Текст книги "Единственный принцип - 1 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Хоменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

ИЗГОЙ

Вэлэвин покинул совет и теперь в полном одиночестве дожидался решения старейшин. Когда к нему пришел Флодин, он уже был готов смириться со своей судьбой.

– Они решили отправить тебя в Морок, – сообщил Флодин. – Думаю, ты догадываешься, что тебя там ожидает. Еще никто из отверженных не возвращался оттуда, хотя их было не так уж и много.

– Меня больше беспокоит, куда пропала Нэбэлит, – сказал ему Вэлэвин, которого принесенная весть ничуть не удивила, – нечто похожее он и ожидал услышать. – Она случайно забыла забрать у меня кристалл, когда мы вместе были на Земле. Она была раздосадована тем, что я отверг ее. Но я не мог поступить иначе.

– Мне все это знакомо. Когда–то я сам поступил точно также. Возможно, ей просто нужно какое–то время, чтобы прийти в себя.

– Надеюсь, – сказал Вэлэвин, не веря в подобный исход, – слишком хорошо он знал Нэбэлит.

– Тебе нужно покинуть Алэнт. У тебя просто нет другого выхода. К тому же твои друзья готовы разделить с тобой участь. Они ждут лишь твоего решения. Их осталось немного, но это самые преданные тебе аголы, которые уже не подведут. Те, кто мог предать, уже сделали это.

– А ты? – спросил Флодина его ученик.

– Я пойду с тобой. Ведь в том, что произошло, наверное, есть и моя вина, – ответил ему наставник.

– Изгнание или Морок, – небогатый выбор, – задумчиво произнес Вэлэвин. – Кажется, подобное когда–то уже случалось в мире аголов.

– Случалось, хотя и очень давно. Тогда Алэнт только стал таким, каким ты его знаешь. Их называют волунами. Никто не знает, что с ними произошло после того, как они покинули наш мир. Последней, кто выбрал этот путь, была Гали.

– Кто она? – заинтересовался Вэлэвин, услышав грустные нотки в голосе наставника.

– Я не хочу сейчас об этом говорить, – ответил тот и поторопил своего ученика с принятием решения.

– Ну что же, агол из меня не получился, может получится волун, – отбросив последние сомнения заявил Вэлэвин и вместе с Флодином направился к поджидающим его друзьям.

Несколько десятков аголов молча встретили его появление. Вэлэвин же счел нужным каждого из них лично поблагодарить за поддержку. После этого он какое–то время пребывал в нерешительности, будто продолжал сомневаться в своем выборе, который менял не только его жизнь. На самом деле он думал над тем, как сообщить неожиданную для остальных новость. Так и не придумав никаких внятных объяснений, Вэлэвин отложил их на будущее и сказал всего лишь одну короткую фразу.

– Мы уходим на Землю.

Его сторонники были явно удивлены подобным поворотом событий, но все же не стали задавать вопросов о причинах, побудивших их вожака принять такое решение, и без лишних слов последовали за ним. Никто из них не сомневался, что отправится на Эйлеф, с которым до сих пор связывал все свои планы Вэлэвин. Теперь же кто–то рассчитывал получить объяснения в пути, кто–то посчитал, что такой выбор вполне обоснован, исходя из того, что крэторны сделали с посланниками, и учитывая, что именно на Эйлефе их станут искать в первую очередь. И только Флодин смутно догадывался о причинах, побудивших его ученика отправиться именно на Землю, но он же стал единственным, кто ни разу в последствии не задал Вэлэвину вопрос на эту тему.

Прошло совсем немного времени, и новая жизнь полностью поглотила волунов, не оставив места для сомнений в выборе и сожалений о потерянном для них навсегда Алэнте. Мир Земли был куда интересней, чем мир Алэнта, принадлежащий аголам, и только аголам. Этот мир был полон жизни. К тому же с первых дней волуны заметили присутствие арлемов и нового, едва зародившегося вида разумных существ, к появлению которого приложили руку аголы. И если арлемы всячески избегали встреч с волунами, то новые существа – люди проявляли к могущественным пришельцам искренний интерес, возрастающий по мере их собственного развития. Долгим и тернистым был путь людей, через множество испытаний пришлось им пройти, но по прошествии тысяч лет все–таки наступил тот момент, когда окружающий мир стал постепенно терять над ними свою власть. Из слабых существ, ради выживания вынужденных использовать свой разум, люди, к радости арлемов и аголов, стали превращаться в истинных властителей Земли, от которых все больше зависел остальной мир и не только. И лишь цивилизация волунов не давала покоя ни арлемам, ни аголам, ни людей. И если представители древних видов видели в ней угрозу своему благополучию, то люди воспринимали ее как часть собственного мира, наделенную немыслимым для них могуществом. Сами волуны тем временем дожидались того момента, когда человечество сможет сделать осознанный выбор и то ли присоединиться к ним, то ли отвергнуть, как это ранее уже сделали крэторны. И Вэлэвин, и остальные его соратники считали, что должно произойти нечто совсем уж непредвиденное, чтобы люди отказались получить то, чем владели волуны. Если бы у волунов была возможность продемонстрировать крэторнам что–то хотя бы отдаленно похожее на созданный ими на Земле Новый Алэнт, они жили бы сейчас на Эйлефе. Но чем ближе был этот момент, тем заметнее становились следы тревоги на лице Флодина. Все чаще и чаще он выходил на берег океана и всматривался в даль.

