Текст книги "Тень Страха (СИ)"
Автор книги: Дарья Лев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)
– Отказываюсь? – неподдельно удивился мужчина. – Ты издеваешься?! Я привел Лину в твой мир, чтобы вы встретились, я отправил тебя к талиерам, чтобы не оставлять ее наедине с Гончим. В конце концов, я несколько раз пытался поговорить с ней и убедить, что ей стоит возобновить свои отношения с тобой… Извини, но если все это не дает ни малейших результатов – оставь ее в покое. Хотя бы на время до возвращения. Если Эвелинн и тогда не оставит Деса, то мы тут уже ничего не поделаем…
– Еще как поделаем, – со злобой процедил сквозь зубы Эйлтил. – Ты даже не представляешь себе, насколько я ее люблю, и на что способен ради нее…
– Сказать по правде, звучит не очень хорошо, – с подозрением во взгляде покачал головой демон. – Так, будто ты готов заниматься собственноручным удушением всех ее поклонников.
– Почти, – неприятно оскалился эльф. – В подробности вдаваться не буду, чтобы не пугать тебя. Так ты отправишь меня за Линой?
– И думать забудь об этом! – упрямо отозвался Асмодей.
Когда Эйл ушел, приятель Лины впервые усомнился в правильности своих действий. Нет, то, что он не позволил эльфу последовать за Эвелинн – стопроцентно верное решение. Хотя бы потому, что она, обозлившись, могла не только Эйлтила покалечить, но и самого демона в придачу зацепить. А вот то, что еще недавно Асмодей мечтал вновь видеть эльфа и алату вместе, возможно, было ошибкой … Никогда раньше Дей не видел в глазах Эйла такой решимости и жестокости. Никогда. А сейчас перед ним словно бы предстал совершенно незнакомый ему Эйлтил. И ничего хорошего демон в этом не находил. Может, стоит действительно оставит все как есть, и исполнить заветную Линину мечту – перестать лезть в ее личную жизнь? Пусть сейчас она наслаждается своим временным романом с Десмондом, а там, глядишь, сама же и бросит его… Тем более, что сейчас все к тому и идет, ведь девушке стало известно о родстве Гончего и Роланда. Насколько Асмодей знал свою подругу, месть она предпочтет роману и не даст Ролу уйти живым.
*****
– И ты так просто позволила этой эльфийской выдерге увести Райдена?! – изумленно округлила я глаза, дослушав невеселую историю своей давней знакомой. – И даже словесной выволочки ей не устроила?!
Кайла пожала плечами с деланным равнодушием. Потом подняла на меня грустный взгляд своих необычных глаз: серо-голубых, с зеленым ободком у зрачка:
– А что бы это дало? Мне разве полегчало бы от этого?
– Кто его знает… – вздохнула я. Потом на мгновение представила, что какая-нибудь девица попробовала бы подбить клинья к Гончему и зло прищурилась: – Я бы такого не оставила просто так…
Прежде чем в моем сознании промелькнула картинка с расправой над несчастной поклонницей Деса, я сердито тряхнула головой. Приехали… Вместо того, чтобы обдумывать нашу с ним непростую ситуацию, связанную со взаимным враньем, пускаюсь в собственнические размышления… И когда только стала считать его своим?!
«Да давно уже, милая, давно, – насмешливо хмыкнула вдруг Пандорра. – Еще до ваших ночных свиданок…»
Я снова тряхнула головой с сердитым фырканьем, на что Кайла вопросительно выгнула бровь:
– Что такое? – заинтересованно спросила она.
– Да так, подумала кое о чем, – отмахнулась я. – А в истории с Райденом, кстати, я бы, на твоем месте, еще разобралась. Аннариэль раньше специализировалась на приворотах, вдруг она и сейчас продолжает этим баловаться?
– Приворот? – недоверчиво переспросила подруга. – По-твоему, с ее внешностью он нужен?
– Ты удивишься, но не все ее кавалеры покупались на бюст и кокетливые взгляды, – фыркнула я. – Мне достоверно известно как минимум о пяти мужчинах, которые были накачаны ею приворотными зельями.
