Текст книги "Соединенные Штаты России 3 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Лим

Соавторы: Полина Ром
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Соединенные Штаты России 3

Глава 1

В криокамере сны не приходят. Эта нелепая фраза из одного старого, очень старого фильма застряла в голове, летала из одного уха в другое, не желая выскакивать. Возможно, потому что она была правдивой. Рим действительно не видел снов.

Толстая, матовая крышка медленно отодвинулась, выпуская Разумовского в мир. Если, конечно, таковым можно было называть зал для гиперсна. Поначалу психика всё же запротестовала, подкидывая подсказки, что это наконец-то первое полноценное сновидение. Руки-ноги пока что не слушались, продолжали лежать неподвижно, погруженные в мягкий материал, маслянистый материал, заполнявший дно камеры. Вот из чего стоит кровати делать. И никаких революций для счастья человеку не надо, достаточно хорошего сна.

«Вытащим полиуретан из сидений», – произнесла воображаемая Фифа. – «Разрежем, на матрасы пойдут»…

Рим сделал медленный вдох – и внутри него словно все завопило. Будто он только что родился, и рёбра еще не привыкли к такой простой процедуре, как дыхание. Ничего, боль это даже хорошо, в таких-то условиях. Иначе сон превратится в кошмар.

Комната перед глазами начала обретать краски и чёткость.

В тишине возник странный человек. Внешность у него была до того неприметная, что в других условиях капитан Петрищев, чтоб ему пусто было, с визгом бросился бы вербовать его в разведчики. «Андроид», – пронеслось в голове Рима непонятное слово. Хотя, почему непонятное? Вроде бы он когда-то знал, что оно значит. Или нет?

Странный человек перед ним нажал невидимые кнопки, или сделал вид, что нажал. Рим почувствовал, как тело снова его слушается. Он сделал второй вдох. Ноздри втянули резкий запах медикаментов, но он, по большей части, никаких ассоциаций не вызывал.

– С пробуждением, Рим, – невозмутимо произнёс человек… нет, андроид. И Рим сразу вспомнил, что это в самом деле никакой не человек. – Не волнуйтесь, память скоро восстановится, – обнадёжил андроид.

Рим с трудом отлепил левую руку, затем правую. Пошевелил ладонями перед глазами, сжал кулаки.

Вестибулярный аппарат тут же спятил – сердце упало в желудок, затем словно подскочило к голове. Перед глазами все поплыло, Рим дернулся вперед и упал бы, ели бы его не подхватили.

Тут же неслышно подкатило парящее в воздухе ложе – не иначе как магнитная каталка, на которую и был бережно возложен капитан. «Нифига себе побудка», – ошарашенно подумал он, глядя, как другие андроиды открывают остальные капсулы.

После уютной заморозки гравитационная жесткая кушетка под собой казалась максимально неудобной. Впрочем, выбирать не приходилось. Главное, что на ней располагались кнопки управления, которые Рим сразу же начал вдавливать. Внутри него каждая клеточка противилась статусу пассивного наблюдателя. Требовалось действовать, и поскорее.

Свободно летать по воздуху гравикровать не могла. Зато свободно поворачивалась в нужную сторону, куда Рим указывал. Он наделся что это, пусть и весело, но все же ненадолго. Смерть никогда не страшила Разумовского, но оказаться в инвалидке, пусть даже такой высокотехнологичной – это было бы чересчур. Надо встать на ноги как можно скорее. Но сейчас Рим максимум, что мог – шевелить ступнями и давить кнопки.

– Не нервничайте, – скучным голосом посоветовал андроид, идя рядом с ним и накрывая Рима, каким-то голубым покрывалом. – Кровоснабжение и нервная система скоро восстановятся. Не нужно ускорять этот процесс.

Рим решил послушаться и чуть откатился на гравикойке в сторону, чтобы никому не мешать. Начал смотреть за происходящим. Андроиды вытаскивали людей из капсул и укладывали в такие же висящие в воздухе платформы. Вероятно, это были вовсе не платформы, а сложное медицинское оборудование. Рим даже ощутил гнев. Эти штуки явно рассчитаны на инопланетян, а не людей. А эти люди – его люди, его команда.

