Текст книги "Город Змей"

Автор книги: Даррен Шэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Их здесь двое, – ухмыляется Дрейк.

– Заткнись! – бросает она.

Я подавляю смех и спрашиваю, дома ли Фабио.

– He-а, пошел кататься на роликах, – фыркает Дрейк, потом виновато смотрит на меня: – Не подумай, что я плохо к нему отношусь. Конечно, он дома. Мама за ним ухаживает.

Фло всегда была добра к Фабио. Хотя она до сих пор, вероятно, работает на него, она уже давно заработала себе на старость. Она и еще две женщины ухаживают за больным стариком, кормят его, моют и содержат дом в чистоте. Они искренне жалеют его – Фабио всегда хорошо обращался со своими женщинами, но слухи о том, что у него припрятаны где-то неплохие денежки, тоже, безусловно, играют не последнюю роль.

Фло на кухне занимается стиркой. Она широко улыбается и крепко обнимает меня:

– Рада видеть тебя, Эл. Фабио только вчера спрашивал о тебе. Он будет рад, что ты пришел.

– Как он?

– Не лучше и не хуже. – Она пожимает плечами. – Пожалуй, чуточку сдал. На прошлой неделе у него пропал голос – ничего не мог сказать несколько дней, но потом снова разговорился. Доктор не понимает, почему он еще жив, – говорит, что его давно уже должны были закопать, но Фабио только смеется и твердит, что уйдет, только когда сам захочет, ни минутой раньше. Чай или кофе?

– Он пьет пиво?

– Ему не положено, но он все равно это делает.

– Тогда мы с ним выпьем пива.

Фло приносит пару бутылок. Милая женщина. И Дрейк хороший парень. Я его выручил из затруднительного положения несколько лет назад. Его зверски жестокий отец избил его и ушел из дому. Мои целительские способности тогда пригодились. Я проник в голову Дрейка и вылечил его от ночных кошмаров. Он никогда не вспоминал об этом. В прошлом году его отца выпустили из тюрьмы, и он начал совать нос в дела Фло и Дрейка. Я его просто предупредил – со всеми своими недостатками, он все же отец Дрейка, и мальчик вряд ли хотел видеть его раненным или побитым. Я доходчиво объяснил ему, что случится, если он не уберется отсюда первым же поездом.

Фабио неподвижно лежит на спине, глаза закрыты, дыхание прерывистое. Он выглядит на все свои сто с лишним лет. Скулы обтянуты кожей, тощий, как скелет, трясущиеся руки покоятся на одеяле.

– Не надо его будить, если он спит, – шепчу я Фло.

– Слишком поздно, – каркает Фабио. Он поднимает голову – мускулы шеи жутко напряжены и дрожат – и с трудом улыбается. – Я видел очень милый сон – как будто я в гареме у шейха и у меня еще стоит, – но вы его прервали. Садись и наври мне что-нибудь, пока я снова не заснул.

Я сажусь на стул около кровати и осторожно пожимаю руку старика. Я помогаю Фло поддержать его. Он ворчит и горько жалуется, пока мы усаживаем его на подушки так, как он хочет. Потом Фло открывает пиво, кладет туда соломинку и уходит.

– Если он начнет задыхаться, дерни его за яйца.

– Видишь, что мне приходится терпеть? – стонет он. – Теперь вместо того, чтобы трахаться, я могу только пить пиво.

Фабио почти совсем ослеп, и его глаза, когда мы разговариваем, смотрят в пустоту. Мы обсуждаем лекарства, докторов, старых друзей. Он, как всегда, прекрасно осведомлен о местных новостях. Этот беспомощный старый сводник может быть прикован к постели, находиться на краю смерти, но у него, как всегда, ушки на макушке.

– Слышал, тебя нанял Форд Тассо для охоты за Кардиналом, – говорит он после нескольких минут разговора.

Я не должен удивляться, но все же…

– Откуда, черт возьми, ты это узнал?

– У меня свои источники, – хихикает он, – не самое хорошее дело, Алжир. У тех парней на кону высокие ставки. Ты ведь не хочешь споткнуться посередине?

– Знаю, – говорю я тихо, – но у меня нет выбора.

Голова Фабио наклоняется в сторону.

