Текст книги "Смертельные цветы (СИ)"

Автор книги: Дайре Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Осторожно сажусь. Стиснув зубы, ощупываю левое плечо. Судя по положению – вывих. Прекрасно. На ощупь нахожу рядом щепку потолще и сую в рот. После чего вправляю кость на место. От боли в глазах темнеет еще больше. Ничего. Добавляю немного силы. Простенькое заклинание и дурнота отступает. Проверяю ноги. Кажется, целы. Сумка с зельями так и висит на плече. Хорошо. С содержимым разберемся потом.

– Афия... – ласковый голос проносится над руинами, заставляя меня напрячься и замереть. Твою ж мать... – Афия...

Тучи неожиданно расходятся, пропуская неестественно яркий свет месяца. Моргаю, привыкая к нему, и изучаю открывшуюся картину. Да, город больше не существует. Большинство домов превратились в пыль и щепки. Часть – самые крупные и прочные, сохранили остовы. Кое-где заметны фрагменты стен. Виден храм, купол которого обрушился внутрь. Чуть дальше можно разглядеть останки ратуши. Прятаться особенно негде. Жаль...

Тихонько на четвереньках отползаю в сторону к куску уцелевшей стены. Прижимаюсь к кладке спиной. Больная рука онемела. Шевелить можно, но чувствительность утеряна. Потом восстановится, а колдовать и убивать я могу и одной. Подтягиваю колени к груди и спускаю с пальцев зов. Надежда на то, что Серый уцелел – призрачна, но чудо сейчас не помешало бы.

– Афия... Где ты? – вкрадчивый, нежный голос ввинчивается в виски. По коже пробегают мурашки. Ведьму не видно, но она где-то рядом и не успокоится, пока не найдет меня. – Выходи... Я могу помочь тебе...

Вот прям разбежалась и вышла. Стискиваю зубы. Отклик не приходит. Конь либо мертв, либо слишком далеко. Взрыв мог его дезориентировать и заставить убежать. Не могу его за это осуждать. Если выжил, вернется. А если нет... Медленно выдыхаю. На своих двоих я далеко не уйду. Долго прятаться от Даны тоже не выйдет.

– Афия... – в голосе появляются укоряющие нотки. – Я же все равно найду тебя...

От снисходительно-ласкового тона меня передергивает. Прямо мать, зовущая неразумное дитя. И самое ужасное – появляется непреодолимое желание выйти и покаяться. Вот она – сила истинных. До этого момента княгиня лишь играла, а теперь после устроенного погрома развернулась в полную мощь.

Закрываю глаза. Обнимаю колени. Вжимаюсь спиной в стену. Меня нет. Только камень. Глухой камень, неспособный чувствовать. И сожалеть. И раскаиваться. И двигаться уж тоже заодно.

– Афия...

Голос забирается под кожу. Отдает болью в зубах. Или это запоздалый откат от удара? Неважно. Я – камень. Бесчувственный булыжник. Меня не существует.

– Афия...

Внутренности завязываются узлом. Хочется вскочить и бежать прочь отсюда. От кладбищенской тишины, посреди которой нежный голос кажется смертельной угрозой. Дышу. Медленно и ровно дышу. Лоб покрывается холодным потом. Ладони тоже. Давно я не сталкивалась с проявлением магии истинных. Забыла, как это бывает.

– Афия...

Меня будто окатывает кипятком. Сжимаюсь в комок. Нельзя. Отвечать нельзя. Она только этого и ждет. Заманивает. Тварь. Если бы знала, где искать, уже подошла бы. Нет. Ведьма хочет поиграть. Вынудить меня саму прийти к ней. Нельзя.

– Афия...

Дыхание со свистом срывается с губ. Кровь стучит в висках так, что я не сразу различаю шорох где-то рядом. Распахиваю глаза. Оглядываюсь. Над руинами стелется туман. Откуда и когда он появился? В призрачном свете на фоне храма заметен силуэт княгини. Она будто плывет, придерживая длинные юбки. Прическа рассыпалась, и волосы спускаются по плечам до поясницы. В свете месяца они кажутся светлыми.