– Чего ты ждешь? – как–то спросил его Вэлэвин, оказавшись рядом.

– Я жду беды, – после длительных раздумий ответил ему наставник.

Этих слов было вполне достаточно, чтобы Вэлэвин понял, о чем говорит его учитель.

– Они не посмеют, – сказал он, и грустная ухмылка стала ему ответом.

МОРО

Горбун долго прятался за деревом вблизи хижины. Сначала ему было просто интересно посмотреть на незнакомцев, которые не так часто забредали в эти края. Потом ему захотелось посмотреть на того окровавленного человека, которого старик с таким трудом втащил внутрь. Но старик все никак не уходил из развалюхи, в которой часто прятался сам горбун. Вообще–то, его необычная для этих мест внешность тоже заинтересовала уродливого человечка, но тот второй был все же поинтересней. Не каждый день увидишь умирающего. В том, что незнакомец умирал, горбун почему–то не сомневался. А может быть, ему просто так хотелось. Вокруг него часто умирали люди, но он до сих пор видел только покойников, и то издалека. Близко к ним его не подпускали. Живые, впрочем, тоже старались держаться от него подальше. И не потому, что он был злым, и его боялись, просто уж слишком уродливой была его внешность. И горб на спине был отнюдь не первой его особенностью, вызывавшей у обычных людей брезгливость. Его перекошенное лицо, как и все тело, было покрыто многочисленными язвами, а были ли у него когда–то зубы, он и сам не знал. Ко всему прочему, у горбуна было еще и по шесть пальцев на каждой ноге. И то, что это чуть ли не самое страшное в его внешности, до него дошло сразу же, как он стал вообще что–то понимать. Следующее, что понял горбун, это то, что, несмотря на все свое уродство, на самом деле он счастливчик. Иначе чем можно было объяснить, что он оказался в этом забытом богом и людьми селении, где никому не пришло в голову утопить его сразу же после рождения. Может, и пришло, но слишком богобоязненными были местные жители, чтобы решиться на такой поступок, пускай никто бы за него их и не осудил. Именно присущую всем богобоязненность горбун считал еще одной своей большой удачей. Умелое манипулирование ею позволило горбуну задержаться на этом свете подольше, после того как одна за другой умерли его мать и бабка, выхаживавшие его первые годы жизни. Вот только горбун, каждый раз вспоминая их, испытывал некое подобие досады, потому что увидеть, как они покидали этот мир, ему как раз и не посчастливилось. Оба раза он пропадал в лесу, где, похоже, ему было самое место. Горбун, конечно же, видел, как жизнь постепенно покидала их болезненные и изможденные тела, но разве могло это произвести на него хоть какое–то впечатление, учитывая, каким был он сам. А еще горбун считал себя очень умным, потому что ему удавалось лучше многих односельчан притворяться глупым. Вот чего он никак не мог понять, так это того, почему люди становились добрее к нему именно тогда, когда он корчил из себя полного идиота. Ведь это было самое простое, чему он научился, пристально изучая других людей.

