Текст книги "Календарь антирелигиозника на 1941 год"

Автор книги: Д. Михневич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

О чем напоминает братская могила

За селом Ленино, на старом заросшем кладбище, находится братская могила красноармейцев, замученных в 1918 г. кулаками и попами во время контрреволюционного восстания в Покровской волости.

В начале Октябрьской революции в этом селе (тогда оно называлось Покровом) кулаки-торговцы Кожевниковы и Орловы и попы Руженцов, Чулков и Дьяконов готовили восстание против молодой Советской республики, надеясь получить поддержку у контрреволюционеров из других волостей, в частности у эсеров города Белого.

Попы помогали в этом кулакам. Они настраивали наиболее отсталых крестьян против советской власти, запугивали их выдумками о «власти антихриста» и призывали бороться с ней «во имя бога».

На колокольне поставили пулемет. Кулаки захватили здания волостного исполнительного комитета и милиции. Попы с хоругвями и крестами присоединились к кулакам. Натравленная попами толпа напала на проезжавший через село небольшой красноармейский отряд. Первой жертвой была медицинская сестра, ехавшая с отрядом. Затем подбиваемая попами и кулаками толпа подкулачников набросилась на красноармейцев и начала избивать их. Изуродованные трупы валялись на земле. В наскоро вырытую общую могилу сбрасывали еще живых красноармейцев вместе с трупами и засыпали землей. Несколько красноармейцев и местных коммунистов были заперты в сарай.

Вечером в доме попа Чулкова бандиты обсуждали, как расправиться с этими пленными. Поп Руженцов предложил закопать коммунистов живыми в землю, а беспартийных красноармейцев просто убить. Но той же ночью беднота организовала свой отряд и освободила коммунистов.

Вскоре в село прибыл отряд красных, и кулацкое восстание было быстро ликвидировано.

Много лет прошло с тех пор. Все изменилось. На земле села Покрова, ранее принадлежавшей графам Уваровым и Мещерским, кулакам и попам, выросли крепкие колхозы. И только могила бойцов, погибших за счастье трудового народа, напоминает о прошлом.

Ф. Александров.

Холм-Жирковский район, Смоленская область.

Поп у пулемета

В начале сентября 1918 г. десантный отряд моряков Волжской военной флотилии, в котором находился и я, вел наступление на Казань. Чехи под напором нашего отряда отошли к деревне Верхний Услон. Моряки бросились на штурм этой деревни. Нас встретил убийственный пулеметный огонь с колокольни.

Белые не выдержали натиска и поспешно бежали.

Когда моряки ворвались в деревню, то первым долгом бросились на колокольню. И что же оказалось? За пулеметом на колокольне сидели поп и дьякон. Они так увлеклись убийством матросов и красногвардейцев, что даже не слышали, как мы к ним подошли.

Долгогривых спустили с колокольни и подвели к группе пленных белых солдат. Те узнали попа и рассказали нам, как он приходил в окопы и сулил им «царствие небесное» за избиение большевиков.

И. Колбин

Военинженер 1 ранга, орденоносец. Ленинград.

Как «батько» служил папе

Известный бандит Петлюра– погромщик, совершивший в годы гражданской войны множество гнуснейших преступлений па Украине, был агентом империалистов и был связан с тогдашним папой римским Бенедиктом XV.

Папы давно зарятся на Украину и Россию. Еще в начале XVII в. они через своего ставленника Лжедимитрия – монаха Григория Отрепьева – пытались вместе с польскими панами захватить русские земли и насадить здесь католицизм. Бенедикт XV пожелал повторить этот неудачный опыт. Бенедикт решил заключить с Петлюрой союз, требуя помощи в распространении католицизма на Украине.

В 1920 г. особый отдел юго-западного фронта получил доказательства связи Петлюры с папой. Оказывается, петлюровские послы ездили к папе за патронами и пулеметами.

Откуда же у «его святейшества» взялось вооружение? Это также выяснилось. Во время империалистической войны Ватикан платил по обязательствам итальянского правительства, которое получало из Америки военные припасы. Папа занимался ростовщичеством, одалживал итальянскому правительству деньги на войну. Когда война окончилась, правительство не смогло уплатить папе в срок долги. В возмещение Ватикан получил остатки военных припасов. Петлюра через своего посла графа Тышкевича обещал папе содействовать пропаганде католической церкви на Украине, а взамен просил пулеметов. Он брался возместить католической церкви весь ущерб, причиненный ей во время гражданской войны, и соглашался, чтобы на Украину был назначен католический кардинал. Петлюра заявил папе, что он «давно любит католическую веру».

