Текст книги "Астральный гамбит (СИ)"

Автор книги: Денис Кащеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Глава 26

в которой я шагаю под дождем

Молнии покамест особо не частили, да и били где-то вдали, за крышами. Гром рокотал лениво, словно в четверть силы, и, не успевая толком разойтись, уже затихал. А вот дождь лил как из ведра – должно быть, надеясь повторить свое прошлое достижение и превратить городскую улицу, по которой шагала наша дозорная тройка, в бурную реку. И если благодаря «зонту» – слабенькому, разве что воду способному удержать, щиту, который раскрыла над нами Тереза – сверху на меня не упало ни капли, то брюки мои были забрызганы почти до колен. Хуже всего, наверное, приходилось Маше: в отличие от фон Ливен, Муравьева, ясное дело, предпочитала дамский вариант кадетской формы – с юбкой и наверняка уже насквозь промокшими чулками.

Однако девушка не унывала, еще и над Терезой ухитрялась подтрунивать – разумеется, не по поводу брюк, а из-за настойчивых усилий молодой баронессы непременно оказаться между мной и Машей, встать этаким барьером. Так-то у фон Ливен имелся неубиваемый аргумент: она держит «зонт» и поэтому должна идти посередке. Но Муравьева явно считала, что это не единственная, и даже не главная причина. И, чтобы подразнить Терезу, то и дело принималась строить мне из-за ее широкого плеча глазки. Так, не всерьез, без фанатизма.

Как бы то ни было, в какой-то момент фон Ливен зримо начала закипать, и я понял, что атмосферу в тройке нужно срочно разрядить.

– А вот кто мне объяснит: этот духов «писарь», что нам выдали… Мы можем через него связаться с другими группами? – глубокомысленно поинтересовался я.

Данный вопрос и в самом деле давно уже меня занимал, пусть писать никому я ничего и не собирался – просто любопытство разбирало.

– Нет, конечно, – не без удивления посмотрела на меня Тереза. – Это же просто Мессенджер, а не телефон или хотя бы телеграф…

О волшебном телеграфе мне, кстати, слышать еще не приходилось, и сейчас даже почудилось сперва, что молодая баронесса сказала «Телеграм».

– Вы что, молодой князь, Мессенджера в руках никогда не держали? – в свою очередь усмехнулась Муравьева.

– У меня дома всегда были телефоны, – ни в слове не соврав, буркнул я.

– Красиво жить не запретишь, – присвистнула Маша.

– Мессенждер привязан к какому-то конкретному абоненту, – пояснила мне фон Ливен. – В нашем случае, как я понимаю, к штаб-квартире губернской экспедиции III Отделения. То, что мы напишем… Мария напишет, – покосилась она на спутницу – серебристую дощечку с закрепленной на ней палочкой-стилусом несла в руках Муравьева, – прочтут только там.

– Вообще, переподключиться к другому Мессенджеру можно, – дополнила длинноножка, – но тогда от жандармов отвяжемся. И, чтобы так сделать, второй прибор должен рядом находиться.

– Понятно, – кивнул я.

Какое-то время мы шли молча. Дождь не ослабевал, раскаты грома, кажется, и вовсе сделались протяжнее.

– У меня тут тоже есть вопрос, – проговорила вдруг Тереза. – Можно?

– Нужно, – опередив меня, заявила Маша. – А то уже скучновато становится – хоть языками зацепиться… Пока сугубо в переносном смысле, – лукаво подмигнула она мне.

Фон Ливен вспыхнула.

– Все, молчу, молчу, – поспешно добавила Муравьева – будто бы и не мне, и не молодой баронессе, а куда-то в астрал.

– О чем вы хотели спросить, сударыня? – подбодрил я Терезу.

– Я? А, да… А как мы должны понять, что пробой произошел?

– Его трудно с чем-то перепутать, – хмыкнул я. – Стены начнут рушиться, полезут из всех щелей чудовища, и вой раздастся – такой, что волосы дыбом встанут…

– Причем, не только на голове, – в своем стиле вставила Маша.

– Это понято, – поморщилась от ее слов фон Ливен. – Но если пробьет где-то в глубине домовладения? Внешние стены останутся целы, а чудовища сперва займутся жильцами и наружу сразу соваться не станут?