Бык рухнул на гравикойку так, что она едва не просела до пола. Марата вывернуло, и он блевал где-то за собственной капсулой. А вот те двое – неразлучны вообще, сидят на общей платформе, свесив ноги. Чук и Гек, конечно же.

Дальше – Кот. Худощавый, согнувшийся, смотрит тупо в пол, поджав ладони, словно заяц-побегаец. За ним виднеется часть головы – это Дзю лежит. Его только вытаскивают. Рядом стонет Скрип, морщись от неприятных ощущений и глядя на свет сквозь зажмуренные веки.

– Рим, – слабо пискнула Фифа, скрючившись в позе эмбриона на гравикойке. – Рим, ты где?

– Здесь, Анжела, – сухо просипел Разумовский лихорадочно перебирая кнопки. Он уже забыл, какая за что отвечает. Его койку дернуло в сторону – пальцы нерквно сжались от осознания, что произнести имя ему оказалось проще, чем привычный… Позывной? Кличку? Презрительное погоняло? С каких пор он начал озадачиваться подобными мыслями?

Чёртову платформу все ещё качало, и Рим, врезавшись в одну из капсул, нечаянно захлопнул ее, затем подъехал к Фифе. Собрал силы в кулак и накрыл ее плечо ладонью. Казалось, она беззвучно рыдала. Или, в отличие от него, она видела сны. Наверняка Фаэт может узнать, какие. Или «синеглазок» попросить.

В некотором раздражении на самого себя Рим стукнул кулаком по груди. Кровоснабжение, значит? Нервная система? Давайте уже восстанавливайтесь, сволочи! Чертовщина всякая в башку лезет. Рим ещё раз стукнул себя по груди, потом ещё. На четвёртыйраз ему удалось резко прокашляться. Затем, собрав воздуха в грудь, Рим отчетливо проорал:

– Бойцы!

Все, как могли, тут же посмотрели на него.

– Все живы⁈ – добавил Рим.

– Да, командир, – ответил Бык. Тут и там послышались подтверждения – робкие, неуверенные.

– Отлично, – пробормотал Рим, – отлично…

– Больно, – тихо сказала Фифа.

– Что? – повернул голову Рим.

– Больно мне. Давишь…

Рим обнаружил, что левой рукой всё ещё сжимает Фифу за плечо, и сразу же разжал хватку. Синяк, похоже, все же останется, и Рим почувствовал весьма неуместное удовлетворение: всё же не совсем его расколбасило. Какая-никакая сила есть, а остальное вернется со временем.

– Фаэт, – прохрипел Рим, – ты где?

– Там же, где и всегда, – невозмутимо сказал андроид. – В главном зале. Я отвезу вас.

Гравикровать тут уже перестала слушаться команд. Все они развернулись и плавно, гуськом, поплыли друг за дружкой по коридору корабля.

Только сейчас Рим понял, что понятия не имеет, что происходит. Почему их разбудили? Плывя на койке, он моргал, глядя на низко нависающие потолки из неизвестного металла. И пытался собрать мысли в кучу.

Они выполняли боевое задание. Затем странный звук, какое-то силовое поле, Испания XV века, оторванные головы, катящиеся по ступеням пирамиды ацтеков, покачивающийся на волнах корабль, средневековый купец, отвешивающий леща служанке… Мертвая группа бойцов в проржавевшей машине…

Рим не мог расставить эти события по порядку.

Он не знал, что за чем идёт, но понимал, что творится какая-то хренотень в хронологии. Что-то, связанное со скачками во времени. Не было понятно, где прошлое, а где будущее. Что было вчера, и что должно случиться завтра. Где они вообще? Точка отсчёта законов физики, норм природы, этики, морали, военного, кодекса, личных амбиций? Были только он его команда. И это странное пробуждение, которое, похоже, пошло не по плану.

