Текст книги "Тайная семья"

Автор книги: Чарлз Стросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Мириам кивнула. «Почти правильно», – подумала она.

– О да.

– Очень хорошо. Если бы теперь вы изучили и подписали это… – он протянул ей большой, внушительный лист пергамента, – и это… – он протянул ей еще один, – мы привели бы в движение колеса правосудия.

Мириам быстро ознакомилась с документами. Один из них был своего рода декларацией, указывающей ее имя, возраст, место рождения и отличительные черты, другой – ходатайством о восстановлении от имени отсутствующих властей свидетельства о рождении, пропавшего в море…

– А почему сюда не включены непосредственно власти Шривпорта? – спросила она.

Бейтс как-то странно посмотрел на нее.

– После войны у Шривпорта не осталось никакой вообще власти, – мрачно пробормотал он.

– О-о. – Она продолжила чтение. Следующая бумага была прошением о выдаче на ее имя паспорта с особым статусом – полноправного взрослого. – Я вижу, что упомянута здесь в качестве полноправного взрослого. Не могли бы вы точно пояснить мне, что это влечет за собой?

– Непременно. – Бейтс наклонился вперед в кресле. – Вы взрослый человек тридцати лет, вдова; не существует ни одного мужчины, под чьим покровительством осуществляются ваши права и независимость, и вы признаны законом вполне взрослой, чтобы быть самостоятельной. Как взрослый человек, вы можете заключать контракты на «свой страх и риск», до тех пор пока вновь не выйдете замуж, и какие угодно контракты, в случае, если уже будете иметь обязательства о будущем замужестве.

– О-о, – едва слышно произнесла она и подписала в указанном месте. При этом раскладе лучше ни за кого не выходить.Она положила бумаги ему на стол и откашлялась. – Есть еще кое-какие дела, которые я также хотела бы поручить вашим заботам, – добавила она.

– Что же это? – Он любезно улыбнулся. В конце концов, его время – ее деньги.

– Первое. – Мириам подняла палец. – Есть некий дом, который мне понравился; он находится по адресу Бридж-Парк-лейн, 46, и, похоже, пустует. Если я права в своих рассуждениях, вы могли бы навести от моего имени справки относительно перспектив? Если он сдается в аренду или продается, я буду чрезвычайно заинтересована в том, чтобы приобрести его, и хочу переехать туда как можно скорее.

Бейтс выпрямился и кивнул, почти не скрывая воодушевления.

– О, разумеется, разумеется, – сказал он, что-то записывая нетвердым почерком в желтом блокноте. – Есть что-то еще? – спросил он.

– Второе. – Она подняла второй палец. – В следующем месяце я собираюсь создать или приобрести компанию с ограниченной ответственностью. Потребуется процедура учреждения. Вдобавок я получу ряд заявок на патенты, которые понадобится провести через Королевское патентное бюро… Мне придется подыскать и нанять патентного поверенного для моей компании.

– Компания и патентный поверенный. – Он вскинул бровь, но продолжал писать. – И наверняка что-то сверх того? – по-прежнему любезно спросил он.

– Разумеется. Третье: я располагаю некоторым количеством – должна добавить, за границей, – золота в слитках. Можете ли вы проконсультировать меня по поводу его легальной продажи здесь?

– О, без труда. – Он отложил ручку. – Она невозможна, ибо здесь законно владеет золотыми слитками исключительно монарх. – Он указал на золотое кольцо у себя на левой руке. – Разумеется, нет никакого запрета на драгоценности в тех случаях, когда их вес не превышает фунта. Но слиток? – Он фыркнул. – Возможно, вы можете обратиться в монетный двор за лицензией на ввоз и сами продадите его властям – однако там вам представят чудовищные расценки, которые наверняка вас не устроят: всего десять фунтов за унцию. Но с ними не поторгуешься. Монетный двор хронически беден. На вашем месте я бы продал золото за границей и обратил бы вырученное в долговые расписки.

