355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дмитрий Щербаков » Нимфоманка » Текст книги (страница 6)
Нимфоманка
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 03:15

Текст книги "Нимфоманка"


Автор книги: Дмитрий Щербаков


Жанр:

   

Боевики


сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

16

Север и Мила сыграли очень скромную свадьбу, хотя их посаженым отцом был действительно Дато Кунадзе. Больше никто из клана на свадьбу не явился.

Жить Север перебрался к Миле – он договорился с Олегом, что скоро выкупит ее квартиру, имея в виду свои новые заработки. А заработки Белова теперь действительно сильно выросли.

Но Тенгиз Кунадзе не успокоился. Потеря Алой Розы больно ударила по его раздутому извращенному самолюбию. Не решаясь открыто убить Севера, Тенгиз посылал его на самые опасные, самые кровавые разборки с конкурирующими бандами. Однако такая тактика привела к совершенно неожиданному результату.

Первоклассный боец, Север не только выходил живым и невредимым из всех передряг, не только отвоевывал для клана Кунадзе – Шаликашвили новые сферы влияния, но еще и умудрялся сохранять жизнь рядовым боевикам, подчиненным ему во время акций. Вскоре авторитет Белова среди «пехоты» неслыханно возрос. О нем ходили фантастические слухи. У «быков» сложилось мнение: если разборку организует Белов, она почти безопасна. Легендой стали справедливость Севера, его безупречная честность во всем, верность слову. Тенгизу оставалось только зубами скрипеть. И однажды он не выдержал.

Был уже поздний вечер, когда в квартире Беловых раздался телефонный звонок.

– Север? – раздался в трубке знакомый ненавистный голос. – Разговор есть. Я сейчас приеду к тебе.

– Жду! – кратко отрапортовал Север.

Повесив трубку, он прежде всего надел под свитер кобуру с револьвером, оснащенным глушителем. Затем прошел в кухню, где возилась Мила.

– Милка, сейчас придет Тенгиз, – сказал Север жене. – Не знаю, что ему надо, но на всякий случай ты из кухни не вылезай. Мало ли…

Тенгиз явился один, хмурый.

– Где Роза? – спросил он первым делом.

– Проходи, Тенгиз, – предложил Север. – Жена ужин готовит. Позвать?

– Не надо. Мужской разговор.

Они прошли в комнату. Тенгиз без приглашения уселся в кресло.

– Дело у меня к тебе, Север. Дело простое, но деликатное…

Тенгиз замолчал, пошевелил пальцами в воздухе, подбирая слова.

– Слушаю, – нейтрально отозвался Белов.

– Ты стал заметной фигурой среди наших людей, – Тенгиз говорил, кривясь, ему явно неприятно было произносить эти слова. – И, конечно, ты хочешь расти. Подниматься выше. Только этого не будет. Потому что я не допущу.

– Знаю, Тенгиз. Дальше.

– Но ведь ты хочешь расти?! Хочешь больше не подставляться под пули, иметь собственную виллу вместо этой убогой квартирки, иметь десятки шестерок, готовых выполнить любое твое желание?! Хочешь?!

– Предположим. Дальше.

– А дальше вот что. Предлагаю тебе сделку. Я буду двигать тебя все выше и выше, сколько смогу… а смогу я много, потому что скоро «коронуюсь». И обещаю тебе покровительство – не формальное, как сейчас покровительствует тебе мой отец, а реальное покровительство семьи Кунадзе. Но взамен мне нужна Алая Роза. Я не могу отнять ее у тебя: мой отец обещал вам неприкосновенность. По той же причине я не могу просто ликвидировать тебя. Значит, необходима твоя добрая воля. Не возражай! – воскликнул Тенгиз, видя, что Север собирается перебить его. – Подожди возражать! Прежде дослушай. Мне не нужна Алая Роза навсегда. Пусть живет с тобой. Но раз в три-четыре месяца я буду забирать ее у тебя недели на две. Остальное время она твоя, пользуйся. Подумай, всего на две недели – и весь мир в кармане! Ну что, согласен?!

Подобный вариант утолил бы уязвленное самолюбие Тенгиза, вернул бы ему чувство власти над Розой и гордость обладания столь красивой и редкой вещью. А то, что он унизил Белова, возвысило бы Тенгиза в собственных глазах. Кунадзе нетерпеливо ждал ответа.

Север встал.