– Ненавижу Академию и правительство! – рыкнула директриса Университета, размашистым шагом проходя в комнату Кайлы и не сразу замечая меня. – Опять бочку катят на наших учеников! Ты представляешь, заявили, что… Лина?!
– Сюрприз! – всплеснула я руками, с улыбкой глядя на демонессу. – Так что там заявили о твоих учениках? Которых, к моему удивлению, вообще не слышно и не видно…
– Так их на практику сослали по отдаленным городкам, – ухмыльнулась Геката, как и я, не жалующая излишние приветствия, но тут же помрачнела. – А глава нашего города мне сегодня завил, что кто-то из моих студентов, якобы, похищает людей неподалеку от Элиора… Как утверждает доблестный градоправитель, несколько преподавателей Академии побывали на месте преступления и сделали вывод, что там замешана нечисть. Ой и дождутся у меня эти академики… Я им скоро такую выволочку устрою…
Директриса Университета еще немного пожаловалась нам с Кайлой на чиновников, их тупость и занудность, потом внимательно глянула на меня:
– Ты к нам просто так пожаловала? Или повод есть?
– Собственно, да, – вздохнула я. – Мне небольшая услуга нужна от тебя, Геката. Ты по старой дружбе Оракула или Провидца не посоветуешь? Очень надо.
Демонесса заинтересованно уставилась на меня немигающим взглядом. Ну конечно, подобная просьба кажется ей странной, я ведь терпеть не могу всевозможные предсказания и всегда упрямо говорю, что судьбу определяет ее носитель… Что ж, придется пояснить, а то она ведь из вредности не скажет ничего, пока причину не узнает.
– Я у Асмодея с Плетеей пересеклась, – хмуро глянула я на подруг. Убедившись, что им не нужно пояснять, кто такие Плетеи, продолжила: – И та мне посоветовала обратиться к кому-нибудь с даром предвидения. Дей говорит, что следует ее послушаться.
– Правильно говорит, – кивнула Геката. – От этого сопляка хоть какая-то польза… Видишь ли, Лина, Плетеи действительно не дают пустых советов и даже не…
– Про то, что они практически не говорят ни с кем, мне уже рассказали, – прервала я лекцию директрисы Университета. – И, сказать по правде, меня пугает то, что для меня было сделано редкое исключение…
– Ясное дело, – фыркнула Кайла. – Я бы тоже не обрадовалась.
– И все-таки, – недоверчиво прищурилась демонесса, – не верится мне, что один лишь совет Плетеи заставил тебя перебороть свое отвращение к предсказаниям…
Я закатила глаза, понимая, что меня раскусили.
– Ты права, дело не только в этом. Просто я сейчас основательно запуталась в своей жизни и не очень хорошо представляю себе, какое решение будет верным… Мой мозг вступил в противоборство с сердцем, и у меня есть небольшая надежда, что общение с Провидцем или, на худой конец, Оракулом поможет мне определиться с победителем в этой борьбе…
Я пересказала Гекате и Кайле все последние события своей жизни, начиная от знакомства с Гончим и нежданного появления Эйлтила и заканчивая уточнением моих нынешних отношений с Десом и Эйлом и вестью о близком родстве Десмонда с одним из моих самых ненавистных врагов… По мере рассказа глаза подруг все больше округлялись, а когда я упомянула о ритуале разделения души, Геката и вовсе меня прервала:
– Вот уж не знаю, поможет ли тебе Провидец в такой запутанной ситуации… Одно могу сказать точно, Оракул своими иносказаниями только еще больше мозги запудрит. И пока я помню, позволь сказать тебе, что ты идиотка! И даже не знаю из-за чего больше. То ли из-за проведения ритуала, о котором ты ничего толком не знала, то ли из-за того, что вляпалась в роман с мужчиной, прекрасно осознавая, что ни к чему хорошему это не приведет…
– Утешила! – скептически фыркнула я. – А вообще, я начинаю бояться сама себя… Вместо того, чтобы ненавидеть Деса за его вранье, я чувствую себя виноватой и постоянно думаю о том, как бы так все объяснить ему. Еще и Асмодей как-то упомянул, что меня к Гончему тянет только из-за ритуала, и эта мысль постоянно в голове крутится.
