Текст книги "Смертельные цветы (СИ)"

Автор книги: Дайре Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Где-то внутри играло любопытство, но светлый поборол искушение и вернулся к выходу. Там его уже ждали. Пожилой маг топтался на пороге, держа в руках шляпу-котелок. Шерстяное пальто делало его немного массивнее, чем он был на самом деле. Седые волосы и усы выдавали возраст, а печальные глаза и узор ауры профессию. Целитель. Старый и опытный. Наверняка проживший здесь всю жизнь и повидавшие многое. Илей говорил, что чужие страдания со временем въедаются в душу, меняют ее. Поэтому часто старые лекари выглядят уставшими и грустными. Редко улыбаются. И полностью уходят в работу, не видя ничего кроме нее. Им по жизни прописано общество и частый отдых, чтобы не перегореть. Те, кто более внимателен к себе, рано уходят на покой, находят увлечение по душе, продолжают жить и подлечивать только самых близких. Маг перед ним таким не являлся.

– Простите, что потревожил, – он неловко переложил шляпу их руки в руку. – Заметил, что тут кто-то есть и решил зайти... Виттор говорил, что кто-то обязательно появится. Отчет я отправил по форме еще неделю тому... Но тут такие дела, что наверное не обратили внимание. А он не велел кого-то беспокоить.

Боевик нахмурился, пытаясь вникнуть в неспешную речь собеседника. По спине пробежал холодок. Сердце неприятно сжалось.

– Что произошло?

Маг поднял на него невероятно печальные водянистые глаза.

– Виттор ушел... Я приглядывал за ним тут. В шахматы играли. Или трубку вместе выкуривали. Ну и по своей части я его диагностировал. На всякий случай. Так положено... А неделю назад он сказал, что устал. Мы же не можем никого насильно держать. Он со мной попрощался, сказал зайти позже и все зафиксировать. Что не было вмешательства. Насилия. Добрая воля и желание. Я все сделал. Документ заполнил. Отправил. Он еще письма оставил. Там, наверху... Сказал, тот, кто придет, заберет... Вот я и решил заглянуть, сказать. Вдруг вы не подниметесь, а там послание для вас... Извините, что потревожил...

Он ушел тихо. Как-то даже незаметно. Как будто и не появлялся. Ничего не говорил. И знание о том, что Виттор ушел, так и осталось где-то там... В неизвестности. Почему-то сложно оказалось поверить, что его больше нет. Незыблемая величина, без которой управление боевых магов казалось невозможным, исчезла. Вспомнилось, что он так и не спросил, откуда у бывшего куратора та рана на горле. Да и много чего еще не спросил... А теперь уже и не спросит.

Олеж поднимался на второй этаж, невольно считая ступеньки. Тридцать девять. Небольшой холл с окном и три двери. Одна приоткрыта. Немое приглашение. Старый маг продумал все. Комната оказалась кабинетом. Почти копией того, что был у него в штабе. Полки, заставленные безделушками. Стол. Кресла. Окно.

На столешнице лежали конверты, подписанные ровным подчерком. Пара имен оказалась незнакома. А вот два других... "Афистелия". "Олеж". Он забрал письма, подумав, что нужно сказать все Илею. Тот найдет способ доставить их адресатам. Послания легли в карман куртки.

Неожиданно накатил холод. Пронзительный. Тяжелый. И где-то вдалеке зазвучала музыка...

– ...Но не сомкнуть кольцо седых холмов,

И узок путь по лезвию дождя,

И не ищи – ты не найдешь следов,

Что Воин Вереска оставил, уходя...

Рован. Озарение пришло неожиданно. Прежде чем покинуть Гленж он оставил коллеге маячок. О котором тот не знал. И теперь он сработал... Значит, пора отправляться в дорогу...

Глава 5

Шаг. И он оказался посреди бури. Свет и Тьма смешались воедино, породив нечто, смутно похожее на Юту. Рован и Дана сошлись посреди руин. Еще недавно здесь наверняка был город. Пусть небольшой, но населенный людьми. Которые жили. Любили. Ненавидели. Зарабатывали деньги. И строили планы на будущее... А теперь от них не осталось ничего. Только прах и руины. Почти как в том подводном городе, где они сражались с осьминогом. Итог всех войн Света и Тьмы – один.

