Текст книги "Крайне аппетитный шотландец (ЛП)"

Автор книги: Донна Алам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Рори, должно быть, чувствует это, что является одновременно благословением и проклятьем. Его пальцы двигаются во мне жестче, а рот прижимается к клитору сильнее.

Я либо теряю сознание, либо отключаюсь, не уверена, что именно. Единственное, что я знаю – я испытываю сильнейший оргазм и при этом громко стону.

– Обожетымойчерт... Рори!

Фейерверки – звезды – затуманивают мое зрение, и я обессиленная падаю на кровать. Рори скользит вверх по моему телу, и мгновение спустя его лицо оказывается напротив моего.

– Прелестно. – Он целует меня в лоб и поворачивается к прикроватной тумбочке, чтобы достать презерватив, но я не знаю, что он имеет в виду, свою предполагаемую нежность, или это каким-то образом относится ко мне. И я не в состоянии спросить, пока снова не восстановлю дар речи.

Натянув презерватив, он разворачивается ко мне лицом, рассеянно вытирая губы, покрытые моими соками, тыльной стороной ладони. Внезапно меня поражает, насколько он неприлично красивый; огромный, мужественный и до безобразия великолепный; его рот и подбородок блестят от влаги. Эта мысль мимолетна и исчезает, как только он опускается ниже, и я напрягаюсь, ожидая почувствовать жжение, когда он устраивается между моих ног.

Но я не чувствую никакой боли.

Мы оба закрываем глаза, когда Рори плавно двигается вперед, проникая глубоко в меня. Мой разум отключается, мое тело реагирует на раскачивающийся ритм его бедер. Наши движения медленные и неспешные. Поначалу, по крайней мере до того, как Рори начинает двигаться быстрее. Уверенными толчками и низкими стонами, он выкладывается по полной, комната наполняется звуками ударов плоти о плоть, резкими вздохами и стонами. Я обхватываю ногами его спину, стараясь притянуть его ближе и отчаянно желая, чтобы все это не кончалось, когда его огромные руки скользят под меня, удерживая меня так, как ему хочется, и он жестко трахает меня.

– Тебе это нравится, – его голос рокочет у моей шеи.

О, да, нравится. Честное слово, но в ответ я могу произнести только хриплое:

– Да!

– Хорошо ведь? – я слышу удовольствие в его словах.

– Чертовски хорошо, – ахаю я.

– О, я стараюсь.

Дерзкий ответ в данный момент ускользает от меня из-за мощного оргазма, нахлынувшего с силой товарного поезда. Рори крепче сжимает мою попку, притягивая меня к себе, я слышу его хриплое дыхание, когда он жестче вколачивается в меня.

Снова и снова.

– О, боже... это... черт! – движения Рори становятся прерывистыми, прежде чем все тело внезапно напрягается и застывает... кроме одной части, пульсирующей во мне. Звуки, которые он издает, когда я инстинктивно сжимаюсь вокруг него... я согласна слушать их безостановочно.

Кажется, спустя мгновение рассвет начинает просачиваться в комнату, наши тела расслаблены после оргазма. Я слишком устала и не могу даже подумать о том, чтобы пошевелиться, хотя признаю, это довольно замечательный способ начать новый день.

Глава двадцать пятая

Фин

Я просыпаюсь второй раз за утро, звук льющейся воды в душе оставляет мне, насколько я могу судить, всего два варианта на выбор. Первый – повторить то, что было в прошлый раз, то есть уйти, пока он не вышел из душа весь такой мокрый и великолепный, делая вид, что мы с ним совсем не знакомы.

Второй вариант – вести себя как взрослый человек. Подождать, пока он вернется, весь такой мокрый и великолепный. Вести себя вежливо, но не поддаваться его чарам, и сказать ему, что такое больше не может повториться.

Это более разумно, хотя первый вариант заманчивее. Так вышло, что мне не приходится выбирать. Пока я взвешиваю в уме все "за" и "против", он возвращается в комнату. Не мокрый, а слегка влажный, хотя по-прежнему великолепный, и натягивает на свою голубую футболку.

– Хочешь позавтракать в деревне? Там ведь есть кафе?

