Текст книги "Все леди делают это"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Яков Борисович Корн стал своеобразным посредником между пиарщиками и издателем, навещал приятеля почти ежедневно, отчитывался, как прошел день.

Мадам Бобкова еще не раз взбрыкивала – она принадлежала к категории людей, которые по-хорошему не понимают, на них можно воздействовать лишь с позиции силы, и только тогда они приходят в чувство.

Эдуарду Леонидовичу, образно говоря, приходилось использовать кнут, когда рекламщики в отчаянии взывали к нему: опять эта истеричная стерва отчудила фокус, от нее уже голова идет кругом, сил нет бороться! Нечаев вмешивался и сурово отчитывал графоманку, еще раз напомнив, что в скорейшем издании книг заинтересована она, а не «Кондор».

Издатель набрал новых редакторов, дал им задание править опусы Валентины Вениаминовны по максимуму, но просвета в этом тоннеле под названием «писательница Меншикова» что-то не виделось.

* * *

«Потерзалась и будет», – велела себе Алла и тут же продемонстрировала, что чувства чувствами, а дело делом:

– С тобой хорошо, но давай все же вернемся к нашей проблеме.

Сергей мыслями был так далек от реальности, что даже не расслышал ее слов и переспросил:

– Извини, я задумался. Что ты сказала?

– Что пора отвлечься от лирики и вернуться к прозе жизни.

– Может, не надо… – неуверенно произнес он.

– Надо, – настаивала она.

– А я и в самом деле поверил, что ты стала другой…

– Я тебя разочаровала?

– Нет, но…

– Я всегда старалась держать эмоции в узде.

– И дальше будет так же?

– Нет, Серж, не думаю. Наверное, будет по-другому.

По его глазам Алла прочла, что он очень на это надеется, Да она сама этого хотела. А чтобы придать себе нужный деловой настрой, прибегла к привычной манере и мысленно произнесла: «Не сложно быть любимой, сложно любить». Тем самым временно поставив точку на этом этапе их отношений, она заговорила уже другим, серьезным тоном:

– Ты не против, если я тебя кое о чем спрошу?

– Давай не сегодня. – Сергей опять попытался ее обнять, но Алла ловко вывернулась. – Правда, Аленка, оставим это на потом.

– Кроме тебя и отца, никто не называл меня Аленкой… – тихо сказала она, сразу погрустнев.

– Почему ты опечалилась?

– Папа недавно умер…

– Прости, я не знал.

– Давай о чем-нибудь другом. Тяжелая тема.

– Я больше не буду тебя так называть, чтобы не бередить душу.

– Нет уж, и раньше я тебе это позволяла, и сейчас позволю. Хотя не так давно гневно вскинулась, когда меня так назвал человек, далеко мне не безразличный.[29]29
  Диля Еникеева. «Маленькая женская месть».


[Закрыть] Но тебе можно то, чего нельзя другим.

Он не стал ничего отвечать. Да и зачем слова?..

* * *

…Узнав, что в очередной раз придется менять фамилию авторессы на обложке, – мадам Бобкова опять заныла, что ей не нравится псевдоним Меншикова, – Эдуард Леонидович в сердцах воскликнул:

– Как же мне эта стерва надоела! Убил бы!

– Я бы тоже, – согласно кивнул его приятель Яша Корн. – Но убивать не умею и учиться этому не собираюсь.

– Да уж, друг мой, от последствий общения с ней только черным юмором и спасаться.

– Вот и спасаюсь. Альтернативы-то нет.

– Сочувствую, Яша. Я-то, к счастью, вижусь с нашей курицей редко, только для того, чтобы вправить ей мозги, а тебе приходится общаться ежедневно. Поделись секретом – как тебе удается ладить с этой психопаткой?