Но сейчас все вокруг было неважно. Там. По другую сторону бури находилась Афия. Она как раз открыла глаза. И их взгляды встретились. Она осталась прежней. Только аура изменилась. Стала тяжелее. Темнее. Все те же три слоя и непроницаемая чернота за ними. А вот глаза такие же... Темно-карие. Глубокие. Уставшие. Она едва держалась. И как вообще смогла выжить здесь?

Княгиня на мгновение прикрыла глаза и снова открыла. Словно не верила, что он ей не привиделся. Олеж тоже не до конца мог поверить, что все происходит на самом деле. Слишком нереальным казалось вот так обрести ее спустя полгода бесплодных поисков.

Реальность напомнила о себе сама. Истончившийся щит ведьмы исчез. Она едва заметно вздрогнула не в силах противостоять натиску обрушившейся на нее мощи. Светлый вскинул руку, закрывая ее от бури. Он мало понимал, что делает. И выросшая перед Афией стена получилась невероятно прочной. Рядом с ней его сила всегда выдает какие-то сюрпризы. И действует будто самостоятельно. Словно он лишь подходящий носитель и исполнитель. Об этом стоит подумать позже, а пока...

Олеж перевел взгляд на вихрь. От него уже веяло знакомым голодом и безумием. Пусть не в таких масштабах как от Юты, но все же... Рован и Дана явно увлеклись самим противостоянием, позабыв о любых последствиях. Живая иллюстрация того, что происходило две тысячи лет назад. Можно вмешаться вот только...

Он перевел взгляд на Афистелию. Она заметно побледнела, изучая вихрь. Быстро оценила обстановку и сделала правильные выводы. После чего они снова встретились взглядами. Княгиня не переживет эту бурю. Если он вмешается – тем более. Щит не выдержит или самоуничтожится, когда ему понадобятся все силы. И что делать?

Маг с сомнением посмотрел на порождение сил Абсолютов, затем вновь на ведьму. Она грустно усмехнулась. В глазах стояло понимание. А еще некая обреченность. Что произошло с ней за прошедшее время? Возможно, позже у него появится время, чтобы спросить. А пока...

Светлый попытался переместиться к ней. Забрать. Отнести в безопасное место. Спрятать. А потом вернуться и поговорить. Если она дождется. Да даже если и нет... Он найдет ее. Вот только магическое поле оказалось чересчур искажено, чтобы пропустить его. Плохо.

Он стиснул зубы и сжал кулаки, наблюдая, как княгиня медленно пытается подняться на ноги. Она коротко кивнула, показывая, что сможет уйти выбраться. Сомнение скрыть не удалось. Выглядела ведьма чересчур плохо, чтобы бегать. А время уходит...

Ему достался очень злой и острый взгляд. Словно стилетом попытались вскрыть грудную клетку. Олеж едва сумел подавить усмешку. Даже в такой ситуации она оставалась собой. Он кивнул в сторону останков городской стены. Судя по ощущениям, там проходил защитный контур, не позволяющий буре вырваться наружу. Если Афия выберется за его пределы – будет в безопасности.

Ответом стал выразительный взгляд в сторону вихря.

– Останови их, – прочел он по губам и кивнул. Каждый должен заняться своей задачей.

Олеж повернулся к подросшей воронке и ударил в нее чистым Светом. Если удастся сместить баланс, структура заклинания может разрушиться. Но делать это надо было раньше... Поток энергии вернулся обратно, ударив его в грудь и опрокинув на спину. Основа уже закреплена, и расшатать ее не выйдет. Разве что избавить от подпитки извне...

Он легко поднялся и посмотрел на носителей Абсолютов. Оба чересчур увлеклись друг другом, чтобы заметить его. Оно и к лучшему... Один длинный прыжок, и маг оказался за спиной Даны. Ведьма даже не успела обернуться, как получила удар по затылку и свалилась на землю. Все же к физическому воздействию она не готовилась. Рован немного отвлекся от своей лютни и поднял на него взгляд. Хотел что-то сказать, но не успел... Еще один прыжок, и боевик оказался рядом с ним. Заломил руку, перебирающую струны. Свободной попытался забрать инструмент, но противник решил сопротивляться. Зря. Могло обойтись проще. Лучевая кость хрустнула под пальцами. Запястье безвольно повисло. Лютня упала на землю. Олеж оттолкнул светлого и одним ударом уничтожил проводник его магии. Теперь сила сработала как надо. От инструмента не осталось и следа.

