Текст книги "S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Денис Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)

– Нет. Но рядом. И повторюсь, для окружающих она не опасна.

– Но если она решит со мной что-то проделать…

– Именно. И если ты не будешь себя контролировать… она может умереть… кстати… ты изменился…

– И ты туда же… собаки только об этом не говорят, – усмехнулся Дима. – Поговорю с ней, непременно.

– Ну-ка, давай сюда пальчик и рассказывай, что с вами такое приключилось? – одновременно с этим Стопарь стал готовить скарификатор.

– Нарвались мы… и очень круто… – рассказывать не хотелось. – В итоге… в общем, второй мой поток… как бы это попроще… на пиковую мощность вышел. Да так вышел… – лёгкий укол боли в пальце и пара капель крови упала в подставленную стопочку с коньяком. – Короче, чуть не поубивал всех сам… вообще, всех, и своих и чужих… сложно об этом говорить…

– Ладно, сейчас сам посмотрю, что с тобой приключилось… – произнёс Стопарь и опрокинул стопку.

Глаза его привычно закатились и ничего не предвещало беды. Однако буквально через пару секунд он завыл на одной ноте, сжав ладонями голову. Его выгнуло дугой, словно испытывал дичайшую боль! А Медоед первые секунды даже не понял, что случилось. А случилось явно что-то очень и очень нехорошее! Вой Стопаря сменился на хрип, глаза выкатились, белки стали ярко-красными от моментально лопнувших капилляров, он начал буквально драть лицо и голову в кровь ногтями. Тут уже и Медоед подскочил, а в кабинет ворвались друзья…

Дима вздрогнул.

–…ам посмотрю, что с тобой приключилось… – произнёс Стопарь и уже начал поднимать стопку.

– Стой!! – Медоед выбил одним движением рюмку из пальцев знахаря и рукавом стёр брызги со стола.

– Ты… чего?! – ошалело спросил Стопарь.

– Нельзя…

– В смысле..?

И Дима рассказал о своём видении. Не верить самому себе он попросту не мог. Стопарь же, выслушав, побледнел, разом сделал несколько глотков из бутылки.

– Порода, бл…ть… извини, Дим… и… спасибо. Чё-ё-ёрт… это что теперь, я и тебя осмотреть не смогу, как Горца, выходит… а если Мозгоправом попробовать..? – Тут же пришла мысль Стопарю, он заходил по кабинету, – хотя нет, там воздействие как раз на менталку… короче! – Он резко встал посреди комнаты, – Вечером сегодня… ммм… часов в девять… как раз и с Ведой занятие будет, чтобы как штык здесь был, понял?

Медоед кивнул. Он и сам до сих пор находился в лёгком ступоре.

– А что было-то? Откуда это видение? Такого раньше не было…

– Вариантов много, Дима. Дары новые у тебя просыпались, кстати?

– Новых не было. Я же жемчуг не ел. Это у Анжелики есть, но о нём Вежа вчера ещё рассказала.

– Хм… не то, значит… ладно, вечером разберёмся, что это за хрень такая. Никому пока не слова… ладно, ей можешь, всё равно от вас, эмпатов, хрен что скроешь…

– Ну хоть предположение? – спросил Медоед.

– Нахер эти предположения, это как ссать против ветра. Вечером точно всё известно станет.

– А если и с Ведой такое произойдет?

– А я тут на что буду? Да и ей полезно будет… не смотри на меня так. И не скажу, у нас у знахарей свои секреты… а теперь давай, дуй отсюда, убивец, блин… и зови, кто там следующий…

Медоед пару секунд ещё посидел на стуле, притянул почти пустую бутылку и глотком добил остаток.

– Ээ, ну это же "Маккалан"…

– У тебя ещё бар целый, не убудет, – усмехнулся Дима в ответ на шуточную претензию Стопаря.

Тот махнул рукой, мол, вали уже и Медоед вышел из кабинета, встретившись с обеспокоенным взглядом Анжелики.

«Всё нормально, позже объясню», послал он мысле-образ девушке. Затем перевел взгляд на Бесогона:

– Если надо, иди.

Тот кивнул и поставив чашку на столик пошёл к двери. Когда он скрылся за ней, Птаха сказала:

– Вы там бухали что ли..?

Дима смерил её взглядом и ответил:

– Ну, ты мне, слава Улью, не мама, – и не дав той вставить слово, продолжил:

– Вопрос к тебе появился. А может и не один.