– Ну… Вой мы, наверное, по-любому услышим… – уже менее уверенно проговорил я. – Он такой… Всепроникающий… – я невольно поежился, живо вспомнив насколько всепроникающий.

– Не переживайте, на случай пробоя у вас есть надежный индикатор! – заявила тем временем Муравьева.

– И какой же? – дружно обернулись к ней мы с Терезой.

– С красивыми длинными ногами, тонкой талией и высокой грудью. Я о себе, если вдруг кто не понял. Хотя трудно не понять, я тут одна подхожу под описание… В общем, смотрите на меня, – не позволив нам вставить ни слова – а молодая баронесса уже точно собиралась – продолжила Маша. – Как в обморок грохнусь – значит, это он, пробой, и есть!

– В самом деле? – сардонически переспросила фон Ливен. – В обморок?

– Ну, может, еще обойдется, – передернула плечами Муравьева. – Но почувствовать я его точно почувствую, пробой ваш. Такая вот у меня тонкая организация нервной системы!

– Мессенждер тогда отдайте! – потребовала в ответ Тереза.

– С чего бы это?

– Если свалитесь в лужу – испортится еще!

– Вода ему нипочем, – тряхнула ниспадающими на плечи из-под фуражки каштановыми локонами Маша.

– А если разобьется?

– Из последних сил спасу! – заверила Муравьева – не то в полушутку, не то на полном серьезе. – Мне это как раз поможет не отключиться, – уже точно без малейшего намека на ерничанье добавила Маша. – Долг есть долг…

На это у фон Ливен возражений не нашлось.

– Вы мне лучше скажите, кто что о нашей Ивановой думает, – сменила тему разговора длинноножка. – Я сейчас даже не о них с Ясухару – там как раз все прозрачно – а о ней самой. Эти ее дымы… Полет… Я раньше над ней посмеивалась, а теперь, честно говоря, даже побаиваюсь немного…

– А я думаю, что она дух! – внезапно выпалила Тереза. – В смысле, полукровка, – уточнила она.

– Что? – ахнула Муравьева. И тут же твердо заявила: – Ну, нет. Точно нет!

– А почему вы так уверены? – осведомилась фон Ливен.

– Ну… – замялась Маша. – Майор Шэнь же говорил, что полукровку легко распознать! – выдвинула довод она. – И внешностью, и поведением метис заметно отличается от человека!

– А Иванова что, не отличается?! – с жаром воскликнула молодая баронесса. – Одни эти ее уродские косички чего стоят – будто она их в первый раз в жизни заплела перед учебным годом! А про поведение я уже и не говорю!

«Фу, что скажете?» – быстро спросил я. Про косички – это, конечно, полная ерунда, но в целом…

Фамильяр не ответил.

А, ну да, гроза же, «паук» забился в норку и лапки наружу не кажет…

Но духа-полукровку бы он наверняка учуял, тем более, что специально приглядывался к Иванке… Да и Ясухару бы знал. Хотя, стоп! Может, именно это японец и понял, слившись сознанием с Ивановой?!

Да нет, Фу бы догадался…

– Не думаю, что она дух, – осторожно проговорил я. – Разве что, может, в каком-нибудь четвертом-пятом поколении, когда разницы с обычным человеком уже, наверное, и нет…

– Разница всегда есть, – отрезала молодая баронесса. – Злобный дух останется злобным духом, даже если это метис в двенадцатом колене!

– Вы так об этом говорите, сударыня, будто имеете к метисам что-то личное, – почему-то недовольно поджав губы, заметила Муравьева.

– А если и так?

– Что, какой-то сумасшедший полукровка однажды вздумал покуситься на вашу невинность? – прищурилась Маша.

– Не ваше дело, сударыня!

– Должно быть, он был еще и слепой! – не унималась Муравьева.

– Так, хватит! – несколько запоздало вмешался я в их пререкания. – Забыли и про полукровок, и про Иванову – мы здесь не на прогулке! По сторонам лучше поглядывайте!

Мои спутницы демонстративно друг от друга отвернулись.

