Текст книги "Счет по головам"

Автор книги: Дэвид Марусек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)

Фред подплыл к левой пассажирской двери. Рейли сумел ее отпереть, но она приварилась к раме. Фред ухватился за рукоять, уперся ногой в борт, стал тянуть. Размякшая дверь оторвалась, и Рейли вылетел наружу в облаке кипящей воды.

Щупальца, вцепившиеся в его колено, тянулись за ним. Рот Рейли под маской кривился от боли. Фред взял у него пистолет и обстрелял щупальца, но оружие было разряжено. Фред сдернул с пояса свой пистолет и рассек щупальца струей жира, однако охватившие ногу концы продолжали разъедать скафандр и пускать отростки. Фред облил жиром колено напарника. Ему было видно, что Рейли потерял сознание, не успев взять дыхательный мундштук в рот. Если не всплыть с ним на поверхность прямо сейчас, он задохнется. Фред размотал поясной трос, прикрепил к кольцу на затылке Рейли, обхватил напарника руками и оттолкнулся от борта. Он работал ногами что есть мочи, но всасывающая сила водозабора и громоздкое тело Рейли не пускали его наверх. Обоих тянуло к устью резервуара – Фред даже от машины не мог отплыть.

Он стал забирать вертикально вверх, надеясь опуститься на дно прежде, чем их засосет. На дне тяга меньше, и можно попробовать отойти подальше по каменистому грунту. Включился тревожный сигнал – запас воздуха истощался. Фред прилагал слишком много усилий, и воздуха у него осталось на пятнадцать минут.

Он полностью расслабился, позволяя себе дрейфовать вниз вместе с Рейли и припоминая всю оснастку черных скафандров Внукора – нет ли там чего-нибудь, что могло бы спасти их? Он давно не проходил переподготовку, а пользовался ими примерно раз в месяц. Имеется ли у меня дополнительный воздушный запас? – спросил он мысленно, и скафандр дал ответ. Будь у Фреда свободная рука, он по голове бы себя стукнул. Запас имелся. Целая чертова кассета жидкого воздуха.

Он сорвал с пояса кассету-плот, прицепил ее к Рейли, дернул кольцо. Фольга развернулась, приняв форму плоского пончика. Глубина их погружения составляла не более тридцати метров, около трех атмосфер, но давление воды позволяло плоту надуться только на одну треть. Тем не менее он мог противостоять всасыванию, держа на плаву одного человека – Рейли. Фреду, как и раньше, предстояло всплывать самостоятельно.

Он вложил в рывок всю свою силу, и ВОМ стала понемногу уходить вниз. До зеркальной глади озера было уже рукой подать, когда воздух в баллонах иссяк окончательно. Но плот к этому времени надулся до нормы и ринулся вверх, увлекая за собой их обоих. Фред сделал бесконечно долгий декомпрессионный выдох. Он знал, что всплывают они слишком быстро и что это чревато кессонной болезнью, но ничего с этим поделать не мог.

Водозабор по крайней мере остался далеко внизу, а ВОМ превратилась в игрушечную машинку. Вот она ударилась о ребра водозабора и распалась на части, как тухлое яйцо, впрыснув в резервуар свой смертоносный желток.

Пей, Чикаго!

Фред вынырнул на поверхность, открыл маску, набрал полные легкие воздуха. Рейли, лицом вверх, плавал рядом, веки и губы у него налились синевой. Фред полез в карман за лазерным ножиком. Надо срезать с Рейли маску и сделать искусственное дыхание изо рта в рот.

В воду около них плюхнулись три синих комка. Группа технической поддержки в надувных скафандрах, сообразил Фред после момента паники. В нескольких метрах над головой висела машина дезинфекционной команды.

– Порядок, коммандер, – сказали оттуда. – Остальное наша работа.