– Вот что, Тенгиз… – Белов прошелся по комнате, глубоко вдыхая, пытаясь успокоиться. – Вот что, Тенгиз… Твой отец обещал моей жене неприкосновенность. Со своей стороны, обещаю: если ты хоть раз прикоснешься к Миле, я тебя убью!

– Ты еще угрожаешь, свинья, шестерка! – Тенгиз вскочил, сунул руку под пиджак, выхватил пистолет. Но Север был готов к этому. Хлопнул глушитель, пистолет Тенгиза, выбитый пулей, отлетел в угол комнаты, а сам он, взвыв, яростно затряс ушибленными пальцами правой руки.

– Замри, Тенгиз! – рявкнул Север.

Кунадзе-сын любил показать свое отчаянное бесстрашие. Но сейчас он действительно замер. Тенгиз обладал звериным чутьем, позволявшим ему не раз выходить живым из безнадежных, казалось бы, ситуаций. И сейчас он почуял: от этого парня, сжимающего револьвер, веет могильным холодом, словно он – сама Смерть. Впервые в жизни Тенгиз содрогнулся.

– Уходи! – приказал Север. – Забирай волыну и уходи. Разговор окончен.

– Подожди еще, вот «коронуюсь»… – пробормотал Тенгиз, поднимая пистолет и пряча его. Но сказано это было уже только для спасения остатков самолюбия.

Тенгиз ушел. Север перевел дух и, почувствовав внезапную слабость во всем теле, опустился на диван.

В комнату тихо скользнула Мила.

– Север, я все слышала! – воскликнула она. – Ты напугал его! Первый раз видела Тенгиза действительно испуганным до смерти! Он прошел через прихожую, даже не заметив меня, хотя я стояла в двух шагах! Теперь он действительно не тронет меня, пока ты жив! Но он не отступится, я знаю! Он утроит усилия, чтобы убить тебя! Ах, зачем я сразу не согласилась уехать с тобой?! Зачем мы во все это ввязались?! Ты же погибнешь!

17

На следующий день Север отправился в «Приют любви» получать ежемесячную дань. Вообще-то это входило в обязанности Юрки Клеща, но сегодня Белов решил зайти сам. Была пятница – день, когда проститутки проходили обязательный медицинский осмотр. С этим Север связывал определенные планы.

– Привет королю сутенеров! – мрачно пошутил Белов, входя в кабинет Олега. Лизунов поднялся навстречу.

– Здравствуй, Север! Рад… рад видеть столь высокого гостя! – Олег явно нервничал. – Какими судьбами? За квартиру Милы ты со мной вроде рассчитался…

– Сегодня срок, – напомнил Север.

– Да, да, сегодня срок, – закивал Олег. – Но ведь обычно приходит Юра. Почему вдруг ты? Неужели начальство нами недовольно? Вроде деньги ни разу не задерживали…

– Все нормально, Олег. Просто у меня здесь дело, а заодно решил и деньги получить вместо Клеща. Он в курсе.

– Деньги вот, посчитай. – Олег достал из сейфа толстую пачку купюр, протянул Белову.

– Да ты небось не ошибся. – Север небрежно спрятал деньги. – Витька пересчитает…

– А какое у тебя дело? Может, девочку? – Олег подмигнул.

– Нет, старик, ты же знаешь, из девочек меня всегда интересовала только одна.

– Да, ты в этом смысле почти монах… Но тогда что? Я просто теряюсь в догадках…

– Собственно, дело-то мое не к тебе. Твоя мать сейчас здесь?

– Здесь. Заканчивает осмотр девочек. Наверно, уже закончила, – Олег взглянул на часы. – Поднимись к ней. Второй этаж, десятый номер. Она там.

– Ага. Ну, лады. Пойду.

– А зачем она тебе, если не секрет?

– Поговорить. Нужна консультация. Даже не консультация, а… Ну, короче, посоветоваться. Именно с ней. Все. Пока.

Север кивнул, вышел. Лизунов проводил его любопытно-настороженным взглядом.

Мария Филипповна осматривала последнюю девочку. Осмотр был беглый, плановый. Серьезно Лизунова проверяла проституток раз в месяц: брала анализы и на сифилис, и на СПИД, и на прочие венерические прелести. Сейчас Мария оценивала скорее профпригодность шлюх, чем реальное состояние их здоровья.

– Истаскалась ты, девка! – констатировала Лизунова, хлопнув последнюю пациентку по ягодицам. – Не бережешь себя. Придется тебе поработать самостоятельно.

