Текст книги "Все леди делают это"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

Сколько еще это может продолжаться?.. Даже Олег не в силах дать ответ, хоть и уверяет, что со временем все восстановится и она сможет владеть рукой. В будущем ей предстоит несколько пластических операций, и это тоже мало радует.

Нашла ли она причину своей хандры? Пожалуй, нет. Печалиться на предмет собственного здоровья не в ее характере, Алла всегда относилась к нему наплевательски. До ранения ей пришлось перенести четыре операции, эта – уже пятая, но внимательнее к себе она так и не стала.

„Может быть, мой дискомфорт связан с тем, что я сексуально оголодала?“ – мысленно пошутила Алла.

Шутки шутками, но доля истины в этом есть. Все прежние любовники называли ее тигрицей, а Олег в постели – далеко не тигр. Ему сорок три года, да и в молодости он, судя по его рассказам, был не очень-то склонен к постельному буйству, у него иные приоритеты.

Разумеется, Алла не могла сказать ему: „Мы с тобой темпераментами не совпадаем“. Любое замечание, связанное с интимной жизнью, для сильного пола крайне болезненно. Ей пришлось смириться, как и любой женщине, привязанной к мужчине психологически. Олег, безусловно, человек надежный, порядочный, преданный и верный. Нужно быть сексуально озабоченной идиоткой, чтобы этого не ценить и променять его на банального постельного партнера, способного удовлетворить физически, но не эмоционально. А она не идиотка.

Встречаться с прежними любовниками Алла и не помышляла. Раньше могла бы запросто, но то было раньше. Если у женщины много любовников, значит, нет единственного, любимого. Именно так и обстояли дела в ее прошлой жизни.

Теперь есть человек, которого она называет любимым мужчиной. Вроде бы пора успокоиться и благодарить судьбу. Мало того, есть еще двое – Слава Миронов и Николай Кузнецов, – считающиеся ее любовниками. К обоим она по-своему привязана и не намерена вычеркивать из своей жизни. Но сейчас и в мыслях нет поехать к одному из них ради секса. Почему? Да потому что не хочется, вот и все.

Нельзя сказать, что оба ей надоели. Нет, и Слава, и Коля ей нужны, но теперь больше эмоционально, нежели сексуально. Еще совсем недавно Алла была близка и с тем, и с другим, но вот именно сейчас, в этот момент, интима с кем-то из них не желала.

Почему-то теперь ей не хотелось даже-с Олегом. Их отношения все больше напоминают супружеские. И секс тоже как у супругов со стажем – несколько минут положенных телодвижений, и вот уже усталый Олег повернулся на бок и спит. А она лежит без сна, глядя в темноту и думая, что все у них как у мужа и жены, проживших вместе не один год, хотя они и не связаны узами брака. Есть эмоциональная и психологическая близость, доверительность, взаимное уважение и взаимопонимание. Вроде бы есть и любовь. Что же не устраивает ее в союзе с Олегом?..

„А может быть, мне не хватает романтики?“ – спросила себя Алла и усмехнулась – уж кого-кого, а ее-то никто не назовет романтичной особой.

А хотя… Положа руку на сердце, каждая женщина, даже та, что рядится в циничную особу, сохраняет в душе идеалы. Пусть и не Прекрасный принц, но все же…

Любой дочери прародительницы Евы хочется возвышенных отношений. Все женщины в душе немного фантазерки, сколько бы им ни было лет и сколько бы ни было в их жизни мужчин.

* * *

„Поеду-ка я к любимому психиатру, – решила Алла. – Пусть Лидия Петровна разберется в моем душевном раскардане“.

– Толян, отвези меня в психиатрический центр, – попросила она, когда прибыл верный оруженосец.

Тот одобрительно кивнул, подумав, что давно надо было предложить обожаемой начальнице съездить к Лидии Петровне, после посещения которой она всегда успокаивается.

* * *

Купив по дороге букет лилий – любимые цветы ее психиатра, – через час Алла вошла в знакомый кабинет.

– Вы еще в субдепрессии, – сразу отметила Лидия Петровна, когда пациентка поздоровалась и села напротив.

– Да, что-то я хандрю, – призналась Алла.

