Текст книги "Призраки в Сети"

Автор книги: Чарльз де Линт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Нам… надо… отсюда убираться, – выговорила она, когда он присел около нее.

Она попыталась подняться.

– Осторожнее, – сказал он. – Может быть, тебе не стоит сейчас двигаться?

Она посмотрела сквозь него. Неужели никто из них не чувствует, что надо срочно бежать отсюда? Тип стоял как раз в том месте, где дух Вордвуда открывал свой портал для общения с этим миром. Эсти, с абсолютно белым лицом, разглядывала свои руки, поворачивая их так и сяк и убеждаясь, что они состоят из плоти и крови. Клодетт помогла миссис Лэндис встать на ноги. Они вели себя так, как будто у них было полно времени.

Сюзи больше не была связана с Вордвудом, но тем не менее чувствовала приближающийся взрыв его ярости.

– Нет, нам… – она еще раз с трудом вдохнула, – нам надо убираться отсюда.

– Но…

– Сейчас же!

Она повела себя резко, но, по крайней мере, это пробудило от спячки хотя бы Аарона. Он помог ей подняться, и она сделала несколько неверных шагов к двери. Аарон последовал за ней, чтобы просто не дать ей упасть.

– Заставь их убраться отсюда поскорее, – сказала она ему, когда они дошли до двери.

Он кивнул. Все еще поддерживая ее, он оглянулся на тех, кто оставался в комнате.

– Сюзи говорит, что нам надо поскорее уходить отсюда, – сказал он. – Прямо сейчас.

Эсти оторвалась от разглядывания своих рук и хмуро посмотрела на Сюзи.

– Что вы с нами сделали?! – воскликнула она.

– Она ничего не сделала, – ответил за Сюзи Аарон. – Вы же видели, что произошло. Это был дух Вордвуда. Сюзи прикрыла ваши задницы.

– Вашу задницу, так вернее будет, – поправила Клодетт.

Эсти кивнула, не сводя глаз с лица Сюзи:

– Куда вы нас привели? Что это было за место?

– Я… я не… – начала Сюзи.

– Да уж конечно, вы ни при чем! – зло выпалила Клодетт.

Она поддерживала миссис Лэндис, как Аарон поддерживал Сюзи, но квартирная хозяйка была в гораздо худшем состоянии. Она, похоже, до сих пор не могла ни на чем сосредоточиться. Клодетт из-за ее спины сверкала глазами на Сюзи. Она больше не считала нужным скрывать свою враждебность.

Сюзи отвела взгляд и, цепляясь за косяк, начала выбираться в прихожую. Ей стало легче, но дышать все еще было больно.

– Скажи… скажи им, чтобы убирались отсюда, – бросила она Аарону через плечо.

– Вы, кажется, слышали, что она сказала, – произнес Аарон остальным.

– Да пошли вы! – ответила Клодетт. – Если она говорит, чтобы мы убирались, думаю, самое лучшее нам будет оставаться, где мы есть.

– Располагайтесь поудобнее, – пожелал Аарон.

Он повернулся, чтобы выйти вслед за Сюзи в коридор.

– Нет, – сказала Сюзи, когда увидела, что он оставляет других в комнате. – Нельзя их тут оставлять.

– Мы же не можем заставить их… – начал было Аарон.

Но не закончил.

Ноутбук Эсти взорвался, но не металлом, пластиком и микросхемами – это было бы еще куда ни шло. Вместо этого он превратился в гейзер, фонтанирующий вязкой черной жидкостью. Жидкость хлестала прямо из компьютера с такой силой, что, ударив в потолок, разбрызгивалась по всей комнате, на людей и мебель. Эсти и остальные с паническими криками бросились вытирать черную клейкую массу с лиц.

Аарон стоял в дверях как громом пораженный. Потом он метнулся назад в комнату, но Сюзи вовремя схватила его за руку. Это резкое движение заставило ее поморщиться от боли, но она знала, что должна остановить его.

– Слишком поздно, – проговорила она. – Вспомни, что случилось с людьми, которых обрызгала эта липкая дрянь.

– Но…

– Нам нужно забраться повыше, – сказала она, указывая на жидкость, которая уже образовала лужу на полу и теперь текла по направлению к ним.

Аарон кивнул: теперь он все понял.

