Текст книги "Мое кудрявое нечто (СИ)"
Автор книги: Дана Райт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
Получаю выговор от командира части по поводу своих волос, как бывает обычно, когда он видит меня.
Останавливаю машину возле древней пятиэтажки. Непонятно, как эти дома еще не развалились. Беру пакет с продуктами и букет цветов, купленные по дороге. Поднимаюсь на третий этаж.
Выхожу из хрущевки лучшим другом бабы Кати. Мне понадобилась пара часов, чтобы разговорить ее и склонить на свою сторону. Мне даже не потребовалась медицинская карта Риты. Бабулька растрещала мне все: чем и когда болела Рита, имена и адреса ее подруг, любимые песни и книги, мечты и цели. Будь я маньяком, то девчонка уже сегодня вечером стала бы моей жертвой.
Кстати, почему ее снова нет дома? Время половина одиннадцатого. Оставив ее утром у универа, я сказал, чтобы вечером она вызвала такси. Вот где она ходит? Или у меня проблемы с дикцией, и она не поняла, когда я просил ее уволиться? Еще и на звонок не отвечает.
Кормлю обеих собак и Юрана с его подружкой. Каждый раз ржу, делая это, потому что вспоминаю реакцию парней на моих питомцев с их именами. Я думал Романов меня порвет, уж больно ободрано выглядел его черно-белый тезка в тот момент.
Еду в фитнес центр, где, по словам бабы Кати работает Рита. Вот что она там делает? Клуб работает до одиннадцати. Время уже двенадцать. Она еще не выходила. Может, ушла раньше? Звоню. Мне снова никто не отвечает. Выхожу из машины, дергаю дверь клуба – закрыто. Свет горит на втором этаже, где видны беговые дорожки и велотренажеры. Но на них никто уже не занимается. Возвращаюсь в машину, и маниакальным взглядом пялюсь на дверь спортзала.
Начинаю понимать, почему Романов потихоньку сходил с ума, когда Тины не было рядом, и почему в итоге он практически закрыл ее дома. В голове крутятся мысли о том, где она может быть, с кем, и чем заниматься. Закрадываются гнусности, от которых становится тошно. Что, если она крутит роман с кем-нибудь, и поэтому не подпускает меня к себе. Может, просто не смогла отказать человеку, который помогал ей? То есть моему отцу… Ну а что, у нее же своя жизнь. Может, кто-то ухаживал за ней в детдоме? Она миленькая. И вообще, как она могла жить в детском доме, среди озабоченных подростков, и остаться девственницей? Вспоминаю себя в школе и жалею девчонок, которым пришлось учиться со мной. Надо, кстати, сказать Романову, чтобы Джессику в эту школу не отдавал. Ненадежная она для женского пола.
Может, врет? Ладно, проверим. Если врет… Черт, я буду очень грустным. Лучше бы она говорила правду.
Заделать бы ей ребенка, чтобы дома сидела и не рыпалась никуда. А что, как вариант… Блииин, какого хера я думаю о детях? Рано мне их пока. Да и ей тоже. Ей всего то восемнадцать, какие дети? С другой стороны, сколько там они сидят в декрете? Три года. Я хочу троих детей. И того… она будет сидеть дома почти десять лет. Хорошенький срок. Злорадно ухмыляюсь, мысленно уже переносясь в дом, полный детского смеха, ароматов только что приготовленного ужина, и встречающей меня Риты в халатике с треугольным вырезом, откуда соблазнительно выглядывает большая грудь. Возможно, я пойду и за четвертым.
Как же приятно было прикасаться к ее телу сегодня. Она замерла, затаив дыхание, а потом ее грудь высоко вздымалась при каждом глубоком вдохе. Моей ладони было слишком приятно находиться на ее животике, теплом, мягком, чуть выпирающем. Она резко втянула его, как только почувствовала мою руку. Член пульсировал как сумасшедший от желания вонзиться в это пухленькое тельце, белое и такое вкусное. Я даже вкус сырника не почувствовал после прикосновения к ней губами.
Что она делает со мной? Может, специально строит из себя недотрогу, чтобы что-то получить? Она ведь как-то сказала, что эта свадьба нужна ей не больше, чем мне. Вот только одна проблемка – мне эта свадьба уже нужна.