Какая трогательная картина: «заместитель бога на земле», папа, которого верующие считают непогрешимым, торгует пулеметами и патронами!

Но не помогли бандитам папские благословения. Петлюра был разгромлен и очутился за границей, где и нашел собачью смерть.

Ламы в союзе с семеновцами

Во время гражданской войны в Сибири духовенство ламаистской религии в Забайкалье превратило свои дацаны (монастыри) в очаги контрреволюции.

В декабре 1919 г. геген Минаев, голова Хараганатской управы Батанай и матерой кулак Дулзын Цыденов вызвали со станции Петровский завод японо-семеновский отряд.

Отряд из 400 человек прибыл в Галчатайский дацан и с помощью лам – шпионов и провокаторов – стал ловить красных партизан. Много казней произошло в самом дацане.

Триста красных партизан собрались в отряд и ночью повели наступление на этот дацан, но ламы и кулаки успели предупредить карателей, и плохо вооруженные партизаны были встречены со стен дацана огнем японских пулеметов. 12 партизан погибли.

Обожествленный бандит

Последним из белых атаманов, ликвидированных советской властью в Забайкалье, был ставленник Японии барон Унгерн. В своей озверелой борьбе с народом, не останавливаясь ни перед какими жестокостями, Унгерн опирался на ламаистское духовенство. Дацаны (монастыри) всегда давали приют его бандам.

Для Унгерна было характерно стремление изобразить себя божьим посланцем. Он заявлял: «В XII в. Унгерны служили монахами в тевтонском ордене и распространяли огнем и мечом христианство среди литовцев, эстов, латышей и славян. До XVII в. они имели отношение к религии в Латвии и Эстонии. Один из Унгернов был знаменитым рыцарем-разбой-ником, наводившим страх на купцов, которых он грабил на больших дорогах… Мой дед прославился, как морской разбойник, грабивший английские корабли в Индийском океане. Я сам создал в Забайкалье орден монахов-воинов буддистов для борьбы с коммунистами».

Но мечтам барона, его хозяев – японцев и приспешников – лам не суждено было сбыться. Партизанская борьба бурятского народа помогла Красной Армии охватить банды Унгерна стальным кольцом около Кяхты.

Общественный обвинитель на процессе барона Унгерна в городе Новониколаевске т. Ем. Ярославский говорил:

«Во имя какой правды „работал“ Унгерн? Через горы трупов, через перемалывание людей на жерновах и сожжения – восстановить в Монголии старую империю Чингиз-хана и оттуда начать „оздоровление гнилого Запада“… Вот какую правду нес барон Унгерн, считавший себя апостолом и посланником бога».

Муллы – белогвардейцы и шпионы

В годы гражданской войны муллы были на стороне белогвардейщины и интервентов.

У Колчака и других белогвардейцев муллы создавали антисоветские «полки Мохаммеда» и «мусульманские отряды зеленого знамени».

В Крыму главой контрреволюционного правительства был заклятый враг трудящихся – муфтий (мусульманский чин, равный православному митрополиту) Челебиджан Челебиев.

В Средней Азии в 1917 г. контрреволюционная организация мулл и богачей «Улема» служила шпионам, скрывавшимся в английской военной миссии в Ташкенте. Мусульманское духовенство участвовало и в преступлениях басмаческих банд.

В 1919 г. в Ашхабаде контрреволюционеры создали по плану английских интервентов «особый секретный орган специально по борьбе с большевиками». Шпионами были мусульманские сектанты – бехаисты.

В Закавказье мусаватисты, дашнаки, меньшевики и прочие контрреволюционеры с помощью мулл разжигали рознь между армянами и азербайджанцами. В 1920 г. в результате их гнусной агитации в городе Шуше (Азербайджан) в одну ночь было убито 8 000 армян.

За последние годы некоторые муллы, подобно служителям других религий, были разоблачены, как агенты буржуазных разведок. В 1936 г. органы НКВД установили, что муфтий Тарджеманов из Центрального магометанского духовного управления в Уфе – иностранный шпион.

Раввины были заодно с палачами народа

На поповско-раввинском митинге в Петрограде 29 июля 1918 г. раввин Айзенштат и ксендз Мациевич требовали от духовенства ходить на заводы и агитировать против советской власти.