– А я знаю, что на тебя не действуют ни подкуп, ни шантаж. Уверен, что угрозы тоже не действуют. Так как же могло случиться, что могучий и ужасный Паукар Вами не имеет выбора?

– У Тассо есть информация, которая мне необходима. Он предоставит мне ее только в случае, если я найду Райми.

Фабио думает мгновение, потом говорит:

– Это имеет отношение к Биллу Кейси?

– Ты уверен, что собрался помирать? – с подозрением спрашиваю я. – Слишком ты прыткий для древнего деда, который одной ногой стоит в могиле.

Он довольно смеется:

– Тело может подвести, но у меня все еще есть ум. Единственная вещь, которая интересовала тебя эти десять лет, – это найти ожившие кости того мертвеца. Если бы не это, ничто не заставило бы тебя попасться на крючок к Форду Тассо.

Я устало киваю:

– Тассо говорит, что Кейси жив и находится в городе. Больше он не скажет мне ничего, пока я не найду Райми.

– Он может блефовать, – замечает Фабио.

– Сомневаюсь. Он знает, что я сделаю, если он меня обманет.

– Форд Тассо не из тех, кто боится возмездия.

– Но не тогда, когда в деле замешан Паукар Вами, – возражаю я, осторожно поглаживая рукой свою левую щеку, чтобы не содрать краску. – Все боятся Вами.

Наступает тишина. Фабио никогда не понимал моей потребности стать легендарным киллером и всегда чувствует неловкость, когда затрагивается эта тема.

– Короче, – прерывает он молчание, хлопая меня по руке свой слабой старческой ладонью, – ты ведь пришел не для того, чтобы провести время? Хочешь узнать, слышал ли я что-нибудь о Райми?

– Да, но я пришел бы и так. Я задолжал тебе визит.

– Ничего не имею против. – Он ухмыляется, сосет пиво через соломинку и откидывается на подушки. – Но мне особенно нечего сказать. Я знаю, что он пропал, когда прибыл в Холодильник и спустился в подземный ход. Не думаю, что за этим стоит одна из банд – никто в округе понятия не имеет, кто его забрал и почему. Больше я ничем не могу помочь.

– И никаких соображений, кто имеет зуб на Райми? – спрашиваю я.

– Черт возьми, Алжир, да кто угодно мог иметь зуб на Кардинала! Они нуждаются в нем – он сплотил все это дерьмо, – однако это не уменьшает их ненависти к нему. – Он замолкает на мгновение. – Но имей в виду, есть огромная разница между теми, кто хочет, чтобы он исчез, и теми, кто открыто бросил ему вызов. Эжен Даверн может иметь достаточно власти и тупости, чтобы это сделать. Слепые священники – твои друзья – тоже вполне могли иметь к этому отношение.

Я нейтрально улыбаюсь и ничего не отвечаю на его замечание о виллаках.

– Думаешь, Даверн может быть замешан в этом деле? – спрашиваю я.

– Возможно. Хотя сомневаюсь, и не потому, что он отступил на северо-западе, когда Тассо передали власть. Но если Райми не вернется и начнется война, Даверн, скорее всего, выйдет победителем. Поэтому у него есть веские основания устранить Райми, а у тебя – еще более веские основания быть осторожным, если начнешь за ним охотиться.

Я провожу еще полчаса с Фабио, вспоминая о прежних временах. Теперь я вижу, что он сильно сдал. Его голос постоянно прерывается, а мысли путаются. Я начинаю сомневаться, дотянет ли он до лета. Смерть долго подбиралась к Фабио, но теперь она ухватила его и быстро перемелет своими челюстями.

Разговор утомляет старого сводника. Когда он начинает дремать, я тихо встаю и выхожу. Я оставляю Фло немного денег, велю ей звонить мне в случае необходимости и покидаю дом – Дрейка и его девушки уже нет, – а затем неторопливо иду по улице, размышляя о похоронах, которые всегда надвигаются так внезапно.

Я не рассматривал серьезно вероятность того, что кто-то другой, кроме виллаков, похитил Кардинала. Я по-прежнему верю, что за этим стоят священники – карта, которую получил Тассо, подтверждает эту мысль, – но, возможно, они действовали через третью силу. Если это так, то Даверн кажется таким же вероятным выбором, как и кто-нибудь другой, и таким же удручающим – если порожденные Кланом клуксеры придут к власти, им придется сразиться с черными бандами на востоке.