– Почему, Мария Филипповна? – растерянно произнесла девчонка. – Мне всего двадцать шесть…

Проститутки «Приюта любви» были двух категорий: штатные и «вольные». Штатным клиентов подыскивали официанты, стараясь не очень обижать девах. Их всегда защищала «крыша», если возникала такая нужда, они имели персональные рабочие комнаты, регулярно подвергались медицинскому обследованию и лечились бесплатно. «Вольные» девочки искали себе «спонсоров» самостоятельно, каждый день отдавая Лизунову определенную сумму денег независимо от того, заработали сегодня или нет. «Крыша» практически не защищала «вольняшек», хотя «субботники» девки отрабатывали точно так же, как и штатные. Кроме того, за свое здоровье «вольные» отвечали головой, проверялись и лечились сами, помещения для любовных утех искали тоже сами, а их судьба никого не интересовала – лишь бы коровы доились. Поэтому увольнение из штата любая проститутка считала трагедией…

– Говорю же, не бережешь себя, – объясняла между тем Мария Филипповна. – Сиськи обвисли, задница вялая, талия раздалась. Короче, истаскалась. Для приличного заведения уже не годишься.

– Клиентов много… – виновато пробормотала шлюха.

– Жадничаешь! – отрезала Лизунова. – Хватаешь всех подряд, рвешься намолотить побольше! Не возражай, знаю, мне Олег говорил! Другие девки обслужат двух-трех за вечер и отдыхают. А ты по пять-шесть человек через себя пропускаешь! Норма вокзальной бляди, а не приличной девушки! Вот и поработаешь сама. На твое место масса охотниц.

– Я пользуюсь успехом… – заплакала девчонка.

– Врешь! – презрительно бросила Мария. – Не успехом ты пользуешься, а пьяными мужиками, которым все равно – тебя драть или куклу резиновую! Дура и вафлерша. Твое место в мужском сортире. Скажи спасибо, что на улицу не выгоняю! Поболталась бы с садистами, с чеченами, с прочим зверьем – тогда бы узнала!

– Я пять лет работаю! – откровенно разрыдалась проститутка. – Вы же меня сюда направили! Вы же! Пожалейте!

Лизунова не слушала ее. Она сняла трубку внутреннего телефона, набрала номер Олега.

– Привет, сын! Я закончила. Все девки – норма, кроме Лильки. Лильке пора прописать свободное плавание.

– Понял, мать. У тебя есть кандидатура на ее место?

– Естественно. Девочка восемнадцати лет, нежная, робкая, просто цветочек… По обычной цене.

– Твоя пациентка?

– Нет. Дочка моей пациентки.

– Плохо… Небось ничего не умеет…

– Ерунда! Сам ее всему и научишь. Не впервой.

– А почему… почему не твоя пациентка? Почему она тогда идет к нам?

– Девочке очень нужны деньги. Ее мать тяжело больна, живет только благодаря импортным лекарствам. А они дороги…

– Ясно. Ох и сука же ты, мать! Вечно на чужой беде наживаешься… Врач тоже мне!

– Ну ты и говнюк, сынуля! Это я телок под мужиков кладу? Это я публичный дом содержу? Это я у бандитов деньги клянчила, чтобы свое дело открыть? Это я дешевыми уличными шлюхами торговала при азербайджанцах? Молчи уж, скотина. Жалеешь матери денег, так и не вякай. Ишь ты, о нравственности вспомнил! И кто?! Профессиональный сутенер!

– Ладно, мать, ладно, – пробурчал Олег примирительно. – Не заводись. Извини.

– Еще скажи спасибо, что я твоих блядей бесплатно консультирую! – продолжала бушевать Мария. – Думаешь, мне приятно их вонючие дырки разглядывать?! В их дерьме ковыряться?! Да еще все время бояться заразы? Какого-нибудь тухлого СПИДа?! Нет, он мне моральные претензии предъявляет! Иисус Христос нашелся! Апостол Павел! Святой Себастьян!

– Ну сказал же, ладно, мать, извини, сказал же! – Олег с трудом сдерживал раздражение. – К тебе, кстати, сейчас придет Белов.

– Да ну? – удивилась Лизунова. – Север? Какими судьбами? Зачем?

– Да уж не трахать тебя, не рассчитывай! – злорадно усмехнулся Олег.