– Для вас, женщины очень эмоциональной, это естественно, ведь вы совсем недавно потеряли отца. Все еще мучаетесь виной?

– Мучаюсь… – Она опустила голову. – Папа написал в предсмертном письме: „Без вины, вины не бывает“, имея в виду себя, а я думаю, что это относится и ко мне. Если бы я не была виновата, то не терзалась бы.

– Не совсем так, Алла, – мягко сказала психиатр. – Чувство вины имеет разную природу. Бывает и беспричинным или по незначительной причине. Случается и навязанное кем-то, когда один человек сознательно, с определенной целью вызывает у другого ощущение вины. При депрессии часты мысли о собственной виновности, причем обычно они не имеют под собой оснований.

– У меня-то основания есть, – вздохнула пациентка.

– Алла, вы сильная личность. Да, вы понесли утрату, но погружаться в печаль вам не свойственно. Не стоит культивировать чувство вины и фиксироваться на своих переживаниях. Как я понимаю, больше всего вас тяготит то, что вы вынужденно пассивны и ничего не можете предпринять. В данной ситуации от вас уже ничего не зависит, и это вызывает у вас психический дискомфорт.

– Именно так, – кивнула Алла.

– Приведу аналогию, которую обозначила как „принцип метро“. Допустим, вы опаздываете на работу. В этой ситуации имеет смысл побыстрее бежать на автобусную остановку – если вы упустите автобус, то придется ждать следующего. Стоит и поторопиться на эскалаторе метро – ведь не успев на эту электричку, вы потеряете несколько минут. Но когда вы уже находитесь в вагоне метро, нужно расслабиться – от того, что вы будете нервничать, ежеминутно поглядывая на часы, электричка быстрее не поедет, вы лишь себя измучаете и приедете на работу измочаленной. Уловили идею?

– Да. Нужно что-то предпринимать только в том случае, если это дает реальный результат, а суетиться бессмысленно – без толку.

– Верно. В вашем случае можно сказать так: нужно бороться, пока вы можете бороться и знаете, что чего-то этим достигнете. Но если это бег на месте, то тем самым лишь расстраивается ваше душевное равновесие.

– Понимаю…

– Еще один принцип, который я рекомендую многим своим пациентам: если не можешь изменить ситуацию – измени свое отношение к ней. Ведь страшна не сама по себе неприятность, а наша реакция на нее. Один человек в драматической ситуации, например, как у вас, потеряв любимого человека, погружается в свои переживания, не может думать ни о чем ином, не способен переключиться, и в итоге у него развивается депрессивный невроз. Таких людей психиатры называют дискордантными, иными словами, у них слабые адаптационные возможности, и они не способны к психологической защите. Другой же человек в аналогичной ситуации интуитивно находит способ психологической защиты, и невроз у него не разовьется. Таких людей мы называем конкордантно нормальными. Вы относитесь ко второму типу, Алла.

– Вы думаете, мне нужно перестать жевать-пережевывать эту тему и переключиться на какое-то дело?

– Безусловно. Отца своими переживаниями и угрызениями совести вы не вернете, но себя уже довели до субдепрессии. Я никогда не видела вас такой подавленной. Мне не раз приходилось наблюдать вас в тяжелой ситуации, и вы всегда умели, отринув самокопание, внутренне собраться, активизироваться и переключиться, и это помогало вам справиться с эмоциональным потрясением. Вы интуитивно нашли способ психологической защиты, приемлемый именно для вашего личностного типажа. Тем самым вы защищали свою психику от чрезмерного стресса. Сейчас вы временно утратили присущую вам способность, но у вас высокие адаптационные возможности, и я не сомневаюсь, что вы сможете преодолеть этот трудный этап своей жизни.

– Я бы с удовольствием занялась чем-нибудь, и это помогло бы мне встряхнуться, но Олег не разрешает. А потому я день-деньской сижу дома, уставившись в стену, и терзаюсь самоедством.

– Найдите дело, Алла, – посоветовала психиатр.

– А как же с рекомендациями моего лечащего врача?

