Текст книги "Яйцо Пинхоу (ЛП)"

Автор книги: Диана Уинн Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 12

В Улверскоте внезапно началось нашествие лягушек.

Никто никогда прежде подобного не видел. Их были тысячи, и если посмотреть на них в тени, можно было заметить зеленовато-красный оттенок. Они проникали повсюду. В то утро люди наступали на них, вставая с кровати, и обнаруживали их в чайнике, когда пытались заварить чай. Единственным жителем деревни, который радовался нашествию, был Чудик. Он гонялся за лягушками по всему Дроковому Коттеджу. Его любимым местом охоты была спальня Марианны. Поймав, он убивал их на прикроватном коврике.

Марианна подобрала странные черные остатки. Похоже, умирая, лягушки сморщивались и сжимались в нечто маленькое, засохшее и дырявое. Ненастоящие, подумала она. От них исходил знакомый запах. Где она раньше встречала этот особенный запах? Она знала, в тот момент рядом был Джо. Когда они украли чучело хорька? Нет. Раньше. Когда Бабка швырнула в Фарли магией.

Вот оно, подумала Марианна. Они Бабкины.

Она спустилась на первый этаж и выбросила сухие останки в мусорное ведро.

– Пойду навещу Бабку, – сказала она маме.

– Опять хочет тебя видеть? – спросила мама. – Не задерживайся слишком долго. Я до сих пор нахожу кувшины с плесенью. Нам придется их прокипятить.

Хотя волна неудач прекратилась так же внезапно, как началась, последствия еще оставались: плесень, недолеченные царапины, вывихнутые щиколотки и – кажется, это стало последним, что натворили чары – вспышка коклюша среди самых маленьких детей. Унылый кашель доносился из большинства домов, которые Марианна проходила по пути в Лощину. Зато на почту как раз, когда она шла мимо, доставили правильные красные кирпичи.

Тетя Джой стояла на лужайке над разрушенной стеной и наблюдала за разгрузкой.

– Может, я и получила свои кирпичи, – пожаловалась она Марианне, – но на этом всё. Твой дядя Саймон слишком занят, ремонтируя Лесной Дом и хромая с палкой по округе, подумать только! И всё ради этой новой женщины, которая утверждает, будто она Пинхоу. Если он может работать на одной ноге для нее, то почему не может для меня? Можно подумать, мои деньги хуже!

И так далее, и тому подобное, но Марианна только улыбнулась тете Джой и ушла. Как часто говорил папа, если останешься послушать тетю Джой, простоишь неделю, а она так и не закончит жаловаться.

На дорожке на всем пути до Лощины были лягушки, а пруд перед коттеджем представлял собой кипящую прыгающую массу. Утки бросили попытки плавать и сердито сидели на траве.

– Не знаю, что мы сделали, чтобы заслужить подобное, – сказала тетя Дайна, открывая Марианне дверь. – Можно подумать, мы оскорбили Моисея! Давай заходи. Она спрашивала про тебя.

Марианна прошла в захламленную гостиную и позвала:

– Бабка.

Та подняла к ней иссеченное морщинами лицо и быстро сказала:

– Я не в здравом уме.

– В таком случае ты не должна колдовать, – возразила Марианна. – По всей деревне лягушки.

Бабка покачала головой так, словно ее огорчало поведение людей:

– Куда катится этот мир? Их не должно быть здесь.

– А где они должны быть? – подзадорила ее Марианна.

Бабка снова покачала головой:

– Не стоит волноваться. Маленькие девочки не должны забивать себе этим головы.

– Где? – спросила Марианна.

Бабка опустила голову и принялась делать складки на свеженакрахмаленной юбке.

– Где? – настаивала Марианна. – Ты ведь куда-то послала этих лягушек, не так ли?

– Джеду Фарли следовало оставить меня в покое, – очень неохотно пробормотала Бабка.

– Хелм Сент-Мэри? – спросила Марианна.

Бабка кивнула:

– И по всей округе. Там во всех деревнях живут Фарли. Я забыла названия тех мест. У меня нынче плохая память, Марианна. Ты должна понимать.