– Благодарю вас. – Мириам лучезарно улыбнулась, выражая расположение и признательность, чтобы скрыть скрежет зубовный. «Десять фунтов за унцию? Ну, Эрасмус, у нас определенно назрел серьезный разговор, – подумала она. – Хотя это всего лишь случайно найденная альтернатива». – Сколько времени это займет? – спросила она.

– Подготовка документов? Я пошлю с ними мальчика сейчас же. Ваш паспорт и свидетельство о рождении будут готовы завтра, вы можете прислать кого-нибудь за ними в мою контору. Компания… – Он потер подбородок. – Заплатив специалисту по парламентским инициативам, мы получим акт об учреждении, прошедший как частный документ на сегодняшнем заседании, и я уверен, что скорость прохождения документов станет очень быстрой благодаря нынешним военным требованиям к законодательному собранию. Но будет гораздо дешевле купить уже существующую компанию, без долгов. Могу навести справки на этот счет, но уверен, что будет очень трудно найти что-то подходящее дешевле чем за семьдесят фунтов.

– Ай-ай. – Мириам скорчила гримасу. – Так, значит, автоматического процесса для учреждения компании нет?

– Увы, нет. – Бейтс покачал головой. – Каждая компания требует парламентского акта; круглая печать кормит большинство членов парламента, потому что это идеальный повод запросить пятьдесят фунтов или больше за то, чтобы протолкнуть в палате общин, как бывало раньше, законопроект-однодневку. Время от времени кто-нибудь вносит предложение касательно регистрации компаний и регламента их создания, но рядовые члены парламента даже не высказываются по этому поводу – ибо это отхватит изрядный кусок их жизненных благ.

– Хм! – Мириам кивнула. – Хорошо, мы будем действовать по вашей методике. Патентный поверенный?

Бейтс утвердительно кивнул.

– Наш младший клерк, Хинчлиф, как раз подходит. Он уже и раньше имел дело с патентами и, несомненно, вновь займется ими. Когда он понадобится вам?

Мириам посмотрела в глаза Бейтсу.

– Не ранее, чем у меня появится компания, чтобы нанять его, компания, которую я капитализирую исключительно законными средствами, что не потребует вашего участия. – Адвокат вновь кивнул, глазами выражая понимание. – Затем… давайте скажем так: я неожиданно натолкнулась за границей ка несколько гениальных изобретений, которые наверняка можно удачно использовать, запатентовав здесь, отдавая права на патенты местным фабрикантам. Улавливаете?

– Да, пожалуй. – Бейтс кивнул, скорее себе, и по-крокодильи улыбнулся. – Я предвкушаю наше дельнейшее сотрудничество, миссис Флетчер. Очень приятно будет вести дела со столь проницательной представительницей слабого пола. Даже если я не верю ни одному вашему слову.

Остаток утра Мириам потратила на покупку одежды. Это было выматывающее, утомительное мероприятие. Здесь не было ни универмагов, ни розничных фирменных магазинов: каждый предмет одежды следовало покупать у отдельного поставщика, и большая часть платья требовала подгонки и переделки. Нельзя сказать, что Мириам была в восторге от своих находок.

– Почему модную одежду неизменно разрабатывают таким образом, что люди в ней отвратительно выглядят или неуютно чувствуют себя? – пробормотала она в свой микрофон после похода к многочисленным модисткам и корсетницам. – Придется перейти на спортивные бюстгальтеры и шорты, если только я смогу переправить сюда все это, – проворчала она. Тем не менее она все-таки сумела найти пару вполне приличных костюмов для выхода и полный вечерний комплект.

В шесть вечера она в сгущающемся мраке добралась до лавки Бергесона и нырнула туда. Магазин был открыт, но пуст. Она потратила добрую минуту, постукивая носком ботинка и почти беззвучно насвистывая, прежде чем из глубины появился Эрасмус.

– А, это вы, – встревоженно сказал он. – Вот. – Он протянул ей конверт.

Мириам взяла его, открыла – и перестала свистеть.

– Чем это вызвано? – спросила она, крепко сжимая бумагу.

У Бергесона дернулась щека.

– Я получил лучшую цену, чем рассчитывал вначале, – сказал он. – На мой взгляд, лучше сейчас предоставить вам больше выгоду – в расчете на дальнейшее сотрудничество.