Замираю, чтобы лишним движением не привлечь ее внимание. Шорох раздается снова. Чуть поворачиваю голову вправо. Куча каменной крошки в нескольких метрах от меня подозрительно шевелится. Словно кто-то желает выбраться наружу. Чудесно. Только этого не хватало. Здоровой рукой нащупываю нож за голенищем сапога. Лишним не будет. Перевожу настороженный взгляд на ведьму.

Она замирает, запрокинув голову к небу. Медленно раскачивается вперед-назад. Над разрушенным городом разносится едва различимый напев. Уловить смысл и тональность пока сложно. Шорох становится громче и ненадолго заглушает мотив, показавшийся смутно знакомым.

Перевожу взгляд на более близкую угрозу. Из-под завала выбирается Рован. Пыль облепляет его с головы до пят. Светлый похож на восставшего мертвеца. Однако пара движений возвращают ему приличный внешний вид. Он оглядывает руины и ожидаемо натыкается взглядом на меня.

Несколько секунд мы молча разглядываем друг друга. Я собираю осколки защиты и формирую новую, заодно прикидываю, какие зелья теоретически могут сработать против носителя Света. Затем истинный неожиданно подмигивает. Отворачивается и направляется прямо к княгине, голос которой становится громче.

– Дорогая, ты ничего не забыла? – он встает так, что Дана вряд ли заметит меня, если уделит ему внимание.

Что ж... Неожиданно. Но спасибо. Конечно, Рован про меня не забудет. Но разборки явно оставил на потом. Княгиня для него важнее. А у меня есть время, чтобы убраться отсюда. Хотя бы попробовать.

– О тебе, милый, я никогда не забуду... – ведьма разворачивается к магу, но начатая ею мелодия продолжает звучать. Она становится четче, теперь уже можно угадать ритм. От которого волоски на шее начинают шевелиться.

– Продолжим?

Голоса истинных звучат четко и ясно, хотя нас разделяет приличное расстояние. Музыка лишь оттеняет их диалог. Как в хорошо поставленной пьесе. По коже снова пробегают мурашки. Встаю на четвереньки и быстренько начинаю отползать к краю стены. Преграда лишней не будет.

– Прости, но у меня нет времени на игры...

Раздается громкий щелчок. По воздуху проходит волна, вызывающая ряд разрушений. Прижимаюсь к земле, затыкая уши. За стеной я спрятаться так и не успела. Зато отлично вижу, что происходит.

Дана отмахивается от партнера по Юте как от надоедливой мухи. Волной его сносит прочь. Несколько раз кувыркает в воздухе, провозит по земле среди обломков и оставляет лежать в пыли. Однако... Княгиня явно не в духе. И решила идти до конца, раз использует подобную мощь. Интересно, что же ей пообещали за мою поимку? Или голову?

Ритм между тем становится все громче. Четче. Жестче. В мелодию постепенно вплетаются слова. Я узнаю их. И замираю, еще сильнее вжимаясь в землю.

– Все кончается, мой друг,

Разрывают кольца рук

Свитые в тугую плеть

Боль и сказка, свет и смерть...

Пляска мертвецов. Если живые поддаются обаянию ведьмы не полностью, то мертвые послушны точно куклы. Вокруг начинается шевеление. Будто земля бурлит. Хотя на самом деле – это мертвецы, готовящиеся восстать по зову хозяйки. Еще одна причина, почему она выбрала город. Изначально предполагала, что все повернется именно так. Теперь в ее распоряжении пара тысяч мертвецов. И они очень быстро меня найдут. Вот не было печали...

– Не грусти, не плачь, не бойся.

Это просто проблеск солнца

В темных путах наших снов,

В ржавчине оков...

Медленно выдыхаю. Спокойно. Нужно просто подумать. Как спрятаться от мертвых? Только с помощью смерти. Что там говорила Лидия? Я удерживала ее душу своей ненавистью? А если болью? Я ведь многих убила. А души убитых людей всегда привязаны к убийце. Нужно лишь суметь с ними управиться. Ничего подобного я никогда не делала, но попробовать стоит.

– Все кончается, мой друг,

Это наш последний круг.

Не ищи судьбы своей

В бледных призраках вещей...

Слушаю все более четкую музыку и тянусь к своим мертвецам. Я помню их лица. Спасибо снам. Звать несложно. С именами вышло бы еще проще, но столько я не запомню. Поэтому просто тянусь за образами. Сначала в ответ доносится лишь тишина. Они не хотят приходить без причины. Значит, дадим повод.

