Текст книги "Яйцо Пинхоу (ЛП)"

Автор книги: Диана Уинн Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9

Всю обратную дорогу до Замка Крестоманси Джейсон и Айрин были слишком воодушевлены тем, что действительно купили настоящий дом с грядками редких трав, чтобы обращать внимание на Кота и странный предмет, лежавший у него на коленях. Когда они добрались до Замка, спрашивать его, что это такое, или говорить, что ему не полагается держать это у себя, было некому. Там царила какая-то суматоха.

Персонал встревоженно носился по вестибюлю и вверх-вниз по лестнице. Том, секретарь Крестоманси, стоял вместе с Милли возле пентаграммы на полу. Когда Кот со своим приобретением проходил мимо, Том говорил:

– Нет, ни одно из обычных заклинаний не задействовано. Ни одно!

– И я уверена, он не ушел через пентаграмму, – ответила Милли. – Бернард не закончил еще проверять старый сад?

Похоже, к Коту это не имело никакого отношения. Он осторожно унес предмет по черной лестнице в свою комнату. Там царил беспорядок, словно Мэри – горничная, убиравшаяся в спальнях – тоже была вовлечена в суматоху. Кот пожал плечами и поднес свое новое имущество к окну, чтобы хорошенько его рассмотреть.

Оно было того зябкого лиловатого цвета, какой приобретала его собственная кожа, когда он слишком долго мерз. Оно было тяжелым, гладким и совсем не красивым, но Кот по-прежнему считал, что это самая волнующая вещь из всех, которыми ему доводилось обладать. Возможно, это ощущение было как-то связано с таинственными темно-лиловыми пятнами и закорючками по всей фарфоровой поверхности. Они были словно код. Кот подумал, что, если бы он только знал этот код, то смог бы открыть нечто невероятно важное, чего больше никто в мире не знает. Он никогда не видел ничего, похожего на эту вещь.

Но из-за лиловатого цвета ему казалось, что штуковина мерзнет. Он осторожно окружил ее согревающими чарами. Затем, поскольку она выглядела хрупкой, а он знал, какой небрежной может быть Мэри, Кот окружил тепловые чары сильной защитой. А сверх того – чтобы она находилась в совершенной безопасности – он соорудил нечто вроде гнезда из своих зимних шарфа и шапки и положил всё это в комод так, чтобы его было видно из любой точки комнаты. После чего ему пришлось оторваться от своего сокровища и спуститься в игровую, чтобы пообедать.

Кот собирался рассказать всем – или, по крайней мере, Роджеру – о том, что ему подарили изумительный новый предмет, но все трое выглядели такими встревоженными, что он спросил:

– Что случилось?

– Папочка исчез, – ответила Джулия.

– Но он постоянно исчезает! – сказал Кот. – Когда его кто-нибудь призывает.

– Это другое, – возразил Роджер. – Он установил целую сеть чар, чтобы здесь знали, кто его призвал и куда он примерно отправился…

– И, – добавила Дженет, которая по-прежнему была хмурой и заплаканной из-за Джейсона, – есть еще чары, которые предупреждают, если он в опасности, и ни одни из них не сработали.

– Мамочка думает, он мог исчезнуть вовсе без одежды, – вмешалась Джулия. – Сегодняшний шлафрок был брошен в кресле, и вся остальная его одежда, похоже, осталась на месте.

– Глупости, – заметил Кот. – Одежду он всегда может откуда-нибудь наколдовать.

– О, действительно, – сказала Джулия. – Какое облегчение!

– Я думаю, всё это глупо, – заявил Кот. – Наверное, он просто забыл активировать чары.

Он принялся за обед, который состоял из печенки и бекона, и запах напомнил ему о чарах Марианны. Он подумал о том коте, Чудике. Кошки – странные животные. И этот конкретный кот поразил его своей необычайной волшебностью.

– О, хоть бы ты не был вечно таким спокойным! – горячо воскликнула Дженет. – Хуже Крестоманси! Неужели ты не можешь понять, когда дело серьезное?

– Могу, – сказал Кот, – и это не тот случай.