– Я понимаю, – ответила Марианна. – Ты отправила лягушек в Хелм Сент-Мэри, который примыкает к территории Замка Крестоманси, так что они почти неизбежно это заметят, и ты так разозлила Фарли, что они наслали на нас порчу и отправили лягушек обратно. Тебе не стыдно, Бабка?

– Это всё Джед Фарли. Прячется там. Думает, он в безопасности от меня. И они всё время шпионят за мной, шпионят и следят. Это не я, Марианна. Это Эдгар и Лестер. Я не говорила им этого делать.

– Ты прекрасно знаешь, что Эдгар и Лестер никогда бы не послали никому лягушек! Ты мне отвратительна, Бабка!

– Я должна защищаться! – запротестовала Бабка.

– Нет, не должна – не так!

Марианна выскочила наружу, пробравшись среди лягушек, и пронеслась по дорожке мимо груды новых кирпичей. Чувствуя себя злее и храбрее, чем когда-либо за всю жизнь, она промчалась по Дроковой аллее и ворвалась в сарай за Дроковым Коттеджем. Там папа с дядей Ричардом пытались пилить дерево, не разрезая при этом лягушек пополам.

– Лягушек создала Бабка, – сообщила она.

– Да брось, Марианна, – ответил папа. – Бабка не стала бы такого делать!

– Стала бы. И сделала! Она послала их в Хелм Сент-Мэри, но Фарли отправили их обратно и наслали на нас порчу, потому что Бабка разозлила их. Папа, я думаю, у нас война с Фарли, а мы даже не знаем об этом.

Папа рассмеялся:

– Фарли не такие варвары, Марианна. Лягушки – просто чья-то шутка. По тому, как они светятся, можно понять, что они магические создания. Беги и не забивай себе этим голову.

Что бы Марианна ни говорила после, папа только смеялся и отказывался ей верить. Тогда она зашла в дом и попыталась рассказать маме.

– О, честное слово, Марианна! – воскликнула мама среди облаков пара, держа чайник за обмотанную тканью ручку. – Согласна, Бабка нынче совершенно чокнулась, но Фарли – люди в здравом рассудке. Мы сотрудничаем с ними по всей округе. Так что подвяжи волосы и помоги мне здесь, и забудь про проклятых лягушек!

Остаток дня Марианна провела, кипятя чайники, чувствуя себя сердитой и одинокой. Она не верила, что Бабка остановится на лягушках. Она знала, что должна заставить кого-нибудь поверить ей, пока Фарли не разозлятся настолько, что сотворят что-нибудь ужасное, но папа с мамой, похоже, были глухи к ее словам. Какое-то время Марианна испытывала искушение просто молчать про Бабку, и пусть будет, что будет. Но она ведь начала вести себя храбро и чувствовала, что должна продолжать. Марианна задумалась, кто мог бы ей поверить. Кто-то, кто мог бы остановить Бабку и объясниться с Фарли. В голову не приходило никого, кроме дяди Чарльза, а дядя Чарльз работал в Лесном Доме вместе с дядей Саймоном. «Я поговорю с ним, когда он закончит работу, – решила Марианна. – Потому что, думаю, это действительно срочно».

Ко второй половине дня лягушки причиняли уже столько неудобств, что дядя Ричард начал действовать. Он нагрузил повозку мусорными баками и мешками и запряг в нее ослицу Долли. Затем он позвал всех кузенов Марианны – всех десятерых, – и их отряд принялся обходить дома, собирая лягушек. Повсюду им вручали лягушек кишащими горстями. А если кто был слишком стар или слишком занят коклюшем, чтобы собирать лягушек самостоятельно, в дом заходили мальчики и вытряхивали лягушек из чайниц или вычерпывали из шкафов, обуви и уборных, пока остальные охотились за лягушками в саду. После чего они радостно выходили с извивающимися квакающими мешками и сбрасывали их на повозку. И ехали к следующему дому. Они поймали двести лягушек в доме викария и вдвое больше в церкви. Больше лягушек было только в Лощине.

– Оно и понятно, – сказал дядя Ричард, не веря ни единому слову против Бабки. – В Лощине – пруд.

