Текст книги "Переплести судьбу (СИ)"

Автор книги: Дарья Гусина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 14

– Что?

Гута внимательно вглядывалась мне в лицо, помогая с тяжелым расшитым верхним платьем. Под него я надела свою любимую рубашку с символами.

– Чего ты так смотришь?

– Твои глаза, – фейри нахмурилась. – Они… очень ярки сегодня.

Я всмотрелась в зеркало. Да, неоновое какое-то свечение.

– Наверное, это потому что я слишком зла, Гута. Я устала от неопределенности. Весь этот отбор – фарс! Я думала, хотя бы Аманиэль сломает систему, а он вел себя сегодня… словно зайчик-капризульчик! Играл с Воином Реки на турнире магов, будто с мальчишкой! Гонял его по всему полю! Хорошо, что не задел своей зеленой магией! Понятное дело: он намного сильнее эра Алана магически! А Домин! Семь дней прошло с тех пор, как он угрожал эру Алану. Почему Тион не раскрыл свои планы? Я уверена, он готовит какую-то подлость. Лучше бы с бабами своими разобрался! Физически ощущаю исходящую от Оланны и Виотты ненависть!

– Ли, – Гута помолчала и сказала: – Подожди тут, я сейчас.

Никогда не привыкну к тому, как моя единственная в этом мире подруга ходит сквозь стены. Она появилась примерно через полчаса. Несколько торжественно, с одухотворенным лицом протянула мне… Жезл:

– Теперь он твой, Ли.

Я взяла из ее рук волшебную деревяшку.

– Эр Абеней так просто тебе его отдал?

– А что он сделает? – Гута хитро улыбнулась. – Я наследница Баллариэля. Имею право распоряжаться артефактом так, как мне вздумается. Бери и владей, Ли. Я передаю тебе Жезл в вечное владение. Тебе и твоим наследникам.

– Жезл был сделан для людей, а не для альвов, для Танни и Аманиэля он скорее забавная игрушка.

– Но ведь и я не умею им пользоваться.

– Мне в любом случае так спокойнее. Тише! Кто-то стоит у дверей. Я посмотрю.

Фейри отошла в угол и там осторожно высунулась через стену.

– Почтенный эр Родмар, Глава Гильдии Торговцев.

– Ему-то что понадобилось?

Эру Родмару понадобилась от меня особая услуга. Вот человек! Простой как две копейки! Забыл, как уговаривал суд отправить меня в монастырь?

– Вы, Ваше Высочество, говорят, собираетесь на променад с остроухим, прости боги его лесную душу. Замолвите за нас, вольных торговцев, словечко. Уж очень люди обрадовались, что Верховный король альвов мир обещал и торговую тропу через Лес. Раньше была такая тропка, да их величество король Брун как-то устроил на тамошнее зверье охоту, оленей да птицу всякую, остроухие проход и запечатали. А нам так две недели в пути экономии, через Лес-то.

– А не боитесь лесного народа?

– Мы торговцы. Мы бы и с лесными ши торговали, да безмозглые те. А вот фейри, дриады – покупатели добрые, кому меха северные приглянутся, кому ткани да обувка, кому – шкатулочка музыкальная.

– А Повелителя? – усмехнулась я. – Вон он какой… страшный.

– Так коли вы не страшитесь, так и нам… нам-то за него замуж не выходить, – объяснил эр Родмар. – Народ приободрился. Если Тион вас за Аманиэшку сговорит, всем выгода.

– А если не сговорит? – заинтересовалась я.

– Увезет вас сам, – охотно поделился соображениями торговец. – Нам большой откуп за вас тогда положен. Вы-то уже не Бруна собственность, вроде как всем принадлежите. Вы и магия ваша. Нельзя, говорят, магов с родных земель забирать. А вы – наша.

– Народная принцесса, значит, – вздохнула я. – И не проклятая уже?