От мыслей Рима оторвало осознание, что и он, и все остальные гравитационные платформы выстроились по ровному кругу. Когда все оказались обращены к центру, там же и загорелась голограмма Фаэта.

– С пробуждением всех, – сказал искусственный интеллект корабля. – Я знаю, вы сейчас не в форме. Реабилитация будет не мгновенной, но быстрой. Вы восстановитесь за считанные часы. Возможны легкая потеря памяти, дезориентация, ощущение падения…

Фаэт продолжал перечислять возможные симптомы. Со своего места Рим и так видел, что симптомы присутствуют у всей команды в том или ином сочетании. Марата мутило. Скрип яростно тёр глаза. Фифа слегка потирала плечо – похоже, что синяк, оставленный Разумовским, оказался её самой большой проблемой.

– Начну с главного, – продолжал Фаэт. – Вы проснулись раньше, чем планировалось. Сейчас 1588-й год.

Команда начала переглядываться. Рим предпочёл глубокомысленно промолчать. В конце концов, ему ничего не говорила эта дата. Ничего, помимо понимания, что они проспали девяносто два года.

– История изменилась слишком быстро, – говорил ИИ. – В известной вами истории случились глобальные изменения. Такие, что могут обесценить ваши знания дальнейшего хода человечества целиком и полностью. И тем самым перевести предсказание будущего в разряд голой теории. А возможно, и не разрешаемого парадокса.

– Подробнее, – потребовал Рим. – Что случилось?

Голограмма это чуть поблёкла, и на его фоне в воздухе комнаты возникло трехмерное изображение карты мира, с поправкой на текущее время.

– Случилась Битва при Гравелине, – говорил Фаэт. – Она прошла не так, как вы предполагаете. Испания нанесла Англии сокрушительное поражение в морском бою. Непобедимая Армада потопила флот англичан и захватила береговую линию. Уничтожены верфи, индустрия, рыболовный сектор экономики. Кроме того, удалось высадить десант, который прорвался в ричмондский дворец и совершил переворот, сместив с трона королеву Елизавету. На престол была возведена Мария Стюарт.

Бойцы снова начали переглядываться. Рим лишь надеялся, что у него самого выражение лица не настолько озадаченное, как у остальных.

– Подожди, – заговорил он, чувствуя, как болят голосовые связки. – Какой, говоришь, сейчас год?

– 1588-й.

– Почти сотня лет, – проговорил Рим. – Мы спали целый век. Сколько же мы пропустили? Почему нас разбудили именно сейчас? Как нам помешает то, что у британцев потопили пару корыт?

– Испания отныне становится крупнейшим военным центром Европы, – объяснил Фаэт. – Она постепенно подминает под себя африканские торговые компании, и продолжает давить сопротивление Британии. Скоро Испания перехватит британские колонии по всему миру.

– Очередная конкиста, – проговорил Цинк. – Экспедиция испанцев в Америку станет мощнее, чем могла бы быть.

– Как один из сценариев – крайне вероятно, – подтвердил Фаэт. – Пущенные вами семена знаний проросли, превратив данный континент в процветающее государство. Со временем его ждёт столкновение с мощью испанской короны, если не вмешаться.

– Да что с того? – спросил Бык, насупившись. Голубое покрывало не могло скрыть очертаний его мощной фигуры. Боец явно рвался в бой. – Что нам эта Армада сделает? Мы с воздуха их всех перечикаем на раз-два! Я так готов прям щас. Даже портков не буду надевать ради такого.

Риму показалось, что Фаэт ответил не сразу. Голограмма словно завибрировала, прежде чем ИИ корабля продолжил:

– Я всегда отвечал вам на ваши вопросы. Но в этот раз я, пожалуй, сделаю исключение. Я предлагаю вам самостоятельно разобраться с этим моментом. Понять, чем грозят вашемумиру возможные перемены. Когда вы найдёте решение – я пойму, что ваша мозговая деятельность восстановилась после криосна в полном объеме.

На этом голограмма погасла. Молчание повисло до того плотное, что хоть ножом режь.