Я замечаю, что голубой цвет его рубашки подчеркивает более темный тон его глаз, он в это время бесцеремонно плюхается на кровать рядом со мной.

– Ты голос потеряла?

– Что? – мой взгляд возвращается к его лицу, и намек на понимающую улыбку играет на его губах.

– Или, возможно, ты не голодна. В плане еды.

– Нет. Да. То есть мне нужно вернуться обратно. – Я не могу слезть с кровати, ну, по крайней мере, грациозно, потому что он преграждает мне путь. Не имея возможности повернуться к нему спиной и перекатиться вместе с простыней на другую сторону кровати, я вроде как застряла.

– На твою вторую работу в салон?

– Да... подожди. Откуда ты знаешь об этом?

– Может я и бесстыдник, но не тупой, – говорит он с иронией в голосе. – Ты действительно считаешь, что я не узнал тебя тем вечером в баре?

Я чувствую, как от удивления у меня открывается рот, и я резко закрываю его.

– Я думала, что с моими волосами... – тараторю я, потому что уверена, что он не узнал меня без голубых волос. – Так ты знал? Всё это время? – хотя не совсем всё.

– Да, но я следовал твоим намекам, малышка. Подыгрывал тебе. Ты ведь не хотела меня снова видеть? – когда я качаю головой, он продолжает: – Ну что ж. – Он слегка пожимает плечами, проводя тыльной стороной руки вверх по моей ноге. – Я тоже не ожидал увидеть тебя снова, но не переживай. Я не собираюсь тебя преследовать.

– Причина не в этом.

– Без разницы, лишь бы тебе было спокойно. Я люблю услужить. – Двусмысленность его слов заставляет мои щеки зардеться. Боже, это так неловко. – Значит, это вторая работа?

– Что? А. Вроде того. Не совсем. Я всего лишь помогаю.

Он кивает, как будто понимая, хотя, как он может, на самом деле?

– И у тебя нет времени на завтрак? – его огромная теплая ладонь застывает на моем бедре, отвлекая меня, но, в конечном итоге, я мотаю головой. – Тогда обед.

– Прости, – говорю я, снова качая головой.

– Ужин? Ты должна по крайней мере поужинать, – говорит он, награждая меня своей ленивой улыбкой, хотя, в большей степени сексуальной, чем ленивой.

– Слушай, это было мило и всё такое...

– Ой, перестань, – говорит он, захохотав. – По крайней мере, ты задержалась на этот раз.

– Нет, это не так, – начинаю я.

– Всё нормально, дорогуша, – заявляет он, пренебрежительно отмахиваясь.

– Думаю, я запаниковала. Это было так давно... – я замолкаю, еле сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнего.

– Я предлагаю тебе поесть, а не идти к алтарю, малышка. – Его широкая и добрая улыбка и это дурацкое прозвище заставляют меня расслабиться. Странно. – Кроме того, похоже, я пробуду здесь все выходные.

– Серьезно? – как волнительно, хотя не думаю, что в этом причина моего трепещущего сердца.

– Был бы рад компании. Я собираюсь поесть позже, если ты присоединишься ко мне, отлично. Никаких обязательств. Всего лишь много еды, – игриво добавляет он.

– Мне действительно пора. Но... но я подумаю, что можно сделать.

Тогда он встает, давая мне возможность сделать то же самое. Я заворачиваюсь в простыни, что кажется глупым, особенно, когда я замечаю его ухмылку.

– Что? – повернувшись к нему спиной, я открываю один из ящиков комода, куда в начале недели сложила свою одежду.

– Так ты живешь здесь?

Я бросаю осторожный взгляд на него через плечо.

– Нет, конечно же нет. Просто... – Мне нравится личное пространство. Я люблю проводить время без вопросов других о том, как я себя чувствую, как будто я постоянно нахожусь на грани срыва. – Я потеряла счет времени и пару раз пропустила время прилива. Мне не очень хотелось катить в деревню по перешейку в час ночи. Поэтому я просто... – я поворачиваюсь обратно к комоду, доставая нижнее белье и джинсы.

– Готова к любой неожиданности?

– Едва ли. Всего лишь пара запасных джинсов. – Я поднимаю вверх пару черных, блестящих джинсов, которые только что достала из ящика.

