Текст книги "Дни волка (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 44 страниц)

– Пройдись, по второму... Там, "сквозняков" – не хватает. – Прямо с пола, ответил я. – Возьми, "Мутного", он – пальцем, ткнет!

– Опять?! – Догадался Крамер. – Они что – издеваются?! Во втором корпусе – схемы – идеальные...

– Сними, мне – копию! – Попросил я, "жалкостливо". – Может – сгодятся...

– На! – Протянул мне скрученные в трубочку схемы, Франц. – Думал, еще вчера, попросишь!

– Франц! Ты – "Человечище"! – Подмигнул я, раскатывая листы по подоконнику. – Так, посмотрим...

Четыре простыни А3 и то, чего не было у нас – легенда!

Здание, типовое – только кабинеты – немного больше, а, следовательно, по две точки на кабинет.

Изучив, внимательнейшим образом легенду и описание, пришел к выводу, что и тут, поработала та же "куриная лапа".

– Франц! А как работа двигается, у остальных? – Поинтересовался я, придерживая локтем норовящие свернуться, схемы.

– Наши – второй этаж, добивают. – Гордясь своими земляками, поведал мне Крамер. – Итальянцы – первый. Вы, одни – отстаете...

– Ага... А, скажите на милость – нафига в туалетах – по две точки? И, кто догадался повесить над дверями, в те же заведения – Wi-Fi?! И, в каморке уборщицы – точка?! – Не слушая ответа, пробормотал я себе под нос. – Вот "безопасности" радости то будет!

– Ящерр! Михалыч, зовет! – МэдВедь, снова нарисовался... – Говорит – получилось!

– Ага... – Кивнул я и с сожалением отпустил схемы. – Иду.

Спустившись на первый этаж, застал впечатляющую картину – Вся бригада, в полной тишине, обступила бригадира и нашего бригадного химика – Колю Воронова, по прозвищу – "Химичу".

– Состав я сделал... – Радостно потирая руки, рассказывал "Химичу". – Тут, я сперва, пролетел, конечно – сохло, долго... Зато второй – получился!

Обмакнув малярную кисть в кислотно-зеленый раствор, Коля намазал им кабель канал и придавил к стене.

– Девять секунд! – Гордо провозгласил он. – 7... 8 ... 9... Попробуйте, оторвите!

Попробовали – все, по очереди.

Мэдведь, умудрился порезаться и сломать борта.

Донышко – не шелохнулось!

– Намертво, держит! – Почесал затылок, бригадир. – Много, сделал?

– Литров, сорок... – Коля широко улыбался, не догадываясь, что я ему приготовил, в наказание.

– Здорово! – Кивнул я. – А теперь – отрывай!

– Как?! – Удивился "Химичу".

– Хоть каком! – Рассмеялся я. – На этой стене – кабель канала – нет!

Рассматривая приклеенный вертикально, пластиковый желоб, Коля тяжело вздохнул.

– Злой, ты, Ящерр!

Народ, посмеиваясь, разошелся по местам.

– Шабаш, на сегодня! – Решил Михалыч. – Андрей, до...

– В-в-ву-у-убыдыщ! – Раздалось в конце коридора и сразу погас свет.

– Дождались... – Печально помотал головой, бригадир. – С первым пробоем, бригада!

Переглянувшись, все схватились за фонарики и помчались на звук.

В конце коридора, в положении – "Зю", сидел Саша Сизов. Он же – "Мутный", он же – "Смурый" и с восторгом смотрел на торчащий из стены перфоратор, растирая по лицу, текущую из носа, кровь.

– "Мутный"! – Взревел МэдВедь. – Ты, что, творишь!

– Да не я это! – Шмыгнул носом, Санек. – Сзади, где-то!

Лучи фонариков принялись метаться по стене, в поисках пробоя.

– Ё-моё... – Почесал затылок бригадир, разглядывая почерневшую дырку в стене. – Не... Перфычем, так не сделаешь!

Дружный хохот, прервал речь бригадира.

Бригада, сползая по стенам, тыкала пальцем в "Мутного", не имея возможности, говорить.

Тыльная сторона Санечки, светилась в темноте, загадочным светом голого тела, сквозь прорехи в одежде. Паленый затылок, напоминал карту Курильских островов.

– Электричество! – Загадочно заявил Михалыч. – А вы, дурни, чего ржете! Не ты ли, МэдВедь, тьфу, Ваня – сломал перфоратор? Или ты, Сенечка, нафига, на полу, нарисовал кабель – канал?! Его же все, своим долгом, пнуть, норовят!