Снова став Паукаром Вами, я провожу остаток субботы, стараясь разведать больше про Эжена Даверна. Я знаю его только по репутации, хотя ликвидировал в прошлом нескольких его людей, но они играли неглавные роли в его войске, и ему хватило благоразумия не делать проблему из их убийства. Об этом человеке легко получить сведения. Мои осведомители практически выстраиваются в очередь, чтобы выдать секреты бывшего куклуксклановца. Не проходит и часа, как я узнаю о местонахождении нескольких его убежищ, имена и адреса трех его любовниц, время, когда он их посещает и сколько человек его сопровождает в любое время дня и ночи. У него надежная охрана, но если мне нужно будет заполучить его – я это сделаю.

Если Даверн поручил кому-то похитить Капака Райми, есть очень мало людей, которым он рискнет доверить такое дело. Если верить неподтвержденным слухам, только четверым он доверяет безоговорочно. Его младший брат, Эллис, лучший друг еще с детских времен Дэн Керрин, который не является клуксером. И еще двое его ближайших заместителей – Хайд Уорнтон и Матье «Милли» Бернс. Если я не придумаю чего-нибудь еще, то начну тайно следить за этим квартетом в надежде, что один из них замешан в похищении Райми.

Я исследую складское помещение в доках, принадлежащее Даверну, когда мой телефон начинает вибрировать. Время за полночь. Я смотрю на высветившийся на дисплее номер – он незнаком мне.

– Да? – недовольным тоном говорю я.

– Это Паукар Вами? – нервно спрашивает мужской голос.

– Кто хочет это знать?

– Терри Арчер. Я ночной портье «Скайлайта».

Я знаю его, хотя давно не видел. Понятия не имею, зачем он звонит и откуда у него мой номер.

– Что вы хотите?

– Мне велел позвонить вам Форд Тассо и дал ваш номер. Мы… – Он замолкает и хрипло откашливается.

– Дальше, – раздраженно говорю я.

– Здесь произошло убийство. Один из наших посетителей убит. Это женщина. У нее на спине вырезан символ в форме солнца.

Я холодею. Память возвращается на десять лет назад.

– Ее убили в номере…

– Восемьсот двенадцать, – заканчиваю я, безучастно глядя в темное пространство склада.

– Да, – говорит Арчер с удивлением, – откуда вы знаете?

– Я приеду к вам немедленно. Не допускайте никого к телу.

– Я уже опечатал номер. Никого не допустят без моего…

Я отключаюсь. Через минуту я покидаю склад, сажусь на свой байк и мчусь через город, подгоняемый призраками кровавого прошлого.

В прошлом году «Скайлайт» претерпел реконструкцию. Он был закрыт почти шесть месяцев. Старые номера были разрушены и перестроены, стены перекрашены и обклеены обоями, положены новые ковры, и поставлена новая мебель. Репутация «Скайлайта» как главной приманки для богатых и знаменитых снизилась после смерти Фердинанда Дорака, но теперь он снова затмил своих соперников, став еще более роскошным заведением, чем раньше, хвастаясь самыми современными достижениями в области технологий и новыми пятью этажами.

Только одна вещь не изменилась – отсутствие охраны внутри. В «Скайлайте» анонимность гарантирована. Двери охраняются гвардейцами, но дальше охрана отсутствует.

Терри Арчер ждет меня у конторки портье, дымя «Мальборо». Вокруг течет обычная жизнь – новость об убийстве еще не дошла сюда. Войдя, я ловлю на себе удивленные взгляды – никто не ожидал, что Паукар Вами так открыто появится в «Скайлайте», однако никто не вмешивается.

По бокам от Арчера – два гвардейца. Они крепко ухватились за свое оружие и не спускают с меня глаз. Я не сомневаюсь, что эта парочка – его лучшие кадры, искушенные в науке сражений и убийств. Не менее твердо я уверен, что смогу нейтрализовать их, даже не включая среднюю скорость.

– Мистер Вами, – приветствует меня Арчер, бросая сигарету и протягивая руку.

Я игнорирую ее – Паукар Вами не пожимает рук – и отрывисто бросаю:

– В восемьсот двенадцатый. Быстро. И без телохранителей.

