Текст книги "Все леди делают это"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

– Что делать, Эдик? – в отчаянии вопрошал Яша. – Ведь наша курица деградирует просто на глазах! Ты бы видел, что она творит!

– Не видел и не желаю, – брезгливо морщился издатель.

– Но мне-то приходится! Если я оставлю ее без присмотра, эта стерва так накуролесит! Совсем стыд потеряла! Шляется полуголая, а то и вовсе голая по квартире, с мальцами выделывает такие чудовищные вещи, у меня волосы дыбом, потом уснуть не могу без реланиума. Я уж и уговаривал, и корил, – и слушать не хочет. Орет: «Я Астралова! А ты кто такой?! Выгоню тебя к чертовой матери, и кому ты нужен?!»

– Может быть, пролечить ее? – предлагал Эдик. – Положить в клинику, пусть ею наркологи займутся, закодируют. Пить бросит и поприличнее станет.

– Да ее только гильотина вылечит!

– Ладно, Яша, что-нибудь придумаем. Наша курица и в самом деле уже выходит за рамки. Если так пойдет дальше – уберем ее. В перифразе Тараса Бульбы, мы ее породили, мы ее и убьем.

* * *

Открылась дверь, и вошла Ирина.

– Отлично, все в сборе! – порадовалась вновь пришедшая. – Алла, как я рада тебя видеть!

– Взаимно, – откликнулась верная боевая подруга. – Излагай, Ириш, что нарыла.

Сокурсница села на свободный стул, закурила и начала отчет:

– Рита Мартова подписывала свои статьи «Марго М.».

– Да, она так именовалась, – подтвердила Люлю. – Но это было настолько смешно, что я никогда ее так не называла. Риткина эрудиция – на уровне школьной программы, видимо, она позаимствовала псевдоним из романа Дюма «Королева Марго».

– Красиво себя обозвала эта серость, – с усмешкой отметила верная боевая подруга. – При определенном воображении можно додуматься даже до знаменитой своими подлыми деяниями Маргариты Медичи.

– Сотрудники газеты «Все обо всем» знают, что Рита погибла, но никто не собирается изображать скорбь, – продолжала Ирина. – Мало того, от многих я слышала: «Так мерзавке и надо!», а политобозреватель Егор Сурин заявил: «Поделом ей. Получила по заслугам – видно, кому-то сильно насолила, и ей отплатили. Убийце нужно памятник поставить. Лично я отношусь к нему с уважением и благодарен, что он избавил мир от этой негодяйки».

– Круто! – присвистнула Алла.

– Другие коллеги отзываются о ней в том же ключе. Впервые в жизни я столкнулась с таким случаем, когда все дружно ненавидели одну женщину, а теперь радуются, что ее больше нет. Поначалу я опешила, услышав нелицеприятную характеристику покойной – все же существуют определенные рамки приличия. Потом второй человек сказал мне примерно то же самое, затем третий, – в общем, почти все. Я потому так долго пробыла в редакции хотела поговорить с каждым в надежде, что хоть кто-то относился к Рите если уж не с симпатией, то хотя бы без ненависти. Такого среди них нет – коллеги отзываются о ней крайне недоброжелательно. Говорят, что была хитра, коварна, в общем, прирожденная интриганка.

– Доморощенные тайны Мадридского двора, – прокомментировала верная боевая подруга. – Может, Ритуля потому и плела интриги, что тем самым как бы олицетворяла себя со знаменитой предшественницей Маргаритой Медичи?

– Не знаю, с кем она себя олицетворяла, но, судя по всему, была дрянью. – Лицо Ирины исказила брезгливая гримаса. – Я считаю девиз: «О мертвых или хорошо, или ничего» – фарисейством. Разве своей смертью подлый человек искупит мерзкие деяния?! Он-то уже на том свете, а люди живут с причиненной им раной в душе.

– Ладно, Ирэн, потом будешь негодовать, – одернула ее верная боевая подруга. – Излагай дальше.

– В определенных обстоятельствах, с людьми, в которых была заинтересована, Рита умела прикинуться простушкой, доверчивой и наивной.

– А я что говорила! – встряла Люлю.