Птаха чуть сощурилась, пристально взглянув на него, а Медоед даже ощутил, что внутри его сознания "зашевелился" зверь, но ощущение ушло быстро. Затем Охотница бросила взгляд в сторону кабинета. Дима уселся напротив девушки.

– Нет. Стопарь не сказал ничего. Я догадался. Другой вопрос, почему не сказала ты?

– Это о чём сейчас? – нахмурилась Анжелика, подобравшись, словно для броска.

– Это только нас двоих касается, – ответила спустя несколько секунд Птаха, всё-таки найдя способ уколоть.

– Я всё равно ей расскажу, так что, разницы нет.

Птаха усмехнулась:

– Одна сатана, типа? И да, разницы нет, вот именно. Так что поговорим мы наедине… – Диме пришёл образ, как об голову Птахи разбивается конфетница… – ладно, – широко улыбнулась Птаха, явно добившись нужного эффекта. – Она будет нас видеть. Я серьёзно, Анжелика, – сменила тон Птаха и тут же стало ясно, что ей не до шуток. – Этот разговор не для лишних ушей. Даже твоих. И да. Вы прямо сейчас оба дадите слово, что от вас ничего не уйдёт.

Всё же как мастерски Птаха умеет манипулировать настроением людей и главное, точно выверила момент. Анжелика, секунду назад готовая превратить лицо Охотницы в кровавое месиво уже с некоторой опаской и недоумением смотрит на Медоеда.

– Добро, – Дима протянул руку Птахе. – Однако и ты ничего не утаиваешь и сама никому постороннему ни слова.

Секунд десять Птаха молчала и затем пожала руку в ответ. Когда Дима уже хотел расцепить рукопожатие, она вдруг снова сжала его ладонь и с лёгким, еле слышным предыханием сказала:

– Согласна, но и ты на один мой вопрос ответишь.

Делать нечего и Дима кивнул.

– Даю слово. Ни от меня, ни от Анжелики, без твоего на то разрешения, о предмете нашего разговора никто не узнает.

Птаха кивнула и посмотрела на Анжелику.

«Все нормально, любимая».

Она кивнула.

– Согласна, – и протянула руку Охотнице. Та не ожидала и на рукопожатие ответила не сразу, а Энжи повторила жест Птахи:

– Но я буду присутствовать. Тебе ведь разницы нет, сама сказала.

Птаха улыбнулась. Без ехидства или какого-то сарказма, просто улыбнулась.

– Хорошо.

И уже после, посмотрев на обоих, сказала:

– Не здесь только. Ммм… можем пообедать все вместе…

– Разберёмся, – сказал Дима. – Бесогон, кстати, в курсе?

– Он? Нет. Самые доверенные люди только. Так что, цените.

Дима вздохнул.

– Если бы от этого не зависело твоё здоровье, ещё ладно. А так…

И тут Дима понял, до какой степени можно пикироваться с Птахой, понял, где та самая черта, которую лучше не переходить.

Чуйка вдруг взвыла и захотелось оказаться подальше от Охотницы! Длилось это долю секунды, но пробрало до самых "печёнок". Как же много он о ней не знает…

Анжелика и вовсе этого не заметила, настолько кратковременной была эта "вспышка-предупреждение". И лишь по его вдруг изменившимся эмоциям поняла, что-то произошло.

И как же хорошо, что Медоед уже давно выдрессировал своего зверя, не дал ему даже рявкнуть. Иначе драки точно не миновать и разнесли бы здесь всё к херам…

Птаха снова улыбнулась. Как ни в чём не бывало. И только в глазах блестело удовлетворение. И затухающее "предупреждение".

Дверь в кабинет открылась и вышли Бесогон со Стопарем.

–…спасибо, Стопарь, – договаривал рейдер.

– Обращайтесь, как говорится, – улыбался в ответ довольный знахарь и посмотрев на остальных, спросил:

– Вы как на счёт обеда? Встреча ваша с Зубром когда, кстати?

– Ты тоже будешь? – спросил Бесогон.

– Не, хера ли мне там делать? С вами-то гасить этих выродков я не иду, вот и не приглашают…

– Всё равно же узнаешь, – хлопнул рейдер знахаря по плечу и оба засмеялись.

– Ну так что, отожрать в нашем рэстора-ане не желаете? – начал дурачиться Стопарь.