Когда повозка, наконец, была под завязку нагружена разбухшими мешками и квакающими мусорными ведрами, и на свободе не осталось ни одной лягушки, они повели Долли вниз по Дроковой аллее к реке и всех лягушек вытряхнули туда. От того, что произошло затем, дядя Ричард только затылок чесал. Каждая лягушка, ударившись о текущую воду, просто растворялась и исчезала. Кузены не могли забыть этой картины.

– Ну, говорят текущая вода уничтожает колдовство, – сказал дядя Ричард маме и Марианне, когда пришел в Дроковый Коттедж на чашку чая после трудов, – но прежде я никогда бы в это не поверил. Растаяли черной пеной. Поразительно.

Тут Марианна осмотрелась и заметила, что Чудик снова пропал.

– Ох, да фу ты, ну ты! – простонала она и поспешила к столу, чтобы крутануть нож.

Он всё еще вращался, когда в парадную дверь постучали.

– Посмотри, кто там, Марианна! – крикнула мама, занятая разливанием чая.

Марианна открыла дверь. И вытаращилась. На пороге стояла очень высокая худая женщина, державшая в руках корзинку. У нее были прямые волосы и плоская грудь, и на ней было самое скучное и бесцветное платье, что Марианна когда-либо видела. Лицо у нее было длинным и суровым. Она пристально посмотрела на Марианну, и у Марианны возникла ассоциация с учителем, который вот-вот поймает тебя на ошибке.

Прежде чем Марианна успела спросить, чего хочет эта незнакомка, женщина произнесла:

– Джейн Джеймс. Из Лесного Дома. Знаю, не следовало знакомиться таким образом, но ты в курсе, что твой кот проходит сквозь стены? Он ел у меня на кухне рыбу, приготовленную на ужин мистеру Адамсу. Все двери закрыты. Единственное объяснение. Не знаю, как ты будешь держать его в доме.

– Я тоже не знаю, – ответила Марианна.

Она подняла взгляд на мрачное лицо и обнаружила, что оно полно скрытого юмора. Джейн Джеймс явно находила ситуацию крайне забавной.

– Прошу прощения, – сказала Марианна. – Я немедленно схожу заберу его.

– Нет необходимости, – Джейн Джеймс открыла корзинку, которую держала в руках, и вывалила оттуда Чудика на коврик у двери, будто пудинг. – Приятно было познакомиться, – и ушла.

– Вот это да! – воскликнул дядя Ричард, когда Марианна закрыла дверь. – Прорва магии в этой женщине, если хотите знать мое мнение!

– И неудивительно, что мы не можем удержать этого кота дома! – сказала мама, ставя чайник на стол.

Чудик сидел на половике и пронзал Марианну взглядом. Марианна отвечала ему тем же. «Они могут поверить Джейн Джеймс, что Чудик проходит сквозь стены, но не могут поверить мне насчет Бабки», – подумала она.

– Ты, – сказала она Чудику. – Ты такой же дурной, как Бабка! А хуже обвинения я просто придумать не могу!

Тем временем в Замке Кот пытался привыкнуть к необходимости кормить малыша грифона каждые четыре часа. По крайней мере, проходило около трех с половиной часов до момента, как грифон просыпался с вновь плоским и худым животом и начинал просить еду:

– Хнык, хнык, хнык!

Кот в очередной раз нес его на кухню – и он стал куда тяжелее, чем когда только вылупился, – когда на лестнице его остановила Джулия.

– Можно я помогу тебе его кормить? – спросила она. – Он такой милый! Дженет тоже хочет помочь.

Кот понял: именно это ему и нужно.

– Тогда мы можем составить расписание кормлений, – быстро предложил он. – Вы можете кормить его днем, а мне придется заботиться о нем ночью.

Вскоре он обнаружил, что, оказывается, поразительное количество людей хотело помочь кормить грифона. Мисс Бессемер хотела, как и мистер Стаббс, и Юфимия. Милли хотела – она говорила, у нее в грифоне личный интерес. И Айрин, когда не была в Улверскоте, где наблюдала за ремонтом в своем новом доме, просила, чтобы ее тоже включили в очередь.