– Единственный, кто о ней скорбит, – заместитель главного редактора Николай Самсонович Фалеев, которого за глаза называют Самсонычем или Змеем Горынычем.

– Неужели наша мнимая тихушница крутила шашни с начальством? удивилась Алла.

– Вряд ли между ними были интимные отношения – Самсонычу почти восемьдесят. Он относился к ней по-отечески. Жалел ее, опекал, никогда не ругал и даже ставил в пример.

– И активно протежировал, – продолжила верная боевая подруга.

– Пытался, но безуспешно. Рита как журналистка – полный ноль. Я захватила несколько номеров еженедельника, можете сами посмотреть, о чем писала дама под звучным псевдонимом Марго М, – Достав из объемистой сумки пачку газет, Ирина положила их на стол. – Ей поручали самую примитивную работу. Коллеги говорят, что даже в статьях она язва-тихоня. Вроде бы описывает драматическую ситуацию, но подает всех действующих лиц в неприглядном свете, а героиня репортажа выходит у нее дура дурой. Тем не менее Самсоныч всегда хвалил Марго, называя ее статьи душевными. Хотя там никакой душевности, наоборот, яд с пера так и капает. Раньше она сидела в отделе писем и обрабатывала почту. Лет пять назад попробовала написать очерк на бытовую тему и отнесла заместителю главного редактора. Старикан пришел в восторг и тут же велел поставить в номер, а ей дал карт-бланш. Ритка выуживала какое-нибудь душещипательное послание, встречалась с женщиной, приславшей письмо в редакцию, уточняла подробности и кропала статью.

– Ирэн, о постельных отношениях с восьмидесятилетним шефом, понятное дело, речь не идет, но наверняка Самсоныч неровно дышал в ее сторону, раз сделал своей фасороткой.

– Скорее она его потихоньку обработала, – возразила Ирина.

– Видно, эта интриганка нашла тропинку к его сердцу. Старики ведь порой очень внушаемы. Причем проявляют парадоксальность: по отношению к одним людям, например членам семьи, поразительно эгоистичны, придирчивы, ворчливы, а к кому-то, нередко совершенно постороннему человеку, прикипают душой, слушаются его и готовы все отдать, обделив своих родных. Ну что вы вытаращились на меня, девицы! – рассмеялась Алла, видя удивленные лица «самаритянок». – Мой интеллект обогатился благодаря частому общению с любимым психиатром. Лидия Петровна просвещает меня в отношении психологии, и теперь я теоретически подкована. То, что порой удивляет людей, весьма просто объясняется с точки зрения психиатрии. Любые поступки. Мой психиатр разложит все по полочкам, назовет вещи своими именами, а я лишь хлопаю глазами – ну надо же! – оказывается, все имеет научное обоснование. В случае Самсоныча, скорее всего, имеют место быть типичные сосудистые нарушения. Ему почти восемьдесят, так? Значит, у него атеросклероз – он возникает у многих людей уже на пятом-шестом десятке, а уж на восьмом – и подавно. Не исключена и гипертоническая болезнь. Оба заболевания приводят к так называемой сосудистой деменции, проявлением которой является парадоксальная избирательность поведения стариков, – к одному человеку расположен всей душой и поет с его голоса, а по отношению ко всем остальным – педант, мелочный брюзга и эгоист. Очень часто старые мужчины влюбляются в молодых женщин или в тех, кто значительно моложе. Если бедолаге не повезет и попадется корыстная особа, то она обчистит его как липку, а потом вышвырнет. Или сведет в могилу, методично и планомерно, став наследницей его имущества.

– Девочки, смотрите-ка! – перебила ее монолог Зина. – Тут статья, подписанная «Алиса Адлер». – Она ткнула пальцем в колонку под названием «Спросите Алису».

«Самаритянки» взяли по газете «Все обо всем» и зашуршали страницами, выискивая статьи Алисы Адлер.

– Ее колонка в каждом номере, – подвела итог их изысканий Катя.

– Думаете, это и есть Серегина любовница Алиса? – спросила Алла, но подруги промолчали. – Ирэн, а ты что скажешь? Среди Ритиных коллег есть журналистка по имени Алиса?