– Оборудованная ванная и очень удобная кровать. – Я слышу, как за моей спиной пружины протестующе скрипят под весом Рори, когда он заваливается на кровать. – Очень удобная.

– Наслаждайся, – говорю я, стараясь не смотреть на загорелое подобие Давида Микеланджело, соблазнительно растянувшееся на подушках и закинувшее руки за голову. – М-мне надо принять душ, – бормочу я, выходя из комнаты, когда его голос следует за мной.

– Если захочешь, чтобы я потер тебе спинку, крикни меня.

Я выхожу из душа вся розовая и не только из-за холодной воды, даже не знаю, испытываю ли я облегчение или смущение, когда вижу, что он все еще в комнате.

– Я думала, у тебя есть работа, которой стоит заняться. Ох...ты ведь хотел, чтобы я тебе тут все показала?

– Нет. Я сам справлюсь. Займусь работой. Рано или поздно.

Я натягиваю свои резиновые сапоги, вернее сапоги Айви, которые она называет веллиc², и все еще ощущаю на себе его взгляд. Он что...

– Ты серьезно сейчас смотришь на мою рубашку?

– Ага, – отвечает он без тени смущения. – И на твои соски вчера, когда ты стояла на холоде. Твои ноги и эту милую попку. Могу продолжить, если хочешь?

Выпрямившись, я понимаю, что должна что-то сказать в ответ. Но вместо этого не могу заставить себя произнести ни слова.

– Слишком откровенно? – спрашивает он, с виду сама невинность.

– Немного.

– Ничего подобного. Мне нравится то, что я вижу, поэтому мне нравится смотреть. Особенно, когда я знаю, что прячется под этой одеждой, провоцируя меня.

Я оглядываю себя, зная, что мне действительно не следует спрашивать, хотя делаю именно это.

– Смотреть на что?

– На одно очень сексуальное тело. Все изгибы и округлости там, где и должны быть. Бедра, словно бледный шелк.

– Я...я должна идти.

Его смех следует за мной до двери коттеджа, где я поворачиваюсь, когда дверная ручка выскальзывает из моей руки.

– Мне стоило закрыть ее. Привязать тебя к кровати, чтобы все выходные заниматься с тобой грязными делишками. – Выражение моего лица вызывает у него смех, его глаза темнеют, когда я отвечаю.

– Похоже, ты немного думал об этом.

– О, да. Много.

И вот что мне с этим делать?

Рори толкается бёдрами в меня, и я слегка вздрагиваю.

– Предложение в силе.

– Я... мне, – отвечаю я, быстро мотая головой. – На самом деле, мне и правда пора идти.

– Я говорил о еде, – говорит он, усмехаясь. – Хотя согласен и на другое тоже. – Затем он опирается рукой о наличник над дверью, потому что, да, он именно такой высокий. От вида его бугрящихся мышц и татуировок у меня пересыхает во рту.

– Может быть. Не знаю. Хотя, если смогу, то только ужин.

– Само собой, – отвечает он, слегка пожав плечами и, делая глубокий вдох.

– Это было... – Он обводит меня взглядом, вызывая жар, словно от прикосновения.

Потрясающе? Сногсшибательно? На разрыв вагины? Все это и многое другое. Я ожидала, что будет неловко; сладкая горечь расставания и все такое. Не совсем со слезами. Может, немного сожаления, приправленного капелькой стыда? Чего я не ожидала, так это желания повторить все это снова и не один раз, прямо здесь, у двери или стены.

Мне следует что-нибудь сказать – согласиться или ответить – но я не могу найти слов, мой мозг занят воспроизведением прошлой ночи. Нас. Секса. Снова.

– Да, – добавляет он, улыбка, медленно появляющаяся на его губах, подтверждает, что он думает о том же. – Это было определенно... – его взгляд скользит к моим губам, задерживаясь на них. – Нечто особенное.

Я застенчиво улыбаюсь в ответ, опустив глаза на ярко-голубые сапоги Айви.

– Я лучше пойду, – бормочу я, снова поднимая глаза. – Время и путь позора не ждет, полагаю.

– Позор? Я буду там позже, проходя мимо людей и здороваясь с ними. – А затем он делает то, что я никогда в своей жизни не видела, целует меня так, словно я какое-то лакомство, и он с радостью проглотит меня целиком, представься ему хоть малейший шанс. Рори еще раз оценивающе проходится по мне взглядом, от чего я сразу же возбуждаюсь.