– Я психиатр, потому состояние вашей психики для меня важнее, чем заживление раны. Однако тут все взаимосвязано. Когда человек в депрессии, у него резко снижается реактивность организма, к нему цепляются все болезни, а выздоровление и даже заживление ран происходит медленнее, чем в норме.

– То есть моя рука так медленно не срастается именно потому, что я хандрю? – уточнила Алла.

– В определенной мере – да. Депрессия повлияла и на ваше общее состояние. Я вижу, что вы до сих пор астенизированы, а судя по вашей характерной бледности, у вас еще до сих пор анемия.

– Да, мой лечащий врач говорит, что гемоглобин все еще низкий, хотя теперь я не манкирую лечением и честно принимаю лекарства.

– А они малоэффективны именно потому, что у вас депрессия. В этом состоянии возникает психоэмоциональная и двигательная заторможенность, замедляется обмен веществ. Все это в целом негативно влияет на весь организм и его жизненные функции.

– Поняла, Лидия Петровна, – если я буду по-прежнему хандрить, мне не выздороветь.

– Точнее, вы будете очень долго восстанавливать здоровье, потому что психическая сфера влияет на все функции организма.

– Как говорится, все болезни от нервов, только триппер от удовольствия, – пошутила пациентка. – Как вы считаете, женщине можно врать мужчине?

– Нужно.

– Во всем?

– Нет, лишь в мелочах, которые позволяют сохранить отношения. Да ведь и вы лгали Олегу лишь по незначительным поводам.

– Только когда мне нужно было улизнуть из дому.

– Не злоупотребляйте, но если ложь во благо, это позволительно. Вы человек, которому претит однообразие, обыденность. Есть женщины, которым нужна стабильность во всем. У вас другой характер.

– А ведь совсем недавно вы корили меня за склонность к риску… напомнила Алла.

– Я и сейчас не призываю вас кинуться в авантюру. Но застывать в стереотипных отношениях для вас мучительно, и потому старайтесь постоянно что-то менять в своей жизни.

– Примерно об этом я думала всего пару часов назад.

– Значит, вы и сами понимаете, что теперешний статус для вас неприемлем.

– Ладно, приму к сведению, – согласилась пациентка.

– Есть и другой путь; Я могу назначить вам легкие антидепрессанты, и ваша субдепрессия скоро пройдет. – Врач внимательно смотрела на нее, уверенная, что Алла откажется, и не ошиблась.

– Нет, Лидия Петровна, палочка-выручалочка мне не нужна. Вы правы, я сильная, сама справлюсь. Мне просто нужно было ваше одобрение, и я его получила. Больше не буду терзаться-самокопаться, переключусь на что-то другое, встряхнусь и выздоровею и от хандры, и от анемии с астенией.

* * *

Эдуард Леонидович Нечаев сидел уже напротив другой женщины, в отношении которой у него были далеко идущие планы, хотя она не писала романов.

Его собеседница – крепкий орешек. Глаза злые, губы тонкие, поджаты в ниточку, видно, что она ему не доверяет и желает получить твердые гарантии.

– И нам, и вам выгодно будущее сотрудничество, – увещевающим тоном произнес издатель. – Я в этом ничуть не сомневаюсь.

– А я сомневаюсь, – отпарировала его визави. – Слепому видно, что я вам до зарезу нужна, а своей выгоды пока не пойму.

„Черт бы тебя побрал! – ругнулся про себя Нечаев, не выдавая раздражения. – Ведь никакими достоинствами, кроме того, что подходит нам по всем статьям, эта мерзавка не обладает, но кочевряжится, набивая цену. Наверняка сейчас начнет торговаться, как базарная баба“.

Собеседница тут же подтвердила его недавние предположения:

– Что я буду иметь?

– Вас интересует вознаграждение?

– Естественно.

– Оно будет адекватным.

– Адекватным чему?

– Вашим трудам, разумеется.

– Это слишком обтекаемо.

„Сколько же ей предложить? – задумался Эдуард Леонидович. – Видно, что алчная и совершенно беспринципная. Ох, чую, намучаюсь я с нею…“

* * *

Дикторша объявила, что совершил посадку рейс из Палермо. Алла и ее друг, частный детектин Виталий Рылеев, ринулись в толпу встречающих и заняли самое удобное место у выхода с „зеленого коридора“.