– Сойке отзвонюсь только, чтобы тоже спускалась. Не успеем уже к ней.

– Телефон знаешь где, – махнул рукой Стопарь. – Догонишь, в общем.

Разносчика в баре на Базе так и не завели, всё по-старому, как в обычных столовых, подходишь к стойке для раздачи, заказываешь, из того, что есть, получишь порцию и уходишь с подносом за свободный столик.

Дима догнал остальных уже на входе в бар. Время ещё не обеденное, так что людей внутри почти не было. Меню изысками, как у Крикливой, не поражало, всё по-простому. Заказали, кто что хотел, отсыпали споранов и соединили два стола. Дима, Анжелика и Птаха, правда, сели сразу за другой, сказали, что есть разговор на несколько минут.

– Спрашивай, – начала Птаха.

– Что за Дар у тебя?

– У меня их много… – улыбнулась Охотница. – Ладно, ладно… не кривься так, не идёт тебе.

Медоед покачал головой, вот как с ней быть..?

– Дар называют Музой, – она глянула на Анжелику. – Дар чисто женский. Как Нимфа. И действие похоже.

Анжелика шумно втянула воздух, расширив крылья носа и сжала губы в нитку, вперив взгляд в Охотницу. Но та, казалось, внимания не обратила, не сводя глаз с Димы.

– Действие, повторюсь и подчеркну, похоже. Но слабее и сам Дар мозги никому не высушивает. Активировать я его не могу. Он работает постоянно. Вроде запаха тела. Действие Музы в том, что все окружающие, кто хоть сколько-нибудь со мной контактируют, через некоторое время начинают лучше и лучше ко мне относиться. Но при этом до… ммм… фанатизма и поклонения не доходит. Хотя, я например, могла бы у тебя, Анжелика, его увести, а ты за это на меня даже не обидишься…

– Только попробуй… – прошипела Анжелика, но Дима положил свою ладонь на её.

– Тш-ш, девочка, не кипятись, это всего лишь пример, чтобы ты… вы… понимали степень воздействия Музы. Действует Дар не сразу, как та же Нимфа, херак и мозги набекрень, нет. Он действует постепенно, человек даже не поймёт, в чем дело.

– И как от этого отделаться..? – спросила Анжелика.

– Я знаю всего два способа. Первый, это совсем не контактировать со мной. Но, сами понимаете, в нынешних условиях это невозможно. Второй способ… постоянно поддерживать образ стервы. Как минимум. Что я и делаю. Мне толпы поклонников совсем не нужны. Обожглась уже на этом.

– То есть… – после некоторого молчания начала Анжелика. – То есть, все эти подколы с твоей стороны на протяжении всего пути, это…

– Отчасти. Пока вы будете относиться ко мне с долей подозрения, мой Дар будет иметь на вас самое минимальное воздействие. Плюс ко всему, вы теперь знаете о нём и вам будет легче абстрагироваться.

– Понятно. А почему отчасти? – снова спросила Энжи.

– Потому, что я на самом деле та ещё стерва, – уже лукаво улыбнулась в ответ Птаха.

Анжелика фыркнула, а Охотница тихо засмеялась, откинувшись на спинку стула.

– Это всё? – спросил уже Дима.

– В целом, да, – Птаха тут же успокоилась, приняла деловой вид, сцепила ладони в замок и опёрлась руками о стол. – Теперь я задам вопрос.

– Валяй, – ответил Дима.

– Почему Стопарь мне сказал, что этот мой Дар, в отношении тебя, опасен чуть ли не смертельно? Для меня.

– Потому, что так и есть, – спокойно, без лишних эмоций ответил Медоед.

– Это не ответ, – Птаха нахмурилась.

– Тут проще показать… – Дима осмотрелся, кивнул с улыбкой пришедшей уже Сойке. – Лишь бы других не задело…

– Может не стоит? Мне-то уже пофиг… – произнесла Анжелика.

Медоед в это время встретился взглядом с Птахой и "спустил" на мгновение своего зверя, позволив тому "клацнуть" зубами у самого носа Охотницы. Во всяком случае, так бы оно выглядело, будь зверь реальным. Птаха вмиг побледнела и отшатнулась, вздрогув всем телом, аж столик качнуло.

Забеспокоились и остальные, заозирались нервно. Кто знал, а это Стопарь, Сойка и Бесогон, вопросительно посмотрели на Медоеда. Но тот лишь головой мотнул, мол, в порядке всё.