Дверь спортклуба открывается. Из нее появляется Рита в новом белом пухане практически до пят. Таком же дурацком, как предыдущий, только новом. Она не позволила мне купить ей нормальную одежду. Напялила на себя этот базарный пуховик. Еще, наверное, радовалась, кружась перед зеркалом в каком-то дешевом отделе дешевого торгового центра, где я и не бывал. Надо попросить Тину сводить девчушку по магазинам.
Хочу выйти из машины, чтобы встретить малышку, но останавливаюсь, потому что за ней выходит парень. Рита почему-то ждет, когда он закроет дверь. О чем они говорят? Мне слышен только ее смех. Со мной она почти никогда не смеется. Со мной! Да рядом со мной смеются все! Я самый веселый человек из известных мне! Парень застегивает короткую серую куртку, берет мою невесту под руку и ведет ее к машине, дверь которой открывает… Я, блин, сейчас не понял… Пялюсь в окно наблюдая, как девчонка садится на пассажирское сиденье, пристегиваясь, пока парень спортивного телосложения оббегает машину и садится за руль. Что за дела? В голове мелькают картинки моего кулака, врезающегося в довольную морду. А морда у парня, правда, довольная. Что, мать вашу, тут происходит? Какого хера она не перезванивает мне? На ее древней мобиле как минимум три пропущенных вызова от меня! Почему она не вызвала такси, как я просил ее? Почему не позвонила мне, чтобы я забрал ее, как могла бы? И, кто, нахрен, этот парень? Они находились вдвоем в спортзале после его закрытия? Чем они там занимались? Девочка вообще понимает, что она сейчас делает?
Плавно трогаюсь и еду за ними. Надеюсь, меня не заметят. Держусь на достаточном для этого расстоянии от тачки будущего мешка для битья. Надо бы навестить этого бессмертного. На улице уже темно, но я запомнил его рожу, когда он ступил на круг фонарного света.
Набираю номер Риты.
– Да, – ее голос подозрительно довольный.
– Привет, я задерживаюсь на службе, – вру я, – не теряй.
– Ааа, хорошо.
Сука, даже не расстроилась. Обидно.
– Дома все в порядке?
– Да, все хорошо, – теперь врет она.
– Я не разбудил тебя?
– Нет, я… я сейчас уже буду ложиться.
– Я может сегодня не приеду, у нас учения. Не испугаешься одна дома?
– Нет, что ты. Тут же закрыто все.
– Какие планы на выходные?
Завтра суббота и я хотел провести выходной день с ней. Но теперь уже не знаю, хочу ли.
– Я уеду утром, мне нужно…
– Возьми папину машину, – перебиваю ее, мне неприятна ее ложь.
– Хорошо.
– Я отвлек тебя от чего-то?
– Нет. Я читала.
Ага, по ролям с каким-то козлом.
– Ладно. Спокойной ночи. Позвони мне, если что-то понадобится.
– Хорошо.
Кидаю мобилу на приборную панель. Бешенство? Злость? Что я чувствую? Разочарование.
Эта девочка казалась мне такой светлой, наивной, невинной. А она врет, даже не задумываясь над словами. Может, не так она и проста? Может, действительно только строит из себя недотрогу. Но для чего? Я ведь уже дал понять, что собираюсь жениться на ней. Боится, что узнаю правду и отменю решение? Такое вполне возможно. Во всяком случае, сейчас я готов это сделать.
Единственное, что я ненавижу в людях – ложь. Потому что ложь – это ненадежность и предательство. А я, уезжая в командировку должен быть уверенным на все сто в верности своей жены. Иначе нет смысла заводить семью.
Фольксваген козла, везущего куда-то мою невесту, выезжает на трассу. Еду за ними метрах в пятистах. Вряд ли Рита заметит меня. Они поворачивают к нашей даче. Больше там домов нет. Только закрытая военная учебка в нескольких километрах. Значит, он везет ее домой. Вот только… учитывая, что меня дома нет, останется ли он там?
Черт! Если я узнаю, что сучок трахает мою невесту в моем же доме…
Руки сжимаются в кулаки. Выхожу из машины и обижаю ногами дерево. Закуриваю. Из поворота показывается фольксваген. Хорошо. Трахнуться за это время они бы не успели. Он просто подвез ее. Но какого черта она попросила его подвезти себя, если есть я?
