Текст книги "Работа над ошибками (СИ)"
Автор книги: Диана Морьентес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
– Говори это почаще, и ты меня испортишь, – улыбнулся Макс в надежде, что она сбавит свой пыл.
– Милый, но это правда! – возразила Инесса. – Пожалуй, у меня достаточный послужной список, чтобы судить. Большинство мужчин считают, что раз уж женщина хоть взглядом дала понять, что согласна на интим, так пусть она и получает все сразу по полной программе и побыстрее! Или считают, что бутылка шампанского – это уже прелюдия, значит, можно сразу переходить к делу. А ты даешь женщине именно то, что она хочет; ты позволяешь женщине наслаждаться…
– Ин, у меня полгода не было секса, прекрати издеваться!
– Да, я тоже давненько на самообслуживании, – призналась женщина. – Наверно, поэтому секс и занимает все мои мысли. Прости, я действительно как озабоченная! Это я просто хотела сказать тост «за тебя».
Максим размышлял ровно секунду.
– Поехали к тебе, – предложил он спокойно.
И вот тут Инесса пошла на попятную:
– Макс, ты никогда не был из тех, кто просто перестает отвечать на звонки и считает, что этим все сказано. Если бы ты хотел расстаться, ты бы ей так и сказал, поверь. Макс, подумай хорошенько. Я не отказываюсь от твоего предложения… Я бы и трезвая не отказалась, а уж сейчас… Но подумай обо мне! Если ты с ней помиришься, я же ей в глаза смотреть не смогу! Я не хочу быть врагом вашей семьи!
Макс долго молчал. Смотрел внимательно на Инессу, словно оценивая степень ее совестливости. Потом по-отечески чмокнул подругу в лоб.
– Ладно, живи. Только учти, это не ради нее. Это ради тебя.
Сотовый зазвенел так нежно и трепетно, что Максим аж вздрогнул: эту мелодию в его кармане Она сама выбрала для своего номера. Достал это маленькое чудо техники и в первую секунду подумал, как же раньше люди жили без сотовых? Как они могли рождаться и умирать, так и не зная того счастья, которое Максим испытывает сейчас? Аж дыхание перехватило! Он несколько секунд смотрел на Ее имя, освещающее его лицо в темноте февральского вечера… и упрямо нажал «отбой».
– Идиот! – фыркнула Инесса. – Взгляни на себя!
Макс даже не дерзнул что-то отвечать на это. Сердце постепенно возвращалось к своему нормальному ритму.
– Боишься, что не сможешь притворяться гордым? – издевалась Инесса. – Мне твое сердце отсюда слышно.
– Я не хочу больше жить по ее схеме, – сказал Максим тихо.
– А голос ее услышать хочешь? – улыбнулась подруга. – У тебя сегодня день рождения, и ты можешь позволить себе такую мелочь. Это даже не будет капитуляцией, ведь ясно же, она звонит, чтобы поздравить тебя, а ты можешь ответить, чтобы принять поздравление. Сделай себе подарок – перезвони. Я не буду тебе мешать. Ты полтора месяца не отвечаешь на ее звонки, но хранишь ей верность. Это о чем-то говорит?
Поцеловала его в щеку и отправилась в зал, тем более что начала замерзать. Максим не стал ее останавливать.
А не капитуляция – так долго сбрасывать звонки, а потом сказать: «Извини, милая, ты что-то хотела?»? Сегодня я добрый, давай, поздравляй меня! Черт, как же жарко в этом свитере! Зима… Она в любом случае не начнет разговор с выяснения причин, по которым он столько времени ее игнорировал…
Макс сам не заметил, как решился нажать кнопку вызова. Весь, всем своим существом был на телефонной линии. Открыть глаза, закрыть глаза – не важно, все равно видишь одно и то же. Длинные редкие линии пунктира, светло-серые на черном фоне. Неужели, она не ответит? Четвертый… Пятый…
Наташа подняла трубку и даже не стала говорить «Алё».
– Привет, – начал Макс.
– Привет, – сказала она так же доброжелательно, но гораздо увереннее, чем он.
– Извини, ты, наверно, хотела меня поздравить, а я так по-хамски отключаюсь…
Вот бред, Максим уже жалел о том, что делает! Напрашивается на поздравления! Еще и извиняется! Все делает не так, как должен!
– Милый, я так давно мечтала услышать твой голос, – звучало в трубке спокойно и с улыбкой. – Я не хочу сейчас тратить время на поздравления.
– А я не хочу тратить время ни на что другое, – выдавил из себя мужчина.
Наташу, кажется, это ни капельки не задело.
– Отмечаешь с пацанами?
– Да.
– У нас в клубе?
– Нет, в кафе.
– Здорово. Молодцы. Как у тебя дела? Я знаю, что ты теперь правая рука директора в школе, и что за клуб рассчитался. Я так за тебя рада! Поздравляю! И с днем рождения тоже.
– Спасибо.
– Я тебе желаю беспрепятственно достичь всех высот, на которые ты нацелился, и не потерять себя. Ты лучший мужчина в мире. Оставайся таким навсегда!
– Я постараюсь, – нескромно ответил Макс.
– Ладно, отдыхайте, – сказала Наташа, и Максим закрыл глаза. – Хорошо вам повеселиться! Пока!
– Пока, – повторил он.
И все? А как у тебя дела? Как твои пробы? Как ты провела праздники? И самое важное: у тебя там кто-то есть? Я люблю тебя. Даже если сказать это вслух – никто не услышит. Определенно, теперь это на самом деле чистая страница. Она даже не сказала, что любит его. Не хотела врать. И, наверняка, не сказала о своей личной жизни, чтобы не портить ему праздник. Может, она и писала ему об этом по Интернету, только он не читал. Если бы у нее никого не было – она бы бросила все и примчалась бы хоть на день! Он-то ее хорошо знает: она же чокнутая, смелая… И такая незабываемая любовница! Если бы предвидел, что она кому-то достанется, ни за что бы не показал ей столько граней интимной жизни!
Так нелепо: когда набрал ее номер – на что-то рассчитывал. В глубине души ждал, что сейчас они помирятся. Что сейчас она примется выть, что не может без него, и он, так и быть, уступит ей.
Опираясь локтями на бетонный барьер балкона, машинально играл с пустым бокалом. Ставил его и так, и сяк, и на ножку, и вверх донышком, и стучал, чтобы послушать звук. Столкнул бокал пальцем, и тот, неуклюже попытавшись ухватиться своей ножкой за край обрыва, все же безнадежно полетел со второго этажа вниз, вскрикнув на прощанье пронзительным острым звоном.
– Ну, как? – тихо поинтересовалась Инесса, когда Макс вернулся за стол.
Друзья уже наливали ему «штрафную».
– Вроде, у нее все неплохо, – сообщил мужчина, имитируя лояльность. – Голос такой спокойный, мирный… Кажется, ей все равно, что я так долго не отвечал на ее звонки. Поздравила, и все.
…
Ни в один из фильмов Наташу не взяли. На первых пробах к историческому фильму она, как ни странно, была первой претенденткой на главную роль, ведь у нее уже есть маленькая, но весьма весомая историческая зарисовка с нею в роли королевы Анны Австрийской. Но ей отказали, честно мотивировав это тем, что персонаж – француженка – не может иметь такой ужасный акцент. Наташа почти не расстроилась. Наоборот, этот отказ был только стимулом к самосовершенствованию. Наташа стала просить всех подряд знакомых французов о маленькой услуге: научить ее правильному языку. Теперь любую свою фразу, даже приветствие, простой вопрос или ответ она повторяла несколько раз, пока собеседник не оставался доволен ее речью. Дима только завидовал ее упорству. Она поклялась, что добьется идеально чистого произношения.
– Да, в сентябре я вернусь в Россию, – говорила она, – и может, во Франции больше никогда в жизни не появлюсь, но я хочу владеть этим языком в полном совершенстве! Мне это нужно не для того, чтобы получить здесь какую-то роль. Мне это нужно, чтобы не потерять уважение к себе. Это будет моя гордость, мое достижение. Я упустила шанс с фильмом и должна сделать что-то для себя взамен.
С ее прекрасным музыкальным слухом стопроцентно повторить французскую речь не стало сложной задачей. Оказалось, надо было просто поставить перед собой такую цель. Глупая, не подумала об этом раньше. Но не жалеет ни о чем. Се ля ви.
Максим не поднимал трубку, и с каждым днем Наташино беспокойство становилось все отчетливее. Он обижен, это понятно, но когда же это закончится? Когда он даст ей шанс вымолить прощение? Наташе становилось холодно от мысли, что ждать придется как минимум до сентября, до окончания французского путешествия, а то и, может быть, до следующей зимы. Он упрям, и, может, ему самому больно, но с каждым годом он все больше походит на капризного ребенка. Она звонила ему ежедневно. Домашний телефон Максим, кажется, выключал из розетки, иначе Наташины нудные ночные звонки не оставили бы его равнодушным: невозможно спать, когда телефон ускоренным международным звоном вмешивается в твою ночь несколько раз подряд по две-три минуты! А в клубе к телефону подходили только мама или папа. Возможно, Макс и стоял там рядом… Жаль, что звонок из другого города можно опознать еще до поднятия трубки.
На сотовый она однажды прозвонилась, зашифровав свой номер, но, едва услышав ее голос, Максим прервал соединение. Решила, что лучше играть в открытую и так не прятаться, ведь иначе он еще больше будет раздражаться. Пусть Максим знает, что он нужен именно ей. В этом нет ничего плохого.
Про любимого ей рассказывала мама, так что Наташа знала и о том, что он теперь заместитель директора в школе, и о том, что он больше не хочет иметь с ней ничего общего. Девушка пыталась общаться с Максимом через Евгению, и мама со своей стороны старалась помочь, но вскоре извинилась:
– Ты далеко, но мы-то видимся с ним почти каждый день… Я не хочу испортить с ним отношения. А ничего, кроме этого, у меня пока не получилось. Пытайся сама. Твой муж такой человек, который не пускает посторонних в свой внутренний мир.
Ничего удивительно не было в том, что пробы во второй фильм Наташа завалила сама. Не выучила роль и не смогла отключиться от своих проблем. Казалось, это первый – и самый главный – шаг на пути в Сочи. Стало тяжело общаться с сокурсниками и даже с лучшей подругой Астрид, немкой: мысли были лишь о Максиме, и хотелось одиночества. Только Дима каждый вечер за барной стойкой кухни был ее персональной «жилеткой».
– Секс так много значит! – рассуждала Наташа, попивая вино холодной зимней ночью. Дима выложил на тарелку десяток миниатюрных круассанов и поставил перед подругой. Наташа машинально взяла один, но есть его так и не стала. – Мне кажется, если все отлично в постели, то все отлично и в остальном. У нас с ним бывают ссоры, даже скандалы; иногда мы расходимся во мнениях, иногда кричим друг на друга. Но если меня спросят: «Как у вас с Максом?», я искренне отвечу: «Все отлично!» И, Дима, все, действительно, отлично! У меня нет на него ни одной обиды, ни одной претензии!
– Может быть, и скандалы для вас – это не проблемы, а развлечения? – предположил Дима. – Ну, знаешь, чтобы не было скучно. Чтобы не было рутины. И тогда, если вы оба воспринимаете скандалы именно так, обид и не остается. Гармония.
– Дим, ты знаешь, – начала девушка несмело, потупив глазки, – уж чего-чего, но гармонии у нас нет. Он хочет обычных семейных отношений. Я не знаю, почему он позволяет мне жить далеко от него. Честно – не знаю. В его чувствах я не сомневаюсь, в его верности – тоже. И вроде я люблю его… Точнее, не «вроде», а сто процентов! Я хочу, чтобы он был счастлив, и я знаю, что нужно для этого сделать… Я боюсь. Сейчас он в восторге от меня, скучает, я ему не приедаюсь. А что будет, если вся эта байда с учебой в институтах закончится? Блин, – вздохнула и исправилась: – не «если», а «когда»… Сейчас у меня есть выбор: бешеная страсть или семейный быт. Но через два с половиной года этого выбора уже не будет. Я обещала ему вернуться, и я это сделаю. Что будет дальше – я не представляю. Понимаешь? НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ. Думаю об этом, пытаюсь включить фантазию, интуицию – и ничего не вижу. Никакой картинки. Как будто я получу диплом, приеду в Сочи – и моя жизнь оборвется.
У Наташи вдруг потекли огромные слезы по щекам, какие-то глупые, необоснованные слезы – наверно, это из-за нервных переживаний последних дней. Словно пытаясь что-то оправдать другу, Наташа неосознанно повысила голос и, смущенно протирая мокрые глаза, затараторила:
– Я люблю его, Дим! Я не могу себе представить жизни без него! И с ним – тоже не могу себе представить! Я хочу иметь с ним детей – я это точно знаю! Но картинки об этом не могу вызвать даже в мечтах! Я понимаю, что это будет, головой понимаю! Но КАК это будет..? – окончательно разревелась и, вздрагивая от всхлипываний, закрыла лицо руками и зашептала: – Я боюсь этой пустоты…
С каждым днем, с каждым часом Наташин психоз набирал обороты. Ее все раздражало – и внимание окружающих, и их невнимание. Она могла в досаде пнуть ступеньку, если спотыкалась об нее, задумавшись о чем-то. Ее нервировал мокрый снег, и вода в ванной никак не настраивалась на нужную температуру. Она постоянно резалась ножом и кололась вилкой, а ложка всегда падала на пол. Она писала Максиму душераздирающие письма, а мама сказала, что он их, не читая, удаляет. О, если бы у него был автоответчик!!! Наташа бы ему что-нибудь туда сказала, и он растаял бы моментально, все же послушав ее голос!
Каждый день Наташа начинала с мысленного аутотренинга: сегодня его обида закончится, сегодня он поднимет трубку. Он не может злиться так долго! Откладывала телефонный звонок на «после уроков» под предлогом того, что у него – школа, и у нее занятия, и ей нельзя волноваться, ей нужно сосредоточиться на учебе. Иногда честно признавалась самой себе, что просто боится с утра наткнуться на «отбой». Часа в четыре дня (у Максима тогда шесть вечера) дрожащей рукой набирала его номер и понимала, что ничего не изменилось. Все так же, как и вчера. «Нет, я не из тех, кто так легко сдается!», – убеждала она себя и через несколько часов звонила еще раз – долго и нудно, чтобы он проснулся. Потом были слезы, неуверенность в себе, разочарование. Потом – отчаяние и истерика. У Наташи больше не было сил жить, и обессиленная – она засыпала. А утром улыбалась в постели: сегодня он точно поднимет трубку! Каждое утро лишь приближает Наташу к тому моменту, когда Максим все же сдастся!
Дима не оставался в стороне: Наташа же живет в гостиной! Ее диван – первое, на что натыкаешься, вернувшись домой.
– Ты потрясающе сильная женщина, цветочек! – подбадривал он ее нежным голосом с иронией. – Ты можешь все! Вечером страдать, утром – быть счастливой… И что самое важное: ты это делаешь по своему пожеланию!
Ладно, неделя – нормальный срок для обиды. Уже две? Ну, в принципе, две – тоже не так уж и много. Он же все-таки сильно расстроился из-за того, что она не сможет приехать! Заканчивается третья? Время летит очень быстро: три недели – ерунда…Уже полтора месяца. Наташа, наверное, терпела бы еще долго, но с толку сбивает то, что послезавтра у него день рождения. С тех пор, как окончила школу, она еще ни разу не отмечала с ним день рождения, а заодно и день влюбленных… А в этот раз она даже не сможет его поздравить – он просто не поднимет трубку.
Сегодня пятница. Дима вернулся довольно поздно: он человек деятельный, с постоянно бьющим фонтаном идей – он готовится снимать очередную «ленточку». Спит Наташа или умерла – он сразу не понял.
Подошел к дивану, присел возле завернутого в два пледа тела и тронул девчонку за голову.
– Цветок, ты жива?
Оказалось, она даже не спала, просто была в прострации. Она что-то буркнула в ответ, и Дима по доброте душевной принялся ее лечить:
– Давай, лапонька, поднимайся, попьем чайку, поболтаем. Все придет в норму.
– Я ничего не хочу, – ответило тело, не шевелясь.
– Вот именно поэтому и поднимайся!
– Ты не понял?! Я ничего не хочу! – заорала Наташа.
– Прости, – обиделся мужчина. – Мне жалко видеть тебя в таком состоянии, вот и все.
Тело вдруг подскочило с дивана и разъяренно принялось жестикулировать Диме в лицо:
– Я хочу просто побыть одна! Это сложно? Это недопустимо?!
С разбега кинулась на барную стойку и, забравшись на стул и распластавшись по столешнице, спряталась в руках, вздрагивая от безудержных всхлипываний. Дима все понимал, даже сердиться на нее не получалось.
– Знаешь, – сказал он рассудительно, – мы вместе здесь живем, так что побыть одной у тебя точно не получится, по крайней мере, в этой квартире. А если бы ты жила в общаге, то было бы еще хуже, так что не расстраивайся.
Наташа глубоко вздохнула: все-таки Дима платит за эту квартиру, сама бы она не осилила такое комфортное жилище.
– Извини, у меня просто истерика, – прошептала она едва слышно.
Парень подошел к барной стойке, расположился с другой стороны стола и, нежно потерев Наташины тоненькие ручки, предложил:
– Поезжай домой на недельку. Послезавтра день Святого Валентина, значит, есть повод повидаться.
– Послезавтра у него день рождения, – протянула Наташа сквозь слезы.
– Правда? – обрадовался Дима. – Значит, целых два повода! Сколько ему исполнится?
– Тридцать три.
– Ничего себе! – воскликнул приятель. – Так он такой взрослый? А я свои двадцать девять серьезным возрастом считаю… Давай, завтра же бежишь, выбираешь подарок, а я закажу тебе билеты.
– Дим, у меня нет денег на билеты, – подняла Наташа свое искреннее заплаканное лицо. – К тому же, в институте занятия!
– Сегодня тоже были занятия в институте, но ты провалялась весь день дома. Натусь, езжай домой, не беспокойся ни о чем. Тебе это нужно. Если я куплю тебе билеты за свой счет, ты сможешь мне потом вернуть деньги?
Наташа пару секунд смотрела Димке в глаза. Конечно, сможет. В принципе, можно было позвонить маме и попросить выслать деньги через какой-нибудь Вестерн Юнион, это быстро. Но Наташа смогла только кивнуть.
– А что я ему подарю?
– Подсолнух, ну что за вопросы? Ты едешь из Франции, ну и привези французские духи, французское вино, французский поцелуй!
Ходить по магазинам Парижа в субботу Наташа проснулась рано, хотя в этом не было необходимости. Дима обзванивал справочные службы и выяснил, что единственный технически удобный вариант для Наташи – лететь завтра. Дима все решил за нее.
– В 9:35 ты улетаешь отсюда, в 15:15 по Московскому времени будешь в Москве. Переедешь из Шереметьево-2 в Шереметьево-1 и через три часа полетишь домой. Я выбирал надежные авиакомпании и на всякий случай выбрал рейс с запасом в три часа. Из Москвы в Сочи у Аэрофлота из Шереметьево только два рейса, полетишь в 18:20. В девять вечера будешь в Адлере. Возможно, твой любимый будет уже пьяный, но что поделать: именно завтра так удобно сочетаются рейсы и свободные места. Кстати, Москва-Париж я тебе тоже купил, чтобы ты вернулась. У тебя будет восемь дней. Просчитай, на чем и когда тебе нужно будет возвратиться в Москву, чтобы по пробкам успеть на рейс в 14:05. Можешь точно так же на самолете прилететь в Шереметьево, в любом случае этот билет ты уже купишь сама.
Это все казалось сном. Андрей любил повторять, когда видел ее задумчивой: «Не спи, а то замерзнешь!» Сейчас она определенно мерзнет. Значит, спит. За полгода жизни во Франции в самом центре Парижа была раз десять, и уже прекрасно в нем ориентировалась. Они с Димой, случалось, гуляли по набережной Сены, ходили в музей Моды, любовались университетом Сорбонны Париж-4. Все эти фотографии – у Максима. Однажды смотрели на Эйфелеву башню ночью, а потом запутались в ветках электричек и не успели вернуться домой, а ранним утром в парке, где заночевали, видели лисицу! Наташе очень нравились кафе Латинского квартала: там говорили по-русски и очень вкусно кормили.
А сейчас Наташа ходила по магазинам, легко и непринужденно общалась с продавцами и, прекрасно понимая французскую речь, кажется, стала хорошо разбираться в винах. Оказалось, это не сложно, тем более что французские вина на первом месте в мировом рейтинге качества, и у них есть четкие критерии. Знаешь такую шкалу, сорт винограда, место его выращивания, длительность выдержки и можешь точно определить свойства вина. С парфюмом тоже проблем не возникло: Наташа выбирала на свой вкус. А в одном из модных магазинов увидела мужскую весеннюю курточку и поняла, что если вещь сама так бросилась в глаза – это неспроста. На манекене курточка была надета прямо на «голое тело» и выглядела, как модная рубашка из плотной ткани. Представила вместо пластмассового манекена грудь Макса… Так страшно покупать ему одежду! С размером угадать, кажется, нетрудно, но понравится ли ему? В принципе, даже нельзя точно определить, к какому стилю относится эта вещица. Темно-фиолетовая, строгая, но в то же время с оригинальными несимметричными отворотами на воротнике и рукавах, с металлическими пуговицами и скроенная так, что подойдет к фигуре с широкими плечами и без пуза. Если до самого горла ее не застегивать, то получается треугольный вырез. Если под низ надеть, например, черную майку, то вполне можно ходить на работу в школу – будет и строго, и изысканно. А если так, как здесь, то это эффектно и эротично. Решила рискнуть, тем более что торс манекена очень напоминал фигуру Максима.
Всю ночь не спала. Ворочалась так, что даже Дима выходил из своей коморки попить с ней теплого чая с клубничным конфитюром. Наташа не стала брать с собой много вещей, наоборот, взяла только подарки и косметику. В Сочи у нее осталось достаточно одежды, чтобы провести там сейчас восемь дней. Правда, рано утром, собираясь в путь, нарядилась покрасивее: пару месяцев назад Дима немного подстриг ей волосы и сделал легкую химическую завивку, и теперь Наташа с интересом подбирала себе многочисленные новые образы.
Холодное солнечное утро, воскресное спокойствие пригорода, аромат свежего горячего французского батона из частной пекарни возле дома, привычный путь на станцию скоростной электрички, пересадка в центре Парижа с красной линии на синюю, международный портал Шарля де Голля… Шикарный аэропорт. Европа. В самолете, заняв свое место в эконом-классе, пока продолжается посадка, несколько раз набирала номер Максима. Он просто не брал трубку…
Домой в Дагомыс приехала в десять вечера или чуть позже: путешествовать в выходной день и без багажа очень легко. Наверно, она только каким-то чудом успела пересесть на вокзале на последнюю маршрутку.
Наталья и не ожидала, что он будет отмечать день рождения дома. Позвонила ему, но он быстро нажал отказ. Только успела промелькнуть мысль взять такси и приехать в «Эго» – наверняка он там – как на дисплее высветилось его имя. Наташа подняла трубку и с улыбкой молчала: полтора месяца выпендривался, а теперь унизился аж до перезвона, и все для того, чтобы выслушать поздравления!
– Привет, – начал он.
– Привет, – сказала она доброжелательно, с трудом скрывая свою победную физиономию.
– Извини, ты, наверно, хотела меня поздравить, а я так по-хамски отключаюсь…
Всё! Вот после этой фразы она уже точно не сомневается в его капитуляции.
– Милый, я так давно мечтала услышать твой голос, – ворковала она ему кокетливо. – Я не хочу сейчас тратить время на поздравления.
Хотела признаться, что поздравлять его будет дома, но он опередил ее:
– А я не хочу тратить время ни на что другое, – сказал он, конечно, из вредности.
Наташа снисходительно оставила это без внимания. Ни мгновения не сомневалась в том, что он по-прежнему любит ее.
– Отмечаешь с пацанами?
– Да.
– У нас в клубе?
– Нет, в кафе.
– Здорово. Молодцы, – похвалила она. Так соскучилась, что не могла ждать его приезда домой, тут же начала выяснять: – Как у тебя дела? Я знаю, что ты теперь правая рука директора в школе, и что за клуб рассчитался. Я так за тебя рада! Поздравляю! И с днем рождения тоже.
– Спасибо.
– Я тебе желаю беспрепятственно достичь всех высот, на которые ты нацелился, и не потерять себя. Ты лучший мужчина в мире. Оставайся таким навсегда!
– Я постараюсь, – ответил Макс с упрямым достоинством.
Можно спросить, в каком они кафе и взять такси туда. А можно признаться, что она ждет его дома, и насладиться тем, с какой скоростью он примчится. Но нет, не надо. Он уже никуда не денется. Пусть расслабляется.
– Ладно, отдыхайте, – сказала Наташа, и Максим отчетливо вздохнул. – Хорошо вам повеселиться! Пока!
– Пока, – повторил он.
…
– Ну, как? – тихо поинтересовалась Инесса, когда Макс вернулся за стол.
Друзья уже наливали ему «штрафную».
– Вроде, у нее все неплохо, – сообщил мужчина, имитируя лояльность. – Голос такой спокойный, мирный… Кажется, ей все равно, что я так долго не отвечал на ее звонки. Поздравила, и всё…
Друзья, уже изрядно веселенькие, неустанно выдумывали хохму за хохмой, а Макс слепым взглядом рассматривал окружение. Уютное, дорого-престижное место, просторный зал, ровный кондиционированный воздух, бледная ненавязчивая музыка повсюду, на огромном плазменном экране под потолком крутят клипы, и за каждым столиком, кроме их, Валентинов день…
– Так домой хочется, – шепнул Макс Инессе. – Как бы мне смотаться отсюда повежливее?
– Можно сделать вид, что мы уходим отсюда вместе, – предложила девушка хитро. – Думаю, лишних вопросов ни у кого не возникнет. Мне тоже не хочется здесь оставаться, – намекнула она на Костика. – Я здесь только ради тебя.
Максим долго с нежностью и улыбкой смотрел ей в глаза. Зачем-то позволил себе дразнящую мысль, что его подруга не только в житейских ситуациях так изобретательна… Сделав вид для всех остальных, что целует Инессу в щечку, вспомнил:
– Надо только расплатиться с официантом.
Поднялся и пошел к барной стойке.
Когда Макс помогал Инессе надеть пальто, все поняли, что она уходит, и промолчали, но когда Макс и сам стал одеваться, Костик не удержался и саркастически заметил:
– Да, в День Влюбленных грех ложиться в постель одному…
Как же метко он попал! Макс явственно ощутил укол в сердце. Дерзко встретился со взглядом Костика и хладнокровно съехидничал взамен:
– Напрашиваешься составить мне компанию?
Андрюха тоже что-то в шутку высказывал Костику, но Макс уже не разбирал: эти два язвительных человека могут часами напролет обмениваться колкостями. Пожал руки всем мужчинам, поцеловал в макушку Юрину Жанну и вышел на улицу вслед за Инессой.
На заднем сиденье такси трогательно держал ее за руку, а потом вышел, чтобы проводить ее до подъезда.
– Не хочешь остаться у меня? – почти безнадежно предложила Инесса.
Макс только виновато покачал головой.
– Во, блин! – смущенно опустила она глазки. – Чувствую себя навязчивой посторонней девицей!
– Я домой хочу, – объяснил парень. – Но если ты не слишком сильно на меня обиделась, может, на днях встретимся? – и добавил эротично фразами, которые на Инессу произведут стопроцентное впечатление: – Наедине, отключив телефоны. Хочешь узнать, насколько ты мне близка? Я раздену тебя, а потом – сделаю все, что захочешь. Согласна?
– Я подумаю, – надула губы Инесса.
– Плохая актриса! – рассмеялся Макс. – Ты слишком нелицемерна, чтобы изображать обиду, когда ее нет. Спорим, ты все понимаешь! До встречи.
Может быть, он не прав. Прогулки по болоту – опасное занятие. Один неловкий шаг – и тебя затянет в такую бездну, из которой не будет выхода. Но быть в сантиметре от счастья – достаточно ли это? Заполнять молчание обрывками газет – лучший ли способ скоротать время? Плавать в океане своих воспоминаний – хватит ли жизни, чтобы добраться до берега? Природа ведь безжалостна во всех отношениях…
А дома дубленка на вешалке… Рыжий меховой воротничок и такие же пышные манжеты на краешках рукавов. Дубленка, которой еще утром здесь не было.
– Ты понимаешь, что я на грани?!!! – заорал Макс, едва войдя в комнату. – Я не могу найти себе места, а она играет со мной в молчанку!!! У меня инфаркт с тобой случится! В моей смерти будешь виновата ты!!!
– О, да! – согласилась Наташа обольстительно. – Твое тело найдут обнаженным и распластанным на кровати, а по улыбке на лице поймут, что ты попал в рай!
Он вздохнул и обреченно прислонился спиной к стене, словно не мог двигаться дальше. Только глаз не сводил с нее, сидящей на кровати в позе султана. Любовался.
Она опасалась, что он начнет упорно выпендриваться, и смиренно ждала развития действий.
– Что это? – кивнула она на коробку у него в руке.
– Электробритва. Подарок, – ответил он безразлично. – Я сам попросил, а они выбрали.
Его взгляд случайно упал на незнакомую мужскую одежду на вешалке-плечиках, бережно зацепленной за спинку офисного кресла. Она что, приехала не одна?
– Это чье? – спросил он с замиранием сердца.
– Твое, – спохватилась Наташа. – Померяешь?
Подскочила с кровати и, подойдя к Максиму, заботливо отобрала у него коробку с бритвой и принялась расстегивать молнию свитера. Планы Наташины вдруг резко изменились.
– В машине, помнишь, в тот вечер, когда мы целовались в первый раз? У тебя тоже был свитер с молнией… Как ты это выдержал? Я трогала твою грудь, а потом до утра плакала, что мне не удается тебя завоевать… Почему дети такие глупые? – и сменила голос на глубокий и томный: – Ты мог быть моим уже в ту ночь. И ты бы не сопротивлялся, ты же это и сам понимал. Как бы это было? – попыталась она вовлечь его в свою игру.
Макс непреклонно молчал. Она так медленно тянула вниз замочек молнии, что Максиму казалось – это время близится к тому, чтобы совсем остановиться. И мозги замедлялись точно так же. Ему не нужна любовница раз в полгода, и это просто необходимо доказать поступком! Но ему так нужна любовница прямо сейчас! Что же делать? Заметив его замешательство, Наташа совершенно случайно дернула плечиком, чтобы халатик сполз и слегка обнажил грудь, а потом смущенно вернула скользкую ткань на место. Раз он так упрямится, Наташа продолжала играть самостоятельно:
– Мне надо было просто прислушаться к себе, отпустить себя на волю. Мне тоже хотелось ласкать тебя, но я боялась, что не умею. Достаточно было сделать вот так…
Привстав босиком на цыпочки, провела своим теплым дыханием по линии вдоль основания его шеи, где на ключицах лежала веревочка с загогулиной от Катюшки. «Случайно» хватанув губами участочек кожи, зацепила веревочку зубами и, как котенок, поймавший бантик, легонько потрепала свою добычу из стороны в сторону. От ее прикосновения Макс задержал дыхание и инстинктивно поднял взгляд к потолку, словно старался сосредоточиться и не уступить своему искушению.
– Мы бы поехали к тебе, сюда, – объявила девушка, окончательно сняв с него свитер и откинув вещь на кровать.
– Наташ, – перебил ее Максим. – Мне надоело думать о том, что было и что было бы, – отстранил ее от себя и, крепко зажав ее хрупкое тельце руками, попросил, четко, с напором выговаривая каждое слово: – Послушай меня. Меня к тебе тянет. Очень сильно, Наташ! И это не шутки: я мучаюсь от этого!
На вытянутых руках усадил ее на постель, но сам остался стоять рядом, возвышаясь над ней, как судья над обвиняемым.
– Я столько лет отвечаю за тебя, – продолжал он. – Мне бы хотелось, чтобы ты тоже чувствовала за меня ответственность.
Девушка смотрела на него спокойно и весьма серьезно.
– Я не против, – согласилась она. Правда, так и не могла понять, чего же ему не хватает. – Если бы я не чувствовала за тебя ответственности, наверно, не стала бы давать тебе советы относительно твоей жизни, типа открыть ночной клуб, пока есть возможность.