Бригада собралась и вправду отпадная, Михалыч – прав.

Сенечка Светин, художник – реалист.

Это его пауков, давила девушка – математик, занозившая его своими требованиями к рабочему месту.

Нарисованный на полу кабель-канал, действительно норовили все пнуть.

Я – дважды!

А рисунок, украшающий крышку моего ноута – вызывает истерический смех.

Еще бы, на крышке ноутбука – пепельница, полная окурков, надкусанный огурец и граненый стакан с водкой!

Увидев рисунок впервые, я попытался все это стряхнуть на пол...

МэдВедю, не понравился выданный ему перфоратор – в результате – перфоратор – случайно упал на бетонный пол.

Судя по виду, ронял его, Ванечка – весь день. Без перерыва на обед.

"Химичу" – надоело сверлить стены...

Умница Егор Станкевич – пишет стихи.

Иногда – цензурные.

"Изя Сидерман", он же – Саша Сизитов – прирожденный шпион и добытчик.

Михалыч, тот вообще – юник, без разговоров.

Людей чувствует – лучше любой собаки!

– Тащи, стремянку! – Скомандовал Михалыч. – Будем посмотреть.

– Не надо! – Голос господина Пера, вынырнувшего из темноты, остановил движение Мэда.

Взвыл "Химичу", которому Мэд наступил на ногу.

– Проблемы, Николай Михайдович? – Филипп Пер замер в ожидании ответа.

– Не по нашей части... – Отмахнулся Михалыч. – Нас тут не было...

– Но, света, как я понимаю – нет? – Настаивал Пер.

– Работы велись на противоположной, стене! – Отрезал Михалыч. – Вы, лучше с Тобольским, разговаривайте – вот у него – проблемы!

– Андрей! Что, на этот, раз?! – Господин Пер развернулся в мою сторону. – Опять – схемы?!

Включился, свет.

– Жесть... Во, "Мутный"... В рубашке, родился... – Ахнул Сенечка. – На выходных – проставишься!

"Ахать" было от чего: взорвавшаяся проводка, вывернула из стены пласт штукатурки, метра в два... Стой Саша на пару – тройку метров ближе – были бы жертвы...

– Ничего не трогайте! – Поднял руку, господин Пер. – Возможно – саботаж! Сейчас вызову "безопасность"!

– Всё. На сегодня, точно – шабаш. Сворачиваемся! Завтра, по новой технологии начнем работать. – Решил Михалыч. – Такие фортели – нафиг-нафиг!

Бригада сложила инструмент по местам и организованно поплелась ужинать.

– Андрей, Николай Михайлович – задержитесь! – Приказал Филипп, отворачиваясь и вызывая "безопасников". – Поговорим...

Расположившись у окна, мы с Михалычем переглянулись.

– Кабель -то, десятикиловольтный... – Подмигнул мне бригадир.

– Угу... А лифты – "коенигстраншалле"! – В тон ему, ответил я.

Что-то "восстановительно – оздоровительная" база "Ридж", подозрительно напоминала...

Михалыч, первый заподозрил – когда господин Пер, вышел из лифта, на первом этаже.

А указатель над дверями, отчетливо показывал, что лифт – поднимается!

Изя, ковыряясь в подвале со "сквозняками", напоролся, на искусно замаскированную гермодверь.

Странности множились и складывались в очень неприятную картину.

– Зачистят, нас... – Вздохнул Михалыч. – Зачистят...

– Прорвемся! – Отмахнулся я.

– Вот теперь, я Вас слушаю! – Господин Пер, отложив рацию, подошел к нам. – Что именно – не так?

– Во-первых, – начал я загибать пальцы. – Точки доступа – без доппитания. Их – три. Портов, под них – два. Расстояние между шкафами, превышает сто метров – это два! Для полноценной "звезды" – не хватает портов – три! И, в-четвертых... Если сделать не по схеме, а по уму... Можно сэкономить, до ста метров кабель-канала, с каждого этажа.

Господин Пер, услышав магическое слово "сэкономить", навострил уши и потребовал продолжать.

Раскатав схемы, попытался объяснить...

– Андрей... – Господин Пер замер, обдумывая мои предложения. – Сделаем, так... Вы – отстающие... Я, думаю... Будет правильно – разрешить Вам, сделать все – по Вашему. Единственное условие – Все должно Работать! Идеально! Лучше – швейцарских часов!

– Не переживайте, господин Пер! – Подмигнул Михалыч. – Будет работать, как советская "Слава"!

– Не знаю, что вы имеете в виду... – Растерялся Филипп. – Но, если уложитесь в срок... И, будет – экономия... Будет – премия!