Но ко времени ужина, когда Крестоманси по-прежнему не вернулся, даже Кот озадачился. Это было странно. Когда Кот думал о Крестоманси, у него возникало спокойное уверенное ощущение, что с Крестоманси всё в порядке, где бы он ни находился, только он хотел бы быть здесь к ужину. Но посмотрев на Милли, Кот заметил на ее лице отчаянное беспокойство – как и на лицах всех присутствующих за столом, даже у Джейсона. Кот почти начал думать, что ему тоже следует обеспокоиться. Но он знал, что от этого ничего не изменится.

Тем не менее тем вечером, лежа в кровати и гордо рассматривая большой крапчатый лиловатый шар, завернутый в его шарф, Кот поймал себя на том, что отделяет часть сознания так, чтобы, если Крестоманси ночью вернется, он мог бы узнать об этом во сне. Но эта часть его сознания уловила только Сиракуза, который задумчиво ел траву на выгоне под луной и спрашивал себя, почему Кот его бросил.

В середине ночи ему приснился странный сон.

Начался он с того, что раздался стук в самое большое окно. Кот перевернулся во сне и попытался не обращать внимания, но стук становился всё более настойчивым, пока ему не приснилось, что он проснулся и проплелся через комнату, чтобы открыть окно. Сквозь стекло он увидел перевернутую вверх ногами голову, смотревшую на него сияющими фиолетово-синими глазами. Но Кот никак не мог разглядеть ее четко, поскольку его слепила висевшая прямо позади нее громадная белая луна.

– Кудесник, – произнесла голова, и голос прозвучал глухо из-за разделявшего их стекла. – Кудесник, ты слышишь меня?

Кот положил ладонь на щеколду и медленно толкнул окно, открывая. Голова отодвинулась наверх, чтобы дать окну открыться. Кот слышал, как ее ноги шаркают по крыше и как что-то – вероятно, крылья – хлопает и распахивается для балансировки. Полностью открыв окно, он понял, что громадное, призрачное, похожее на дракона существо сидит на крыше круглой башни над ним.

– Чего ты хочешь? – спросил он.

Голова снова спустилась и вверх ногами просунулась в окно. Она была гигантской. Кот отступил от нее, почувствовав слабое, призрачное, похожее на перья прикосновение к уху.

– У тебя здесь мое дитя, – сказало существо.

Кот посмотрел через плечо туда, где лунный свет мягко отражался от странного предмета, устроенного в его шарфе. Он был уверен, существо говорит именно о нем.

– Значит, это яйцо? – спросил он.

– Мое яйцо, – произнесло существо заостренным ртом.

Со страшным чувством потери и опустошения Кот произнес:

– Ты хочешь его забрать?

– Я не могу его забрать, – грустно ответило существо. – Я под чарами разлучения. Нынче я могу освободиться только в полнолуние. Мы поместили яйцо вне чар, и я хотела убедиться, что мое дитя в надежных руках. Оно должно быть зарыто в теплый песок.

С этим трудностей не было. Кот повернулся к мерцающему яйцу и преобразовал согревающие чары в теплый песок.

– Так хорошо? Что еще я должен сделать?

– Когда он вылупится, позволь ему жить свободным, – ответило существо. – Дари ему еду и любовь и позволь ему расти.

– Сделаю, – пообещал Кот и даже во сне задумался, как он это осуществит.

– Спасибо, – ответил громадный зверь. – Я отплачу тебе, чем только смогу.

И убрал голову из окна. Над потолком раздалось легкое шарканье. Затем громадная тень на гигантских распахнутых крыльях упала мимо окна и бесшумно, как сова, улетела, обогнув луну.

Сонно пошатываясь, Кот прошел к яйцу и задумался, как еще он мог бы оправдать доверие существа. Во сне он удвоил количество теплого песка, трижды убедился, что никто не сможет его столкнуть или побеспокоить, и, подумав, окутал его любовью, дружбой и привязанностью. Этого должно хватить, подумал он, забираясь обратно в кровать.