– Ты сказала, что прикатила сюда?

– Да, на велосипеде.

– Позволь мне взять ключи от машины, и я подброшу тебя домой.

– Нет, – тут же отвечаю я, останавливая его. – Правда, всё в порядке. Там даже не холодно.

Мои слова – это явная ложь, что подтверждается, когда я застегиваю куртку.

– Кроме того, эта поездка – единственная для меня возможность поупражняться.

Он наклоняет голову на бок, словно изучая... меня. И тут до меня доходит, что я сказала.

– Езда для тренировки. – О этот божественный тон, от которого плавятся трусики. – Наверное, в следующий раз мне придется поработать над тобой усерднее.

Следующий раз. Я не планировала видеть его после прошлого раза, рассматривая его повторное появление в моей жизни, как странный подарок судьбы. А теперь это прошлое предложение на одну ночь по странному стечению обстоятельств повторилось. Не будет ли ошибкой перепихнуться – то есть, увидеться с ним – снова?

Я говорю себе, что это холодная погода обжигает мои щеки и вызывает покалывание в груди, напоминая, что я ступаю на опасную территорию.

– Рори, – говорю я, немного запинаясь, потому что решимость этого мужчины написана у него на лице. И неужели ему не холодно стоять у двери в расстегнутой рубашке? – Я... я не рассчитывала на второй раз.

– Счастливое стечение обстоятельств. – И, словно читая мои мысли, он проводит рукой по своей груди вниз к талии, засовывая ее в карман джинсов. Так нечестно. – Счастливая случайность, правда.

Я мучительно сглатываю, затем совсем неженственным жестом вытираю рот тыльной стороной ладони, прежде чем произношу:

– Мне пора идти.

– И счастливое стечение обстоятельств записало мой номер в твой телефон. – Вытаскивая руку из кармана, он достает мой iPhone и запихивает его в мой карман.

Решительно настроен. Определенно.

Я делаю шаг назад от двери в утреннюю прохладу, когда он хватает меня за куртку, притягивая обратно к своей груди.

– Ты подумаешь об этом, – говорит он, его теплые губы касаются моей щеки. Я киваю, понимая, что, если прямо сейчас открою рот, ничего хорошего не выйдет. – Тем временем, не слишком веселись без меня, ладно?

Я спотыкаюсь о невысокую ступеньку, ослепленная ощущением его теплой груди, его дерзостью или значением его слов. Как знать?

Гравий хрустит под ногами, и я не слышу, как закрывается дверь, что вероятно означает – он все еще пялится на мою задницу. Я сдерживаю свой смех, чтобы не доставлять ему этим удовольствие, особенно учитывая, что он звучит немного испуганно.

Пересекая перешеек, я решаю, раз мы не обменялись никакой информацией о себе, кроме самой основной, и я была более чем скрытна относительно причин моего пребывания в деревне, это должно немного успокоить меня. Возможно, Рори и знает, что меня можно найти в особняке или в салоне, но он не знает, что я живу над салоном. И я рада оставить всё как есть.

Очнувшись от своих мыслей, я быстро качаю головой. Без сомнений, он достаточно скоро отправится домой.

Глава двадцать шестая

Фин 

Я возвращаюсь в салон на очень шатких ногах, на этот раз не только от езды на велосипеде. Оставив древний бирюзового цвета велосипед Айви у двери гаража, я быстро поднимаюсь по черной лестнице, чтобы переобуться. Мне также нужно выпрямить волосы утюжком и нанести немного макияжа, но и то, и другое я могу сделать внизу, в салоне. Полагаю, это одна из привилегий данной индустрии, ведь мои обветренные щеки вряд ли привлекут клиентов. Нанеся немного увлажняющего крема на лицо, я замечаю, что моя челка довольно быстро отрастает, и мысленно отмечаю, что надо попросить Айви впихнуть меня в ее расписание на стрижку. На этот раз я на самом деле смогу заплатить, если она мне позволит.

Балетки, черная рубашка, и я готова для работы за стойкой приема посетителей. Войдя в салон, я слышу жалобы Нэт.