– Слепой сказал – посмотрим... – Михалыч обожал издеваться над Пером.

– Поговорите, с Крамером. – Посоветовал господин Пер. – Он... Превосходный, специалист. С богатым опытом работы...

– Кстати! Мы заметили у Крамера, гусеничный, электроподъемник... Маленький, такой... – Михалыч вспомнил мой тоскующий взгляд, которым я провожал штробореза, гордо восседающего на своем электроконе. – Нам бы... Десяточек, таких... Чтоб на лестницах, не скакать...

– С утра – будут! – Заверил нас, господин Пер. – Это – всё?

– Нет. – Ошеломил его Михалыч, протягивая ручку. – Будьте добры – подпишите, на схемах, что с изменениями – ознакомлены и согласны!

Господин Пер, скривился, но отступать от своих слов не стал.

– Ага! Попался, который обещался! – Довольно расхохотался Михалыч, когда за господином Пером, закрылась дверь лифта. – Ну, Ящерр! Ночь тебе – на все схемы!

Ткнув в мою сторону прокуренным пальцем, бригадир протянул бумаги.

– Чтоб, младенец, смог прочитать, а не только – наши красавцы! Пошли, с "Фрицем", тьфу – Францем, советоваться...

Крамер, выслушав мои сумбурные объяснения, крепко задумался.

– За ночь – сделаю... – Заверил он нас.

– Франц... А, твой штроборез, сквозняки, сделать сможет? – Полюбопытствовал я.

– Да хоть – форточки! – Рассмеялся Крамер. – Только минимально – 32мм!

– Отлично! – Выдохнул Михалыч. – Дырявь! Межэтажные – сами пробурим.

– Могу и межэтажные... – Пожал плечами, Франц. – Какая, разница-то... Часом – больше, часом – меньше...

Пройдя по кабинетам всех трех этажей, нанес отметки будущих "сквозняков" и штробы.

Провозились еще часа два, пропустив ужин.

Франц, невозмутимый, делал отметки в планшете управления штроборезом, внося размеры и углы.

Михалыч, тут же прикидывал и поправлял мои ляпы – ему, вторым потоком, придется тянуть заземление...

До своей комнаты, дополз только к десяти вечера и сразу засел за чертежи – пока все свежо в памяти, надо зарисовать и сделать легенду, на каждый этаж.

Рука привычно побежала по бумаге, нанося обозначения и сразу проставляя – маркировки.

– Ящерр! Мы, пожрать – оставили! – Влетел без стука, "Мутный".

– Саша... – Оторвался я от схем. – Ты... Проверил, как договаривались?

Саша, тяжело вздохнул и сделал вид, что поет в микрофон.

– Отлично! – Уставился я в стенку. – И – всё?

– Чисто, как стол на кухне! – Улыбнулся "Мутный" и выскочил за дверь.

"Значит – только микрофоны..." – Покивал я в ответ на собственные мысли.

Отрабатывая этаж за этажом, отвлекаясь на глоток кофе, не заметил пролетевшее время.

Глаза – слипались...

Зевая, вышел из комнаты и отправился на прогулку, вокруг нашего корпуса.

Чистый горный воздух, в момент, прогнал сон.

Колючие звезды, нервно дрожащие и далекие – манили и дразнили.

Девять корпусов.

Пять – жилых, напичканных микрофонами.

Четыре – рабочих.

Административных...

А где, спрашиваю я Вас, кабинеты врачей, с медицинским оборудованием?

Куда, спрятали?

Или, вот еще: зачем, десятикиловольтный, кабель...

И, где – подстанция?!

Лифт, в трехэтажном здании – "коенигстраншалле" – высокоскоростной лифт, со всевозможными защитами – на фига?!

– Добрый вечер, Андрей! – Раздалось откуда-то, слева.

– Привет, Ксения Антоновна! – Обрадовался я. – Тоже, не спится?

– Не привычно... – Призналась девушка, скидывая капюшон. – Уже неделю здесь, а все – странно...

Ксения Антоновна Кажелецкая – тайный предмет воздыханий нашего Димитрия – белокурого и кудрявого парня.

Вечно он... Подойти к ней, боится...

А зря.

Пара получилась бы – классная!

Ксения – психолог. На этой теме мы с ней и зацепились – языками.

Иногда горячащаяся, иногда – спокойная, Ксения оказалась моей отдушиной.

За пару дней знакомства, мы умудрились с ней о многом поболтать, отводя душу.

Может, Димочка именно поэтому и боится к ней подойти?