– Ну… – эр Родмар немного смутился. – Доверяй, но проверяй. Зато народ теперь в вас верит. Вы Алану Эрмадонскому, Воину Реки, повязку на руку вышили. За время турнира ни ожога у него, ни раны какой. И духов-ши изгонять не пришлось! А ведь та магия, у Аманиэшки, лесная, скверная.

– Вот как? – я призадумалась.

– Ну что? Договорились, Ваше Высочество?

– Договорились, – милостиво кивнула я. – Со своей стороны обещаю, что расскажу о вашей просьбе Повелителю Альвов. А мне за это что?

Торговец вытаращился на меня, как на дивное диво. Ах, да. Женщина тут у них условия ставить не может, даже принцесса. Я должна радоваться, что меня больше не считают проклятой и раздавать милости налево и направо. Нет уж.

– А у вас, эр Родмар, личная охрана есть? – вырвалось у меня.

– Есть, эрра, – удивленно ответил торговец. – Я много путешествую, товары вожу. В дорогах много на чужое добро желающих встречается.

– Не могли бы вы в случае опасности… прикрыть меня? – я сделала умоляющие глаза. – Я сумею постоять за себя магически, но у магии много недостатков.

Не знаю, что подумал почтенный эр. Он кивнул, оценивающе поднял глаза и пожевал губами. И снова кивнул. После его ухода я долго раздумывала над тем, что стало причиной моей просьбы-порыва. Предчувствие?

Аманиэль заслужил право провести со мной несколько часов в уединении, пожелав почему-то встретиться в замке. Перед уходом эр Родмар сообщил, что Повелителю разрешили свидание лишь при условии клятвы на крови. Он принес ее в круглом зале, и от брызг его крови пол и стены поросли вьюнками с алыми бутонами. Аманиэль поклялся, что не применит ко мне чар и не попытается меня каким-либо образом выкрасть. Когда я вошла в галерею с барельефами, он стоял у перил балкона. Вокруг него, то тут, то там прогуливались альвы-телохранители, а стражники крепости в непринужденных позах и со страхом в глазах выглядывали из ниш и углов. Я, признаюсь, также приблизилась к Верховному альву с некоторым содроганием. Если травяной змей умел наносить раны, то что говорить о монстре, разбивающем камни на осколки.

Аманиэль стоял ко мне спиной, пока я спускалась по лестнице, а затем резко повернулся. Чары, возможно, он и не накладывал, но как было не потонуть в этих невероятных зеленых глазах со змеиным разрезом? Сердце забилось чаще, по рукам и плечам забегали мурашки. Я могла бы часами любоваться Аманиэлем как произведением искусства, позволь он мне это. А если согласишься стать его женой, пусть даже так – на положении почетной наложницы, получишь и райское удовольствие, и возможность видеть это идеальное тело, прекрасные глаза и прочие достоинства… ну, может, не каждый день, но часто. Моя ли это мысль? Я с подозрением вгляделась в альва. Выражение лица у того было вполне невинным, лишь бровь немного приподнялась: мол, о чем это вы думаете, непроизвольно облизывая губы, Ваше Высочество?

– Почему здесь? – спросила я, подойдя.

– Хотел посмотреть на барельефы и фрески, – ответил альв. – В последний раз я видел их, когда был ребенком.

Повелитель двинулся между колонн галереи, я пошла за ним. Аманиэль подошел к гладкой стене, грустно улыбнулся и покачал головой.

– Хочу верить, что они все еще там, – прошептал он, прикасаясь кончиками пальцев к грубой, серой поверхности.

Это прозвучало так человечно, что я затаила дыхание.

– Это очень старое место. При моем деде замок назвался Коэд-тун, что на древнем языке означает «дом». Люди добывают особый камень, изгрызая горы, крошат его и смешивают с водой, – сказал Аманиэль, будто прислушиваясь кончиками пальцев к тому, что скрывала стена. – Они облепили им все стены. А внутри – старая постройка, гладкие камни, покрытые альвийским мрамором, особым, прекрасным, с золотистыми прожилками. Зачем они спрятали такую красоту? Люди глупы. Они не понимают сути прекрасного.