"Поможете мне и получите свободу. Все. Уйдете за грань. В Посмертие".

Люди этого мира верят в то, что после смерти обретут лучшую жизнь. Что ж... Иногда их вера полезна. Стоит озвучить условие, и образы обретают вес. Призраки один за другим становятся вокруг меня, формируя полог. Если повезет, они отведут глаза другим мертвецам. Если очень повезет, спрячут от Даны. След от ее магии снова заставляет магическое поле бурлить, поэтому мое вмешательство остается незамеченным. Уже неплохо.

Снова сажусь, более осмысленным взглядом рассматривая получившийся купол. Прозрачный. С легким серебристым сиянием. Кое-где на нем проступают и вновь исчезают лица. Неплохо. Главное, чтобы сработало.

Песня тем временем подходит к концу:

– Это просто лунный свет,

Никакой защиты нет,

В сердце – пламенный рубец,

Ты уже мертвец.

С последним словом в темноте, разбиваемой лишь неестественным светом месяца, зажигаются бледно-зеленые огни. Тысячи огней. Словно вокруг появилось множество светлячков. А затем все они поднимаются над землей. Мертвецы со светящимися глазами.

Сглатываю и замираю. Что будет дальше?

Глава 7

Несколько минут ничего не происходит. Тишина взвинчивает напряжение до предела. Я слышу шум крови. А пульс гремит так, что странно, как меня еще не обнаружили. Дана оглядывает свое воинство и щелкает пальцами.

Звук громом разносится над руинами, отдаваясь болью в ушах. Мертвецы вздрагивают и начинают оглядываться. Замираю, стараясь занять как можно меньше места. Зомби, конечно, можно упокоить второй раз, но эти слишком свежие. Мышцы и кости на месте, пусть у некоторых не хватает конечностей или свисают отдельные органы, но они куда бодрее древних развалин. К тому же их количество превосходит все мои возможности. Задавят массой.

Остатки городской стены манят своей близостью. До них всего-то ничего. Метров десять-пятнадцать. И десяток вооруженных зомби. В кольчугах. Конечно, их можно превратить в горящие факелы... И выдать себя с головой. Зелья против нежити я не готовила. Точнее парочка есть, но исключительно для ослабления. Все же огонь – лучшее средство, а с ним как-то проблем не возникало. Кто же знал, что так получится...

Перевожу дыхание. Мертвецы ходят рядом. Тыкаются в стены, но пока не додумываются ощупать каждый метр. А полог все же работает, создавая вокруг меня визуальные искажения. Надолго ли его хватит? И когда ведьма догадается, что что-то не так? И как мне отсюда выбраться за оставшееся время?

Аккуратно перемещаюсь в сторону ворот. Граница полога остается на месте. Ясно. Двигаться вместе с ним не выйдет. Ожидаемо, но все равно неприятно. Попытаться проскочить с эффектом неожиданности? На ощупь перебираю зелья в сумке. Хорошо, что у каждого вида своя форма склянок. Иначе уже давно запуталась бы. Впрочем, запасов осталось немного. Скоро выбирать вообще не придется.

Прежде чем я успеваю продумать план побега, над городом снова разносится мелодия. Будто кто-то нежно перебирает струны лиры. У лютни все же совсем иной звук. Поворачиваю голову, отыскивая источник. Рован. Вот неугомонный.

Он стоит там же, куда приземлился благодаря Дане. Трогает струны, будто впервые видит инструмент. Но, судя по звукам, вполне умеет на нем играть. Что он задумал?

– Все не успокоишься? – спрашивает княгиня.

Говорить ей сложно. Голос звучит напряженно. Большая часть силы уходит на контроль зомби. Светлый не отвечает. Он сосредоточенно выводит мелодию. Незнакомую. Легкую. Очень простую. Но невероятно привязчивую.

Зомби замирают и начинают топтаться на месте, раскачиваясь в такт музыке. Носитель Света, умеющий контролировать мертвых? Что-то новенькое. Всегда считалось, что смерть и боль – удел темных. А тут такие неожиданности...

– Прекрати! – рычит Дана.