– И правда работает… – тихо произнесла Анжелика. – Словно мимо прошло…

– Ты… – начала, но осеклась тут же Птаха, не сумев с ходу подобрать правильную формулировку, но Дима, в общем-то, понял, о чём хотела сказать Охотница.

– До определённого порога я это контролирую.

Птаха уже справилась с собой и сейчас осталась лишь лёгкая бледность на лице.

– Я поняла. Но нам нужно будет об этом поговорить. После встречи с Зубром.

– Зачем? – спросил Дима.

– Чтобы в будущем не случилось драки и чтобы кто-нибудь не умер, – она сделала короткую паузу. – Идёмте обедать, остыло уже всё, наверное.

И первой встала из-за столика, подсев к остальным. Медоед и Анжелика лишь недоумённо переглянулись, хотя Дима, кажется понял, почему Охотница так сказала.

За обедом Птаха снова подняла вопрос, чем им всем заниматься до рейда.

– Взаимодействовать учитесь, – сказал, что интересно, Стопарь, набулькав себе из плоской фляжки, которую постоянно носил с собой.

Бесогон и Птаха переглянулись. Как чуть позже сказала Охотница, примерно это же она уже с Бесогоном обсуждала ещё прошлым вечером и у Крикливой об этом намекал Бесогон.

– Кстати, – произнесла Сойка. – Я с вами иду.

Все замолчали, а Дима недоумённо посмотрел на мать и открыл было уже рот, но она его остановила:

– Не обсуждается, Дим, – Птаха подкинула бровь, настоящего-то его имени она не знала. Да и Бесогон тоже чуть сощурился. – Потом поговорим об этом, сын.

– Отец…

– Он поймёт.

– Но… – это уже Птаха, но Сойке хватило одного взгляда, чтобы та замолчала. Странно, но Медоеду показалось, что Охотница по какой-то причине опасается Сойку. С чего бы, интересно…

– Доедаем и пойдёмте, время уже, – разрядил молчание Бесогон.

Насколько всё-таки Птаха метко попала своими словами о Зубре. Дима на протяжении всей, как оказалось по сути, бесполезной встречи, ловил себя на мысли, что она нужна именно Зубру. Он пытался стянуть на себя все процессы организации и подготовки рейда. Да, с одной стороны это очевидно, ситуация касается всех и каждого и помощь со стороны стаба необходима. Но на деле выходило, что исполнители, то есть Медоед со своими, Охотники и команда Бесогона, сами по себе обладали всеми необходимыми средствами для проведения этой самоубийственной операции и Зубр оказывался "за бортом". Что ещё интересно, Бесогон явно до этой мысли не дошёл, а Птаха ему и не говорила, получается. Он внимательно слушал главу Гвардейского, соглашался с его предложениями. Дима, в свою очередь, подыгрывал, понимая уже, что если начнёт сейчас "играть в независимость", пошатнёт во всём этом деле позиции Гвардейского, в целом. И если для той же Птахи это не важно, да и по правде говоря, фигура она не столь значимая, Перепутье в своём лице ни она, ни Бесогон не представляют, так как участие в рейде, это их личная инициатива, то вот с Институтом всё будет сложнее. И там Диме придётся на самом деле "играть" от Гвардейского. И наверняка Зубр попросит Медоеда и Анжелику "задержаться".

В целом, важных результатов встреча не принесла. Важна она была именно для Зубра, для его понимания, что за люди эти Охотники. Бесогона-то он знал уже давно. Обсудили и вопрос, чем заниматься до возвращения Горца из Пекла и Кондора с Институтскими из Цитадели. В итоге решили, что надо "переселяться" в Шестёрку. Оттуда намного проще выходы "тренировочные" организовывать. Плюс к этому можно и гарнизону помочь с охраной прод-рейдов.

Обсуждали и сам рейд в Пекло, но без сведений от Горца и участников от Института, это было похоже на помешивание воды в ступе. То есть, пользы ноль, наметили лишь самые общие "очертания". По факту выходило, что исполнители будут ориентироваться исключительно по ситуации, предсказать, как оно все пойдёт, попросту невозможно. Но прямо и вслух это никто не говорил.