– Понимаем, – тихо сказала я.

– Ты – Странница. Одно то, что ты подхватила чужое умирающее тело, заставив и себя жить, уже делает тебя особенной.

– Что за вторая половина пророчества? Скажи! – потребовала я (на «ты», так на «ты»).

– Всему свое время.

Аманиэль слегка нажал тонкими белыми пальцами на стену, и та поддалась, крошась и поднимаясь вверх пыльным облаком, как будто была сделана из утрамбованного песка. Ветерок, поднявшийся в галерее, уносил крошево прочь через балконы. Стражники застыли с выражением тщательно контролируемой паники на лицах.

Мягкие движения Аманиэля обнажили большой фрагмент фрески, спустя столько лет все еще яркой, заставляющей мое сердце биться быстрее. На фреске были изображены существа необыкновенной красоты, высокие, белокожие, беловолосые и золотоволосые. Изображение напоминало карту, на которой люди были гротескно велики, а замки с белыми шпилями и деревья с широкими кронами – слишком малы по сравнению с человеческими фигурами. Рядом с дворцами, охватывая здания в изгибы тела, извивались петлями огромные змеи. Волосы сидов и альвов были заплетены в косы, доходящие им до коленей. Я невольно посмотрела на Аманиэля. Вот достойный наследник древних народов.

– Каждый дворец – вотчина Повелителя, Дом, коэд-тун, – начал объяснять альв, водя рукой по фреске, – каждый змей – наг-ши, владелец Дома, наследник одного из старых родов, каждое дерево – роща дриад, каждая скала – дом горных фейри, каждый водопад – жилище фей вод. Все здесь: гармония, покой, единение, общая работа на благо Матери и Отца Лесов. Все было так, пока не пришли люди.

– Очень красиво, – сказала я, борясь с тоской по утраченному миру.

– Они все равно это погубят, – вдруг задумчиво проговорил Аманиэль и ударил по фреске кончиками пальцев.

Поверхность ее покрылась трещинами и каждый кусочек, словно элемент привычных мне с детства картонных паззлов, поднялся в воздух. Я тихонько вскрикнула.

– Не бойся, – сказал Повелитель. – Я лишь прихвачу это с собой. Был договор не забирать тебя. О самом замке уговора не было. Им все равно это не нужно. А для нас это – летопись, сокровище.

Охрана всполошилась и бросилась к осыпающейся стене. Однако стражникам не оставалось ничего другого, как стоять и беспомощно наблюдать, как собственность их нанимателей по крупинкам вылетает в окна. Впрочем, Аманиэль ограничился лишь фресками и несколькими барельефами, в том числе и тем, на котором сиды, девушки и парни, исполняли грациозный танец.

– Хочешь посмотреть их танец вживую? – Повелитель повернулся ко мне, загадочно улыбаясь. – По глазам вижу, что хочешь. Нет-нет, я тебя не похищаю, лишь приглашаю к себе. Скажи, что ты согласна.

Я смотрела в глаза Повелителю. Сдается мне, он бессовестно врет. И чары он использует, и понятиями жонглирует, и чувствами манипулирует. Я стояла, не в силах сказать ни слова, кроме тихого «да». Но внутри рос протест. Нет, не против чар альва. Против вынужденного заточения в стенах замка Коэд, многочисленных запретов и ограничений, постоянного страха за свою жизнь и жизнь подруги. Хочу увидеть Дома Альвов и Холмы Сидов, Рощи дриад и Водопады Фей. Я энергично кивнула. И будь что будет.

Аманиэль слегка нахмурился, задумчиво глядя вдаль через проем в стене между колоннами балкона.