Считает, что мы – любовники?

Придется, придется, провести разъяснительную работу...

– Тобольский, чего, уставился?

– Думаю... – Признался я. – От работы – не перезагрузился...

Шагая по очищенным от снега тропинкам, вдыхая чистый воздух и наслаждаясь неспешной беседой с приятным человеком – нет нет, да и возвращался, мысленно, к работе.

– Тобольский! Ты меня слушаешь? – Ксения начала горячится. – Ау! Марс! Ответьте, Земле!

– Слушаю, я, слушаю... Не думаю, что тесты пригодятся. Скорее – собеседования. – Ответил я на ее вопрос, прозвучавший минутой ранее. – Точнее – пригодятся – на "отсеве"...

– Ну, так о том и речь! – Довольная Ксения, убедившись, что ее слушают и слышат, продолжила. – А у них – все, куда-то в сторону мистики – падает! Вот, например...

Ксения, по памяти, привела пять вопросов...

– Ксеня... Ты, с экзотами, работала? – Поинтересовался я осторожно.

– Нет... – Помотала головой, Ксения.

– Странно... – Пробормотал я себе под нос.

Первые три вопроса, которые так удивили девушку – "Тест Волчика".

Его проходят все, регистрирующиеся, экзоты.

Ох, чую нюхом – пахнет керосином...

– Кажелецкая! А твой кабинет, где? – Полюбопытствовал я.

– А, нету – пока! – Рассмеялась Ксения. – Ремонт! Обещают – через неделю... А пока – тренинги, тесты и спецлитература...

– Список, дашь?! – Подмигнул я. – Надо, не отставать, от жизни...

– Тобольский! Хватит, врать-то... Не умеешь – не берись.

– Кажелецкая! Знаешь что... А, выходи-ка ты, за меня замуж! Раз такая умная!

Это моя дежурная шутка, каюсь, грешен.

Ксения, очень красивая девушка – не отнимешь. Но... Не мой тип.

С ней можно прекрасно общаться. Она – отличный специалист. Удивительно тонкое – чувство юмора.

Вот, в сестрах, я ее – вижу. А супругой – нет.

Может поэтому мы и "спелись"?

Перешучиваясь и перепрыгивая с темы на тему, сделали два круга по нашему городку и распрощались.

Вся база "Ридж", с ее странностями и неожиданностями...

Вот, например – наш договор, на монтаж сети...

Что означает фраза: "Исполнитель обязан, при выполнении работ проявлять творческую инициативу, профессионализм и опыт, полученный ранее..."?! Откуда, из какого, глубокого ада, вылезла эта "творческая инициатива"?! Почему, две из трех схем, просто пестрят ошибками?! Почему, нам не предоставили легенду?! И, "Фриц"... Уж больно вовремя он появляется... Словно тень господина Пера... Не зря Михалыч, собаку съевший на договорах, излазил его вдоль и поперек, заставив меня выписать все странности...

Колкие лучики звезд, смотревших на меня с неба, не давали успокоиться.

Снег.

Горы.

База.

Зачем, такое количество рабочих мест?!

44 места на этаж. Три этажа. Четыре – здания. 528 рабочих мест...

Не многовато ли, для "оздоровительно-восстановительной базы"?!

Шмыгнув носом, вернулся к себе.

Проверил свежим глазом схему, подправил – легенду.

Снял, три цветных копии – любители засунуть схему в неизвестном направлении, в наличии есть, надо подстраховаться.

Оставив схемы на столе у выхода, вернулся в свою комнату и рухнул спать.

"Будет день – будет – видно..."

Проснувшись от писка будильника, в полной темноте, чуть не...

Оказалось, "добрый Михалыч", мало того что переставил будильник – на два часа позже, так еще и шторы закрыл...

"Пожалел волк кобылу", как говорится в народе...

В результате – завтрак я проспал, на работу – опоздал.

Переодевшись в рабочую одежду, с множеством карманов и хлястиков, накинул "аляску" и, рысью, побежал на свое рабочее место.

Первый этаж встретил меня тишиной.

Пнув, по привычке, нарисованный кабель канал и привычно чертыхнувшись, рванул по лестнице, на второй.

– Э-э-э-э... Хьюстон... У нас – проблемы! – Пискнула рация у меня на боку. – Третий, этаж. Левое, крыло...

Стягивая на ходу "аляску", начал прикидывать, какие именно проблемы, имеет в виду Леша Ковальский – наш записной певун и бывший семинарист.