Во время гражданской войны еврейское духовенство помогало белым армиям провиантом и одеждой. В Киеве этим занимался «Союз возрождения» под руководством раввина Аронсона, в Ростове руководил такой организацией раввин Шнеерсон. В 1918 г. в Одессе раввинский съезд проклинал большевиков.

В Киеве в 1918 г. раввины приветствовали гетмана Скоропадского – этого ставленника германских интервентов.

Вожак контрреволюционной буржуазной партии сионистов Жаботинский приветствовал погромщика Петлюру.

Совет сибирских иудейских общин выразил Колчаку благодарность за борьбу с советской властью.

Борьба сектантских вожаков против революции

С первых же дней революции сектантские вожаки заняли место в лагере злейших врагов народа. Позабыв о своей недавней проповеди непротивленчества, сектантские главари призывали к свержению советской власти, агитировали и среди русских сектантов и среди зарубежных против диктатуры пролетариата.

Более того: сектантские вожаки с оружием в руках боролись против Красной Армии в годы гражданской войны.

Против Красной Армии выступал баптистский отряд белогвардейца Есаулова. Офицер-молоканин Струк организовал из молокан бело-зеленую банду. Пресвитером баптистской общины в городе Алма-Ата был колчаковец-каратель Назаров. Кулаки-меннониты даже создали и вооружили для Врангеля целый полк. Главарь баптистов Фетлер организовал за границей антисоветские заговоры. Проповедник-евангелист Добрынин писал контрреволюционные воззвания, которые разбрасывались с аэроплана на эстонском фронте над красными частями. Баптисты города Благовещенска в 1922 г. выпускали контрреволюционный журнал «Голос христианской молодежи». Через японский «Чосен-банк» они долго получали денежную помощь от зарубежных капиталистов.

Так открыто выступали то из главарей сект, которые находились на территории белых банд и иностранных захватчиков. На советской же земле сектантские вожаки призывали к «любви», «кротости» и «смирению», а в то же время запретили своим последователям служить в Красной Армии.

Духовенство на службе у Колчака

Виталий Богинский был попом в село Евгащино, Тарского уезда. В 1917 г., после Февральской революции, он организовал из кулаков отделение буржуазной кадетской партии, в декабре того же года был членом евгащинской земской управы и вел борьбу сорганизовавшимся тогда Советом. В 1918 г. Богинский вместе с полковником Рубцовым организовал в Таре срыв всеобщей мобилизации в Красную Армию. За два дня до падения советской власти в Омской губернии тарские белогвардейцы под руководством попа Богинского и полковника Рубцова устроили контрреволюционный переворот в своем уезде и организовали карательные отряды, которые расстреливали всех сочувствовавших Советам.

6 июня 1918 г. поп Богинский выступил со своим отрядом на берег Иртыша для задержания проходивших советских пароходов.

Возвратившись в Евгащино, Богинский снял с пришедшего парохода двух красных командиров и расстрелял их на пристани. Евгащинского учителя он отправил в Тару для расстрела.

За участие в арестах и расстрелах Богинский был награжден Колчаком через церковные власти «наперсным» крестом. Польщенный такой милостью, он послал Колчаку благодарственную телеграмму и подарок– 200 000 рублей из кассы тарского «Союзбанка», которым сам управлял.

Весной 1927 г. он, наконец, предстал перед судом. Омская постоянная сессия Сибирского краевого суда приговорила Виталия Богинского к расстрелу, а сына его Бориса – к 10 годам лишения свободы.

Попов, подобных Богинскому, было немало среди сибирского духовенства в годы гражданской войны.

Как бог у попа батрачил
(Русская сказка)

Жил когда-то в нашем селе бобыль Иван.

Увидел поп Федул, что Иван-бобыль работник очень хороший и человек робкий, забитый, и решил из этого доход извлечь.

Позвал поп Ивана к себе в горницу и говорит ласково:

– Полюбился ты мне, Иванушка, своей жизнью христианской, праведной, и решил я тебя облагодетельствовать.

Упал Иван попу в ноги и заплакал от радости: впервые заговорили с ним ласково, впервые за человека признали.

– Принимаю тебя к себе работником, – продолжает Федул. – Жалованье пока не полагаю. Зачем тебе? При моем хозяйстве и одет и сыт будешь вдоволь, да и заживешь в тепле и уюте, как у Христа за пазухой. А прослужишь мне верой и правдой десять лет – награжу тебя по-царски: дом поставлю шестистенный, хозяйством наделю, жену честную, работящую найду, а может быть, даже дочь свою родную замуж за тебя отдам.