Арчер хрипло втягивает воздух, потом кивает гвардейцам:

– Я сам его проведу наверх.

– Вы уверены, сэр? – спрашивает один из них. – Может, нам стоит тоже пройти, чтобы…

– Если я захочу убить его, вам даже вдесятером его не спасти, – бросаю я, потом направляюсь к лифтам впереди Арчера, который задерживается на несколько мгновений, умеряя пыл гвардейца, потом рысцой спешит за мной, успевая вскочить в лифт за долю секунды до того, как двери захлопываются.

Мы в молчании поднимаемся на восьмой этаж. Я быстрым шагом направляюсь к номеру, поскольку помню его расположение с давних пор. В номере 812 оставили умирать мою девушку, Николу Хорниак. Кроме того, в нем была убита моя бывшая жена Эллен.

– Когда ее нашли? – спрашиваю я.

– Меньше часа назад, – говорит Арчер, переходя на рысь, чтобы не отстать от меня. Он прибавил в весе с тех пор, как я видел его в последний раз. – Я немедленно позвонил мистеру Тассо – в этой комнате уже происходили разные истории, и я решил, что он захочет узнать об этом происшествии, – а он велел мне позвонить вам.

– Комната была заказана на кого-нибудь?

– Да, но… – Он замолкает.

– Говорите, – резко бросаю я.

– Она была заказана на имя Эла Джири, – произносит он быстро, – но я уверен, что он не имеет к этому никакого отношения. Я знаю Эла – он не такого сорта человек, чтобы…

– Понятно, – прерываю я.

Итак, они, кто бы они ни были, использовали мое имя.

Я смотрю на Терри Арчера. Он знаком со мной как с Элом Джири, но не узнает меня в обличье Паукара Вами. Я хочу, чтобы все так и оставалось.

– Я проверю Джири, – говорю я. – Если он невиновен, ему нечего бояться. Если – нет, разберусь с ним. – Арчер кивает, в его глазах застыл ужас. – И не вздумайте предупредить его!

– Клянусь, я не собираюсь этого делать!

Мы подходим к номеру 812, и Арчер вставляет золотую карточку в щель компьютерного замка. Дважды вспыхивает свет. Затем он вставляет в щель другую карточку – тоже золотую, но с красными полосками в левом верхнем углу.

– Я сделал двойную кодировку замка для полной безопасности, – самодовольно говорит Арчер.

Дверь отворяется, и мы заходим внутрь. Автоматически зажигается свет. Плоский экран телевизора на стене передает новости.

Добро пожаловать в «Скайлайт», мистер Джири. Надеюсь, вам здесь понравится.

На кровати лицом вниз лежит обнаженная женщина, поднятые над головой руки связаны, во рту кляп. Спина располосована на лоскутья, сквозь засохшую кровь вырисовывается грубо вырезанный круг, от края которого расходятся прямые линии, изображающие лучи солнца.

– Раньше было еще два подобных случая, – говорит Арчер, закрывая дверь. – Девять или десять лет назад две женщины были убиты точно таким же…

– Знаю, – обрываю я его, подхожу к кровати и изучаю пол в надежде найти улики. – Я хочу, чтобы комнату осмотрели. Женщину тоже. Полный осмотр. Вызовите Алекса Сайнса из Холодильника. Скажите ему, чтобы приехал немедленно. Я хочу, чтобы он докладывал мне лично.

– А как насчет мистера Тассо? – осведомляется Арчер.

– Если бы Тассо хотел заниматься этим делом сам, – рявкаю я, – он не стал бы посылать вас ко мне.

Арчер съеживается от моего тона и замолкает.

Я осторожно поворачиваю в сторону голову мертвой женщины и изучаю ее лицо, бесстрастно разглядывая знакомые контуры тела и отмечая, как умиротворенно она выглядит. Я готов побиться об заклад, что Сайнс найдет в ее крови сильные наркотики, когда будет делать вскрытие. Никто не умирает столь безмятежно после таких мучений. Ее должны были накачать наркотиками до полного беспамятства.

– Вы знаете эту женщину? – спрашиваю я Арчера, осторожно опуская ее голову.

Эл Джири хочет закрыть ей веки. Паукар Вами презрительно усмехается над таким приступом сентиментальности.