– Ванечка! Тебя можно, хоть на минуту – оставить без присмотра?! – Михалыч уже был на месте ЧП и распекал, за что-то зацепившегося на стене, МэдВедя. – Ящерр же написал, черным по русскому! Красным – Выделил! Работать – в перчатках!

– Что случилось? – Толкнул я в бок, Кострова.

– Медведь – приклеился... – Согнулся напополам, Димочка.

– Ф-ф-фу... – Вздохнул я, с облегчением. – Я, думал – проблемы...

– Ящ... Андрей! Ты посмотри, на этого... Медведя! – Заметил меня бригадир. – Два часа работы – и первое ЧП...

Подойдя поближе, понял – ЧП.

Мэда, поставили на самую простую работу – наносить клеевой состав, на штробу.

Нанес, блин...

– Отрывай! – Потребовал я.

– Больно... – Пожаловался Ванечка.

– А ты – резко! – Посоветовал "Химичу".

Мэд тяжело вздохнул, набрал полную грудь воздуха и рванул руки, от стены.

"Хрусь!" – Сказала штукатурка.

"Чпок!" – Сказала пятая точка МэдВедя, усаживаясь в электроподъемник.

"!" – Выдохнул бригадир.

Бригада, провожая взглядом удаляющегося Мэдведя, выла и каталась по полу, от смеха.

Пока электроподъемник не въехал на лестничную площадку...

– Ваня... – Бригадир, наплевав на приличия – закурил. – Вот скажи, пожалуйста... Каким образом?!

МэдВедь, разглядывая свои руки, с приклеевшеся штукатуркой, печально пожал плечами.

На его счастье, электроподъемник, был рассчитан на езду по лестничным маршам...

– Руки, покажи! – Бригадир, придирчиво осмотрел заштукатуренные гробарки Вани. – Сжать, сможешь?

"Хрусь!"

На пол посыпалась крошка, отлетая с рук Ванечки.

– Чисто! – Заявил МэдВедь, через минуту и хлопнул в ладоши, взметнув вверх, пыль.

– Андрей... – Михалыч устало вздохнул. – Забери, его... Пожалуйста... Может, он хотя бы рядом с тобой... Не будет столь опасен... Для себя, самого... А?!

– Э-э-э-эх, дубинушка – Ухнем! – Донеслось со второго этажа.

Звучный бас Алексия – семинариста, исключенного из семинарии, за "неудобные" вопросы, заставлял стены дрожать!

И ведь не скажешь по виду, что этот 22-х летний, не высокий и хрупкий парень, способен петь Таким басом!

– Е-е-еще-е-е – У-у-у-ухнем!

– Спасибо, Михалыч, что поспать, дал... – Вспомнил я.

– Вобщем, забирай медведя, к себе. – Распорядился бригадир. – Первый этаж мы растянули... Осталось – "зачакать" и "обжать". Будет тебе – помощник... Только – шуруповерт ему не давай. Засверлится...

Ванечка широко улыбнулся.

– Уйди, грех! – Не выдержал бригадир. – Ящерр... Если он... Еще раз! Виноватый – Ты! Понял?!

– Ваня... Беги! – Скомандовал я.

Если Лепажный начал объясняться междометиями – пора сваливать!

Ссыпавшись по лестнице, до первого этажа, мы с МэдВедем, расхохотались.

– Ящерр... Как ты... Быстро... Беги и... На первом – этаже...! – Ванечка размахивал своими немаленькими ручками, демонстрируя, как он меня догонял. – Я, пойду... Курну?!

– Перед смертью – не надышишься... – Зловеще ухмыльнулся я. – Раз, не Судьба тебе, работать руками... Будешь работать, головой!

Ванечка побледнел.

– Иди. Кури... В последний раз... – Подмигнул я. – Ручки, белы – отмой... И будешь ты, Ванечка... Учиться!

МэдВедя, сдуло ветром.

В который раз, поблагодарив свою Судьбу, за ниспосланный мне голос, отправился за инструментом.

Ваньке, по моим наблюдениям, действительно нельзя работать руками.

Пока мой "ученичёк", курил и мыл руки, успел проверить нанесенную на кабели маркировку и подравнять их по длине.

Со шкафами, BST, пролетело: вонючая китайская подделка не имела клемника, а полочки, под свитчи-маршрутизаторы, оказались жестяными и гнулись, от малейшего нажима...

Матерясь в полголоса, разложил кабели, согласно маркировке и закрепил тайсами.

Коннекторы, сердцевины и рамки, пришлось вылавливать, среди шурупов и гвоздей – упаковка отсутствовала, как вид!

