Текст книги "Астральный гамбит (СИ)"

Автор книги: Денис Кащеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Глава 3

в которой я сижу на своем первом уроке

Аудитория, в которой должно было состояться мое первое в Федоровке учебное занятие, мало чем отличалась от привычного мне по прежнему миру школьного класса. В просторной светлой комнате с высоким потолком стояли три ряда двухместных парт – по шесть в каждом, всего восемнадцать – как раз на тридцать шесть человек. Имелся и отдельный стол для преподавателя – пока пустующий. Разве что классной доски нигде не наблюдалось.

Оставив фуражки на полке перед входом в кабинет, мы, не сговариваясь, расселись по отделениям. «Воронцовцы», ввалившиеся в кабинет раньше всех, полностью оккупировали ряд у окна, причем сама Милана заняла первую парту. В соседки себе молодая графиня по каким-то одной ей ведомым причинам выбрала некую Алину Зиновьеву, девицу незнатную и, в общем-то, невзрачную – да и мага, кажется, не особо сильного. Кутайсов же с Гончаровым удостоились лишь чести сесть сразу позади Воронцовой.

Средний ряд, соответственно, весь достался второму отделению. Ясухару также предпочел первую парту, компанию за ней ему составила Инна Змаевич – одна из тех двух девиц, к которым мы попали в гости в ночь нашего с Тоётоми знакомства. Сам я ее, честно говоря, не признал (я вообще не очень хорошо помнил ту нашу разгульную вечеринку) – Фу мне подсказал.

На долю моих «жандармов», таким образом, выпал правый, дальний от окна ряд парт. Решив не обезьянничать, повторяя за Воронцовой и Ясухару, я сразу же прошел в самый конец класса и плюхнулся за последний стол. Почему-то мне представлялась, что место рядом со мной захочет занять Иванка, но новенькая как раз облюбовала первую парту. Глупо получилось: будто бы я сам взял и уступил ей лидерство. С другой стороны, кто сказал, что командир непременно должен сидеть впереди? Просто потому, что так поступила Милана? Тоже мне причина! Отсюда, сзади, кстати, и обзор лучше – всех как на ладони видно! Зачем он, обзор этот, может мне понадобиться, я, правда, пока не придумал, но так-то чем не аргумент?

– Разрешите, молодой князь? – у соседнего с моим места выжидающе остановилась Тереза фон Ливен.

– Да, да, конечно, – поспешил кивнуть я. – Прошу, сударыня.

– Благодарю, – молодая баронесса села по левую руку от меня.

Тереза была единственной девицей на нашем курсе, выбравшей при получении формы брюки вместо юбки. А помнится, когда она в первый раз ко мне обратилась с разговором – дело было еще на вступительных испытаниях, по окончании поединков – я и вовсе сперва принял ее за парня. Что ж, такая вот мне досталась соседка по парте… Ну да, может, оно и к лучшему – ничто не будет отвлекать от учебы…

Между тем, к Иванке подсела княжна Тинатин Багратиони, Маша Муравьева устроилась за второй партой с молодым графом Гурьевым (на экзамене по магии я видел бой этого пацана – тот самый, что продлился дольше всех прочих и едва не завершился присуждением поражения обоим противникам). Место прямо передо мной занял мордастый паренек по фамилии, будто в насмешку ему данной – Худощекин. К слову, насколько я знал, это был единственный в третьем отделении кадет неблагородного звания – его отец, сам из мастеровых, выслужил личное дворянство, сыну же это еще лишь предстояло сделать. Впрочем, магом Худощекин-младший был перспективным, во вступительном рейтинге уверенно вошел во вторую дюжину, опередив многих куда более родовитых конкурентов, так что свое место в корпусе он явно занимал по праву.

Что до прочих пяти кадетов «жандармского» отделения, то должен признать, знал я их пока только в лицо, выяснить же имена с фамилиями как-то не озаботился.

«Непростительное упущение, сударь!» – не преминул с укором заметить мне на эту мысль Фу.

«Согласен», – не стал спорить я.