– Нет, – растерялась та. – Я со всеми беседовала.

– Выясни, кто это такая, ладно?

– Хорошо, – кивнула «самаритянка».

– В общем-то складная версия получается, – подвела предварительный итог верная боевая подруга. – Алиса коллега Риты, ненавидела ее, как и все остальные сотрудники газеты, столкнула ненавистную соперницу в воду без каких-либо колебаний и последующих угрызений совести, мол, поделом тебе, дрянь, ты недостойна именоваться супругой Сергея Мартова и недостойна жить!

* * *

…Наслышавшись, что многих популярных авторов в природе не существует, а книги созданы коллективом безымянных «негров», читатели требовали явить им Астралову живьем.

Узнав об этом, «писательница» пришла в восторг – ей уже надоело прятаться в тени и очень хотелось попасть под блицы фотокамер, а потом почти в каждой газете видеть собственный портрет, желательно в натуральную величину. Оказавшись в зените славы, экс-мадам Бобкова, считавшая себя знаменитой писательницей Изабеллой Астраловой, сочла, что теперь можно пожить в собственное удовольствие.

Литагент же, напротив, впал в панику, зная, что его работодательница не дружит не только с письменным, но и с устным русским языком, вопиюще невежественна, да к тому же до безобразия самоуверенна, а потому не пожелает воспользоваться домашней заготовкой.

Как назло, Нечаев накануне майских праздников уехал вместе с семьей в санаторий, объяснив, что немного прочистит больные легкие свежим воздухом соснового бора, и даже не взял с собой мобильник, решив полноценно отдохнуть от суеты деловой жизни. Лето издатель не любил – тяжело переносил жару – и потому всегда брал отпуск весной и осенью. Эдуард Леонидович отправился лечиться со спокойной душой, не подозревая, что в его отсутствие их подопечная начнет рваться на широкий простор, желая хлебнуть славы полной грудью.

Якову Борисовичу не с кем было поделиться своими тревогами, и его постоянным собеседником стал Даниил.

– Если она откроет на публике рот, все пропало! – трагическим тоном делился он с имиджмейкером. Тот придерживался того же мнения, добавляя деталей к пессимистическому прогнозу коллеги относительно ожидаемого явления «писательницы» народу:

– Наша ощипанная курица совершенно не умеет себя вести. Учу ее, учу, тупицу безмозглую, – без толку. Возомнила себя звездой, приохотилась швыряться тяжелыми предметами и посылает трехэтажным, если я пытаюсь что-то советовать. Кто-нибудь из молодых журналистов вставит шпильку, и она пойдет вразнос. «Желтой» прессе нужен скандальный материал, и они его получат. А на ее угрозы «заказать» ослушников журналисты смеются – на всех киллеров не хватит.

– Что делать, Даня? – вопрошал Яков Борисович.

– Может, устроить ей автомобильную аварию? – загорелся имиджмейкер, а по совместительству сутенер.

Ему уже до чертиков надоело прислуживать истеричной работотательнице и обеспечивать ее свежим мясцом. Немало студентов Суриковского перебывало в «келье» жадной до плотских утех «неземной» Астраловой, но она недобиралась останавливаться на достигнутом.

В своих самых сокровенных мечтах Даниил Фаргин видел изувеченную работодательницу и очень надеялся, что один из ее постельных партнеров когда-нибудь не выдержит, – мадам любила садистские развлечения и секс с крутым перчиком, – в итоге у него, Даниила, появится возможность полюбоваться на ее искромсанное тело.

Он с удовольствием представлял огромный нож в животе ненавистной хозяйки, ее закатившиеся глаза и желтый, заострившийся нос. Но, увы… Вряд ли доведется увидеть эту радующую глаз картинку в реальности, а потому Даниил решил хотя бы частично реализовать кровожадные мечты:

– Пусть сломает себе хребет и останется парализованной. Парализованная звезда – это звучит! Читатели проникнутся к ней жалостью, и это даст новый всплеск популярности.

– Но как же мы решимся на такое без Эдика? – пугался литагент. – А вдруг она погибнет?

Размечтавшемуся Даниилу пришлось спуститься на землю:

– Тогда попросим ее шофера аккуратно въехать в столб, ей и этого хватит для встряски и психологического шока.