– Нет, – говорит он дрожащим голосом.

– А я знаю. – Встав, я снимаю резиновые перчатки и кладу их в карман. – Это Ама Ситува. – Я тихо вздыхаю, незаметно для Арчера, потом быстро выхожу, чтобы вернуться в ночь и поразмыслить, что, черт возьми, все это значит.

Глава четвертая
РАБОТА С ДОКУМЕНТАМИ

Ама Ситува. Аюмаркан. Пропала без вести десять лет назад.

Возвращается (как?) и оказывается убитой в «Скайлайте» (почему?) в номере 812. Не слишком густо. Никаких намеков, кто она такая и как жила. Может быть, имелась некая причина и она была убита вместо кого-то другого, кого я знал? И действительно ли эта женщина Ама Ситува? Я все еще не могу поверить в эту байку про воскрешение, хотя сомневаться все труднее. Она, скорее всего, лишь очень похожа на ту женщину, которую я помню. Искусный отвлекающий маневр.

В этом случае Сайнс сможет помочь. Он возьмет отпечатки пальцев, слепки зубов и анализ ДНК. Сравнит их с данными. Я уверен, что нет файлов по Аме Ситуве – виллаки провели скрупулезную работу по удалению всех следов Аюмарканов, но если это другая женщина, мы могли бы ее опознать.

Сидя у окна в своей маленькой гостиной и обдумывая различные вероятности и неожиданные повороты, я постепенно начинаю дремать. Мне снится номер 812 в гостинице «Скайлайт» и три убитые женщины – Никола Хорниак, Эллен Фрейзер и (пока не доказано другое) Ама Ситува. В своих снах я присутствую при убийствах, которые смешиваются в одну кошмарную сцену нескончаемой казни. Я стою в ногах кровати, к которой привязана Никола. Я слышу вопли Эллен. Она зовет меня по имени, и я вскакиваю, чтобы поспешить на помощь, но не могу пошевелиться. Огромная женщина – Валери Томас, одна из пешек виллаков, – отталкивает меня в сторону и смеется. Слепой священник обхватывает меня рукой и держит, пока Присцилла Вердю вырезает символ на спине Амы Ситувы – ее нож неправдоподобно огромен, а кровь неестественно красная. Она застывает лужей на полу, и я вижу отраженные в ней лица – Капак Райми, Леонора Шанкар, мое собственное. Нет, не мое… моего отца. Реальный Паукар Вами улыбается мне и бормочет: «Пора платить долги, Эл, мой мальчик».

Когда я пытаюсь придумать ответ, лицо Вами взрывается гейзером крови, которая забрызгивает стены и потолок. Кровь заливает и меня. Она горячая. Я кричу. И вот я уже лежу на кровати, а какой-то виллак кромсает мою спину на куски. Невыносимая боль. Он что-то напевает. Я пронзительно кричу. Никола, Эллен и Ама Ситува стоят полукругом передо мной, обнаженные, и занимаются любовью и смеются над моим несчастьем. Кромсание моей спины длится вечность.

– Плоть Снов, – поет священник, и женщины подпевают ему.

Я затыкаю уши пальцами (почему-то не думая о том, что могу дать отпор своим мучителям), но звуки впиваются в залитую кровью плоть и кости. Пронзительные, высокие, доводящие до безумия. Я открываю рот, чтобы завопить. Хлещет кровь. И постоянный трезвон женских голосов… трезвон…

Мои глаза внезапно открываются, но шум не прекращается и наяву. Преодолевая сумасшедшее сердцебиение, я оглядываюсь в поисках священников, потом понимаю, что это звонит мой телефон. Судорожно вздохнув, я изгоняю из головы последние признаки кошмара и вытаскиваю телефон из кармана.

– Алло? – говорю я и смотрю на время. 4:19.

– Джири? Это доктор Сайнс.

Я сажусь:

– Что случилось?

– Ваш труп – женщина в номере «Скайлайта»…

– Что с ней?

– Она исчезла.

Несколько мгновений мне кажется, что я все еще сплю, но это впечатление скоро проходит.

– Где вы? – спрашиваю я.

– В Холодильнике.

– Я сейчас буду.