Виталий уже год был любовником Ларисы Правда, вторым, а на первом месте – Игорь Северин по прозвищу Казанова. По его просьбе сыщик переквалифицировался в личного телохранителя Лары и обычно состоял при ней, когда та жила в Италии. Выдержки сыщику не занимать, но он же не железный. На время приездов соперника Виталий, сославшись на дела, улетал в Москву.

Улыбающиеся Лариса и Казанова появились одними из первых. После положенных объятий и радостных восклицаний Алла оглядела подругу и подняла большой палец:

– Ты гораздо красивее, чем выглядишь, старушка!

– А ты еще больше похорошела, дорогая, – перепасовала комплимент Лара.

– Ха! На фоне твоего средиземноморского загара я как бледная спирохета, – закокетничала верная боевая подруга.

– Бледность тебе к лицу, – снова польстила ей Лариса.

– Хорошо говоришь, – одобрительно кивнула Алла и пояснила свою мысль свежепридуманным афоризмом:

– Лучший комплимент тот, что правдивее правды.

Подруга уже открыла рот, чтобы ответить в том же духе, но Алла деловым тоном завершила обмен любезностями:

– Споем друг другу дифирамбы в более подходящей обстановке. Погнали, ребята.

Носильщик, терпеливо дожидавшийся окончания радостной встречи, расценил слова Аллы как команду и ходко покатил тележку к раздвижным дверям. Обогнав его, Виталий пошел по направлению к автостоянке, где верный оруженосец припарковал свой „вольво“, остальные устремились следом, стараясь не отставать.

Пока Толи к укладывал чемоданы в багажник, Алла озабоченно спросила:

– Поместимся мы впятером в Толянову тачку?

– Поместимся, – заверил Виталий.

– Боюсь, рессоры погнутся. Одна я вешу под центнер.

– Не придуривайся, подруга, – рассмеялся Казанова. – Кстати, ты похудела. Правда, не знаю, в плюс это или в минус. Ты и раньше была хороша, а лучшее – враг хорошего.

– Умен ты, Игорек, и произносишь правильные слова, недаром я тебя пламенно люблю, – заулыбалась польщенная верная боевая подруга, одарив афористичной фразой и его тоже:

– Лесть – это именно то, что человек сам о себе думает.

– Да это вовсе не лесть.

– Верно мыслишь. Ведь я сохранила девичью фигуру… – Обычно галантный Казанова на этот раз не смог скрыть удивления, все ж Алла – весьма и весьма крупная дама, – а та со смешком добавила:

– в собственной памяти.

– С тобой не соскучишься, подруга, и за это я тебя тоже пламенно люблю, – смеясь, признался он.

Толик захлопнул багажник, носильщик получил щедрое вознаграждение и покатил опустошенную тележку к зданию аэропорта.

– Сяду-ка я на переднее сиденье, – решила верная боевая подруга, – в противном случае соседство с моими габаритными формами расплющит ваши субтильные фигурки.

Казанова распахнул заднюю дверцу и помог сесть Ларисе, а Алла обошла машину и остановилась в ожидании, когда откроют дверцу ей. Туг она боковым зрением увидела, как к ней быстрым шагом направился мужчина, живо повернулась, узнала его и заулыбалась:

– Привет, Фил!

Тот тоже расплылся улыбкой:

– Здравствуй, Алла! Рад тебя видеть.

– Взаимно, дорогой. Какими судьбами?

– Друга провожал. Увидел тебя издалека и не мог решить, подойти или нет.

– С чего это ты стал таким нерешительным? Вроде раньше за тобой такого недостатка не числилось.

Собеседник непроизвольно покосился в сторону Виталия, а Алла рассмеялась:

– А, вот в чем дело! Нет, ошибаешься, Виталька мой друг, а по совместительству частный сыщик. Напарник, познакомься – Филипп Суворов, талантливый художник.

Филипп пожал руку Виталию, затем Игорю. Спохватившись, наклонился к окошку и поздоровался с Ларисой.

– Фил, а что это ты бросил меня на произвол судьбы? – подначила Алла.

