Текст книги "Яйцо Пинхоу (ЛП)"

Автор книги: Диана Уинн Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Я же говорил вам, – ответил Кот. – Я сделал его таким, какой он есть на самом деле.

– Хм. Мне в самом деле следует больше узнать о ведовстве. Похоже, оно твоя величайшая сила, Кот. Но это ужасно огорчительно. Я хотел высказать ему всё, что о нем думаю. Не говоря уже о том, чтобы спросить, как все эти годы ему удавалось быть егерем, который нам не был нужен, – Крестоманси с досадой повернулся обратно к машине.

Порхающие полувидимые существа привлекли внимание Кота к соскучившемуся коню Джосса, по-прежнему привязанному возле кузницы.

– Я лучше приведу обратно коня Джосса, – сказал Кот. – Вы езжайте.

Крестоманси пожал плечами и сел в машину.

Кот побежал к коню, у которого снова были все четыре подковы.

– Я заберу его? – крикнул он кузнецу, заглянув внутрь сарая, похожего на угольную пещеру.

Кузнец оторвался от ковки и крикнул в ответ:

– Самое время. Я отправлю счет в Замок.

Кот взобрался на коня с каменной глыбы рядом с кузницей. Он был гораздо выше Сиракуза. Зато у него совсем не было характера. Кот не улавливал от него никаких чувств – даже желания пойти домой. После Сиракуза это ощущалось ужасно странно. Но зато его скучный разум позволил Коту погрузиться в собственные мысли. В начавших спускаться сумерках Кот ехал вдоль выгона, размышляя, не оставил ли он мистера Фарли каменным деревом, потому что хотел, чтобы он таким остался. Мистер Фарли пугал его. Еще больше он пугал полувидимых существ. Когда Кот проехал через ворота Замка, существа прыгали и носились среди деревьев, растущих вдоль подъездной аллеи, и восторженно смеялись от того, что мистер Фарли больше не угрожает им. Кот заинтересовался, не помогли ли они ему оставить мистера Фарли таким, какой он сейчас.

Кот не обедал и теперь умирал с голоду. Кларч тоже наверняка проголодался. Кот заставил тяжеловесного коня идти быстрее и – поскольку теперь тот смутно думал о доме и еде – повел его коротким путем, которым не должен был ехать: по гравию перед более новой частью Замка. Там на поляне, перед четырьмя глубокими коричневыми тормозными полосами, в траве распластался летательный аппарат. Похоже, у Роджера и Джо была жесткая посадка.

Дженет с Джулией осторожно изучали аппарат.

– Кот, я не могу нигде найти Кларча! – воскликнула Дженет.

– Что ты замышлял без нас? Это нечестно! – заявила Джулия.

– Тебе бы не понравилось, – ответил Кот. – Кларч с Милли.

– Без разницы, – закричала Джулия. – Всё равно это нечестно!

В следующий понедельник Марианна приехала, испытывая немалые опасения. Выяснилось, что сначала у нее обычные уроки вместе с Джо, Роджером, Котом, Дженет и Джулией, которые вел высокий энергичный мужчина по имени Майкл Сондерс. Майкл Сондерс ее впечатлил. Никому и никогда еще не удавалось заставить Джо учиться. Но Джо был обещан большой новый рабочий сарай, где они с Роджером смогут экспериментировать со своими новыми идеями, при условии, что мистер Сондерс будет им доволен. Так что Джо сидел за столом и работал и вскоре показал себя невероятно способным в арифметике.

Марианне начало здесь нравиться. Она немедленно подружилась с обеими девочками, Кот в любом случае уже был ей симпатичен, хотя Роджера она стеснялась. Роджер говорил только о технике и деньгах.

После обеда у Марианны и Кота чаще всего был урок с Крестоманси. Поначалу Марианна так нервничала, что едва могла говорить. Магия кудесников была такой странной, и Кот знал настолько больше нее. Но на второй день она обнаружила, что у Кота трудности с Теорией магии, тогда как Марианна находила ее такой легкой, что казалось, будто она уже знала большую часть. В любом случае вторая половина урока всегда была скорее разговором, когда Кот и Крестоманси задавали ей заинтересованные вопросы о ремесле, ведовстве и травной науке. После первого пугающего послеполудня Марианна почувствовала себя совершенно свободно и говорила, и говорила.

Она взяла с собой историю про Принцессу Айрин и ее кошек, но не больно-то в ней продвигалась, поскольку ее всегда вовлекали в игры с девочками или Кларчем и половиной обитателей Замка, и это было так весело, что у нее больше ни на что не оставалось времени.

К концу недели ей было так хорошо, что когда им с Джо пришлось отправиться домой в Улверскот, на нее напала тоска. Они обнаружили, что пропустили похороны Бабки. Но, по крайней мере, успели на встречу вернувшейся из больницы Николы – бледной и исхудавшей, но больше не больной. Возвращаясь с праздника в честь ее приезда, Джо с Марианной беспрестанно говорили о Замке Крестоманси. На самом деле, они все выходные только о нем и говорили. Папа из-за этого был мрачным, однако мама слушала – недоверчиво, но сосредоточенно. Когда в следующий понедельник прибыла машина и снова забрала Джо и Марианну, их мать задумчиво отправилась в Лесной Дом поговорить с Айрин.