Мириам слегка расслабилась.

– Понимаю. – Она аккуратно убрала конверт в карман жакета. Пять десятифунтовых бумажек было больше, чем она надеялась выколотить из него страхом. – А ваш посредник в состоянии реализовать большее количество слитков? – спросила она, неожиданно меняя планы.

– Полагаю, что да. – Его лицо было унылым и усталым. – У меня появилось несколько мыслей для обсуждения.

– Я могу понять и это, – негромко сказала она. Пятьдесят фунтов здесь были эквивалентны сумме примерно между тремя и семью тысячами долларов у нее дома. Золото было дорогим, это признак наличия спроса, и что это подсказывало ей? Ничего хорошего. – Так какова же каша ситуация? Вы доверяете Бейтсу?

– Почти – до тех пор, пока могу поставить его в тупик, – признался Эрасмус. – Он мне не попутчик.

– Попутчик. – Она кивнула, как бы в ответ собственным мыслям. – Вы марксист?

– Да, он был величайшим толкователем моих убеждений, этот Маркс, – сказал Бергесон негромко, но со страстью. – Я верю в естественные права человека, перед которыми равны все, и мужчины, и женщины; в демократию; в свободу. Свободу действий, свободу коммерции, свободу веры, точно так же, как старина Карл. За что его и повесили.

– Там, откуда явилась я, он пришел к совершенно другим выводам, – сухо заметила Мириам, – впрочем, его начальные условия были иными. Так вы собираетесь закрыть магазин и рассказать мне, что вас беспокоит?

– Да. – Он сходил и перевернул табличку на дверях, затем запер дверь на засов. – Сюда, в заднюю часть, если не возражаете.

– После вас. – Мириам последовала за ним по узкому коридору, стены которого были сплошь в небольших нишах, как для корреспонденции на почте. В каждой нише пылились пакеты из коричневой бумаги, все с печальными ярлыками с датой выкупа из залога – кладбище мемориальных досок-закладок в катакомбах ростовщичества. Она опустила руку в правый карман и судорожно сжала небольшой пистолет, а сердце колотилось так, что от напряжения готово было выпрыгнуть из груди.

– Вы не можете быть провокатором из полиции, – бросил он через плечо. – С одной стороны, вы не слишком торговались из-за слитка. А с другой, допустили слишком много непростительных промахов. Но я не был уверен, что вы в своем уме, пока вы не показали мне тот сложный механизм и не оставили книгу. – Он сделал шаг в сторону, в нишу с пролетом деревянных ступеней, ведущих вниз. – Такую историю не придумал бы человек с больным рассудком – уж очень дорого. Даже заметки издателя! А качество бумаги! И шрифт. – Он остановился у подножия лестницы и глуповато уставился на нее снизу вверх, одной рукой держась за опорный столбик. – А вдобавок карманный киномограф. И вот я думаю: или вы настоящая, или я сумасшедший, – произнес он загробным голосом.

– Вы не сумасшедший. – Мириам осторожно спустилась по ступеням. – Итак?

– Итак, мне надлежит изучить тот захватывающий мир, из которого вы пришли, и спросить вас, как такое происходит. – Эрасмус вновь двинулся вперед. Подвал от пола до потолка был заставлен коробками и деревянными ящиками. – Это увлекательно, это захватывает. А принципы просвещения, что заложены вашей республикой… Вы понимаете, что они были задушены в зародыше в ходе той истории, с которой знаком я? Да, безусловно, достижение парламентского соглашения и ссылка были великими новшествами в свое время… но идея республики! Отделение церкви от государства, «Билль о правах» и всеобщее избирательное право! После Второй революции уравнителей требования подобных прав стали здесь чем-то вроде мертвой темы, подчеркиваю – мертвой, если вы следите за мной… гм.

Он остановился на свободном пространстве между тремя «стенами» из нагромождения деревянных ящиков; с балки свисала керосиновая лампа.

– Это довольно большой магазин, – заметила Мириам, крепче сжимая пистолет.