– Как мы попадем в Лес? Они заплели все окрестности своей паутиной. Я не смогу вызвать свою бестию. Змея, – озабоченно пояснил Повелитель.

Альв потер рукой лоб, кожа там окрасилась в розовый.

– У тебя кровь, – с тревогой сказала я.

Повелитель посмотрел на ладонь и удовлетворенно хмыкнул. Причиной его радости была небольшая кровоточащая царапина у большого пальца. Должно быть, Аманиэль поранился осколком фрески.

– А вот и ответ.

Альв достал из-за пояса небольшой кинжал и расширил рану. Кровь закапала на пол галереи. Из ее капель проклюнулись и быстро поползли вверх стебли сочного, ярко-зеленого вьюнка. Из каждой плети вытягивалась ветвь с розеткой алых цветов на конце. Вьюнок ушел за перила балконов, цепляясь за камень и переплетясь. Вскоре перед нами предстал уходящий вдаль мост из ветвей и листьев, с вкраплениями кроваво-красных бутонов.

Он лег поверх розовой магической паутины, проложенной чуть выше человеческого роста вдали, над крепостной стеной и вторым рвом, определяющем границы Освященного Леса. Когда прекратилось шевеление побегов и мост обрел неподвижность и видимую твердость, небо над замком заволокло серыми тучами. Темная пелена зависла, казалось, над самыми нашими головами.

– Это не я, – объяснил альв в ответ на мой вопросительный взгляд. – Это протест людской магии против сильной лесной ворожбы. Поспешим.

Аманиэль легко вспрыгнул на перила балкона и протянул мне руку. Мы стояли у начала моста и чего-то ждали. Я видела, как эр Капаида любезничает внизу с Дилой у соломенных чучел для тренировки мечников. Ох уж этот жрец Капаида! Ни одну барышню в замке не пропустил и ведь не грубо клинья подбивает, а все культурно, с разговорами, расспросами – Мабета рассказывала. Дила похихикала и ушла, горда неся грудь в вырезе платья и виляя задом. Жрец остался у чучел. Он задумчиво тер подбородок. Внезапно, словно что-то почувствовав, экзорцист поднял голову и увидел нас с Аманиэлем на балконе. Жрец ошеломленно проследил взглядом вдоль моста из переплетенных побегов вьюнка. Пухлое лицо Капаиды вытянулось. Я помахала ему рукой.

– Как не вовремя, – с досадой сказал Аманиэль, дергая скулой. – Откуда ты только взялся на мою голову?

Это тоже прозвучало… очень по-человечески. Я поняла, чего мы ждём, когда мост и все внизу заволокло плотным зеленоватым туманом. Эр Капаида пропал из вида, были слышны лишь его недоумевающие возгласы. Здесь, в окрестностях замка Коэд, к северу от Хребта, туманы были частым явлением. Однако через несколько минут у меня под ногами колыхался плотный зеленоватый кисель, а обитатели замка внизу, озабоченно перекрикиваясь, тревожно делились своими предположениями о происхождении тумана.

– А вот это уже я, – хищно улыбнулся Аманиэль.

Идти по мосту из стеблей вьюнка было не так уж страшно. Человек ко всему привыкает. В нашем мире люди влезали на небеса по бобовым стеблям и побегам роз, правда, лишь в сказках. Мост плавно опустил нас на землю уже в Лесу. Затем творение Аманиэля пожухло, словно на морозе, потемнело и рассыпалось прямо в воздухе. Экологичненько. Я выпустила из пальцев рукав Повелителя, за который дерзко и отчаянно цеплялась во время перехода по тропе, и огляделась. Лес как лес.

Повелитель двинулся по широкой тропе, уходящей под густые кроны, жестом предложив последовать за ним. Мы шли довольно долго. Лес был тих, даже птицы не пели, лишь шуршала на ветерке листва. Мы оказались на небольшой поляне, заросшей ковром из незабудок. Солнце золотом проливалось между стволов и ветвей огромных, в несколько охватов деревьев. Свет слепил, я поморгала. То ли из-за дубов, то ли прямо из их стволов вышли длинноволосые рыжие и кудрявые девушки в темно-коричневых одеяниях. Несколько девиц направилось к Аманиэлю, двое подошли ко мне. Одна из них вопросительно потянула за воротник моего вышитого верхнего платья.