Окинул улицу взором и я. Впереди, шагах в пятидесяти, справа к ней примыкали сразу два переулка – один из них, насколько я помнил инструктаж, был зоной ответственности Миланы, кому выпало патрулировать второй, у меня как-то не отложилось.

– Там кто-то идет, – произнесла внезапно Маша, кивнув в сторону дальнего переулка.

В темноте за стеной дождя и впрямь что-то двигалось.

– Чудовища? – резко подобралась Тереза.

– Нет, я же все еще на ногах, – выдавив улыбку, мотнула головой Муравьева.

Я подлил маны в ночное зрение – и узнал в приближавшихся черных фигурах Воронцову с Гончаровым и третьим участником их группы, неким Татарчуком – подобно нашему Худощекину, кадетом неблагородного звания.

– Спокойно, свои, – облегченно расслабил я уже успевшие скреститься пальцы.

– Да, это Воронцова собственной персоной, – подтвердила фон Ливен.

Не сговариваясь ускорив шаг, мы направились навстречу сокурсникам.

– О, какая встреча! – еще издали помахала нам рукой Милана. Она тоже укрывалась под «зонтом» – держал ее над ней Татарчук – но шла при этом в центре тройки, не особо заботясь о том, что косые струи ливня достанут Гончарова – правый рукав вологжанина был весь мокрый. – Ну что, сколько пробоев засекли?

– Пока ни одного, – ответил я.

– Мы тоже вхолостую гуляем, – вздохнула молодая графиня. – А вот на том конце города, – мотнула она головой куда-то назад, – говорят, сущая жуть творится! Инфа, – подмигнула Милана мне, – верная: через два участка от нас жандармский дозор ходит, от них по эстафете передали, через группы Алины Зиновьевой и княжны Орловой.

– Не, у нас, вроде, тихо, – заметил я.

– Как и у нас. Кстати, узнаешь? – показала она глазами куда-то через улицу.

Я обернулся, но ничего примечательного – а уж тем более узнаваемого – за спиной не увидел.

– Тот самый дом, куда мы во время гонок полезли! – пояснила Воронцова.

Я присмотрелся к зданию: ну да, похож. Пролом в стене, зиявший тогда на уровне третьего этажа, был уже заделан, а вот балюстраду на балконе, разрушенную мной после первой, неудачной попытки на него взобраться, восстановить никто так и не потрудился. Кроме того, в двух или трех окнах недоставало стекол.

– Да, он, – кивнул я.

– Почти починили, – заметила Милана. – Но не до конца. Не торопятся: видно, ни наследников, ни желающих купить нет.

– Тут был пробой? – спросила меня Муравьева, смерив внимательным взглядом обсуждаемое здание.

– Еще какой! – опередила меня с ответом молодая графиня. – Аж с мимикрами!

– Странно, что нет покупателей, – задумчиво заметила фон Ливен. – Говорят, два раза в одну точку астрал не бьет. У нас в Ливонии дома, пережившие пробой, обычно нарасхват!

– Расхожее суеверие, – пренебрежительно бросила на это Маша, и внезапно побледнела, словно чудовище увидела.

Сверкнула молния – на этот раз явно ударив где-то неподалеку. Грянул гром – но гульче его басовитого раската растекся над улицей леденящий душу вой.

– А вот и он, – невозмутимо произнесла Воронцова. – Пробой.

Глаза Муравьевой закатились, я метнулся к ней, чтобы не дать упасть, но Машу уже подхватила под руку Тереза. Мне оставалось только поддержать «поплывшую» длинноножку с другой стороны – при этом высунувшись под дождь.

– Спасибо, – пробормотала Муравьева, с трудом фокусируя взгляд. – Я уже в порядке!.. Я же говорила, что справлюсь…

Убедившись, что помощь моя и впрямь уже не особо нужна, я поспешно вернулся под «зонт» и посмотрел на наш невезучий дом: на уровне третьего этажа его фасад снова пересекала ломаная серая трещина. Чудовищ, правда, видно пока не было.

– Хорошо, что в пустое задние попало, – заметила между тем Милана. – А то я так и не придумала нормальной отмазки для Поклонской. Ну, если снова дитя в окне увижу. А так есть минут десять-двенадцать, пока духи по соседям не пойдут… Участок ваш, – повернулась она ко мне. – Вам и жандармам писать.