– Так и должно быть. – Он взглянул на нее, заметил руку, опущенную в карман. – Вы решили застрелить меня?

– С чего бы? – Она напряглась.

– Не знаю. – Он пожал плечами. – Очевидно, у вас есть какой-то план, один из тех, что не обещают кое-кому ничего хорошего, что бы вы здесь ни делали. А я, возможно, слишком много знаю.

Мириам наконец-то решилась и вынула из кармана руку… пустую.

– Я и сам не безгрешен, – добавил Эрасмус, указывая на деревянные ящики. – Я рад, что вы раздумали стрелять. Нитроглицерин при неожиданных «ударах» ведет себя очень плохо.

Мириам глубоко вздохнула и замерла, пытаясь взять себя в руки. Она ощутила неожиданный приступ страха: ставки в игре были гораздо выше, чем ей казалось раньше. Это полицейское государство, а Эрасмус не просто безобидный торговец, продающий запрещенную литературу.

– Послушайте, у меня нетнамерения убивать, если я могу избежать этого. И меня совершенно не заботит, что вы «квартирмейстер» уравнителей и хозяин подвала, набитого взрывчаткой, – по крайней мере до тех пор, пока я не живу непосредственно рядом с вами. Этот проклятый бизнес не представляет для меня интереса, и, что бы вы ни думали, я пришла сюда не для того, чтобы включаться в вашиполитические игры. Даже если это звучит лучше, чем сейчас выглядит. С другой стороны, у меня есть собственные, гм, «политические» проблемы.

Эрасмус поднял бровь.

– Итак, кто же ваши враги?

Мириам прикусила губу. Можно ли настолько доверять ему?Она не видела здесь большого выбора, но, если даже так, посвятить его в ее личные секреты было бы значительным шагом.

– Не знаю, – с неохотой сказала она. – Вероятнее всего, они весьма состоятельны. Как и я, они могут путешествовать между мирами – но не между этим и тем, откуда я принесла вам ту книгу. Там мой родной мир. А им открыта дорога в мир, который гораздо беднее и пребывает в средневековье. Это мир, в котором никогда не было христианства как религии Рима. Средневековье там слишком затянулось, то побережье, на котором находимся мы, там было заселено выходцами из Скандинавии до самых Аппалачей, а западные территории держит Китайская империя. Люди, о которых я говорю, скорее всего, занимаются торговлей, отсюда – туда… в чем я далеко не уверена. Но если это так, она основана на различиях в праве собственности на золото в том и другом мире. Вероятно, они – большая преуспевающая семья, возможно, даже возведены в дворянское достоинство в течение последних одного или двух столетий, и должны быть богатыми и консервативными. И не обязательно сочувствующими.

– Чем же они осложняют вам жизнь?

– Снова и снова пытаются убить меня. – Да, она это сказала и, доверившись ему, почувствовала облегчение. – Они приходят отсюда. Здесь, Эрасмус, их логово. Я уверена, что они воспринимают меня как угрозу себе. Я хочу найти их, прежде чем они найдут меня, и уладить дела более удовлетворительным для меня образом.

– Думаю, что понимаю. – Он сложил пальцы пирамидкой. – Вы хотите их смерти?

– Не обязательно, – нерешительно сказала Мириам. – Но я хочу знать, кто они и откуда появились здесь, а также остановить их агентов, пытающихся убить меня. У меня есть свои подозрения на тот счет, кто они, но это мне еще предстоит проверить. Если я права, то смогу прекратить попытки убийства.