Мне надо выпить.
Леха еще не вернулся из командировки. Самойлов по любому с телкой. Он последнее время не вылезает из клубов и борделей. Звоню Романову.
Гоню по трассе и через полчаса залетаю в ворота трехэтажного особняка. Юран встречает меня в утепленной беседке. Курим. Друг рад встрече, как и я. Мы давно не виделись. Но, похоже, у них с Тиной не все хорошо. Учитывая то, что он сделал с ней, я не удивлен.
В холле уже накрыт стол, когда мы заходим. Мелкие спят. Тина сидит с идеально ровной осанкой и вышколенной улыбкой. До поездки на остров она выглядела нездоровой, сильно похудевшей, с синевой под глазами. Сейчас же Орловская, ныне Романова, потрясающе выглядит в шелковом бордовом пеньюаре до пят и распущенными волнистыми волосами. Наверное, уже готовилась ко сну. Мне приятно думать, что она вышла повидаться со мной. Я люблю эту девчонку. Жаль, что сейчас она соскакивает со своего места, как только мы входим. И это точно не из-за меня.
– Привет, девочка с косой, – улыбаюсь девчонке, разводя руки в разные стороны для объятий.
Тина бросает вопросительный взгляд на мужа, и после его короткого кивка подходит ко мне.
– Хватит спрашивать его, – стараюсь немного разбавить обстановку, крепко обнимая ее. – Я же твой лучший друг, и буду обнимать тебя так крепко, как только захочу.
Поднимаю в воздух невесомое тельце и кружу пару раз. Затем ставлю ее на пол. Она уже крепко стоит на ногах, не как в прошлый раз, когда мне пришлось удерживать ее от падения. Целую девчонку в щеку, затем в ладонь и усаживаю на диван. Мне приятна ее искренняя улыбка. Я знаю, что она рада видеть меня.
– Ты нормально чувствуешь себя? – это самый частый вопрос Романова в последнее время.
– Д-да, – а Тина привычно заикается, но улыбка с ее губ не сходит.
Дааа, может не стоило их беспокоить? Но мне срочно нужно выпить и поговорить, потому что я перестал понимать происходящие в моей жизни события.
Рассказываю друзьям о происходящем. Получаю подзатыльник от Романова за то, что ничего не рассказывал и вообще потерялся на несколько месяцев. Учитывая количество получаемых мною подзатыльников, удивительно, как я из жизни насовсем не потерялся. Выпиваем. Радуюсь тому, что бокал сока в руках Тины уже не трясется.
– Я тут хотел попросить тебя, – смотрю на Орловскую, – может ты с ней по магзам пройдешься? А то она у меня как… короче, прогуляйся с ней по магазинам, – прошу, заливая в рот рюмку коньяка.
Тина привычно смотрит на мужа. Я бы поржал над этим ее движением, если бы не знал причины происходящего. Юран вздыхает, стараясь сдержать психоз. "Тинуль, сходи, если хочешь". Странно слышать мягкий голос друга. Интересно, как ему удается теперь сдерживаться?
– Я… я пока не могу, – на ее кукольном лице проскальзывает страх. – Выходные я обещала провести с Джес и Сашей, а на следующей неделе процедуры, я не смогу. Может, немного позже?
– Без проблем. О! А приезжайте завтра ко мне на дачу! Я как раз Саньке обещал прокатить его на снегоходах, пока зима не кончилась. Джес тоже покатается. А я вас познакомлю с Ритой.
– Завтра еще Леха возвращается утром. Я как раз его встречать собирался, – поддерживает Романов. – Так что мы его захватим и сразу к тебе.
– А Самойлов где потерялся?
– Он улетел к бабуле.
– Черт! Я бы тоже слетал к его бабуле.
Я боготворю эту женщину! Она великолепна, даже в свои шестьдесят девять. Моя рука потеряла девственность под ее фильмы. Она преподала мне урок предварительных ласк, когда мне было пятнадцать, без наглядных подробностей, конечно.
– У тебя же теперь невеста, забудь про порно-бабулю, – Романов тяжело выдыхает. – Хотя, после свадьбы только порнушка и остается.