«Значит, будем спешно исправлять! Как вам повезло, что у вас имеется верный и информированный дух! – бойко затараторил фамильяр. – Итак, рядом с господином Худощекиным – который, кстати, в некотором смысле мой тезка, Василием его звать – так вот, рядом с ним – Павел Самойлов, потомственный дворянин, родом из Тверской губернии. На третьей с конца парте – Востряков Александр и Вастрякова Александра. Да, именно так. Многие принимают их за брата и сестру, но они даже не совсем однофамильцы – у юноши родовое имя пишется через “онъ”, а у девицы – через “азъ”. Оба коренные москвичи. Ну и перед ними – молодой курляндский барон Вильгельм фон Функ и Аглая Бажанова, потомственная дворянка из Казани».

«Благодарю за ценную информацию, – хмыкнул я. – Еще бы запомнить, кто тут у нас через “азъ”, а кто вовсе через “херъ”»…

«Через “херъ” – Худощекин. И буква сия поименована вовсе не в честь того, о чем вы изволили подумать, сударь».

«А в честь чего?» – искренне удивился я.

«Версий бытует несколько, сударь. Наиболее правдоподобной мне видится происхождение сего наименования от эллинкого “хэри”[1] – “рука”».

«Ну, в глаголице буква эта внешне похожа как раз не на руку»[2], – с усмешкой заметил я.

«Ну, мало ли что на что похоже, а что нет… Вы вон, тоже не похожи на чухонца, сударь!»

«Так я и не чухонец!»

«А по документам – чухонец!»

«Ну…» – я, разумеется, собирался что-то на это ответить, но наша с Фу беседа внезапно была прервана резкой командой:

– Встать! Смирно! Офицер в классе!

Класс подорвался из-за парт. Уже вскочив на ноги вместе со всеми, я сообразил, что голос, отдавший команду, принадлежал Воронцовой, и успел заподозрить, что это Милана решила так над нами пошутить – с нее станется! – но в этот момент в аудиторию и в самом деле вошел преподаватель. Был это мужчина лет сорока, невысокий, лысоватый, одетый в зеленый мундир с серебряными эполетами.

– Вольно. Прошу садиться, – небрежно махнул нам рукой офицер и направился к учительскому столу.

Мы с готовностью расселись по местам, а вот сам он предпочел остаться стоять, слегка нагнувшись вперед и уперевшись кулаками в столешницу.

– Разрешите представиться: майор Артемьев, на занятиях можете обращаться ко мне по имени и отчеству – Алексей Михайлович, – с расстановкой проговорил он, дождавшись тишины. – Как вы, наверное, уже догадались, я буду вести у вас артефакторику. Полагаю, с утра вы услышали достаточно поздравлений с началом нового учебного года, так что давайте не будем впустую повторяться, а сразу перейдем к делу. Сперва – ваши учебники…

Насколько мне было видно с моей «галерки», положение пальцев Артемьева ничуть не изменилось – они так и остались сжатыми в кулаки – но из-под стола преподавателя один за другим стали выныривать и разлетаться по классу толстые потрепанные книжки в одинаковых черных переплетах. Внутренняя техника?

«Она самая, – подтвердил Фу. – Собственно, не самая замысловатая».

Так как мы с фон Ливен сидели от преподавателя дальше всех, то и учебники получили последними. Но наконец дошел черед и до нас. На вид томики были весьма увесисты, на обложке помимо заглавия «Артефакторика» (его я прочел самостоятельно – впрочем, немудреное дело, когда знаешь, чего ожидать) не было никаких иных надписей или картинок.

– Книги пока можете не открывать, – заявил Алексей Михайлович – надо сказать, что я уже и впрямь потянулся было к мягко приземлившемуся на парту учебнику, но после этих его слов быстро отдернул руку. – Вводный параграф прочтете после, – продолжил между тем майор, – а сегодня мы с вами просто побеседуем, ну и чуть-чуть поиграем, – нежданно заговорщически подмигнул он классу, вызвав в ответ в рядах кадетов легкое оживление. Ну да, играть – не работать. – Итак, артефакторика – что сие такое? Как следует из самого названия – сие наука об артефактах. Об их создании, использовании и уничтожении. Да, господа кадеты, некоторые артефакты годятся лишь на то, чтобы уничтожить их с минимальными жертвами и разрушениями. Но сие станет предметом вашего изучения не ранее второго курса, а сейчас кто мне ответит: что такое артефакт? Можно с места.