– Полагаю, теперь вы рассказали мне свою историю, – сказал Эрасмус. – Посмотрим, можно ли что-то сделать для вас. – Он повысил голос, заставив ее вздрогнуть. – Обри! Можешь больше не прятаться. Если ты соизволишь достать бутылку портвейна и три стакана, можешь считать себя участником очень долгой истории. – Он сухо улыбнулся. – Вы пользуетесь нашим нераздельным вниманием и заботой, мэм. И, полагаю, очень мудро распорядитесь этим…

Вернувшись в отель пару часов спустя, Мириам переоделась в вечернее платье и без сопровождения спустилась вниз, к позднему ужину. Официант был с ней недружелюбен, но отыскал для нее уединенный столик в темном углу обеденного зала. Суп оказался вполне сносным, хотя и слегка остывшим, а холодному ростбифу с овощами успешно удалось заполнить все пустоты ее желудка. Она наблюдала со своего очень выгодно уединенного места за хорошо одетыми мужчинами и несколькими женщинами из этого же отеля и неожиданно почувствовала себя одиноко. «Возможно, это обычная ностальгия? – удивилась она. – Или культурный шок?» Один или два взгляда украдкой «прошли» и в ее сторону, но она избегала встречаться с незнакомцами глазами и воздержалась от всяких попыток завязать беседу. «Будто я невидима», – подумалось ей.

Она не стала дожидаться десерта, вернулась в свою комнату и нашла утешение в продолжительной ванне и раннем сне.

На следующее утро она предупредила портье, что отъезжает на несколько дней и комната ей будет не нужна, но хотелось бы оставить в отеле багаж. После этого она наняла машину, чтобы отправиться в контору адвоката.

– Ваши бумаги уже здесь, мэм, – сказал ей секретарь Бейтса.

– А сам мистер Бейтс свободен? – поинтересовалась она. – Я отниму у него только минуту.

– Я немедленно проверю. – Прошла минута ожидания. – Да, пройдите, пожалуйста.

– Ну, мистер Бейтс? – Она улыбнулась. – Есть ли какой-то прогресс в ваших поисках?

Он кивнул.

– Рассчитываю услышать новости о доме завтра, – сказал он. – Проживавший в этом доме мистер Соме покинул наш мир месяца три назад, и дом свободен, оставаясь частью его имущества. Поскольку его сын живет в Эльдорадо, я предполагаю, что предложение относительно дома примут с большой признательностью. Что же касается компании… – Он пожал плечами. – К какому виду деятельности мне следует отнести ее?

С минуту Мириам раздумывала.

– Назовите ее конструкторским бюро, – сказала она. – Или инженерной компанией.

– Прекрасно. – Бейтс кивнул. – Еще есть какие-то дела?

– Я собираюсь отбыть примерно на неделю, – сказала она. – Должна ли я оставить залог в обеспечение дома?

– Уверен, что вашего слова будет вполне достаточно, – любезно сказал он. – До какого уровня я могу делать предложения?

– Если стоимость превысит тысячу фунтов, мне потребуются дополнительные действия, чтобы перевести необходимые суммы.

– Очень хорошо. – Он встал. – А теперь, с вашего позволения…

В последнюю очередь Мириам посетила центральную библиотеку. Она провела там два часа, расспрашивая услужливого библиотекаря о книгах по патентному праву. В конце концов она взяла с собой три из них, оставив в качестве адреса номер своей комнаты в отеле. Тщательно уложив книги в сумку, которую привыкла носить через плечо, она отправилась к ближайшей дороге и махнула проезжавшему такси-кебу.

– Раундгейт-Пересадочная, – сказала она. «Ведь я собираюсь домой, – подумала она. – Наконец-то!» Паровой автомобиль медленно проехал мимо них, обгоняя по правой стороне. Назад, к чистому воздуху, быстрым автомобилям и повсеместному электричеству.

Она пристально вглядывалась в окно кеба: из дымки кислотного смога, который, казалось, сегодня был просто повсюду, появлялось открытое поле. Интересно, как там Брилл и Поли? Она задумалась. Будет здорово вновь увидеться с ними.

Вечерело, и, похоже, никто не заметил, как Мириам проникла через боковую калитку на территорию владения. Она проскользнула в сад, быстрым шагом прошла мимо изгороди и обветшалой теплицы и отыскала точку, где оставила на стене метку. Падал мелкий снег. Она вытащила второй медальон и с помощью карманного фонаря с головой «окунулась» в него.