Зомби начинают рвано шевелиться, будто марионетки, которыми управляет неумелый кукловод. А музыка звучит громче, набирает силу. Огонь в глазах мертвых гаснет и зажигается вновь. Ночь наполняется странным мерцанием, от которого болят глаза. Морщусь, но продолжаю наблюдать. В магическом поле также наблюдаются перемены. Оно успокаивается. Хотя выпущенная сила должна породить долгие завихрения. Складывается впечатление, что кто-то собирает растраченную энергию.

Перевожу взгляд на Рована. Какой интересный экземпляр светлого мне попался. Столько особенностей. Если приглядеться, можно заметить, как вокруг него закручивается спираль. Сила плавно перетекает в мага, прямо на глазах превращаясь в нужный ему спектр.

Княгиня тоже замечает его подпитку и издает еще один злобный рык. А затем мертвецы начинают оседать на землю, лишаясь поддержки магией. На мгновение я даже решаю, что Дана отступит, но не тут-то было... Вместо свежих трупов рядом со мной падают лишь кости в одежде. Остатки жизненной энергии снова вызывают бурю в магическом поле, но она быстро утихает, а освобожденная сила тянется к хозяйке мертвых.

Поднимаю на нее взгляд. От прежней красоты не осталось и следа. Теперь ведьма выглядит именно так, как и должна. Баньши. Певица смерти. Белые волосы. Пергаментная кожа. Туго обтянутые кости. Платье саваном развивается вокруг фигуры. Темная запрокидывает голову к небу и издает душераздирающий вопль, быстро переходящий в ультразвук.

Падаю на землю, подтянув колени к груди и зажимая уши руками. Купол дрожит. Лица на его поверхности искажаются от боли. Души пытаются удержать защиту, но не в их силах противиться воле истинной. Серебристая пленка лопается, опадая вокруг мелкими искрами.

Вой затихает. Его сменяет оглушительная тишина. Или меня контузило? Шевелиться не спешу. Только дышу, пытаясь прийти в себя после удара. Перед глазами плавают разноцветные круги. Голову словно охватило огненное кольцо. Боль раздирает лоб, виски и затылок. Ужасно ноют зубы. Кажется, я сжала их слишком сильно.

Когда сознание немного проясняется, приподнимаюсь на локте, чтобы оглядеться. О бегстве речь уже не идет. Приваливаюсь к стене, сидеть ровно самостоятельно не выходит. Моих сил едва хватает на личную защиту. Выжить бы. Бросаю короткий взгляд на небо. На востоке все также темно. Эта ночь тянется бесконечно. Кажется, что рассвет не наступит никогда.

Истинные стоят напротив друг друга посреди руин и останков тел. Вокруг каждого закручивается спираль. Свет против Тьмы. Смерть против жизни. Дану окружают души погибших горожан. Рован спрятался за незнакомым мне щитом и продолжает играть. Мелодия неуловимо меняется. Остается такой же простой и завораживающей, но основной мотив уже иной. Словно он зовет кого-то... Или прощается?

– Над болотом туман,

Волчий вой заметает следы.

Я бы думал, что пьян —

Так испил лишь студеной воды...

Странно, но музыка находит отклик где-то в глубине души. Задевает что-то забытое. Давно утерянное. Заставляет проснуться...

– Как же ты мне надоел!

Княгиня взмахивает руками, и сотни душ устремляются к магу. Какое-то время их сдерживает щит. Они наслаиваются на него. Вцепляются острыми пальцами-когтями. Темные призраки всегда быстро изменяются. Щит прогибается. По нему бегут трещины. А затем он лопается с громким звоном. Светлого сносит мощным ударом...

...А музыка продолжает звучать.

– ...Из кувшина, что ты мне подала,

Провожая в дорогу,

Из которой я никогда не вернусь,

Жди – не жди, никогда не вернусь...

Почему мне так больно ее слышать? Почему грудь сдавливает тисками? Почему внутри все горит и сжимается?

Рован снова валяется в пыли. Часть душ он уничтожил или отправил за грань. Не знаю точно. Истинный шевелится и подтягивает руки, пытается приподняться. Дана нещадно обрывает его попытки новым ударом и продолжает бить снова и снова. Вымещает на нем злость. Вот только за что?