– Если бы я знала, что здесь будет униформа, я бы передумала.

– Хватит жаловаться, – отвечает Айви. – Она такая же как на твоей предыдущей работе.

– Да, но теперь я менеджер по оздоровительным процедурам, а не просто служащий.

– Что происходит? – спрашиваю я, появляясь из-за угла. Айви завязывает крошечный фартук, по большей части игнорируя презрение Нэт.

– Почему на ней нет этой униформы? – Нэт указывает пальцем в моем направлении и затем обводит ворот своей новой туники; черной с оранжевой окантовкой по верху, она выглядит как сотрудник пятизвездочного спа-салона.

– Она не работник. Кроме того, повседневный деловой стиль отлично подходит для приема посетителей. Это профессионально, – говорит Айви, перебивая Нэт. – Как и твоя униформа. И прежде чем ты спросишь, нет, ты не можешь носить ее со своими сексуальными трусиками.

– Во-первых, она слишком длинная, черт побери. – Нэт прищуривается. – И ты сейчас посмеялась над моим вкусом?

– Конечно же нет, – спокойно вмешиваюсь я. – Если бы у нас были такие ноги как у тебя, мы бы одевались как Джессика Рэббит. – В стрип-клубе.

– Думаю, я больше предпочла бы, чтобы меня сравнивали с Джессикой Джейнс.

– С кем?

– Раз ты спрашиваешь, лучше я не буду объяснять. – отвечает Нэт с раздражением.

– Грудастые красотки, – подает голос Джун с одного из кресел в салоне. Ее волосы накручены на старомодные бигуди. – Думаю, это название одного из ее фильмов. —Пытаясь поймать взгляд Нэт, она крутит головой. – Я права?

– В самом деле, Джун, немного жутко, что ты знакома с моей коллекцией порно.

– Так вот что в тех файлах? – возмущенно спрашивает Джун. – Ах ты маленькая, испорченная потаскушка. Должна напомнить, что ты ещё не такая большая, и я могу отшлепать тебя по заднице.

– Заканчивай, Нэн. Я прекрасно знаю, что ты видела их столько же раз, сколько и я.

Я проскальзываю на свое рабочее место, пока никто из этой парочки не заметил моих покрасневших щек, от того, что меня саму недавно отшлепали. Кто бы подумал, что мне это понравится? Парочка продолжает словесную перепалку, не обращая внимания на присутствие других. В их семье считается нормальным не скрывать свое чудачество. Нет, они нальют вам чашечку чая и скажут взять стул.

Мое внимание привлекает почта, упавшая на коврик, хотя я изо всех сил стараюсь игнорировать почтальона, который машет мне с другой стороны стеклянной двери. Развратная старая жаба.

– Он определенно был не самым лучшем выбором твоей мамы, – говорит Айви, подходя к стойке регистрации. Я не поднимаю взгляд, хотя киваю.

– Томас Додон.

Он вызывал у меня мурашки, когда встречался с моей мамой.

– Он любил пялиться на твою задницу, – говорит Айви. – Я видела. Можешь поднять глаза. Он ушел.

– Вот. – Я протягиваю Айви пару конвертов, адресованных ей лично.

– Кинь их в ящик, хорошо? Мне нужно проверить завивку Джун.

– Ой, до чего ты докатилась?

– На жизнь хватает, детка, – отвечает она. – И чуть шикарнее, чем твоя вторая работа. Каменщица, не так ли?

– Что, с такими ногтями? – я показываю ей руки с недавно сделанным маникюром.

– Кстати, как прошел вчерашний день?

– Интересно, – нерешительно отвечаю я. К счастью, над входной дверью звенит колокольчик, спасая меня от более подробного рассказа.

Я не лгала – ну не совсем – когда сказала Рори, что буду слишком занята, чтобы пообедать, но я и сама не ожидала, что будет столько работы. Джун возвращается в салон снова ближе к вечеру после встречи в шотландском Женском институте (некоммерческая благотворительная организация, целью которой является сохранение шотландских традиций и сельского наследия, особенно в сфере домашнего хозяйства. Прим.пер.), захватив с собой очень желанный фруктовый пирог для послеобеденного чая. Шмыгнув в крошечную кухню, она готовит вышеупомянутый чай для всех и каждого, хотя отказывается притрагиваться к недавно приобретенной Айви кофе машине.