– Тренинг, Эдик. А куда деваться? Послать ее? А дальше что? Вернуться в журналистику? Большинство моих коллег еле сводят концы с концами, а Бобкова, по крайней мере, хорошо платит, хоть мне и приходится отрабатывать зарплату до кровохарканья. Опять стать литагентом тоже вариант не из лучших. Кормился я только за счет «Кондора», но ведь у тебя пока тоже дела идут не так, как хотелось бы. Большинство издателей относятся к литагенту подозрительно – мол, его задача продать, вот он и всучивает всякую муру, чтобы поиметь свой процент с гонорара писателя. В моем списке было две сотни авторов, а издавались единицы. Мне полагалось двадцать процентов от их гонорара, но они получали сущие копейки, а двадцать процентов от их копеек – это совсем мизер. Сам ведь знаешь, в нашей стране писательским трудом не проживешь. Сами авторы, как правило, имеют другую работу, это и позволяет им существовать, а мне что прикажешь делать? В бытность литагентом я ежедневно утюжил столичные издательства, таская тяжеленный портфель с их рукописями, и нажил лишь сколиоз. А больших денег, увы, так и не увидел. Да и не очень больших тоже. Ходишь, уговариваешь, расхваливаешь произведения своих подопечных, и все равно невостребованных авторов тьма-тьмущая. Более-менее зарабатывают лишь знаменитости, а где их взять-то? В нашей стране наберется от силы десятка три прилично оплачиваемых писателей. Многие из звезд наотрез отказываются работать с литагентом – если автор и так популярен, зачем ему делиться?! Задача агента – пристроить рукопись в издательство, правильно оформить договор и отследить его исполнение. А творцы бестселлеров все эти премудрости давно освоили. Так что известных авторов в моем списке не было и не предвиделось. Ты, как издатель, можешь сам вырастить звезду, у тебя есть средства, которые можно вложить, а я должен кланяться хозяевам фирмы, чтобы они опубликовали книгу моего подопечного. Когда еще он станет известным… Да и станет ли? Некоторые, слегка приподнявшись, сразу отказываются от услуг литагента – не хотят платить процент.

– Ты же заключал с ними договор.

– А что толку, Эдик? Неужели я бы подал в суд иск, что автор не платит мне и отказывается от моих услуг? Я человек мирный, судиться не хочу. Так что возвращаться в литагенты мне нет никакого резону – я зарабатывал болезни, а не деньги. Сам знаешь, Сонечка уже невеста, не сегодня завтра замуж выйдет, а мне даже не на что справить любимой дочери свадьбу. Сейчас хоть появилась возможность откладывать, так что моя Сонечка будет не хуже других. Ради нее я готов терпеть даже десяток Бобковых.

* * *

– Ты останешься у меня?

– Я даже боялся спросить…

«Как хорошо, что Олег сегодня дежурит, – подумала она. – А завтра?..»

Но думать об этом не хотелось. Сегодня хорошо, а завтра будет завтра.

– Мы никогда не проводили вместе ночь…

– Надеюсь, не последнюю.

– Я тоже на это надеюсь. Я люблю тебя, Аленка. Она колебалась всего секунду:

– Я тоже тебя люблю, мой Сержик. И уже никому не отдам.

– Разве кто-то вставал между мной и тобой?

– Только мой дурацкий характер и прошлое.

– Прошлое?

– Да, был один неприятный момент, который во многом определил мою судьбу. Если бы не это, быть может, я бы с тобой не рассталась.

Сергей молчал, ожидая, захочет ли она рассказать, а Алла размышляла, стоит ли.

Эту историю она когда-то хотела забыть и уже почти вычеркнула из памяти, сказав себе, что нужно оставить прошлое в прошлом, случившееся не стоит того, чтобы терзаться. Сказать-то сказала, да ведь мы не властны над своими эмоциями…

Год назад Алла рассказала о том случае своей самой близкой подруге Ларисе, да и то лишь потому, что Наталья Пантелеева, та самая одноклассница, которая соблазнила ее жениха, попала в передрягу, и верная боевая подруга вместе с Ларой кинулись на выручку.[30]30
  Диля Еникеева. «Дублер Казаковы».


[Закрыть] Поведала почти индифферентным тоном и уверяла Ларису, что все давно быльем поросло, ан нет. Не поросло – на тот момент. А потом психиатр ей все разъяснила, и Алла успокоилась.

Стоит ли сейчас снова ворошить ту историю, которая у нее самой уже вызывает снисходительную усмешку? «Не стоит», – решила она.