– ...Словно раненый зверь,

Я бесшумно пройду по струне.

Я не стою, поверь,

Чтоб ты слезы лила обо мне...

Баллада о павшем воине. Я не сразу узнаю ее. Забыла за столько лет. А ведь когда-то мы пели ее. Ночью. У костра. Песня считается негласным гимном боевых магов. Поется в память о невернувшихся домой. Почему он начал играть именно ее?

– ...Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме —

По бруснике во мхе,

До ворот, за которыми холод и мгла, —

Ты не знаешь, там холод и мгла...

Светлый даже не пытается защищаться. Лишь принимает удары. Кувыркается в пыли. Врезается в обломки стен. От его наряда остаются ошметки. По лицу течет кровь. Но когда у ведьмы кончается запал, он упрямо пытается соскрести себя с земли.

– Не вставай... – бормочу себе под нос, качая головой. – Не вставай...

Я знаю, что носителей Абсолюта сложно убить. Знаю, что Рован еще далеко не на последнем издыхании. Знаю, что если они продолжат, от города останется только память. И от меня тоже...

– Не вставай, не вставай, не вставай!

И, конечно, этот светлый упертый осел поднимается на ноги.

Закрываю глаза. Я и по отголоскам в магическом поле могу представить, что происходит. Маг наносит ответный удар. Раздается глухой звук. Кажется, теперь приложило Дану. Она огрызается чем-то грохочуще-грубым. Пытается разорвать ритм Рована. Не выходит.

– Ты однажды вдохнешь

Терпкий ладан осенней луны,

В сердце сдвинется нож,

Боль поднимется из глубины...

Боль. Да. Она разрывает меня на части. Перед глазами встает лицо Олежа. То утро, когда он ушел. Чашка сваренного мною кофе. Почему? Почему сейчас?

– Неужели ты ждешь воплощение беды,

Духа сумрачной стали,

Чтобы снова дать мне напиться воды,

Этой пьяной хрустальной воды?

До меня, наконец, доходит, что делает светлый. Он не певец как ведьма, его сила не в голосе и не в музыке. Она в игре. В способности перевоплощаться. Внушать зрителям нужные эмоции. И питаться ими. Количество неважно. Только качество.

Не знаю, откуда он выяснил детали нашей истории. Не знаю, кто рассказал ему. Но он точно понимает, что делает. В мертвом городе маг нашел единственного свидетеля. Поэтому и не тронул меня. Ему важно победить княгиню. Он специально выбрал ту мелодию, что смогла пробудить во мне последнее светлое, что еще осталось. Едва заметный огонек во мраке. Тень прошлых чувств.

Они рвутся наружу. Разбивают панцирь выращенной брони. Мне больно. Мне хочется кричать. И плакать. На губах появляется соленый вкус. Я думала, все давно отболело и прошло. Все кончено. И назад никогда не вернуться. Но оказалось, достаточно малости, чтобы я снова оказалась там. На кухне в маленькой квартирке. Юная. Наивная. Способная мечтать.

– Что б ты сдох, Рован...

За светлого отвечает музыка:

– ...Но не сомкнуть кольцо седых холмов,

И узок путь по лезвию дождя,

И не ищи – ты не найдешь следов,

Что Воин Вереска оставил, уходя...

Бой истинных набирает обороты. Моя защита рассыпается слой за слоем. Боль разрывает грудь. Если я хочу выжить, остается только один выход – принять силу Ивара. Так смогу защититься. Или убраться отсюда. Вот только я не хочу быть темной.

Неожиданно в магическом поле что-то меняется. Будто посреди бури возник островок тишины. Открываю глаза и вижу Олежа...

Глава 8

...Он где-то там, по другую сторону бури. За спиной Даны. Ореховые глаза. Седина в волосах. Кожаная куртка, совсем не соответствующая эпохе и миру. Внутри что-то замирает и рассыпается на части. Сейчас он слишком похож на себя прежнего. Каким был до Посвящения. Когда стоял на ступенях резиденции светлых после суда. И взгляд... Изучающий. Сосредоточенный. Жадный.