Кот поймал себя на том, что поначалу сидел над душой у человека, кормившего грифона, таким же собственником, как Мопса. Он знал, грифон счастливее, когда он рядом. Но когда грифон прекрасно освоился с тем, что кто-то другой засовывает ему в клюв комки мяса, Кот – чувствуя себя виноватым – вздохнул с облегчением и ушел кататься на Сиракузе. Вскоре ему приходилось кормить грифона только по ночам.

Каждый вечер он поднимался к себе в комнату, неся две большие миски мяса, накрытые чарами стасиса для сохранения мяса свежим. На третью ночь он привык – ну, почти – просыпаться в полночь и еще раз в четыре утра от «Хнык, хнык, хнык!» грифона. Если Кот не просыпался сам, его будила Мопса, настойчиво тыкаясь холодным носом в лицо и тяжело топчась на животе.

К чему он никак не мог привыкнуть, так это к тому, насколько сонным был потом весь день.

В третью ночь Мопса как обычно разбудила его в полночь.

– Хорошо. Я знаю, знаю! – произнес Кот, выкатываясь из-под носа и лап Мопсы. – Иду.

Он сел и включил свет.

К его удивлению, грифон по-прежнему крепко спал, свернувшись в корзине, положив желтый клюв на ее край и тихонько со свистом похрапывая. Но в большое окно что-то стучало. Совсем как в том странном сне. «Думаю, я знаю, что это!» – подумал Кот. Он выбрался из кровати и открыл окно.

На него уставилось перевернутое лицо, но оно было человеческим.

Кот уставился в ответ, с трудом веря своим глазам.

– Можешь помочь нам? – с немалым отчаянием спросило лицо. – Дождь идет.

Поскольку оно было перевернуто, Коту понадобилось некоторое время, чтобы узнать коридорного Джо.

– Как ты попал туда? – спросил он.

– Мы построили летательный аппарат, – объяснил Джо, – но что-то сделали не так. Он рухнул на твою крышу. Роджер тоже здесь наверху. Вроде как заклинило.

«О, Господи! – подумал Кот. – Вот что они замышляли в том сарае!»

– Хорошо, – сказал он. – Лучше я занесу тебя внутрь. Отпускай.

Используя импровизированную смесь призывания и левитации, Кот сумел стянуть Джо с крыши и направить его через окно в комнату. К несчастью, это, похоже, сдвинуло разбившийся летательный аппарат. Когда Джо тяжело шлепнулся на ковер, наверху раздался ряд долгих скользящих звуков, за которым последовал крик ужаса Роджера. Кот едва успел подхватить Роджера чарами, когда тот падал мимо окна, и перенести внутрь и его тоже.

– Спасибо! – выдохнул Роджер.

Оба стояли у окна – задыхающиеся, бледные, забрызганные дождем. Но вместо того, чтобы, как ожидал Кот, прокрасться в кровати, эти двое принялись встревоженно совещаться.

– И где, ты считаешь, мы ошиблись? – спросил Джо. – Думаешь, это из-за дождя?

– Нет, – ответил Роджер. – Думаю, мы неправильно присоединили провода к чучелу беркута.

– Тогда, наверное, придется начинать с нуля, – сказал Джо.

– Нет-нет. Уверен, основа у нас получилась. Надо ее только усовершенствовать.

«Чокнулись!» – подумал Кот. Он посмотрел мимо них на обломки, которые теперь висели за окном, с каждой секундой всё больше намокая. Насколько Кот видел, они представляли собой скрепленные друг с другом части столов и кресел, трехногий стул где-то между ними и посреди этого болтающееся вверх ногами жалкое и грязное чучело беркута. Из беркута торчали провода и влажные пучки трав.

– Я принадлежу Замку Крестоманси, – грустно заметил беркут.

Все вещи в Замке были зачарованы так, чтобы говорить это, если их отнести от замковых стен дальше, чем на несколько футов.

– Где вы достали беркута? – спросил Кот.

– Он был на одном из чердаков, – ответил Роджер. – Для начала мы должны изолировать семена одуванчика.

– Можем попробовать использовать вместо него кипрей, – ответил Джо.

