Текст книги "Нимфоманка"

Автор книги: Дмитрий Щербаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)

49

Оперуполномоченный Василий Лобанов промучился весь остаток ночи. Отправив сгоряча Белова в пресс-хату, он потом бесконечно спрашивал себя: а вдруг парень действительно невиновен? Вдруг этот Север ничего общего не имеет с московским убийцей? А теперь от страха оговорит себя? Василий не был сентиментальным, но имел свои собственные, довольно жесткие представления о справедливости. И поэтому ранним утром помчался в тюрьму.

Конвойные привели Белова, едва сдерживая смех.

– Что с вами? – недоуменно спросил их офицер, который должен был передать задержанного Лобанову.

– Представляете, товарищ капитан! – расхохотался один из конвойных. – Приходим мы в камеру, все эти ублюдки тихо так лежат, чинно. А этот красавчик на табуретке сидит, дремлет. Мы сперва ничего не поняли, а после пригляделись и чуть не обоссались: кроме него, – парень ткнул пальцем Белова, – остальные связаны. А он их, стало быть, стережет! – конвойный залился смехом.

… – Суровый ты парень! – сказал Лобанов Северу в машине. – Значит, не они тебя тронули, а ты их… А тех троих завалил тоже ты?

– Никого я не валил…

– Ладно, вот подъедет из Москвы Аркадий, разберемся, – с угрозой протянул Лобанов.

– Разбирайтесь… – пожал плечами Север.

50

Лида догнала Чекана и Милу на улице.

– Подождите! – Она дернула за рукав Витьку.

– Что? – Мила обернулась. – Опять будешь отговаривать? По-твоему, идти туда нельзя? Но я не могу! Я с ума сойду, понимаешь?

– Успокойся, подруга. Никто тебя отговаривать не собирается. Просто есть предложение. Мы с тобой похожи, как сестры. На фотографиях буквально не различишь. Давай, я пойду вместо тебя. Дай мне твой паспорт!

Мила достала паспорт, с сомнением посмотрела на фотографию, а потом – на Лиду. И вдруг улыбнулась.

– А ведь действительно! Словно тебя снимали! Так нас спутать трудно, но на фотографии… Лидка, ты гений! На! – Мила протянула документ.

… – Где мой муж? – спросила Лида дежурного, войдя в вокзальное отделение милиции.

– Какой еще муж? – недовольно откликнулся дежурный.

– Мой муж, Север Белов, его ночью ваш патруль задержал! Где он? Где? – напористо твердила девушка.

– Сейчас узнаю…

Вскоре перед Лидой вырос Лобанов. Он окинул девчонку внимательным, настороженным взглядом.

– Пройдемте со мной, – предложил Василий.

Он привел ее в небольшой кабинет, где сидел еще один оперативник. Это был Аркадий, москвич.

– Предъявите, пожалуйста, документы! – вежливо обратился Аркадий к Лиде.

Она протянула ему паспорт Милы. Милиционер долго изучал документ, сравнивая фотографию с «оригиналом», затем вернул.

– Подождите в коридоре, – попросил он еще более вежливо. Лида вышла.

– Ну что? – поинтересовался Василий.

– Не она. Ужасно похожа, но не она. Черт подери, бывают же такие совпадения! И имя, и отчество, и фамилия, а девка не та! И парень не тот.

– Ты уверен? – с нажимом произнес Лобанов.

– Брось, старик, я что, первый год в нашей конторе служу? Говорю тебе, это не те Беловы, которых я встретил в Москве. Не те, и все! Парня надо выпускать.

– Придется извиняться… – пробормотал Василий.

– Придется! – усмехнулся Аркадий.

Лобанов точно знал, что его московский приятель – такой же честный опер, как он сам, и покрывать бандита не стал бы. Василий вздохнул, вызвал сержанта.

– Белова ко мне! И позови девушку из коридора!

Когда Север вошел, Лида бросилась ему на шею.

– Милый! – крикнула девчонка, а на ухо ему прошептала: – Делай вид, что я Мила!

Белов понял, крепко обнял Лиду, поцеловал.

– Здравствуй, родная!

– Товарищ Белов! – официальным тоном начал Лобанов. – Я должен принести вам свои извинения. Я принял вас за другого.