Айрин так официально и не назначили следующей Бабкой, но люди всегда ходили к ней поговорить, как к Бабке. Айрин клала карандаш на очередной изящный дизайн и серьезно слушала с Чудиком на коленях. Чудик теперь был способен проникнуть в любой шкаф или к любой еде, какой ему нравилось, и только Джейн Джеймс могла контролировать его. Просто счастье, что Айрин так любит этого кота, сказала мама Марианне.

Советы Айрин всегда считались превосходными. Хотя Айрин сказала Марианне, что она всего лишь говорит людям то, что они на самом деле пытаются сказать ей. Одним из первых, кто пришел посоветоваться с ней, стал дядя Чарльз. Он надел свой кошмарно помятый свадебный костюм и пришел в Лесной Дом официальным посетителем, и долго говорил с Айрин. Вскоре после этого его зачислили аспирантом в Колледж Искусств Боубриджа. Мама сказала Марианне, что примерно через год дядя Чарльз собирался отправиться в Лондон устраивать судьбу.

– Еще один теперь выше своей семьи, – сказал папа.

Результатом маминого визита к Айрин стало то, что в третий понедельник она села в приехавшую за Марианной и Джо машину и тоже отправилась в Замок Крестоманси.

Милли приняла ее с восторгом. Мама провела самое приятное утро, разговаривая с Милли за кофе с печеньем (вкусное, но не настолько как у Джейн Джеймс, сказала мама, но чье вообще печенье может с ним сравниться?), разговаривая о каждой вещи под солнцем, включая величайшие тайны трав. Некоторое время спустя она согласилась позволить секретарю Крестоманси Тому войти и записывать, поскольку, как сказала Милли, она говорила о вещах, о которых никогда не слышал даже Джейсон. Мама Марианны получила такое удовольствие от этого визита – включая возможность пообедать со своими детьми, – что еще много раз возвращалась в Замок. Это раздражало папу, но, как сказала мама, тут уж ничего не попишешь – это папа.

После этого машина, отправляющаяся по понедельникам в Замок, часто бывала набита женщинами Пинхоу – и их метлами для обратного пути, – которые посещали разных людей в Замке. Мистер Стаббс и мисс Бессемер тоже усиленно изучали ремесло. В Замок перебрались изумительные новые чатни[4]4
  Индийская кисло-сладкая фруктово-овощная приправа к мясу.


[Закрыть] и острые соленья, вместе с некоторыми волшебными вышивками для простыней, одежды и подушек. Замок в ответ снабжал их чарами, но большинство женщин Пинхоу согласилось, что чары Замка в подметки не годятся чарам ремесла. Это давало им приятное чувство полезности и превосходства.

Мужчины в основном приезжали на велосипедах. Они еще больше чувствовали свое превосходство – особенно дядя Ричард и дядя Айзек, когда сами не заметили, как стали давать уроки по древообработке и искусству выращивания кучке жаждущих получить знания садовников и лакеев.

– Ба! – сказал папа. – Позволяете им пользоваться вашими мозгами!

К этому моменту по всей округе – за Боубридж с одной стороны и Хоптон с другой – прокатился слух, что Эдгар и Лестер Пинхоу избавились от Деда Пинхоу. Оба потеряли клиентов. В конце концов, они уже не в силах были переносить сплетни и переехали в Брайтон, где жили вдвоем в холостяцкой квартире. Двоюродная бабушка Клэрис ушла с двоюродной бабушкой Сью, и они поселились в доме прямо за Улверскотом с таким количеством толстых ленивых собак, что никто не мог их сосчитать. С тех пор папа называл дом Блошиной Ямой.

Бабка Нора и ее дочь Доротея естественно затаили злобу. Это они распространяли слухи про Эдгара и Лестера. Когда двоюродные дедушки Марианны уехали, Бабка Нора и Доротея приобрели привычку стоять на выгоне Хелм Сент-Мэри и так хмуриться на каждого Пинхоу, посещающего Замок, что, как сказала мама, если бы они по-прежнему обладали дурным глазом, в пору было бы занервничать. Но это прекратилось, когда Бабка Нора выиграла в лотерею билет на двоих в Тмутаракань, и Нора с Доротеей уехали.

– Мы не можем допустить, чтобы они отравляли нам жизнь у нас под боком, – сказала Милли, подмигнув маме. – Надо было, чтобы они уехали, пока не вернулась их магия.

– Типичное вмешательство, – сказал папа.

Кларч продолжал расти. К Рождеству он развился достаточно, чтобы присоединиться к остальным в теперь переполненной классной комнате и учиться читать и писать. Даже Дженет начала понимать, что Кларч – друг, а не домашнее животное. На поляне по-прежнему играли в Кларчбол, но правила менялись вместе с размерами Кларча. К новому году Кларч сам по себе был уже целой командой.

Персонал Замка привык видеть, как – обычно ближе к сумеркам – громадная грифонша будто призрак спускается на поляну. Порой возникала путаница, поскольку очередной летательный аппарат Джо тоже мог возвращаться домой в сумерках, после чего он обычно с грохотом падал. Различительным признаком, объяснял мистер Фрейзер, являлось то, что если это грифонша, вас в коридоре сбивал с ног несущийся к матери Кларч. Если Кларч не появился, надо спешить наружу с исцеляющими чарами и ремонтным ремеслом, которому вас научили Пинхоу.

А иногда – иногда, когда Кот выезжал на Сиракузе в более далекие леса, они видели высокого старика, который шагал вдали, положив ладонь на спину тускло светящегося белого единорога.