Фред лежал в управлении Деконского порта, на дне двухтысячелитрового бассейна с гальвеном. У него было время подумать, пока концентрированный раствор липопротеина пропитывал его тело. Гальвен освобождал его от дохлой мерзости, которую убила ВИЗ-37, и от живой, которая визоле не поддалась.

Он лежал в полной неподвижности. Даже дышать ему было не нужно – гальвен сам насыщал его клетки кислородом. Ему как раз и требовалось состояние полного покоя: клеточные связки его тканей ослабли, и всякое действие вроде кашля или икоты могло буквально порвать их. Кроме того, не дышать было даже приятно. Раньше он не сознавал, каких усилий стоит дыхание.

Поддон, на котором он лежал, стал подниматься наверх – организм, видимо, очистился полностью. Поднявшись на пару сантиметров над уровнем жидкости, поддон остановился. С Фреда текло, как с вывешенной сушиться тряпки. Он весь разбух и весил втрое больше обычного. Сушка должна снизить избыток веса до двадцати процентов сверх нормы – тогда он сможет двигаться без опасности для себя. Это займет еще час. Опять-таки есть время подумать.

Фреда одолевали сомнения. Он размышлял о вещах, которые ему раньше даже в голову не могли прийти. Например, эта дикарка, Коста.

Нет, стоп. Об этом не надо. Его предупреждали, что в гальвене эротическим фантазиям лучше не предаваться: как бы не лопнуло все к чертям.

Он стал думать о приватной беседе, которую имел в озере с Кабинетом. Чего, собственно, ментар хотел добиться, выделив его из числа других рассов? Неужели он мог думать, что Фред изменит своему долгу? Верность долгу – отличительная рассовская черта, за это они так и ценятся в секторе безопасности. Именно поэтому их прабрат, Томас Э., был век назад избран донором для первой коммерческой серии клонов. В 2034 году специальный агент Томас Э. Расс упал на ковровую мину в Овальном Кабинете и спас жизнь президенту Таксэйер, на которую покушались уже пятый раз за неделю.

Благодарная президент, вся залитая кровью, но невредимая, собрала горсточку мозгов Томаса Э. в надтреснутую фарфоровую чашку с президентской эмблемой и выступила перед медиа с таким заявлением: «Если преданность можно клонировать, пусть лекалом послужит вот это». После были приняты законы о коммерческом клонировании, и каждый расс стремился соответствовать первоначальному образцу. Какой же смысл в затеянной Кабинетом игре?

Видно, Старк-младшая очень дорога ментару, и он хватается за любую соломинку, лишь бы спасти ее. Но к чему было говорить, что Фред особенный, что он как-то выделяется среди других рассов? Сказал бы уж прямо, без намеков, что Фред не соответствует своему типажу. И на чем, собственно, основано подобное утверждение? На полугодовой службе Фреда в доме у Старк пятьдесят лет назад?

Фред потряс головой, разбрызгивая гальвен из ушей. Чутье подсказывало ему, что это обыкновенный блеф. На самом деле Кабинет не надеялся поколебать его верность присяге. Бил вслепую, и только.

С другой стороны, поди догадайся, о чем он думает, ментар. Хотя их мозги смоделированы с человеческого, они все равно не такие. Фред знал свойства высококлассного интеллекта и сейчас перебрал их в памяти, поскольку делать было все равно нечего. Аксодендрические нейроны с десятикратно увеличенным количеством микроканальцев (что в сто раз увеличивает объем квантового потока на кубический миллиметр). Отсутствие необходимости в ионных насосах для создания электрического дифференциала (что почти исключает латентный период между срабатыванием нейронов). Тысячекратно увеличенная плотность нейронных соединений (что позволяет полностью заполнять проемы в периоды сверхбыстрого познавательного процесса). Ментарская паста сложнее, стабильнее, гибче, выносливее и самодостаточнее, чем хлипкое серое вещество самого Фреда. Ее внимания хватает на тысячу познавательных заданий одновременно. Она может взаимодействовать напрямую с целым рядом электронных устройств: архивами, камерами, передатчиками, арбайторами, сверхсветовыми и квантовыми процессорами. Ее можно хранить, копировать и дублировать. Она свободно перемещается в другие емкости и приборы. Подотделы ментарского мозга спят посменно и могут отслеживать свои сновидения. Искусственный мозг никогда не берет отпуск или больничный. Он, судя по знакомым ментарам Фреда, за исключением разве что Маркуса, никогда не стремится тобой командовать – скорей уж наоборот.