Сладки были речи поповские, да тяжела служба батрацкая у попа. День и ночь без отдыха работал Иван, а питался, чем доведется. Иногда и корочки сухой во рту целый день не бывало.

Как ни кроток был Иван, но и он не стерпел, взмолился:

– Сус Христос, матерь божья-троеручица, святые угодники-милостивцы, услышьте молитву мою! Взгляните на долю сиротскую, на жизнь мою тяжелую, батрацкую.

То ли небо было тучами прикрыто, то ли заняты были бог и его угодники, только не услышали они Ивана, не дали никакого облегчения.

Что год, то тяжелей Ивану. На шестой годок не хватило сил – больно уж горек оказался хлеб поповский, и повесился Иван на вожжах в поповской конюшне.

Не успел Иван закоченеть, как у тела его заспорили ангел-хранитель и чорт-покровитель, кому из них принимать душу: чорту ли в ад тащить или ангелу в рай нести.

– Хоть и непокаянная душа, – говорит ангел, – но жизнь вела праведную. Идем к господу-богу, пусть сам рассудит.

А бог-то тут как тут. Спустился он в это время на землю и попал к попу на двор.

– Как же ты, несчастный, посмел на себя руку поднять? – спрашивает бог Ивана.

Не узнала Иванова душа бога и говорит сердито:

– Послужил бы ты сам у этого ирода батраком, так через год либо попа убил бы, либо себя жизни решил.

Задумался бог и говорит ангелу:

– Сдай эту душу апостолу Петру под стражу, пусть у него пока под запором побудет, а я пойду в его тело и дослужу за него срок. Коли правда, что невмоготу жизнь батрацкая, быть ему навеки в раю на самом почетном месте, а если соврал и дослужу за него срок, возьмет душу чорт и пусть терзает в свое удовольствие.

Так и остался бог служить у попа под видом Ивана. Только не дотянул и он до срока, через какой-нибудь месяц тоже удавился и вознесся на небо.

Встречает его у райских ворот Иван и говорит с укором:

– Что же ты, господи, меня самогубством упрекал, а сам и месяца не выдержал? Узнал теперь жизнь батрацкую, а ведь я не месяц, а всю жизнь свою мучился.

– Да, – раздумчиво отвечает бог, – неладно на земле повелось, надо бы что-нибудь придумать.

– А ты, – советует Иван, – сокруши всех богачей и увидишь, как жизнь полегчает.

– Не в моих это силах, – отвечает бог, – богачи и церкви строят, и иконы украшают, и веру в народе укрепляют. Без них и мне и попам конец придет.

– Так ведь бедного народа не счесть, а богачей – горстка ничтожная.

– Не болтай зря, – оборвал бог Ивана. – Сказал уже раз, чтобы мужик в поте лица добывал краюху хлеба, ну и конец. Разговорился тут, лапотник голодраный!

Разгневался Иван, повернулся и ушел назад, на землю.

А на земле в это время поднялся трудовой народ против богачей-кровососов, и пошел наш Иван с народом в партизанский отряд.

Долго бился на фронтах против чужеземных и своих богачей, потом в колхоз вступил и живет там счастливо и радостно. И я у него в колхозе был, мед-пиво пил, да еще домой гостинцев дали.

Паршивый баран
(Азербайджанская сказка)

Старый чабан Муслюм повстречал на дороге муллу Рагимбека.

– Ай, мулла, где конец твоему пути? – спросил чабан. – Вижу я, устал ты в дороге, отдохнуть сядь.

Мулла сел, боязливо озираясь на собаку чабана. Муслюм сделал знак, и собака отошла. Тогда мулла попросил курить.

– Ай, мулла, что с тобою? Ты же не курил раньше.

– Ничего, дай!

Когда закурили, мулла сказал:

– Спасибо тебе, старик. Видит аллах, добрый ты человек.

Мулла выкурил папиросу и говорит:

– Сделай мне, старик, еще одну услугу, аллах на тебя надеется. Мне туда надо, – показал он в сторону границы. – Ты эту местность хорошо знаешь… Только на тебя аллах и надеется.

– Слава аллаху, – произнес чабан, немного подумав.

Тогда повеселевший мулла предложил чабану деньги. Муслюм пересчитал их и говорит:

– Мало!

– Еще столько на границе получишь.