Ржу. Они женаты несколько лет. Раньше мой друг не отказывал себе в посещениях стриптиза с продолжением. Но после того, что он сделал с Тиной, я не слышал от него приглашений куда-либо, и не встречал в наших любимых местах. Мой друг пытается стать хорошим семьянином и большинство свободного времени проводит дома.
Тина дергает плечами от его слов, ее рука снова слегка потрясывается, но улыбка на лице остается. Порой мне хочется хорошенько вмазать другу за то, что он сотворил с этой девочкой.
– М..можно, я п..пойду? – На ее кукольном лице замирает страх, но губы все еще изогнуты.
– Пойдем, провожу тебя.
Романов аккуратно помогает жене подняться с дивана, затем по лестнице.
– Знаешь, иногда мне хочется отмутузить тебя хорошенько, – говорю другу, когда он возвращается и наливает нам еще по рюмашке.
– Я всегда к твоим услугам, – друг грустно усмехается, чокается и выпивает. – Самойлов уже подправил мою физиономию. Да я и сам бы себе съездил, только это не изменит ничего. Шарахается от меня по углам. Из комнаты выйти боится. Сам не знаю, че делать. После Германии вроде лучше стало, более или менее в себя приходит. Хоть с мелкими общаться начала. Не притрагиваюсь к ней лишний раз. Ну ладно, – наливает еще, – переживем. Что там у тебя за невеста, рассказывай, че умолчал.
Смеюсь. Романов знает, что при его жене я кое-что утаил. Рассказываю про сегодняшнее утро и вечер.
– Так давай мои ребята за ней последят, – предлагает друг.
А что, идея хорошая. Девчонки целый день дома нет. Следить за ней постоянно я не могу, у меня служба. А у Романова для этого все ресурсы имеются. Пусть последят. Не собираюсь быть дураком, которому изменяет невеста. Если малолетка хочет меня наебать, то у нее это не выйдет.
– Пробей ее еще по базам тогда, – прошу я.
Романов кивает. Через неделю я буду знать о девчонке все.
Сидим еще полночи. Болтаем. Мне не хватало общения с друзьями.
Посреди ночи со второго этажа доносятся крики Орловской. Юран в один момент уносится к ней, а я уезжаю.
Хорошо, что завтра они приедут.
Рита уже спит, когда я возвращаюсь домой.
Такая красивая во сне. Ореховые волосы распластаны по подушке, под белоснежной щечкой такая же белоснежная ладошка с пухлыми пальчиками. Хочу прикоснуться губами к каждому. Сажусь на колени перед кроватью, всматриваясь в ее лицо. Длинные темные ресницы чуть подрагивают, заставляя трепыхаться отбрасываемые на веки тени. Аккуратные маленькие губки смешной формы приоткрываются, выдыхая воздух. Хочу коснуться их. А еще хочу скинуть с нее одеяло, и…
Покидаю комнату, пока мои желания не взяли верх.
***
Эта девушка, словно спустившийся с небес ангел. Как можно быть настолько идеальной? Она словно ожившая, спустившаяся с Олимпа Афродита. Ее лицо списано со старинных икон, а на его основе делают самых красивых в мире кукол, и никто не сможет переубедить меня в этом. Интересно, ее потрясающие светло зеленые глаза светятся в темноте, как у кошек? Мне хочется улыбаться, как только ее полные идеальные губы растягиваются, открывая такие же идеальные белоснежные зубы. Комбинезон зеленой замши с рукавами три четверти обтягивает ее тонкую талию, красивую грудь и выпуклую попку. Никогда не видела настолько идеальных пропорций фигуры. Это настоящие песочные часы. Длинные черные волосы шелковым полотном спускаются ниже бедер. И где бы она не прошла, везде остается нежнейший шлейф розовой воды с примесью чего-то, чего я не могу уловить.
Подруга Миши вся такая. Идеальная. Это единственное слово, которое я могу к ней применить. Не удивительно, что ее муж смотрит на нее с обожанием и восхищением. Как бы мне хотелось, чтобы на меня кто-нибудь смотрел так же. А еще этот парень с пронизывающим насквозь, пугающим взглядом, предугадывает каждое ее желание, потому что Кристина соглашается со всем, что бы он ни сказал. Как же, должно быть, они счастливы.
Жаль только, что она мало говорит. У нее приятный нежный голос.