Я надеюсь, что фруктовый пирог не слишком мягкий, это хоть как-то займет рот Мелоди, последнего клиента Айви на сегодня. Может, я и не видела ее с тех пор, как она со своим парнем занялась примирительными ласками после ссоры много лет назад, но она уже успела меня достать.

В течение последнего часа мы болтаем о том, что произошло за эти годы, и это в основном означает, что она нагнала на нас с Айви тоску зеленую рассказами о своей жизни с ее мужем – которого, кажется, зовут «мой Ллойд» – а также о своих толстых маленьких отпрысках. Будучи похожей на какое-то существо, спущенное сверху инопланетянами, поскольку у нее вся голова в фольге, она решает постоять у стойки регистрации, чтобы составить мне компанию. Она так много говорит, что я на самом деле могла бы написать ее биографию. «Мой Ллойд», очевидно, работает помощником управляющего в банке, расположенном в конце улицы Хай Стрит, а ее младшенький родился всего два месяца назад – бабушка присматривает за малышом, чтобы мамочка могла отдохнуть – и Мелоди, или Болячка, пережила самую ужасную эпизиотомию (теперь я ужасно жалею, что погуглила на своем телефоне, что это такое).

– Ох, мне даже неудобно, что я все рассказываю о том, какая счастливая у меня жизнь, в то время, как Фин тут страдает. – Она театрально заявляет об этом на весь, почти пустой салон.

Фин определенно страдает. От боли в ухе. Всё это неискреннее сочувствие, которым она фонтанирует, к сожалению, не может заглушить даже турбо-фен.

– Должно быть, это ужасно так рано овдоветь. Он ведь был иностранцем? – спрашивает она, поворачиваясь к Айви с напускной сдержанностью.

– Англичанином, – отвечает Айви Болячке, которая корчит гримасу.

– Что ж, хорошо, что ты дала ей работу. – Через зеркало я наблюдаю, как эта женщина задействует все свои мозговые клеточки. Все две дюжины. – Разве она не училась в каком-то шикарном лондонском университете?

– Да. Получила диплом с отличием. Она всегда была очень умной.

Скорее, начитанная, но по жизни бестолковая.

– Хорошо, что она вернулась домой, чтобы мы могли приглядывать за ней. Возможно, когда придет время, я смогу вытащить ее из скорлупы. Бедняжка действительно выглядит ужасно в этой траурной одежде.

Я склоняю голову над ежедневником, чтобы скрыть улыбку. Интересно, мой черный кружевной комплект от Agent Provocateur, который сейчас на мне, она тоже расценит, как подходящий траурный наряд?

– Так вот, чем быстрее мы вернем ее в общество, тем лучше. Я приглашу ее выпить кофе на следующей неделе. Познакомлю со своими крошками.

Разбежалась. Да я лучше стану отшельником, чем связать себя с таким обществом. Я не собираюсь никому становиться нянькой.

– Не думаю, что она задержится здесь надолго, честно говоря, Бол-М-Мелоди, у нее есть шанс получить работу в Лондоне. В одной крупной компании.

– А кто тогда будет заниматься приемом посетителей, когда салон еще только поднимается на ноги? – от бедняжки Фин до девицы, оставляющей свою подругу в тяжелом положении. Мне не выиграть.

– Думаю, мы справимся. Как и большинство салонов.

– Знаешь, – говорит Болячка, меняя тему разговора, пока Айви уговаривает ее сесть обратно в кресло. – Когда на днях я пришла, чтобы записаться к тебе, я не хотела говорить, и надеюсь, ты не возражаешь, что я говорю это сейчас, – льстиво улыбаясь, добавляет она. – Но старушка, которая недавно принесла пирог...

– Джун, – вежливо подсказывает Айви, помогая ей опустить голову в раковину.

– Тебе не кажется...ну, что может быть, она относится не к той возрастной категории, к которой вы должны стремиться?

– Джун пользовалась услугами этого салона ещё до моего рождения.

– Да, когда он принадлежал Агнес Райли. Все бабушки сюда приходили. Но теперь это место может конкурировать с любым салоном в центре города.