– А это мы еще посмотрим, сынуля! Еще посмотрим! Спасибо за хорошую весть! – Мария положила трубку. – Ну-ка, давай отсюда! – сказала она все еще рыдавшей проститутке. – Оделась – и давай. Не задерживай! – Она вытолкала из номера заходившуюся плачем девку. Сама подошла к зеркалу, критически осмотрела себя. Конечно, не Алая Роза. Но хороша. По крайней мере, привлекательней двадцатишестилетней истаскавшейся дуры Лильки. Несмотря на свои сорок два…

– Здравствуйте, Мария Филипповна! – сказал Север, входя.

– Здравствуйте, Север! – Она очаровательно улыбнулась. – Знаешь, зови меня Марией. И на «ты». Не так уж я и старше тебя.

– Хорошо, Мария! – кивнул Север. А красивая она баба, подумал он мельком. И смотрит призывно… Или кажется? Впрочем, какая разница?

– Мне, Мария, нужна твоя консультация. Насчет Милы. Ведь ты была ее лечащим врачом…

– А что с ней? Или Розу тянет обратно?

– Нет, пока не тянет. Но я хочу узнать – может ли потянуть? Что делать, чтобы этого не произошло?

– Ты ее удовлетворяешь?

– Полностью. Но она боится вывертов своей психики. Боится, что опять захочет унижений…

– Видишь ли… Нимфомания – болезнь сложная. У Розы она осложнена еще и мазохистскими тенденциями, этаким культом мученичества, самораспятия. С одной стороны, опасен любой стресс, ибо в каждом несчастье она будет винить себя. И наказывать себя – групповым сексом. Но, с другой стороны, если источником ее унижений станешь ты, она может этим удовлетвориться и большего не желать. Попробуй изменить ей…

– Не хочу! После нее ни одна женщина не возбуждает, да и люблю я ее так… Короче, изменить ей я просто не смогу.

– Хорошо, тогда избей ее.

– Не за что. И рука не поднимется.

– Хорошо, тогда трахай ее грубо, хамски, требовательно, чтобы ей казалось, будто вы – совокупляющиеся животные…

– Не могу… Она мне в постели богиней кажется… Хочется целовать землю, где она ходила…

– Ну, братец, да ты сам – мазохист! Не ожидала… Тогда даже не знаю, что тебе посоветовать… Впрочем… – Она задумалась. – У меня дома есть специальная литература. На английском. Заходи как-нибудь ко мне, – Мария назвала адрес и номер телефона, – вместе почитаем. Олега дома почти не бывает, – добавила она, потупив глаза. Но быстрый, жаркий взгляд из-под ресниц выдал ее. Север понял – его зовут отнюдь не книжки читать.

– Хорошо, Мария, как-нибудь зайду, – кивнул он, а сам подумал: хрен тебе, девушка. С такими настроениями ты мне, пожалуй, насоветуешь…

18

Венчались в маленькой красивой церкви. Древняя, величественная церемония глубоко впечатлила Севера. Иногда, скосив глаза, он ловил взглядом лицо Милы. Девушка была неподдельно взволнована и так прекрасна, что сама выглядела богиней.

Отметить событие решили дома, вдвоем, но едва взялись готовить еду, раздался звонок в дверь. Север пошел открывать. На пороге стояли Витька Чекан и Лида.

– Почему нас не позвал? – спросил Витька обиженно.

– Постеснялся, – улыбнулся Север. – Ты же вроде как мое непосредственное начальство. Еще решишь, что подлизываюсь…

– За кого ты меня держишь?! – возмутился Витька.

– Да не обижайся ты! – рассмеялся Север. – Просто не знал, удобно ли звать тебя без Лиды. А Лиду ты ведь от всех прячешь…

– Прячу, – согласился Чекан. – Но Милке ее показать можно. Тем более Лидка жаждет познакомиться с легендарной Алой Розой…

– Витька, дурак, что ты несешь?! – фыркнула Лида. – Что ж я, по-твоему, экзотического зверя смотреть пришла?! Ну ты и ляпнешь…

– Командир мой! – Чекан снисходительно и гордо потрепал Лиду по волосам. Она ответила ласковым взглядом.

Гости прошли в комнату.

– Розы для леди Беловой! – провозгласил Витька, вручая Миле огромный букет роз.