Парень с темными коричневыми волосами, Леша, все время шутит, как и Миша.
После обеда все идем гулять. Миша с братом Юры Сашей катаются наперегонки на снегоходах, а Юра катает Джессику. Странное имя. Но я не спрашиваю, почему ее так зовут. Мне неловко задавать вопросы. Я чувствую себя чужой в их компании.
Как только Юра уезжает, Тина немного оживляется. Мы гуляем с ней и Лешей по заснеженной березовой роще.
– У тебя такое странное имя, – все-таки не выдерживаю я, – это сокращение?
– Да, – улыбается красавица. – Когда я приехала в Россию, эти ребята решили, что Крис, как меня называли в Америке, их не устраивает. Это, видите ли, похоже на мужское имя. И Юра принял решение, что я буду Тиной.
– Тебе же понравилось, – Леша приобнимает ее за плечи, – ты потом еще всех своих друзей заставила тебя так называть.
– Да, они до сих пор не могут привыкнуть, – тонкий голосок, словно льющийся ручеек, ласкает мой слух.
– Ты из Америки? – удивляюсь.
– Да, приехала учиться сюда в школу.
– Как так?
Тина рассказывает свою историю. Надо же, как бывает. Все хотят уехать жить в Америку, а она, наоборот, прилетела сюда.
На ней великолепная шубка из белого меха, происхождение которого я не могу установить и темные ботинки на невысоком каблучке. При этом она все равно ниже меня ростом. Я восхищаюсь ею. Слежу за каждым ее движением. На ней красивые украшения. В ушах большие зеленые камни, переливающиеся в ярких солнечных лучах, и кольцо на безымянном пальце правой руки с таким же камнем. Это настоящие изумруды? Сколько могут стоить такие камни?
Нет, я не мечтала никогда о дорогих украшениях. Но эта девушка из другого мира, мира богатых идеальных людей, в стильной одежде, заставляет меня задуматься о том, что я совсем не подхожу Мише. Вот какая девушка ему нужна. Вот такой он представлял свою жену. Я никогда не смогу выглядеть так, как эта небесная красавица, похожая на старинную дорогую куклу, о которой мечтает каждая девочка. И, что более важно, каждый мальчик тоже.
Муж Тины наверняка носит ее на руках и выполняет каждую ее прихоть.
– Эй! – меня обдает снежной волной, как только мы выходим из березовой рощицы. – Иди сюда, я тебя покатаю, – это Миша останавливает снегоход рядом с нами.
Не понимаю, он говорит это мне, или Тине? Но глаз от него оторвать не могу. Он выглядит настоящим исполином в горнолыжной куртке яркого бирюзового цвета и белых штанах. А из под белой вязаной шапочки торчат покрывшиеся снегом и подстывшие спиральки его волос. Эти костюмы совсем не мужском расцветки разлетелись бы как горячие пирожки, рекламируй их Миша.
– Пошли, малышка, тебе понравится, – улыбаюсь, он зовет меня. – Только держись крепче, потому что я супер гонщик!
Усаживаюсь позади него, обхватывая его талию. Впервые в жизни качусь на снегоходе. Только вот глаза приходится прикрывать от летящего в них снега. Заметив это, Миша протягивает мне свои очки. Теперь я могу полноценно участвовать в их гонке. Саша, удивительно похожий на брата, кричит во все горло, вырываясь вперед. Еще бы, у Миши я в качестве дополнительного груза, а Юра аккуратно но крепко прижимает одной рукой свою дочку, такую же красивую, как ее мама.
Не могу насмотреться на эту семью. Все думаю о том, что именно такой и должна быть настоящая ячейка общества.
Ближе к вечеру приезжает еще один друг Миши, Олег. Слишком крепко обнимает меня, стискивая мягкие бока, и передает всем привет от своей бабули. Господи! Бабуля этого парня живет в Лос Анджелесе! Она актриса, как рассказали ребята. Смеялись, когда рассказывали, наверное, она в комедиях снималась. Надо расспросить в каких, мне интересно, я люблю старые комедии, они лишены пошлости, и актеры в них всегда интеллигентные.
Вот как мне чувствовать себя в компании людей, чьи бабушки известные актрисы, а другие сами похожи на голливудских звезд? С другой стороны Миша очень ко мне внимателен, частенько обнимает и касается, отчего по телу каждый раз пробегают мурашки.