– Довольно мило с твоей стороны сказать это. – Айви отвечает довольно вежливо, когда начинает снимать фольгу с волос Мелоди.

– А высококлассные салоны не обслуживают престарелых дам, Айви.

– Боюсь, вынуждена не согласиться с тобой. Здесь рады всем, особенно тем, кто приносит с собой пирог. – Айви бросает на меня взгляд, словно спрашивая «какого хрена», но я лишь пожимаю плечами.

– Очень хорошо, я не хотела, но просто скажу. – резко говорит Мелоди и прижимает концы полотенца к груди. – Когда она зашла, от нее пахло мочой. Ай! – она отпускает полотенце и подносит руку к голове. – Осторожнее! Я облысею, если будешь так тянуть меня за волосы!

– Прости, – бубнит Айви, стаскивая последний лист фольги и, возможно, клок волос. —Но иногда красота требует жертв. И временами имеет отвратительный запах. – Лично я считаю, ей повезло, что Айви не облила ее водой полностью, когда начала мыть её голову. – Потому что это был запах химической завивки Джун. – Айви плюхает на голову Мелоди шампунь и начинает энергично его растирать.

– Льстивая стерва, – бормочит Айви, закрывая входную дверь после ухода Мелоди. – Ну и наглость! Как она посмела так... раболепствовать

– Подлизываться.

– Да, точно. Пусть оставит бедняжку Джун в покое. Ты видела ее лицо, когда она протянула свою золотую кредитку, словно она суперкрутая?

– Когда-то у меня была черная.

– В следующий раз, если она заставит меня показать ей, как выглядит пара сантиметров волос, я достану ножницы!

– Уничтожить ее карточку клиента? – размахивая ею, спрашиваю я. Полагаю, вероятность того, что Мелоди вернётся, крайне мала, даже несмотря на шикарную прическу, с которой она ушла.

– О, она вернётся, – бормочет Айви, глядя на темнеющую улицу. – Сказала, что хочет прическу как у Скарлетт Йоханссон, и я согласилась на это, учитывая, что уже делала укладку последней.

– Ты укладывала волосы этой сексапильной блондинке?

Она кивает.

– В прошлом году. На съёмочной площадке. – Айви поворачивается ко мне. – Фильм должен выйти в конце этого года.

– На съёмках! И как это ты ни разу не упомянула о ней? – я думала, что знала о всех звёздах, с которыми она работала. Если подумать, о Дилане Даффе она тоже не рассказывала. По крайней мере, пока это не сделала Нэт.

Не обращая на меня внимания, Айви начинает убирать свое рабочее место.

– Нам надо найти девушку для работы по субботам. Или стажёра на первом году обучения. Думаю, нам возможно понадобится больше персонала...

– Ты обожала свою работу. Я это знаю. Мне лишь хочется понять, почему ты вернулась сюда. – Проходя мимо, я пихаю ей в руки утреннюю почту и вытаскиваю из шкафа половую щетку.

– Я только что проверила этот ваш Bookface, – заходя в салон, говорит Джун. – Там много положительных отзывов и комментариев за эту неделю. О, и Наташа говорит, что ей надо сделать кое-что по дому, и она скоро закончит. Были ли какие-нибудь... что случилось, дорогуша?

Я отвлекаюсь от подметания, услышав обеспокоенный тон Джун.

– Так, сядь в свое кресло, ты выглядишь ужасно бледной. – Джун касается тыльной стороной ладони щеки Айви и хмурится от беспокойства. – Ты совсем себя загнала, точно говорю. Фин, душечка, – поднимая голову, произносит Джун. – Не принесешь ей стакан воды?

– Нет, все в порядке. – Когда Айви поднимает голову от полученной почты, она выглядит потрясенной и так сильно сжимает письмо, что костяшки пальцев побелели. – Просто я немного в шоке. Я...я должна вернуться в Штаты.

– Почему, для чего? – Джун цокает языком, убирая волосы с лица Айви.

– Кое-какая... проблема с контрактом. Я думала, что смогу решить ее отсюда, – тихо добавляет она.

– И ты не можешь. Разобраться с этим отсюда, я имею в виду?

Айви угрюмо поджимает губы и качает головой.