– Ритуал подобного влияния не оказывает, – отрицательно качнула головой директриса Университета. – Другое дело, что половину души обычно не отдают кому попало… Тебе крупно повезло, что Десмонд под воздействием твоей души тоже стал алатом, иначе после его смерти ты лишилась бы половины своих сил и постоянно чувствовала бы себя так, словно потеряла что-то важное и никак не можешь это найти.
Я похолодела. И на самом деле ощутила себя полной идиоткой. Какого дьявола я вспомнила вообще об этом проклятом ритуале четыре с лишним сотни лет назад?!
– Выходит, наши с ним жизни тесно связаны? – все решила уточнить я то, что и так поняла.
– Не то слово, – подтвердила Геката. – Хотя, об этом ритуале так мало известно, что со стопроцентной уверенностью тут ничего нельзя сказать. Но проверять, что с тобой будет после смерти Гончего, все же не советую.
Кайла, все это время задумчиво разглядывающая пол, подняла глаза на меня:
– Знаешь, Лина, я бы на твоем месте все же вернулась к нему и поговорила по душам…
– Это я и так собираюсь сделать, – хмуро вздохнула я. – Просто пока слов подобрать не могу. И потом, я ведь слово дала, что убью Роланда, а свое слово я привыкла держать…
– Ты сама-то себя слышишь?! – возмутилась подруга. – Какое слово?! Тебе Дес дороже или месть?
– В том ведь и дело, что в душе я уже сделала выбор. Который пугает остатки моего здравого смысла до дрожи… Да что же это такое! – я вскочила на ноги и нервно прошлась по комнате. – В конце концов, он ведь тоже погряз во вранье, а я только и думаю, как мне извиниться!
– Ну, никто же не запрещает тебе сначала объясниться самой, а потом спустить с него три шкуры за его грехи, – ехидно заметила Геката, заставив меня улыбнуться.
*****
Я провела в Зальтене еще пару дней, ровно до тех пор, пока Магический сектор не огласился громогласными воплями студентов, вернувшихся с практики. Первые часа три все было нормально. А потом в кабинет Гекаты, где мы с ней и Кайлом устроили чаепитие, влетел растрепанный черноволосый парень и заявил, что во дворе затевается драка. Судя по его восторженным воплям, очаровательные подопечные моих подруг снова затеяли стычку стенка на стенку со студентами Академии. В конце своей речи парень просто потряс меня: поинтересовался, считают ли преподаватели нужным прекращать эту разборку. Директриса Университета загадочно улыбнулась, переглянулась с Кайлой и сообщила студенту, что он их не видел, как и они его. Когда дверь за безмерно счастливым парнем захлопнулась, демонесса злорадно хмыкнула, что Академия давно нарывалась. Чуть позже, правда, Кайла все же отправилась разнимать задир и скандалистов, я решила, что пора возвращаться, а Геката на прощание ехидно предложила место преподавателя в своем Университете. Мол, с моим уровнем сил подрастающее поколении нечисти пугать меня не должно… Я со смехом сказала, что подумаю.
Во владения Асмодея я вернулась поздней ночью. Тут же мимолетно подумала, что скоро у меня войдут в привычку такие вот явления под утро. Лезть сейчас к Десу с серьезным разговором я не собиралась, а потому направилась в гостиную, решив потратить оставшееся до рассвета время с пользой и еще раз хорошенько обдумать то, что собиралась сделать. В конце концов, я впервые в жизни собиралась отказаться от мести…
Роланда я ненавидела так же сильно, как и Вильгельма. И просто мечтала разодрать ему горло своими же руками. На крайний случай, хотя бы крылья выдрать, как он мне когда-то… Но родство с Десом сыграло для него роль щита, о который я не готова была расшибить себе лоб. Жаль… Жаль оставлять этого урода в живых и здоровых.
Вообще-то, я подумывала о маленьком несчастном случае. Тихом таком и совершенно непредвиденном, но с летальным для Рола исходом. Пожалуй, я бы воплотила свои мысли в жизнь, если бы не знала, что Гончий сразу поймет, откуда тут ноги растут.
– Эвелинн?!