Он обернулся к сформировавшемуся вихрю. Теперь предстояло самое сложное – обуздать его. Боевик медленно вдохнул и выдохнул, приводя мысли в порядок. Страха не было. Только легкое волнение, как перед первым боем. Он сглотнул и потянулся силой к порождению Абсолютов...

Постепенно ему удалось спеленать вихрь. Выстроить вокруг него клетку, не позволяющую расти. А также впитывать остаточные следы силы истинных. Еще не хватало, чтобы он самостоятельно подпитывался. Отсечь его от перенасыщенного магического поля оказалось сложнее. Но вихрь был еще совсем юн. Не хрупок, но неопытен. Его удалось обмануть. А затем отсечь несколько кусков... Вот только сила уходила слишком быстро. Утекала, как из пробитого бурдюка. А вихрь не спешил распадаться на составляющие. Он упрямо воссоздавал структуру. Снова и снова. Скорость восстановления замедлялась, но и Олеж слабел. Долго так продолжаться не может...

Прикосновение к плечу он скорее угадал, чем почувствовал. Магическое поле изменилось. Рядом кто-то появился. Маг повернул голову, чуть ослабляя контроль над клеткой.

Афия стояла рядом. Выглядела уже намного лучше. Подпиталась от Даны? И почему не ушла?

– Где остальные? – хрипло спросил он.

– Надеюсь, ушли подальше. Рован просил передать, что ты не справишься.

– Как мило с его стороны... Ты решила погеройствовать?

Судьба истинных его мало интересовала. Выживут. А вот ей стоило бы убраться подальше. Хотя какой-то частью себя светлый порадовался, что ведьма осталась. Возможно, вместе они смогут исправить то, что здесь произошло. А затем поговорят...

– Периметр не пропускает. Дана поставила хороший барьер. Он держит бурю. Сбежать не выйдет. Кстати, как ты здесь оказался?

– Приглядывал за Рованом, – Олеж перевел взгляд на вихрь. – Как только освободился, сразу пошел следом.

– А барьер? Искажения магического поля?

– Барьер меня пропустил. А искажения действуют лишь внутри периметра, не снаружи.

Кажется, новость о прохождении барьера ее не порадовала. Княгиня отчетливо скрипнула зубами и зло выдохнула.

– Чудесно.

Ее аура буквально вскипела алым с прожилками черного. Как редкий мрамор, который в Гленже называют "кровавым".

– Есть мысли на счет него? – он поспешил отвлечь Афию. Злость тоже стоит направлять в нужное русло.

– Его породила музыка. Возможно, стоит подобрать мелодию, которая войдет в резонанс с уже существующей... И тогда он самоликвидируется.

Мысль показалась невероятно логичной. Стоило самому подумать о том же, хотя... Что-то такое мелькало на грани интуиции, но противостояние мешало сосредоточиться.

– Что исполняли Дана и Рован?

– Ведьма – Пляску Мертвецов, а твой коллега – Балладу о павшем воине.

– А я думал, мне показалось... – пробормотал светлый, а затем озвучил следующий логичный вывод: – Если мы уничтожим вихрь, энергия лишится контроля. Последует взрыв.

– Скорее всего...

Княгиня прекрасно понимала последствия. И судя по темно-синим полосам и поблекшим краскам в ауре, готовилась их принять. Выжить ей будет сложно.

– А если ее перенаправить?

– Каким образом?

А вот теперь она удивилась. Да, идея сырая, но может сработать. И ведь учили оперировать с чистой энергией. А теперь его способности значительно возросли.

– Тем, что ты и предложила. Музыка. Слова.

– Даже если получится... Куда мы направим такое количество энергии? Озеро здесь организуем?

Изменение климата – самый простой вариант, но есть нечто куда более важное. Он вспомнил отчет матери. Эксперименты над оборотнями. Что, если у них ничего не вышло, потому что не хватило сил? Или эксперимент стоило строить на смеси Света и Тьмы? Теперь есть шанс попытаться.

– Нет, можно попробовать обратить старое заклинание. Оборотни. Мы можем вернуть им человеческий облик.

Несколько мгновений его неожиданная напарница ошеломленно молчала. Затем выдала непечатный комментарий.