– Ты права, – сказал он. – Лучше всего – на лестницу, если, конечно, эта мерзость не умеет течь вверх.

Он слегка наклонился, схватил Сюзи под колени, так что большая часть ее веса пришлась ему на плечо, и заковылял к лестнице. Он поднял ее на несколько ступенек, а жидкость тем временем успела скопиться перед первой ступенькой. Что делается в комнате Джексона, они больше видеть не могли, но все еще слышали плеск фонтанирующей жидкости и крики тех, кто остался там.

Потом осталось только хлюпанье.

Жидкость добралась до первой ступеньки и начала приближаться ко второй.

Они молча поднимались по лестнице, Аарон поддерживал Сюзи, они очень медленно двигались наверх. Свет в коридоре и на лестнице был либо выключен, либо перегорел, так что продвигались они еле-еле. Кроме того, Сюзи было по-прежнему больно двигаться.

Они не останавливались, пока не дошли до дверцы под самой крышей. Ручка не поддавалась, и на какое-то мгновение они подумали, что дверь заперта. Аарон изо всех сил налег на нее плечом, потом еще раз, и наконец дверь со скрипом открылась, и они оказались на крыше. Аарон подождал, пока выйдет Сюзи, и захлопнул за ними тяжелую дверь.

Пока они были в доме, успели сгуститься сумерки, но даже вечер показался очень светлым после темноты на лестнице. Воздух был влажный, все еще не остывший после дневной жары, и они оба сразу вспотели – тем более после подъема.

Сюзи прижала руки к груди. Дышать ей все равно было трудно, но такая поза облегчала боль. Однако она не была уверена, что хоть что-то сможет когда-нибудь облегчить то чувство потери, которое она испытывала. Она не испытывала никакой любви к духу Вордвуда, понятия не имела о своей связи с ним, пока он сам не сказал об этом. Но теперь, когда эта связь была прервана, она ощутила острую боль, которая грозила проглотить ее целиком.

– Ты в порядке? – спросил Аарон.

Она кивнула и пошла к краю крыши. По краю шел низкий парапет, и кто-то оставил на крыше циновки, чтобы загорать, наверное. Она встала на одну из них на колени, а локтями уперлась в парапет.

– Это было ужасно, – сказал Аарон. – Боже мой, я и подумать не мог, что все настолько выйдет из-под контроля.

– Что-то просто случается – и все, – ответила Сюзи. – Можно с ума сойти, если взваливать на себя ответственность за все.

– Ты права, если на минуту забыть, что и в самом деле все это именно я натворил.

– Ты же не знал.

– Как сказал дух, неведение – не оправдание.

Она не видела его лица в этот момент, но по голосу поняла, насколько ему паршиво.

– Что сделано, то сделано, – сказала она. – Теперь надо думать о том, что делать дальше, а не мучиться угрызениями совести.

– Да, наверное.

Она понимала, каково ему. После того, что они только что пережили, было трудно сосредоточиться на чем бы то ни было. Что до нее, ей очень хотелось, чтобы до нее дотронулись, чтобы ее обняли. Хоть какой-то человеческий контакт. Убедиться еще раз, что она – из плоти и крови, что она способна чувствовать прикосновение. Но, помня о том, что испытывал к ней Аарон еще тогда, когда подобрал ее на улице, она решила, что сейчас это не совсем то, что нужно. Это только все усложнит, а день и без того выдался сумасшедший.

– Ты спасла мне жизнь, – вдруг сказал Аарон.

Сюзи оторвалась от созерцания вида с крыши, чтобы взглянуть на него:

– А ты волок меня по этой лестнице, так что, можно считать, мы квиты.

– Я имею в виду… там, в комнате… когда весь мир сделался таким странным. – Он замолчал, пристально глядя ей в глаза. – Это было, ведь так: ты парила в воздухе и все напоминало какую-то дикую мультипликацию?

Она кивнула:

– Наверное, дух перенес комнату в киберпространство.

– Дух. Вот об этом я и говорю. Он собирался убить меня, не так ли?

– Похоже на то.

– Спасибо тебе.

Сюзи пожала плечами:

– Ты бы сделал то же самое на моем месте.

– Надеюсь, но не уверен, что сумел бы вести себя так храбро. – Последовала еще одна пауза, и она поняла, что он колеблется: продолжать дальше или нет. И все-таки решил продолжить: – А то, что этот дух сказал о тебе, – это правда?