– Слепок духа! – опередив всех, выкрикнул Юдин из второго отделения.

– Ответ неверный, – с некоторым разочарованием покачал головой Артемьев. – Нет, безусловно, каждый Слепок духа есть артефакт, но далеко не всякий артефакт представляет собой Слепок духа. Итак, кто даст более точное определение?

– Разрешите, господин майор? – поднял руку Ясухару. Предложением называть преподавателя по имени-отчеству он почему-то не воспользовался.

– Прошу, – кивнул офицер. – Не вставайте, – добавил он, заметив, что японец начал подниматься из-за парты.

– Артефакт есть искусственно созданный предмет, способствующий одаренному в изменении окружающей реальности путем качественной или количественной трансформации оказанного на него магического воздействия, – без запинки выдал Тоётоми.

– Совершенно верно, сударь! – отпустив стол и распрямив спину, просиял Алексей Михайлович. – Полдюжины призовых баллов – ваши!

По аудитории волной пронесся гул, выражавший, как я понял, нечто наподобие: «А что, так можно было?!» Вероятно, не один Ясухару знал правильный ответ, но остальные предпочли отмолчаться – и профукали шесть дармовых очков.

– Итак, о чем говорит нам сие определение? – спросил тем временем Артемьев, но прежде, чем кто-либо из кадетов успел среагировать, сам же и ответил. – Во-первых, что артефакт – это некий преобразователь магии. На входе имеем одно воздействие – например, направленное на выведение букв на панели Мессенджера, а на выходе – совсем иной результат, в рассматриваемом случае – проявление нашего сообщения на приемнике, возможно, находящемся за много верст от нас. Или, скажем, мы ставим на запись некое следящее устройство, а потом считываем с него, что и как происходило дома в наше отсутствие. Вариантов тут может быть почти бесконечное множество, суть же едина: делаем одно, а в итоге имеем нечто совсем иное, прямо с нашим воздействием не связанное и без посредства артефакта – вовсе невозможное либо крайне манозатратное. Сие понятно? – обвел майор нас глазами.

Класс прогудел в ответ нечто, на мой взгляд, не совсем внятное.

Тем не менее, Алексей Михайлович явно воспринял это как «да» и продолжил:

– Теперь «во-вторых». Из нашего определения следует, что артефакт есть неодушевленный предмет, вещь, которую, как правило, можно потрогать руками. Астрал в целом – не артефакт, хотя тоже способен преобразовать оказанное на него магическое воздействие – обычно малопредсказуемым образом. Дýхи – не артефакт, пусть их бытие и не похоже на наше, но по-своему они живые. И «бурдюк» – не артефакт, хотя с точки зрения закона и приравнен к вещи, но по своей природе все же остается живым человеком. Вспомните о сем, кстати, когда в следующий раз станете тянуть ману из безгласного холопа!

Последнее заявление преподавателя, кажется, пришлось в аудитории по вкусу далеко не всем. Воронцова запальчиво тряхнула косой, Кутайсов и вовсе позволил себе саркастически хмыкнуть. Артемьев, впрочем, никакого внимания на них не обратил.

– Ну и в-третьих, – вновь заговорил он, – артефакт всегда создан кем-то из магов. Даже астральный отпечаток духа становится пригодным для использования Слепком только после обработки его мастером. Что уж говорить об артефактах, не являющихся Слепками! За каждым из них непременно стоит чья-то потраченная мана. В этой связи ошибочным является отнесение к числу артефактов Неистощимого Ключа. Он – источник магии, а не ее продукт. В то же время Слепок духа, который в определенных условиях также может служить источником магии, этакой батарейкой – в так называемых «пятнах», мертвых зонах, где влияние Ключа не ощущается – сей Слепок духа все же остается артефактом, ибо создан магией. Пока все понятно?