Ребята собираются пострелять в лесу. А мы с Тиной идем в баню. Чувствую себя неполноценной уродиной, когда эта девушка без всякого стеснения снимает с себя комбинезон, который я никогда не смогла бы носить. С завистью смотрю на белоснежный кружевной боди, облегающий ее потрясающие формы. Стесняюсь раздеваться при ней. Мы будем сидеть в бане голыми?
Вздрагиваю, когда в тяжелую резную дверь кто-то стучит.
– Тинуль, я Джес привел.
Тина почему-то тоже вздрагивает, но не от стука, а от голоса мужа. На мгновение замирает у двери, держась за ручку, вдыхает и улыбается. Оглядывает меня и, убедившись, что я все еще в одежде, открывает дверь.
– Ты в порядке?
Все таки взгляд у Юры очень тяжелый. Хочется скрыться от него, а ведь он даже не на меня смотрит. Этот человек с лицом, которым мировые журналы мод были бы счастливы украсить свои обложки, пугает меня.
Тина едва кивает, забирая дочку.
– Вам принести что-нибудь? – интересуется парень.
– Нет, нам Миша принес лимонад. Спасибо.
– Я не пойду с парнями. Буду в доме, если что.
Она улыбается мужу, но ничего не отвечает и не закрывает дверь. Чего она ждет?
Юра кивает ей и удаляется. Тина закрывает дверь только через несколько секунд. А затем принимается раздевать свою малышку, которая увлеченно рассказывает нам о сегодняшних приключениях, и о том, что дядя Олег привез новых красивых рыбок для ее аквариума, и как она хотела бы поскорее их увидеть.
Раздев дочку, девушка подходит к столику и наливает себе лимонад. Ее рука немного трясется, от чего горлышко бутылки бьется о бокал. Может, она болеет? Или замерзла? А что, родилась то она в теплых краях. Бывает же у людей непереносимость холода.
– А ты что не раздеваешься?
Она снимает с себя белье, оборачивается белой простыней и убирает волосы наверх, на мгновенье оголяя оливковую загорелую кожу. Смотрю на свою руку, кожа бледная, даже вены просвечивают. Вся я какая-то не такая… Эх…
– А… ты иди, я сейчас.
– Стесняешься?
В ее глазах только что пробежала искринка и тут же исчезла. Странная эта Кристина.
– Нет, – пожимаю плечами, стараясь не покраснеть, – чего мне стесняться?
– Вот и не стесняйся. Мы с Джес будем ждать тебя в парной. Да, Джессика?
– Да, приходи туда, тетя Рита.
Греемся в парной, вдыхая пары аромамасел. Периодически выходим в предбанник, где отпаиваем себя прохладным лимонадом, и снова возвращаемся. Тина расспрашивает меня о жизни с Мишей, и я открываюсь ей. Мне почему-то хочется поговорить хоть с кем-то обо всем. Рассказать о происходящем подруге Женечке я не могу. А Тина, как я поняла, знакома с Коршуном много лет.
– Мишка это нечто, – смеется она. – Он веселил всех в школе. Такие номера выделывал, что до сих пор смешно. Однажды пришел на урок в труселях, чистя зубы, сказал, что потерял ключ от своей комнаты. Настроиться на учебу в тот день мы так и не смогли.
– Он веселый, – соглашаюсь я. – Но для замужества нужно не только это. Я совсем его не знаю. Я и не думала о замужестве никогда. А Алексей Витальевич решил выдать меня замуж за него. Вот как я могу выйти замуж за человека, которого не знаю?
– Ой, – отмахивается Тина, поливая голову дочки водой из ковшика, – Миша как открытая книга. Чтобы узнать его не нужно напрягаться, Рита. Просто спроси у него все, что ты хочешь знать. Гарантирую, ты услышишь в ответ правду, какой бы она ни была. И, поверь, если он собрался жениться на тебе, то он сам этого хочет. Этих четверых невозможно заставить делать что-то такое, чего они не хотят.
Джессика жалуется на жару и мы снова выходим.
– Тина, помой меня уже. Я к Юре пойду, он должен поймать твою кошку. Мы не нашли ее днем.
Тина ловит мой вопросительный взгляд.