– Судя по всему, да.

– Тогда что же… кто же…

На этот раз он не смог закончить фразу.

– Что я собой представляю? – закончила она за него. – Не знаю. Я чувствую все, что чувствует обычный человек. Я становлюсь грязной, если не моюсь, и голодной – если не ем. Я испытываю… – она стукнула рукой по стене, – я испытываю боль.

– Но это так странно…

– Ну, это в данном случае не аргумент.

Некоторое время оба молчали. Сюзи села, опершись спиной на парапет. Ей было жарко, она взмокла, а сердце учащенно билось. У нее в груди как будто молотом стучали. Она думала о том, сколько понадобится времени, чтобы рассосалась эта вязкая жидкость и они смогли бы спуститься и выйти из дома.

Аарон подошел и остановился около нее.

– Значит, ты ничего не знала? – спросил он.

Она покачала головой:

– Даже не подозревала, хотя, конечно, должна была подозревать. То есть да, у меня были все эти воспоминания, но они до сегодняшнего утра все ненастоящие. То есть это просто факты, без всякой эмоциональной окраски. – Она коротко и горько усмехнулась. – Хотя, с другой стороны, кто бы догадался, что на самом деле родился день или два назад, а все, что о себе помнит, было просто заложено в него как программа. И наконец, кто мог бы вообразить, что цифры можно преобразовать в плоть и кровь?

– Не знаю, как ты теперь справляешься с этим.

– Изо всех сил стараюсь об этом не думать, – призналась Сюзи. – А когда задумываюсь, мне хочется свернуться клубком и забиться в какой-нибудь темный угол. Ну, когда я осознаю, что я ненормальная…

– Я вовсе не считаю тебя ненормальной.

– Тогда ты – исключение. Остальные, кажется, начинают не любить меня сразу, едва увидят.

Она посмотрела на Аарона, не услышав его ответа. Он еще некоторое время смотрел на город, потом повернулся к ней и улыбнулся.

– Я просто вспомнил, – сказал он. – Ведь я тоже почувствовал сначала этот неприятный импульс. Невозможно это объяснить, но я как-то сразу понял, что ты…

– Не человек.

– Нет, я не то хотел сказать. Речь идет о некотором диссонансе. Может быть, это потому, что ты из цифр превратилась в плоть и кровь.

Сюзи задумчиво кивнула. Это выглядело вполне логично. Люди должны были ощущать это на подсознательном уровне.

– Забавно вот что, – продолжал Аарон, – впервые я ощутил нечто подобное, когда познакомился с Саскией. У нее была та же проблема, что и у тебя, – люди сразу начинали плохо к ней относиться.

– У меня сложилось впечатление, что люди к ней очень даже хорошо относятся.

– Да, – согласился Аарон. – Потом этот импульс ослабевает.

– Так ты считаешь, что она, как и я, рождена в киберпространстве?

Аарон рассмеялся:

– Да нет, я думаю, ты уникальна.

– Но я не одна такая, – возразила Сюзи. – Дух Вордвуда создал и других.

– Тогда, возможно, она такая же, как ты. Возможно, все люди, которые исчезли, родились в киберпространстве, и потому их так легко засосало туда.

– Зов программы, – прошептала Сюзи.

Аарон, который смотрел в другую сторону, опять повернулся к ней.

– Что ты сказала? – спросил он.

– Ничего. На что это ты там смотришь?

– На огни.

– Да, красиво, – согласилась Сюзи. – Когда смотришь на город ночью и не думаешь, что там скрывается под этой сеткой огней.

– Я не о горящих окнах и не о фонарях.

Она привстала и опять оперлась на парапет – посмотреть, о чем он. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы различить то, что он имел в виду, – голубые с золотом точки, вспыхивающие то там, то здесь. Их было не много, но достаточно, если они представляли собой именно то, что она подумала. Сначала она насчитала полдюжины, потом обнаружила еще несколько, которых раньше не заметила. Всего получилось девять. Они были слишком далеко, чтобы она могла быть на сто процентов уверена в своей правоте. Но чем дольше она смотрела, тем больше убеждалась, что точки постепенно, но неуклонно движутся к ним.

– Это другие, – сказала она.

– Какие «другие»?