Явных возражений не последовало, хотя я вот, к примеру, уже пару раз успел потерять нить разъяснений майора. Ну да ладно, если что, потом в учебнике прочитаю. Всяко это пока лишь теория – наверное, важная, но больно уж сухая…

А вот то, что к потребительскому использованию «бурдюков» наш Алексей Михайлович, кажется, относится без одобрения – я уяснил. И это ему в моих глазах плюс.

– Раз понятно, пойдем дальше, – заявил между тем Артемьев. – По своей природе все артефакты делятся на две группы. Первая – уже не раз упомянутые сегодня Слепки духа. Подробно мы с вами будем о них говорить в следующем семестре. А сейчас остановимся на втором виде артефактов – тех, в основе работы которых лежит так называемая пыльца. Кто скажет, что она из себя представляет?

«Фу?» – в свою очередь спросил я, решив-таки срубить призовых баллов.

«Особая субстанция, добываемая…» – начал было фамильяр.

– Особая субстанция, добываемая в астральных полостях, именуемых пещерами и колодцами, – не оставив мне ни шанса успеть первым, ответила преподавателю Милана. – В естественном виде крайне токсичная, но после соответствующей обработки – вполне безопасная. Месторождения пыльцы – точнее, пригодные для промышленной разработки подходы к ним – распределены неравномерно как между государствами, так и внутри оных.

– Верно, молодая графиня, – кивнул майор. – Шесть призовых баллов вы заслужили. И получите еще шесть, если скажете, где на территории России находится крупнейшее месторождение пыльцы. Или, как вы изволили выразиться, промышленно-пригодный подход к оному.

– Вы хотите, чтобы на этот вопрос ответила именно я? – почему-то переспросила Воронцова. – Мне кажется, это будет не совсем спортивно.

– Мы не на стадионе, – пожал плечами Алексей Михайлович. – Отвечайте, молодая графиня, призовые баллы сами себя не заработают!

– В Ярославской губернии, – прежде, чем я успел воспользоваться паузой и уточнить ответ у Фу, отозвалась Милана. И добавила: – На территории родовых владений нашего графского дома.

– Абсолютно точно, – подтвердил Артемьев. – Вторые полдюжины баллов – ваши, молодая графиня. Прямого отношения к теме нашего занятия сие уже не имеет, – обернулся он к остальному классу, – но просто для справки: тридцать пять процентов добываемой в Империи пыльцы прямо или косвенно контролируются домом Воронцовых.

– Вы так об этом говорите, господин майор, будто в этом есть что-то плохое, – усмехнулась Милана. Преподаватель лишь развел руками – и в мыслях, мол, не держал. – Месторождение мы разрабатываем не сами, сдаем в аренду купеческой корпорации – все как положено по закону, – добавила тем временем девушка. – К тому же, с учетом импорта, наша доля значительно меньше тридцати пяти процентов!

– Кстати, об импорте, – кивнул Алексей Михайлович. – Кто назовет крупнейшее зарубежное месторождение пыльцы – ну, или хотя бы скажет, где оно расположено – получит очередные полдюжины баллов..

«В Болга…» – уже инициативно попытался подсказать мне Фу, но нас с ним снова опередили.

– В Болгарии! – звонко выкрикнула со своего места Иванка.

– В Турции! – ответила почти одновременно с ней Тинатин Багратиони.

– Милостивые государыни, вы обе правы – и обе не вполне, – улыбнулся майор. – Кто из вас объяснит, почему так?

Девушки на первой парте переглянулись. Затем княжна неуверенно пожала плечами, а Иванова отрицательно мотнула головой. Хотя стоп, у нее же это значит «да»…

– Стара-Загорскую пещеру Турция в одностороннем порядке объявила находящейся в своей астральной зоне, – повернулась к преподавателю Иванка. – Они ее называют Чорлукской. Однако единственный удобный подход к месторождению расположен в Болгарии. Посему пыльцу там добывает Болгария, а османам остается только локти кусать!

– Ну, последнее утверждение – насчет кусания локтей – пожалуй, все же несколько спорно, – поведя бровью, заметил преподаватель. – Но факты вами названы верно. Так что шесть баллов – ваши, сударыня.