– Да я… – начал было тот, но она его перебила:

– Не оправдывайся. Мой телефон не забыл?

– Нет, конечно.

– Тогда звони.

Чмокнув его в щеку, Алла со значением подмигнула и улыбнулась. Филипп помог ей сесть в машину и, когда Толик тронулся, долго смотрел вслед.

* * *

Эдуард Леонидович решил взять паузу, чтобы поразмыслить, жестом подозвал официанта и попросил:

– Еще два кофе, пожалуйста. Не желаете ли бокал вина? Или иной напиток? – любезно обратился он к своей визави, но та презрительно обронила:

– Хотите, чтобы я стала сговорчивее? Не выйдет! „Ну и стерва! – уже в который раз мысленно произнес издатель. – Будто нарочно демонстрирует свой дурной нрав. Но ничего, справлюсь, – обнадежил он себя. – И не таких обламывал“.

Встреча происходила в ресторане. Вообще-то это не в его правилах, обычно Нечаев принимал всех в офисе, но сейчас особый случай, и немолодому, тучному хозяину издательства пришлось покинуть свой уютный кабинет с удобным креслом, сделанным на заказ, и ютиться на неудобном стуле, слишком маленьком для его массивной фигуры. Но ведь не попросишь два стула!

– Так сколько я получу? – требовательно спросила собеседница.

– Если подпишете договор и станете выполнять все требования, то можно обговорить некую сумму, которую вы получите сразу, вдобавок вам ежемесячно будет выплачиваться определенное вознаграждение. Внакладе не останетесь, уверяю вас.

* * *

„Вольво“ вырулил на Ленинградское шоссе, и лишь тогда Толик разродился глубокомысленным замечанием:

– Слышь, Алка, врет этот чморик-то…

– Ты о ком?

– Дак этот, который щас подвалил.

– Филипп, что ли?

– Ну. – Верный оруженосец, как всегда, был немногословен.

– С чего ты взял?

– Дак он за нами катил.

– Толян, не тяни кота за рога! – не выдержала Алла. – Объясни толком.

– Я его в зеркале увидал, еще когда мы в аэропорт ехали. Наврал чморик, будто друга провожал Он за нами тащился от твоего дома. После к нам Виталька подсел, на аэропортовой стоянке вы с ним вылезли и пошли Ларку встречать, а этот вроде дернулся, дверцу уже открыл и высунулся, но че-то передумал и обратно в тачку залез. Сидит и сидит, а я думаю, че он тут делает-то? Я уж пушку из-под сиденья достал и с предохранителя снял, а тут вы подвалили. Может, он псих какой?

– Ну, мой верный оруженосец… – покачала головой Алла. – Нет слов, одни чувства. Ты стал заправским сыщиком – заметил наружное наблюдение. Никогда не верь первому встречному и самому себе, – поделилась она броской фразой, но, видя, что Толик не очень-то понял, пояснила:

– В данном случае твоя подозрительность излишня – Филипп не опасен.

– А че врет тада?

– Да мало ли какие у него соображения? Может, ехал в аэропорт по какому-то делу, и мы совершенно случайно шли цугом. А увидев меня с Виталькой, подумал, будто это мой любовник, и колебался, не осмеливаясь подойти. Так что зря ты за пушку хватался. Ты уж впредь держи себя в узде, а то ухлопаешь ненароком ни в чем не повинного человека. Впадая в гнев, вымещаешь на себе ошибки другого.

– А кто таков этот Филипп? – подал голос Виталий.

– Я же сказала – художник.

– А я и не заметил, что он за нами едет. Позор моим сединам.

– Это я тебя уболтала, напарник, вот ты и утратил бдительность. Да и нег оснований бояться слежки.

– Что-то мне это не нравится…

– Пресловутое чутье профессионального сыщика? – подначила верная боевая подруга.

– Если все было так, как говорит Толик, поведение Филиппа нелогично.

– Так он же творческая натура! У них все не как у людей.

– Подруга, это с ним ты была на тусовке в „Орниксе“? – спросил Казанова. – Помнишь, восьмого марта прошлого года?

– Ага. Тогда мы с Филом сотворили одну забавную штуку.[8]8
  Диля Еникеева. «Казанова»


[Закрыть]

– Я в курсе, – рассмеялся он. – Весь деловой мир славно повеселился.