Когда я ныряю в свои ботинки, мне кажется, что я слышу, как кто-то шепчет: «Плоть Снов». Но это лишь остаток ночного кошмара…

* * *

– Как, черт возьми, она могла исчезнуть? – ору я, распахивая дверь кабинета Сайнса и отшвыривая стул со своего пути.

Я здесь уже десять минут, и моя ярость усиливается с каждой секундой. Доктор сидит за столом с бесстрастным выражением лица и ждет, когда пройдет мой гнев. Если он меня боится, то хорошо это скрывает.

– Расскажите мне еще раз, что произошло, – рычу я, наклоняясь над столом и вглядываясь в его лицо в поисках малейших следов лжи.

– Я уже три раза говорил вам. – Он прямо смотрит мне в глаза.

– Так расскажите в четвертый!

– Думаете, это поможет?

– Начинайте рассказывать, или я вышвырну вас в это чертово окно!

Сайнс усмехается:

– Перестаньте сотрясать воздух. Вам это не идет.

– Думаете, это шутка? – реву я. – Вы думаете, что это чертова…

– Сядьте. Перестаньте орать. Дышите глубже. Вытяните руки и ждите, пока они перестанут дрожать. После этого я расскажу вам снова – в последний раз, – говорит он твердо.

Мне хочется вырвать ему глаза, но это не выход, так что я беру стул, сажусь на него и глубоко дышу. Наконец зубы перестают стучать, и завеса гнева отступает.

– Извините, сорвался.

Сайнс кивает:

– Уже лучше. – Он начинает краткий повтор истории: – Я осуществлял надзор за первоначальным исследованием трупа в «Скайлайте», как вы меня и попросили. Убедился, что были сняты отпечатки пальцев и что ничего не было нарушено.

– Вы снимали отпечатки пальцев с тела?

– Да, но только для того, чтобы найти явные следы ее убийцы. Их там не было. Я оставил более тщательное исследование на потом, когда вернусь в Холодильник. После того как я сделал все, что мог в «Скайлайте», тело перенесли на каталку, отвезли вниз и положили в катафалк.

– Почему в катафалк? – прерываю я. – Почему не в машину «скорой помощи»?

Он посылает мне ироническую улыбку:

– Машины «скорой помощи» предназначены для больниц, где они перевозят живых. А это морг. Не вести же ее было в реанимацию.

– Хорошо, – резко прерываю я. – Я только спросил.

– Как я говорил, – продолжает он, высокомерным жестом откидывая волосы назад, – мы перенесли тело в катафалк. Я находился при нем все время. Мы задвинули внутрь каталку, прикрепили ее ремнями и заперли двери. Водитель и я сели впереди, и мы поехали. Доехали быстро. Открыли двери, выкатили каталку, но тела там не было. – Он кашляет. – Не знаю как, но оно исчезло по дороге.

– Ни с того ни с сего? – фыркаю я.

Он раздраженно смотрит на меня:

– Я понимаю, как дико это звучит, но оно не могло выпасть или быть похищенным. Мы всю дорогу находились рядом. Вы можете осмотреть катафалк, но, уверяю вас, там нет фальшивых панелей или дырок в полу.

– Тела не растворяются в воздухе, – холодно замечаю я.

– Согласен, – вздыхает он, – но, как любил говорить Шерлок Холмс, когда все другие возможности исключены, то, что остается, как бы оно ни было невероятно, и есть реальная хрень.

– Не думаю, что он говорил именно так, – улыбаюсь я.

– Возможно. – Сайнс встает и направляется к двери. – Давайте подойдем к катафалку и посмотрим. Ведь вы мне не поверите, пока не убедитесь собственными глазами. Кто знает, может, найдете что-нибудь, что я просмотрел. Честно говоря, – бормочет он с несвойственной ему скромностью, – я бы хотел этого.

В катафалке я не нахожу никаких секретов. Никаких скрытых панелей по бокам. Сплошной однородный пол, надежный запор. Я предполагаю, что кто-то мог вскрыть замок, когда катафалк остановился на светофоре.

– Это невозможно, – говорит Сайнс, – в четыре часа утра нет никакого движения, мы спешили вернуться назад, так что нарушали правила и не останавливались на светофорах.

– Может, кто-то был на крыше? Они могли открыть замок, пока вы ехали, выкрали тело и… – Я замолкаю, понимая, как неубедительно звучит это предположение.