– Я же говорила: Вордвуд послал в этот мир не меня одну, а целую команду разведчиков.

Аарон кивнул:

– Да, я помню. – Он посмотрел на огни и добавил: – Значит, все они такие, как ты?

– Такие, какой я была там, внутри сайта. – Она пожала плечами. – Понятия не имею, как они выглядят.

– Они движутся к нам, верно?

– Боюсь, что да.

Аарон отвернулся и сел на парапет:

– И что нам теперь делать?

– Убираться отсюда поскорее и близко не подходить ни к какому компьютеру – даже выключенному.

– Но ведь если он выключен…

– Ты помнишь, что произошло там, внизу?

– Угу. Но… как такое оказалось возможным?

– Не знаю, – ответила она. – Я думаю, с помощью технической магии, так же как дух Вордвуда сотворил меня и остальных.

– Дух вуду… – произнес Аарон.

– Называй как хочешь. Но мне кажется, дух Вордвуда способен оставлять часть себя в любом компьютере, имеющем доступ к его сайту, и проявляться в нем, когда захочет.

– Итак, компьютеров постараемся избегать. – Аарон мотнул головой в сторону огней за парапетом. – А как быть с ними?

– Их тоже надо избегать. Не думаю, что они способны выследить нас. Я больше не чувствую связи ни с ними, ни с самим Вордвудом, почему же тогда они ее должны чувствовать со мной? Но именно здесь нас видели в последний раз, потому они, наверное, и движутся сюда.

– Надо посмотреть, свободен ли коридор.

Сюзи кивнула:

– А потом пробраться обратно в магазин Холли. По крайней мере, у нас появилась информация, которую мы можем сообщить.

– Боже мой, теперь они будут ненавидеть меня еще больше, – сказал Аарон.

В его голосе не было жалости к себе, он просто констатировал факт.

– Они будут ненавидеть нас обоих, – поправила Сюзи, – как только узнают о моей роли во всем этом.

– У тебя не было выбора – ты ничего не знала.

– Как и ты, когда подговорил Джексона заслать вирус.

Аарон кивнул:

– И все-таки это был подлый поступок. А в тебе нет ни капли подлости.

Сюзи не была так уж уверена в этом. Гнев, который она испытала чуть раньше по отношению к Вордвуду, все еще пугал ее, настолько он был силен.

– Не имеет значения, что они о нас подумают, – сказала она. – Мы все равно должны помочь всем этим людям, которые попали в ловушку, не будучи ни в чем виноваты. И самое лучшее, что мы сейчас можем для этого сделать, – отправиться в магазин и узнать, добились ли они хоть чего-нибудь.

Аарон кивнул:

– Пойду проверю коридор.

Сюзи воспользовалась его уходом, подняла рубашку, чтобы оценить физический ущерб, который принесло ей отделение от Вордвуда. Но живот был по-прежнему гладким, не осталось никаких ушибов и ссадин. Вся боль сосредоточилась внутри – и физическая и душевная. Она быстро опустила футболку, услышав, что Аарон возвращается.

– Там все еще ужас что делается, – сообщил он. – Уровень жидкости – уже несколько дюймов. Но можно уйти через пожарный выход, надо только спуститься на один пролет. Я выглянул наружу: мы окажемся в переулке.

Сюзи посмотрела за парапет. Два-три огонька были уже в нескольких кварталах от них. Она поднялась, и Аарон тут же бросился к ней, чтобы поддержать.

– Все в порядке, – сказала она, – теперь мне легче двигаться.

Но она позволила ему взять себя за руку, пока они шли по крыше к двери. Аарон оставил пожарный выход открытым, и теперь они оба беспрепятственно выбрались наружу.

Переулок был длиной со стену дома, он соединял улицы, идущие вдоль фасадов здания. Не сговариваясь, Аарон и Сюзи пошли в сторону заднего фасада, мимо мусорных контейнеров, каких-то обломков и изуродованного остова автомобиля. Когда они были уже почти на улице, Сюзи вдруг взяла Арона за руку и положила голову ему на плечо.

– Будем вести себя естественно, – шепнула она.

– Хорошо.