– Давай не будем о моем прошлом. Сейчас назрела более актуальная тема. Сержик, а почему ты женился на Рите?

– Мне было все равно, на ком жениться. Она казалась такой преданной. Не назойлива, как многие.

– И на этом ваш брак продержался шестнадцать лет?

– Получается, что так…

– И ни разу не было желания развестись?

– Чуть ли не с первых дней… Но у меня язык не поворачивался сказать, что хочу с ней расстаться. Рита очень впечатлительная. Была… – добавил он с грустью. – Я не мог позволить себе ранить ее. Ничуть не преувеличу, сказав, что она бы этого не пережила. Без истерик, мелодрамы и предсмертных писем наложила бы на себя руки. Жена мне этого никогда не говорила, не шантажировала, как другие: «Если ты меня бросишь, я покончу с собой». Я просто это знал. Не могу объяснить – почему. Знал, и все.

– Все наши девчонки завидовали ей – такого видного мужа оторвала…

– Она никогда не заговаривала о свадьбе. Я сам предложил пожениться. Рита была так счастлива… А мне тогда казалось, что тем самым я как бы частично искупаю вину перед женщинами, которых бросал…

– И ты достойно нес свой крест…

– Нет, жертвенности в моей семейной жизни не было. После женитьбы я жил спокойно, Рите не изменял. Все же жена – это не только женщина, с которой делишь кров и постель… Только ты меня так понимала…

Алла задумалась – понимала ли она его в той степени, в какой ему хотелось. «Я называла его неисправимым романтиком, хотя на первый взгляд он казался банальным ловеласом. Бабы на нем висли, и Серж, казалось, не упускал свой шанс. Мог бы выбрать жену поинтереснее Риты – возможность имелась. А Сергей, оказывается, искал женщину-друга… Значит, и я до конца его не понимала. Почему же Сережа был со мной? Тоже видел во мне друга?..»

Она постаралась припомнить, как завязался их роман. Кто стал инициатором? У нее тоже был неограниченный выбор – любой из студенческой братии с превеликим удовольствием стал бы ее любовником, несмотря на показной цинизм, прозвище «Казанова в юбке», длинный список постельных партнеров и самоуверенные заявления: «Я блядь, и этим горжусь!»

«Почему же его не отпугнула моя репутация? Неужели он уже тогда видел больше, чем остальные?.. Сам неисправимый романтик, узрел и во мне родственную душу?»

* * *

О погибшей жене любовника Алла знала немного – та училась на два курса младше. Рита Незнамова – одна из самых преданных поклонниц Сергея Мартова, – вот, пожалуй, и все, что о ней было известно. Она не пропускала ни одного концерта с его участием, но не лезла к нему в толпе фанаток с истеричными воплями, а скромно стояла в стороне с неизменным букетом темно-вишневых роз на очень длинных стеблях.

Ее непохожесть на остальных развязных поклонниц не могла остаться незамеченной. Пробившись сквозь толпу восторженных обожательниц, Сергей подходил к ней, Рита вручала ему букет, тихо роняла: «Спасибо…» – и тут же уходила. Этим она тоже отличалась от остальных фанаток – те провожали барда до машины и были готовы оторвать ее дверцы на память.

И вдруг весь институт облетела весть, что всеобщий любимец Сергей Мартов женится на серой мышке Рите Незнамовой. «Измором взяла», злословили завистницы.

Алла несколько раз видела ее на студенческих вечеринках. Рита тушевалась в среде «золотой» молодежи, где каждый старался переплюнуть других по части острословия, казалась растерянной. Впрочем, на нее почти не обращали внимания.

Ярких личностей в их кругу было немало, а любимое занятие – шутливые пикировки. Порой дружеские подколки были весьма болезненны для самолюбия, но обижаться, само собой, не полагалось.

Застенчивая Рита не вписывалась в их компанию. Ее попросту не замечали.

Сергей тоже не ас по части острословия, но у него другое амплуа. Когда мастера разговорного жанра выдыхались, а вдохновение уже было подогрето соответствующей порцией спиртного, он брал гитару, и все затихали.