– Нет, – я протестующе отвела ее руку. Под верхней накидкой у меня были только тонкая рубашка-камиза, та самая, с рисунками, и местные аналоги нижнего белья: плотная короткая кофточка и что-то вроде длинных шортов на завязках.

– Ты не можешь войти глубоко в Лес в одежде, украшенной вашими вышивальщицами, – объяснил Повелитель, принимая из рук одной из девушек высокий кубок. – В вышивке, посвященной вашим богам, присутствует магия, чуждая Лесу. Ты сама знаешь, что я не смог коснуться своим волшебством Воина Реки из-за узора на его ленте. Ты постаралась?

Я молча кивнула.

– Сними это. Здесь тебе некого стесняться. Мы, альвы, не ханжи и спокойно относимся к наготе. Ты красива, Странница, тебе нечего скрывать.

Я подумала и позволила девицам стянуть с себя верхнее платье, оставшись в нижнем. В своем мире я носила вещи и пооткровеннее, часто довольно эпатажные, чем немало злила Артема. (Интересно, как Илэль отнесется к татуировке у меня на запястье. Надеюсь, она ей понравится, это все-таки дракон). Однако очутившись в нижней рубашке, я ощутила недвусмысленный взгляд Аманиэля и снова испугалась его воздействия на меня. Ему запретили пользоваться чарами, но сейчас он на своей территории.

Раздев меня, девушки исчезли среди стволов. Аманиэль осушил свой кубок и пояснил:

– Жажда. Мы быстро теряем силы там, где царит ваша магия. Вода восстанавливает баланс. Повернись. Не прячься от моего взгляда.

Я вздрогнула и повернулась, гордо подняв подбородок. Аманиэль подошел так близко, что я почувствовала его дыхание на своих волосах.

– Боишься? Нет? Храбрая девочка. Отправиться в Лес, положившись на слово альва… это было неблагоразумно.

Повелитель вытянул руку над травой. Повинуясь его жесту, между травяным покровом и озерцами незабудок потянулись вверх стебли вьюнка, похожего на тот, что был в галерее с барельефами, но… другого. Алые цветы на нем были более крупными и тревожно блестящими, словно смоченными кровью. Бутоны срывались с побегов и всасывались в руку Верховного альва.

– Моя кровь, предложенная в качестве подтверждения клятвы в замке Коэд. Еще несколько мгновений, и я соберу ее всю, каплю за каплей. Почему люди считают, что то, что проросло в одном месте, не может вновь уйти в землю и оказаться в другом?

Время шло, и выражение лица Аманиэля становилось все более напряженным и немного встревоженным. Он выдохнул, когда в поле моего зрения не осталось ни одного кроваво-красного цветка.

– Ты обманул их всех, – сказала я, покачав головой. – Их законы тебе не писаны.

– Верно, Странница. Клятвы больше нет. Я могу делать все, что мне вздумается, например, оставить тебя здесь, сделав своей наложницей. Ты не сможешь выйти из Леса, просто не найдешь дорогу. Ну а как ты чувствуешь себя теперь, Расплетающая?

– Я не боюсь, – сказала я твердо. – Стать твоей наложницей? Вряд ли, ведь тебе тоже нужен Обряд разделения и преумножения магии.

Аманиэль тихонько засмеялся и положил ладонь на мое плечо. Ткань рубашки словно сама собой поползла вниз.