– Ну, так что тогда, народ? – кашлянул Кот. – Может, пожрём?

Глава 2

Отсек для приготовления пищи, или, проще говоря, кухня, оказался достаточно тесным местом, даже клаустрофобичным, но команда из одиннадцати человек без труда там поместилась. Чувство локтя сейчас было более чем уместно. Все уже успели сбегать в личные каюты и переодеться в родные шмотки, которые чудесным образом сохранились. Как показалось Риму, одежда была выстирана, выглажена и даже накрахмалена. Интересно, андроиды всегда умели гладить, или их научила Фифа?

Сама Фифа тем временем, попутно запрягая себе в помощь Кота и Гека, натаскала из оранжереи помидоров, картошки и ещё каких-то овощей. И теперь под ее руководством один из андроидов тушил на плите какое-то варево.

«Синеглазки» особо ждать никого не стали – спокойно трескали синие пищевые кубики синтезированной пищи. Насколько Рим помнил, вкуса в них не было никакого. Но после векового криосна было не удивительно, что приоритеты у ребят слегка изменились.

Сам Разумовский потягивал воду из бутылки, терпеливо ожидая, пока еда доварится. И размышлял над словами Фаэта.

– Что ещё могло измениться? – спросил Цинк, постукивая ногтем по столу, сидя вполоборота.

– Где? – уточнил Рим.

– Да хоть бы и у нас. Новая Россия должна была скакнуть вперёд в прогрессе. Может, попросить Фаэта дать нам лекцию? Там все и узнаем.

– Узнать-то мы узнаем, – усомнился Рим, – а вот поймём ли – не факт. Ты, когда дома ящик смотрел с новостями – сильно понимал, что там, в реальном мире, творится? Или, может, припомнишь хоть один оперативный брифинг, по которому бы понял в мелочах, что там, на объекте? Без личной разведки боем?

Поразмыслив, Цинк отрицательно мотнул головой.

– То-то же, – изрек Рим. – Пока сами не спустимся, вернее, не поднимемся – ничего не поймём.

– А стоит ли подниматься, командир? – спросил Бык. – В смысле, для местных мы стали как бы боги. За век отсутствия мы должны были превратиться в реальный культ.

– И что с того? – спросил Рим, всё ещё не понимая.

– Ну как там Гиппократ говорил… – шмыгнул носом Бык. – Не навреди.

Рим снова задумался: а ведь правду Бык говорит. Не стоит спешить со своим возвращением. То есть стоит, конечно, но не без конкретной задачи. Рим на самом деле планировал срочно вылететь в столицу Новой России сразу после обеда. С другой стороны, час-другой здесь роли не играет, а испанцы быстро не приплывут.

– М-м-м… горячо, – пробурчал Гек, пробуя суп в кастрюле на вкус. Как показалось Риму, тот ел собственной старенькой армейской ложкой. И как только сохранил?

– Не спеши, – зашипела на него Фифа, хватая тарелку и садясь на место. – Сам себе мешаешь.

Надувшийся Гек уселся за общий стол и начал не торопясь постукивать ложкой по нему.

Скрип повернулся к Риму, и командиру на миг показалось, что синее мерцание глаз у того пропало. Рим моргнул – нет, синеглазка выглядел так же, как и всегда: всё то же слабое и мягкое синее свечение радужки.

– Рим, я вот что думаю, – сказал Скрип. – Наружу выбираться рано или поздно надо, конечно. Но не обязательно как боги. Можно, скажем, анонимно. Вспомни, как в испанский городишко выбирались.

– Мимикрируя под местных? – усомнился Цинк.

– Да. – Скрип повернулся к нему и Рим сразу напрягся. Мерцание «синеглазки» снова пропало, и так же быстро появилось.

«Что за черт⁈ – в замешательстве подумал Рим. – Неужели никто больше этого не видит? Или это у меня со зрением что-то?».

Началось обсуждение того, каким именно образом лучше снова показаться людям. В обсуждении приняли участие все без исключения. Рим присоединился, желая отвлечься от мыслей о странных глазах связиста.