Как Медоед и предполагал, спустя больше двух часов, по сути, переливания воды из пустого в порожнее, Зубр отпустил Бесогона и Птаху, а их с Анжеликой оставил. Они же, в свою очередь, договорились встретиться все вместе в Гостевом позже, провести уже свою, так сказать, "встречу по итогам".

Тянуть кота за хвост Зубр не стал и сразу обозначил своё видение ситуации, которое, в целом, совпадало с мыслями Медоеда.

– У нас в этом деле шаткое положение, Медоед, – сказал Зубр, когда все остальные ушли, а Близнецы "проявились" из Невидимости и уселись в стороне. – Если с этими Охотниками и Бесогоном всё в общем-то просто, то с Институтом так не будет.

Дима про себя отметил это "у нас". Глава Гвардейского продолжил:

– Буду с вами откровенен. Конечно, хорошо бы ещё и Горца сюда, но с ним я потом отдельно поговорю. Дело в чём? Вы, ваша семья, имею в виду, по большому счету, независимы от Гвардейского. При этом вы сделали для стаба очень и очень много. И этого никто и никогда не забудет. Поэтому и отношение к вам такое. И к Артели Мятного тоже, но это тема другого разговора, да и в целом вас это не касается. Так вот, сейчас вы, а я так понимаю, что в рейде участвовать будет и Сойка, участники ключевые. Ни Институт, ни эти Охотники, сами добраться до ммм… портала, не смогут. И вот с этого момента начинается политика, скажем так, – Зубр отпил из стакана, а Медоед понял, что глава сейчас скажет всё тоже самое, о чём Дима размышлял чуть ранее.

– Всё дело в Институте. Возможно мы поспешили просить их помощи, но что сделано, то сделано. Если Перепутьевские угрозы стабу не несут, то вот с Институтом всё может быть иначе. Кто бы там от них ни приехал, они должны будут чётко понять, что вы, я имею в виду тебя, Горца и Сойку, это Гвардейский. А главный в Гвардейском я, – и Зубр поспешил добавить, чтобы Дима не успел вставить слово, хотя он и не собирался, уже просчитав весь разговор. – Это не вопрос власти, Дима. Я не о себе думаю, а о стабе. Я прекрасно понимаю, что, по сути, ничего не решаю, решаете вы. Но в случае с Институтом, ваши решения должны исходить от меня. Они могут попытаться надавить и внести раскол между нами.

– Зубр, ты и так принимаешь решения, – Дима решил сыграть немного в "дурака".

– На первых переговорах с Институтскими этого не было видно и думаю, это заметили. Политика, чтоб её…

– То есть нужно, чтобы мы согласовывали решения и озвучивал их ты? И чем надавить Институт может? Так-то, он и без всех этих игр может надавить.

– В беспредел Институт не станет окунаться. Во всяком случае, я на это надеюсь. Это им дорого обойдётся, а убытки никто не любит. А чем надавить могут? Тут все просто. Они предоставляют средство решения проблемы, то есть, бомбу, это раз. Скорее всего и бойцов, это два. Что предоставляем мы? Я имею в виду Гвардейский. Только плацдарм и стартовую площадку, так сказать. Вклад, согласись, неравноценный. Поэтому они вполне могут начать торговаться о расширении своих полномочий здесь, а это, согласись, нахер никому не надо. Вон, есть в Гостевом "посольство" и хватит с них. Так что, если вы станете в грядущих с ними переговорах "играть" от стаба, а не от самих себя, как было до этого, то наш "вклад" оказывается более весомым. Информация из первых рук и проводники по Пеклу. И ещё… крайне хорошо, что есть второй заряд.

Тут уже Диме объяснять нужды не было.

– Их бомба теряет свою ценность?

– Именно, – кивнул Зубр и после некоторого молчания произнёс:

– Извини, что приходится втягивать вас в это дерьмо.

Медоед этих слов не ожидал и не сразу нашёлся, что ответить.

– Я… гхм… я понимаю. И я согласен с тобой, Зубр. Гвардейский и мой дом тоже. Даже в большей степени, чем для родителей. Горец поймёт и тоже согласится. А мама спорить не станет, она и в переговорах этих не участвует даже.

Зубр выдохнул еле заметно, в эмоциях проскользнуло облегчение. Наверное, думал, что Медоед попросит что-то взамен. А может и другое что-то.

– Надо будет и их бомбу под охрану стаба брать до выхода, – сказал Медоед.