Рита не лезла к мужу, когда тот пел, а тихо сидела где-то вдали, не сводя с него обожающего взгляда. Завистники, коих у Сергея, как у любого талантливого человека, было немало, ехидничали: «Он намеренно выбрал такую жену, вечную поклонницу. Когда Серж Мартов надоест всем остальным, хотя бы эта останется».

* * *

– Наверное, истинному таланту нужна именно такая подруга…

– Ты хочешь сказать, что на ее фоне я самоутверждался?

– Вовсе нет. Уж кому-кому, а тебе не нужно самоутверждаться за счет бесталанной личности.

– Еще раз спасибо за комплимент, но в оценке Риты ты не права.

– Пожалуй, для того, чтобы быть спутницей жизни творческой личности, и в самом деле нужен талант… На это способна не каждая. Ты – дерево, устремленное кроной ввысь, а твоя жена – гибкая лиана, обретшая в тебе опору…

Сергей кинул на нее быстрый взгляд, не в силах скрыть удивления:

– Не предполагал, что ты прибегнешь к такой метафоре.

– Не вписывается в мой циничный имидж?

– Нет, я имел в виду, что ты не питала к Рите симпатии.

– Это слишком сильно сказано. Я ее просто-напросто не замечала.

Тут Алла покривила душой и сама себя на этом поймала. Так она говорила раньше: «Ритка – пустое место, я и не помню, как она выглядит. Смотрю и вижу не ее, а тех, кто за ней, будто она прозрачная». Алла и в самом деле убедила себя, что Рита – никто, всего лишь тень, следующая за мужем.

К чему теперь скрывать – притаилась в душе ревность. Раньше Алла не желала этого признавать и бравировала, что Серж Мартов ей уже безразличен. А небезразличный ей человек взял да и женился на невзрачной Рите, стал верным мужем и прожил с ней столько лет…

– Да, по сравнению с тобой она казалась безликой.

– Я предпочитала общество более ярких представительниц моего пола, но в данном случае дело не в этом.

Он молча смотрел на нее, ожидая продолжения, и Алла неожиданно для самой себя отважилась на откровенность:

– Я ревновала тебя к ней, Сержик. А потому убедила себя, что она никто, будто рядом с тобой никого нет, это всего лишь твоя тень.

Выражение его лица неуловимо изменилось, но Алла не успела понять обрадовался ли он? Или всего лишь удивился?

– Как жаль, что я не знал этого раньше… – тихо промолвил Сергей.

«Значит, все в прошлом…» – подумала она и промолчала, не желая сбивать его своими вопросами и ожидая ответной откровенности.

– Мне было бы легче жить с сознанием, что ты меня ревнуешь. Тем более к Рите. Честно говоря, я ее тоже почти не замечал.

– Ты женился назло мне?

– Нет. Я никогда не поступал «назло», даже в детстве. А уж по отношению к тебе – и подавно. Я встретил единственную женщину, которую смог полюбить, но она сказала, что я не герой ее романа…

Повисла многозначительная пауза. Алла с трудом могла бы подобрать определение для своего душевного состояния. Сожаление о прошлом? О своей жестокости? О том, что могло бы между ними быть, но она обрубила все концы?

Пожалуй, да.

Хотя не в ее характере виниться и каяться, но сейчас, оглядываясь на свою бурную событиями жизнь и череду любовников, Алла думала, что понапрасну теряла время. Что ей дали эти постельные партнеры, ничего не значащие в ее жизни? Ничего. Она больше теряла, нежели приобретала. Каждый новый одноразовый любовник невольно отнимал частичку ее души, разочаровывая и опустошая, а она все больше ожесточалась, надев защитную броню и убедив себя, что с мужчинами ничего, кроме постельных или деловых отношений, быть не может. «Мне никто не нужен, я сама по себе!» – заявляла прежняя Алла. А ведь это не так. Оказалось, что мужчины ей нужны, теперь таких в ее жизни стало немало, и они уже не отнимают, а щедро вознаграждают. Может быть, любовь, духовная близость, эмоциональное тепло – это ее награда за многие прежние годы?.. Ведь все в этом мире уравновешено, каждому человеку отмерена определенная пропорция счастья и несчастья.