Но что если он, Фред, действительно выпадает из своего типажа? Если у него пресловутый «клоновый износ», о котором последнее время столько болтают? Как узнать, правда ли это? Кого бы спросить? Маркуса? Как же, сейчас! Заикнись только ментару братства, что тебя терзают сомнения, и он мигом наладит тебя к психиатру. Лучше провести независимое исследование. Клонированию рассов посвящены целые библиотеки: генанализ, биографические и поведенческие сведения, не считая популярных видеофильмов. Все это можно изучить самому, в перспективе по крайней мере. Рассы обычно не занимаются самоанализом – почему, интересно? Ни один расс, насколько известно Фреду, не написал ничего о том, что значит быть рассом. У других типажей все иначе. Евангелины, скажем, пишут стихи – все, даже Мэри. Эта потребность заложена у них в генах. Лулу, и те публикуют на ВДО исторические анекдоты – платные, между прочим! Даже прижимистые счетоводы джеромы вроде Жиля ведут историю своего типажа – так, во всяком случае, говорят. В их «Книгу Джерома» может внести вклад каждый из клон-братьев, но никому другому туда доступа нет. Существуют, наконец, всем известные, но такие же недоступные кружки дженни.

У рассов, есть, правда, бортовой журнал «Полундра» – тоже своего рода история. Надо будет его полистать, решил Фред. Это может пролить свет на интересующую его тему.

Он просох настолько, что мозг зарегистрировал гипоксию, а легкие задышали сами собой. Это удивило Фреда: он уже привык не дышать. Вместе с дыханием вернулась способность разговаривать вслух. Ментар Николас, пользуясь этим, спросил Фреда, как он себя чувствует.

Фред долго отплевывался, прежде чем ответить:

– Отлично. А как Рейли Делл?

– Извините, мар Лонденстейн, это служебная информация. Ага, вот он и снова мар Лонденстейн. Смена внукоровского коммандера закончилась, а вместе с ней прервался доступ к служебной информации. Надо подождать, пока он не увидится с самим Рейли – и даже тогда они не смогут обсудить озерную операцию всласть. Чертова присяга клиента «Полезных людей» о неразглашении!

– Дай мне поговорить с ним, – попросил Фред.

– В данный момент это невозможно. Видимо, Рейли еще не до конца залатали.

– Сколько сейчас времени?

– Пятнадцать десять.

– Так рано?

– Не волнуйтесь, Фред, – вступил в разговор Маркус. – Вам заплатят как за полное дежурство плюс боевой коэффициент плюс дезинфекционная компенсация.

– Ух ты! Надо почаще такое проделывать.

Ментары ничего ему не ответили. То ли не уловили сарказма, то ли именно уловили. И пусть их. Раз они умалчивают о том, что он хочет знать – о состоянии Рейли, – то и разговаривать с ними не о чем. И вообще ему паршиво. Как будто его в ацетоне выкупали. Можно только догадываться, каково сейчас Рейли.

Фред подумывал о написании подлинной истории рассов. Не то чтобы он сам собирался это сделать – тогда все поймут, что с ним что-то не так. Просто надо же чем-то занять голову, пока отмокаешь в гальвене. «Моим клон-братьям, – так начал бы он. – С первых же дней в школе рассов нас учили отдавать жизнь за тех, на кого мы работаем, но мы ни разу не задумывались, стоят ли они этого».