– Еще бы! Смех и зевота заразительны.

– Красивый парень. А почему ты его бросила, подруга?

– Последовала совету Дизраэли: разлука должна быть внезапной, отшутилась Алла.

* * *

– Ну как, устраивают вас такие условия? – поинтересовался Эдуард Леонидович.

– Пока я не услышала ничего конкретного, всего лишь общие слова. Определенной суммой, о которой вы упомянули, могут быть и сто рублей. Назовите точную цифру.

– Ну, допустим, пять тысяч долларов сразу и по пятьсот долларов ежемесячно.

– Фи! – презрительно скривилась собеседница. „Ох и стерва… – уже в десятый раз обругал Нечаев свою визави. – Нарочно выкаблучивается, зная, что я в ней заинтересован“.

– Это для начала, – мягко произнес он. – Если все пойдет по намеченному плану, со временем увеличим сумму.

– Все равно это копейки! – отмахнулась собеседница.

„Ничего себе копейки! – мысленно ахнул издатель. – Сама-то зарабатывала гроши, а сейчас так и вовсе на мели, и еще смеет пренебрежительно отзываться о немалой сумме! Да мои высококлассные редакторы о таком окладе только мечтают, а эта… Что она о себе мнит?“

Его визави тут же подтвердила, что мнит о себе в мегамасштабе:

– Сто тысяч долларов сразу и по десять тысяч ежемесячно.

– Да вы что! – всплеснул пухленькими ручками издатель. – Таких денег не зарабатывают все издатели, вместе взятые!

– Ой, да не прибедняйтесь! – пренебрежительно отмахнулась собеседница. – Миллионами ворочаете, а строите из себя церковную мышь.

– Поверьте, у вас превратные представления о доходах издателей, собрав всю волю в кулак, чтобы сдержаться, произнес Нечаев.

Эта женщина его безмерно раздражала и выражением лица, и недоверчивым, злым взглядом, под которым ему порой хотелось съежиться, – ведь он знал, на что способна эта мерзавка. Правда, мадам еще не в курсе, что ему кое-что о ней известно. Этот аргумент можно использовать лишь как последнее средство убеждения, если все остальные способы ее уломать окажутся безрезультатными.

– А на какие шиши вы издаете свою макулатуру? Даже дурак может подсчитать, сколько все это стоит.

Она опять закурила, и Нечаев с трудом сдержался – собеседница дымит как паровоз и нарочно выдыхает ему в лицо, а у него астма.

Эдуард Леонидович порадовался, что встретился с ней не в своем офисе, а здесь. Ресторанный зал большой, а его любимый кабинет эта стерва прокурила бы так, что потом не проветришь. Даже его дорогой костюм весь провонял табаком, придется отдать в чистку, чтобы избавиться от мерзкого запаха – собеседница курит какую-то вонючую дрянь. Хотя сигареты дорогие и одежда не из дешевых.

„Интересно, на какие шиши она так шикует? – задумался он. – При ее заработках это ей явно не по карману“.

– Все наши средства вложены в дело, – увещевающим тоном продолжал издатель. – Если мы станем выдергивать из оборота значительные суммы, то разоримся. Процесс должен идти непрерывно, а для этого приходится постоянно вкладывать деньги.

– На мне вы заработаете гораздо больше.

– Вы ошибаетесь, – покачал он головой.

– Не верю я вам. Или вы дадите мне столько, сколько сказала, или я устраняюсь.

„Ах ты, дрянь… – мысленно выругался он, но тут же одернул себя. Нет, ее нельзя отпускать“.

– Названная вами сумма совершенно неприемлема. Максимум, что я могу, десять тысяч долларов одномоментно и по тысяче в месяц.

– Нет. – Собеседница твердо сжала рот, выражение ее лица оставалось непреклонным.

– В таком случае мне придется использовать другой аргумент. Напомню, что вы – убийца. И есть свидетель, который все видел.