– Разумеется, – протянул Зубр. – Это и станет проверкой, задумали они что-то или нет…

Ещё несколько секунд длилась тишина.

– Спасибо за понимание. На этом всё. Если что-то будет нужно, всем поможем и обеспечим.

– Думаю, в ближайшие дни список предоставим, – оба растянули в улыбках рты. Затем пожали руки и Дима с Анжеликой ушли.

Уже на улице молчавшая до этого всё время Энжи проговорила:

– Вот же срань… я об этом всём и не задумывалась, а ты будто готов к этому разговору был.

– Да в общем-то и был…

Анжелика фыркнула недовольно:

– Птаха..?

– Ага… опыта у неё, как ни крути, в этой херне всей, намного больше, вот и намекнула. Заметь, и Бесогон этого не увидел.

– Либо не подал вида. Хреново, конечно, получается.

– Ничего. Зубр правильно сказал, Бесогон с Птахой угрозы не несут. И я теперь понял, почему Птаха так легко согласилась бомбу отдать, – на самом деле этот момент Дима просёк почти сразу, но сложить тогда всю картину ещё не мог.

– Глупо всё… политика эта, ху…тика… гораздо важнее дело есть, вот о чём думать надо…

– Такая уж натура у человека… тебе ли не знать.

– На…уй бы это всё…

– Плохо на тебя Лекса влияет, раньше ты так не ругалась, – усмехнулся Дима, а Анжелика легонько пихнула его кулаком в бок.

– Из-за сучки этой разрисованной всё… даже после разговора легче не стало… да и вообще… – она обхватила себя руками. – Страшно мне…

Медоед притянул Анжелику к себе, прижал крепко.

– Прорвёмся, любимая.

Анжелика не ответила, прикрыв глаза, расслабилась. Сейчас она ощущала себя в полной безопасности. Вроде бы и простое объятие, но Дима каким-то образом всегда умудрялся "окутать" ощущением спокойствия. Возможно, это из-за его безоговорочной уверенности в успехе. И ей бы надо не хандрить, а поддерживать его. И она поддержит.

До вечера Дима и Анжелика занимались своими делами. Докупили кое-что в квартиру, навели там, наконец, "свой" порядок, занимались любовью, отмокали в ванне и снова шли в постель.

Ближе к вечеру сходили к Сойке, Дима хотел понять, почему мама решила непременно отправиться с ними. Ну и отговорить, естественно. Однако, ни дома, ни вообще, на Базе, её не было. После недолгих расспросов у дежурных, оказалось, она вместе с другими бойцами, Мятным, Винтом и Вжикой на тренировке за стабом.

Ждать их смысла не было, поэтому решили тоже не тянуть и направиться в Гостевой. Заодно там и поужинают. Идти решили пешком, дневная жара, наконец, спала и вечерняя, лёгкая прохлада сама настраивала на прогулку. Про просьбу Стопаря зайти, Дима за всеми делами и "занятиями" благополучно позабыл.

До ворот в Гостевой дошли минут за двадцать очень неспешного хода. На КПП прошли тоже без проблем и оказались словно в другом поселении. Атмосфера сразу необъяснимо изменилась, приятная прохлада вечера вдруг стала "колючей", а свет от фонарей каким-то слишком искусственным.

Ближе к бару-гостинице стала слышна музыка. Из окон домов по улице то и дело слышался то женский, то мужской смех. И тоже, казалось, какой-то ненатуральный. Встретились и люди. Если раньше здесь было в основном пусто и увидеть можно разве что охранника, то сейчас всё выглядело иначе. И охраны больше и гостей. У входов в дома тут и там стояли группки людей, дымили сигаретами, смеялись над чем-то. Анжелика почти постоянно ощущала на себе взгляд, липкий и неприятный. Не нужно никакой эмпатии даже, чтобы понять, какие мысли в головах у обладателей этих взглядов. Дима наоборот, в основном, ловил взгляды недобрые и завистливые, но ему, как и девушке, на это всё было плевать. В курилке у крыльца в гостиницу тоже стоял народ. Ветра почти не было и Дым над ними висел такой, что хоть топор туда ставь.

Чуть в стороне от них Дима увидел ещё пару человек и сразу узнал Кумара. Он что-то активно рассказывал собеседнику, одному из Охотников, и он то и дело похахатывал.

– Здорово, Кумар!