Поддон доставил его к борту резервуара. Фред вылез и уцепился за перила, пока не прошло головокружение. В зале помещалось шестьдесят штук гальвеновых емкостей, никем не занятых. Рейли, наверное, забрали в критическую палату с эрнандес-баками – он отмокает, а его тем временем чинят.

Фред пошлепал босиком в раздевалку. Там его ждали свежеэкструдированный сине-коричневый скаф «Полезных людей», пояс, ботинки – все по размеру. Пояс был со служебной пряжкой. Придется пользоваться либо им, либо шапочкой-мозговиткой, пока гальвен окончательно не испарится и можно будет снова перейти на внутреннюю систему связи. И поскольку из него вымыло не только плохие, но и хорошие нанопроцессоры, придется к тому же долго и нудно восстанавливать колонии гомеостатов в системе обмена веществ. Обещанная компенсация даже близко этого не покроет.

Фред взял новый скаф. Душ можно не принимать, он и так чище чистого. А гальвеном от него все равно будет пахнуть не меньше недели. Он услышал позади какой-то звук и обернулся, ожидая увидеть Рейли, но это была женщина, пробационный инспектор ДЮОД Коста. Фред прикрылся полотенцем – скорее досадливо, чем смущенно.

– Рада видеть вас живым, здоровым и ничуть не подурневшим, мар Лонденстейн. Зашла, чтобы лично справиться о вашем самочувствии.

– А как там лейтенант Делл? – Вопрос вырвался сам собой, но ведь Коста не связана присягой «Полезных людей» и может говорить обо всем, что она и ее агентство считают нужным.

– У него все отлично. Проходит ускоренную регенерацию, наращивает новые икроножные мышцы.

– Спасибо. Я тоже в норме. – Фред опустил взгляд на собственные босые ноги. Под них успела натечь лужица гальвена. – А как насчет того дерьма, что просочилось в резервуар? Оно ведь отравит все водные запасы Чикаго?

– Об этом не беспокойтесь. Система забора воды строилась шестьдесят лет назад, во время Агрессии. Там надежная антимобическая защита.

– Что, интересно, будет с городом, когда купол снимут?

– Кто его знает, – пожала плечами Коста. – В общем, я хотела похвалить вас за отличную сегодняшнюю работу, хотя результат получился неожиданный.

– Да?

– Не следовало бы рассказывать вам об этом, но то, что мы нашли у водозабора, оказалось пустышкой.

– Маскировка? Вы твердо уверены?

– Да. Экскаватор откопал подлинный Кабинет метрах в двухстах от этого места.

Итак, Кабинет все-таки взяли под стражу. У Фреда подскочило давление – хорошо, что Николас его больше не контролировал.

– Поздравляю, инспектор. Работа высший класс. – Он протянул ей руку. – И как он – сварился?

– Сколько раз мне вам говорить? – Она с усмешкой потрясла его руку. – Последний дубль никогда с собой не покончит.

– Значит, теперь он на апробации?

– Прошел уже – визжа и отбрыкиваясь. Все хорошо, как я и предсказывала. Было бы из-за чего такой шум подымать.

Коста смотрела на него как-то странно. Ну вот, начинается. Прощай карьера. Фред выразительно глянул на полотенце, которым все еще прикрывался, и Коста отвернулась, чтобы он мог одеться.

– Вы допрашивали его? – спросил он.

– Либби допрашивала. – Фред ждал продолжения. – Сегодняшняя операция войдет в анналы, вам не кажется, Лонденстейн? – Больше она ничего не сказала.

– Минутная сенсация, инспектор, не больше.

2.10

– Кабинет прошел апробацию? – повторил, оглядывая комнату, Миви.

– А я что говорю, ваше преосвященство? – рявкнул Ясперсен. Новость явно не обрадовала председателя. В событиях, похоже, наметился неожиданный поворот. – Он просит разрешения поучаствовать, и если никто не против…

За спиной Ясперсена появилась пожилая дама, директриса Кабинета. Он жестом направил ее в другой конец стола, и она стала за пустым креслом.