* * *

С Филиппом Суворовым Алла познакомилась на каком-то светском рауте. Как уж он затесался на деловую тусовку, бог знает. Может, искал спонсора? Но как получил приглашение? Состав участников подобных мероприятий заранее известен, все наперечет, а в целом – одни и те же люди, считающие себя „элитой“. Журналистская братия там тоже присутствует – организаторам тусовки нужна реклама, а журналисты не прочь попить-поесть на халяву. Потом могут тиснуть заметку, а то и статейку об этом мероприятии. Все деловые люди знают, что любое упоминание в прессе – это реклама. Даже если журналисты напишут с ехидцей или с осуждением – мол, денежные тузы с жиру бесятся и, говоря булгаковским языком, „от лососины распухли“, на общественное порицание нуворишам плевать с высокой колокольни своего преуспеяния, зато потенциальные деловые партнеры отметят, что у организатора застолья-фуршета денег, видать, немерено. Иными словами, с некоторых позиций благонадежен, и с ним можно иметь дело. Всем приходится соответствовать неписаным законам своего круга, в том числе и богатым.

Однако Алла Дмитриевна Королева придерживалась другого принципа: деловая репутация – лучшая реклама. Пусть наивно, пусть у других бизнесменов иные установки, но она привыкла всегда поступать сообразно своим убеждениям и не желала никому уподобляться. Может быть, потому, что всегда имела собственное мнение, а возможно, из присущей ей врожденной строптивости и неистребимого стремления поступать наперекор установленным правилам.

В феврале прошлого года ее подруга Лариса Ивлева попала в крутую переделку, стала подозреваемой в убийстве и чуть не угодила за решетку.[9]9
  Диля Еникеева. «Вист втемную».


[Закрыть] В то время Алле было не до собственной личной жизни, нужно было выручать подругу. В первых числах марта Аллин любовник Слава Миронов придумал трюк, позволяющий снять с Ларисы обвинение.

– Сегодня имею полное моральное право на радостях упиться в стельку! сказала верная боевая подруга и порадовала себя двусмысленной фразой:

– Доброе дело не должно остаться безнаказанным!

На той тусовке Алла и в самом деле активно налегала на спиртное, а под алкогольными парами все окружающие мужчины кажутся на редкость привлекательными. Фил подвернулся как раз в тот момент, когда она уже дошла до соответствующей кондиции, многократно повышающей сексапильность представителя противоположного пола.

Кончилось тем, что наутро Алла обнаружила в своей постели смазливого молодого человека и некоторое время с недоумением взирала на спящего: „А этот откуда тут взялся?“

Сев в кровати, она попыталась восстановить в памяти вчерашний вечер. Вспомнила, что отчаянно развеселилась, напропалую флиртовала с каждым, кто попадал в ее поле зрения, пила на брудершафт с любым желающим, а что потом?.. Видно, кто-то познакомил ее с этим красивым парнем, который сейчас сладко спит, разметав длинные волосы по подушке.

Обычно Алла не заводила интрижек с людьми своего круга. А этот кто таков? Для преуспевающего бизнесмена слишком молод, а на вчерашней тусовке „вторых“ людей не было, лишь руководители крупных фирм. Откуда там взялся этот симпатяга? И почему именно его она выбрала спутником жизни на одну ночь?

Решив не напрягать понапрасну измученные алкоголем мозги, Алла бесцеремонно потрясла постельного партнера за плечо и, когда тот открыл глаза, напористо спросила:

– Эй, ты кто?

Молодой человек еще не окончательно проснулся и посмотрел на нее весьма удивленно. Судя по его виду, вчера он принял на грудь значительно меньше ее. Наконец его взгляд приобрел осмысленность, он откашлялся и отрекомендовался:

– Филипп.

– Очень приятно, – хмыкнула хозяйка спальни. – Тогда позволь представиться: Алла Дмитриевна Королева.

Она попыталась сидя изобразить нечто вроде реверанса, правда, получилось не очень – демонстрация светских манер в голом виде ей самой показалась нелепой.

– Я знаю, – ответил гость.

„А я тебя нет“, – мысленно произнесла Алла, но решила разобраться с этим вопросом попозже.

– Стало-ть, мы теперь любовники? – уточнила она.

– Да, – подтвердил новоиспеченный любовник.

– Ну и как ты себя проявил?