– Извúните, почему же спорно? – зачем-то принялась возражать девушка, должно быть, от волнения даже сорвавшись в акцент. – Так оно и есть!

– Думаю, сударыня, лучше вам будет обсудить сей вопрос с вашим преподавателем политической подготовки, – заявил Артемьев. – К артефакторике он все же имеет лишь касательное отношение… А сейчас, господа кадеты, как я и обещал, давайте немного поиграем, – сделав Иванке рукой жест угомониться – та, кажется, была настроена спор продолжить – обратился Алексей Михайлович к классу. Нет возражений?

Возражений, конечно же, не было.

[1] Χέρι (греч.) – рука

[2]

Ⱈ – символ буквы «херъ» в глаголице. И да, «херъ» пишется через «ять», но не станем совсем уж перегружать текст

Глава 4

в которой я гоняю таракана

– Ну, тогда разбирайте игрушки! – провозгласил Артемьев, и из-под преподавательского стола вырвался рой каких-то разноцветных тварей, каждая с трехмесячного котенка размером.

Инна Змаевич, соседка по парте Тоётоми, пронзительно взвизгнула, еще две или три девицы охотно ей вторили – в том числе и «наша» Аглая Бажанова. Кто-то вскочил с места, Ясухару отработанным движением вскинул щит, его примеру последовали Иванка и Тинатин Багратиони. Признаться, у меня и у самого указательный и безымянный пальцы правой руки на автомате сложились крестом…

А вот Воронцова, оказавшаяся на пути нежданной воздушной атаки одной из первых, проявила завидную выдержку. Молодая графиня спокойно выставила ладонь – и одна из тварей послушно туда опустилась.

– Так, никому не орать, – отрывисто бросила Милана, оборачиваясь к своему ряду. – Они не живые. Как и сказано: игрушки! Судя по всему – простенькие артефакты.

– Браво, молодая графиня! – с довольным видом похвалил ее Алексей Михайлович. – Разумеется, сие артефакты – мы же все-таки с вами нынче на артефакторике, а не на какой-нибудь там боевой магии. Так что прошу не сбивать моих красавчиков на взлете – для игры они нам понадобятся целыми и невредимыми. А вас, сударыня, – кивнул он Воронцовой, – от всей души поздравляю еще с шестью баллами.

– Благодарю, господин майор, – слегка склонила на это голову Милана.

Тем временем, плавно огибая не убранные вовремя щиты, загадочный рой разлетался по аудитории. Парочка тварей опустилась и на нашу с фон Ливен парту – как водится, в последнюю очередь – и замерла изваяниями. Приглядевшись к гостям, я невольно скривился: больше всего артемьевские игрушки походили на гигантских тараканов. Овальное тельце, треугольная голова, вооруженная грозными челюстями и увенчанная длинными усами-антеннами, шесть шипастых лапок… А вот крыльев у бестий не имелось, так что по части способности к самостоятельным полетам они едва ли сильно превосходили учебники, розданные Алексеем Михайловичем в начале занятия. Левитация рулит, чё…

Мой таракан был рыжим, Терезе достался черный. А встречались еще серебристые, зеленые, гламурно-розовые (именно такого получила Воронцова), синие… Где-то с дюжину разных цветов, наверное.

– Все обрели питомца? – с усмешкой уточнил майор, и, не дожидаясь ответа, проговорил: – Итак, как только что справедливо отметила молодая графиня Воронцова, перед вами простейшие артефакты. У некоторых из вас, возможно, были в детстве похожие игрушки – управляемые при помощи магии…

– У меня ослик был… – неожиданно для меня чуть слышно прошептала фон Ливен.

– У Воронцовой наверняка был именно таракан, – почти одновременно с Терезой буркнула девица с последней парты среднего ряда, имени которой я не знал. – То-то она его сразу признала!

«Княжна Виктория Орлова», – выдал мне дежурное пояснение Фу.

– Для тех же, кому повезло меньше, поясню, – продолжил между тем Артемьев. – Простейшими артефактами считаются те, у которых на выходе мы получаем исключительно механическое действие. Игрушечный зверек переставляет ножки, вращаются колеса самобеглой коляски, насос качает воду, подавая ее в кран в вашей ванной комнате… Все сие – проявление работы простейших артефактов.