Старик наконец–то покинул хижину и направился в селение за едой и водой. Горбун, который уже успел задремать, тут же слишком резво, как для своего вида, вскочил на ноги. Убедившись, что чужак действительно ушел, он бесшумно приблизился к хибаре и заглянул в подобие оконного проема. Ему понадобилось совсем немного времени, чтобы его привычные к темноте глаза нашли незнакомца. Тот лежал в дальнем углу на подстилке, брошенной прямо на земляной пол, и не подавал никаких признаков жизни. Горбун разочарованно вздохнул, подумав, что человек уже успел умереть, но, прислушавшись, уловил едва различимое неровное дыхание незнакомца. Боясь снова пропустить самое интересное, он забыл об осторожности и поспешил зайти внутрь. Теперь горбун не только видел и слышал умирающего, но и ощутил резкий запах запекшейся крови и гниющих ран. Уловив эту страшную смесь, горбун даже задрожал от возбуждения и, окончательно забыв об осторожности, склонился над телом, зловонно дыша прямо в лицо незнакомцу. Возможно, именно из–за этого он неожиданно пришел в сознание и открыл глаза. Заметив это, горбун испуганно отпрянул назад и замер на месте, стараясь даже не дышать. Незнакомец продолжал лежать неподвижно и, как будто, не заметив незваного гостя.

– Кто ты? – вдруг спросил он слабым голосом, заставив горбуна вздрогнуть от неожиданности. Таиться теперь не было никакого смысла, и он снова приблизился вплотную к незнакомцу.

– Я Богдан, живу здесь недалеко, – как ни в чем не бывало, ответил горбун и тут же поспешил задать интересующий его вопрос. – А ты умираешь?

– Надеюсь, – человек даже попытался улыбнуться, но безуспешно.

– Я тоже надеюсь, – не задумываясь, сказал Богдан, и улыбка все–таки появилась на лице незнакомца. Заметив ее, горбун окончательно расслабился и снова склонился над своим собеседником. После этого он доверительно продолжил беседу. – Вообще–то, мне не нравится мое имя. Глупое оно. Разве мог дать бог такого, как я. Но то, как меня называют другие люди, мне не нравится еще больше.

– Придумай себе имя, – посоветовал ему незнакомец.

Горбун в замешательстве склонил голову на бок.

– Как это? – недоумевая, спросил он, но ответа не последовало. Человек прикрыл глаза, почувствовав усилившуюся боль.

– Куда ты идешь? – поспешил задать Богдан следующий вопрос, боясь, что собеседник снова потеряет сознание. Почему–то ему перехотелось, чтобы тот поскорее умер.

– Далеко, туда, где нет людей, – ответил незнакомец и потерял сознание.

– Туда, где нет людей, – задумчиво повторил горбун. Он еще долго сидел возле человека, дожидаясь, когда он снова придет в себя. Но, услышав шаги, вынужден был скрыться. Прошло несколько дней, прежде чем у него появилась возможность снова остаться наедине с незнакомцем. Все это время Богдан прятался возле хижины, дожидаясь пока старик снова куда–то уйдет. Но тот все время находился возле раненого, и горбун успел даже невзлюбить его за это.

Старик не успел отойти от хибары, а Богдан уже был возле незнакомца. Какое–то время он нетерпеливо ждал, пока тот придет в сознание. Как только раненый открыл глаза, горбун тут же ему пожаловался.

– Я не могу придумать себе имя, – сообщил он и с мольбой в голосе продолжил. – Может, ты придумаешь что–то для меня.

– Я уже придумал. Я назову тебя Моро. Это имя почему–то не выходит у меня из головы с тех пор, как мы познакомились, – ответил ему незнакомец.

– Моро, – смакуя, повторил горбун и довольно заерзал, устраиваясь поудобнее. Вскоре одного имени ему показалось недостаточно, и он поспешил развить свой успех. – А ты возьмешь меня с собой? Туда, где нет людей.

Человек даже повернул в его сторону голову и, улыбаясь, посмотрел ему прямо в глаза. Еще никто и никогда этого не делал. Расчувствовавшийся горбун, не дожидаясь ответа и уже практически не сомневаясь в успехе, доверительно продолжил.

– Я долго думал над этим. Пожалуй, мне будет лучше там, где нет людей. И не потому, что они меня не любят, или я их. Просто мне надоело притворяться. Пускай я страшный, но я хочу быть таким, каким есть, а не таким, каким меня хотят видеть люди.

– Дай мне ту сумку, – попросил человек, внимательно выслушав горбуна. Когда он выполнил его просьбу, незнакомец достал из сумки гриф и клочок материи. Потом, он начал что–то рисовать. Богдан все это время внимательно наблюдал за ним.

– Таким ты будешь, когда я заберу тебя с собой, – сказал незнакомец, закончив рисунок и протягивая его горбуну.

Тот взял его дрожащими руками и, выйдя на осветленное место, долго рассматривал. Когда он вернулся к собеседнику, то выглядел самым счастливым существом на свете, о чем не преминул тут же сообщить.

– Я всегда знал, что мне повезет. – Горбун прижал клочок материи к груди и мечтательно улыбнулся беззубым ртом. – У меня не будет горба, и я буду красивее, чем сейчас.