Порадовало присутствие обычного кабель-тестера, знакомой мне маркировки XT-468.

С подобным, у себя дома, я протянул километров пятьсот, кабелей категории UTP-5E.

А вот "чакалка" и "обжимка" обещали сдохнуть, за ближайшие пару часов...

– Ящерр... – Ванечка продемонстрировал чистенькие ручки. – Хозяйственным мылом! Представляешь!

– Одевай, перчатки! – Рыкнул я. – Всё, шкура медвежья – попался! Начинаю – издеваться!

Со вздохом натянув тонкие перчатки, Ваня замер, ожидая начала.

– Смотри, сюда! – Потребовал я. – Это – коннектор RJ-45. Используется, для локальной сети. Схема – проста. Очищаем, с помощью "обжимки", защитный слой изоляции. Расплетаем, пары. Выравниваем. Составляем, следующую, последовательность пар: Бело-оранжевый – Оранжевый. Бело-зеленый – Синий. Бело-синий – Зеленый. Бело-коричневый – Коричневый. Подравниваем. Длина, расплетенных пар, не должна превышать, двух сантиметров! Вставляем в коннектор, держа его, защелкой – Вниз! Вставляем в обжимку. Проверяем. Концы пар, должны войти в коннектор, до упора. Сжимаем, ручки "обжимки". Щелчок, услышал?

Ваня кивнул.

– Сдвигаем, коннектор, на миллиметр и снова, сжимаем. – Продемонстрировал я, порядок действий. – Всё. Коннектор – обжат. Можно втыкать в свитч. Вопросы?

– Так, просто? – Изумился Ваня.

– Просто?! Вперед, раз просто!

Получилось у Вани – с третьего раза.

Он, бедолага, взмок так, что рабочая роба – на груди, пошла пятнами.

До обеда, успели "отчакать" и "прозвонить" ровно половину первого этажа.

На обеде, Ванечка был молчалив и сосредоточен: его правая рука норовила то сжать ложку, как рукояти обжимки, то ткнуть ею, как чакалкой...

"Блин..." – Подумал я, пряча улыбку. – "Неужели я выглядел также, на своем первом монтаже?!"

Ткнув в очередной раз в тарелку с макаронами, Иван, отбросил ложку и взялся – за вилку.

И, если ложку еще можно было – выпрямить, то зубья вилки, согнутые под разными углами – увы, нет!

К моему большому удивлению, бригада – молчала, как рыба, об лед!

Даже бригадир смотрел на МэдВедя с жалостью и пониманием.

После обеда, сытая бригада выползла на улицу – курить.

Облачка сизого дыма, поднимались вверх, пачкая чистый горный воздух, уродливыми пятнами.

Невдалеке, покуривала бригада Штойнмаера – наши конкуренты.

А вот итальянцы – не курили.

И смотрели на нас свысока, иногда делая вполне неприличные жесты, в нашу сторону.

Ванечка, трясущимися руками, достал пачку сигарет и скривился от одного их вида.

Глазам его ближайшего приятеля, Князя Володимира, мог позавидовать любой персонаж анимэ.

– Андрей... – Ткнул меня в бок, бригадир. – Ты, что – сделал?

– Дал цель в жизни... – Рассмеялся я. – Он, теперь – не то, что курить – косячить позабудет!

МэдВедь, пассивно вдохнув пару клубов вонючего дыма, расчихался и, махнув на все рукой, опечаленно поплелся на свое рабочее место.

– И что? Так – с каждым?! – Выдохнул Михалыч, закидывая окурок в урну.

– Не знаю. Не пробовал... – Признался я.

Михалыч зябко поежился и накинул капюшон своей куртки.

– Злой ты, Ящерр! – Пробормотал сакральную фразу, бригадир. – Зря я тебе, Ванечку, отдал... Он же – "зверем" – станет! Изюбром!

– Ага! – Согласился я. – Пошел я, работать...

– Андрей! Стой! – Притормозил меня Лепажный. – Второй этаж мы растянули. Третий, сегодня – доклеим, завтра – растянемся. Помощники, еще, нужны?

– Давай Димочку и Трофимыча. – Решил я, взвесив "все за и против". – Старый да малый...

С Димочкой, все равно надо поговорить, а Трофимыч...

Трофимыч – песня отдельная.

Разменяв пятый десяток, Цапрун вырвался на оперативный простор, европейского сообщества.

Оставив дома жену, двух незамужних дочерей и пяток внуков – Трофимыч старательно зарабатывал им на безбедную жизнь, порой забывая о себе.