– Скотина ты, опер, извини уж, – сказал Север беззлобно. – По малейшему подозрению запихнуть человека в пресс-хату – это, прости, гнусно. А если б я драться не умел? Подписал бы тебе сегодня любое чистосердечное признание…

– Я бы не потребовал после того, как убедился, что ты не бандит, – вздохнул Василий. – А вообще ты прав, парень… Скотина я. Извини.

– Извиняю… – махнул рукой Север. – Так я свободен?

– Да, вы можете идти. Вот ваш паспорт, вот пропуск.

…Мила и Чекан ждали их за углом. Увидев мужа, Мила как шальная кинулась к нему.

– Ну что ты, девочка, что ты! – бормотал Север, обнимая и гладя по голове рыдающую жену. – Выпустили меня, маленькая, все…

– Как тебе это удалось? – спросил Витька по дороге.

– Помнишь, Столетник говорил, будто я умею делать так, что меня никто не может опознать? Помнишь?

– Ну помню…

– Вот я и попробовал. Этот опер, арестовавший меня, вызвал московского опера, мы с Милкой его встретили, когда из дома уходили. И он меня не узнал.

– Но все же – как ты это сделал?

– Сам не знаю… Просто представил себе, что я как бы накрыт защитным полем, искажающим черты лица… И получилось.

– Мистика какая-то! – фыркнул Витька.

– Мистика, – согласился Север. – А впрочем… Слыхал, был такой фокусник – Вольф Мессинг?

– Слыхал. И что?

– Он однажды ехал в поезде без билета. А тут контролер. Мессинг протянул ему пустую бумажку, отчаянно желая, чтобы тот принял ее за билет. И контролер купился. И я так… Как Мессинг.

51

Мишке, хозяину квартиры, где они остановились, Север был представлен как жених Витькиной сестры, примчавшийся из Москвы вслед за невестой. Роль сестры-невесты исполняла Мила.

Впрочем, Мишке было все равно, трое у него живут или четверо, лишь бы давали деньги на водку. А деньги ему отпускались щедро.

На следующий день, когда Север отоспался и пересказал друзьям и Миле свои приключения, ребята решили обсудить, как им жить дальше. Близился полдень. Мишка, с раннего утра напившись до положения риз, мирно храпел на кухне. Возле него стояла полная бутылка водки и стакан, так что опасаться, что хозяин, проснувшись, может подслушать беседу постояльцев, оснований не было. Скорее всего, если Мишка проснется, то сразу напьется опять и заснет. Удобный человек…

– Нам всем просто необходимы новые документы, – говорил Север. – Мой паспорт – паленый. Вчера мне удалось выкрутиться, но только потому, что попал я к ментам. Они законы соблюдают. А попадись я блатным… скажем, бойцам Столетника, хоронить бы было некого. И если не сменить бумаги, рано или поздно попадемся. Менты наведут, блатные завалят. Короче, нужны деньги.

– Где их взять? – усмехнулся Витька.

– Ну подумай сам. На работу нам устраиваться нельзя – там надо показывать документы. Спекулировать? Много не заработаешь. Значит, план старый: «Дяденька, купи топор…» – Север пожал плечами.

– Грабить… – вздохнула Лида. – Но кого грабить? Мирных граждан? Противно, подло, мерзко…

– Бандитов! – выпалила Мила. – Только бандитов! Как ты, Лидка, вообще могла подумать, что Север предложит грабить мирных граждан? Мы не блатные!

– А как ты определишь, кто здесь бандит и, главное, где он держит свои деньги? – возразила Лида. – Надо-то нам немало, если кого и чистить, то только авторитета, тут какая-нибудь сявка, шестерка не подойдет… А авторитет всегда малодоступен.

– Может, попробовать внедриться в группировку? – предложил Витька.

– Это долго, – ответил Север. – И очень опасно. Могут опознать. Сам знаешь, у блатных система оповещения еще та. Впрочем, если за дело возьмусь я со своим вновь открытым талантом к мимикрии…

– Нет! – твердо произнесла Мила. – Нет, Север, тебе я не позволю так рисковать. К тому же внедряться – это действительно слишком долго. Я знаю, что делать. Только мне надо с тобой поговорить… наедине. – Она просяще посмотрела на Чекана и Лиду.

– Ладно, мы уйдем, – улыбнулась Лида. Она кивнула Витьке, и они вышли.

– Что ты еще выдумала? – спросил Север напряженно.

Мила покусала губы.

– Помнишь, я говорила тебе, что мне нужна грязь, нужна панель… – начала она медленно.

– Помню, – ответил он через силу.