– Первые оборотни появились из боевых магов... – начал объяснять боевик, но его перебили:

– Знаю! Эскалар рассказал. Но... Ты в своем уме?! Мы не знаем, что там и как применялось! Они использовали местные травы! Какие?! Не говоря о том, что прошло столько лет! Что осталось от тех боевиков? Они давно скрестились с обычными волками и вымерли! В любом случае современные оборотни – это уже не те, кто пострадал от эксперимента! Да климатическая аномалия принесет меньше проблем!

Олеж вздохнул и посмотрел на нее. Да, идея не самая лучшая. Но они могут попытаться. Исправить не только ошибку истинных сейчас, но и то, что произошло в прошлом. Каким-то образом он чувствовал ответственность за оборотней. Возможно, от того, что мать участвовала в экспериментах, возможно, от того, что видел слишком много последствий войн носителей Абсолютов. Так или иначе, второй раз такой шанс им не подвернется. Нужно действовать сейчас. Только сначала уговорить Афистелию:

– Афия, срок их жизни не изменился от того, что они стали животными. Я читал отчет по эксперименту и дальнейшему изучению оборотней. Здоровое потомство они заводят только с себе подобными. Кем бы не стали боевики за прошедшие годы, мы можем вернуть им нормальную жизнь. И избавить Гленж от последствий наших ошибок.

– А кто им психику нормальную вернет?! – рявкнула она в ответ. – Это же звери на двух ногах будут! Кто их будет отлавливать по лесам?!

– Знаешь, какое количество боевиков сейчас находится в этом мире? – спокойно спросил маг.

И по тому, каким задумчивым стало лицо ведьмы, понял, что она мысленно делает расчеты. А затем с тяжелым вздохом она согласилась:

– Хорошо. Но в музыке я не разбираюсь.

– Зато я, кажется, немного разбираюсь... – боевик невольно усмехнулся. Должна же его неожиданно проявившаяся способность оказаться полезной. Гитара легко отозвалась на зов и легла в ладонь. Он взял ее удобнее и тронул струны. – Ты сможешь направить силу Даны? Мне она не подчинится.

– Постараюсь. Я добавлю кое-что от себя. Возможно, удастся переместить их сюда...

Светлый кивнул.

– Было бы хорошо. Начнем?

– Это самая безумная авантюра, в которой я участвую... Добровольно.

Пробормотала она напоследок, но все же согласилась. Странно, но рядом с ней его сила словно возрастала. Ушло ощущение усталости от затянувшегося противостояния и сдерживания вихря. Появился легкий азарт. Кровь забурлила. Пальцы пробежались по струнам. Вспоминая. Привыкая. Впервые ему придется играть в таких условиях. И с такой целью. Но раньше музыка помогала. Так почему не сейчас?

Он закрыл глаза и позволил мелодии найти выход. А затем добавил пришедшие на ум слова:

– Волки уходят в небеса...

Горят холодные глаза...

Глава 6

Сознание возвращалось медленно. Урывками. Ему слышались отдельные фразы. Виделись образы. В голове прочно засела картина парящей в небе Афистелии. Волны силы, идущие от нее. Волосы, растрепанные ветром. И падение... Олеж хотел поймать ее. Он помнил свой порыв. Кажется, именно в тот момент маг потерял контроль над силой. И она радостно сорвалась с цепи. Вихря уже не существовало, поэтому взрыв не последовал, но тряхнуло знатно. Видимо его приложило о землю. Поэтому голова так сильно гудит.

Светлый с трудом разлепил глаза. Небо заметно посветлело. По осенней поре вокруг стояла влажность и прохлада. Он с трудом сел, стирая с лица воду. Судя по всему, остатки заклинания вызвали короткий дождь. Это лучше, чем землетрясение.

– Смотри-ка, очухался. Даже Илея звать не пришлось...

Рован сидел на остатках кладки от какого-то дома. Руку он перевязал кое-как и бережно держал у груди. Странно, что еще не исцелился. И зачем вообще задержался? Олеж огляделся, пытаясь отыскать превращенных оборотней. Он помнил, как они падали с неба, словно переспевшие яблоки. Уцелели? Или все оказалось зря?

– Не ищи... Их забрал Гипнос. Только что переместился. Он, кстати, не выглядел счастливым. Ты ему подкинул работы на ближайшие годы.

– Значит, получилось? – голос звучал хрипло, словно надорванный.

Боевик сразу же закашлялся и сплюнул кровью. Горло нещадно драло, словно по нему железной щеткой прошлись. Кажется, свой небольшой талант к пению он потерял.