Должно быть, я слишком сильно погрузилась в раздумья, потому что, услышав удивленно-испуганный возглас Роланда, сама едва не подскочила в кресле. К своей гордости, я тут же сумела сориентироваться и нацепить на лицо невозмутимую усмешку:
– А что, ты не ожидал меня увидеть? Странно, мне казалось, что шавки Виля мечтают повстречаться со мной…
На скулах Рола заиграли желваки, взгляд стал колючим. Что, сравнение с песиком не нравится? А мне оно разве по душе было?
– Только идиоты мечтают повстречаться с чудовищем один на один, – отозвался он. – Я бы предпочел, чтобы передо мной сейчас была стена из туповатых подручных. Так у меня был бы шанс уйти живым.
Я настороженно прищурилась. Говорить со мной начистоту не в привычке Роланда. Точнее, не просто говорить начистоту, но и делать это совершенно серьезно.
– И чего ты ждешь? – вопросительно уставился на меня брат Десмонда. – Обдумываешь способы убийства? Решаешь, как перед Десом оправдываться будешь?
– Если убью тебя – перед ним уже никогда не оправдаюсь, – хмыкнула я. – К моему глубочайшему сожалению, он несколько наивен и искренне полагает, что помогает тебе выбраться из весьма щекотливой жизненной ситуации. Да и ваша кровно-родственная связь для него много значит.
– А ты не веришь в мое тяжкое положение? – вскинул брови Рол. – Сама ведь прекрасно знаешь, что такое гнев и недовольство Вильгельма! Я не единожды разочаровал его, не выполнив поручения, за что теперь и расплачиваюсь…
– Лапшу на уши наматывай своему брату, но не мне! – жестко оборвала я его. – Я ни единому твоему слову не верю. Но, раз уж мы пересеклись, хочу сказать тебе кое-что: поблагодари высшие силы за то, что Дес твой брат, и он дорог мне. Потому что жив ты только по этим причинам. Как только Десмонд утратит для меня свою привлекательность – твоя смерть снова станет моим заветным желанием. А препятствий для его осуществления уже не будет.
– Интересно, как долго мой брат еще будет нужен тебе, если ты узнаешь правду о том, для чего он тебя разыскал? – самодовольно ухмыльнулся Роланд. – Дес уже успел рассказать, в чем заключалась твоя помощь, о которой он просил?
Я промолчала. В общем-то, Гончий говорил, что я должна помочь ему вытащить приятеля из тюрьмы алатов… Но, судя по физиономии Рола, у него была другая версия.
– Мой брат должен был заманить тебя в ловушку и выдать Вильгельму.
О-о-очень хорошо… Просто отлично!
– Сейчас, правда, у него в голове что-то переклинило, – продолжил говорить алат, – и он решил не отдавать тебя Вилю. Но это временное помутнение рассудка.
– Если ты рассчитывал, что я после твоих откровений мгновенно поменяю свое отношение к Десу – ты ошибся, – сахарно улыбнулась я, неторопливо поднявшись на ноги и обойдя алата со стороны. – А Десмонду я еще раскрою на тебя глаза…
Я покинула гостиную прежде, чем Рол успел сказать что-либо еще. В какой-то степени из-за страха, что его слова могли бы заставить меня усомниться в моем решении.
Глава 30
Глядя на мирно спящего Гончего, Лина испытывала смешанные чувства. Ее раздражал крепкий сон мужчины, который не реагировал ни на какие внешние раздражители. Но с другой стороны, алата была рада каждой минуте, отсрочивающей малоприятный разговор. Прислушавшись к размеренному дыханию Деса, девушка и сама чуть расслабилась и перестала нервно дергать в воздухе аккуратной ступней. Стоило ей отвлечься, и он открыл глаза.
Проснувшись, мужчина первым же делом увидел Эвелинн, сидящую в кресле, закинув ногу на ногу. Неожиданно поймав на себе его взгляд, она странно подобралась, словно дикая кошка перед прыжком, и замерла.
– Вернулась? – сонно потянулся Десмонд и удивленно проследил за настороженным кивком алаты. – Что это с тобой?
– Ничего, – неубедительно пожала плечами Лина.