Задумался чабан, а мулла глаз с него не сводит.

– Мало, мулла, мало: большое дело для аллаха делаем.

Вынул мулла вторую пачку, и тогда Муслюм сказал:

– Бери мой тулуп, выворачивай наизнанку и влезай в стадо поглубже, со стадом и пойдем, только ползи на четвереньках, не поднимайся.

Гонит стадо чабан и поет. Будто и граница рядом, а он все гонит и гонит, прямо к заставе. Потом забежал вперед и зовет начальника. Начальник заставы вышел, спрашивает, в чем дело.

– Есть в стаде баран паршивый, – ответил Муслюм, – не удержать мне его одному.

И, обернувшись к овцам, закричал:

– Приказываю встать рыжему барану по имени Рагимбек.

Овцы шарахнулись в стороны, когда поднялся с земли вспотевший, запыленный мулла.

Муслюм передал начальнику заставы деньги, полученные от муллы, рассказал, как мулла попал в стадо, и повернул овец на свое пастбище.

Дарвин о себе
(Из «Автобиографии»)

Родился я в Шрюсбери 12 февраля 1809 г.

…Я был отдан в школу для приходящих учеников в Шрюсбери, где оставался год… Уже ко времени посещения этой школы мой вкус к естественной истории и в особенности к собиранию коллекций ясно выразился. Я старался разобраться в названиях растений и собирал всякую всячину: раковины, печати, монеты и минералы…

Летом 1818 г. меня отправили в большую школу доктора Бутлера…

Я полагаю, и учитель и мой отец считали меня довольно заурядным мальчиком, пожалуй, даже ниже общего среднего уровня…

Так как от моего пребывания в школе не было никакого прока, то отец поступил очень благоразумно, взяв меня из нее ранее обычного срока и отправив… в Эдинбургский университет…

После двух лет, проведенных мною в Эдинбурге, мой отец… решил, что мне лучше всего готовиться в пасторы…

Когда подумаешь, как свирепо нападали на меня позднее сторонники церкви, просто смешно вспомнить, что я сам когда-то имел намерение сделаться пастором…

Путешествие на «Бигле» (с 27 октября 1831 г. до 2 октября 1836 г. – Ред.) было, конечно, самым важным событием моей жизни, определившим всю мою последующую деятельность… Я был вынужден внимательно сосредоточиться на нескольких отраслях естественной истории, благодаря чему изощрились мои способности к наблюдению…

Всего важнее было изучение геологии всех посещенных мною стран, потому что при этого рода исследованиях открывается полный простор для мыслительной способности…

Другим моим занятием было собирание животных всех классов и краткое описание и грубое исследование анатомии преимущественно морских…

Оглядываясь на свое прошлое, я замечаю, как любовь к науке мало-помалу вытесняла во мне все остальные вкусы…

В 1837 г., 7 марта, я поселился в Лондоне… и прожил там почти два года… В июле я начал первую из своих записных книжек, в которые заносил потом факты, касавшиеся происхождения видов. Уже и ранее я много думал об этом предмете, но с той поры я не переставал над ним работать в течение двадцати лет…

В сентябре 1858 г., побуждаемый энергическими советами Лайеля и Гукера, я принялся за работу – изложение в одном томе моей теории превращения видов… Он вышел в свет в ноябре 1859 г. под заголовком «Происхождение видов»…

За все время, что я был занят своим «Происхождением», ничто не доставило мне такого глубокого удовлетворения, как объяснение замечаемого во многих классах значительного различия между зародышем и развитым животным при полном почти сходстве зародышей у всех представителей того же класса…

Моя книга «Изменчивость прирученных животных и культурных растений» была начата… в начале 1860 г., но но была напечатана до начала 1868 г. Это было объемистое сочинение и стоило мне четырех лет и двух месяцев упорного труда…

Мое «Происхождение человека» появилось в феврале 1871 г.

…Мои успехи в жизни как человека науки, каковы бы ни были их размеры, зависели, насколько я могу судить, от сложных и разнообразных умственных качеств и условий. Из этих качеств самыми важными, несомненно, были любовь к науке, безграничное терпение при долгом обдумывании какого бы то ни было предмета, трудолюбие в наблюдении и собирании фактов и порядочная доля изобретательности и здравого смысла. Достойно удивления, что при таких умеренных способностях, какими я обладал, я мои в значительной мере повлиять на убеждения людей науки по некоторым важным вопросам.