– А ты сказал, что примешь меня даже такую, что вытерпишь… Помнишь?

– Помню…

– Пришло время, Север… Прости…

Север чувствовал – в голове у него начинает звенеть, в груди, в самой середине, нарастает давящая, удушливая тяжесть. Одно дело – сказать, что вытерпишь, подумал он, и совсем другое – вытерпеть на самом деле, если даже представить любимую в чужих объятиях невыносимо больно… Мила встретила его воспаленный взгляд, вздрогнула.

– Тебе было плохо со мной этой ночью? – спросил Север.

– Что ты, малыш, божественно… Только эта ночь не принесла облегчения… Сексуально – да… А психологически… Ты – это совсем другое. Это полет… А мне нужна грязь… Нужно унижение, нужно, чтобы топтали, распинали, мучили… Я схожу с ума без этого… Боже! Прости меня, Север, прости! Лучше убей своей рукой или брось, что то же самое!.. Или прости и разреши… нажраться дерьма!.. – Она зарыдала.

Белов съежился.

– Ладно, жена, ладно… как хочешь. И кто тебе нужен?

– Да не кто-то, а сам факт… Я хочу устроиться здесь проституткой. Фирмы наверняка имеются… Пойду в самую дорогую. И выясню, кто тут есть кто. Проституткам обычно известно многое, особенно элитным…

– Нельзя. Спросят паспорт, – с надеждой сказал Север.

– Скажу, что паспорта нет. Вообще нет. Что я беженка, бродяга, деваться мне некуда… Обычно им все равно, лишь бы девка работала…

– Откуда знаешь?

– Ну знаю. Коллеги рассказывали!.. – криво усмехнулась Мила сквозь слезы.

– Все равно нельзя. Тебя могут узнать! – пытался возражать Север.

– Не думаю. Знаешь, кажется, я тоже умею отводить глаза людям, как и ты…

– С чего ты взяла? – изумился Белов.

– Хочешь, проверим? Я сейчас переоденусь – надену вперемежку свои вещи и Лидкины, – а после выйду из квартиры и позвоню в дверь. Открывает пусть Лидка. Если она меня узнает – мой план отменяется. Если нет – сам понимаешь…

– Хорошо! – согласился Север. – Переодевайся! – с нездоровым азартом велел он, почти не сомневаясь, что Лида узнает Милу и жуткий план, это испытание любви адским огнем, хотя бы немного отложится…

– Я попрошу позвать тебя, когда мне откроют, – сказала Мила, выходя из комнаты.

Через некоторое время раздался звонок. К Белову заглянула Лида.

– Север, звонят! Кто это может быть? Ой, а где Милка?

– В ванной. А звонят… наверно, это к хозяину. Открой, а Витька пусть постоит на стреме. Если к хозяину – пошли подальше, скажи, нет его.

Лида вышла и вскоре вернулась.

– Север, там тебя спрашивает какая-то девушка. Я ей сказала – такие, мол, здесь не живут, но она очень настойчиво просит тебя позвать, говорит, что точно знает – ты здесь. Говорит, у нее важные сведения для тебя. Еще она назвала Милку… Алой Розой назвала. Значит, знает и ее.

– Где она, эта девушка? – Север встал.

– На лестнице. Я ее не впустила.

– А она тебе совсем не знакома?

– Первый раз вижу.

– Ладно, пошли, глянем вместе.

Распахнув входную дверь, Север сказал Миле:

– Входи. И кончай маскарад.

Север взглянул на Лиду. Лицо девушки выражало такое неподдельное недоумение, что заподозрить ее в розыгрыше было просто невозможно.

– Милка… – прошептала Лида. – Да как же… как же я тебя сразу не узнала?.. А зачем ты так оделась? Вот чертовщина… – бормотала она.

– Ребята, что здесь происходит? – спросил Витька, выходя из своей комнаты в прихожую.

– Решаем вопрос о сдаче в аренду моей жены! – Север горько усмехнулся.

– В какую аренду? Кому? – не понял Чекан.

– Кому попало, Витька, кому попало… – медленно выговорил Север. – Проституток арендуют те, кто может заплатить. То есть кто попало…

52

Уголовник Рыло не погиб. Выброшенный на ходу из окна электрички, он, конечно, сильно ушибся, в кровь изодрал колени и ладони, порвал и вывалял в грязи костюм, но даже ничего не сломал. Лицо Рыло тоже сумел уберечь от синяков и ссадин. Он вообще был чрезвычайно живуч.