– Может, лучше положить ее в больницу? Авось поостынет.

– А что, это мысль… – задумчиво проговорил имиджмейкер. – Пусть кто-нибудь ее слегка помнет-порежет, а потом подадим случившееся так, будто это фанат-псих. За иностранными звездами охотятся сбрендившие чудики, пусть и наша курва приобщится к мировым знаменитостям.

* * *

– Может быть, Ритка приглядела себе запасной аэродром в лице Самсоныча? – предположила Нина.

– Запросто, – согласилась верная боевая подруга. – Ритуля скумекала, что Сергея ей не удержать. У того появилась любовница Алиса, он ушел из дома и поселился у нее. Если они работали в одной газете, то Ритке стало и подавно обидно – муж изменяет, а коллектив в курсе дела.

– Скорее всего, они держали свои отношения в тайне, – возразила Зоя.

– Пожалуй, ты права, Заинька. Скорее всего, Ритка ничего не знала, но ведь муж от нее ушел. Любая жена в подобной ситуации предполагает только одно: «У него есть баба!» И что самое характерное – почти никогда не ошибается! – рассмеялась Алла, а «самаритянки» заулыбались. – И Рита сделала вывод: супруга она теряет, а с ним и источник своего благосостояния. Но и раньше мерзавка сознавала, что рано или поздно ее лафа кончится. Сама она полное ничтожество, зато у нее есть талант – цепляться к мужикам с перспективой и использовать их. Но весь вопрос в том, отвечал ли Самсоныч ее требованиям? Возраст, с точки зрения этой паскуды, у него подходящий – долго не проживет, – а как с тугой мошной?

– По этой номинации он ей тоже подходит, – ответила Ирина. – Газету создал Илья Фалеев, сын Николая Самсоновича. Он из бойких комсомольских мальчиков, сколотил капиталец и ныне состоятельный человек. Папаша раньше несколько лет трудился в партийном издании, типичный номенклатурщик, от журналистики далек, его поставили на эту должность, как тогда практиковалось повсеместно, – око партии не дремало. Во времена катаклизмов старика из газеты турнули, – он ведь в этом деле вообще ничего не смыслит, – и Николай Самсонович остался не у дел. Сын купил ему загородный дом, чтобы отец не мозолил глаза и не «перевоспитывал», но Змей Горыныч очень настырный и подвижный для своих лет старикан. Дома ему не сиделось, и он регулярно являлся к Илье, читал мораль и всячески портил жизнь. Характер у него на редкость скандальный – и дня не может прожить, чтобы с кем-то не поцапаться. Раньше отыгрывался на подчиненных, а от безделья терроризировал семью сына. Невестку доводил до истерики, она его на дух не выносила, просила Илью оградить ее от гневливого свекра. Сыну это надоело, и он учредил газету, лишь бы папаша не лез к нему и его семье. Выбрасывать деньги на ветер ради прихоти вздорного старика ему не хотелось, и Илья поставил главным редактором профессионала, а отца сделал замом. В лоб Самсонычу никто не перечит, все делается в обход, а тот ничего не замечает. Очень любит по старой памяти устраивать начальственный разнос – в его кабинете все сотрудники выстраиваются на ковре, и Змей Горыныч их чихвостит, с матерком и стучанием кулаком по столу. Журналисты изображают покаянный вид, старикан выпускает пар, и все возвращается на круги своя.

– Значит, Ритку держали только из-за того, что она протеже отца хозяина газеты?

– Разумеется, – кивнула Ирина. – В противном случае от Марго бы давным-давно избавились. Толку от нее было мало, но коллектив она постоянно будоражила. Обожала сталкивать всех лбами. Спровоцирует скандал и любуется со стороны, наслаждается. А Самсоныч всегда шел у нее на поводу. Последнее время она совсем совесть потеряла.

– И кто-то не стерпел… – продолжила Алла.

– Конкретики нет, но у меня сложилось впечатление, что коллеги темнят. Может быть, у них даже есть предположения, кто с ней разделался, но они на стороне этого человека и не собираются его выдавать.