– Смотря, что ты имеешь в виду, – а вот голос Брасияна, как обычно, звучал холодно и недовольно. – Если говорить об обуздании вихря – то ты молодец, а вот если о самодеятельности в отношении оборотней... Я бы поспорил.

Отец выглядел как раньше. В светлых одеждах. Подтянутый. Строгий. С немым укором во взгляде. Пожалуй, на дне моря он нравился ему больше. Особенно, когда был без сознания.

– Прости, что разочаровал, – прохрипел Олеж и снова согнулся в приступе кашля. По подбородку потекло. Он попытался вытереть кровь рукавом, но только измазался еще больше. На общем внешнем виде это вряд ли сказалось.

– Ты взялся за дело не по своим силам. Мог погибнуть. Растратить весь резерв. И что бы мы делали с Равновесием? У темных достаточно запасных вариантов, а у нас нет. Твой поступок безответственен!

Боевик медленно поднялся на ноги. Сил осталось мало. Катастрофически мало. Пожалуй, некая доля истины в словах собеседника имелась, но... Волновало его не это. Маг с трудом перевел дыхание и потянулся к своим способностям. Судя по отклику, его едва ли хватит на нормальное восстановление. Не в полу разодранном магическом поле. Кажется, они создали в Гленже небольшую аномалию. Еще неизвестно, как это отразится на физическом мире... Результат станет заметен лишь через пару лет.

– Я убирал последствия безответственности других, но претензии у тебя ко мне. Я правильно понимаю?

Если говорить медленно, тщательно выговаривая каждое слово, то горло почти не болит. И даже не першит. Только булькает. И во рту стоит привкус крови.

– С ними мы будем говорить отдельно, – холодно отрезал Брасиян.

– Мы?..

Ответ не понадобился. За спиной светлого как раз появился Жерар и его княгиня. Из-за останков стены вышла Дана. Сейчас она вовсе не походила на повелительницу духов, какой предстала ночью. Всего лишь женщина в разодранном платье со спутанными волосами. При виде коллеги по Абсолюту, она раздраженно поджала губы и сморщила нос.

– Почему пришел ты, а не кто-то из сестер? – голос у нее тоже звучал жалко. Как писк комара летней ночью.

– Спросишь их, когда вернешься, – буркнул оружейник темных и встретился взглядом с Брасияном. – Я слушаю тебя, светлый.

Его жена бесшумной тенью застыла за плечом супруга.

– Мои претензии очевидны, темный. Вы вмешались в нашу охоту. Рован выслеживал Афистелию, а вы не позволили ему забрать ее.

– Все было не так! – раздраженно взвизгнула ведьма, подступая ближе. – Афистелию нашла я! А этот шут явился уже потом и помешал мне! – она указала на сидящего в стороне Рована.

– Дорогая, когда я появился, твой план по поимке нашей преступницы полностью провалился, – ласково произнес он.

– У меня все было под контролем! – голос княгини сорвался на фальцет. – А ты со своей магией все разрушил!

– Вы оба разрушили целый город! – рык Брасияна перекрыл голоса обоих истинных. – И создали угрозу появления новой Юты! А самое главное упустили ведьму!

– Что? – выдохнул Олеж. Он с самого начала пытался понять, чего не хватает. И вот теперь осознал: Афистелии нигде не было. – Они разрушили целый город, а тебя волнует только сбежавшая княгиня?

На то, чтобы задать вопрос внятно ушла вся его выдержка. Хотелось повысить голос и вернуться к тому разговору, который они вели когда-то в квартире темной.

– Не будь ее, никаких разрушений не было бы! – отец повернул к нему холеное лицо, озаренное праведным гневом.

– Не будь ее, вихрь уничтожил бы все, до чего добрался, – медленно проговорил боевик и сплюнул скопившуюся во рту кровь. – И меня в том числе. Это она помогла закончить заклинание с оборотнями и направить силу вихря. Порождение Света и Тьмы нельзя уничтожить, используя только одну грань.

– И где она теперь? Сбежала? Воспользовалась ситуацией? Как все темные?

Жерар негромко кашлянул, напоминая, что они здесь далеко не одни.

– Вряд ли ей досталось меньше, чем мне. Если княгиня ушла, то не сама...

Его простой и логичный вывод заставил всех притихнуть. Дана бросила взгляд на оружейника. Тот едва заметно дернул головой. Рован прищурился, рассматривая противников по Абсолюту.