– Ты сыграла важную роль в моей судьбе, Аленка, – продолжал Сергей. Если бы не ты, я остался бы малоизвестным бардом, автором душещипательных романсов, тратил бы жизнь на клубные концерты, выбирая любовниц из числа поклонниц и теша себя мыслью, что занимаюсь творчеством. А мне захотелось доказать, что ты ошиблась в оценке моей личности, и я кое-чего стою. Начал жизнь с нуля, решив стать журналистом. Надеялся, что когда-нибудь ты откроешь газету, прочтешь статью, подписанную моим именем, и удивишься. Позвонишь, захочешь встретиться. И мы уже сможем говорить как два взрослых человека, а не как неисправимый романтик и состоявшаяся женщина, точно знающая, чего хочет.

«Надо же… А я-то, дубина бесчувственная, даже и не подозревала…»

Почему-то именно с Сергеем после окончания института она не встречалась. С другими сокурсниками частенько созванивалась, виделась, а с ним – нет.

Может быть, боялась, что прошлое вернется?..

* * *

Четыре года назад они праздновали десятилетие окончания института. Аллу сразу окружила толпа обожателей, Сергей маячил где-то вдалеке. Они кивнули друг другу, а потом ее внимание переключилось на поклонников.

Он так и не подошел. В ресторане они сидели за разными столами. Аллу, как всегда, избрали тамадой, а потом не было отбоя от желающих с ней потанцевать. Сергей пришел без жены, Алла без мужа. Она удалилась с банкета в обществе Кирилла Медяника, ставшего ее очередным любовником. С кем ушел Сергей, Алла не видела. Скорее всего, один.

Второй раз за прошедшие четырнадцать лет они встретились восемь месяцев назад на свадьбе их сокурсницы Светланы, если только это можно назвать встречей. Новобрачные пригласили три сотни гостей, а верная боевая подруга руководила действом.

Сергей явился в тот момент, когда гости шли сплошняком, и Алла едва успевала отвечать на приветствия. Они поздоровались, он поздравил молодых и исчез в толпе сокурсников. На свадьбе Сергей не пел. Почему-то никому не пришло в голову попросить его об этом, хотя бы для того, чтобы вспомнить студенческие годы. Да и гитары под рукой не оказалось. Потом у одной из сокурсниц, Лены Колыхаловой, случилась, беда, и верная боевая подруга с головой погрузилась в очередное криминальное расследование.[31]31
  Диля Еникеева. «Маленькая женская месть».


[Закрыть] О Сергее Алла и подавно забыла. Да и вообще Алла почти не вспоминала о нем в суете деловой и сыщицкой деятельности.

А оказалось, он ждал ее звонка, надеялся, что она заметит его успехи…

Сергей Мартов стал известным журналистом, одним из немногих, кому позволено брать интервью у первых лиц, и он делает это достойно и профессионально, без пиетета или плебейской фамильярности, его статьи постоянно публикуются в самых рейтинговых газетах, у него особый нюх стоит ему написать о малоизвестном человеке, как вскоре тот взлетает на гребень славы, а потому считается, что Мартов приносит удачу, и жаждущих удостоиться его внимания более чем достаточно.

Он выполнил поставленную цель – сделал себе имя на новом поприще, завоевав репутацию профессионала высокого класса и при этом порядочного человека, – но главного не достиг: Алла его успехов не заметила.

Или не хотела замечать?..

Каждый из них все эти годы строил карьеру в соответствии с собственными взглядами на жизнь, они немалого достигли в социальном аспекте, и оба шли к цели, как две параллельные прямые, которые, как известно, не пересекаются. И оба компенсировали проблемы в личной жизни своими достижениями, сублимировав таким образом нереализованные желания.

И вот их пути опять пересеклись.

Прошлое вернулось.

Удастся ли построить отношения на новом витке жизни?

Об этом размышляла Алла и, судя по задумчивому виду, о том же думал и Сергей.

– Знаешь, Сержик, хоть и грех Так говорить, но, если бы Рита не погибла, ты бы ко мне не пришел.

– Не пришел бы, – согласился он.

– Я ее совсем не знала. И, честно говоря, не хотела знать.