Он разглядывает меня, будто видит впервые. И я отвечаю тем же. Смотрю. Запоминаю каждую деталь, которую могу разглядеть. В нем что-то изменилось. Черты лица стали жестче. Неуловимо заострились. Да и осанка... Положение плеч. Сама позиция. Словно он вспомнил все уроки боевиков. Неужели?..

Закрываю глаза. Сжимаю кулаки, чтобы ногти поглубже впились в ладони. Так не бывает. Это лишь иллюзия, навеянная магией Рована. Воспоминаниями. Забытыми чувствами. Как он мог появиться здесь? Пришел на след магических искажений? Но почему тогда так жадно смотрел на меня? Будто искал. А если искал, то как все же обнаружил?

Снова смотрю. Светлый никуда не исчез. Но в выражении глаз появилось беспокойство. Между бровей наметилась такая знакомая складка. Раньше я любила проводить на ней пальцем, стараясь стереть тревожные мысли. Проклятая память... Как же не вовремя. Прошло всего-то секунд тридцать с момента его появления. А я никак не могу прийти в себя. Идиотка...

Щит исчезает бесшумно. В одно мгновение на меня обрушивается ничем не сдерживаемая волна посторонней силы. Дикой. Агрессивной. Необузданной. Она вдавливает в стену, заставляя прочувствовать каждый камень в кладке. С губ срывается стон. Я пытаюсь пошевелить хотя бы пальцем, чтобы защититься, но давление слишком высоко. Еще немного, и меня просто раздавит. Сотрет в порошок. Как останки людей, что рассыпаются пылью, которую подхватывает ветер.

Волна исчезает также внезапно, как и накатывает. Меня просто отрезает от происходящего. Плотный щит – порождение магии Света – встает непробиваемой стеной, за которой стихают звуки проклятой мелодии. Внутренности перестает жечь огнем и разрывать на части от боли. Я могу дышать. Просто дышать и слышать свое дыхание. А еще тишину... Настолько неожиданную и оглушающую, что становится ясно, насколько меня измотала музыка истинных.

Сил нет совершенно. Рован буквально выпотрошил меня. Вытянул все, до чего смог дотянуться. Надеюсь, ему хватит. А лучше, пусть Дана его прихлопнет. В ее победу верится куда больше. Хотя появление еще одного светлого ставит ведьму в невыгодное положение. Но кто сказал, что она будет одна? Слишком уж хорошая ловушка, чтобы мне дали возможность уйти.

Сажусь удобнее. Шевелю затекшими конечностями, от чего их начинает колоть иголками. Голова шумит. Но не столько, чтобы я забыла о происходящем. Несколько раз глубоко вдыхаю. Нахожу в сумке стимулятор. Выпиваю полный пузырек. Отбрасываю пустую склянку и нахожу глазами Олежа.

Он стоит на том же месте, но смотрит уже не на меня, а на носителей Абсолютов. Перевожу взгляд и на мгновение забываю, как дышать... Воздух просто замирает на губах. Кровь стынет в жилах. А мышцы сковывает параличом. Волоски встают дыбом.

Две спирали силы объединились в одну. Тонкая воронка, состоящая из чередующихся Света и Тьмы, вращается между магом и ведьмой. Магическое поле бурлит, не в состоянии переварить энергию. И она прорывается в реальный мир. Стирает останки города. Порождает вполне материальный вихрь. Скоро здесь вырастет настоящий торнадо. Но не это самое страшное...

Юта. Вот так она и родилась когда-то. Столкновение Света и Тьмы. Совершенно чуждых друг другу, но в то же время имеющих общую природу. Две стороны одной монеты. Сейчас монету как будто расплавили, чтобы вылепить нечто новое. История повторяется.

С трудом сглатываю, в красках представляя последствия. От вихря уже веет безумием и голодом. Пусть я не видела Юту, но слышала рассказы Олежа. Полуразумное существо, рожденное магией. Жаждущее уничтожить все вокруг. Сводящее с ума слабых магов. Неужели истинные не понимают, что творят?

Бросаю быстрый взгляд на Рована и Дану. И вижу лишь двух безумцев, ослепленных жаждой победы. Свет и Тьма... Они не остановятся. Пока не ослабнут или не погибнут. Магическое поле Гленжа не может подпитывать магов столь интенсивно как наше. Возможно, это сыграет людям на руку. Если вихрь не получит достаточно силы, катаклизм будет не столь ужасным. Но все же... Все же будет. Жрецы получат отличный повод вопить о конце света. Вот только я до конца драки точно не доживу.