Утром он немало удивился, обнаружив, что окно широко раскрыто. Что касается яйца, об него можно было греть руки даже с расстояния в ярд. Наверное, это был один из реальных снов, подумал Кот, выходя в душ. Крестоманси говорил, с кудесниками такое случается.

Когда Кот вернулся, в его комнате была рыжая горничная Мэри, свирепо смотревшая на яйцо.

– Хотите, чтобы я вытирала пыль с этой штуки? – сердито спросила она.

– Нет, – ответил Кот. – Не прикасайтесь к нему. Это драконье яйцо.

– Господи, помилуй! – воскликнула Мэри. – Я к нему и близко не подойду! У меня и так хватает дел в этом содоме.

– Крестоманси по-прежнему нет? – спросил Кот.

– Никаких следов, – ответила Мэри. – Они все всю ночь сидели в главном кабинете, создавая чары, чтобы найти его. Не поверите, сколько чашек чая и кофе я им туда перетаскала! Леди Чант сегодня утром выглядит совершенно убитой.

Коту было жаль, что Милли так расстроена. В середине утра, когда по-прежнему не было новостей, он пошел в главный кабинет сказать Милли, что с Крестоманси всё хорошо – ну, или не совсем хорошо, подумал он, по пути прощупывая окрестности. Было что-то неправильное, но не опасность.

Когда он добрался до кабинета, Милли там не было.

– Она пошла прилечь, – сказали ему. – Ты не должен беспокоить ее, дорогой – не когда она так встревожена.

– Тогда не могли бы вы ей передать, что Крестоманси более-менее в порядке? – сказал Кот.

Он видел, ему не поверили, что он может знать.

– Да, дорогой, – сказали они, только чтобы он отстал. – А теперь беги.

Кот с грустью ушел – ему всегда становилось грустно, когда происходило нечто подобное. Уходя, он вспомнил, что именно «Беги» сказали Марианне ее двоюродные дедушки. А он сказал Марианне, что это разрушает ее… Кот резко остановился на полпути по одному из длинных бледно-зеленых коридоров Замка, вдруг поняв одну вещь. Он знал, как Марианну заставляют чувствовать себя неуверенной в себе, поскольку именно это постоянно случалось с ним. Он задумался, должен ли вернуться в кабинет и настоять, чтобы ему позволили найти Крестоманси.

Но с какой стати ему позволят сделать что-то, чего не смогли сделать сами?

Кот стоял и размышлял. Нет, если он будет настаивать или даже просить, кто-нибудь запретит ему пытаться. Очевидно, следовало найти Крестоманси и привести его обратно без лишней суеты, беспокойства или вопросов. И почему бы не сделать это прямо сейчас? Кот стоял, пока не определил в сознании, где точно в неясной дали находится Крестоманси. Затем он выдернул себя и перенес в то место.

И ударился в барьер, похожий на старый шатающийся забор. Забор качнулся и с резким звенящим звуком отбросил его назад. В следующую секунду из Кота вышибло всё дыхание, и он оказался в собственной башенной комнате.

Сидя на ковре, он ловил ртом воздух, чувствуя крайнее возмущение. Он знал, что должен был попасть к Крестоманси. И тот барьер был такой хлипкий. Он был создан из магии, но походил на ржавую колючую проволоку и старую проволочную сетку. Он должен бы быть сущим пустяком для Кота.

Однако сразу затем Кот подумал о драконьем яйце, лежавшем в его комоде. Из-за того, что его отшвырнуло с такой силой, он мог ударить или повредить его. Кот встал и встревоженно положил на него ладони.

Оно не треснуло. Ему было тепло, спокойно и уютно, оно грелось в чарах горячего песка, закутанное в чары любви. Кот пальцами чувствовал внутри него жизнь. Оно почти мурлыкало, как Чудик на руках Айрин. Значит, с этим всё в порядке. Теперь надо добраться до Крестоманси. Он сел на кровать и принялся размышлять.