– Не понял?..

– Я имею в виду – в сексе.

– Да вроде ничего…

– „Ничему“ в постели делать нечего.

– А ты не помнишь?

– Нет, – честно призналась Алла. – Упилась вдрист.

– Жаль.

– Чего тебе жаль?

– Что ты ничего не помнишь.

– Из твоих слов следует, что ты меня не разочаровал? И даже, быть может, проявил качества любовника экстра-класса?

– Надеюсь.

– Тогда годишься, – со смешком констатировала она.

Видно, Филиппу подобная манера была в новинку, и он посмотрел на нее чуть удивленно и в то же время с едва заметным высокомерием. Алле его взгляд понравился – парень знает себе цену. Закомплексованные мужчины в качестве постельных партнеров ее категорически не устраивали – с ними одни проблемы.

– А ты и в самом деле ничего не помнишь? – В его голосе слышалось недоверие.

– В общих чертах сценарий вчерашнего вечера в моем сознании отпечатался, а в отношении частностей есть пробелы. Но полагаю, это не смертельно. Главное я выяснила – тебя зовут Филиппом. – Она не стала маскировать сарказм. Все же парнишка мог бы и прояснить ситуацию.

– Можно просто Фил, – заметил тот, а она хмыкнула. – А вообще-то вчера было не похоже, что ты сильно пьяна.

– Результат многолетнего тренинга. – Алла смотрела на него с усмешкой – купится или нет? Купился.

– Можешь много выпить – и этого незаметно?

– Угу.

По правде говоря, напиваться – не в ее правилах. Верная боевая подруга могла употребить немало и даже хвасталась, что ей по силам перепить любого мужика. В студенческие годы она, случалось, хлестала любые горячительные напитки на равных с парнями, потом ночь напролет дулась в преферанс в прокуренной до степени зависания топора комнате, на пару с Ларисой обувая партнеров, а утром как ни в чем не бывало являлась на занятия. Лара всегда пила мало, но, как и верная боевая подруга, очень любит преф, потому тоже предпочитала игру отдыху. Правда, бессонные ночи переносила тяжело и на следующий день отсыпалась. А Алла наутро – как огурец. Пожалуй, пьяной ее никто никогда не видел.

Но, как говорится, и на старуху бывает проруха.

Рефлексировать и самобичеваться, даже если вчера спьяну что-то натворила, – не в ее характере, а потому Алла выкинула разную ерунду из головы: и деловито оповестила:

– Фил, я женщина трудовая, а потому мне пора к станку.

Не дав ему возможности ответить, она встала с постели и направилась в ванную.

Через полчаса они вышли из подъезда, Алла села в свой „фольксваген“, даже не удосужившись спросить, на чем поедет новоиспеченный любовник, это его проблемы, – и отбыла, бросив на прощание:

– Звони!

Филипп позвонил уже на Следующий день. Они встретились, на этот раз в его квартире. Обычно Алла не приглашала к себе любовников, а единожды нарушив собственный принцип, не собиралась превращать это в систему.

– Хоть нашу первую ночь я напрочь не помню, но, судя по всему, ты и в самом деле меня не разочаровал, – отметила она перед уходом. – Имеешь полное право именоваться любовником экстра-класса.

На свидании она всегда предпочитала секс разговорам, также было и с Филиппом. Да в общем-то ей было без разницы, кто он таков и как оказался на той тусовке. Парень обмолвился, что закончил Суриковский институт, стать известным художником пока не получилось, хотя он не теряет надежды. А поскольку надеждой сыт не будешь, подвизается то там, то сям. На данный момент – карикатуристом, некоторые газеты берут его карикатуры, платят кое-какие гонорары.

„Видимо, его пригласили в качестве представителя журналистской братии“, – решила верная боевая подруга.

– Твоей задачей было изобразить в карикатурном виде кое-кого из присутствующих на той тусовке? – съязвила она.

– Нет, конкретного задания у меня не было, – возразил Филипп;

– Значит, ты любитель халявы?

Любовника ее развязно-грубоватая манера уже не удивляла. Он не счел нужным отвечать на хамский выпад и лишь пожал плечами. А Алла решила не вникать.