– Ну да, конечно… – подозрительно прищурился Гончий, усевшись на кровати. – То-то видок у тебя такой нервный и напуганный.
Мужчина вдруг совершенно некстати вспомнил о том, что его брат, горячо «обожаемый» алатой, сейчас находится где-то здесь. Сопоставив этот факт с дерганным поведением девушки, Дес сделал неверный вывод:
– Что с Роландом?! – недобро уставился он на Эвелинн. Зловещий тон его голоса заставил ее вздрогнуть, но Десмонд, всерьез обеспокоившийся судьбой братца, такие тонкости проигнорировал. – Признавайся!
– С Роландом? – ухмыльнулась Лина, догадавшись, в чем ее подозревают. – Не имею ни малейшего представления, хотя позволю себе предположить, что он пребывает в добром здравии. Точно так же, как и пару часов назад, когда я имела сомнительное удовольствие видеться с ним в гостиной.
– Ты его не тронула? – недоверчиво уточнил Гончий. – Была наедине с ним и не попыталась убить?
– Пальцем не коснулась, – хмыкнула девушка и, после некоторой паузы, ехидно добавила: – Не имею привычки без надобности прикасаться к мусору…
– Если ты не собираешься признаваться мне в убийстве Роланда, то откуда такая взвинченность? – Десмонд проигнорировал последнюю фразу алаты.
– Я все же решила, что нам стоит поговорить, – помрачнела Эвелинн, понимая, что теперь отступать поздно. – Если, конечно, ты все еще этого хочешь…
– Разумеется, – моментально кивнул мужчина. – Я по-прежнему считаю, что нам это нужно.
– А я, кстати, в этом не уверена, – туманно заметила Лина, отвернулась к окну и нервно тряхнула волосами. – Видишь ли, Дес, я привыкла осуществлять то, что задумала, тем более, если дала слово исполнить это. Поэтому часть меня требует наплевать на все и разобрать твоего брата на запчасти…А другая часть твердит, что месть Роланду ты мне не простишь. Вторая оказалась сильнее.
– Так он теперь в безопасности? – после некоторой паузы уточнил Гончий и мысленно чертыхнулся, потому что на самом деле спросить хотел совершенно другое. Решив, что у него еще будет время задать девушке все вопросы, он не стал отвлекаться на свои размышления.
– Относительно, – на полном серьезе заявила Эвелинн. – Я сказала, что не пущу Рола на фарш, но это совсем не значит, что я буду терпеть его общество и предпринимать попытки наладить с ним нормальное общение. Не я была инициатором нашей с ним взаимной ненависти.
– У него есть повод тебя ненавидеть, – заметил Десмонд, но тут же поправился. – Точнее, он думает, что есть, хотя это не так.
– Не заостришь на этом внимание? – тут же заинтересованно повернулась к нему Лина. – Что за повод?
– Я все объясню только после того, как ты расскажешь мне свою историю, – отрицательно покачал головой Гончий. – Мне известна большая ее часть, но хотелось бы знать твою версию.
– Ты о том, как я поделилась с тобой душой? – вопросительно вскинула бровь девушка.
– И об этом тоже, – подтвердил мужчина. – Только начни не с этого, а со своего романа с моим отцом.
– Ты знаешь обо мне и Дамиане?! – алата едва не подскочила, как ужаленная. – И как давно?
– Ровно с той самой минуты, как признал в тебе свою спасительницу, – усмехнулся Дес, рассматривая ее изумленное лицо. – Расскажешь все – и я объясню.
Эвелинн перекинула волосы через плечо и принялась раздраженно перебирать их, то накручивая локоны на указательный палец, то разделяя их ногтями на тонкие прядки. Вообще-то, о своем романе с отцом Гончего девушка собиралась умолчать… Наконец, она решительно выдохнула:
– Что ж, если ты хочешь знать историю, которая стоила мне жизни, я расскажу. С самого начала.
– С рождения? – фыркнул, не удержавшись, мужчина.