– Джессика не наша дочь, – объясняет девушка, – она моя сестра. А Саша брат Юры. Они живут с нами, потому что мои родители умерли, как и отец Юры.
– У меня нет мамы, – грустно говорит девочка, – зато у меня три дяди.
Она говорит о друзьях Юры?
– Будешь моей тетей? – спрашивает малышка, уже улыбаясь, и, не дожидаясь ответа, приводит аргументы в свою пользу. – Я умею говорить на английском, и у меня есть кукла, которая сама ходит. Мы с ней катаемся на моем кабриолете во дворе. Я покатаю тебя.
У этой девочки есть кабриолет? Ну конечно же! Для чего ей какие-то дурацкие мягкие игрушки, если можно научить ее кататься на машине… Кабриолет… Почему не самолет?
Тина заливается смехом, и я выдавливаю из себя улыбку.
– Олег привез ей детскую машину. Ты будешь обязана смотреть, как она катается, когда придешь к нам в гости.
– А что там было про кошку? – интересуюсь я.
– Ты разве не знаешь? Кошку назвали Кристиной в честь меня. Миша скучал по друзьям, когда те все трое ушли в армию, и завел себе новых друзей, с именами старых. Думаешь, в чью честь названы его питомцы?
И тут до меня доходит. Как я сразу не догадалась? Никто не называет собак Лехой и Олегом, тем более если Олег девочка. И где вы видели кота Юру и кошку Тину? Разражаюсь хохотом, вместе с новой знакомой. Даже малышка смеется с нами, хоть вряд ли поняла в чем тут дело.
– Миша сумасшедший, – Тина старается успокоиться, заходя в парную. – Ты знаешь, что он утащил щенков из части без разрешения? То есть украл!?
Я шокирована. У него же полно денег! Почему бы ему просто не купить себе собак?
– Это же не просто щенки, таких не купишь, – поясняет Тина, интересно выкатывая глаза и размахивая миниатюрной ладошкой, – их служебная родословная уходит в века. Коршун сказал, что караулил их в учебке всю ночь, и увидел в их глазах взгляд друзей, – девушка снова заливается мелодичным смехом. – Вот только он смог утащить лишь двоих, а когда вернулся за третьим, было уже поздно. Так что Юрой пришлось стать драному коту, подобранному на дороге. Романов теперь еженедельно посылает сюда свежее мясо для своего тезки. Иногда эти парни ведут себя как дети.
Я смеюсь до слез. Хохочу так, что в горле начинает першить. Вот почему эта девушка смеется так, словно вдали перезванивают маленькие серебряные колокольчики, а я своим смехом могу распугать злых духов ночью в бане?
Вдоволь распарившись и наскоро помывшись, выходим. Глотаю слюну, набежавшую от аромата шашлыка, доносящегося из беседки. Видимо, парни уже вернулись и жарят мясо. Хотя их голосов я не слышу. Немного остужаемся у крыльца. Смеюсь, увидев, как овчарка Олег делает подкоп у забора. Она всегда пытается выбраться с территории. Малышка тоже видит эту картину и хлопает ей «Давай, Олег! Вырой ямку!».
Поворачиваюсь к Тине, но на ее лице улыбки нет. Она смотрит на собаку абсолютно безжизненными глазами. Ее лицо белее моей простыни.
– Тебе плохо? Перегрелась? Или замерзла? – переживаю за нее.
Девушка стоит не двигаясь и никак не реагирует на мои слова. Ее плечи потряхивает, а за ними начинают трястись и руки. Она сдавливает руку малышки, которую держит и та громко кричит «Юра, Тине снова плохо!» Друг Миши выбегает из беседки и оказывается возле нас в одно мгновение, подхватывает Тину на руки, несет ее в дом, кидая мне на ходу «Рита, заведи Джес в дом». До меня доносится тихое заикающееся «Прости… п-прости, больше не повторится… п-прости меня», а затем странная парочка скрывается в доме.
– Тина потеряла сережку в лесу и теперь ревет, – поясняет Джессика случившееся, когда я переодеваю ее в чистую одежду и расчесываю ее длинные темные волосы. – Она сейчас уснет, и Юра вернется.
Юра, действительно, спускается со второго этажа минут через пятнадцать. Кидает взгляд в открытый холл на нас с Джессикой и выходит на улицу. Откуда возвращается с глубокой тарелкой мяса.