«Стоп, так в «манамобиль» – что, тоже встроен артефакт?» – не без удивления уточнил я. Не у преподавателя, конечно – у фамильяра.

«Ничто никуда не встроено, сударь.

Самобеглый экипаж, который вы почему-то называете “манамобилем”, сам и есть артефакт», – пояснил дух.

«Гм…» – до сих пор мне почему-то казалось, что артефакт – это непременно что-то маленькое – перстень там или колечко. Ну, в крайнем случае, вон, таракан-переросток…

«Размер не имеет значения, сударь. Только приданная пыльце конфигурация. Вот Слепки духа обычно да, невелики. И то не всегда».

– Принцип действия всех сих артефактов един, так что неудивительно, что для работы с ними используется одна и та же техника, – заявил тем временем Алексей Михайлович. – На пальцах сие выглядит так…

Майор поднял вверх правую руку, повернув ее ладонью к классу. Затем согнул средний и безымянный пальцы и прижал их большим, после чего выпрямил скрючившиеся было мизинец и палец указательный. Получилась шикарная «коза».

«Ну да, – кстати вспомнилось мне, – именно при помощи этого самого жеста Огинский управлял своим “Москвичом”»!

– Если бы мне пришло в голову напрямую двигать ножками игрушки, вроде этих, – кивнул Артемьев на ближайшего таракана – того, что зачем-то так и продолжала держать на ладони поставленной на локоть руки Воронцова, – я бы, конечно, справился с сей задачей, но за несколько минут гарантированно слил бы всю доступную ману. То же самое непременно произошло бы, вздумайся мне вдруг непосредственно раскручивать оси самобеглой коляски. Но мы-то с вами имеем дело именно с артефактом! А посему…

Алексей Михайлович снова посмотрел на Миланиного таракана – и тот вдруг дернулся и, стремительно перебирая цепкими лапками, ловко сбежал по руке девушки на стол. На этом насекомое, похоже, не остановилось, но за головами и спинами впереди сидящих продолжение шоу оказалось от меня уже скрыто. Лица Воронцовой со своего места я тоже не видел, но ни плечи, ни затылок молодой графини даже не дрогнули.

– Теперь попробуйте сами – каждый со своей зверушкой, – предложил классу через четверть минуты майор. – А потом приступим к игре.

А, так это еще не сама игра? Ну, хорошо…

Сосредоточившись, я принялся складывать пальцы в продемонстрированную преподавателем комбинацию.

«Надо же что-то пожелать? – уточнил затем у Фу. Магические техники ведь так работают – через желание. – Что именно?»

«Что хотите, сударь. Нужно вам, чтобы таракан пробежал по столу – сего и желайте. Требуется, чтобы на задних лапках сплясал – попросите».

Ну, с тараканьими танцами я решил все же погодить, а вот насчет бега…

Я задумчиво уставился на таракана. Интересно, а как он вообще передвигается-то? Вряд ли иноходью, переставляя сначала все правые, а затем все левые ножки. Тогда как? Сперва пару передних, потом две средние, и, под конец, задние? Вот, скажем, нужно ему добежать до края стола…

И вот стоило мне обозначить моему рыжему питомцу цель, как тот тут же сорвался с места и со всех своих шести ног рванул вперед.

– Стой! – от неожиданности выкрикнул я вслух.

Таракан послушно замер, не добежав до края парты считанные сантиметры.

Фон Ливен слева хмыкнула.

Я покосился на ее черного – тот весело нарезал круги вокруг учебника. Лапки мельтешили столь быстро, что разглядеть, какая следует за какой, было совершенно невозможно. Да и не нужно, судя по всему – подобными деталями артефакт позволял не заморачиваться.

– Вижу, у всех получилось хотя бы сдвинуть подопечного с места, – констатировал между тем Алексей Михайлович. – Так что, полагаю, принцип вы поняли. А теперь прошу всех выйти в коридор – устроим бега! Тот, чья игрушка опередит прочие, получит две дюжины призовых баллов! За второе место – двенадцать баллов. Третье место – утешительный приз, шесть баллов. Вперед, господа кадеты!