– Как раз рождение и первые шестнадцать лет моего существования позволь опустить, они не представляют собой никакого интереса. Все закрутилось, когда мне исполнилось семнадцать. Именно тогда объявился первый и единственный претендент на мою руку. Радости матери не было предела, ведь с моей внешностью, далекой от идеалов того времени, шансов выйти замуж у меня практически не было. Желающих заполучить диковинную любовницу хватало, но вот в качестве супруги меня захотел видеть лишь один мужчина. А уж когда выяснилось, что этот любитель экзотики принадлежит к аристократическому семейству, пусть и не самому богатому, но зато весьма влиятельному – там уже мой отец по потолку от счастья бегал. Естественно, что мнения дочери о замужестве родители даже не стали спрашивать. Чтобы познакомить меня с женихом устроили смотрины.
– Этим «любителем экзотики» был мой дядя? Антуан? – уточнил Десмонд.
– Он самый, – продолжала перебирать волосы алата, уставившись в одну точку где-то на стене, слева от лица Гончего. – Младший бат Дамиана. На встрече наших семей я и увидела твоего отца…
– Влюбилась с первого взгляда? – с долей ревности в голосе хмыкнул Дес.
Лина негромко посмеялась:
– Влюбилась? Нет, что ты. Я была далека от подобных романтических порывов. Он привлек мое внимание, потому что резко выделялся на фоне всей своей семьи. Высокий, статный, взрослый, холодный… Голову я потеряла позже, когда узнала его ироничную полуулыбку и бесовский искры в глазах.
– Он ведь был старше тебя на несколько лет! – снова перебил девушку Гончий. – Даже не на несколько, а на целый двадцатник!
– Меня это не волновало, – дернула плечом Эвелинн. – Как и твоего отца. На мою помолвку с Антуаном мы тоже наплевали.
– А еще на наличие кое у кого жены и маленького сына… – едко заметил Десмонд.
– Здесь я ни при чем, – тут же парировала девушка. – О существовании твоей матери и брата я не знала. И вообще никто из окружающих, как позже оказалось, не знал, а спросить о семейном положении Дамиана у Антуана мне как-то даже в голову не пришло. Тем более, что спустя пару месяцев наших с Дамианом тайных встреч он заявил, что уладит вопрос с отменой моей помолвки и женится на мне сам. Вообще-то, на роль супруги я не претендовала, и меня вполне устраивало положение любовницы твоего отца, но я по глупости поверила ему и согласилась. Вот только время шло, а ничего не менялось: Антуан считал меня свой невестой, я проводила ночи с Дамианом, а тот клялся, что скоро все уладит. Я настолько была поглощена твоим отцом, что верила каждому его слову и даже рассказала о своем даре ведьмы.
– И как он на это отреагировал?
– На удивление спокойно, – ядовито улыбнулась Лина. – Услышав про колдовство, Дамиан не помчался сдавать меня инквизиции. О, нет… Он быстро наловчился использовать мой дар для устранения своих противников. Это сейчас я понимаю, что твой отец умело мною манипулировал, а тогда мне казалось, что я сама принимаю эти решения… Наверное, я бы еще долго ходила в таких вот полезных любовницах у Дамиана, если бы Антуан не пронюхал о нашем романе.
– Ты его из-за этого попыталась сжечь? – снова проявил осведомленность мужчина.
– Нет! Это вышло случайно! – Эвелинн закрыла лицо ладонями и медленно выдохнула. Потом убрала руки и продолжила: – Я не хотела причинять вред Антуану. Так получилось, что он подловил меня буквально на пороге особняка Дамиана и устроил скандал. Сначала кричал, потом ударил и замахнулся снова… Я даже не поняла, что случилось, когда его одежда вспыхнула, как спичка… Это был неконтролируемый всплеск стихийной магии, спровоцированный страхом и злостью.
– У моего дяди всю его оставшуюся жизнь было другое мнение, – угрюмо заметил Гончий. – Он утверждал, что «проклятая ведьма» напала на него, и только вмешательство Господа сохранило ему жизнь… Что случилось после инцидента с Антуаном?
– Я была напугана произошедшим до смерти и тут же прибежала к Дамиану в поисках поддержки и защиты.
– Он не помог?