– Добрый день, марен, – сказала она. – Спасибо, что позволили обратиться к вам. Сегодня, как известно, случилась ужасная трагедия, но могу вас заверить: все это время за исключением краткого визита в одно милое заведение – Департамент юстиции – правление «Старк Энтерпрайзес» оставалось в наших твердых руках. Суд назначил меня опекуном над имуществом Элинор Старк. – Ментар обвел взглядом лица присутствующих, немного задержавшись на Миви. – Вы, я вижу, избрали временного председателя. Поздравляю, мар Ясперсен.

Председатель холодно кивнул.

– Я знаю также, что сейчас вы обсуждаете вопрос о Китайской Федерации. Излишне, думаю, напоминать, что О-корабли, по мнению мар Старк, не предназначены для продажи даже по самым выгодным ценам.

– Верно! – воскликнул Миви. – Я вам говорил, Ясперсен.

– Если бы мар Старк была здесь, – продолжал, игнорируя его, Кабинет, – она, я уверена, воспротивилась бы китайскому предложению. Но теперь, как коротко и ясно выразился мар Ясперсен, времена изменились. Проектом отныне управляет ваш комитет, и я не стану возражать против его решений при условии, что они будут разумными. Однако я использую все свои ресурсы, чтобы сохранить за «Старк Энтерпрайзес» право участвовать в их принятии.

Миви чуть не подскочил на сиденье.

– Теперь прошу занести в протокол, – продолжал Кабинет, – что я отношусь к китайскому предложению положительно.

Члены комитета разом вздохнули, Миви оцепенел.

– Как ментар, я поддерживала своего спонсора, даже когда была не согласна с ней. По данному вопросу наши мнения всегда расходились.

– Неправда! – выпалил Миви. – Элинор, ты и я часто беседовали на эту тему приватно, и ты полностью соглашалась с ней.

– Я намерена добиться, чтобы «Старк Энтерпрайзес» по-прежнему занимала в этом комитете два места, – продолжал Кабинет, – но нынешний обладатель второго места, возможно, не лучший выбор. Думаю, представитель старшей администрации был бы уместнее.

– Ты не можешь! – вскочил на ноги Миви.

– Здесь вы случайно оказались правы, мар Миви. Я не могу заменить вас сейчас или в ближайшем будущем. Как опекун, я должна руководить деятельностью «Старк Энтерпрайзес» без коренных перемен, по крайней мере пока ее судьба не определится. Какие-либо перемещения в многочисленных комитетах корпорации могут быть расценены как превышение моих полномочий. Но будьте уверены, это ситуация временная. Свою презентацию я хотела бы завершить изложением своих взглядов на будущее «Старк Энтерпрайзес», если комитет согласен выслушать их.

– Охотно выслушаем, – тут же ответил Ясперсен. Миви закрыл лицо руками. Так он и знал! План Элинор был слишком хорош, чтобы осуществиться на практике. И он, Миви, тоже не оправдал ее надежд.

– Все имущество Элинор, включая «Старк Энтерпрайзес» и подчиненные ей компании, переходит к ее дочери Эллен. Я исполняю опекунские функции до признания Эллен компетентной.

Эллен? Миви был так озабочен будущим ПЗС, что за весь этот кошмарный день даже не вспомнил о ней.

– К сожалению, травма Эллен крайне серьезна. Если она умрет или так и не будет признана компетентной, «Старк Энтерпрайзес» разделят на части и продадут судебным порядком. В этом случае я напомню исполнителям, что заинтересованные члены проекта имеют опцион по приобретению «Гелиотока» и других предприятий, непосредственно связанных с «Землей-садом».

Миви поймал коварный взгляд, которым обменялись Ясперсен и Чепвумен.