– Я никого не видел, – медленно проговорил он. – Но здесь такие нарушения магического поля, что можно спрятать что угодно. Любой из носителей Абсолюта мог явиться и забрать нашу беглянку. И никто не найдет следов.

Особенно, если искать нечего... Олеж помнил пустоты, которые оставлял после себя Лукас. Здесь дыры не вызовут вопросов. Их даже не заметят среди других искажений. Впрочем, желающих найти Афистелию много...

– Полагаю, мой коллега прав, – Брасиян снова обернулся к Жерару. – Стоит ли мне задать вопрос, темный? Или ты ответишь сам?

– Я не знаю, где ведьма, – князь покачал головой. – Можешь верить или нет, но я лично убил бы ее, если бы нашел. А вот наши дорогие сестры...

Оружейник выразительно посмотрел на Дану, на лице которой отразилась слепая ярость.

– Ах ты, ублюдок! Решил помогать этим чистоплюям?! Забыл, кто твои союзники?! Да я сама тебя убью!

Она бросилась на него с неожиданной силой и ловкостью. Словно взбесившаяся кошка. Выставила вперед руки с когтями, целясь в глаза. И почти дотянулась. Вот только темный отнюдь не растратил свой резерв. Да и помимо него пребывал в отличной форме. Он легко перехватил тонкие запястья, сделал шаг в сторону и швырнул ведьму дальше, используя инерцию ее прыжка. Она зацепилась за подол платья и рухнула на землю как подрубленное дерево.

– Скотина! – Дана закашлялась, наглотавшись пыли и наверняка отбив легкие.

Супруга князя бросилась к ней. Помогла приподняться. И бросила на мужа красноречивый взгляд.

– Не сверкай глазами! – рыкнул он. – Мне давно надоели ваши игры. А сейчас есть шанс заставить вас говорить. Силенок сопротивляться не хватит.

Брасиян, если и удивился такому повороту, виду не подал. Лишь сделал шаг вперед, явно намереваясь поддержать князя. А вот Олеж испытал странное чувство брезгливости. Отвращения. И к светлым, и к темным. Они готовы найти любой повод, чтобы вцепиться друг другу в глотки. Легко объединяются, и легко забывают о союзах, стоит только ощутить получение выгоды.

Маги переглянулись и синхронно шагнули к прижавшимся друг к другу ведьмам. Лица обеих отражали неприкрытую ненависть и злость. Никакой красоты, только беспощадная ярость. Легкой победы над ними не будет, пусть даже одна обессилена, а вторая не является истинной. Боевик шагнул следом, приглядывая камень получше. Раз магии не осталось, можно использовать другие способности.

Не пришлось...

– Довольно... – мертвый голос прошелестел над руинами.

От него кожа похолодела. На лбу выступила испарина. А волосы встали дыбом. Чума шла к ним с востока. Темная фигура, словно ворующая наступающий день. Ее сила струилась по земле, заставляя даже камни осыпаться пеплом. Она двигалась медленно. С трудом. И длинные пальцы шевелились, заставляя Тьму клубиться вокруг рук.

– Она никогда не приходила на сбор... – пробормотал Рован, осторожно слезая со своего места и отступая. Лицо его заметно побледнело и утратило все маски. Теперь маг выглядел так, как и должен был. Сосредоточенным. Уставшим. Напуганным. И далеко не столь обаятельным как раньше.

– Мы подозреваем, что твои сестры похитили Афистелию Шеруда, – заговорил отец, но даже его голос утратил былую уверенность.

– Мы не станем обсуждать твои подозрения, светлый, – ее голос таил в себе безмерную усталость и в то же время невероятную силу. – Я заберу своих сестер и уйду. А все, кто попытается помешать... Ты же не хочешь создать еще одну Юту?

– Ваши игры зашли слишком далеко! Мы сами можем пострадать от них! – вмешался оружейник.

– С тобой я поговорю отдельно...

Короткий жест рукой, и темные плети потянулись от тонкой руки к застывшим на земле ведьмам. Накрыли их с головой. И опали грязным туманом. Перенос оказался построен столь тонко, что не вызвал никаких перемен в магическом поле. А ведь остальные, так или иначе, оставляли после себя возмущения. Пусть и ненадолго.