– Я ведь волную тебя и так, принцесса, даже не пользуясь чарами. Расслабься, Странница, отпусти себя на волю. Ты ведь когда-то почти потеряла это, удовольствие от обладания здоровым и полным желаний телом. Жаль, что я не могу отвести тебя сегодня в свой город. Это слишком далеко для ног краткоживущей, даже для таких легких и красивых ножек. Но я могу показать тебе Зеркальные Озера, Туманную Рощу, Пещеру Фей и многое другое. Идем.

Я повернулась к Повелителю и заглянула в его смеющиеся глаза.

– А потом? Потом ты меня отпустишь?

– Разумеется, принцесса. Я не стану тебя удерживать и даже приму участие в следующем туре отбора. Ты и так станешь моей, уже скоро.

– Болит? – спросила я, заметив, что Аманиэль сжимает и разжимает кулак, прижимая к животу руку, в которую собрал кровь из бутонов.

– Рана немного ноет, – процедил Повелитель. – Ты ведь помнишь, как несовместимы людская и лесная магия. Моя кровь сейчас заражена вашим волшебством, я расплачиваюсь за свою уступчивость. Не обращай внимания.

Наша прогулка продолжилась. Из многочисленных чудес Леса первым на нашем пути стала Туманная Роща. Тропа, по которой мы шли, нырнула между деревьев, в густой зеленоватый туман, похожий на тот, что скрыл от обитателей замка Коэд наше бегство по мосту.

– Иди первой, не бойся, – сказал мне Аманиэль. – Я рядом.

– Зачем?

– Иного пути нет.

– Я бы предпочла вернуться. Мне не по себе.

– Ты же хочешь знать, кто ты. Есть и вторая часть пророчества.

– Я даже первую не поняла. Знаю, там что-то про величие…

Повелитель вздохнул и процитировал:

– Видящая и Расплетающая. Срывающая ложные покровы. Застигнутая врасплох. Ушедшая и Вернувшаяся. Преданная и Непредавшая. Настигшая и Настигнутая. Там много.

– Что там было про Вернувшуюся? – встрепенулась я.

– И не надейся.

– Это не обо мне. Об Илэль.

– Ты – это она. Узнаешь вторую половину пророчества, когда пройдешь через Рощу.

Я ступила на тропу, двинулась по ней практически вслепую и быстро шагнула назад, разглядев что-то странное совсем рядом.

– Что это?

– Ты что-то видела?

– Лица, – туман окружал нас, клубился, оставляя на обнаженной коже влагу. – Я видела лица.

– Это духи рощи, – «успокоил» меня Аманиэль. – Предки альвов. Пока они обитают здесь, мы под защитой. Пройди Туманную Рощу насквозь, Странница. Ты в безопасности, духи эфемерны, они лишь память о былом.

Я вошла в плотную пелену, замечая, что она не везде так непроглядна. Стволы деревьев выныривали из этой молочной дымки, и я боялась врезаться в одно из них, слыша, как за мной идет Аманиэль, но не видя его. И снова лица, прекрасные и одухотворенные, тихие голоса, прикосновения туманных пальцев к обнаженным плечам. Это пугало и завораживало. Я оставляла видения позади себя, двигаясь все дальше, туда, где мне чудился просвет. Одно из лиц появлялось чаще всего, и выражение на нем было… не совсем одухотворенным. Лицо гримасничало: поднимало серые брови, закатывало зеленоватые глаза. Я старалась не обращать внимания, сосредоточившись на дороге, но лицо возникало на моем пути снова и снова. А тут еще Повелитель затих где-то за спиной, и, остановившись и оглянувшись, я увидела только неясные очертания стволов и едва видимую полоску тропы.

– Ну что? – прошептала я, обращаясь к настойчивому предку, в очередной раз принявшемуся корчить мне рожи. – Чего ты хочешь? Может, выведешь меня отсюда? Твой потомок решил меня бросить, я полагаю. Это такое испытание?

Предок помотал головой. Судя по неясным чертам, это был мужчина, лет пятидесяти на вид по людским меркам. У него была аккуратная бородка, клубящаяся туманом. Острые уши присутствовали, поэтому ему могло быть сколь угодно лет и даже столетий.