– Мне придется закрыть салон до моего возвращения.

– Вздор, – возражает Джун. – Оставишь салон на нас. Разве ты не говорила, что уже провела собеседование по поводу работы с одним милым молодым человеком?

– Но, если меня здесь не будет

– Мы справимся, так ведь, Фин?

– Конечно. Делай, всё что нужно.

– Но твоя работа...

– Все будет хорошо. – По правде говоря, большую часть времени я просто болтаюсь там без дела и скрываюсь. – Но вот что насчет тебя?

– О чем ты?

– Айви, ты выглядишь ужасно напуганной.

– Точно, – говорит Наташа, внезапно появляясь возле кресла Айви. – Кого мне надо убить?

Глава двадцать седьмая

Фин

В следующий вторник рано утром, сидя за рулём обшарпанного «Фиата» Айви, я везу ее в аэропорт и надеюсь докопаться до сути субботней почты, которая и послужила причиной ее внезапной поездки. Бог знает, сколько раз за прошедшие выходные я пыталась разговорить ее, но она упорно отмалчивалась. К своему стыду я дошла даже до того, что прокралась в ее комнату в поисках ответов, вернее сказать, письма, и была поймана на месте преступления, когда она зашла. Но самое ужасное, Айви была настолько рассеяна, что совсем не придала значения моему дурацкому оправданию.

– Ты напишешь мне, когда прилетишь? – снова спрашиваю я, в моем голосе слышится волнение, когда Айви отводит взгляд от окна.

– В двадцатый раз, да, – устало отвечает она. – И повторяю тебе ещё раз, я уже забронировала номер в гостинице и возьму такси прямо из аэропорта. Никакого смертельно опасного автостопа.

– Нет нужды в сарказме.

– И я конечно не буду разговаривать с незнакомцами во время полета, – говорит она, не обращая на меня внимания. – Или в аэропорту, и я постараюсь не отлучаться в туалет, оставив свой стакан без присмотра. Я не хочу, чтобы меня накачали наркотиками и изнасиловали в экономклассе. Если ты не забыла, я жила одна и путешествовала самостоятельно. Со мной все будет хорошо. Не волнуйся.

Не нужно быть ясновидящей, чтобы понять, что это неправда; что-то не так. Я просто не знаю, что.

– Правда, я не понимаю, почему ты не можешь привлечь адвоката. Эта фигня с контрактом кажется такой... брехней.

– Поверь, – говорит она, снова отворачиваясь. – Это лучший выход. Единственный.

– Лучший выход для чего? Вот этого я и не понимаю. Знаю, последние несколько месяцев я была не в себе, но не думай, что я не замечала... не замечала тебя. – Отсутствие лёгкости, которая обычно ее окружает. Негатив, который, кажется, направлен на всех мужчин. – Ты сама не своя, и иногда, когда я смотрю на тебя, ты как будто мерцаешь.

Айви фыркает, сложив руки на груди.

– Думаю, ты права. За последние несколько месяцев ты слишком много времени провела в пижаме, насмотрелась «Сумерек», вот твоё воображение и разыгралось. В любом случае, – добавляет она раздражённо вздыхая. – Лев может съесть ягненка, мне все равно.

Вот о чем я и говорю. Я крепче сжимаю руль. – Миссис Вегетарианка.

– Твоя кожа бледная и холодная как лед… и глаза светятся красным. – Прижав руки к груди и сгущая краски, продолжает она. – Ты не спишь. Редко выходишь на улицу. Я знаю, кто ты такая – Фин!

Ее громкий смех, похожий на кудахтанье, эхом отдается в крошечном "Фиате" и звучит смехотворно фальшиво.

– Очень смешно. Я не имела в виду, что ты похожа на вампира в стиле диско Барби. Больше похоже, что ты мерцаешь, словно... ну не знаю, что-то скрываешь? – я скольжу взглядом в ее сторону. – Возможно, подавляешь в себе ярость?

Она одаривает меня испепеляющим взглядом и решительно отвечает.

– Ничего не происходит, поэтому можешь покончить с теориями заговора.

– Теории, – повторяю я. – Как насчет такой? Я полагаю, причиной этого полета является какой-то парень.

Она снова фыркает, ее следующие слова звучат намного резче.