– Я сейчас! – засуетилась с Мессенджером Маша. – Уже пишу! Какой тут адрес?

– Улица Анны Глинской, владение 47, – подсказала ей фон Ливен.

– …Сорок семь… Отправляю… О, нет! – ахнула внезапно она.

– Что такое? – нахмурился я.

– Пишет: «Сообщение не доставлено!»

– Сбой, – констатировала Воронцова. – Так бывает, без паники. Сударь, тогда пишите вы! – повернулась она к Гончарову.

Вологжанин завозился со своей серебряной табличкой.

– То же самое! – заявил он секунд через десять. – «Не доставлено!»

– Духа вам в астрал! – буркнула Милана. – До кучи, это еще и квартал черни… Значит так, сударь, – снова посмотрела она на Гончарова. – Дуйте в тот конец переулка, там была будка вызова полиции!

– А почему я? – вскинул голову вологжанин. – Это даже не наша улица!

– Потому что я так сказала! – отрезала Воронцова. – А ну, живо!

И прежде, чем кто-то из нашей тройки успел вызваться сгонять к будке сам, Гончаров судорожно сунул Мессенджер в руку Татарчуку и таки припустил под дождем по переулку.

– Вообще, если пишут «не доставлено», а не «не отправлено» – скорее всего, проблема не на нашей стороне, а где-то там, в III Отделении, – заметила Тереза, проводив вологжанина долгим взглядом.

– А вот сейчас и проверим, – заявила Милана. – Вон, сюда еще один Мессенджер чешет! Напишем с него – и посмотрим.

Все обернулись: из второго переулка к нам и правда со всех ног мчался… нет, не Мессенджер – Ясухару. Но серебристый гаджет в руке у него и впрямь имелся.

– Сударь, у нас Мессенджеры сбоят. Не могли бы вы… – начала было Тереза, но договорить ей подлетевший Тоётоми не дал.

– Скорее, сэнсэй! – прокричал он, порывисто хватая меня за рукав. – Беда!

– Что за беда? – скептически прищурившись, осведомилась Воронцова. – Еще один пробой? С жертвами?

– Нет… – тяжело дыша после забега, выговорил японец. – Скорее! Нужно что-то делать… Похитили… – последние его слова заглушил гром.

– Что? – переспросил я.

– Похитили Иванку! – проорал мне уже прямо в ухо Ясухару.

С фасада невезучего дома сорвался здоровенный камень и ударил в брусчатку улицы. Никто из нас в ту сторону даже не взглянул.

Глава 27

в которой я кидаюсь камнями

– Что значит похитили? – нахмурился я.

– Обездвижили, подхватили под руки, запихнули в экипаж и увезли! – выпалил Ясухару.

– Ни духа себе…

– Ты так рассказываешь, будто это прямо на твоих глазах случилось, – заметила Воронцова. – Как – если ваши улицы даже не соседние?

– Я… – начал было Тоётоми – и осекся.

– Магия, – бросил я Милане через плечо. – Потом объясним… Ты в IIIОтделение отписал? – снова повернулся я к японцу.

– Писал – сообщения не доходят, – продемонстрировал мне тот свой Мессенджер.

Поперек серебристой дощечки шла тревожно-красная надпись, вчитываться в которую я не стал – и так все было ясно.

Между тем из темноты переулка подоспели товарищи Ясухару по тройке – Юдин и некая девица Яна Зайцева. Остановившись в нескольких шагах от нас, теперь они опасливо поглядывали на невезучий дом, из недр которого доносился чудовищный вой – мы-то на него уже, почитай, и внимания не обращали.

– Чего-то вы, друзья мои, недоговариваете, – недовольно покачала головой Воронцова. – Ладно, сейчас полиция подъедет, с ней будете разбираться.

– Только не полиция! – Ясухару аж передернуло. – Нет, нельзя!

– Это почему еще? – подозрительно прищурилась на него молодая графиня.

– Потому что… Потому что коляска, на которой увезли Иванку, имела раскраску как раз земской полиции!

– А, ну так это называется не «похитили»! – усмехнулась Милана. – Это называется, «задержали». Или даже «арестовали»… Хотя странно, конечно, – согнала она с лица ехидную улыбку. – У земцев нет полномочий заниматься федоровскими кадетами – разве что на месте преступления застигнут… Что такого твоя Иванова натворила? – уже почти растерянно спросила молодая графиня у японца.