«Вот ведь парадокс: моего экс-жениха Сашку соблазнила дебильная потаскушка Натка Пантелеева, а Сержа увела Ритка Незнамова, невзрачная девица с мышиным умишком и волосами мышиного цвета, а по своей сути – серая мышка. Я – вся из себя, красотка, а мои любимые мужчины почему-то достаются кому попало…»

* * *

…Мадам Бобкова, несмотря на возражения рекламщиков, выторговала себе имя Изабелла.

– Не может потомственная дворянка носить такое имя, – стонал Владимир Максимович, но заказчица была непреклонна:

– Героиня моих книг не только русская, но и иностранка.

– Ну как же она может быть одновременно и русской, и иностранкой? рыдающим голосом вопрошал рекламщик, на что Валентина Вениаминовна убежденно заявила:

– Может!

Первому журналисту, который должен был взять интервью у новоиспеченной «графини Меншиковой», посулили щедрое вознаграждение и заранее дали список вопросов, которые он должен задать писательнице. Корн подготовил даже ответы и просил Валентину Вениаминовну их выучить, но та, как всегда, раскапризничалась:

– Не буду я зубрить чужие слова! Импровизация лучше домашней заготовки!

«И где только таких слов „нахваталась…“ – дивился Яков Борисович.

Переубедить работодательницу ему так и не удалось – та наотрез отказалась учить грамотно составленные ответы.

Корн договорился с журналистом, что тот потом покажет ему материал, а литагент отшлифует его до нужной степени блеска. Первое интервью задаст тон остальным, главное – выбрать нужную тональность и не проколоться на мелочах, чтобы в последующих интервью не возникло противоречия с изложенной писательницей первой версией своей биографии.

Сценарий встречи был отработан до мелочей, и все же Яков Борисович боялся, что во время интервью строптивая мадам Бобкова войдет в раж и ее „понесет“.

Так и случилось, но в конечном итоге это пошло на пользу ее имиджу.

Едва журналист задал первый вопрос, писательница, у которой не вышло еще ни единой книги, томно закатив глаза, поведала:

– Я легкой птицей вернулась в этот мир уже в шестой раз…

„Ну и актриса! – ахнул Яков Борисович. – Как складно врет-то! И в самом деле ее импровизация получше наших домашних заготовок. Ляпнула невпопад, а получилось, будто она не от мира сего… Правда, у нее внешность стервозной шлюхи, но фотографировать мы не позволим, пусть читатели сами рисуют в собственном воображении неземной образ, и будет самое то“.

Ушлый литагент тут же сориентировался и подхватил:

– О да, она общается с астральными мирами… Уже поднаторев в создании собственного имиджа, мадам Бобкова выхватила из сказанного Корном понравившееся ей слово и со значением прибавила:

– В прошлой жизни я носила фамилию Астралова…

Яков Борисович мысленно вскричал: „Эврика!“ – сообразив, что наконец-то найдена та самая изюминка. Дворянством ныне никого не удивишь, все кинулись искать несуществующие аристократические корни, но даже знаменитые фамилии уже не потрясают воображение обывателя – за годы советской власти из чудом сохранившихся аристократов напрочь выветрился дух великих предков. Да и вообще, эта тематика уже приелась. А не очень понятная „астральность“ да плюс тема реинкарнации – самое оно. Сейчас многие помешались на сверхъестественном, и если на небосклоне появится писательница, способная с убежденным видом нести подходящую для легенды ахинею о переселении душ, то она сразу привлечет к себе внимание. Главное поразить воображение читателей, а там и популярность не за горами.

Владимир Леснянский и Гена Соколов согласились, что выпячивать мнимое дворянство, пожалуй, не стоит, лучше напирать на новенькое. Слово „астральный“ означает „звездный“, а потому новый псевдоним уже сам по себе подразумевает, что писательница звездная.

В итоге новый имидж будущей звезды в общих чертах сложился.

* * *

– Сереж, а почему у вас нет детей?

– Об этом я вначале не задумывался, а Рита на столь деликатную тему не заговаривала. Потом я решил, что у нее бесплодие, и старался обходить эту тему. Позже она призналась, что не хотела делить меня ни с кем, даже с ребенком…

Сергей вздохнул. Исповедь давалась ему тяжело.