– Мы тоже по возможности постараемся его защитить, – пообещала верная боевая подруга. – Теперь я совершенно согласна с мнением ее коллеги Егора поделом Ритке. Не собираюсь больше изображать хорошую мину – мол, она погибла, теперь о ней только хорошее. Не заслужила эта дрянь приличных слов даже после своей смерти.

– Теперь вы поняли, почему я сочла такую позицию фарисейством? – Ирина обвела взглядом «самаритянок», и те согласно закивали. – По отношению к Марго-Рите молчать и делать вид, будто все нужно простить, – верх лицемерия. Никто не может забыть всех подлостей, которые она натворила, и ее коллеги не собираются притворяться.

– Раз Ритка обхаживала своего шефа, то это неспроста. Самсоныч женат?

– Вдовец. Его жена умерла пятнадцать лет назад.

– Ну вот, теперь понятно, почему он к ней неровно дышал. А сыну наверняка очень не нравилась фаворитка отца. И уж подавно Илья не пришел бы в дикий восторг, если бы старый пердун, вместо того чтобы думать о вечном, вдруг заявил о намерении жениться на молодой. Дети подчас крайне ревниво относятся к такому повороту событий.

– Ну, убить только из-за того, чтобы отец не женился, – это уж слишком, – усомнилась Лена.

– Наивняк ты, Ленка, – усмехнулась Алла. – Убивают и за меньшие проступки.

– Может быть, подоплека – собственность? – выдвинула еще одну версию Тамара. – У Риты с Сергеем скромная двухкомнатная квартира, при разделе много бы ей не досталось, а у Самсоныча загородный дом плюс московская квартира. Он же бывший номенклатурщик, а потому вполне может оказаться владельцем многокомнатных апартаментов стоимостью в сотни тысяч долларов на Кутузовском проспекте или в другом престижном месте. Если бы Змей Горыныч женился на Рите, то мог завещать эти хоромы ей.

– Мотив пляшет, – согласилась верная боевая подруга. – Ни за что ни про что, всего лишь за жополизание начальника Ритка имела шанс огрести немалую сумму. А сыну или его супруге эго категорически не понравилось. Допустим, они считали, что склочный папашка слишком зажился на этом свете и достаточно попортил им крови. Родственники, включая невестку и внуков, с нетерпением ждали, когда вредный старикан освободит их от своего присутствия, и уже мысленно считали его квартиру и загородный дом своей собственностью, как вдруг восьмидесятилетний дедок объявляет о скорой свадьбе. Какая незадача! Жена Ильи остервенело костерит свекра, а заодно и хазбенда – дескать, почему ты допустил адюльтер в своей газете! Почему не вышвырнул самозванку сразу же, как только узнал, что она пробилась в фаворитки! А ну-ка, дорогой благоверный, живенько освободи нас от этой проблемы! Илюша парнишка небедный, договорился за энную сумму с кем-то, что вопрос будет улажен. Сам по себе факт, что Рита оказалась утопленной, лично меня почему-то все время наводит на мысли о прогулке вдоль набережной. К примеру, подкатился к ней симпатичный молодой человек и говорит: «Девушка, вы мне очень нравитесь, не желаете ли угоститься чашечкой кофе?» Та мужским вниманием не обласкана, сразу тает, млеет, идет с ним в ближайшую кафешку, потом они лирически гуляют вдоль Москвы-реки, парень ее нежно обнимает и вдруг одним ловким движением перекидывает мнимую возлюбленную через парапет в воду, бултых! И у Ильи Фалеева с супругой больше нет проблемы в лице Риты Мартовой.

* * *

…Пока литагент и личный имиджмейкер строили планы, как половчее покалечить «звезду отечественной беллетристики», во время очередной прогулки в Кусково к ней подошел юркий молодой человек, представившийся Евгением Красновым, и предложил организовать в ЦДРИ встречу с журналистами, и та с ходу согласилась.

Яков Борисович никогда не сопровождал подопечную во время ее выездов в парковую зону и даже отказался от телохранителей: на его взгляд, столь обыденная деталь, как бодигарды, диссонировала с ее романтическим образом. Теперь он кусал локти, что оставил работодательницу без присмотра.