И слегка качнулась, как только знакомая боль вернулась к ней с удвоенной силой, но быстрый взгляд сказал ей, что в этом месте никого не было по меньшей мере несколько дней. Свежий снежный покров превратил оставленный здесь рюкзак в безликий сугроб в паре деревьев от нее. Она прямо по снегу направилась к нему. От дерева отделилась темная тень и наставила на нее пистолет.

– Брилл? – неуверенно спросила она.

– Мириам! – Ствол опустился, Брилл метнулась вперед и обняла ее. – Я так беспокоилась! Ну как ты?

– Не так уж плохо! – Мириам рассмеялась, едва слышно. – Идем в укрытие, и там я расскажу тебе обо всем.

Брилл не сидела без работы; сугроб скрывал под собой не только походный рюкзак, но фактически целую лачугу шесть на восемь футов – нечто не вполне надежно прикрепленное к твердой как камень земле, под толщей снега.

– Входи, входи, – сказала девушка. Мириам вошла внутрь, а Брилл закрыла дверь и задвинула засов. Практически все пространство занимали две койки, и оставалось немного места для керосинового обогревателя, дававшего достаточно тепла, чтобы уберечь лачугу от промерзания. – Ночью было ужасно холодно, и я боялась, что сожгла весь керосин, – сказала Брилл. – Тебе действительно придется покупать дровяную печь!

– Уверена, что придется, – задумчиво сказала Мириам, думая об угольном дыме и желтом серном смоге, который делал воздух таким, что на вдохе он царапал, как битое стекло. – Прошло… м-м… три дня. Неприятности были?

– Скука, – мигом ответила Бриллиана. – Но следует заметить, что иногда скука бывает очень приятной. Я много лет не бывала в таком уединении! – Она выглядела слегка задумчивой. – Не хочешь какао? Мне ужасно хочется услышать про твои приключения!

Ночью Мириам спала неспокойно и однажды проснулась от далекого воя, который заставлял шевелиться волосы на голове. «Волки?» – подумала она, перевернулась на другой бок и вновь задремала. Хотя керосиновый нагреватель продолжал бороться с холодом, к утру мороз пробирался в их стены.

Мириам проснулась первая, села и повернула регулятор тепла на максимум, а затем, все еще кутаясь в спальный мешок, повесила джинсы и туристскую куртку на крючок в крыше над обогревателем. И вновь задремала. Проснувшись же, увидела Брилл: она сидела около обогревателя и читала.

– Что такое? – сонно спросила Мириам.

– Это дала мне Поли. – Девушка выглядела слегка виноватой. Мириам вгляделась в корешок: «Женщина-евнух». Сидя на полке рядом с дверью, Брилл была занята художественным историческим романом. Она явно старалась расширить горизонты.

– Гм-м. – Мириам достала из сумки одежду, воспользовалась ночным горшком, затем торопливо натянула уже согревшиеся джинсы и толстый свитер. Ботинки промерзли (она оставила их слишком близко к двери), и теперь она передвинула их поближе к нагревателю. – Наверное, ты много думала.

– Да. – Бриллиана отложила книгу. – Я выросла среди книг. В библиотеке батюшки было пять книг на hoh’sprashe и около тридцати на английском. Но эта… такой странный стиль! И о чем она рассказывает!

Мириам лишь покачала головой. Слишком много материала для усвоения.

– Скоро нас ждет переход, – сказала она, отбрасывая вопросы, готовые сорваться с кончика языка… ядовитые вопросы – вопросы о вере и доверии. Казалось, Брилл миновала стадию расспросов обо всем и обо всех, и это было приятно Мириам. Это означало, что Брилл вряд ли подчинится, если Энгбард или кто-то еще, стоящий за ней, прикажут ей взять Мириам на мушку. Мириам нашарила в сумке свои таблетки, проглотила их без воды, огляделась. – Есть попить?

– Конечно. – Брилл протянула ей бутылку с водой. На зубах похрустывало, но большая часть содержимого была жидкой. – Никогда не думала, что мир такой большой, – негромко добавила Брилл.