– Ты теперь остался один…

– Уже не один. – Он сказал это серьезно, но Алла улыбнулась в ответ.

– А Рита знала?..

Сергей понял недосказанное:

– Разумеется.

– Ревновала?

– Она тебя ненавидела.

– Рита способна ненавидеть? – Алла была удивлена. На ее взгляд, невзрачная жена Сергея не сильна на эмоции, ее удел – быть бледной тенью.

– Способна.

– Ты сказал это таким тоном, будто она и тебя возненавидела.

– Ты права, Аленка.

– Неужели? – Алла еще больше удивилась. – Почему же Рита жила с тобой?

– А что ей еще оставалось?

– Хочешь сказать, что в противном случае она осталась бы одинокой?

– Скорее всего, да.

– И потому цеплялась за тебя?

– В определенной мере моя жена таким образом самоутверждалась. Ей удалось добиться своего – заполучить меня. Но лишь в качестве официального супруга. В остальном я был сам по себе. Она знала, что все мои достижения, к которым я стремился ради того, чтобы ты обратила на меня внимание, не привели к желаемому. Получалось, что мы с ней в одинаковом положении: Рита изо всех сил старалась завоевать меня, и ей это не удалось, а я хотел вновь обрести тебя, но и у меня не получалось. И это давало ей моральное удовлетворение.

– Ей нужно было находиться рядом с тобой, чтобы ежечасно в этом убеждаться?

– Думаю, да.

– Ну, самоутвердилась, убедила себя, что даже тому, кто недосягаем для нее, не все по силам, но при чем здесь ненависть?

– Когда человек отдает всего себя и не находит отклика, он нередко начинает ненавидеть того, кто не отвечает ему взаимностью.

„Надо же, какие страсти-мордасти таились в этой безликой серой мышке…“

– Так, может быть, Рита покончила с собой, чтобы причинить тебе боль? Вызвать чувство вины? Хотя бы своей смертью привлечь твое внимание? Или, того хуже, подставить тебя, сделав подозреваемым, если уж не убийства, то хотя бы доведения до самоубийства?

– Не знаю. Для меня ее гибель явилась полной неожиданностью. Вроде бы для этого не было никаких оснований.

– Расскажи о последних месяцах.

Сергей замялся. Было нечто, за что ему до сих пор стыдно и в чем не хотелось признаваться.

– Если тебе очень не хочется, не говори, – пришла на помощь Алла, видя его затруднения.

– Не в этом дело…

– Ты ж понимаешь, что я расспрашивают из праздного любопытства. Все эти вопросы и в гораздо менее корректной форме тебе задаст следователь. Всю душу вымотает, но заставит все выложить. А если будешь молчать, перетрясет всех знакомых и накопает кучу сплетен, слухов, домыслов и прочей грязи.

– Да, я понимаю…

– Ты боишься, что я не так отреагирую? – Ей не требовался ответ, и так понятно. – Ошибаешься, Сержик. Уж чего-чего, а бабства во мне нет, и ты это прекрасно знаешь. Правда, только пару часов назад выяснилось, что ничто человеческое мне не чуждо и я тоже способна на ревность… Но ведь я ничего не предпринимала, просто старалась не замечать Риту, мол, нет ее рядом с тобой, вот и все.

– Мне не хочется предстать перед тобой в неприглядном свете.

– Есть основания?

– Есть, – честно признался он.

– Ты имеешь в виду свои отношения с любовницей? – догадалась она.

– И это тоже.

– Если оценивать меня с этих позиций, то я буду выглядеть во сто крат непригляднее.

– Ты – это ты.

– „Quod licet Jovi, non licet bovi“ – „Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку“? – вспомнила Алла любимую поговорку студенческих времен.

– Да, раньше ты часто это повторяла.

– И ты в это свято уверовал?

– Ты была очень убедительна.

– Это всего лишь бравада. Есть и другая поговорка: „Quod non licet viris, aeque non licet feminis“ – „Что непозволительно мужчинам, то равно непозволительно и женщинам“.

– Я был не вправе повлиять на твой образ жизни, но своей-то жизнью управлять мог.