– Да ничего она не натворила! – рявкнул тот. – Просто шла дозором! А эти налетели, схватили и увезли! И в полицейской форме там был только один! А распоряжался всем другой, в штатском!

– А остальные двое из ее тройки в это время чем занимались? – задала вопрос японцу Воронцова.

– Э… Не знаю, – неожиданно признался Тоётоми.

– Как-то хитро у тебя: тут знаю досконально, тут не знаю ни духа…

– Иванка шла чуть впереди остальных. Когда все случилось – оглянуться не успела!

– Откуда такие подробности?! – не унималась Милана.

– Просто…

– Просто поверь ему! – поспешил вступиться я за Ясухару.

– Нет уж, пусть объяснит! – молодая графиня была непреклонна. – И не пустым «магия»! – сердито зыркнула она на меня.

Пару секунд Тоётоми промялся в нерешительности, и наконец выдал:

– У меня с ней астральная связь! Вижу ее глазами, слышу ее ушами! Это из-за того дыма… Ну, довольна?

– Иванка мне говорила то же самое, – добавил я тут же – для убедительности.

– Духи Америки… – прошептала фон Ливен.

– Ладно, примем как версию, – поколебавшись, кивнула Воронцова. – И что ты предлагаешь делать?

– Не знаю… – в самый ответственный момент вдруг сдулся японец. – Только пока мы тут стоим и болтаем – Иванку увозят! – тут же, впрочем, снова встрепенулся он.

– Ты… Она видит, куда ее везут? – быстро спросила Милана.

– Нет… Но у меня вот что есть! – торопливо сунув Мессенджер в карман, Ясухару достал из другого обгорелый обрывок пергамента и принялся его разворачивать.

– Что это? – шагнула к нему молодая графиня.

Татарчук с «зонтом» проворно дернулся следом за ней.

– Карта, которую нам дали на гонках… Точнее, то, что от нее осталось…

– Ты же говорил, она сгорела после аварии? – хмыкнула Воронцова.

Тоётоми тогда и впрямь так сказал посреднику. Усомниться в его словах никому и в голову не пришло.

– Сгорела, да не совсем…

– Ну ты даешь, самурай! – уважительно посмотрела на японца Милана. – Такое бы даже мне в голову не пришло провернуть! Ну, показывай, где твои похитители!

– Вот! – ткнул Ясухару пальцем в отметку на карте.

– Это же уже дух знает где! – приглядевшись, присвистнула молодая графиня. – Да уж, – заметила она затем, – едут они явно не к ближайшему полицейскому участку…

– Нужно их догнать! – подняв глаза от пергамента, заявил Тоётоми.

– Как? – развела руками Воронцова. – Будь у нас хотя бы экипаж…

– Погодите! – осенило вдруг меня. – Помните, в том доме, – мотнул я головой на словившее пробой здание, – в гараже электромобиль стоял?!

– Так это же для черни, – скривилась Милана. – Как ты на нем поедешь?

– Как-нибудь уж переживу такой позор!..

– Я не о том! Управлять им как станешь? Это тебе не артефакт!

– Разберемся на месте!

Водительские права я в родном мире получить не успел – в силу возраста. Но за рулем мне сиживать приходилось – в отцовской «Ладе». Ездил я, конечно, не по сумасшедшей Москве – по дачным проселкам, где ни траффика, ни гаишников, но давить на педали и переключать передачи худо-бедно наловчился. Даст Ключ – и здесь сумею!

– Да его, может, уже и забрали оттуда! – буркнула Воронцова. – Впрочем, это легко проверить… – она задумчиво огляделась по сторонам, а затем внезапно выскочила из-под «зонта» – так стремительно, что Татарчук даже среагировать не успел. Метнулась к стене невезучего дома и, нагнувшись, подобрала с мостовой свалившийся недавно сверху увесистый камень. Обеими руками подняв тот над головой – думаю, без волшебного допинга тут не обошлось – Милана выжидательно посмотрела на меня: – Давай!

– Что? – опешил я.