– Не выведешь или не испытание? – я оглядывалась вокруг, обняв себя за плечи, начиная замерзать в мокрой от оседающей на ней влаге рубашке и утешаясь тем, что кроме бородатого мужика, других видений вокруг не было.

Предок обрел более ясные очертания. Я даже смогла разглядеть глубокий шрам на его щеке и наряд, похожий на мантию ученого. Дух выразительно показал туманной рукой вниз, на подол рубашки, облепившей мне ноги. Там, на кромке платья, ярко проступили зеленые символы. Мне стало совсем неуютно – руны светились люминесцентной яркостью. Я была как маяк в штормовом море, сияла и привлекала каких-то мутных мошек.

– Что за…? – пробормотала я.

Предок принялся гримасничать и тыкать в платье пальцем.

– Не понимаю, – беспомощно сказала я.

Дух раздулся в области груди, что-то негромко каркнул и вдруг проскрипел:

– Вы, голубушка, пардон, неуч! Все же не… правильно! Ни одной правильной последовательности!

Несмотря на нарастающую панику, я немного обиделась, за себя и за Гуту. Я словно опять оказалась на практикуме по программированию!

– Это не я писала! И вообще, так было в книге! Гута все срисовала точь-в-точь!

– Бездари, – пропыхтел дух с досадой. – Где мой Жезл? Жезл где? Что вы с ним сделали, олухи?

– Дома, – проблеяла я. – Ничего не сделали… я лично – ничего.

– Да кто ж тебя обвиняет, Переплетающая? – дух фыркнул. – Удивлюсь, если ты вообще выживешь в этом…. кубле. Запомни, голубушка, будешь в относительной безопасности, обязательно позови меня… нет… сама не сможешь. Попроси Повелителя меня вызвать. Усвоила?

– Д-да.

– Очень на это надеюсь!

Аманиэль вынырнул из тумана прямо у меня перед лицом. Дух с замашками университетского препода тут же растаял. Повелитель схватил за руку и потащил за собой. Мы вывалились из тумана под лучи теплого солнышка. Как же хорошо!

– Я слышал голоса, – рявкнул Повелитель, сверля меня взглядом. – С кем ты говорила? Кто был там вместе с тобой?

– Как кто? Дух.

– Это невозможно. Духи не умеют говорить. Они лишь скорбят и наблюдают.

– Ну… он тоже скорбел, по-своему. Такой… – я описала грубого альвийского предка в деталях.

– Шрам? Баллариэль, – Повелитель заметно напрягся. – Ты говорила с Баллариэлем?

– Тем самым, что завещал свою палку? В смысле, сук, – я сбилась и выпалила: – Он же в дерево вроде… ушел!

– Он принял саматх. Это обряд единения с Лесом. Но часть его души здесь. Что он тебе сказал?

Я посмотрела вниз. Символы уже не светились. Аманиэль проследил за моим взглядом. Я поняла, что он тоже их видит.

– Он сказал, что я неуч, – призналась я.

– И все?

– И все, – коротко сообщила я. Повелителю и так достаточно информации на сегодня.

– Идем, – помедлив, бросил Аманиэль.

– Не пойду, – заупрямилась я. – Вторая часть пророчества! Ну же!

– Хорошо, – Повелитель четко произнес, глядя мне прямо в глаза. – Переплетающая Судьбу. Все полотно судьбы. С любого возраста. С любого момента. Так, как ей угодно. Меняющая дальнейший ход жизни. Довольна?

– То есть… менять судьбу? Вот так прямо… всю жизнь? – ошарашенно проговорила я. – Которую прожить – не поле перейти?

– Все полотно, все события, все узлы. Рождение, таланты, любовь, смерть. Теперь ты понимаешь, кто ты? И на что готовы люди, чтобы обладать тобой и твоим Даром?