– Все было намного хуже, Дес, – алата так крепко сцепила руки в замок, что костяшки тонких пальцев побелели. – Узнав, что я натворила, Дамиан быстро расставил все точки над «и». Сухо сообщил, что у него есть жена, сын и скоро родится второй, потом заявил, что нас больше ничего не связывает, и мне стоит убраться прочь прежде, чем он сообщит о моем преступлении инквизиции. Твой отец дал мне два часа, чтобы я исчезла из города.
– А твоя семья? Ты рассказала им о случившемся? О том, что ты ведьма, о Дамиане…
– О моем колдовском таланте они знали всегда, – равнодушно отозвалась Лина. – Свое состояние мой папочка сколотил далеко не при помощи собственной прозорливости и деловой жилки… Этот дар у меня от его матери, бабушка же и обучала меня всему, пока не умерла. В семье меня всегда считали универсальным средством от всех проблем. До тех пор, пока проблемой не стал сам мой дар. После трагедии с Антуаном меня просто-напросто выкинули из дома. Так я и стала бездомной и никому ненужной ведьмой. Какое-то время скиталась от деревни к деревне, потом осела в одной из них, заработала себе репутацию нелюдимой, но толковой травницы.
– В этой деревне отец тебя и нашел?
Девушка поднялась на ноги и обхватила себя руками так, словно замерзла. Мужчина смотрел, как она медленно прошлась по комнате, собираясь с мыслями, и уже хотел повторить свой вопрос, как вдруг Лина оперлась бедром о письменный стол и зло сузила холодные глаза:
– Прошло около пяти лет, прежде чем на пороге моего дома появился слуга с письмом от Дамиана. До сих пор понять не могу, как у твоего отца совести хватило просить меня о помощи!.. Естественно, я отказала и спустя непродолжительное время порадовала своим присутствием подвал инквизиторской резиденции. Ты и представить себе не можешь мое удивление, когда я узнала, что моим обвинителем и судьей выступит Дамиан… Умирать я никак не хотела, поэтому пошла на сделку с ним: я вылечу его больного сына, он – сделает все, чтобы его фанатичные коллеги обо мне забыли.
– Ну, я так понимаю, ты свою часть выполнила, – усмехнулся Десмонд, указав на себя.
– Не совсем так, как хотелось бы твоему отцу, – скривилась Эвелинн. – Когда я тебя увидела, то сразу поняла, почему лекари и травники не могли помочь. Лечить-то было уже поздно, ты умирал. Дамиан потребовал, чтобы с моей стороны было сделано все, что возможно, и я вдруг вспомнила то, что слышала о ритуале разделения души. Насколько мне было известно, в случае его удачного проведения вместе с половиной души ты должен был получить часть моих жизненных сил, которых вполне хватило бы, чтобы поставить тебя на ноги. Ритуал прошел как надо, правда, твои глаза их серых постепенно стали синими, как мои. Видимо, не зря говорят, что глаза – зеркало души… Знаешь, когда я поняла, что Дамиан не собирается отпускать меня, то была безумно рада тому, что твоя радужка изменилась. В нашу с ним последнюю встречу твой отец зачитал мне приговор и поблагодарил за твое спасение, а я посоветовала ему почаще смотреть тебе в глаза. Надеялась, что он будет вспоминать меня и свою вину в моей смерти.
Девушка закончила свой рассказ и замолчала, ожидая отклика от Гончего.
– Если тебя это утешит, могу сказать, что так оно и было, – после паузы негромко заметил он. – Отец всегда смотрел мне прямо в глаза, и на его лице от этого появлялось странное выражение. Такое, словно ему было больно. В детстве я не понимал, с чем это связано. Точно так же, как не понимал, почему мать при взгляде на мое лицо приходит в ярость и говорит, что следовало дать мне умереть. Еще она часто твердила, что повсюду видит тень «синеглазой твари», уж прости за точную цитату. Мне было одиннадцать, когда ее нашли мертвой в своей спальне. Перед этим мать устроила отцу истерику, выбросила из дома все вещи синего цвета и заявила, что отныне любые его оттенки под запретом… А на следующее утро ее тело нашли в петле.
– Катарина покончила с собой? – с неподдельным страхом в глазах уставилась на Деса алата. – Из-за меня? Из-за этого треклятого ритуала?