Литагент до последней минуты надеялся переубедить потерявшую чувство реальности «писательницу» – мол, такая банальщина, как презентация, не вяжется с ее имиджем «затворницы» и «оригиналки», все авторы участвуют во встречах с журналистами, зачем же ей быть как все, когда она особенная… Не помогло. Тогда в качестве последнего аргумента он попробовал припугнуть, что на нее может совершить покушение какой-нибудь фанат-псих, но «знаменитость» была непреклонна:

– Презентация состоится одиннадцатого мая. Никакого покушения быть не может, меня все обожают. Женя сказал, что многие журналисты мечтают со мной встретиться, но не имеют такой возможности.

Яков Борисович рвал на себе волосы и плакался Даниилу:

– Опоздали мы с тобой, Даня! Наша курица уже чистит клюв и перья, намереваясь осчастливить журналистов своим выходом в свет. Ой, что будет!.. – заранее печалился он. – «Желтая» пресса камня на камне не оставит от ее имиджа.

– Напои ее холодным коктейлем, – мрачно посоветовал имиджмейкер. Кинь побольше льда, бог даст, простудится или хотя бы осипнет. А потом уговорим ее молчать.

– Какой коктейль! Ты же знаешь, что эта плебейка хлещет только водку!

– Отстал ты от жизни, Яша, – усмехнулся Даниил. Именно ему уже пару лет приходилось выполнять роль собутыльника хозяйки, когда той не с кем было выпить, а Корн с облегчением снял с себя эту малоприятную обязанность. – Теперь она травится водярой с апельсиновым соком и называет это коктейлем.

– Тогда сам накидай ей побольше льда! – воодушевился литагент.

– Да пошла она! – отмахнулся имиджмейкер, в которого собутыльница на днях запустила пепельницей, полной окурков. Мало того что это крайне унизительно, так еще острая завитушка бронзовой пепельницы поцарапала ему лицо, а пепел попал в глаз. Он бы с огромным удовольствием и сам запустил в графоманку чем-нибудь тяжелым, а еще лучше – надел на ее голову помойное ведро. Но, увы…

– Что же делать? – горевал Яков Борисович, опять подумав, как некстати Эдик Нечаев уехал отдыхать, и теперь ему приходится отдуваться одному. Его уже не раз посещала идея вызвать приятеля телеграммой, но после некоторого размышления он отказался от этой затеи – здоровье у друга слабое, а лечение пойдет ему на пользу. Но, с другой стороны, если их подопечная натворит делов, то пострадает и издатель. Так ничего не решив, литагент опять воззвал к коллеге:

– Данюша, ты горазд на всякие выдумки, выручай, голубчик! Мы же в одной упряжке. Если эта стерва пойдет вразнос, ее имидж рассыплется, тиражи книг упадут, а мы лишимся заработка!

– Подсыпь ей слабительного и рвотного накануне презентации, – обогатил его новой идеей мстительный Даниил. – Пусть весь день не слезает с толчка, может, прыти у нашей курицы поубавится.

* * *

Зазвонил Аллин мобильник, и она услышала голос адвокатессы:

– Алла, я тут кое-что разузнала. Сказать по телефону?

– Давай, Натуль, встречаться некогда.

– Предположительная дата смерти Маргариты Петровны Мартовой семнадцатое мая. Нашли ее двадцать пятого мая, то есть труп пробыл в воде почти девять суток. Лицо, руки и другие мягкие ткани погибшей, не прикрытые одеждой, обглодали рыбы – в Москве-реке водятся всеядные мутанты. На лацкане пиджака запаянная карточка, которую аккредитованные журналисты обычно прикалывают к одежде, отправляясь на презентацию или иное официальное мероприятие. Сергей Мартов с семнадцатого по двадцать восьмое мая был в загранкомандировке, а потому вначале пригласили ее коллег, те опознали Маргариту Мартову, известную под псевдонимом Марго М. Когда вернулся ее муж, то подтвердил, что на погибшей плащ, который он полгода назад привез ей из Парижа, ее костюм, туфли.

– Погоди, Наташ, помнишь, не так давно было ошибочное опознание, когда на трупе оказалась одежда другого человека, а вдова даже не осмелилась подойти?[36]36
  Диля Еникеева. «Маленькая женская месть».