– Забрасывай меня на балкон, вот что! Сама отсюда не допрыгну!

– А-а…

Сообразив наконец, что задумала девушка, я впился взглядом в ее камень и, сложив пальцы в комбинацию, отвечающую за левитацию, заставил тот воспарить вверх, увлекая за собой девушку. Нелегкое это оказалось дело – с метлой Иванки и близко не сравнить! Мана уходила, словно в прорву! А камень так и норовил вильнуть в сторону, хорошенько приложив вцепившуюся в него Воронцову о стену…

И тем не менее, через какие-то пять-семь секунд Милана у меня уже благополучно стояла на балконе.

– Молодая графиня, куда вы?! – опомнился наконец Татарчук. – Там же пробой! – наверху Воронцова уже вынесла створку балконной двери. – Туда нельзя!

Не удостоив его ответом, девушка скрылась в доме.

Тем временем, я аккуратно вернул вниз камень. Насколько же проще было его вести, когда никто на нем не висел!

– Давай теперь меня! – со всех ног бросился к нашему импровизированному подъемнику Тоётоми.

Пара мгновений – и он вознесся на балкон вслед за Миланой – второй раз у меня этот трюк вышел куда ловчее. Хотя и столь же затратно по мане.

За Ясухару последовал Татарчук, после него я переправил наверх и Терезу с Машей. А за ними – также не пожелавших отстать от нас Юдина и Зайцеву. Едва оказавшись на балконе, каждый из них тут же кидался в дом. Не составила исключения и Яна, заброшенная мной последней: девушка мигом скрылась внутри здания, а я вдруг обнаружил, что со своим парящим камнем остался на улице один.

– Эй! – крикнул озадаченно. – А я?!

Я вам, вообще-то, не Иванка – по-мюнхгаузеновски летать!

Однако все мои отчаянные призывы безжалостно заглушили гром с небес и истошный вой из дома.

– А, чтоб вас всех!..

Выждав еще пару секунд – в затихающей надежде, что кто-нибудь обо мне все же вспомнит и вернется на балкон – я опрометью припустил вокруг здания в поисках входа.

Найти ворота гаража оказалось нетрудно – всего-то потребовалось перемахнуть через полутораметровый забор, провалиться по пояс в полную грязной воды яму – умело притворившуюся во тьме мелкой лужицей – и продраться через густой колючий кустарник. Вход ожидаемо оказался заперт – и я разнес створки врат разрывным ударом, вложив в тот всю накопленную злость.

Электромобиль стоял на том же месте, где я видел его несколько ночей назад, а вот никого из моих товарищей в гараже не оказалось. Ну да, там же у них по пути еще чудовища должны быть!

Я бросился к внутренней двери – как вдруг оттуда на меня надвинулась какая-то тень.

Слава Ключу, на автомате я призвал щит, а не попытался атаковать. А вот Воронцова – как вскоре выяснилось, это она ворвалась в гараж из коридора – предпочла ударить сходу. Неслабо так – даже за щитом меня заметно тряхнуло.

К счастью для Миланы, в последний момент я ее таки узнал и успел остановить верное Зеркало.

– Чухонец, ты? – сообразила наконец, что к чему, и молодая графиня. – Ты здесь откуда вообще?

– От верблюда, – буркнул я. – Нормальные герои всегда идут в обход!

– Герои всегда немного ненормальные, – парировала девушка.

Из-за ее спины показался взлохмаченный Татарчук, за ним – Ясухару. Еще через несколько секунд подоспела бледная Муравьева, а потом и Зайцева с Юдиным – эти двое остались контролировать вход.

Последней в гараж вбежала запыхавшаяся Тереза – причем не через внутреннюю дверь, а в ворота, вслед за мной.

– Простите, сударь, – выдохнула она мне. – Я поздно сообразила, вернулась – но вас на улице уже не было. Спрыгнула вниз – и только потом поняла, что вы вокруг пошли…

Сложив пальцы в какую-то неизвестную мне фигуру, фон Ливен направила руку в мою сторону, почти мгновенно просушив мне промокшую одежду.

Благодарно кивнув ей – на большее времени не было – я шагнул к электромобилю.