Без малейшего следа образования, везде – на интуиции, Александр Трофимыч, на мой взгляд, был самым первым, в очереди на выбывание.

А ведь, без его интуиции и внимательности – зевнул бы я, долбанные точки доступа – как пить дать – зевнул!

Да и по мелочам житейским, не было равных, Трофимычу.

"Закопавшись" в собственные мысли, привычно пнул нарисованный кабель канал.

Чертыхнулся.

"Хрусь"!

Появившийся из кабинета Ванечка, подозрительно рассматривал развалившийся в руках инструмент.

– Новую, возьми. Хреновые, они... – Успокоил я Ваню. – Жестянки!

МэдВедь, удивленный тем, что его не ругают, отправился за новой обжимкой.

– И еще, пару комплектов, прихвати, будь любезен! – Попросил я, вспоминая о Трофимыче и Димитрии.

От удивления, Мэдведь, с размаху, вошел в закрытую дверь, снеся ее с петель.

– Катастрофа, ходячая... – Хмыкнул я. – Цел?

–Угум... – Филином ухнул Ваня, потирая лоб.

Его счастье, что двери, знаменитый на весь мир – Китай.

Клееная бумага + скотч.

Вообще, BST, оказалась на диво прижимиста – кабель канал, например, закупили "Нонэйм". Кабель – омедненная сталь. Обжимки и чакалки – самая дешевая, "дешевка", пригодная для единственной цели – быть выброшенной в мусорку.

Сердечники для розеток, правда – "DM", фирма – немецкая, но – Made in ChAina!

Не складывалось у меня как то, все это убожество с имиджем крутой фирмы.

Дождавшись появления Димочки с Трофимычем, выдал им инструмент и повел по кабинетам – показывать.

"Старый и малый", махом разделили обязанности – сами!

Трофимыч остался обжимать хвосты в шкафу, помогая МэдВедю, а Димочка, набрав полный карман, "личинок" – побежал по кабинетам.

Понимая, что от моего присутствия – лучше не будет, побрел на второй этаж – "Работу работать".

Привычно расплетая, тугие пары и зажимая их в сердечники, осматривал кабинеты, придирчиво выбирая – какой понравится мне.

Получалось, вот этот – угловой, с окнами на север...

Чуть уже обычного, но уютный и в самом глухом углу, как я и люблю.

Кабинеты в нашем здании, спроектированным горе – архитектором, были все – на одно лицо.

Пятиметровая стенка – с дверной коробкой и семь метров – до окна.

Туалеты, вопреки всякому здравому смыслу – не в конце коридоров, а в центре.

Правда – аж целых четыре штуки!

Пол – каменный, как в ненавидимой мною – родной – школе.

Лестницы – три: одна в центре – широкая и две по краям – "пожарные".

Не здание – парадокс.

Лифты, например, не рядом с лестницами, а почти через три кабинета!

"Бред"! – Отбросил я "чакалку". – "Несуразица"!

Выйдя из кабинета, замер.

Трофимыч, Димочка и МэдВедь на что-то упорно любовались, восхищенно цокая языками.

– Ага! Перекур, устраиваем!? – Подкрался я. – Всех, порешу!

– Ты, в лифт – глянь! – Расплылся в улыбке Димочка.

Судя по виду, в лифте уже кого-то, порешили.

Стены и пол, изгвазданные красной краской – несомненно, творение рук, нашего Сенечки! Будет снова много шума...

– Блин, вот где он краску, берет?! – Почесал затылок МэдВедь. – Или, точнее – где прячет?!

Трофимыч замер.

– Что Ты сказал? – Уставился он на МэдВедя. – Краску, берет?

Осторожно, чтобы не замараться в свежей краске, Трофимыч сделал шаг в лифт, мазнул пальцем по краске и поднес ее к носу. И, моментально вылетел обратно в коридор.

– Это не краска! – Бледный, как полотно, Трофимыч передернул плечами. – Кровь. Свежая.

– Надо, позвать... Кого-нибудь... – Не совсем уверенно, предложил Димочка.

– Нет. – Цапрун, прошедший уже огонь и воду в таких делах, замотал головой. – По кабинетам, пошли. Никто! Ничего! Не видел! К лифту не подходили. Художеств – не видели. Понятно?

Мы трое, дружно кивнули.

И – разошлись...

– Трофимыч! – Позвал я из соседнего кабинета. – Ау! Ты меня, слышишь?!

– Не ори! – Строго ответил из-за стены Цапрун. – Я, тебя – вижу! Чего?

– Выйдем, покурим? – Предложил я.

– Не хочу.

– Трофимыч!