[Закрыть] Не тот ли здесь случай?

– На данный момент ни у кого из дознавателей нет оснований для сомнений. Очень многие свидетели подтвердили, что это Маргарита Мартова.

– А ты как думаешь?

– Полагаю, что погибшая Мартова. В том случае, о котором ты говоришь, убийца переодел труп.

А здесь женщина утонула. Значит, ее должны были переодеть живой. Случилось все это в городской черте. Ладно бы за городом – например, женщину угрозами заставили переодеться, а потом сбросили в реку. Никаких иных повреждений, кроме причиненных рыбами, на трупе не обнаружено, следов каких-либо снотворных, лекарств, с помощью которых можно было бы усыпить жертву или заставить ее подчиняться, – тоже. Скорее всего, либо Маргарита сама бросилась в реку, либо кто-то, с кем жертва подошла к парапету набережной, столкнул ее в воду. На мосту такое не проделаешь – там непрерывный поток машин, к тому же высоко, при падении женщина получила бы множественные повреждения мягких тканей.

– Н-да… Хотелось бы, чтобы этот обглоданный рыбами-мутантами труп и в самом деле некогда был Риткой Мартовой.

– А что – есть какие-то факты, вызывающие сомнения?

– Никаких, кроме того, что Рита на редкость подлая тварь.

– У нее были основания имитировать свою смерть? Она хотела скрыться?

– Нет, жила в свое полное удовольствие, скрываться ей незачем.

– Нет, Алла, затея с переодеванием нецелесообразна. Труп могли обнаружить сразу же и выяснили бы, что это другая женщина в одежде Мартовой. Убийца своей цели не достигнет, наоборот, сразу попадет под подозрение – подобные манипуляции с переодеванием обычно проделывает тот, кто желает, чтобы его считали погибшим. Именно этот человек и станет главным подозреваемым.

– Ну ладно, убедила, – согласилась Алла. – Просто после общения с сокурсницами я узнала столько грязи! И теперь ощущаю себя так, будто вывалялась в помойке.

– Значит, кто-то с ней поквитался.

– О, таких людей наберется не один десяток!

– А как в отношении моего подзащитного?

– К сожалению, и у него были основания желать ее смерти.

* * *

…Яков Борисович Корн уже успел обзавестись необходимыми рвотно-слабительными средствами. Главное – не допустить назначенной презентации, а после возвращения Эдика они придумают что-то более действенное. Но осуществить этот план ему не удалось: за сутки до эпохального события «звезда современной отечественной литературы» оповестила всех, что желает посвятить этот день себе, дабы соответствующим образом настроиться и предстать перед журналистами в полном блеске.

– Наверняка нарежется, как сапожник, а завтра я не дам ей опохмелиться, – радовался коварный литагент.

– В ее распоряжении полный бар, – остудил его пыл имиджмейкер.

– Повезло – вчера она вылакала предпоследнюю бутылку. Я уже купил два ящика водки, но отнести не успел.

– Одной бутылки ей маловато.

– Достаточно, чтобы завтра с утра был сушняк и колотило. А я скажу, будто забыл купить горячительное.

– Не годится, – отмел его план Даниил. – Она велит шоферу завернуть в любое питейное заведение по пути и там хватанет грамм двести. А если притащится на презентацию, освежившись, то вообще туши свет. «Желтая» пресса будет в экстазе.

– Данюша, голубчик, ну придумай что-нибудь, – молил Яков Борисович.

– Может, киллера нанять? – Лицо имиджмейкера приобрело одухотворенное выражение.

– Ты что? – испугался литагент. – Из посмертной славы каши не сваришь. Если не будет новых романов, Изабеллу Астралову уже через несколько лет забудут.

– Я не имел в виду ее насмерть ухлопать. Так, подстрелить немножко. Даниил зажмурился, представив окровавленную работодательницу, потом вздохнул и вернулся из мира грез в реальность. – Сенсация обеспечена – на писательницу Астралову совершено покушение во время презентации, при большом стечении публики. Озаботь телеоператоров, пусть все заснимут.