Проснулся грифон. Вместо того, чтобы потребовать еду, он сел и с интересом уставился на двух мокрых мальчиков и болтающиеся обломки. Мопса сидела на кровати Кота и тоже смотрела – неодобрительно.

– Вы не можете оставить всё это висеть здесь, – заметил Кот.

– Мы знаем, – сказал Роджер. – Или можем использовать оба вида семян.

– И ускорить немного велосипеды, – согласился Джо.

– Ужасно неудобно, – заметил Роджер, – что мы вынуждены работать по ночам, чтобы нас не застукали. Кот, мы пойдем в сад. Можешь спустить к нам летательный аппарат, когда мы свистнем? Только аккуратно, чтобы не поломать еще больше.

– Думаю да, – ответил Кот.

Джо встал на одно колено, чтобы погладить грифона, будто собаку.

– Какой ты мягкий! – сказал он. – Весь этот пух. Где я раньше видел одного из вашей породы? Знаешь, он развалится на кусочки. Часть его зацепилась за твою башню.

Кот хихикнул. Если бы он был Крестоманси, то спросил бы: «Грифон зацепился за башню?»

– Хорошо, – сказал он. – Сначала я подниму его, чтобы отцепить, а потом отлевитирую вниз. А вы двое спускайтесь в сад, пока кто-нибудь не заметил.

Оба авиатора, слегка прихрамывая, поспешили прочь. Грифон открыл клюв.

– Ладно, – сказал Кот. – Не говори этого!

Ему хватило времени сытно накормить грифона, прежде чем из сада внизу донесся тихий свист. Кот отставил миску и высунулся из окна, чтобы отлевитировать обломки.

– Я принадлежу Замку Крестоманси, – жалобно произнес беркут.

– Знаю, – ответил Кот. – Но это сложно.

Остатки летательного аппарата заклинило на башне. Коту пришлось разделить его на части и отправлять вниз кусок за куском. Он понятия не имел, что собой представляли большинство частей. Он просто снимал их с крыши и левитировал на землю. Еще один тихий свист и слабый хор голосов, поющих: «Я принадлежу Замку Крестоманси!» – дали знать, что все части в целости и сохранности приземлились под кедрами. По деревянному стуку и тихому лязгу время от времени он понял, что теперь двое авиаторов тащат прочь всю массу, протестующую, что она принадлежит Замку.

– Чокнулись, – сказал Кот Мопсе и грифону. – Совершенно чокнулись, – и забрался обратно в кровать.

В ту ночь грифон его больше не поднимал. А утром он выбрался из корзины и разбудил Кота, толкая его клювом. Открыв глаза, Кот обнаружил, что на него таращатся два желтых глаза – любопытных и дружелюбных.

– О, ты мне нравишься! – воскликнул Кот, не успев задуматься.

А потом почувствовал себя виноватым, поскольку Сиракуз наверняка будет ревновать.

Однако он ничего не мог поделать с Сиракузом. Пока грифон ковылял по комнате, исследуя всё, в ней находящееся, Кот оделся. Грифон, несомненно, за ночь подрос еще. На шее и на нелепых обрубках крыльев появились темные зачатки перьев.

– Он не слишком быстро растет? – встревоженно спросил Кот Милли, когда доставил его на кухню.

Грифон теперь был слишком тяжелым, чтобы Кот его носил. Они спустились, немного ковыляя, немного левитируя и еще немного хлопая крыльями – и грифон выглядел страшно довольным собой, что смог добраться до кухни.

Милли поджала губы и изучила его.

– Ты должен помнить, что грифоны – высоко магические создания, а этот конкретный еще и провел много лет внутри яйца под чарами стасиса. Думаю, он наверстывает упущенное время. Интересно, насколько большим он вырастет?

Кот надеялся, что не выше Сиракуза. Более крупный был бы неудобен. Он собирался это сказать, когда Милли добавила:

– Кот, я беспокоюсь за Роджера. Он сегодня выглядит таким уставшим.

– Эм, – произнес Кот. – Возможно, он всю ночь читал.