– Если Эллен, как все мы надеемся, выздоровеет, решение о будущем «Старк Энтерпрайзес» и о моей роли в ней принимать будет она. Зная ее всю жизнь, я могу предположить, что она не захочет иметь ничего общего с компанией своей матери и сама выставит ее на продажу.

Может, так, а может, и нет. Миви тоже достаточно долго знал эту девушку. До матери ей, возможно, и далеко, но он был уверен, что она отнесется с должным уважением к своему наследию. Если бы ему дали поговорить с ней, он бы непременно ее убедил. Может быть, «Земля-сад» еще выплывет.

– Прошу прощения, – сказал он. – Где находится Эллен сейчас?

– Она еще в пути, полагаю, – ответил Кабинет.

– Куда она в таком случае направляется? Я хотел бы ее навестить.

– Я передам ей все, что вы скажете.

– Спасибо, но я хочу высказать это лично.

– Сожалею, но местопребывание Эллен не может быть предано гласности.

Ясперсен кашлянул.

– Я попросил бы вас вынести обсуждение личных дел за рамки этого заседания.

– Но я…

Расслабься, Меррил, сказала Зоранна. Эллен везут в Декейтер, в клинику Рузвельта.

Клиника Рузвельта принадлежала, в числе других, Байрону Фейгану. Встретив гневный взгляд Миви, Фейган отвел глаза. «Трус, – подумал Миви. – Все вы тут трусы. Заговорщики. Ублюдки несчастные».

Заседание объявили закрытым, и Миви спустился на лифте в свой подземный офис. Встречавшиеся ему служащие «Гелиотока», видимо, ничего не знали о том, что случилось утром. Миви закрыл за собой дверь и без сил упал в кресло, приказав сделать себе легкий массаж и увеличить фирменный комбинезон на пару размеров.

– Бокал мерло, Стрела, – попросил он, испытав некоторое облегчение. – И какой-нибудь ленч заодно.

– Слушаюсь.

Лет двенадцать назад Элинор, предложив ему стать спонсором этого ментара, заверила Миви, что Стрела – интеллект высшего класса. Это был его первый личный контакт с чем-то мощнее поясного слуги: «Родина», испытывая постоянный финансовый дефицит, не могла обеспечить своих сотрудников персональными ассистентами. Еще не избавившись от предубеждения относительно «интеллектуального рабства», он не хотел брать Стрелу, но Элинор дала понять, что Стрела, должность в «Гелиотоке» и членство в ПЗС входят в один пакет. Миви, до того почти не имевший дело с ментарами, тем не менее быстро пришел к выводу, что способности у Стрелы весьма средние, особенно по сравнению с интеллектами, которые теперь общались с ним каждый день: Ником, ЭП, Крузом и особенно внушающим почтение Кабинетом. Рядом с ними Стрела котировалась разве что как минимально адекватный офисный субмагнит. Ей недоставало инициативы и самосознания. Она не проявляла никаких признаков личности, и другие ментары, насколько он мог судить, презирали ее как даром пропавшую пасту.

Арбайтор подал ему вино, принес любимый сандвич с авокадо и огурцом. Его вкусы Стрела, во всяком случае, изучила. Вино помогло успокоить нервы. Наскоро перекусив, Миви устроился поудобнее и стал вспоминать все, что знал о дочери Элинор. Знал он, как выяснилось, очень мало.

– Стрела, когда и где я видел в последний раз Эллен Старк?

– 30 сентября 2133 года, в Центре Луи Теркеля.

Миви смутно помнил этот прием, но девушку не помнил совсем.

– О чем мы с ней разговаривали?

– Эллен Старк сообщила, что ее сериал «Гость» номинирован на премию Маккоя.

Да, теперь в памяти что-то забрезжило. Девочка часами могла распространяться о том, что у него никакого интереса не вызывало. Хорошенькая, выше его на целую голову. Костлявые плечики, мужчинам такие нравятся. В разговоре с ним она, кажется, не испытывала неловкости – так почему бы ей не помочь ему спасти дело, которому ее мать посвятила всю свою жизнь? Особенно если воспользоваться именно такими словами: «дело всей ее жизни».