Оборачиваюсь к боевику. Он смотрит на меня. И понимает. Прекрасно понимает, чем грозит обернуться эта битва. В его глазах мелькает сомнение. Олеж переводит взгляд с меня на растущий вихрь и обратно. Грустно усмехаюсь. Да. Его щит держится куда лучше моего, но... Рано или поздно он тоже рухнет. Искажения в магическом поле могут просто уничтожить любое оформленное заклинание, превратив его в чистую энергию. А ее высвобождение всегда сопровождается взрывом. Кажется, дожить до утра мне не суждено.

Светлый хмурится и сжимает губы. Резко мотает головой. Приподнимаю брови в немом вопросе. Он на мгновение исчезает, но снова появляется на том же месте. Хмурится сильнее. Бросает раздраженный взгляд на усиливающуюся бурю. Правильно. Она делает невозможными перемещения внутри охваченной территории. Только ногами. Соответственно, никто другой сюда также не придет. Искажения выбросят куда-нибудь в ближайший лес. Удивительно, что Олеж успел прорваться.

Мы снова встречаемся взглядами. Стимулятор, наконец-то, начинает действовать. Подтягиваю к себе ноги. Встаю на одно колено. Удерживаю равновесие. Коротко киваю, показывая, что вполне в состоянии двигаться. И бегать. Интересно, до городской стены меня хватит? Взгляд боевика выражает сомнение. И на мгновение меня охватывает жгучее желание ему врезать. Когда-то он тоже сомневался в моих силах. И кто в итоге убил Ивара?

Вкладываю вопрос в ответный взгляд. Маг едва не усмехается, но сразу же становится серьезным. Кивком указывает на останки стены. Как будто я не знаю, в какую сторону драпать. Приподнимаю бровь и взглядом указываю на вихрь. Он – носитель Абсолюта. Должен что-то сделать. По крайней мере, это в его силах.

– Останови их, – произношу одними губами, но знаю, что меня поймут.

В ореховых глазах появляется решимость. Олеж согласно кивает и оборачивается к истинным. Взмахивает рукой. Столб света ударяет в воронку. И... возвращается назад, ударяя по собственному хозяину. Мага сносит волной и валяет в пыли. Что-то подобное я сегодня уже видела.

Наблюдать дальше не имеет смысла. Встаю на четвереньки и бодрым темпом двигаюсь в сторону городской стены. Пусть истинные сами разбираются в своих играх. Мне тут делать нечего. Щит Олежа движется вместе со мной. Привязан к ауре, а не к месту, что уже хорошо.

Где-то за спиной раздается грохот. Головы не поворачиваю. Только ускоряю темп, насколько вообще возможно. Бодрость от стимулятора временная. Он далеко не столь сильный, как те, что я принимала раньше. К тому же требует постоянной подпитки. Если повезет, действия хватит на час. В течение которого мне нужно выбраться за пределы зоны поражения. Еще бы знать, где она кончается... Явно не городской стеной.

До ее останков я добираюсь быстро. Магическое поле продолжает кипеть, но вихрь больше не набирает обороты. Надеюсь, Олежу удалось его стабилизировать. Или хотя бы вообще найти возможность воздействия.

Створки ворот выбило взрывом. Теперь они валяются посреди дороги. К ним я и направляюсь. Не перелезать же кладку, пусть и потерявшую значительно в высоте, но в ширину оставшуюся такой же. Еще и неровную. Кошусь на оплавленные и обломанные камни. Что-то мне в них не нравится.

Мысль не успевает оформиться, а тело уже действует инстинктивно. Достаю из сапога нож и бросаю в проем. Ровно в том месте, где находились ворота, его встречает короткий зеленый всполох и отшвыривает обратно. Вот... незадача. Каким образом сохранился проклятый контур, если всю магию должно было перемолоть к демонам?

То, что препятствие именно контур, а не локальная ловушка, выясняется в течение следующих пары минут, путем метания ножа в разные точки над останками стены. Каждый его возврат делает ситуацию все более мрачной. Перспективы сбежать становятся призрачными, а битва истинных вовсе не стихает.