Вдруг горбун почувствовал что–то неладное и, встрепенувшись, пристально посмотрел на своего друга. Тот лежал с закрытыми глазами, но что–то подсказало Богдану, что на этот раз человек не просто потерял сознание. Он умирал. Впервые в жизни горбун мог наблюдать за смертью человека, но случилось это тогда, когда ему меньше всего хотелось ее увидеть. Богдан вцепился в руку незнакомца, как будто таким образом пытался удержать его в этом мире. Так он и просидел в оцепенении, пока старик не подготовил все необходимое к погребению.

Богдан сидел на земле и унылым взглядом наблюдал за тем, как старик заканчивает свою работу. Тот в свою очередь, изредка задумчиво посматривал в его сторону. Но лишь когда все было кончено, подошел к нему и молча присел рядом.

– Я так и не спросил, как его зовут, – сказал горбун то ли старику, то ли самому себе.

– Вэлэвин, – ответил старик, не глядя на него.

– Он обещал забрать меня с собой, – разочарованно сообщил ему Богдан и пояснил, – туда, где нет людей.

– Раз обещал, значит, заберет, – успокоил его старик и грустно добавил. – Вот только на счет людей, он кое в чем ошибся.

Горбун непонимающе посмотрел на него. Старик тем временем поднялся и, положив ему руку на плечо, сказал на прощанье.

– Жди его. Теперь ему никто так не нужен, как ты.

Богдан с благодарностью смотрел ему в след. Вскоре старик покинул селение, а горбун стал дожидаться своего друга. Он почти не отходил от могилы, боясь, что Вэлэвин появиться в его отсутствие и, не увидев его, снова исчезнет. В ту ночь, когда двое грабителей собрались вскрыть могилу, горбун тоже был рядом. С яростным криком он бросился на незваных гостей и с неимоверной силой стал наносить им удар за ударом. Когда он понял, что оба уже давно мертвы, ему показалось этого недостаточно. Богдан долго думал над тем, что же сделать, чтобы навсегда отбить охоту у кого–либо грабить могилу. И не придумал ничего лучше, чем вырвать из изуродованных тел мертвые сердца. «У них и при жизни не было сердца», – успокоил себя горбун, закончив свою ужасную работу.

На следующий день чуть ли не все жители селения приняли участие в охоте на Богдана. Наконец, они загнали его в ту хижину, в которой умер его друг, и окружили ее со всех сторон. Никто не решался первым проникнуть во внутрь. Слишком сильное впечатление на всех произвело зрелище разорванных в клочья тел у могилы. Позже никто не мог вспомнить, кому первому пришла в голову идея поджечь хижину. А еще позже все сошлись во мнении, что ветхое строение загорелось само по себе.

Толпа с интересом наблюдала, как огонь неумолимо пожирает хижину. Богдан в это время забился в угол и, склонив голову на колени, раз за разом повторял одну и ту же фразу: «Он не мог меня обмануть». Вскоре строение рухнуло и огонь с обстоятельностью прилежного труженика стал заканчивать свою работу, медленно затухая. Но, когда зрители собрались уже расходиться по домам, он неожиданно разгорелся с новой силой. Зеленые и фиолетовые языки пламени с ужасающим завыванием устремились высоко в небо, заставив зрителей пятиться назад. Когда же из огня появился всадник и медленно двинулся в их сторону, они в ужасе бросились врассыпную. Маленькое существо за спиной всадника весело наблюдало за происходящим. Потом оно прижалось к его спине уродливой мордой, на которой застыла глупая счастливая улыбка.

НОВЫЕ ОТКРЫТИЯ

Анабель и ее спутники поднимались в горы. Грулэм по известным одному ему причинам вел их той дорогой, которой когда–то прошел сам, минуя только Последнюю Крепость. Тяжело дыша, люди безропотно следовали за ним. Только Сит непонимающе время от времени поглядывал в сторону волуна. Вскоре непонимание на его лице сменилось недовольством. Анабель первой обратила внимание на его состояние и догадалась о причине.

– Почему мы не можем сразу переместиться туда, куда нам нужно? – спросила она Грулэма.

– Каждый должен пройти свой путь, – ответил ей волун словами Вэлэвина, сказанными в ответ на подобный вопрос, заданный им самим. Только на эльфа эти слова не произвели никакого впечатления.