Распахнуть водительскую дверцу мне удалось не сразу: оказалось, что ее круглую ручку нужно сперва потянуть на себя, затем повернуть вокруг оси – и снова потянуть. Но с этим я все же справился. А вот дальше…

Руль, похожий на двурогий самолетный штурвал – это еще было полбеды. Педалей, например, внизу оказалось целых пять: судя по расположению, две для левой ноги и три – для правой. А вот рычага коробки передач не наблюдалось вовсе – как и кнопки зажигания или отверстия для ключа. Зато под потолком торчала продолговатая штуковина, отдаленно напоминавшая примитивный джойстик.

Гм…

– Ну, что? – нетерпеливо спросил меня сзади Тоётоми.

– Э… – не зная, что сказать, протянул я.

– Позволите, молодой князь? – с другого борта коляски на сиденье рядом с водительским сунулся Татарчук.

Я кивнул – почти машинально.

Пальцы «воронцовца» ловко легли на «джойстик» под потолком, и приборная панель электромобиля замигала разноцветными лампочками. Я не сдержал радостного возгласа.

– Полный заряд, – доложил Татарчук, повернувшись ко мне. – Верст на триста хватит!

– Вы умеете управлять таким экипажем, сударь? – заглянула в салон Милана.

– Да, молодая графиня, немного умею, – ответил Татарчук.

– Позвольте поинтересоваться: откуда?

– Ну… – замялся кадет. – С маной в нашей семье всегда обстояло так себе. А вот деньги водились… В общем, в качестве разъездного экипажа у нас был гибрид. Им и одаренный мог править, как обычной коляской, и простолюдин – не прибегая к магии. Я пробовал – это не так уж и трудно, а мана не нужна – был бы бензин в баке. Или как тут – электрический заряд…

– Тогда садитесь за руль, сударь! – просияв, распорядился я.

Татарчук не ответил, лишь вопросительно посмотрел на Милану.

– Делайте, как сказал молодой князь! – велела она – и только после этого кадет зашевелился. – А остальные – живо в коляску!.. Самурай, садись с картой вперед, – бросила Воронцова Ясухару. – Хотя погоди… Дай-ка сперва мне сюда свой Мессенджер!

Японец безропотно отдал ей гаджет.

– Сударь, дайте наш! – протянула Милана руку к Татарчуку – тот уже успел перебраться за руль.

Получив оба девайса, молодая графиня прислонила их друг к другу, пару секунд над ними поколдовала и затем, разъединив, подозвала от входа Юдина и сунула один из гаджетов ему в руки:

– Сударь, вы с госпожой Зверевой останетесь. Мест в коляске все равно на всех не хватит, – сидений в экипаже и впрямь насчитывалось лишь шесть – пять полноценных и одно откидное, – да и нужно, чтобы кто-то достучался-таки до III Отделения. Через два участка от нашего, в Полоцком переулке, ходит жандармский дозор. Знаете, где это?

– Я знаю, – опередив Юдина, заявила от двери Яна Зайцева. – У меня бабушка в Полоцком раньше жила!

– Отлично! Рвите туда. Сообщите обо всем жандармам. Я замкнула друг на друга наши Мессенджеры, так что как ослабнет гроза – будем на связи!

– Может, лучше все туда сгоняем? – уже из коляски подала голос Муравьева. – Ну, к жандармам?

– Машина с Иванкой уходит к границе карты! – вмешался Тоётоми. – Нужно быстрее ехать за ней – иначе потеряем след!

– По пути встретите Гончарова – возьмите его с собой, скажите, я велела, – продолжила Воронцова инструктировать Юдина. – Увидите полицию – отправьте их к пробою, про остальное им не говорите – только жандармам!

– Понял, – деловито кивнул «ясухаровец», забирая у Миланы Мессенджер. – Все сделаем.

– Тогда вперед! Нет, не через дом! – остановила молодая графиня уже рванувшегося было к двери кадета. – Наверняка мы там не всех зачистили. Бегите вокруг – кивнула она на безжалостно снесенные мной ворота.

– Понял, – повторил Юдин и вместе с Зайцевой метнулся в ночь.

А через какие-то полдюжины секунд, лихо взвизгнув шинами, выпрыгнул из гаража под струи ливня и наш набитый под завязку электромобиль.