– Розы для Розы! – просияла Мила, но тотчас испуганно одернула себя: – Ой, что я блею, коза глупая! Алой Розы больше нет! Я теперь мужняя жена! – свободной рукой она схватила предплечье Севера, стоявшего рядом, и прижалась к нему щекой. Девушка чувствовала себя абсолютно счастливой – за все то время, что Белов жил с ней, ее ни разу не потянуло на панель. Это вдохновляло, давало надежду – болезнь отступила и, возможно, скоро уйдет совсем. Лишь бы любовь удержать… Но тут Мила становилась с каждым днем увереннее: удержит. Север обожал ее не меньше, чем она его. А когда Белов предложил венчаться, она просто запрыгала от восторга. Теперь Бог простит свою блудную дочь, теперь нимфомания не вернется…

– Витька, черт здоровый, дай нам хоть познакомиться! – шутливо воскликнула Лида, пытаясь отодвинуть Чекана плечом. Витька, до сих пор загораживавший Милу своей мощной фигурой, отошел в сторону.

– Лида – Мила! – представил девушек друг другу Север.

Лида во все глаза смотрела на стоящую перед ней знаменитую проститутку. Мила улыбнулась, протянула руку.

– Здравствуй!

– Здравствуй! – Лида ответила рукопожатием. – Вот ты какая… – невольно прошептала она и сразу смутилась.

Мила улыбнулась еще шире.

– Мне про тебя Север много рассказывал. Если честно, я восхищаюсь тобой. Давно хотела познакомиться. Поможешь мне готовить?

Лида кивнула, облегченно вздохнув. Неловкость исчезла. Девушки вышли.

– Давай пока хлопнем по рюмашке? – предложил Чекан. – У меня ведь тоже сегодня праздник…

– Какой? – спросил Север, разливая водку.

– Прошлую ночь мы с Лидой провели вместе. Впервые…

– Ого! Поздравляю! И как?

– Восхитительно… Других слов просто нет…

– Что ж, давай тогда за вас!

– И за вас! Признаться, я так рад за вас! Хотя объективно понимаю: радоваться рано. Кстати, Тенгиз за последний месяц просто озверел. Он и всегда-то был зверем, но по крайней мере старался особо не беспредельничать и блюсти элементарную выгоду. А тут… Я прямо не узнаю его. И сдается мне, здесь замешан ты, Север…

– Замешан. Но давай выпьем!

Они выпили.

– Так что с Тенгизом? – настойчиво спросил Чекан.

Север вкратце рассказал о визите к нему Кунадзе-сына. Витька помрачнел:

– Отчаянный ты малый! Понимаю, почему Тенгиз вдруг озверел сверх всякой меры. Отыгрывается… Ведь ты действительно умудрился его напугать! Даже удивляюсь… Он сроду никого не боялся, кроме отца. Теперь Тенгиз точно не тронет Алую Розу, пока ты жив, в этом Милка права, я его знаю… Но зато жить тебе осталось… Если, конечно, ничего не предпринять. Похоже, пора осуществлять наш план. Нечего ждать телодвижений Столетника. Себе дороже. Да и я больше не могу…

– Ты-то почему? – удивился Север.

– Видишь ли, я остаюсь все тем же бандитом, что и раньше. А Лида много раз говорила мне, что замуж за бандита она не пойдет. Север, ты должен меня понять: я хочу наконец назвать ее своей, совсем своей!

– Но ведь она и так с тобой…

– Это другое.

– А сегодня ты ее спрашивал?

– Пока я еще боюсь делать предложение. Вдруг откажет? Что мне тогда, стреляться? Слушай, брат, может, посодействуешь? Выясни у нее сегодня обиняками, согласится ли она, если я посватаюсь? А?

Север кивнул.

– Попробую… Слушай, а как ты вообще стал бандитом? Не блатной вроде… Как попал в банду? Расскажи…

– Да-а… – махнул рукой Чекан. – Что рассказывать? Пять лет разведывательно-диверсионного батальона. Нами все дырки затыкали. Кавказ, Кавказ и еще раз Кавказ… Насмотрелся на это зверье. Ты видел когда-нибудь человека, которому сожгли лицо паяльной лампой? А младенца с отрубленными ногами, брошенного истекать кровью? А девушек с кольями толщиной в мою руку, загнанными туда, куда этих девушек следует любить? А заживо оскальпированного старика? Видел? Я видел… А когда дембельнулся, то выяснилось, что моих родителей зарезали азербайджанцы, предварительно заставив их подписать дарственную на квартиру. Это произошло незадолго до моего возвращения, то-то я беспокоился, что из дома давно писем нет… Азербайджанцы пополам с армянами тогда «держали» наш район. Это в Карабахе они жрут друг друга, а здесь друзья – не разлей вода. Напился я тогда с горя на последние деньги. И тут подваливает ко мне в кабаке Тенгиз. «Я, – говорит, – все про тебя знаю, хочешь отомстить?» – «Хочу, – говорю, – но как?»