Кот решил, что броситься на барьер, прямо к Крестоманси было ошибкой. Видимо, барьер был предназначен отбрасывать тех, кто так делает. Да, так и есть. Он был создан так, чтобы отбрасывать и сбивать со следа. Но теперь Кот знал о существовании барьера и знал, что Крестоманси как-то оказался за ним. А значит, он мог подкрасться и бочком проскользнуть сквозь него. А, может, барьер был таким слабым, что Кот мог бы даже сломать его, если это единственный способ попасть внутрь. И он был уверен: то, что он кудесник-левша, давало ему преимущество. Забор чувствовался, как созданный правшами, которые сильно – и давно – закоснели в своих привычках. Действуя с умом, он мог застать их врасплох.

Кот встал, медленно вышел из комнаты и спустился по винтовой лестнице. Нарочно сохраняя сознание рассеянным, на случай если создатели барьера ждали, что он снова попытается, он вышел из Замка и прошел к конюшням. Там на одно тоскливое мгновение ему страшно захотелось пойти к Сиракузу, но он сказал себе, что сделает это после (что бы ни говорил Крестоманси), и пошел дальше к лачуге, в которой встречались Роджер и Джо, чтобы поговорить о механике. Они как раз были там. Кот услышал, как Роджер говорит:

– Да, но, если мы запатентуем это, все попробуют его использовать.

Кот ухмыльнулся и бочком проскользнул в их чары «Не Обращай Внимания». Теперь его скрывала даже не его собственная магия. А потом снова катапультировал себя.

На этот раз он переместился аккуратно, левым боком вперед. Подплыв к барьеру, он вытянул перед собой сильную левую руку и ощупывал его, пока не нашел слабое место. Там он тихонько отогнул в сторону часть того, что казалось проволочной сеткой, и рванул сквозь эту дыру.

Он почувствовал глухой удар, когда ноги коснулись дорожного покрытия, и открыл глаза.

Кот стоял на дороге, которая скорее являлась заросшей мхом тропой, чем настоящей дорогой. По обеим ее сторонам росли громадные деревья старого леса, образуя арку там, где дорога исчезала вдали.

Запахло жарящимся беконом.

Кот подумал о беконовых чарах Марианны и ухмыльнулся, ища, откуда идет запах. В нескольких ярдах впереди, возле небольшого костра, на траве рядом с дорогой сидел старик в мягкой фетровой шляпе и деловито жарил бекон с яйцами в старой черной сковороде. За стариком стояла старинная ветхая деревянная повозка, а за ней Кот смутно разглядел старую белую лошадь, которая щипала траву на склоне. Всё его удовольствие и триумф от того, как он обманул барьер, испарились. Это был не Крестоманси. Что произошло?

– Простите, сэр, – вежливо обратился Кот к старику.

Старик поднял голову, открывая взгляду короткую бахрому серовато-седой бороды, коричневое морщинистое лицо и пару больших проницательных карих глаз.

– Добрый день тебе, – любезно сказал старик, одарив Кота веселым взглядом, поскольку к этому моменту действительно перевалило за полдень. – Что я могу для тебя сделать?

– Вы не видели здесь где-нибудь кудесника? – спросил Кот.

– Единственный, кого я видел – это ты, – ответил старик. – Не хочешь пообедать?

Для обеда было рановато, но Кот обнаружил, что прорыв сквозь барьер вызвал у него дикий голод, который запах бекона только раздразнил.

– Да, пожалуйста, – сказал он. – Если вы можете поделиться.

– Конечно. Я как раз собирался добавить грибы. Ты их любишь? Хорошо. Тогда подходи садись.

Кот подошел к костру, и лошадь за повозкой подняла голову от травы, посмотрев на него. Было в ней что-то странное, но Кот не смог как следует понять, что именно, поскольку, когда он собрался сесть, старик резко сказал:

– Не здесь. Здесь группка цветущего молочая, который мне хотелось бы сохранить живым, будь добр. Передвинься сюда. Ты можешь пропустить землянику, а сребролист и лапчатка не слишком возражают, когда на них сидят.

Кот послушно передвинулся. Он наблюдал, как старик достает нож, который был заточен так сильно, что стал похож на шило, и нарезает ломтиками несколько весьма пухлых грибов.