Плачет из-за сережки? Очень странно. Вряд ли для этой семьи потерянная сережка такая уж большая трагедия, чтобы девушка тряслась, бледнела и просила прощения. Юра не похож на человека, который станет ругаться из-за сережки. Но в его присутствии мне не по себе.
– Как учеба? – непринужденно спрашивает он, когда мы сидим за столом на кухне, а Джес играет тут же, с кошкой Кристиной, устроившись на небольшом диванчике.
– Все в порядке, – пожимаю плечами.
Что сказать ему? Учеба как учеба.
– Миха говорил, ты хочешь стать учителем, – на его губах непринужденная улыбка, но в темных ледяных глазах она никак не отражается.
– Да, – стараюсь улыбнуться. – Мне хочется работать с детьми. Особенно с теми, у кого нет семей.
– Это круто, – парень подкладывает мясо на мою тарелку. – Тем более, если это твое. Самое важное, чтобы тебе было интересно заниматься своим делом.
– Я надеюсь работать в детском доме.
– В том же, где выросла?
– В любом. Это не главное. Мне хочется помогать детям, лишенным поддержки родителей. Это ведь важно, да?
Зачем я спросила это у него? Зачем я вообще все это ему говорю? Он наверняка подумает, что я малолетняя дурочка, окрыленная розовой мечтой о мире во всем мире.
– Ну, – парень расслабленно откидывается на стуле, – вообще-то это одна из самых важных в мире вещей. А ты, как человек, выросший в детском доме, знаешь об этом гораздо больше других, так что сможешь применить правильно свои знания и желания.
Теперь мне хочется продолжать говорить с ним. Слова словно сами льются из меня, и я рассказываю о том, как попала в детдом, и как жила там. Мишин друг с интересом слушает, иногда прерывая мой монолог уточняющими вопросами. Не могу понять, отчего разговорилась. Но вот он уже слышит историю о том, как на праздновании окончания восьмого класса, на выходе из столовой, меня подкараулили мальчишки, окружили и требовали поцеловать их в щеки. Парень посмеивается, почесывая нос большим пальцем, и наливает себе рюмку коньяка, а мне красное вино.
– Они были старше? – опрокидывает в себя рюмку, заедая куском мяса, взятым руками.
– Нет, – мотаю головой и делаю глоток вина, – из моего класса. Один из них, Тема, всегда звал меня гулять после отбоя, и поджидал под окнами, – смеюсь, вспоминая, как мальчишка, действительно, сидел под окнами девичьей спальни, кидал в окно маленькие камушки и требовал позвать меня подходивших девчонок. – Видимо, испугался один подойти ко мне за поцелуем, и пригласил своих друзей.
– И чем дело кончилось? – интересуется Юра, пронизывая мое лицо темными глазами.
Улыбка Мефистофеля на его лице пугает, но я не могу оставить его вопрос без ответа. Этот человек вытягивает из меня слово за словом, ничего не делая.
– Я разревелась и убежала! – вскрикиваю я и сгибаю руки в локтях показывая, как убегала.
Приходится поправлять халат, полы которого разъезжаются. Надо бы переодеться, но меня что-то разморило.
Парень хохочет. Посильнее затягивает пояс моего халата, не придавая значения тому, как я дергаюсь от этого движения.
– Пряталась весь вечер в женской спальне, и пропустила праздник! Девочки потом все лето надо мной смеялись! Дразнили душенькой.
Я и сама заливаюсь смехом, чувствуя раскрепощение. Отпиваю еще немного вина, удивляясь тому, что в моем бокале оно осталось лишь на дне. Юра подливает мне еще.
– Ты меня напоишь!
– Так ты закусывай.
Он кивает на мясо, солености, свежие, не пойми откуда взявшиеся лепешки с сыром и другие закуски, которыми уставлен стол. Ждет, когда я прожую сыр с сервелатом, и продолжает разговор, все так же изучая меня взглядом.
– А парень, этот Тема, потом еще гулять звал?
– Постоянно! Уже один. Но я шарахалась от него по всем углам, лишь бы не встретить. Полгода убегала с уроков со звонком. И он решил, что не такая уж сильная любовь у нас с ним была, – шучу я, и парень снова смеется.