– Видимо, ты сожалеешь, что связался с Алисой?

– Сейчас понимаю, что сделал глупость…

– А, ты решил, что я ревную тебя к ней? – догадалась Алла. – Не переживай, меня твоя Алиса совершенно не колышет.

– Она уже не моя.

– Тем более. Наверное, это кажется тебе парадоксальным: почему к Рите я ревновала, хотя супруга для многих женатых мужчин – почти предмет обстановки, – а по отношению к любовнице таких чувств нет? Объясню. Ты женился почти сразу после того, как мы расстались. Со стороны выглядело, будто ты сделал мне назло и при этом избрал мой полный антипод: неумна, некрасива, как личность не яркая. Никакая. Тем самым как бы подчеркнул, что все мои прекрасные качества не имеют для тебя никакой ценности. Как справедливо заметила мой психиатр, самолюбие – мое самое больное место. Твою женитьбу я расценила как ощутимый удар по моему самомнению. Причем это был уже второй удар в моей жизни. Экс-жених избрал мой антипод, и ты тоже. В итоге я сделала вывод: все, чем я горжусь, не взволновало ни его, ни тебя. „Ах так! – взъярилась я. – Ну, я вам докажу, что не на помойке себя нашла! Найдутся те, кто оценит мои прелести по достоинству!“ И стала без устали доказывать, что желающих немало. Приобрела репутацию шлюхи и гордилась этим. Но тебе я вряд ли что-то доказала. Ты после женитьбы ушел с небосклона и, казалось, стал добропорядочным и верным мужем. Как же мне было не злиться и не ревновать? Я, можно сказать, из кожи вон лезу, чтобы тебя уесть, а ты ноль внимания фунт презрения, живешь-поживаешь со своей безликой супругой, и на мои душевные метания тебе совершенно наплевать.

Впервые Алла была столь откровенна. К тому же с мужчиной, – а сильному полу она никогда не открывала душу исходя из принципа: „Свой голый зад нельзя показывать никому“, – то есть никогда не рассказывать о себе то, что не красит. И что самое удивительное – в данный момент Алла ничуть не боялась предстать в неприглядном свете перед человеком, чье отношение имело для нее очень большое значение. А самое удивительное – все, что она ему сказала, пришло ей в голову только что. Раньше Алла вообще не задумывалась, почему совершает те или иные поступки. Она не стремилась понять глубинные мотивы своего поведения, полагая, что проявляет себя в соответствии со своим характером.

Оказалось, ее поступками руководило неосознаваемое желание обратить на себя внимание Сергея.

„Вот ведь дурость-то! Вначале я с ним расплевалась, а потом стала выпрыгивать из себя, лишь бы что-то ему доказать!“

Сергей будто подслушал ее мысли:

– Какими же мы тогда были неразумными… И ты, и я. Сколько глупостей натворили… И зачем, спрашивается? Кому мы что доказали?

– Да уж. Как говорится, назло маме отморожу себе уши.

– Хотел бы я повернуть время вспять, в наше прошлое, чтобы этот разговор состоялся в те годы.

– Этого не могло быть априори. Для того чтобы все это осознать, нам обоим пришлось набить немало шишек. Благодаря опыту человек сознает, каким дураком был раньше.

– Главное – не остаться таким же дураком.

– Думаю, нам с тобой это не грозит. Сергей понял подтекст – теперь они учтут на будущее все, что натворили в прошлом.

– А про Алису Рита знала?

– Нет.

– Уверен?

– Почти.

– То есть не исключено, что твоя любовница все же просветила ее в аспекте ваших отношений?

– Раньше мне это не приходило в голову, теперь я этого не исключаю.

– Надеюсь, ты уже понял; что по отношению к Алисе у меня нет отрицательных эмоций, так что можешь все рассказать.

– На свадьбу Светланы я пришел только ради тебя. Получив приглашение, удивился – мы столько лет не общались, с какой стати ей приглашать меня на свадьбу? Созвонился с нашими ребятами и узнал, что будет весь курс. И решил пойти, чтобы увидеть тебя. Но опять не имел возможности подойти.

– Почему, Сержик? Ты же никогда не страдал от робости.