– Их надо добавлять достаточно рано, чтобы они пропитались вкусом бекона, но не настолько рано, чтобы они стали как резиновые, – объяснил старик, ссыпая на сковороду шипящие грибы. – Кулинария – тонкое искусство. Лучшие грибы – белые: те, которые французы называют cèpes, а лучшие из всех – ваши трюфели. Чтобы найти трюфели нужна обученная собака или хорошая свинья. К моему великому сожалению, у меня никогда не было ни того, ни другого. Ты знаешь свойства молочая, на который я не дал тебе сесть?

– Нет, не особо, – с легким удивлением ответил Кот. – Говорят, он увеличивает материнское молоко, но это неправда, не так ли?

– С правильно наложенными чарами – совершенная правда, – ответил старик, помешивая грибы. – Ваши ученые травники нынче вечно пренебрегают магией, которая дополняет свойства, а потом думают, будто у растений нет силы. Ужасная трата. Поменяй чары с женских на мужские, и твой молочай будет творить чудеса и для мужчин. Передай мне те две тарелки рядом с тобой. А какой особой силой обладает маленький папоротник рядом с твоей ногой?

Кот подобрал две деревянные тарелки и передал их, одновременно изучая папоротник.

– Невидимость? – с сомнением предположил он.

Теперь, присмотревшись, он увидел, что газон состоит из массы крошечных растений – причем разных. А дикая земляника прямо под его ногами почти созрела. Как часто бывало в общении с Сиракузом, у Кота возникло ощущение, что ему подарили целый новый способ смотреть на мир.

– Не столько невидимость, сколько хорошее «Не Обращай Внимания», – сказал старик, перекладывая деревянной лопаточкой бекон, яйца и грибы на тарелки. – Если положить его на язык, можно казаться деревом или пролетающей мимо птицей, но ты должен сказать ему, чего ты от него хочешь. В основном именно так работает магия трав. Угощайся на здоровье.

Он передал Коту полную горячей еды тарелку, поперек которой лежали изогнутый нож и деревянная вилка. Кот установил ее на колене и приступил к еде. Она была восхитительна. Пока он ел, старик продолжал рассказывать о растениях, среди которых он сидел. Кот узнал, что одно растение делает дыхание свежим, другое лечит кашель, а то маленькое розовое, кукушкин цвет, по-настоящему могущественно.

– Обработанный одним способом, он отталкивает от тебя злые пожелания, – сообщил старик. – Но если его сорвать грубо, он накличет грозу. Ни с одним живым созданием нельзя обращаться грубо. Обработай его третьим способом и попроси о помощи, и он обрушит на врага мощную месть. Яйцо уже вылупилось?

– Нет еще.

Кот почему-то не удивился, что старик знает про яйцо.

– Скоро вылупится, поскольку оно теперь в тепле и в любви, – старик вздохнул. – И его бедная мать сможет, наконец, успокоиться.

– Кем… кем оно будет? – спросил Кот, поняв, что его беспокоит этот вопрос.

– А, оно принесет свое имя с собой, – ответил старик. – Вначале это будет слабое, пугливое и хрупкое существо, это точно. Некоторое время ему понадобится вся твоя помощь. Закончил? – он протянул за тарелкой большую коричневую руку.

– Да. Было очень вкусно. Спасибо, – Кот передал тарелку, нож и вилку.

– Тогда тебе лучше пойти за своим Большим Человеком.

Кот, который как раз вставал, уставился на него. Старик выглядел слегка пристыжено.

– Я виноват, что отвлек тебя. Понимаешь, я жаждал познакомиться с тобой. Твой Большой Человек недалеко.

Кот чувствовал Крестоманси довольно близко. Старик, наверное, был весьма могущественным, если смог до сих пор отвлекать его от знания об этом. Так что Кот снова поблагодарил его и, почтительно попрощавшись, пошел по мшистой дороге.

Когда он проходил мимо повозки, старая белая лошадь снова подняла голову, чтобы посмотреть на него. Кот обнаружил, что смотрит в совершенно не лошадиные заинтересованные голубые глаза, между которых свисала белая грива. Из этого пучка белой гривы торчал длинный заостренный рог: жемчужного цвета и со спиральной резьбой.