Оборачиваюсь, чтобы иметь представление о полной картине происходящего. А поменялось многое... Олеж, видимо, понял, что силой тут ничего не добьешься и воспользовался знаниями боевиков. По крайней мере лежащая в пыли Дана и Рован, баюкающий явно сломанную руку, наводят именно на такие мысли. Лютня актера исчезла.

Сам светлый в одиночку пытается обуздать бурю. Тонкие ярко-белые жгуты образуют что-то вроде сетки вокруг вихря. Своеобразная клетка сдерживает его в пределах небольшой территории. Однако совсем не способствует уничтожению. А жаль...

Поднимаюсь на ноги и короткими перебежками направляюсь к ведьме. Путь неблизкий, зато почти напрямик. Ветер, рожденный магической бурей, нещадно стегает по щиту. Без него, я бы вообще не встала. А так даже могу бежать. Пусть и небыстро. Нет, меня ведет отнюдь не милосердие и не забота о названной сестре. Все куда проще. Вряд ли Дана потратила весь свой резерв. Если Олеж просто оглушил ее, она быстро очнется, а это мне совсем не нужно. Поэтому стоит приложить ее еще раз для надежности и забрать оставшиеся силы. Мне пригодятся. А она и с пустым резервом не сдохнет.

Жаль, что истинные находятся так близко к эпицентру бури. Чем ближе к ним подбираешься, тем сильнее возмущения в магическом поле. Как боевик вообще может применять магию в таких условиях? Он все еще борется с порождением Абсолютов. И даже кажется побеждает. Вот только судя по напряжению во всем теле, видимом даже со стороны, сражение дается ему тяжело. А партнер по Абсолюту не торопится помогать. Сволочь.

К телу княгини снова подползаю на четвереньках. Рован оказывается рядом с ней. Поврежденная рука висит плетью, но он упрямо продвигается к бывшей противнице.

– Какого тебе надо? – окидываю его взглядом, оценивая способность к драке. Выглядит светлый откровенно паршиво. Что несказанно меня радует. Но вот на счет помощи Олежу я погорячилась. В таком состоянии маг на нее просто не способен.

– А тебе? – вяло огрызается он.

– Помочь ближней своей.

Дана как раз начинает шевелиться. И тут же получает от меня по затылку сдвоенным кулаком. Так надежнее.

– Да ты само милосердие... – комментирует истинный.

– Пошел ты...

Указываю ему пару непечатных адресов, а сама засовываю руки под платье темной. Телесный контакт сейчас необходим. Иначе мне ее не выпить. В любом другом случае я даже не пыталась бы, но сейчас выхода особо нет.

Чужая сила откликается вяло. Сопротивляется. Щетинится иголками. Отзывается легким гудением в ушах. Ничего. Сжимаю зубы и стискиваю плечи ведьмы. Синяки наверняка останутся. Переживет. Тяну ее Тьму на себя. Зову. Предлагаю новое вместилище. Немного поиграть. Вместе. Развеяться. Она не торопится. Не доверяет. Но все же тянется навстречу. Любопытная как кошка. Я не тороплюсь. Позволяю ей пробраться внутрь и ощутить себя хозяйкой положения. А затем резко обрываю контакт, запирая силу внутри.

Откатываюсь в сторону от княгини. Дышу. Глубоко. Шумно. Чужая Тьма рвется наружу. Сопротивляется. Ревет от обиды. Но ее слишком мало, чтобы вырваться. Нехотя, она подчиняется. Сила наполняет ауру и источник. Заставляет кровь быстрее бежать по венам. Дышать становится легче. Мне больше не нужен чужой щит.

Он тут же рассыпается всплеском энергии и отправляется к хозяину. Олеж на грани, если ему нужны все резервы. Ничего. Сейчас помогу. Сажусь, а затем рывком встаю на ноги. Движения рваные. Энергия переполняет, но нуждается в контроле. Трясу головой. Я слышу отголоски заклинаний Даны. Это ее контур держит город. Он отзывается целой симфонией. Спокойной и размеренной. Невероятно сложное сочетание звуков. Как она вообще удерживала его, если потратила столько сил? А отпускать нельзя. Ели контур исчезнет, буря вырвется наружу. Плохо.