* * *

– Правила просты, – объявил майор, когда мы все оказались за порогом аудитории. – Старт – от дверного проема, ведущего на лестницу, финиш – стена в конце коридора. Выигрывает тот, чей подопечный доберется до нее раньше. Никакие магические воздействия, помимо управляющего артефактом, недопустимы. Так что не надо левитировать своего бегуна к финишу или ставить щит на пути питомца противника. Также запрещено пытаться перехватить контроль над чужим артефактом. Сие понятно?

– Так точно! – нестройно раздалось со всех сторон.

– У нас тридцать шесть участников, – продолжил Артемьев. – Построим всех в один ряд – не получим ничего, кроме неэстетичной толкотни. Посему проведем три предварительных забега – по двенадцать артефактов в каждом. Четверо лучших из каждой дюжины выходят в финал, где и будут разыграны призовые баллы. Итак, для участия в первом забеге вызываются… – Алексей Михайлович выдержал короткую паузу и начал перечислять. Госпожа Иванова! Княжна Багратиони! Госпожа Бажанова! Молодой князь Огинский-Зотов!..

Услышав свою фамилию, я дернулся было к лестнице, чтобы установить своего таракана на стартовую линию, но тут увидел, что три других шестилапых участника забега уже вовсю двигаются туда своим ходом. Пожав плечами, я сложил из пальцев «козу» – и мой Рыжик, как я успел обозвать про себя питомца, присоединился к «коллегам» – синему, серебряному и розовому.

Отвлекшись на подопечного, имена остальных кадетов-участников первого забега я прослушал и уже по факту понял, что к четверке из нашего отделения Артемьев добавил четверых «воронцовцев» и столько же «ясухаровцев». Правда, самих Тоётоми и Миланы среди моих соперников не оказалось. Зато там был Кутайсов. И, кстати, княжна Орлова, сидевшая в классе через ряд от фон Ливен.

Пока я разглядывал конкурентов из двух первых отделений, ко мне неожиданно подошла Иванка.

– Ну что, молодой князь, пока шесть-ноль в мою пользу? – с какой-то полувопросительной интонацией проговорила она.

– Что? – не понял я. – Какие еще шесть-ноль?

«Сие она про призовые баллы, набранные в классе», – подсказал мне Фу.

– Неправильно считаете, сударыня, – мгновенно сориентировался я. – Не шесть-ноль, а шесть-восемнадцать, и пока, увы, вовсе не в пользу нашего с вами третьего отделения!

– Да, верно, – ничуть не смутилась девушка. – Но внутренние шесть-ноль тоже никто не отменял! И поверьте: сие только начало! – и, задорно тряхнув косичками, она шагнула в сторону, не дав мне возможности достойно ответить.

«Помочь?» – услужливо поинтересовался в этот момент мой фамильяр.

«В чем?» – снова протормозил я.

«Выиграть, в чем же еще. Надзор здесь явно не такой строгий, как на вступительных испытаниях – я мог бы малость подшаманить…»

«Э… А самостоятельно победить шансов у меня что, совсем нет?»

«Ну почему же? Ваш основной козырь – уровень маны – здесь, конечно, никакой роли не сыграет, но сама техника далась вам на удивление легко и быстро. Сразу видно: сие ваше. Так нередко бывает, отсюда растут ноги у всевозможных коронных приемов…»

«Ну да, мой коронный прием, оказывается – в игрушки играть!» – невесело хмыкнул я.

«Не в игрушки играть, а работать с артефактами! Как минимум – с простейшими».

«Ага, вот и еще один комплимент – с простейшими!»

«Не придирайтесь к терминологии, сударь! Вы спросили – я отвечаю: шансы на выигрыш у вас имеются, и немалые. Хотя и, конечно, отнюдь не стопроцентные».

«Ну, тогда я, пожалуй, все-таки попробую все сделать сам, – ревниво покосившись на Иванку – в мою сторону та, впрочем, больше и не смотрела – заявил я. – До зимы времени еще вагон, если что – отыграюсь…»

«Не за то цыган сына бил, что тот играл, а за то, что отыгрывался… – вроде бы неодобрительно пробормотал дух. – Ладно, сударь, как знаете».