Очухавшись, Рыло поднялся и прежде всего проверил, не выронил ли деньги. Но нет, деньги, отнятые у Ивана, были на месте – половина суммы, оставшейся после покупки одежды и ножей. «Кажется, это довольно много по нынешним временам, – подумал Рыло, – так что не пропадем». В зоне уголовник таких денег и не видел, но понимал: уровень цен лагерных и цен «воли» совершенно различен. Однако денег все же много, а после еще добудем. Так что расстраиваться нечего – лишь бы менты не повязали. Остальное приложится.

Рыло поднялся по насыпи на железнодорожные пути и бодро потопал по шпалам в противоположную от Москвы сторону. Идти пришлось не так уж и долго. Еще не начало рассветать, а уголовник уже дотопал до города. Того самого, где вынужденно задержались Север и компания.

Прежде всего Рылу требовалась новая одежда – его костюм сильно пострадал. Так сильно, что Рыло боялся быть задержанным милицией как бродяга, а потом опознанным. Однако милиция попросту не обращала на него внимания: еще один бомж, подумаешь, вон их сколько вокруг вокзала отирается. Поняв это, Рыло приободрился: новые времена ему нравились все больше и больше…

Ночной магазин уголовник нашел довольно скоро. Но когда попытался туда войти, здоровенный охранник с резиновой дубинкой в руках преградил ему путь.

– Куда прешь, морда?! – заревел амбал. – Не видишь, что ли, здесь приличное заведение! Не для таких уродов, как ты! Ступай поройся в мусорном ящике!

– Ты что, мужик? – удивился Рыло. – Я покупать пришел! Одежду! Видишь, катастрофа со мной случилась! Упал, расшибся! А я путешествую! Надо иметь достойный вид!

– Знаю я ваши катастрофы! – гнул свое охранник. – Небось у тебя и денег-то нет! Спереть чего-нибудь хочешь, путешественник! Давай вали отсюда!

– Вот деньги как раз есть! – возразил Рыло с достоинством.

Конечно, уголовник мог легко вырубить парня, несмотря на всю его дубинку. Благо силой Рыло был не обижен и в зоне ходил отнюдь не в «чушках». Это раньше блатные презирали насильников и обязательно петушили их. Но когда в стране набрала обороты так называемая перестройка, лагеря оказались буквально забиты теми, кого осудили по статье 117 Уголовного кодекса – то есть за изнасилование. Поскольку в иных зонах насильники составляли до трети заключенных, обязательный порядок петушения как-то сам собой отменился. Таким образом, Рыло не был заранее обречен на жизнь под нарами, он сумел завоевать некоторый авторитет. Поэтому и питался нормально, отнимая лучшие куски у более слабых, и силушки не растерял. Однако скандал не входил в планы Рыла.

– Есть деньги, говоришь? Покажи! – потребовал парень.

Рыло показал.

– Действительно есть. Но все равно не пущу. Больно ты грязен! – заключил охранник.

Рыло заметил в его глазах жадный блеск. Ага, хочет получить на лапу, понял уголовник. Будь ситуация иной, по яйцам получил бы этот козел, а не на лапу, мысленно ругнулся Рыло. Но сейчас выбора нет. Только вот сколько дать?

– За штуку сговоримся? – спросил он.

– Засунь себе в жопу свою штуку! – оскорбился парень.

– А сколько? – удивился Рыло.

– Пять!

– Хорошо, четыре!

– Ты не на рынке. Или пять, или ментов свистну! Понял?!

– Ладно, пять так пять, – согласился Рыло. Встречаться с ментами ему вовсе не улыбалось.

Вошел в магазин грязный, оборванный бомж. Вышел элегантный господин – с омерзительным, правда, лицом, но вполне приличный. Типичный «новый русский» средней руки. Только ладони ободраны…

– Где здесь гостиница? Скромная, но со вкусом? – спросил Рыло обалдевшего охранника. – И чтоб паспорт не спрашивали… – понизил голос уголовник. – Я путешествую тайком от жены… – добавил он доверительно.

Этим Рыло и отличался от своего друга и подельника Свиньи – умением быстро приспосабливаться к любой ситуации, мгновенно схватывая ее суть. А губили его обычно безудержная грубая похоть, столь же безудержная жадность да тупой гопнический гонор. Возможно, не будь всего этого – стал бы Рыло крупным блатным авторитетом.