– Если кто-то и был виновен в ее сумасшествии, так это Дамиан, – холодно отрезал мужчина. – К моменту самоубийства моей матери ты сама давно была мертва. И если бы отцу хватило мозгов не напоминать ежедневно своей жене о мертвой любовнице, она бы не сходила с ума от ревности. Незадолго до своей смерти отец решил, что мне стоит знать всю правду о причинах несчастий в нашей семье. Он рассказал мне о тебе, о вашем романе. Правда, как-то упустил детали вроде тех, что пудрил тебе мозги обещанием жениться, пользовался твоим даром и лично сдал тебя инквизиции… Отец признался, что ты была далеко не первой и не последней его фавориткой, и мама всегда знала, что у него постоянно есть какая-нибудь девица на стороне, но никогда не придавала этому значения, ведь семью он не бросал. С тобой все вышло иначе. Она поняла это по тому, что Дамиан скрыл от тебя свое истинное семейное положение и практически перестал появляться дома. По его словам, если бы не тот случай с Антуаном, он бы действительно сделал тебя своей супругой. А так мой родитель внезапно понял, что ты можешь быть опасна, и решил, что игра не стоит свеч.
– Для него я опасной не была, – опустила глаза Лина. – Он это прекрасно знал.
– Тем не менее, он сделал то, что сделал, – развел руками Десмонд. – Пять лет все было нормально, а потом я чем-то заболел. Никто помочь не мог, тогда отец вспомнил о тебе, ведь ты по-настоящему обладала даром ведьмы. Он потратил уйму сил на твои поиски, потом вынудил заключить с ним сделку… Ты, должно быть, не поверишь, но отец действительно собирался отпустить тебя. Это мама, опасаясь, что у вас возобновится роман, убедила его, что твое освобождение принесет нашей семье слишком много проблем. Под ее давлением твой приговор и был составлен. Отец верил, что ты сможешь сбежать, и пришел в ужас, когда узнал о твоей смерти. Не было ни дня, чтобы он не припомнил маме, что это из-за нее погибла единственная девушка, которую он действительно любил. Так что, если кто и довел Катарину до безумия, то это только ее собственный муж.
– Как я понимаю, у Роланда на этот счет иное мнение? – мрачно спросила Эвелинн. – Он ненавидит меня из-за смерти вашей матери… Это ведь тот самый повод, о котором ты говорил?
– Рол всегда был больше предан матери, нежели отцу, – Гончий соизволил все же подняться с кровати, выполнил несколько наклонов головы в сторону, разминая мышцы шеи. – Если она что-то говорила – мой брат считал это непреложной истиной. Раз уж мама сказала, что ведьма, спасшая мою жизнь – зло во плоти, значит, так оно и есть.
– Так значит, увидев меня в свите Вильгельма, Роланд сразу же сообразил, кто я? – сама себе кивнула Лина. – А я-то всегда гадала, чем это сумела вызвать у него такую ненависть с первого взгляда…
Девушка замолчала и опустила глаза в пол, отрешенно изучая узор на ковре. Эвелинн раздумывала о том, как теперь изменится ее отношение к Роланду, и изменится ли оно вообще. На минуту она решила, что его можно понять. Сложно не испытывать ненависти к тому, кого считаешь причиной всех несчастий своей семьи и, в особенности, смерти матери. Но через минуту алата одернула сама себя. Тех подлянок, что Рол сделал ей всего за пол столетия после своего вступления в свиту Вильгельма с лихвой хватало, чтобы сполна отплатить Лине за все ее грехи, а не только за те, чтобы были связаны с Дамианом и его семейством. А Роланд на достигнутом ведь не останавливался, продолжал из кожи вон лезть, желая как можно больше подгадить ей.
– О чем ты задумалась? – негромко позвал девушку Десмонд, незаметно подошедший ближе.
– О том, что не могу пойти на мировую с Ролом, даже несмотря на то, что ты мне рассказал, – она не без труда заставила себя посмотреть прямо в глаза мужчины. – Его желание отомстить мне я еще понимаю, но он сделал слишком много для этого. Чересчур много.