Удовлетворенный Миви закрыл глаза и велел Стреле связаться с клиникой Рузвельта в Декейтере.

Соединяю, ответил ментар.

Открыв глаза, Миви обнаружил, что смотрит в окно на роскошный газон, окаймленный декоративным кустарником. Холст с изображением морской битвы, висевший на стене рядом, медленно преображался в нечто более пасторальное. Паркет под ногами тоже перестраивался – не пол, а калейдоскоп. Запрограммированный таким образом интерьер мог довести человека типа Миви до нервного срыва.

Пахло здесь чем-то вкусным вроде жареных бананов – даже слюнки текли.

– Я могу вам чем-то помочь? – спросил человек с озабоченным лицом, в длинном белом медицинском халате. Он поднял руку в голосалюте, Миви ответил тем же. – Добро пожаловать в клинику Рузвельта, мар Миви. Она является собственностью «Фейган Хелс Груп». Я Консьерж, ментар компании, к вашим услугам.

– Консьерж? – Миви запрокинул голову, чтобы видеть его лицо. Будучи невелик ростом, он проделывал это с большинством людей, но почему, милостивая Гея, он должен выворачивать шею перед машиной? – Ну, раз ты знаешь мое имя, то должен знать и цель моего визита.

Ментар весьма убедительно изобразил, что растерян.

– Я полагаю, вы хотите навестить кого-то из наших гостей, но ни в чьем списке желательных посетителей нет вашей фамилии.

Миви надоели эти бесконечные игры во власть, особенно со стороны бездушных конструкций.

– Я хочу справиться о состоянии Эллен Старк. Ее доставили сюда, насколько я понимаю. Пожалуйста, проведи меня к ней.

– Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, что у нас есть такая пациентка, мар Миви, и посредниками служить мы не можем. Предлагаю вам связаться со своими знакомыми напрямую. Если они внесут вас в свой список и если они действительно здесь, я охотно скажу вам, как их найти.

Стрела! – позвал Миви. Свяжись с ментором Эллен Старк – и напомни, кстати, как его звать. Крошка Ханк. Он на связи.

Миви и Консьерж переместились в темную комнату, где к ним присоединился Крошка Ханк – мультипликационный неандерталец, одетый в звериные шкуры. Низкий лоб, кривые ноги, невероятно мощные мускулы. Миви совершенно не помнил этого ментара, хотя, видимо, должен был.

– Я вас оставлю. – Консьерж отсалютовал им и удалился.

– Спасибо, что пришли, мар Миви, – с таким же приветственным жестом сказал Крошка Ханк.

– Пришел, как только освободился.

– Вы очень внимательны.

Неужели и этот смеется над ним? По выражению его первобытного лица судить трудно.

– Мне нужно поговорить с Эллен, как только она очнется. Пожалуйста, проведи меня к ней.

– Сейчас. – Миви поспешил за ментаром, но через каких-нибудь два шага Крошка Ханк остановился перед косой стеклянной стеной. Внизу за стеклом располагался хирургический театр. – Вот она.

Вместо молодой женщины Миви увидел только хромовый стол и трех человек в стерильных пижамах. На столе лежал обожженный, помятый спасательный шлем. Миви забыл, что только это от нее и осталось.

– Так ее еще не извлекли?

– Врачи пока думают, как лучше вскрыть этот шлем. Он сильно побился при катастрофе. Две криоспирали вышли из строя, респондер не отвечает, но Эллен подает нормальные признаки жизни.

– Рад это слышать. – Миви отвлек новый запах – ванили и миндаля, что ли? Странные запахи для такого скопа. – Ничего серьезного, стало быть? Мозговой травмы нет?

– Пусть хирурги на нее сначала посмотрят, а потом уж будем ставить диагноз.

– Да, конечно.