– Участникам первого забега приготовиться! – объявил в этот момент Алексей Михайлович. – Итак, на старт… Внимание…

Я торопливо проверил, четко ли сложена «коза», и во все глаза воззрился на Рыжика.

– Марш!

Дюжина гигантских тараканов рванула вперед. Все они, кстати, были разного цвета – должно быть, Артемьев это специально подгадал. Удобно: не перепутаешь! В финале, правда, так уже едва ли получится…

Впрочем, в финал этот нужно было еще пробиться.

Фу был прав: управлять артефактом у меня выходило неплохо. Рыжик сразу же оказался в лидирующей группе. Впереди, опережая моего питомца почти на корпус, несся черный таракан Кутайсова, оторвавшийся ото всех с самого старта – я даже было засомневался, не тронулся ли тот с места, опередив команду «Марш!», но Фу меня одернул:

«Не отвлекайтесь, сударь! Все прошло по правилам. Просто внимательнее нужно быть!»

За черным примерно на одном уровне шли мой Рыжик, синий таракан Иванки и зеленый, принадлежавший княжне Орловой из второго отделения. Совсем немного им уступали еще два бегуна – серебряный, Тинатин Багратиони, и желтый – духи знают чей. Остальные участники заметно отстали, и отрыв от них нашей первой шестерки неуклонно рос.

Ну да, шестерки. А в финал выходят лишь четверо!

Приблизительно на середине дистанции зеленый Орловой сумел вылезти немного вперед относительно Рыжика и почти достал таракана Кутайсова. Подопечный Иванки малость сдал, отпустив моего на полкорпуса, и с ним поравнялся неизвестно чей желтый.

«Советом позволите помочь?» – осведомился вдруг мой фамильяр.

Ощутив его голос, я уж было подумал, что дух станет мне рассказывать, кому принадлежит желтый таракан – но нет. Вот и ладненько!

«Советом – можно», – разрешил я.

«Перед финишем чуть притормозите, не бейте артефакт о стену со всей дури – ему еще финал бежать!»

«Понял», – буркнул я.

Легко сказать: притормозите! А если остальные в этот момент обгонят? Ну, побьются сами, но я-то уже проиграю!

Пока шел этот диалог, Рыжик настиг черного и зеленого, и даже, кажется, на полголовы их обоих теперь опережал. Остальные проигрывали нам троим уже достаточно много, и, если бы не эта идея с предфинишным торможением, финал, считай, был бы у меня уже в кармане…

«Стоп!» – скомандовал Фу.

Я велел Рыжику сбавить ход. Судя по всему, в этот же миг аналогично поступил и Кутайсов, так как его черный замедлил бег синхронно с моим питомцем. А вот зеленый княжны Орловой впечатался в стену на полной скорости – кажется, я даже услышал треск.

Ну, зато он точно первый…

Сзади налетели синий, серебряный и желтый тараканы – понять, кто в итоге кого опередил – не считая явного победителя – было решительно невозможно.

– Ну?! – в голос выкрикнул я. И, кажется, не я один.

«Без паники, сударь, вы в финале», – поспешил успокоить меня Фу.

– В сем забеге победу одержала княжна Орлова, – в свою очередь объявил итоги майор. – Второе место у госпожи Ивановой, третье – у молодого князя Огинского-Зотова, четвертое – у молодого графа Кутайсова. Сии кадеты выходят в финал! А сейчас на старт приглашаются участники второго забега! Молодая графиня Воронцова! Госпожа Зиновьева! Господин Гончаров…

Я выдохнул. Полдела сделано!

* * *

Не стану подробно описывать два других предварительных забега – тем более, что никаких выдающихся перипетий в их ходе не наблюдалось. Просто скажу, что вторую четверку финалистов составили Милана, Гончаров, Тереза фон Ливен и Юдин из четверки Тоётоми. В третий квартет счастливчиков вошли сам японец, Маша Муравьева, Вася Худощекин и девушка из первого отделения, фамилию которой я не расслышал.