– Гостиница есть, – промямлил охранник. – Только там своя система… Очень дорого… Могу предложить частную квартиру, хотите? Живет бабушка-старушка одна, совсем глухая, комнат целых три… Вы надолго к нам?

– Посмотрим. На недельку, может… А прямо сейчас отправиться к этой бабушке-старушке реально?

– Реально… У нее все равно бессонница. Подождите, я предупрежу напарника и провожу вас.

Парень имел адреса десятка подобных бабушек-старушек, с каждой получал комиссионные за постояльцев, поэтому старался. Магазин, расположенный вблизи вокзала, был достаточно удобной точкой для вербовки клиентов. Охранник делал свой маленький бизнес вполне успешно.

Вскоре Рыло устроился, промыл, обработал взятым у хозяйки йодом и перевязал свои ссадины, после чего с наслаждением завалился спать. Впервые за восемь лет он спал в нормальной домашней постели…

Проснувшись, уголовник решил прежде всего выпить водки и посмотреть телевизор. За водкой сходил в ближайший коммерческий ларек, прикупил к ней на местном рынке колбасы, хлеба, сала, соленых огурцов. Давненько Рылу не приходилось так пировать! Вернувшись, удобно устроился перед голубым экраном.

Передавали московскую милицейскую хронику. Гопник навострил уши. Вал преступности, захлестнувший страну, в особенности столицу, воодушевил Рыло. При таком количестве тяжких правонарушений у ментов просто не дойдут руки слишком уж старательно разыскивать беглых, думал он. К тому же… Уголовник вздрогнул, услышав с телеэкрана свою фамилию. И тотчас вскочил, готовый пуститься в пляс от радости. Его назвали среди погибших при взрыве автомобиля крупного предпринимателя, зацепившем тюремную спецмашину! «Значит, я числюсь мертвым! – ликовал Рыло. – Искать меня и вовсе не будут!» Вот это подарок!

Впрочем, гопник быстро успокоился. Ведь есть еще ограбленный фраер… Интересно, заявил ли он в милицию? Вряд ли, сам был со стволом. А если фраер откинул копыта? Так, наверно, даже лучше – помер Максим, и хрен с ним, легавые поленятся особенно раскручивать это дело. Вот если парень из «братвы», тогда хуже. Свои могут найти и прикончить. Впрочем, будем надеяться, никто ничего не пронюхает, решил Рыло.

Но больше всего новые времена порадовали уголовника обилием проституток. Телевидение показало сюжет о них, поверхностно пройдясь по всем категориям девочек – от элитных до сортирных. Рыло умилялся. «Теперь эти шалавы не станут воротить от меня нос! – думал гопник. – Теперь они за деньги с кем угодно лягут!»

Деньги… Это было ключевое слово новых времен. Отныне продавалось все – и вещи, и люди, и чувства. Такое положение дел Рыло очень устраивало. Раньше, кроме денег, обязательно надо было иметь еще что-то – уважение окружающих, хорошую репутацию, ум, талант, элементарный шарм, наконец. Сейчас все эти тонкости – точнее, их суррогаты – просто покупались. «Значит, самое главное – добывать звонкую монету, остальное приложится, в том числе и вожделенные бабы, – сделал вывод Рыло. – Денька три отдохнем и станем искать подходящее дело по добыванию капиталов. Наверняка в городе есть кого ограбить…»

53

Оперуполномоченный Василий Лобанов сидел в своем кабинете, сочиняя очередной отчет, когда к нему вошел коллега, старший опер Тимур Пашаев.

– Привет, Василий, трудимся? – бодро спросил Тимур.

– Здравствуй. Трудимся, – отозвался Василий холодно. Он недолюбливал Пашаева. Отчеты Тимура всегда вызывали счастливый блеск начальственных глаз, но сыщиком Пашаев был никаким. К тому же всегда стремился подставить товарищей, спихнуть им сложное, бесперспективное дело или спрятаться за их спинами от бандитских пуль.

– Зашел поздравить тебя! – продолжил Тимур. – Говорят, намедни ты крупного убийцу задержал.

– Кто говорит?

– Все говорят! – расхохотался Пашаев. – Убийцу со странным таким именем – Север, что ли.