Еще один жест. И темные плети коснулись лица Жерара, оставляя на нем язвы. Они быстро исчезли, но демонстрация была понятна. Не стоит спорить с той, чья сила губительна даже для истинного.

– Хорошего дня, светлые...

Ведьма бросила на него короткий взгляд и ушла, растворившись во Тьме. И снова не оставив после себя даже всплеска силы. Будто ее и не было.

Дышать стало легче. Вокруг заметно посветлело. Даже солнце на мгновение выглянуло из-за туч. Жерар коротко выругался и исчез. Брасиян явно хотел повторить выражения князя, но сдержался. Протянул руки Ровану и Олежу.

– Я могу забрать вас домой, там вы быстрее восстановитесь. А потом решим, что делать дальше.

Боевик качнул головой.

– Я останусь, хочу кое-что проверить.

Уговаривать отец не стал. Лишь окинул его пристальным взглядом, забрал коллегу и ушел. Светлый огляделся и медленно побрел туда, где по его прикидкам, должна была упасть Афистелия. Ушел он недалеко.

Слабость накатила внезапно. Заставила колени подогнуться. Осесть на землю. Видимо его повреждения оказались сильнее, чем он думал. Олеж прикрыл глаза, стараясь восстановить дыхание и успокоиться. Рядом прошла рябь от воздействия магии. Кто-то пришел. Светлый.

– Я не вернусь, пока не выясню, что произошло. Проваливай.

– Здесь ты не найдешь княгиню, мальчик. А возвращаться, действительно, не стоит, – неожиданно сильная ладонь сжала плечо. – Кажется, пришло время нам с тобой поговорить...

Глава 7

Новое пробуждение оказалось более приятным. Слабость осталась. Но уже не столь мерзкая и выматывающая. Во рту пропал привкус крови. Горло больше не раздирало. Вокруг ощущалось относительно стабильное магическое поле Гленжа. Резерв так и не восстановился. Сил было откровенно мало.

Олеж открыл глаза и осмотрелся, не торопясь вставать. Он находился в доме. Добротном, каменном доме с высоким потолком. Застекленное окно. Массивная резная мебель из дерева. Постель с льняными простынями. Роскошь по меркам многих жителей этого мира.

Он сел, придерживая кусок ткани, которым его укрыли. Нагота не смущала, скорее вызывала некоторые вопросы. Его явно помыли. И вряд ли заклинанием. Так сколько же он пробыл без сознания? Последнее время маг чересчур часто для носителя Абсолюта проваливался в забытье. Но это хотя бы доказывало, что в какой-то мере он остался прежним.

Единственная дверь открылась бесшумно. В комнату вошла Стефания, обеими руками удерживая поднос, заставленный блюдами. Приятный запах еды быстро распространился по помещению. А вот дверь за волшебницей закрылась подозрительно плотно.

– Доброе утро, – произнесла светлая, расставляя на столе тарелки и приборы. – Надеюсь, ты хорошо отдохнул.

Боевик наблюдал за ее размеренными движениями. И прощупывал окружающее пространство, насколько мог себе позволить. Щиты. Снова щиты. Маскировка. Сторожевой контур. Еще один. Отвод глаз. Зеркало. Дом был увешан заклинаниями от фундамента и до самого конька на крыше. Одно из многих убежищ светлых? Или личная территория?

– Какой сегодня день? – Олеж встал, обвязав ткань вокруг бедер.

– Я забрала тебя вчера на рассвете, – Стефания не стала делать вид, будто не понимает. Заняла место за столом и указала ему на блюда: – Угощайся, тебе надо восстановить силы.

Блюда выглядели просто, но аппетитно. Светлый козий сыр, тонкие ломтики копченого мяса, запечённый в специях карп, свежий хлеб, пирог и даже овощи. Не говоря уже о целом кувшине травяного отвара. Желудок впервые сжался в радостном предвкушении. Пожалуй, он успел забыть, что такое голод. Даже те ужины с Афией не вызывали в нем такого энтузиазма.

Олеж занял предложенное место и наполнил тарелку.

– Ты хотела поговорить, – напомнил он, краем глаза наблюдая за собеседницей.

Она была тиха, но как-то иначе, чем обычно. Что-то в ней изменилось... Или наоборот – пропала привычная за века маска?

Волшебница кивнула и заговорила, задумчиво поглаживая угол стола:

– Мы подошли к развязке... А в конце всегда думаешь о начале. Ты знаешь, как появились Абсолюты?