Кот недоверчиво повернулся к старику.

– У вашей лошади… ваша лошадь – единорог! – воскликнул он.

– Да, несомненно, – ответил старик, занятый костром.

– Меня зовут Молли, – сказала лошадь. – Мне тоже было интересно познакомиться с тобой.

– Как поживаете? – почтительно произнес Кот.

– Не так уж плохо, учитывая, как я стара. Увидимся.

И она вернулась к еде, вырывая целые охапки травы и крошечных цветочков.

Кот постоял мгновение, вдыхая ее не совсем лошадиный запах. Вместе с лошадиным от нее исходил чуть ли не запах фимиама.

– Увидимся, – сказал он и продолжил свой путь.

Примерно через сотню ярдов по дороге, он понял, что надо свернуть и углубиться в лес справа. Он прошел вброд через папоротник-орляк и прохрустел по колючему подлеску, пока не вышел на более пустой участок под несколькими большими деревьями. Там он нашел открытое пространство, по колено засыпанное старыми листьями. Когда Кот пошел вброд по листьям, с противоположной стороны в открытое пространство вышел Крестоманси. Они остановились и уставились друг на друга.

– Кот! – воскликнул Крестоманси. – Какое облегчение!

Никогда прежде Кот не видел на нем такой одежды: брюки-гольфы с толстыми вязанными носками и большие полуботинки, а сверху – свитер. Кот никогда раньше не видел Крестоманси в свитере, но поскольку у него была еще и трость, Кот предположил, что Крестоманси так представлял себе одежду для пеших прогулок. Также он никогда не видел Крестоманси небритым. Из-за этого он выглядел простым смертным.

– Я пришел за вами, – сказал Кот.

– Слава небесам! – ответил Крестоманси. – Я, похоже, никогда не выберусь из этого леса.

– Как вы в него попали? – спросил Кот.

– Я совершил ошибку, – утомленно признал Крестоманси. – Когда я отправлялся, моей целью было просто прогуляться до Улверскотского леса, если получится, и проверить то, что ты сказал мне насчет дорог. Но когда я обнаружил, что постоянно иду обратно к Замку, в какую бы сторону ни направлялся, я разозлился и надавил. С некоторым сопротивлением я попал в лес, но потом не мог выбраться наружу. Я уже, наверное, двадцать четыре часа хожу кругами.

– Это не Улверскотский Лес, на самом деле, – сказал Кот.

– Верю. Это грустное, затерянное, пустое место, чем бы оно ни было. Как мы доберемся домой?

– Здесь есть забавный барьер, – сообщил Кот. – Думаю, за него помещают тех, кто разбивает их возвращайся-обратно-в-замок чары, но я не уверен. Он ужасно старый и ржавый. Просто начните медленную телепортацию в Замок, и я попытаюсь провести нас сквозь него.

– Я уже пробовал, – скривился Крестоманси.

– Попробуйте еще раз со мной, – сказал Кот.

Крестоманси пожал плечами, и они начали. Почти сразу же они уперлись в барьер. С этой стороны он оказался гораздо более реальным. Он выглядел в точности как проволочная сетка и старое гофрированное железо, которое целиком поросло ежевикой, подорожником и густо перепутанной жимолостью. Коту показалось, что среди сплетения он видит гирлянду ярко-красных ягод брионии и маленьких розовых цветов кукушкиного цвета. «Ага!» – подумал он, вспомнив, что сказал ему старик. Ускользающие чары. Он повернулся левым боком вперед и поцарапал среди ползучих растений, ища стык. Нащупывая, он почувствовал, как Крестоманси ускользает назад. Коту пришлось другой рукой ухватиться за трость Крестоманси и подтащить его вперед – к месту, где, как ему казалось, две части гофрированного железа находят друг на друга. К счастью, прежде чем их обоих снова отнесло назад, Крестоманси тоже увидел перекрытие и помог Коту раздвинуть две части в стороны. На это понадобились все силы обоих.

Затем они протиснулись сквозь щель. Запыхавшиеся и увешанные ползучими растениями, они появились на подъездной аллее на полпути к Замку, где Кот обнаружил, что по-прежнему держит трость Крестоманси.