– Вечером, поговорим... – Попытался отвертеться, Цапрун.

– Наши комнаты, под прослушкой... – Заявил я.

– Собирай, орлов... Пойдем, курить!

***

– Первой окончила работу бригада, господина Штойнмаера. – Господин Пер склонил голову, признавая победу немецкого гения от перфоратора. – Бригада господина Кьянти – умудрилась завалить срок, хотя и не по своей вине.

– Бригада Лепажного... Господина, Лепажного... – Поправился господин Пер. – Продемонстрировала... Впрочем, довольно того, что будучи в отстающих...

– Господин Пер... Мы, все поняли! – Прервал поток слов, не знакомый мне, пожилой человек. С суровой сединой на висках и прямой спиной, он сидел в председательском кресле и рассматривал всех сквозь линзы очков.

– На базе "Ридж", решено оставить бригаду Лепажного. – Веско кивнул, снимая очки и протирая их носовым платком, седой. – Бригада Кьянти, переходит на участок ?3. Там они не смогут причинить, такого ущерба... Штойнмаера – коленом, под зад!

– Но... Господин Амброз! – Опешил Филипп. – Как же так?!

– Будем считать – подвела германская пунктуальность и методичность... – Карел Амброз, вице-президент фирмы "BST", водрузил очки на нос. – А вы, Филипп... Также, переходите на третий участок! Там, сейчас, уже ничего невозможно испортить! Штойнмаер, Кьянти, Пер – вон! Лепажный и Тобольский – хорошая работа! Передайте мою благодарность бригаде. Особенно – Вашим химику и художнику! Состав – Выше всяких похвал! А обрубленные руки, что б не лезли к кабель – каналу – гениальная, идея! Всего – наилучшего!

Выйдя за двери кабинета, мы с Михалычем, сползли по стенке.

Штойнмаер и Кьянти – смотрели на нас – волками.

А мы – сидели друг напротив друга, не веря тому, что – выкрутились!

Или – влипли?!

– Ну, Андрюша... – Качал головой Михалыч. – Чувствую я, влипли мы...

– Прорвемся, бригадир... – Отмахнулся я. – Не впервой!

– Пошли, напьемся, что – ли?! – Предложил Михалыч. – И... Спать...

Короткий коридор, освещенный обычными светодиодками, белые стены и каменные полы.

Четвертое, административное, здание.

С идеальной отделкой.

Все – спрятано.

Не скажу, точно, где именно установлены шкафы, но то, что они – есть – однозначно!

Вызвав лифт, Михалыч внимательно посмотрел на меня.

– Ты, понял, хоть что-нибудь?

– Ни хрена! – Честно признался я. – Все, как в тумане... И, на кой фиг, мы делали все эти монтажи, если...

– Тобольский! – Радостно подкралась Кажелецкая. – Где, пропадал?! Два дня, ни слуху, ни духу!

Михалыч, старый "кобелино", при звуках девичьего голоса, мгновенно подобрался и распушил хвост.

Представив их друг другу, я самоустранился от общения, любуясь на них, со стороны.

А полюбоваться – было на что!

Михалыч, разливался соловьем, рассказывая о нашей бригаде и всячески зазывая Ксению в гости.

Мудрая Ксения, периодически стреляя глазами в мою сторону, уводила разговор в сторону и ничего не обещая, выведывала у Михалыча, уж совсем "горячие", подробности!

На Наше, точнее – Моё, счастье, поездка в лифте оказалась супер быстрой.

С третьего этажа, на первый!

Михалыч, пропустив Кажелецкую, вперед, придержал меня за локоть.

– Это, по ней... Димочка?!

Дождавшись моего кивка, Лепажный хмуро покачал головой.

– Не пойдет... Умная, больно!

От удивления, я запнулся.

– Михалыч, ты чего?! – Вырвалось у меня.

Каблучки Ксении цокали впереди нас, выбивая самую привлекательную, на мой взгляд, дробь.

– Андрей... – Бригадир потянулся за сигаретами. – Димочка – дитё, малое! Она... выплюнет.

Щелчок зажигалки и клуб сизого дыма, поплывший по коридору, скрыл от меня лицо Михалыча.

– Нет, бригадир. – Цокнул я языком. – Она – хорошая. И он – хороший. Два хороших человека...

– Не уживутся! Проверено, Андрей. – Михалыч подхватил меня под локоть и потянул в сторону, противоположную, ушедшей Ксении. – Димочка, сядет ей на шею... По ней видно – она – терпеливая...

Бессвязные и путаные объяснения Михалыча, нарастали, как снежный ком.