Вскоре путешественники выбрались на плато волунов и стали с интересом рассматривать все вокруг. Даже Сит на некоторое время забыл о своем недовольстве. Тишина и запустение встретили их в этом необычном месте, которое покинули даже птицы. Пепел погребального костра был унесен ветрами, и лишь почерневшие камни напоминали о нем. Зато в самом центре плато теперь находился каменный курган, укрывший под собой погибших крэторнов. Люди осторожно заходили в разграбленные пещеры и с удивлением рассматривали стены из грима, излучающие тусклый зеленый свет, и выполненные из того же материала предметы обихода. Но больше всего их заинтересовал крест над входом в одну из пещер. Особенно внимательно его изучал Корс.

– Этот символ как–то связан с религией волунов? – спросил он Грулэма.

– У волунов нет религии, – ответил тот. – Они отдают предпочтение не вере, а знанию.

– Но ведь невозможно знать все, – возразил ему Дим Димыч, но Грулэм предпочел проигнорировать это замечание. Вместо этого он посмотрел на горные вершины.

– За теми вершинами находится мир крэторнов, – сказал он, вспоминая прошлую жизнь. – Для них крест имеет определенное значение, хотя тоже далекое от религиозного. Скорее, крест – это то, во что они категорически отказываются верить.

– Почему? – проследив за направлением взгляда волуна, спросил Корс.

– Если верить преданиям, крест напоминает им о выборе, определившем их существование. Но об этом они вспоминают лишь тогда, когда видят этот знак.

– И что же символизирует крест в этом мире? – не унимался Дим Димыч.

– Это вы сможете узнать позже. А сейчас нам пора двигаться дальше, если мы не хотим столкнуться с крэторнами, – Грулэм посмотрел на еще один хорошо ему знакомый знак и, окликнув остальных, направился к спуску с плато. Остальные последовали за ним, еще долго оглядываясь назад.

Теперь они шли в Долину, где должны были встретить того, кто мог указать им дальнейший путь. Точнее не им, а Анабель. Корс и Глеб прекрасно понимали, что они лишь случайные попутчики, волею судьбы оказавшиеся рядом с девушкой. Но, благодаря этому, у них теперь появилась возможность открыть для себя то, что большинство людей не в состоянии себе даже представить. Если бы кто–то предоставил им сейчас возможность вернуться назад, они, не задумываясь, от нее отказались бы. Вот и сейчас, взбираясь на очередную гору, Дим Димыч продолжал размышлять над увиденным на плато. Много вопросов к волуну крутилось у него в голове, и, не в силах дожидаться привала, он поравнялся с Грулэмом.

– А что это еще за один знак был начертан рядом с крестом? Такое впечатление, что он был выведен кровью. – Корс изо всех сил старался держаться наравне с волуном, лишь бы иметь возможность поговорить с ним. Потуги явно уставшего мужчины не остались незамеченными Грулэмом.

– Это символ власти Сэтэрна, правителя Эйлефа. Им он помечает все, что считает своей собственностью. Каждый, кто проигнорирует этот знак, становиться его личным врагом. – Ответил волун, немного замедлив движение.

– То есть, достаточно проигнорировать чей–то символ власти, чтобы нажить себе смертельного врага? – скептически поинтересовался Дим Димыч.

– На Эйлефе больше нет других символов власти, потому что ни у кого, кроме Сэтэрна, ее больше и нет, – ответил волун, с иронией посмотрев на человека. Похоже, то, что власть в целом мире может принадлежать кому–то одному, было для него удивительнее всего, что он успел узнать к этому моменту. Это открытие заставило Корса надолго о чем–то задуматься и отстать от волуна. Его место заняла Анабель, внимательно прислушивавшаяся к разговору.

То, что власть может принадлежать кому–то одному, ее совсем не удивило. Ее заинтересовало кое–что другое, о чем она не преминула спросить.

– И что же такого необычного в той пещере, что над ней оказалось сразу два столь значимых символа?

Грулэм остановился и стал дожидаться, пока подтянутся остальные. И лишь потом ответил на поставленный вопрос.

– Там находится туннель, соединяющий два мира, Эйлеф и Землю. Именно через него крэторны и попадают в мир людей. Пока.

Теперь настал черед Анабель призадуматься над сказанным волуном. То, что между мирами существует связь, доступная обычным их обитателям, наводило на определенные размышления. Если бы об этом стало известно людям, их мир сильно изменился бы, как и мир крэторнов. При этом девушка сомневалась, что эти изменения имели бы положительные последствия. Тут она вспомнила последнее замечание волуна и собралась уточнить его значение. Но картина, открывшаяся взору путешественников, заставила ее на время отложить свои вопросы.