Прав был Фаэт. Нужно определиться, вся у него с башкой в порядке, а уже потом выносить суждения глобального характера. В конце концов, среди тутошных богов он самый главный. Стоит принять неверное решение – и все, планете кирдык.

Холодок пробежал по спине Рима от осознания этой простой истины. Раньше обдумать свою божественную природу и расценить ее как ответственность он толком и не мог. Всегда не хватало времени. Они постоянно были чем-то заняты. Возможно, для того Рим и искал себе занятость, чтобы избежать тяжёлых мыслей.

Но без малого сотня лет, проведенных в криосне, невидимым прессом давила на него, отсекала сомнения, оставшиеся там, в 15 столетии. Старые вопросы всплыли по новой.

Что они будут делать со своим всемогуществом?

– Не спать. – Фифа положила перед ним ложку. На этот раз Рим не стал раздумываться, откуда она взялась – просто принялся хлебать горячее варево. Вроде одни овощи и приправы, а вкусно получилось. Наверняка Фифа догадалась затариться специями. И где только нашла, в 15-м веке?

Пока они ели, рядом неслышно, возник андроид и заговорил:

– Николай Валерьевич, Максим Сергеевич – прошу после еды последовать за мной.

Скрип разом проглотил рагу, едва не поперхнувшись, и вопросительно посмотрел. Рим перевёл взгляд на Задрота и замер. У того, похоже, синим осветился лишь один глаз.

Рим заморгал, даже постучал себя ложкой по лбу, не задумываясь о том, как это смотрится. Глянул снова.

Задрот выглядел так же, как прежде, с обычными синими глазами.

– Зачем? – как-то испуганно спросил Задрот.

– В медотсек, – ответил андроид. – Вам требуется сделать дополнительное обследование.

– Требуется так требуется, – пробормотал Скрип, громко шаркая табуреткой и бросая ложку на стол. – Давай, Задрот, пойдём уже.

Рим с тревогой проводил их взглядом. Потом поймал вопросительный взгляд Цинка и пожал плечами. Доверие Фаэту по прежнему оставалось аксиомой, не требующей доказательств. Иначе всем их планам и мыслям о себе – грош цена.

– Ладно, народ, собрались, – сказал Рим, отодвигая от себя пустую тарелку. – Решаем проблему.

– Мог бы и «спасибо» сказать, – пробурчала Фифа, убирая тарелки.

– Спасибо. – Рим не позволил себя смутить. – Возвращаемся к теме. 1588-й год. О каком сражении говорил Фаэт?

– Гравелинское сражение, – сказала Фифа, складывая пустые тарелки в инопланетный очиститель. – Подробности не помню.

– Я помню, – неожиданно хлопнул ладонью по столу Кот. – Сто тридцать кораблей Испании сунулись в Британию и позорно огребли. Почти все пошли на дно. А команда – на корм рыбам. Да, не все кораблики там были военными, были еще торговые, логистические…

– Откуда знаешь? – тут же навострился Цинк. – С каких пор ты у нас фанат истории?

– Да в игрушки играл, – невозмутимо ответил Кот. – С корабликами. Гравелинское сражение – один из базовых сценариев.

– И Испания там проиграла Англии? – уточнил Рим.

Кот кивнул.

– А теперь, значит, выиграла… – Бык задумчиво почесал подбородок. – Интересно, почему?

– Ну, это вопрос нетрудный, – размышлял вслух Рим. – Мы сорвали их планы по захвату Америки, и они направили силы на экспансию внутри Европы. Думаю, Англией дело не обошлось. Наверняка испанцы прыгнули на всех своих соседей. Британский флот в то время был самый мощный на планете. Ну, в изведанной её части.

– Знаешь, командир, – вяло скривился Дзю. – Мне, честно сказать, все эти европейские разборки всегда были до одного места. Только не злись, я объясню суть.

– Объясни.