– Спасибо, – произнес Крестоманси, забирая трость.

Она нужна была ему для ходьбы. Кот видел, он сильно хромает.

– Бог знает, из чего на самом деле сделан этот барьер. Я отказываюсь верить, что настолько сильная магия может быть простой проволочной изгородью.

– Думаю, дело в ползучих растениях, – сказал Кот. – Они все предназначались для связывания и удержания врагов внутри. Вы повредили щиколотку?

– Просто самый большой волдырь в моей жизни, – ответил Крестоманси, остановившись, чтобы оторвать от свитера прицепившийся к нему длинный стебель подорожника. – Я целые сутки был на ногах в обуви, которую начинаю ненавидеть. Носки я выкину.

Он прохромал еще несколько шагов и собирался сказать что-то еще, кажется, весьма прочувствованное, но не успел начать, поскольку по дороге пронеслась Милли и бросилась в объятия Крестоманси.

За Милли следовали Джулия, Айрин, Джейсон, Дженет и большинство волшебников Замка. Крестоманси оказался поглощен толпой людей – приветствующих, восклицающих, спрашивающих, где он был, поздравляющих Кота и желающих знать, в порядке ли Крестоманси.

– Нет, я не в порядке! – воскликнул Крестоманси спустя пять минут этой суеты. – У меня вселенские волдыри. Мне надо побриться. Я устал до изнеможения и ничего не ел со вчерашнего завтрака. Вы бы были в порядке на моем месте?

С этими словами он исчез с дороги в облаке пыли.

– Куда он ушел? – спросили все.

– Принять ванну, полагаю, – сказала Милли. – А вы бы не сделали тоже самое? Кто-нибудь найдите ему бальзам для ног, пока я велю принести ему поесть. Кот, пошли со мной – расскажешь, как тебе удалось найти его.

Час спустя Крестоманси призвал Кота в свой кабинет. Крестоманси сидел на диване, положив больную ногу на кожаный пуфик. Снова гладко выбритый, одетый в атласный персиковый шлафрок, который вызвал у Кота ассоциации со стеганым закатом.

– Теперь вы в порядке? – спросил Кот.

– Абсолютно, спасибо. Благодаря тебе, – ответил Крестоманси. – Продолжая разговор, который мы вели, пока не нагрянули приветственные орды, я не могу перестать думать об этом барьере. Настоящая тайна, Кот. Двадцать с лишним лет назад, когда мне было примерно столько лет, сколько тебе сейчас, меня вытащили на самую длинную и мокрую прогулку в моей жизни. Флавиан Темпл заставил меня пройти прямо через Хоптонский торфяник почти до Хоптона. Я поджег Хоптонский лес. Тогда там не было вернись-назад чар и никакого барьера. Я был бы искренне рад и тому, и другому. Мы с Темплом прошли по прямой несколько миль, и нас ничто не остановило.

– Барьер выглядел довольно старым, – заметил Кот.

– За двадцать лет может появиться множество ползучих растений и много ржавчины. Будем считать, барьер не старше. Настоящая загадка вот в чем: почему он там?

Хотел бы Кот это знать. Он мог только помотать головой.

– Конечно, он может относиться только Улверскотскому Лесу, – сказал Крестоманси. – Но вижу, мне придется расследовать всё дело. Настоящая причина, по которой я попросил тебя прийти, Кот – сказать, что после того, как ты меня спас, я не могу больше держать тебя в разлуке с этим несчастным конем. Конюх говорит, его ноги здоровее моих. Так что беги. До ужина как раз есть время для верховой прогулки.

Кот со всех ног помчался в конюшню. И времени на верховую прогулку хватило бы, вот только Сиракуз, увидев приближающегося Кота, перепрыгнул через ворота выгона, а вместе с ними и через Джосса, когда тот пытался их открыть. Затем Сиракуз пронесся несколько кругов по двору, запрыгнул обратно на выгон и в течение часа веселился, не давая Джоссу, Коту и конюшенному мальчику его поймать. После этого до ужина уже не осталось времени.