– Я знаю, что ты чувствуешь, – искренне сказала Мириам, пробежав пальцами по волосам – да, их следует хорошо вымыть, теперь у нее есть время подумать и об этом… по крайней мере подровнять – все эти четыре недели она была так занята другими делами, что волосы отросли и торчали в разные стороны. – Та, дальняя сторона показалась странной и мне. Я думаю, что там удастся наладить бизнес, но… – Она неловко пожала плечами. Частное владение золотом там незаконно, и поэтому существует черный рынок, но опиум и кокаин свободно продаются в аптеках. Для создания компании требуется постановление Парламента, но при этом они могут объявить импичмент королю. – Скажу одно: это не совсем то, чего я ожидала. Айда домой.

– Хорошо.

Мириам и Брилл натянули ботинки и пальто. Брилл выключила нагреватель и аккуратно свернула спальные мешки, а затем вышла наружу, вылить ночной горшок. Мириам подхватила сумку и вышла следом за Брилл, догнав ее в той точке местности, которую отметила в свое последнее путешествие. Она глубоко вздохнула, вытащила левой рукой медальон, приняла всю тяжесть Брилл на правое бедро (из-за раскачивающего момента, который грозил опрокинуть ее) и сосредоточила внимание…

…на ужасающей головной боли и бетонной стене. Ее хватка ослабла, и Брилл рухнула на ледяной грунт двора.

– А-а-а! – Брилл встала, потирая зад. – Не очень-то деликатно.

– Могло быть и хуже. – Мириам вздрогнула от боли в висках, огляделась вокруг и встряхнула головой в попытке убрать черные разводы от границ поля зрения. Никаких признаков появления незваных гостей не наблюдалось, но, судя по коробкам, сваленным под пожарной лестницей и прикрытым от непогоды листами полиэтилена, Полетт была занята. – Идем внутрь, выпьем кофе, послушаем новости.

Открыв дверь ключом, который у нее был, Мириам торопливо набрала код, чтобы отключить сигнализацию. А затем ощутила тепло, удушающее тепло, которое окутало ее, как горячее банное полотенце.

– Вот это да, – сказала она, – иди, погреемся.

– Вхожу! Уже вхожу! – Брилл закрыла и заперла за собой дверь. Затем огляделась. – О-ох, в таком тепле я не была уже много дней! – Она торопливо расстегнула куртку и развязала ботинки: лучший способ позволить этому удивительному теплу от нагревателей под полом добраться до кожи.

– Дальше тебе понадобится душ, – сказала Мириам. – Я тоже не прочь воспользоваться им, так что не занимай его слишком долго. – Душ в офисной ванной был тесным и дешевым, но гораздо лучше той древней сантехники, с которой ей пришлось столкнуться на «дальней стороне». – А я сварю кофе.

В передней комнате Мириам отыскала свой мобильный телефон. Аккумуляторы уже подсели, и она поставила его на зарядку. Кроме того, она обнаружила кучу других полезных вещей: за время ее отсутствия Полетт установила новый настольный телефон и модемную линию – и еще натащила море бумажной работы от городских властей.

Мириам пила кофе на кухне, когда открылась входная дверь. Мириам нырнула в коридор, и ее рука потянулась к пустому карману куртки, прежде чем она сообразила, что означает эта ее реакция.

– Поли! – воскликнула она.

– Мириам! Как я рада тебя видеть! – Поли чуть удар не хватил, когда она увидела Мириам, но теперь она только широко улыбалась. – Ого! Ты выглядишь так, будто неделю провела в лесной глуши!

– Вот именно. Кофе?

– С удовольствием, спасибо. – За Поли стоял кто-то еще. – В главном офисе, Майк, надо сделать ввод из-под окна, – сказала она через плечо. – Мы проводим сюда линию цифровой связи, – сказала она Мириам. – Надеюсь, ты не возражаешь?

– Нет, нет, здорово. – Она вновь удалилась в маленькую кухню, озадаченная очередными делами. Она думала о том, что следует обменяться информацией с Поли и Брилл, затем прогуляться в соседний универсам, затем съесть хороший ланч – но никак не в присутствии монтажника из телефонной компании, сверлившего дыры в стене.