Он говорит: мол, местные бандиты – «дикие», ворам в законе не подчиняются. «А мы, – говорит, – хотим взять район под свой контроль. Ты всех здесь знаешь, набирай команду крутых ребят, дам оружие, покажу, кого надо отстреливать». Я и согласился. Пятерых парней вызвал телеграммами, они со мной служили, ну – ты их знаешь: Юрка Клещ и еще четверо. Остальных набрал из бывшего районного хулиганья. Тут раньше была секция бокса, так вот боксеров-то я и брал. Дал нам Тенгиз оружие, стрелять ребят я сам потом учил… Ну и расквитались мы с азерами…

– Как же ты поверил Тенгизу? – удивился Север.

– Ну, во-первых, Тенгиз – москвич, то есть все же не горец. А во-вторых, он мне сразу сказал: азеры – мусульмане, враги, армяне – те хоть и христиане, но неправильные христиане, григорианцы какие-то и вообще вроде евреев. А, мол, мы, грузины, такие же православные, как и вы, русские, поэтому мы – братья… Да и наплевать мне тогда было, лишь бы за стариков отомстить…

Разговор прервался приходом девчонок. Они наконец нарубали закусок и теперь явились накрывать стол. Похоже, девушки успели подружиться, по крайней мере, понимали они друг друга с полуслова.

Север включил музыку. Компания расселась за столом, стали выпивать, закусывать. Беседа не затихала. Им было хорошо вчетвером, они чувствовали общность своего духовного поля, общность интересов и взглядов на жизнь.

– Потанцуем? – предложил Чекан, подмигивая Белову. Витька встал и поклонился Миле. Та улыбнулась, протянула ему руку. Север пригласил Лиду.

– Скажи, ты пошла бы за Витьку? – спросил он ее во время танца.

– Это он тебе велел спросить? – озорно сверкнула глазами девушка. – То-то я чувствую, он чем-то изводится весь день. Словно чего-то хочет, а сказать стесняется. А чего хочет, понять не могу. Мы ведь уже вместе, чего еще надо мужику?

– Так пошла бы? – снова спросил Север, пытаясь сбить ее с шутливого тона.

– А вот пошла бы! Ты же меня замуж не зовешь! – все так же шаловливо ответила Лида. – Ты предпочел жениться на знаменитости! На самой Алой Розе! Кому нужна бедная девушка Лида?

– А если серьезно? – сказал Север, мрачнея.

– А если серьезно, не обижайся. Милка твоя – чудо. Знаешь, я баб не люблю, подлые они, всегда норовят ножку друг другу подставить. А Милка чиста как родник…

– Я говорил про Витьку! – перебил Север раздраженно.

– Витька… – Лида посуровела. – Люблю я его, Север. И его любовницей стать решилась. Но женой бандита не буду! Он пока еще ничем не доказал мне, что собирается бросить свои дела, что предпринимает хоть какие-то шаги к нормальной жизни. Как был бойцом, главным визирем блатного принца крови, так и остался. И пока положение не изменится – нет ему моего согласия! Да, я влюбилась, но если он бросит меня, захочет отдать на потеху «братве» – сбегу! Пусть ищут, убивают, мне все равно! Вот так!

Когда танец закончился, Север отозвал Чекана в сторону и пересказал ему разговор с Лидой. Витькино лицо исказилось отчаянием.

– Она ничего не знает о наших планах! Давай расскажем, Север! Тогда ей все станет ясно! Она поймет, что я не тот, за кого она меня принимает!

– Опасно, Витя! Посвящать женщину в такие дела… Я даже Милке всего не рассказывал, а уж она умеет держать язык за зубами! Ее бывшая профессия учит этому ой как надежно!

– Девчонки должны знать! – заявил Витька. – Ведь если операция накроется, если нас возьмут, Лидку с Милкой тоже на пощадят! Девки имеют право знать, чем рискуют. Жизнью они рискуют, как и мы.

– Но ведь про Лиду никому ничего не известно…

– А… Нас давно выследили. Я постоянно чувствую слежку. Так что…

– А если девчонки испугаются? Милка-то вряд ли, она отчаянная да и опыт имеет… Но Лида?

– За нее я ручаюсь. Кроме того, сейчас я проведу такую психологическую обработку, что Лидка сама потребует ликвидировать Кунадзе…

– Какую обработку?

– Да просто расскажу о последнем художестве Тенгиза… Идем!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю