Текст книги "Дни волка (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 44 страниц)

"Осы", за неделю, что я тут валяюсь, уже вполне прилетались к своим птичкам и теперь громят далекие астероидные поля, наматывая количество вылетов и слетанность.

– Ты опять?! – С укоризной в голосе и материнской заботой, нарисовалась на пороге моя сестра. – Ну!

– Не нукай. Не запрягла! – Огрызнулся я. – Ты, когда меня выпустишь, злыдня от красного креста, креста на тебе нет!

За улыбку моей старшей сестры, сражались на дуэлях очень даже знаменитые людишки: пара актеров, средней, правой, ноги, молодой полкан от десантников и пара Ити – уж очень выгодная партия, Ольга Матти – Горен... Увы, с воспитанием нашего дедули, на дуэли Оленька и сама, кого хочешь, могла порвать. Так что, хотя воздыхателей у нее и было полно, но вот единственного и неповторимого... Прямо, хоть среди "Ос" ей подыскивай!

Я затаил дыхание, боясь спугнуть мысль и невольно улыбнулся, предвкушая всю полноту и остроту, назревающей мести.

– Тимка... Ты чего задумал?! – Ольга попятилась в сторону двери, с широко раскрытыми, от испуга, глазами. – Ау!

– Ой, Лялечка... – Улыбка становилась все шире, а сестра – все бледнее. – Ты попала!

Едва за сестрой захлопнулась дверь, я обрадовал Перчика своей идеей и, получив в ответ много не лестных замечаний, самое веское из коих было: "почто людям жизню портить", повернулся на бок и задремал, под аккомпанемент бурчания пустого желудка.

У больного есть исключительное право – спать. Спать с перерывами на кормежку, инъекции, прием лекарств, перевязку и облучение. Очень, по-моему, правильное отношение к больным.

В моем случае, ужин мне принесла сестра и, усевшись рядом, принялась тихонько колотить ноготками по столешнице – верный признак того, что ей придется врать, а делать этого не хочется.

Устав слушать ее сумбурное стучание, выбил пальцами "к элизе" и продолжил свой ужин в тишине и недовольном сопении.

– Тимк... – Начала Ольга, когда я сыто цыкнул и отвалился от стола. – Ты что наделал, зараза?!

– А что?! – Удивился я, разглядывая чистую посуду. – Вроде ничего не разбил...

– Ты знаешь, что у тебя, самый слабый коэффициент, из всей семьи! – Вот никогда не замечал за своей старшей сестрой такого...

– Все правильно. – Я пожал плечами. – Пока вы росли вширь, я – в глубь! Вы развивали мозги, а я – мускулы. И это уже не изменишь.

– Я заметила! – Ольга пожала плечами. – За неделю, ни малейшего прироста... Дед узнает – вздернется от злости!

– Овощ в помощь! – Отмахнулся я. – Потому и сорвал когти, чтобы не стать "как все"...

– Мы весь космос обшарили! – Ольга обиженно вздернула нос, – мать с отцом, два лайнера на "стоп" поставили, зараза ты, черногривая! Дед, полицию на пики едва не посадил! Бабка, к гадалке ходила!

У меня отвисла челюсть, а потом такое чувство гордости взяло, что я и улыбку не стал скрывать.

– Съели, родные мои! – Расхохотался я. – Не зря, ой, не зря, я весь год, перед побегом, "бредил космосом"!

– Кстати, за тебя, прадед, отцу зуб выставил. А деду – фингал повесил. – Ольга, зажмурилась от воспоминаний и похорошела, расплывшись в улыбке. – Сказал, что если внук – ушел, значит – родителей мало пороли! Прабабка, едва их растащила и рябиновкой потом, всех отпаивала. Тебя все искали... Весь торговый флот перетрясли...

– А я – на островах уже загорал! – Соврал я, чтобы не пугать сестренку. – По газеткам, за вами следил, не скрою...

– Загорал он... – Хмыкнула сестра. – Как тебя вообще...

Острова, на которые я перебрался благодаря карманным деньгам, перегнанным в наличку всеми не правдами, ровно через три дня после моего появления, выкупал цунами, значительно проредив и растительный мир, и животный. Мне оставалось только предъявить свою окровавленную голову и получить новые документы, взамен "утерянных". Провернув эту операцию, я переехал на соседний остров и принялся постигать науку "мамы нет, кругом сами"!

– Не жалеешь? – Ольга расценила мою задумчивость не совсем верно и протянула руку, чтобы потрепать по волосам. – Столько потерять...

– Я ничего не потерял. – Увернулся я и сварливо добавил. – Только приобрел. Целый мир, в котором родня – отсутствует.

– Не так уж это и плохо – родня. – Примирительно начала Ольга, но замерла, встретившись с моим насмешливым взглядом. – Ну... Иногда...

– Теперь, Ты меня оставишь в покое и выпустишь? – Поинтересовался я. – Надоело здесь тяжелобольного изображать!

– Через три дня. – Замахала руками сестра. – Не раньше! А потом, буду искать, кто тебе составил такой "коктейль"! Найду и убью!

Вот теперь я узнаю свою сестру – за семью любого грохнет и имени не спросит!

– Да вроде нормальный, коктейль, получился... – Я задумчиво начал перебирать компоненты. – Нет. Все нормально. Мы с Перчиком все трижды проверили!

Только статус больного уберег меня от удушения.

Следующие пятнадцать минут я выслушивал все, что обо мне думали.

По словам моей сестрички, основная проблема моей боевой химии заключалась в том, что вывести ее можно было только очень сложным соединением, которое само по себе – не слабый яд.

– Горе от ума! – Вспомнил я любимую присказку прадеда. – Оленька... Как бы тебе сказать, что б ты не обиделась... Фигню ты творишь! Три банана в сутки, в течение трех недель и химия выводится естественным путем...

"ЙОК"! – Вспомнил я любимое восклицание Абди Корпечелли, наблюдая, за вытянувшимся лицом знаменитого биохимика Ольги Матти.

– Теперь – ты меня выпишешь?! – Осторожно поинтересовался я, глядя, как Ольга готовится пойти в атаку. – И, подружку свою, рыжую, уберешь от меня?

– А, что против нее имеешь?! – Ольга уселась на стул напротив меня. – Ответь честно и через два часа будешь дрыхнуть у себя в каюте.

– Обещаешь? – Подозрительно скосил на нее глаза я.

– Зуб даю! – Щелкнула большим пальцем по верхним клыкам, сестра, вспоминая нашу детскую тайну.

– Она рыжая – раз. Она психолог – два. И она Ити – три.

– Не Ити, а... – Вскинулась было Ольга, но замерла, остановленная моим поднятым вверх указательным пальцем.

– Она – инопланетянка, Оля. Она смесь экзота и тарийки... У нее глаза – меняют цвет, а это признак нестабильности мутации. И, самое страшное, она похожа на рыбу. Или пони. Или болонку. – Начал я перечислять все то, что мне напоминала рыжая психологушка. – Она мне не нравится и – точка.

– Глаза цвет меняют... – Проворчала сестра, доставая из кармана темно синий браслет индивидуального коннекта. – Сам не такой, можно подумать! Все, через десять минут принесут твои шмотки и вали, на все четыре стороны!

Кажется, я обидел Ольгу своим откровением. Жаль, но правду говорить легко и приятно – иначе постоянно путаешься, что же именно ты соврал.

Когда за сестрой закрылась дверь, первым делом обрадовал Перчика известием о скорой выписке и потребовал подготовить мой истребитель к вылету – предстояло нагонять потерянную неделю, а это, с моими невеликими данными – очень не простой процесс...

Из госпиталя я прямым и скорым шагом помчался в ангар – Перчик семафорил, что Лель очень недоволен, моим поздним стартом и требует послать меня по факту.

– 20:00! – Лель Онгарбаев сладко зевнул. – Какие вылеты? Спать надо, набираться сил...

Увидев мое довольное лицо, он тяжело вздохнул и плюхнулся на сиденье инструктора – спарка от "РГТ-57" открыла обе своих пасти.

– Спасибо, товарищ инструктор! – Я плюхнулся на первое сиденье и "Рогатина" закрыла челюсти, поглощая нас и пряча в своем чреве. – К полету готов!

– Хорошо. – Онгарбаев шмыгнул носом и добавил. – Сегодня без долбое...! Очень просто, плавно и не торопясь.

– Есть! – Согласился я.

Истребитель плавно оторвался от покрытия ангара, чуть клюнул носом, больше по привычке, чем по надобности – это у "Иглы" плохой обзор из кабины, при старте – и скользнул через синеватое защитное поле в открытый космос, заполненный малой толикой звезд, кучей пыли и маленькой звездочкой, красной и тусклой.

Отработав обязательную программу, закрутил карусель, старательно не выходя за оговоренные 4 же. Лель помалкивал и сопел в две дырочки, словно спящий младенец.

– Тортик! – Вызвал меня борт, под номером 131 и судя по голосу – Наталья Капвеленец, из последнего набора. – Мы твой "отстрел" понять не можем! Покажи еще раз, медленно!

– Отставить! – Мгновенно проснулся инструктор. – У меня ужин! Не переварен! И сон – не досмотрен!

– Талка, я бы рад... Но...

– ББ, наш Тортик никогда не может повторить то, что сделал на адреналине или эйфории... – Пояснил новичку Маги, сидящий на месте диспетчера полетов. – Потому и пишет всё Перчик, каждое его движение и слово. А мы, потом, сидим и разбираем – покадрово... Потом вместе учимся летать...

– ББ, так и есть... – Подписался я под каждым словом нашего лучшего аналитика. – Вот такой я, неумешка...

– Хватит болтать! – Магу начал свирепеть. – Белка Бешенная – тебе боевой заход на Тортика. Попытайся его сбить. Через три минуты – меняетесь ролями. Исполнять!

Лель охнул, но было уже поздно – Бешенная Белка, она же Наталья Капвеленец, уже заложила лихой вираж и мой БК заголосил, что мы на мушке.

Призвав верного Перчика заткнуть БК истребителя, занялся спасением наших драгоценных пятых точек.

Спарка рьяно сбросила скорость и провалилась влево – вниз, пропуская первый залп.

Пыхнув "задним ходом", заставил Белку пролететь над нами, садясь ей на хвост.

Увы, Бешенка и в Африке – Бешенка и, развернувшись на пятачке, Наталья снова пошла на "Ты".

Вильнув хвостом, поддал копоти и стремительно помчался на встречу.

На "двойном пинке", Наталья меня подловила и отработала по мне главным калибром, злобная Бешеная Белка! Пришлось валить в вираж и давить ее на скольжении – маневр любимый мною, еще по "Игле" – уйти в такой ситуации от меня просто не возможно!

За двадцать минут менялись ролями четырежды – безжалостно сбивая друг друга. Новички в последний приход достались нам дикие, но симпатичные, ничего не скажу.

Им бы – полную учебку и – цены не было!

– Четыре два в пользу Белки! – Объявил Магу и ехидно рассмеялся.

Устроив спарку в ангаре, выбрался наружу и занялся ТО истребителя.

Лель, потоптался рядом, но, видя, что я не обращаю на него внимания, махнул рукой и свалил к себе – спать. Зачет по вылету он мне поставил, а дальше я и без него справлюсь. Мне не привыкать.

Кто бы не проектировал "РГТ -57", руки ему оторвать хотелось сильно – обслуживание истребителя, очень важный фактор, в бою все решают не минуты даже – секунды! А здесь... Замена элементов питания превращалась в увлекательную шараду "что еще надо вытащить, чтобы эта фигня выпала, а эта – осталась?!"

Конструктору, за такую эргономику – десять лет расстрела!

Пока я ковырялся со спаркой, в ангаре появилось еще две наших красавицы – Ксеня и Ксана, сестры-близняшки.

– Тортик! – Начала Ксеня.

– Между прочим, ты – в косяках! – Подхватила Ксана.

– Когда будешь отрабатывать? – Ксеня.

– Народ волнуется! – Ксана.

Их талант разговаривать на два голоса, страшнее, чем нежное "Взз-з-з-зиу" косы над головой!

– О котором косяке идет речь?! – Зашипел я, отскакивая от жутко искрящего энерговода, стреляющего во все стороны зелеными искрами.

– Ты обещал, всем рецепт скинуть, перед боем! – Дуэтом.

Рецепт, о котором шла речь перед боем...

Дудки!

– Фи, мало ли я чего обещал! – Начал отыгрывать назад, я. – И вообще, обещать не значит – жениться! Губки не раскатывайте...

– Тортик... – Ксеня очень нехорошо, плотоядно улыбнулась.

– Ты попал! – Ксана хрустнула пальцами.

– Да, дай ты им! – Проревел мне в ухо Перчик, чувствуя, что сейчас меня начнут бить.

– Ни-за-что! – Гордо отбрехался я и вновь полез в нутро истребителя.

Чем прекрасны наши "Осы", так это своей вменяемостью.

Другие бы – точно побили!

Понимая, что был не прав, вывесил в сеть, на общий доступ рецепт "крабьего ускорителя" – коктейля, который приволок с собой с островов и держал в тайне, все три года. Делая его, под три праздника – Новый год, день рождения капитана и свой собственный, день рождения.

Дружный рев, за моей спиной означал, что рецепт "пошел в народ".

– Лейтенант Коржик! – Рявкнула ГГС и мой затылок встретился с острой кромкой люка Б-15, за которой прятался энергетический ввод для пушки главного калибра. – Немедленно к руководителю полетов!

– Мы доделаем! – Пообещала Ксана и подмигнула.

– Тортик – ты просто прелесть, хотя и такая зараза! – Улыбнулась Ксеня, протягивая мне влажные салфетки. – Беги!

– Ну... Вы хоть определитесь! – Рассмеялся я, все еще находясь под впечатлением полета.

– Жена определять будет... – Глубокомысленно заметила Ксана и взялась за мультитестер.– Беги.

– Перчика захвати. – Очень спокойным голосом попросил Магу. – Пожалуйста.

Мой серебристый чемодан уже плавал рядом, так что из ангара я выскочил, все еще продолжая оттирать руки, влажными салфетками.

"Золушка", на мое счастье, оказалась насквозь пронизана всяческими лифтами, дорожками и переходниками, так что для длинных ног, тех самых, которым не дает покоя голова, проскочить семь километров за пятнадцать минут – даже не вопрос.

Пока бежал, попытался добиться от Магу толку, чем же я так сильно понадобился.

Так же бесполезно, как молить о пощаде мою сестру!

Отряхнув с пилотского комбеза несуществующие пылинки, степенным шагом вошел в малую диспетчерскую, по совместительству – комнату руководителя полетов.

Магу Хаванн, Элвара Т'К'Н'Вага, Натали Сливяк и Гермеша Тианетай дружно чесали затылки и морщили лбы, рассматривая нечто на экране дальнего обнаружения. И, если чего чесали наши – было понятно, то присутствие госпожи "психанутой" – объяснению не поддавалось.

– Тортик... – Натали протянула мне распечатку и вернулась к экрану – чесать затылок.

– Так! – Ухмыльнулся я, начиная читать вслух ТТХ объекта. – Диаметр 74 километра, плотность... Хм, чугуняка, олнако... А масса, масса... Что!? Прикалыветесь?! Магу?

– Все точно. – Печально вздохнул кудрявый семит и помянул все заезды. – Более того – у него еще и скорость – упала до 0 за семь и две десятых секунды.

– А это перегрузка в 49 же! – Проинформировала меня Элвара и начала задумчиво вытягивать шпильки, из собранных в замысловатую прическу, волос. – А, сейчас, у него – одна сотая световой. Набранная, за полторы минуты.

– Хорошо, понятно. – Кивнул я и уставился на своих друзей. – А меня чего вызывали? Да еще и с Перчиком? Подлетит ближе – разберемся.

– Может, не стоит подпускать ближе? – Опасливо поинтересовалась Натали. – У такой дуры... Как вмажет – будем рядком сидеть, с крылышками и на арфах, надзынькивать!

– Ты, может, и будешь... – Магу отошел от экрана и уселся в кресло старшего диспетчера. – Все, снова замерла. Теперь следующий маневр, минут через 15-20.

Заняв освободившееся возле экрана место, начал тщательно осматривать пришельца.

Шар, слегка сплюснутый на полюсах, с четырьмя продольными полосами голубого цвета, на корпусе цвета спелой вишни. Толщина полосы – свыше десяти км. Издалека создается впечатление, что корпус цельнолитой, без единой складки или морщинки.

Дюз нет. Видимых артиллеристских башен – нет. Иллюминаторов, открытых люков или причальных палуб – нет.

Кроме вопросов, ничего нет.

И, самый главный, какого... здесь делает рыжая "психушница"?!

Этот самый главный вопрос я и озвучил.

– Наблюдает. – Получил я лаконичный ответ, от сидящего за пультом, Магу.

– Зонд отправили? – Перчик, язва, разумеется уже знал ответ, но вопрос задал, чтобы я не вляпался, спасибо железяке!

– Два. – Один – из старых, еще "КРэС" и новенький, "Вольд". – Отчиталась Меша. – Старый еще час пилить будет, а новый... Тоже час пилить будет. Только назад.

– "Чужак" набрал скорость, а "Вольд" был уже в прыжке. Разминулись. – Развела руками Натали.

– Мне кажется, или он мерцает? – Я до рези в глазах всматривался в картинку и уже не мог отличить желаемое от действительного.

– Кажется. – Магу почесал начинающую отрастать щетину и с тоской в глазах признался. – Боюсь я его.

– "Службам", оповещение скинули? – Вспомнил я одну из статей диспетчерской службы.

– Р-р-р-р! – Сорвалась Меша, начиная заводиться. – Не ищи, дурнее сакта.

– Тогда, на кой жирный икс, вам понадобился я? – Второй главный вопрос, терзавший меня уже минут десять, наконец, сорвался с моего языка.

– Необходимо присутствие службы контрразведки. А штатного "контрика" еще не прислали. – Элвара повторила жест Магу, с пожиманием плеч.

Я открыл и закрыл рот.

Согласно распоряжения ксенологов, за нумером 00011, ситуация действительно являлась необъяснимой и, возможно, угрожающей.

А значит, что кроме меня, как контрразведчика, сидят здесь – Ксенолог, разведка, психология, "контактер" и должен быть еще – математик, но с этими господами у нас и так перебор – каждый шестой пилот имеет математическое образование. Это я – биохим...

– Кто есть ху? – Вопрос, пронесенный сквозь века, не потерял актуальности и в веке 24.

– Контактер – Меша. – Начал вводить меня в курс дела, Магу. – Я, от ксенологии и математиков, если ты не возражаешь, Элька – разведка, Натали – психология.

"Да... Говорил мне прадед, что не все то золото, что блестит..." – Уставился я на рыжую "психоразведчицу" и почесал затылок. – "Вот жеж... жеж!"

Видя, что на нее никто не смотрит, Элвара показала мне язык.

– Может, взять малый разведывательный модуль, да слетать? – Предложил я, понимая, что терпение не самая моя, огромная добродетель. – Фонариками, там, посветить... Спеть – станцевать, в конце – концов!

– Точно – псих. – Выдавила Элвара. – Если лететь – втроем, не меньше!

– Ага. – Пустился я в наезды. – И тогда, одним залпом, лишимся всех тайных слуг небесной канцелярии?!

– Земной, Тортик, земной. – Осадил меня Магу. – Небесная канцелярия заведует другими делами, и работают в ней другие, хм, существа. Тем более что на встречу с ними, я очень не тороплюсь!

Пока мы обсасывали "кости" и "раскидывали мозгами", Перчик уже успел "спроворить кофе" – заказать его на камбузе – и забрать из окна доставки.

Кофе на нашем камбузе получался... Обычный.

– Двинулся! – Рявкнула от экрана, Меша.

– Чего орать – то... – Недовольно буркнул Магу, стряхивая капли горячей жидкости с рук. – Перчик! Есть предложения? У твоего хозяина – все бы руками щупать...

– Есть! – Печально просопела Элвара. – Готов!

Имела она ввиду старичка "КРэС", который размазался по стенкам пришельца.

– Лететь надо. – Элвара, сидящая напротив меня, начала перемещать ноги, ерзать и закидывать их одна на другую, совершенно забыв, или сделав вид, что забыв, обо мне.

А ножки у нее ничего, очень даже ничего...

– Тамир, слетаешь сам? – Судя по виду Магу, сделать мне такое шикарное предложение, ему обошлось в целую тонну нервных клеток.

– Не вопрос. Только... Возьму-ка я спарку! – Осенило меня. – А Вы, монетку бросите, кто летит вторым!

– Мне нельзя... – Магу, мрачнее тучи, шмыгнул носом.

Ничего не поделаешь. Он и Гермеша – единственные, кого не понижали в званиях.

Первого – потому что умный и не попадался, а вторую – слишком недолго пролетала с нами.

Подлая монетка указала на Мешу.

"Жаль... Не приключится "несчастного случая", с рыжей психологиней. Очень даже жаль..." – Признался я самому себе, и Элвара вздрогнула, видимо уловив часть моих эмоций. Жаль, что только часть!

За вшивые полчаса, что я отсутствовал, Ксеня и Ксана успели сделать полное ТО спарке, навесить на него дополнительный бак в преддверии завтрашних тренировочных полетов и умотать к себе, сладко дрыхнуть перед вахтой. Бешеная Белка, свою "Рогатину" обслуживала не торопясь и на наше появление не отреагировала, забравшись в потроха истребителя, по самые колени.

Судя по ругани, она либо там застряла, либо там застрял кто-то до нее.

Гермешу пришлось подождать – облачится в пилотский костюм – далеко на минутное дело.

"РГТ-57-2У", учебная спарка, отличалась от обычной "Рогатины" более мощной защитой, увеличившейся на два метра, длиной и спасательными капсулами по классу "А", то есть, отстреливаемыми и, с не отключаемой системой радиоконтроля.

Не знаю, как Меша, а для меня так – излишество. В бою, каждый грамм на счету. Лучше я возьму на пару сотен больше выстрелов, чем буду ждать, когда мою капсулу расстреляют керране.

Увы, земные конструкторы думали иначе и если первая партия "Рогатин" была без этой дури, то все последующие...

Пичалько!

Спарка, офигев от того, что ее оседлали второй раз за час, показала свой девичий характер.

Если у моей любимой, которую я, "уже еще" не встретил, будет такой же – уйду. В лес. На болото. В жерло вулкана.

Виной характера спарки, конечно же, был подвесной бак, рассчитанный для обычной "Рогатины".

Центровка пошла поп..., точнее – поперек борозды и вылет из ангара, даже с отключенной силой тяжести, но в присутствии атмосферы, превратился в цирковое шоу.

Гермеша справилась на отлично.

"Вишенка" пришельца, отчетливо различимая уже в слабенькие пассивные прицелы, поманила нас и Меша, заложив вираж, нажала на газ.

***

От прадеда, частенько слышал: «Мне всегда говорили – жизнь это лестница! Но, ни одна зараза не сказала, что эта лестница – эскалатор, который постоянно едет вниз!»

За промелькнувшие перед глазами воспоминаниями, я понял смысл этой фразы, как никогда более полно.

Жаль, что капсула спарки оказалась без "холодного желания".

Надеюсь, что Гермеша не мучилась, а еще лучше – умудрилась выжить.

Диагностическая панель капсулы подмигивала зеленым глазком, сообщая о 100% наполнении медпакета и кислорода.

"Полосатая вишня" – судя по движению звезд – на месте не стояла.

А больше мне ничего и не увидеть – ни дополнительных детекторов, ни сканеров – все благополучно подохло на высоте 4-х километров, от поверхности объекта. Осталось только окошечко, 25 на 45 сантиметров, напротив лица – дань традиции. Чтобы сразу было видно – жив в капсуле человек или можно неторопится.

Первый сбой настиг нас на расстоянии 478 километров от объекта – сдулась, разом, вся связь. Еще через пяток километров – отключились широкополосные сканеры и мы с Мешей, озаботились разворотом на 180 градусов, надеясь вернуться подобру– поздорову.

Обломались, как веточки. Даже маневренность "Рогатины", требовала места для маневра.

Меша вывернула истребитель и уже было поддала газу, как "РГТ-57-2У", разломился на пополам, как спичка.

Спасательную капсулу со мной отстрелило вниз и вправо – точно в сторону "Вишенки", с ее неожиданно сильным притяжением.

Мне очень хотелось верить своим глазам, по-моему, в момент моего отстрела мимо меня промчалась кормовая часть истребителя, изрыгающая из дюз, длинные хвосты форсажной копоти. Если все так, то у лейтенанта Тианетай есть все шансы оказаться за границей в пять сотен километров и вызвать, а главное – дождаться – помощь.

А вот как они будут вытаскивать меня – ума не приложу.

По состоянию рук-ног, могу предположить, что сила тяжести на "вишенке" не меньше 2,5 же. Лязгнуло при посадке – будь здоров! Вот и остается – свистеть, призывая попутный ветер.

Спасательная капсула, это 100 часов. Запас в костюме – 38, плюс два часа рецикла или 80 часов – в половинной норме. Итого – 180 часов свежего воздуха. Почти восемь суток.

За это время меня вытащат всеми возможными, а возможно – и не возможными, способами. Знаю я наших "Ос" – сам такой же!

Расслабившись, поерзал в капсуле и сделал глоток воды – ждать и догонять, добродетели Настоящего Мужчины, правда, применительно к Женщине... Но, с другой стороны, кто сказал, что Судьба – не Женщина?!

Когда на островах стало скучно, я, четырнадцатилетний пацан, пристал сразу к двум капитанам мини-субмарин, с просьбой взять меня в команду.

Оба повертели пальцем у виска и послали меня в далекие, заастральные, дали – "труд детский", видите ли! Пришлось пойти на хитрость – поспорить с обоими капитанами, что пересижу их в сурдокамере.

Пересидел, как миленьких!

Пока они, запертые в темноте и тишине, прерываемой скрежетом и яркими вспышками, накручивали себе нервы – я благополучно выспался и успел придумать целых две истории, которые и рассказывал вслух, чтобы закрепить в памяти.

Через 18 суток, я был полноправным членом экипажа субмарины "Алаони".

Мои рассказы, гадкий человек, присвоил и выпустил отдельной книжкой, за что был неоднократно бит и на острова больше ни ногой, под страхом смертной казни.

Пачу Калаполли, по прозвищу "Пичалько", первые полгода надо мной просто издевался: пришлось и в кафешки, за едой побегать, уборкой заниматься и субмарину, узнать, как свои пять пальцев. Первые погружения я сделал, когда мне стукнуло полных пятнадцать – под присмотром, разумеется.

С тех пор – "мир безмолвия" прочно вошел в мою жизнь.

Пачу, гонял меня, по всевозможным передрягам более трех лет, прикупив за это время, еще две прогулочных субмарины и три – научно-исследовательских.

Одну из научных, он и вручил мне, вместо подарка на 17 лет, в виде аренды. Точнее – всучил – зараза.

От нарисовавшихся перспектив я прыгал до потолка, от проблем – хватался за голову, разбитую о потолок.

Острова не космос – слухи распространяются со скоростью флаера.

Так что, промурыжившись почти месяц без работы, я кинул объявление и через сутки уже подписывал контракт с глубоководной базой "Ахтынсу".

Так в мою жизнь пришла контрразведка.

От случая к случаю, от возможности к возможности, заботливая старушка Судьба, где пинками, а где ласковыми руками, направляла меня в самое пекло.

После "Ахтынсу" была "Ирида", с ее непревзойденной начальницей Лаврой Иртензи и дочуркой – оторвой, которая долго меня... Использовала по прямому назначению.

Следом – "Фаркурениа" – на которой, в штате глубоководной базы, ошивался очень известный человек – талантливый рассказчик, изумительный механик и химик от всех Звезд, чей тюремный срок – 42 пожизненных! Именно он, выбил для моей "Ханны Хельги Хо" новенькие манипуляторы, с обратной связью, помог их установить, настроить и обучил применению, подняв "ХХХ" на недосягаемый уровень, среди субмарин нашего острова.

"Пичалько" довольно потирал ручки – вложения, сделанные в меня, уже окупились, к моему 20-ти летию.

А в 21 год, пришлось на год подписывать контракт с "Дженерал Океаник" и мотаться по всем океанам, попутно проходя курс молодого бойца и зарабатывая первое офицерское звание.

Считаю, что мне очень даже повезло – никому из моих кураторов не пришло в голову прогнать кровь на совпадения, иначе, как пить дать – вернули бы в семью!

А так – дорасти до майора, за тринадцать лет – очень даже и не плохо, без протекции и, работая без эсктрима, если не считать по три-четыре погружения в сутки, на разные глубины.

Решение Совета Безопасности Жизнедеятельности Человечества (СБЖЧ), запретить пилотируемые погружения, кроме развлекательных, всеми островитянами было принято в штыки, и положено под сукно – всеми руководителями баз – легко принимать решения, не зная броду.

Увы, именно из-за этого решения, меня впервые и ткнули мордой, заодно и спихнув вниз по званию.

Подвел меня язык.

С тех пор – "молчи да дыш – будет барыш" – стало золотым правилом ведения дел.

Попутно, контрразведка всунула меня в лабораторию "Нэшвуд Платоникс", где я и ошивался почти четыре года, на пинках своего научного руководителя – защитил диплом и издал пару книжек – при помощи его сестры, зачитывавшейся моей писаниной. Ну и как "вишенка на тортике", издал книгу сказок для детей, которой и сейчас, горжусь, больше всех своих творений.

При воспоминании о вишенке, вернулся в реальность – минуло почти девять часов, а рисунок созвездий изменился так глобально, что стало совсем не хорошо.

Весь мой опыт истребителя вопил, что систему "Золушки" мы уже покинули.

Ну, не могут звезды, так стремительно сняться со своих насестов и метнуться вверх и влево!

Не могут!

А значит, пришло время делать выбор...

Либо я терпеливо дожидаюсь помощи, растягивая свои запасы по максимуму, либо... Не дожидаюсь и всё заканчивается прямо сейчас.

"А монетку не подкинуть!" – Усмехнулся я и решил ждать.

Вспоминать больше ничего не хотелось.

Загадывать да раскладывать вероятности – тем более.

Жизнь отучила, настучав по рукам, голове и зубам.

Сделав еще глоток воды – отрубился в яркий и цветной сон, с погонями и стрельбой.

Проснулся от того, что капсула стояла вверх тормашками и какая-то личность, вскрывала ее не с той стороны!

Судя по данным – атмосфера за стенкой была вполне кислородная и сила тяжести -0,98 от земной.

Пришлось громко рыкнуть, отгоняя идиота и активировав многочисленные приборы – переворачиваться и выбираться самостоятельно.

Пока радостно орудовал ожившим оборудованием, мельком глянул на часы – проспал я двенадцать часов.

– Оба – на, вот это перца, фортулата приперла! – Поприветствовал меня странный коротышка, с ирокезом на голове. Кожистым ирокезом – вместо волос. И два отстоящих пальца, на девяти палой руке! И глаза – один быстрый, бегающий и второй – пугающий безжизненной синевой.

– Твоя фортулата, лучше бы жратву приносила! – Раздался голос за моей спиной и мне пришлось сильно задрать голову, чтобы увидеть говорящего.

Учитывая, что до потолка в этом помещении было метров сорок, парящее там существо к человеческому виду отношения не имело, от слова "абсолютно"!

Больше всего оно напоминало летучего муравья.

"Впрочем, спустится ниже – рассмотрю лучше!" – Успокоил я самого себя и почесал затылок шлема.

Плюнул и снял шлем.

Скривился и напялил шлем обратно – вонища стояла – хоть звезды мой!

– Фыпар, это что – "нормальный"?! – Пал с небес муравей и замер напротив меня, складывая крылья. – Нормальный хомо?! Может быть еще и сапиенс?!

– Достаточно будет и эректуса! – Фыпар деловито протянул мне свою руку. – Ты меня понимаешь? Говорить можешь?

– Понимаю. Могу. – Ответил я и снова чертыхнулся – шлем придется снимать – внешнего динамика в нем не предусмотрено, вот ведь засада – то!

Откашлявшись, вежливо поздоровался с очумительной парочкой существ, оживленно болтающих на дикой смеси английского, немецкого и русских языков.

– Хомо! А ты – Сапиенс? – Поинтересовался муравей, внимательно обходя вокруг меня. – Или?

– Вообще-то – сапиенс. Только экзотикус. – Увы, мое знание латыни, заканчивалось, совершенно стремительными темпами.

Как и терпение.

– Круто. – Фыпар зевнул, обнажая два ряда мелких и острых зубов, почему то слабо светящихся. – Может, мы и домой попадем... Как думаешь, Тарлетта?

– Размечтался. – Фыркнула Тарлетта. – Сперва надо в рубку попасть. Координаты ввести. Систему – прозвонить.

– Систему– то, чего звонить? – Фыпар пожал плечами. – Каждые трое суток, звоним.

– Положено! – Отрезала Тарлетта. – Или думаешь, правила писаны, чтобы их нарушать?!

– Свет с тобой, любимая моя! – Замахал рукой коротышка. – Хватит, уже раз нарушили!

– Вот то-то и оно... – В голосе Тарлетты прозвучала такая боль, что терпение тут же, мухой, вернулось назад.