– Так ведь презентация уже завтра! Где же мы найдем снайпера за один день?

– Есть одна классная идея, – загадочно произнес имиджмейкер.

* * *

– Девицы, адвокатесса упомянула, что на Ритиной одежде была прикреплена журналистская пластиковая карточка, – напомнила Алла, пересказав подругам содержание разговора. – Люлю, твои коллеги всегда носят такие карточки?

– Только на официальных мероприятиях.

– То есть ни на работе, ни в ином месте она не используется? – еще раз уточнила верная боевая подруга.

– Нет, там, где все друг друга знают, это не принято. Только в том месте, где много незнакомых людей, чтобы было известно, из какого издания журналист и как к нему обращаться.

– Ясненько. В таком случае в день своей гибели Рита Мартова посетила какую-то презентацию. Люлю, озаботься этим вопросом – какое мероприятие состоялось семнадцатого мая и была ли там Рита, то бишь Марго М., с кем общалась, с кем ушла и прочее Ирэн, еще разок сходи в редакцию еженедельника «Все обо всем» и поспрашивай на эту тему.

– Может быть, именно на этом мероприятии к ней подошел убийца? предположила Ирина.

– Вот это-то как раз сомнительно, – покачала головой Алла. – На следствии установят, как она провела последний день своей жизни. Журналистский мир тесен, а если Риту видели в обществе симпатичного молодого человека, с которым она мило щебетала на презентации, то его быстро разыщут. С его стороны глупость так подставляться – убить ее в тот же день. Гораздо надежнее познакомиться с жертвой заблаговременно, а утопить в удобный момент.

– По-моему, это слишком трудоемко, – засомневалась Тамара. – Задолго знакомиться, рискуя, что их увидят… Нет, убийцы так не поступают.

– Томик, откуда ты знаешь, как поступают убийцы? – рассмеялась верная боевая подруга. – Мы с вами сыщицы без году неделя. А преступники, между прочим, бывают на первый взгляд очень даже обаятельными, мне мой психиатр об этом говорила Есть такие, на которых ни за что не подумаешь. Весь из себя симпатяга, а в его груди бьется жестокое сердце. – Последние слова Алла произнесла, постепенно снижая голос до степени замогильного.

– И так, наверное, бывает, – отсмеявшись, признала ее правоту «самаритянка».

– На эту мысль навеял факт наличия у Марго-Риты машины, а ведь для того, чтобы упасть в воду, нужно было идти пешком. Выволочь брыкающуюся жертву из ее собственной тачки и ухнуть в набежавшую волну, как Стенька Разин, в черте города как-то не очень… Нет, этот сценарий хорош лишь применительно к персидской княжне, восточной женщине, ощущающей себя рабой мужчины и безропотно ему подчиняющейся, даже когда ее хватают в охапку с намерением бросить за борт.

– А может быть, Рита и ее ухажер катались на лодке, – развила Аллину версию Зина.

– А что, это мысль, – одобрила та. – На мой взгляд, сценарии явно тянет на лирику. Отсюда можно предположить, что убийце требовалось втереться в доверие к Марго-Ритке, чтобы вытащить ее из-за руля и предложить совместную прогулку вдоль реки. В день знакомства подобное сомнительно – тех, кто привык к колесам, и под страхом расстрела не заставишь совершить пешую прогулку. Зато потом, когда отношения закрепились, коварный поклонник уломал Марго-Риту поглядеть на набежавшую волну и в итоге повторил малопочтенный поступок Стеньки Разина. Все ж бросать женщин куда попало, на мой взгляд, не по-мужски.

Ей опять удалось рассмешить подруг и снять напряжение. Хоть сокурсницы и стали сыщицами, пока им не доводилось расследовать убийство знакомой. Пусть они и не питали к Рите симпатии, но все же за короткий срок узнать столько порочащих сведений о той, с кем в студенческие годы периодически встречались на вечеринках, сидели за накрытым столом, – оказалось для них моральным потрясением, и Алла это интуитивно чувствовала, а потому время от времени старалась разрядить атмосферу с помощью своих хохмочек. Ее черный юмор и нарочитый цинизм никого из сокурсниц не шокировал – привыкли.