Выйдя из переулка, они посмотрели поочередно в обе стороны. На другой стороне улицы, вдоль поребрика, были припаркованы машины. У входа в переулок наискосок стоял фургон, по улице ездили автомобили. Жильцы домов сидели на крылечках. Стайка ребятишек играла в казаки-разбойники, подростки сидели на поребрике спиной к домам и делились друг с другом сигаретой или травкой. Людей с вращающимися, как локаторы, золотисто-голубыми аурами поблизости не наблюдалось.

– Пошли, – сказала Сюзи.

Она пошла в ту сторону, откуда надвигалось меньше огней. Она все еще держалась за руку Аарона, как будто они были просто прогуливающейся парочкой. Вдруг появилось знакомое голубовато-золотистое сияние. Сжав руку Аарона, Сюзи оттащила его к стене здания.

– Поцелуй меня, – велела она, – ну притворись.

– Почему ты думаешь, что мне нужно притворяться?

Она улыбнулась:

– Ну тогда просто поцелуй. Давай же!

Ей понравилось, как он ее обнимает. Ей понравились его губы, прижимающиеся к ее губам. У нее были воспоминания о любви – с бывшими бойфрендами, с мужем, еще до того, как они все стали обращаться с ней гадко, вытирать об нее ноги, – но ни одно из них не могло сравниться с этим сладким чувством, от которого подгибались колени и которое она испытывала сейчас. Потому что ведь ничего из того, что она помнила, на самом деле не происходило. А это объятие и этот поцелуй были настоящие.

Она почти забыла, почему они целуются, когда поняла вдруг, что один из разведчиков Вордвуда стоит на тротуаре и наблюдает за ними.

Она оторвалась от Аарона, чтобы посмотреть на этого человека. Он был среднего роста, с приятным, но незапоминающимся лицом. Без этой ауры никто бы на него и внимания не обратил. Но сейчас, на этой улице, все только на него и смотрели.

Она не ощутила никакой связи с ним, никакой ниточки. Но он что-то почуял, и она поняла, что надо действовать решительно.

– Слушай, ты, придурок, тебе чего? – грозно спросила она.

Аарон тоже посмотрел на него. Она почувствовала, как напряглась его рука.

Ей хотелось сказать ему: «Не волнуйся, я знаю, что делаю».

По крайней мере, ей казалось, что знает.

– Ну ладно, – продолжала она, когда человек не ответил и продолжал разглядывать их. – Полюбовался на нас, и хватит, теперь почему бы тебе не пойти поискать что-нибудь неодушевленное, например торт, и пялиться сколько влезет?

– Ты не удивлена, что видишь… человека вроде меня? – наконец спросил мужчина. – Они – другие… – Он указал пальцем на людей на улице, которые не сводили с него глаз.

– Господи! – сказала она ему. – В этом городе поживешь – еще не то увидишь. Ты что, думаешь, придурок вроде тебя со встроенным фонариком – это что-то особенное? Мне приходилось видеть и покруче.

Мужчина явно смутился, чего, собственно, Сюзи и добивалась. Дух Вордвуда отправил своих агентов на поиски двух людей, которые будут прятаться, а не привлекать к себе внимание.

– Я хотел бы… – начал было мужчина, но она не дала ему договорить:

– Ты хотел бы, чтобы тебе подправили физиономию. Но знаешь, смотрю я на тебя и думаю, что, пожалуй, не разрешу своему парню помочь тебе в этом. Я, пожалуй, сама справлюсь. Ну-ка, иди сюда, светящийся мальчик!

Молодой человек отступил на шаг.

– Вот это правильно, – одобрила она. – Убирайся, откуда пришел. – Она взяла Аарона под руку. – Пошли, Томми. Давай поищем местечко, где не водятся такие уроды.

Она слегка потянула его за собой, и они удалились туда, откуда появился наблюдатель.

– Пойдем, найдем какой-нибудь торт и будем пялиться сколько влезет, – тихо процитировал Аарон.

Он все еще был очень напряжен, но на губах появилась улыбка. А губы его ей понравились, вспомнила она.

– Ты, кажется, не жаловался, Томми, а?

– Не мог же я испортить такое шоу. – Он оглянулся.

– Не надо проверять, ушел он или нет, – предупредила она. – Мы должны вести себя так, как будто нам все по фигу. И вообще, давай-ка остановимся здесь и изобразим еще один поцелуй – исключительно чтобы продемонстрировать свою беззаботность и полнейшую непричастность ни к чему.