– Спасательный шлем не гарантирует защиты от всех мозговых травм. Сам он тоже небезопасен. К счастью, большинство этих повреждений излечимо. Врачей беспокоит, что мозг Эллен долгое время получал жизнеобеспечение ниже оптимального уровня. Скажите, мар Миви, вы хотели обсудить с Эллен что-то особенное?

– Да, но это строго конфиденциально. Внеси меня в список ее посетителей и сообщи мне, как только она придет в сознание.

– При всем уважении, вряд ли, – сказал пещерный человек, рассматривая свои толстые ногти.

– Что-что?

– Map Миви, у вас с Эллен никогда не было близких отношений. Вы ей не друг и не родственник. Я внесу вас в список приглашенных, когда будет отмечаться ее выздоровление, но это все. Хотите?

– Ты не понял. У меня к ней срочное дело относительно «Старк Энтерпрайзес». И не тебе решать, можно мне видеть ее или нет.

– Ошибаетесь. – Ментар скрестил на груди мускулистые руки. – Я целиком и полностью отвечаю за Эллен. Суд назначил меня ее временным опекуном вплоть до выздоровления. Относительно же «Старк Энтерпрайзес» Кабинет уведомляет меня, что вскоре вы перестанете быть ее служащим. Предлагаю составить меморандум, и я покажу его Эллен, как только она будет в силах заниматься делами.

Миви погрозил пальцем мультяшному персонажу:

– Ты не имеешь права! Ты сам не знаешь, что делаешь!

Их отвлекло от спора движение в хирургическом театре. Техник подкатил к операционному столу бак с прозрачной жидкостью, и двое хирургов приступили к открыванию шлема. Тот развернул восемь своих лепестков, как цветок, но внутри на месте головы Эллен оказался пластмассовый муляж.

– Быть этого не может! – вскинул мохнатые брови Крошка Ханк.

– Что это значит? – Не успев задать вопрос, Миви увидел, что снова очутился у себя в офисе.

Если раньше у него и были сомнения относительно саботажа на яхте Элинор, то теперь от них не осталось и следа. Он вскочил на ноги, полный стремления помочь Эллен, но что он мог? Он чувствовал себя маленькой рыбкой в полном акул водоеме.

– К вам посетитель, – объявила Стрела.

– Скажи, что я занят! – Неужели этому так называемому ментару даже обязанности секретаря не под силу?

– Это Кабинет, – пояснила Стрела.

Миви испугался. Что еще плохого сулит ему этот день?

– Пусть войдет, – сказал он.

Кабинет тут же явился перед ним в облике юристки, женщины средних лет, которую он всегда считал самой беспардонной из всей их банды. Ее сходство с Элинор действовало ему на нервы.

– Чего тебе? – напрямик спросил Миви.

– Да ничего, собственно. Просто хотела лично уведомить вас, что ваш контракт с «Гелиотоком» прекращается по истечении рабочего дня. Вы должны освободить этот кабинет, сдать все известные вам верификационные коды и все имущество «Гелиотока» и «Старк Энтерпрайзес», имеющееся в вашем распоряжении, включая ментара, именуемого Стрелой. Служебную квартиру освободите, когда вам будет удобно, но не позднее, чем завтра.

– Ты что, увольняешь меня? – недоверчиво спросил Миви.

– Увольняю, выгоняю, выкидываю – называйте как вам угодно. В синонимах недостатка нет.

– Но ты как опекун не имеешь такого права.

– Из правления ПЗС я вас действительно не могу удалить, но по отношению к служащим у меня более широкие полномочия.

– Но прекращение контракта автоматически лишает меня места в правлении!

– Проблемы иногда решаются сами, не так ли? Не хмурьтесь, епископ. Мы готовы предложить вам щедрое выходное пособие, если вы не будете чинить нам препятствий.

Кабинет исчез, оставив за собой эмблему Старк, которая, в свою очередь, растворилась как дым.