– Мы, русские, всегда с ней собачились. С Европой. И было неважно, кто там на нас бочку катил. Британцы, хренанцы, пруссаки какие, или басурманы. Со временем огребали все. Так что, если глобально – то какая нам разница? Немцы будут рукоблудствовать, сквайры или лягушатники – не пофиг ли?

Закрыв лицо ладонью, Рим пробормотал безмолвные ругательства и вслух произнёс:

– Знаешь, Дзю, лучше бы ты в игрушки играл. Вместе с Котом.

Дзю деликатно кашлянул и умолк.

– Через пару сотен лет на Россию бочку катить будет уже Наполеон, – продолжал Рим. – А это, я напомню, тот перец, который нагнул вообще всех, кроме России и Англии. Знаешь, почему?

– Генерал Мороз помог, – заулыбался Дзю.

– Фифа, – попросил Рим, – тресни его, пожалуйста, половником по башке.

– Половника нет, – заявила Фифа. – Могу кастрюлей.

– Кастрюля сойдёт?

– Нет, нет, вы что⁈ – «испугался» Дзю и замахал руками. – Лучше на словах объясните. Если тупанул, то признаю.

– Морские пути, – устало произнес Рим. – Наполеон воевал с Россией на земле – и потому проиграл, да. Но с Англией он собачился в морских водах. Кто знает, что было бы, если бы тогда он взял ещё и Англию? Да мог бы позже легко захватить Петербург, достаточно приплыть полным флотом на Неву. Во всем цивилизованном свете остались бы только русские и французы. И неизвестно бы ещё, чем дело кончилось. Короче, ругай британцев или нет, но тогда они нам конкретно подсобили уже тем, что просто не слили до конца бонапартистским корабликам.

– А сейчас британцев, считай, на военной карте уже нет, – закончил Цинк. – Если гегемония Испании теперь надолго – то, возможно, и Наполеона никакого не будет, а появится кто пострашнее. И это полный раскардаш в известной нам истории. Мы ни на что не сможем повлиять, и ничего не сможем исправить. Даже если у нас миллион боевых летающих тарелок будет, и миллиарды лазерных пушек. Мы просто не будем знать, куда и как применить всё это добро. Куда приложить силу. А что есть сила без должного применения – надеюсь, объяснять не надо.

Все присутствующие приобрели крайне сосредоточенные выражения лица. Рим понимал, что почти все подумали об известных им Соединённых Штатах Америки. И надеялся, что хоть кто-то после проведённой аналогии вспомнит участь Орка.

– Значит, наша глобальная задача какая? – произнес Рим.

Никто ему не ответил. То ли боясь сморозить глупость, то ли ждали, пока глупость сморозит он.

Но командира было уже не остановить. Его голова, наконец, заработала на полную катушку – спасибо супу из помидоров. Рим почувствовал даже неуместный азарт при мысли, что сейчас, быть может, играет в интеллектуальные догонялки с самим Фаэтом.

– Мы уже влезли в историю, – сказал Рим. – И, прямо признаем, изменили её бесповоротно. Но мы не можем в неё влезать слишком уж глобально. Мы имеем право только на контролируемые изменения, чтобы общее направление развитие человечества не менялось. Начнем сильно загоняться – и человечество скатится в хаос. И тогда вместо его спасителей мы станем его ликвидаторами. Нельзя допустить, чтобы какая-то из сторон получила слишком сильное преимущество над всеми остальными нациями и государствами.

– Браво, Рим! – послышался с потолка голос Фаэта. – Приятно слышать, что вы всё наконец поняли. И признаете и легко примите тот факт, что Новая Россия слишком уж сильно развилась за время вашего криосна. С этим нужно что-то делать.

Разумовскому потребовалось всё самообладание, чтобы скрыть эмоции от остальных. В своей речи он совсем не имел в виду ограничения развития родной страны, что бы ни понимали под этими словами, но не признать чудовищной правоты Фаэта он тоже не мог.

Время поиска новых врагов прошло. Их новой миссией станет поддержка мира на земле. А для этого потребуется удерживать тонкий геополитический баланс по всей планете.