– Наверное, так и есть, – согласилась Милли. – Когда я зашла, у него на кровати лежало шесть книг – все из других миров. И все про полеты. Надеюсь, он не собирается сотворить какую-нибудь глупость.

– Не собирается, – ответил Кот, поскольку знал, что Роджер глупость уже сотворил.

Он оставил Милли запихивать в грифона фарш и пошел убираться в стойле Сиракуза, с чем быстро справился кудесническими средствами. Пока Кот чистил самого Сиракуза, желая, чтобы и для этого существовал какой-нибудь магический способ, вошел Джосс Каллоу.

– Сегодня у меня выходной, – сказал Джосс. – Если хочешь покататься, поехали прямо сейчас, до завтрака.

– Да, пожалуйста, – ответил Кот.

Он вывел Сиракуза во двор и оседлал его. И Сиракуз, как обычно, подпрыгивал, вырывался и пританцовывал, слишком радуясь, что на нем будут ездить, чтобы позволить Коту сесть на него и собственно поехать, когда вдруг резко замер на месте и вскинул голову. Кот обернулся и увидел, как к нему с энтузиазмом торопливо ковыляет грифон. Кот мог только уставиться на него, не в состоянии придумать, что делать.

Сиракуз тоже уставился, высокомерно задрав нос. И его сложно было осудить. Грифон весь был таким круглым, костлявым и каким-то незавершенным существом. Он еще не научился как следует ходить и перекатывался с боку на бок, царапая камни во дворе длинными розовыми когтями и крутя веревочным хвостом. Кот видел, он страшно горд тем, что нашел его.

– Это всего лишь ребенок, – сказал он Сиракузу.

Когда грифон подковылял ближе, Сиракуз, фыркнув, отпрыгнул назад всеми четырьмя ногами. Грифон остановился. Он поднял голову, уставившись на Сиракуза. Его клюв раскрылся, кажется, в восхищении. Он издал жужжащий звук и потянулся лицом вверх. И, к облегчению и изумлению Кота, Сиракуз опустил изящную голову и потерся носом о клюв грифона. Маленькие крылья грифона взволнованно заработали. Он ворковал, и Кот мог бы поклясться, что его клюв растянулся в ухмылке. Однако когда грифон неуклюже выставил передние лапы – явно дружелюбным, но угрожающим поцарапать нос Сиракуза жестом, Кот прекратил это:

– Достаточно. Значит, вы друг другу нравитесь. Хорошо. И вообще, как ты добрался сюда?

Через двор уже неслась Милли.

– О, я всего на минутку отвернулась, когда пришла мисс Бессемер спросить насчет полотенец! И он ушел. Давай, малыш грифон, пошли обратно с Милли. О, хотела бы я, чтобы у него было имя, Кот!

– Кларч, – сказал грифон.

– Это новый звук, – заметила Милли. – Что бы он ни значил, ты должен вернуться, грифон.

– Нет… подождите, – сказал Кот. – Думаю, это его имя. Тебя зовут Кларч, грифон?

Грифон поднял к нему лицо. Он определенно улыбался.

– Кларч, – счастливо заявил он.

– Мистер Вастион говорил, они сами себя называют, – произнесла Милли, – но мне в голову не приходило, что это значит, что они разговаривают. Что ж, Кларч, это действует в обе стороны. Если можешь говорить, значит, можешь и понимать. Немедленно отправляйся со мной в дом и закончи завтрак. Сейчас же.

Грифон издал негромкий звук, похожий на: «Ага», – и послушно последовал за Милли на кухню. «Так-так!» – подумал Кот.

– Это существо… откуда оно взялось? – спросил Джосс с крайне ошарашенным видом.

– Девочка по имени Марианна дала мне яйцо, из которого он вылупился, – ответил Кот.

– Марианна? Марианна Пинхоу?

Кот кивнул.

– Что ж, полагаю, в каком-то смысле у нее было на это право, – с сомнением произнес Джосс. – Но лучше не давай этому существу попадаться на глаза мистеру Фарли. Он просто взъярится.

Кот не мог понять, почему вид малыша грифона разозлит мистера Фарли, но был уверен, что Джосс знает. В любом случае, мистера Фарли, похоже, злило всё.