– О-о! Систа! Медоед! Круто, что вы здесь! Почти все наши собрались уже. Типа вечерний приём пищи, присоединяйтесь!

Поздоровались и с Охотником, это был Лис.

– Обязательно. Собственно, поесть и пришли, ну и за жизнь потрещать, – ответил Медоед.

– За жизнь, это хорошо. Сейчас, мы докурим и тоже придём.

Дима кивнул и они направились к дверям. Спустя несколько секунд позади раздался взрыв хохота, Кумар явно был в ударе, а смешных историй у него тоже имелось в запасе предостаточно.

– Почему-то мне хочется сегодня напиться вдрызг… – произнесла вдруг прижавшаяся плотно Анжелика.

Дима обнял её за талию, ответил с улыбкой:

– Как пойдёт, но я на столах танцевать не буду и тебе не дам.

– Ну так же совсем не интересно!

Дима и Анжелика засмеялись и вошли внутрь.

* * *

Приграничье.

Стаб Гвардейский.

Следующий день.

Щёлк! Медоеда словно "включили".

Не двигаясь, так как на нём лежала обнаженная Анжелика, осмотрелся.

Незнакомая комната, явно гостиничный номер. Кровать "полторашка" с промятым посередине матрацем. Стены с исписанными местами похабщиной обоями. Пожелтевший, в трещинах потолок и свисающая лампочка на проводе.

Первое же движение головой отозвалось лёгкой тошнотой. Вот это нихрена себе, подумал Дима. Сколько они вчера выпили, если штормит до сих пор… и вообще, что вчера было..? Память ещё "не проснулась" и в голове было пусто, провал.

На столе у противоположной стены стояла недопитая бутылка вина и рядом пустая, квадратная, ром или виски. В воздухе остро ощущался алкогольный перегар и ещё какой-то запах.

Медоед чуть сдвинулся и по телу медленно, словно специально поджидая момент, начало распространяться отвратительное покалывание. Дима стойко вытерпел эту пытку. Следующим ощущением стало желание сходить в туалет. И прижимало до скрежета зубами. Во рту, к слову, словно пустыш сдох и про него надолго забыли.

Завозилась Анжелика и тут же послышался её болезненный стон:

– Ох-х… – дальше послышалось что-то неразборчивое и явно нецензурное.

– Пить… – простонала она, сползая с тела Димы.

Медоед принял вертикальное положение. На столе обнаружились и тарелки с чем-то недоеденным. Он снова осмотрел комнату. Ну точно, гостиница. Их одежда валялась везде, куда ни глянь. Да уж, вчера, похоже, было очень весело…

Дима встал, прислушиваясь к себе. Вроде не качает и состояние даже вполне удовлетворительное, чего не сказать об Анжелике.

Он прошёл к маленькому холодильнику на тумбочке в углу комнаты. Внутри обнаружилось три бутылки пива и полторашка минералки. В маленькой морозилке "густела" беленькая.

Медоед решил, что девушке алкоголя точно уже не надо и вытащил минералку. Снова прислушавшись к себе, противоречий не ощутил и зацепил ещё бутылку пива.

Найдя взглядом фляжку Анжелики, притянул Кинетикой. Живчик сейчас самое главное лекарство. Лишь бы девушку не вывернуло.

Не вывернуло. Кое-как Анжелика уселась и маленькими глотками выпила из фляжки чуть ли не половину. На глазах её состояние начало улучшаться, взгляд прояснился и она перестала подрагивать. Но до нормы ещё далеко. Затем она надолго прильнула к минералке. Дима в это время свернул крышку на бутылке пива и сделал пару больших глотков. Вот оно, и никакого живчика не надо! В туалет, однако, захотелось ещё больше.

Слава Улью! Номер сняли с санузлом!

– Я сейчас…

– Угу-м…

Сделав дела и умывшись, Дима вышел. Анжелика всё так же сидела на кровати и гипнотизировала фляжку. Бутылка с минеральной водой лежала рядом на кровати.

– Ты как? – спросил Медоед.

Девушка вздрогнула, скривилась лицом, голова явно ещё не прошла, пробежала взглядом по телу Димы.

– Лучше… и знаешь… я дико хочу трахаться…

Дима усмехнулся:

– Не вижу проблем.