Сайнс пожимает плечами:

– Я тоже об этом думал. В этом больше смысла, чем в утверждении, что тело просто исчезло, но это не объясняет отсутствия сигнала тревоги.

Сайнс закрывает двери в задней части катафалка, запирает их, потом вынимает другой ключ и пытается вставить его в замочную скважину. Раздается рев сирены, который доктор быстро прекращает, нажав кнопку на брелоке для ключей.

– У нас и раньше крали тела, – говорит он, – двадцать лет сигнализация постоянно обновляется. Она модернизируется каждый год, чтобы обогнать таланты взломщиков. Удержаться на крыше движущегося автомобиля так, чтобы тебя не увидели, а потом открыть дверцы так, чтобы не потревожить сигнализацию…

Он качает головой.

Я проверяю замок, потом снова иду осматривать катафалк, пытаясь найти объяснение. Сайнс бесстрастно наблюдает за мной. Когда я возвращаюсь, он говорит:

– Знаете, что я рекомендовал бы вам как доктор?

– Что?

– Отправляйтесь домой. Выспитесь. Эта загадка все еще будет здесь завтра. Она не станет яснее, но вы будете в лучшей форме, чтобы разобраться в ней.

И, поскольку, оставаясь здесь, я могу только сходить с ума – и ничего больше, я следую совету доктора.

Удивительно, но я сплю, как сурок, без кошмаров, и просыпаюсь около полудня в жаркий воскресный день. После тарелки овсянки я задумываюсь над моими посещениями «Скайлайта» и Холодильника и о том, что делать дальше. Чем больше я думаю об этом, тем больше склоняюсь к мысли, что убийство Амы Ситувы (или какой-то неизвестной) не было случайностью. Обе предыдущие женщины, убитые в номере 812, были тесно связаны со мной – одна являлась моей девушкой, вторая – моей бывшей женой, – так что я уверен, что эта последняя овечка для заклания была выбрана намеренно.

Чтобы докопаться до сути, мне придется узнать больше об Аме Ситуве. Если женщина из 812-го номера была ее двойником, я разберусь с этим позже. В настоящее время я рассмотрю вариант, что это была именно Ситува.

Нетрудно решить, с чего надо начать. Если она действительно Аюмаркан, то ее имя стерто из всех городских документов и никто ее не вспомнит. Единственное место, где я могу найти ее историю, это Дворец – там хранятся персональные файлы всех Аюмарканов.

Форд Тассо не удивляется, когда я внезапно появляюсь и требую аудиенции, но заставляет меня ждать почти час, пока разбирается с более неотложными делами. Начались убийства ключевых членов организации, руководителей бизнеса, генералов Гвардии. Убийца стреляет без предупреждения и без промаха. Сначала Тассо думал, что это один из людей Даверна, но на клуксеров тоже были нападения. Пять ближайших соратников Даверна убиты, включая его лучшего друга, Дэна Керрина. Похоже, в городе появился третий игрок, который мутит воду, однако никто не имеет представления, чьих рук это дело.

Наконец меня приглашают. Тассо лежит на новом диване – на глазах компресс со льдом – и круговыми движениями массирует парализованную правую руку и плечо. Он выглядит почти покойником.

– Я часто жаловался на дом престарелых, – стонет он, когда я сажусь, – не понимал, какое это счастье. Теперь готов отдать все что угодно, чтобы вернуться обратно.

– Так что же вас останавливает? Вы сделали все возможное и невозможное, вы – старый и больной. Если откажетесь, никто не станет вас винить.

– Я сам стану себя винить, – ворчит он, снимая с лица компресс со льдом. – И поменьше ерунды о «старом и больном».

Его здоровый глаз покраснел и воспалился. Сомневаюсь, что со времени нашей последней встречи он спал больше нескольких часов. Непонятно, зачем ему эта морока. Он похож на динозавра – слишком тупой, чтобы понимать, когда надо лечь на землю и сдохнуть.

– Я говорил по телефону с Сайнсом, он рассказал мне, что произошло. Думаешь, это он нас подставляет?

– Это не Сайнс, – отвечаю я уверенно.

– У тебя есть соображения, кто и каким образом украл тело?