Она остановилась и наклонила голову.

Аарон улыбнулся:

– Только для этого?

Она усмехнулась в ответ:

– Там увидим.

На этот раз она позволила себе растаять в его объятиях, ее груди тесно прижались к его груди, низ ее живота ощутил его растущий интерес. Она чуть не забыла бросить взгляд туда, откуда они пришли. И когда она все-таки взглянула туда, то едва успела заметить, что голубая с золотом аура соглядатая исчезла в переулке, ведущем к дому Джексона.

– Боже мой, – отдышавшись, сказал Аарон, – да ты просто развратница!

– Но это же неплохо, верно?

Он кивнул.

– Ну, пошли. – Она снова взяла его за руку. – Нам еще надо в книжный магазин.

– Не напоминай, – ответил Аарон и послушно пошел за ней.

Они прошли еще пару кварталов, не встретив других соглядатаев. По крайней мере, Сюзи показалось, что хвоста за ними нет.

– Там…

– Было очень здорово, – договорила она за него, – и – кто знает? – может быть, когда все это закончится, мы найдем время для небольшого романа, но все, что я говорила раньше, остается в силе. Я не верю во что-нибудь длительное между нами. Теперь – тем более. Теперь я не только бездомная, которую ты подобрал на улице, теперь я вообще неизвестно кто.

– Мне это все равно.

– Да, я знаю. По крайней мере сейчас.

Он покачал головой:

– Я не знаю, как это объяснить, но с тех пор, как я встретил тебя, я изменился. Как будто стал другим человеком и теперь не представляю себе, как мог совершать некоторые поступки.

– Значит, получается, я – твоя совесть? – Она улыбнулась, чтобы фраза не прозвучала уж очень издевательски.

– Разве это так плохо? – спросил он. – Но, пожалуй, скорее, все обстоит так, как ты говорила у меня дома. Возможно, мы ангелы-хранители друг друга. По крайней мере, я точно знаю, что ты пробуждаешь все лучшее, что есть во мне.

– Может быть, это потому, что я хочу в тебя поверить. У меня такое впечатление, что до сих пор в тебя никто не верил – в такого, как ты есть.

Он кивнул:

– Да, пожалуй. И сказать по правде, я воспрянул духом. Не то чтобы мне казалось, что все так уж прекрасно, – поспешил добавить он, – мне есть о чем сожалеть. У меня за спиной сплошные руины, не считая мелких разрушений. Но теперь я хочу, чтобы было лучше. Я хочу исправить все, что сделал неправильно. Я не хочу больше делать зла. Вот только…

– Ты боишься, что без меня у тебя не получится?

Он улыбнулся:

– Нет, я хотел сказать, что вряд ли у меня будет шанс исправить зло, которое я причинил многим… Вряд ли все они захотят предоставить мне еще одну попытку.

– Вот это самое трудное, – сказала Сюзи, – сохранить добрые намерения, даже когда никто в них не верит.

Аарон кивнул:

– Да, такого будет много. Но с тобой…

– И что же – со мной? – Она не могла удержаться от легкого кокетства.

– Просто я думаю, что мы подходим друг другу, – сказал Аарон, – что, возможно, мы действительно можем стать друг для друга ангелами-хранителями. Я не хочу загадывать на всю жизнь. Мне просто не хотелось бы думать, что, как только вся эта история закончится, ты просто возьмешь и уйдешь из моей жизни, как будто тебя и не было никогда. Мне хотелось бы узнать тебя получше.

– Я не хочу ничего обещать.

– Не надо никаких обещаний, – согласился Аарон. – Только скажи, что ты не уйдешь просто так, закрыв за собой дверь.

– Никаких дверей, – улыбнулась Сюзи.

Они были так заняты разговором, что не заметили, как дошли до Уильямсон-стрит. Автобус, идущий в северную часть города, затормозил на остановке прямо перед ними. Сюзи огляделась и не обнаружила поблизости ни одной золотисто-голубой ауры. Может, он снова призвал их к себе. Или, возможно, все соглядатаи собрались возле дома Джексона.

– Этот автобус довезет нас до магазина Холли?

Аарон посмотрел на номер автобуса и кивнул.

– Я думаю, нам просто надо оставить все как есть, – сказала Сюзи. – Ну, насчет нас с тобой. А теперь – готовься.