– Тогда тащи меня в душ… там и начнём…

На завтрак, а если точнее, уже на обед, вышли, примерно, через час после пробуждения, довольные собой и почти без признаков похмелья. Возможно, вышли бы и позже, но голод начал уже "говорить" вслух. Желудок Димы уже не просто урчал, он рычал! Да и Анжелика была не прочь поесть, организм требовал топлива.

Внизу, в помещении бара, народа почти не было. А из тех, кто был, ни Дима, ни Анжелика, никого не знали.

Уселись за свободный столик. Тут же подошла официантка. Явно из девочек Крикливой кто-то на подработке. Неплохая фигурка, милое личико, единственное, веснушки делали лицо простоватым.

Выбрали, что поесть. Официантку звали Элиза, во всяком случае, так написано на бейдже. Она удивилась количеству еды, но спорить не стала, упорхнула к стойке передавать поварам заказ.

– Ты помнишь, что вчера было? – спросила Анжелика. – Я вот, нифига не помню… примерно, с момента шестого или седьмого, вроде, тоста…

– Пока не поем, вспоминать не хочу, а вообще, у меня оборвало на моменте, когда мы танцевать пошли.

– Не на столах хоть? – улыбнулась Анжелика.

– Нет. Поначалу, во всяком случае, – тоже улыбнулся Дима.

Стоило только коснуться памяти, воспоминания полноводным потоком "вылились" в сознание.

– Ну вот… вспомнил…

– И-и? – хихикнула Анжелика. – Эх… хорошо тебе. Хочешь помнишь, хочешь, не помнишь… похмельем не страдаешь… жрёшь, правда, столько, хрен прокормишь…

– Ну-ну, – засмеялся Дима.

– Так что, не опозорились вчера хоть нигде? Без происшествий попьянствовали? Бли-ин… нет, больше я так пить не хочу…

– Нормально попьянствовали, – усмехнулся Дима. – Кабину даже кому-то сломали, в остальном весело и… бурно.

Анжелика сделала вопросительное лицо.

– Это кто с кем подрался-то?

– В какой-то момент друзьям нашим скучно стало, и бойцы девчонок сняли. Самых лучших, что были на тот момент, причём. А какому-то дятлу это не понравилось, хотя он сам и часа за одну из таких не оплатил бы никогда. В общем, набрался сорокаградусной смелости, выбрал самого тощего, Аспирина, то бишь, и дое…ся до него, – Дима отпил чая.

– И что?

– Слово за слово, пошли на арену здешнюю. Помост тут, оказывается, на заднем дворе сразу. Народу веселуха, ставки, пиво рекой. В общем, Аспирин себя "протрезвил" и вышел драться. Противник… побольше размером был. Короче, наш айболит ему овером в челюсть прописал, да так, я реально подумал сначала, что у того дебила лицо в ошмётки разлетится. В итоге минус челюсть, губы в мясо и все передние зубы высыпались. А Аспирин ещё из кармана несколько горошин вытащил, на него бросил и такой, это, мол, на лечение тебе, обращайся, подлечу, но не сегодня, – Анжелика хохотнула в голос. – Ну и людей, кто там был, тоже порвало со смеху. В остальном, ничего такого больше.

– А дружки дятла того, что?

– Подошёл один потом, но как только узнал, что Аспирин из Охотников, отвалил чуть ли не со скоростью света.

Девушка снова хихикнула.

– Что Птаха? – посерьёзнела вдруг Анжелика.

– А что Птаха? Вы втроём вчера от нас потом отсели на другой конец стола, мол, нахер вам никакие мужики не нужны и нас только потанцевать да выпить иногда выдёргивали. Но всё же заскучали и потом вернулись.

– Втро… что..?! – Энжи залилась краской, видимо тоже что-то начала припоминать.

– И да, Птаха ко мне не лезла и совсем не дразнила тебя.

– А третья… Лекса была..?

– Кто же ещё, – улыбался во всю ширь рта Дима. Сейчас Анжелика выглядела ну очень умильно.

– А разошлись когда..?

– Остальные не знаю, мы… около четырёх ушли, где-то.

– И-и?

– Что и? – хохотнул Медоед. – Сняли номер, еды, вина, виски заказали…

– Же-есть… – покачала головой Анжелика.

В это время принесли первые порции и разговор, само собой, прервался. Пока ели первое, Элиза донесла и остальной заказ.

– Ну нихрена вы пожрать, братцы кролики! – раздался голос Птахи и она нагло уселась за столик. – Самочувствие, смотрю, нормально?