Василий насторожился. Было у него давнее нехорошее подозрение, что Тимур связан с местной мафией. Постукивает оперативничек бандитам. Небескорыстно, естественно. Недаром Пашаев совсем недавно сменил новые «жигули» на совсем уж новый «БМВ». Интересно, зачем Пашаеву нужен Белов? Даже непростое имя запомнил, гляди ты… Похоже, это привет от родни Кунадзе…

– Тот, кого я задержал, оказался случайным человеком. Я его выпустил. Он невиновен, – деревянно отрапортовал Лобанов.

– Но звали его Север Белов? – уточнил Тимур.

– Да, звали так.

– И где он сейчас, не знаешь? – Глаза Пашаева азартно блестели.

Лобанов ощутил накатившееся волной раздражение. Ишь, как старается, упырь, для своих блатных хозяев! Мразь… Гнать бы таких из милиции, а лучше – сразу к стенке. Чтоб другим неповадно было. Взяли тоже моду – торговать информацией! Это из-за них страна задыхается в крови и дерьме… Из-за таких вот Пашаевых!

– Север уехал. Вместе с женой, – ответил Василий ровно.

– Куда уехал?

– Точно не скажу. Сели на электричку. С деньгами у них худо.

– Ты наверняка это знаешь? Ну, что уехал? – допытывался Тимур.

– Наверняка. Сам в поезд сажал, – соврал Лобанов не моргнув глазом.

– Ладно, спасибо. – Пашаев вышел. Немного подумав, Василий отправился следом за ним.

Тимур вошел в зал ожидания вокзала. Держась поодаль, Лобанов наблюдал, что станет делать коллега дальше. Долго ждать не пришлось. Пашаев уверенно подошел к двум здоровенным, характерно одетым парням и заговорил с ними. Одного из парней Василий хорошо знал: это был бригадир местных рэкетиров. Второй, видно, птица того же полета, только нездешний…

Василий вернулся к себе. Ну и сволочь Тимурчик. Даже не таится. Хорошо, что я не сдал ему Белова. Боже, да ведь я покрываю убийцу, вдруг понял Лобанов. Видимо, Аркадий все же ошибся. Если бандиты даже прислали сюда гонца из самой Москвы, чтобы разыскать парня, значит, они-то уж точно знают, что именно он завалил троих грузин… Ну и черт с ними! Молодец этот Север! Пусть и дальше кончает блатных направо и налево! Во всяком случае, Лобанов мешать ему не намерен. Вот так! А то совсем обнаглели, мразь! Ментов уж открыто покупают!

…Боец Столетника, посланный Иваном на поиски Белова и Рыла, был вор. Нет, не вор в законе, а вор по профессии и по душевной склонности. Домушник. Звали его Анатолий Стрелянов или попросту только Урод. Кличку Толику дали в насмешку за чересчур смазливую физиономию, обеспечивавшую ему неизменный успех у женского пола. Этот успех Стрелянов всегда использовал одинаково: вербовал среди своих девочек наводчиц. Порой влюбленная дурочка даже не подозревала, что, рассказывая о богатствах своих знакомых или родственников, обрекает тем самым их квартиру на необъявленный визит незваных гостей. А хозяев квартиры – порой на смерть, если они окажутся дома в неурочный час. Урод шуток не шутил…

Толик бескорыстно любил деньги, шикарную жизнь и шикарных баб. И терпеть не мог бесполезно потраченного времени. И он сильно подозревал, что командировка, устроенная ему Иваном, окажется именно бесполезной тратой времени. Север, которого надо найти, уехал неизвестно куда, гопник с омерзительной рожей тоже, наверно, здесь не ошивается. Значит, денежная премия, обещанная шефом за поимку этих ребят, уплывает. Значит, Урод съездил зря.

Толик расстроился. Группировка Столетника, в которую он входил, конечно, сильно облегчала ему жизнь, прикрывала от ментов, но Стрелянова угнетала необходимость соблюдать дисциплину, заниматься рэкетом, участвовать в разборках. Куда веселей охмурить телку из «новых русских», разузнать у дуры адреса и доходы ее родни да обчистить хату какого-нибудь богатенького лоха. Вот это дело! А мотаться по области, искать черт знает кого – какая ж туфта! Да еще бесплатная туфта…

После визита на вокзал Урод решил еще немного потолкаться в городе, побродить по приблатненным кабакам – вдруг все же встретит Рыло. А не встретит – не беда. Надо выяснить у «братвы», кого из местных фраеров-бизнесменов можно обокрасть. Потом найти подельника не из здешних и действовать. Быстро и решительно.