– Возможно, это виллаки. Они обладают способностью проникать в мозги людей. Они могли украсть тело в «Скайлайте», а потом внушить Сайнсу и шоферу, что оно таинственным образом исчезло по дороге.

– Не могу понять, зачем им такие сложности, – хрипит Тассо, – но это все же вероятнее того, что я смог придумать. Итак, что дальше?

– В каком состоянии архивные документы на верхних этажах? – спрашиваю я.

– В лучшем, чем были раньше. У Дорака, вероятно, имелась какая-то система, но о ней никто не знал. Когда он умер, это был просто кошмар. Люди Райми скрупулезно все рассортировали. Они, правда, еще не закончили, но если они не найдут то, что тебе надо, то, вероятно, смогут показать верное направление. Что тебе нужно?

– Женщина в «Скайлайте» была Ама Ситува.

Глаза Тассо сужаются.

– Та самая, которая находится в списке Аюмарканов?

– Да.

– Я думал, что все они мертвы.

– Я тоже. Или мы ошибались, или это был ее двойник. В любом случае, пришло время узнать немного больше о мисс Ситуве. Вы сказали, что Райми говорил перед своим исчезновением, что видел Аюмарканов? Если я смогу найти, откуда они – или их двойники – появляются, этот след сможет привести меня к пропавшему Кардиналу.

Тассо задумчиво кивает:

– Архивы твои. Большая часть документов находится в одном месте. Могу позвать секретаря, чтобы он провел тебя туда… – Он предупреждающе поднимает палец: – Там достаточно много весьма шокирующих вещей, Алжир. Не суй свой нос в те документы, которые непосредственно не относятся к делу.

– Форд, – усмехаюсь я, – вы мне не доверяете?

– Убирайся к черту, – ворчит он в ответ.

Архив Аюмарканов впечатляет – больше дюжины картотечных ящиков, набитых до предела печатными материалами, отчетами детективов, газетными вырезками, фотографиями, DVD-дисками и рукописными заметками самого Кардинала. Все документы обладают одной общей особенностью – люди, к которым они относятся, не имеют первоначальных историй, как приличествует существам, которые были, как утверждают, возвращены из мертвых.

Я никогда не представлял себе, даже приблизительно, сколько людей создал Дорак и какое положение во властных структурах они занимали. Три майора, два шефа полиции, несколько старших судейских чинов, президенты нескольких самых влиятельных банков и компаний, много вожаков банд. Всякий раз, когда Кардинал не мог устранить конкурента законным способом, он создавал Аюмаркана и посылал его в лагерь врага в качестве засланного казачка с приказом внести максимальный раскол.

Я мог бы провести много недель, исследуя эти пыльные папки, узнавая о городе, о мужчинах и женщинах, которые формировали его в течение последней половины века. Но у меня есть тайна, которую надо распутать. Возможно, в один прекрасный день я приду сюда снова, чтобы порыться в бумагах. Но прямо сейчас моей целью является Ама Ситува.

Ее папка невелика – она начала свою деятельность за год до смерти Дорака, – но весьма подробна. Рост, вес, размеры, прическа, доходы, сотни фото, включая несколько снимков, где она занимается любовью с Капаком Райми на дворцовой лестнице.

Это напоминает мне об одном позабытом факте. Ама Ситува находилась на крыше, когда Кардинал совершил свое фатальное падение. Я подслушал его последний разговор со своим преемником, из которого понял, что Ама Ситува была настоящей любовью Райми. Он обрек ее на забвение вместе с другими Аюмарканами, заставив Дорака совершить смертельный прыжок, но это не было легким решением. Не могу понять, почему я не вспомнил об этом раньше. Может, у меня начинаются проблемы с памятью? Ладно, хватит. Никаких воспоминаний о Паукаре Вами, Леоноре Шанкар и остальных. Я тщательно просматриваю папку Ситувы, чтобы отыскать сведения, которые могут подсказать, где она или ее двойник могли обитать. Она жила вместе со своим предполагаемым отцом, Кафраном Ридом, но я уже с ним разговаривал. Имелось несколько ресторанов и баров, которые она посещала. Я кратко записал названия – побываю в них и покажу ее фото на случай, если она недавно заходила туда. Я также записываю имя и адрес ее парикмахера, косметического кабинета, который она посещала, магазинов, в которых она бывала, и спортзала, где она поддерживала себя в форме.