– Илей их призвал, – коротко ответил светлый. – И его брат.

– Да, – Стефания едва заметно улыбнулась, – войну начали они, но прежде было еще кое-что...

Ее глаза затуманились. Лицо едва заметно разгладилось. Светлая вряд ли видела комнату и его самого, отдавшись во власть воспоминаний.

– Тогда все было иначе. Другой мир. Другие правила. Другая жизнь. Совершенно иная. Вы вряд ли ее поймете... Слишком уж все изменилось. Я жила на севере. В мире льдов и жестоких мужчин. Мой отец был известным ярлом. Богатым. Почитаемым. Моей руки добивались доблестные воины. Они приносили отцу богатые дары. Меха. Оружие. Серебро. Даже золото и драгоценные камни. Каждый хотел породниться с ним и после его смерти стать владельцем богатых земель. Ведь женщина не может править одна. Только при муже, – она улыбнулась. Светло и грустно. – Отец любил меня. И позволил самой выбрать супруга. Того, кто не вызовет отвращения. Станет опорой и защитой. Я любила своего жениха. Моего Дьярви. Я проводила его в поход в южные земли. Он обещал привезти к нашей свадьбе подарки, достойные самой императрицы. Я обещала ждать его. И ждала.

Волшебница ненадолго умолкла. Ее глаза потемнели. Олеж неторопливо ел, ожидая продолжения. И оно не заставило себя долго ждать:

– Был еще один претендент на мою руку. Ему я отказала из-за его... дара. Да, тогда воины считали это даром. В пылу сражения Льёт превращался в одержимого. Он становился сильнее. Мог победить множество врагов. Но представлял угрозу и для союзников. Все знали, что у него необузданный нрав. И что с годами он становится хуже. Отец считал, что он не удержит земли. А мне не хотелось остаток жизни усмирять приступы ярости. Но Льёт не принимал отказов... – она снова тяжело вздохнула. – Однажды он подкараулил меня. И изнасиловал... Жестоко. Он думал, что после такого позора жених откажется от меня, а у отца не останется выбора. Но тот вновь отказал ему. И приказал убить. Льёт сбежал. А я осталась залечивать раны. И перед самым возвращением Дьярви поняла, что жду ребенка.

Маг замер. Кусок хлеба встал поперек горла, и он закашлялся. Глотнул прямо из кувшина и пристально взглянул на собеседницу. Если сначала он слушал ее рассказ без особого интереса, то теперь... Теперь он становился странно знакомым.

Стефания снова улыбнулась. Вымучено. С трудом. И продолжила говорить:

– В день, когда мой жених вернулся, я хотела покончить с собой. Прыгнуть в море со скал. Чтобы не жить с позором. Не растить ребенка, которого уже тогда возненавидела. Но Дьярви удержал меня. Уговорил. Сказал, что воспитает малыша как своего. Я поверила... Тогда на самом деле поверила, что все получится. Что мы сможем все забыть и жить обычной жизнью. Вот только не вышло... – Она покачала головой. – Беременность проходила ужасно. Ребенок вытягивал из меня все силы. Я похудела. Подурнела. Стала тенью себя прежней. И единственное, о чем могла думать – что стоило довести начатое до конца. Не дать ему родиться. К концу срока это стало единственной важной для меня мыслью. Мне казалось, если он появится, произойдет что-то страшное. Несколько раз я пыталась уйти. Мне хотелось прыгнуть в море. Только в нем виделось очищение. Избавление. Дьярви понимал. Запретил покидать дом. Пригласил повитух, которые следили за мной. А потом... Младенец родился ночью. Я... плохо помню, что происходило. Только боль. Бесконечную боль. А потом тьму. Я очнулась утром. Рядом в колыбели спал ребенок. Обычный. Как все дети. Я много видела младенцев, и он не отличался от них. Вот только... Я не могла взять его на руки. Каждый раз, когда склонялась над колыбелью, у меня темнело в глазах. Муж считал, что потом будет легче, но становилось только хуже. Молоко так и не пришло. Он нанял кормилицу. Но я не могла слышать плач ребенка. Видеть его. Чувствовать его запах. Он напоминал мне Льёта. И я ненавидела его так же, как и отца. В один из дней Дьярви уехал. Мы почти не говорили после родов, и когда он уехал, я не сразу поняла, что изменилось...