Безусловно, Полетт с успехом вела здесь дела, и у Мириам не было никаких причин не отправиться в душ. С минуту она пристально и мрачно разглядывала кофемашину. «Может, пойти и повидать Айрис? – задумалась она. – Или… гм-м. Пора в очередной раз позвонить Роланду?»

– Мириам, ты хотела рассказать мне, как идут дела. – Полетт поджидала ее в дверях кухни.

– В свое время. – Мириам удалось выдавить улыбку. – Успех, но не тотальный. – Она быстро пришла в себя. – А у тебя?

– Деньги кончаются… Сжираются как в стартапе на начальной стадии, – пожаловалась Полетт. – Мне потребуется очередная сотня тысяч, чтобы обеспечить все те материалы и вещи, которые ты внесла в закупочный список.

– И не забудь про зарплату. – Мириам кивнула. – Послушай, я обнаружила одну интересную вещь относительно «дальней стороны». Золото там легально не более, чем героин здесь, и наоборот. Я получила на черном рынке около двухсот фунтов за брусок весом в шестнадцать тройских унций, который здесь стоит около трех тысяч трехсот пятидесяти долларов. Фунт идет гораздовыше, чем доллар, то есть приблизительно по двести долларов. Таким образом, три с половиной тысячи здешних долларов покупают мне около сорока тысяч там. Реальные цены на недвижимость тоже ниже. Дом, который я покупаю там, на дальней стороне, очень большой, но должен стоить порядка тысячи фунтов; назовем это эквивалентом двухсот тысяч долларов здесь. В нашем родном Бостоне цена запросто приблизилась бы к миллиону. Но золото ценится так высоко, что я могу заплатить за дом всего пятью брусками этого металла – то есть около восемнадцати тысяч наших долларов. Я нашла… э-э… на черном рынке дельца, который доказал, что заслуживает доверия в операциях с золотом… У него есть свои «острые углы», но мне хорошо известно, что они представляют. А еще там удивительнолегко получить новую личность! Во всяком случае, если я правильно поведу игру, я могу жить под следующим прикрытием: богатая вдова, вернувшаяся на родину из империи, причем с приличным состоянием. А потом запущу денежный насос на «дальней стороне».

– А что ты собираешься переправлять обратно? – резко спросила Полетт.

– Пока не знаю. – Мириам потерла виски. – Там все странно и непонятно. Они продают кокаин и морфий в аптеках, без рецепта. Летают на цеппелинах. А Новая Британия ведет войну с Французской империей, и тамошний Карл Маркс был казнен за проповедь ереси – за речи о демократии и равных правах. В отсутствие промышленной революции он оказался идеологом уравнителей, вместо того чтобы стать экономистом-социалистом. Вообще удивительно, что он там родился, – большая часть имен в их исторических книгах после восемнадцатого века остается незнакомой. Совершенно другое дерево истории; я постоянно задаюсь вопросом, где, в каком месте и в каком времени к нему примыкает Ниджвейн… ну да бог с ним. О чем мне действительно следует поразмышлять, так это о том, что мы можем импортировать оттуда. – Она задумалась. – И соображать надо быстро. Если Клан догадается, что их нарко-денежный насос способен работать с той же эффективностью, они наводнят Новую Британию дешевым золотом, и его цена упадет вдвое. Нужно найти другойтовар широкого потребления, имеющий здесь ценность, который мы могли бы использовать, чтобы вернуть свои доходы.

– Старые мастера, – быстро сказала Полетт.

– Что?

– Старые мастера. – Она поставила кружку. – Послушай, ведь у них не было мировой войны?

– Нет, боюсь, были обе. – Мириам посмотрела на часы, чтобы узнать, нельзя ли принять очередную таблетку болеутоляющего. – На самом деле у них было две таких войны. Одна, в 1890-е годы, стоила им Индии. Вторая в 1950-е, во время которой, по существу, Новая Британия была выбита из Африки. Африка представляет собой мешанину французских и испанских колоний. Но при этом они поддерживают прочный союз с Японией и Нидерландами, которые правят и большей частью северо-западной Германии. А еще они управляют Южной Америкой, Австралией и почти всей Восточной Азией.