Когда они встали в очередь, чтобы зайти в автобус, она все-таки взяла его за руку.

Кристи

Я уже почти полжизни пишу о необъяснимом. О духах и тайнах, о колдовстве и заколдованных местах. О привидениях, феях и гоблинах. О таинственных диковинных расах, которые живут и в диких местах, и прямо у нас под носом, в городе. Некоторые из них – капризные и вздорные, другие – опасные, и все – очень странные.

Но практического опыта мне как раз не хватает.

Да, конечно, Таллула, одна из моих первых подружек, считала себя духом города. А Саския родилась на веб-сайте, может быть на том самом, куда теперь вернулась. Но ведь это все только слова. Всякий может назваться кем угодно и чем угодно. Я никогда не замечал за Таллулой ничего необъяснимого. Разве что, когда мы были вместе, у меня возникало ощущение, что я летаю по воздуху, но, знаете, такое ведь случается от любви. И Саския, до того как исчезла на моих глазах, тоже никогда не делала ничего такого, чему нельзя было найти рационального объяснения.

Так что я вовсе не на такой короткой ноге со сверхъестественным, как иногда считают мои читатели. Когда Венди с помощью своего красного камешка впервые открыла дверь в Другой Мир, которая, вообще-то, выглядела как дверь на профессорскую кухню, я был так потрясен, что в буквальном смысле оцепенел. Как будто мне голову набили ватой.

Венди протянула мне руку и сказала что-то, чего я не расслышал. Но я понял: она звала меня пойти с ней, шагнуть за порог – туда, где открывался потрясающий вид на горы и каньоны. Я не сразу смог ответить ей. «Крупный писатель», как Джорди любит меня называть, только и мог стоять и мотать головой.

Никто не понял, почему я отказался пересечь границу. Разве что Джилли. На самом деле все обстоит именно так, как я вчера объяснял Джорди, – в этих явлениях меня интересуют их взаимодействие с Условным, то есть с нашим, Миром и реакция обычных людей на вторжение сверхъестественного в их жизнь. Мне не нравится идея обыкновенного мира – мира без удивления, без тайны. Но я точно знаю, что не стал бы счастливее в мире, который весь – сплошная тайна и бесконечное удивление.

До настоящего момента во мне легко уживались скептицизм и доверчивость. Этим, возможно, и объясняется успех моих книг. Читатели чувствуют это равновесие. Скептики считают, что я согласен с ними, но почему бы и не поразмышлять на досуге обо всех этих чудесах? А те, кто в чудеса верит, тоже допускают, что я с ними, разве что опыта у меня побольше.

Теперь-то уж точно побольше.

Я снова слышу вой ищеек. Все ближе и ближе.

И опять я с удовольствием отказался бы от путешествия по неизведанным землям Других Миров. Но сейчас надо думать прежде всего о Саскии.

– Перестаньте играть, – говорит Боджо.

Но Роберт качает головой и продолжает перебирать струны на гитаре. Эта его музыка даже ангелов небесных заставила бы настроить свои арфы на блюзовый лад, лишь бы попытаться поймать хоть отголосок того, что он играет. Это земная и небесная музыка. Это голоса церковного хора, обнимающие собой двенадцатитактовый блюз. Они обещают – и не обманывают. Они проникают в самые потайные места твоей души и говорят: я тебя знаю, мне знакома твоя боль, но и твоя радость тоже.

Я уверен, что он может вызвать этой музыкой все, что угодно, – не только открыть дверь в какой-то запертый вебсайт.

Беда только в том, что мы обнаруживаем, что слушаем эту музыку не одни.

Вой ищеек. Еще ближе.

– Говорю же, – повторил Боджо, – выждите немного.

Роберт даже не удостаивает его взглядом.

– Черт возьми, да нет же! – говорит он. – Мы уже почти на месте. Я уже чую дух Вордвуда.

– Если вы не перестанете играть, то ищейки тоже вас почуют и откусят от вас кусок.

Я смотрю на Рауля. Он нервничает даже больше, чем я, хотя такое трудно себе представить. На ступеньках лестницы Дик закрывает лицо руками. Джорди и Холли широко раскрытыми глазами смотрят на колеблющуюся позади нас стену. Сниппет пытается одновременно и держаться в тени, и проявить характер, но ни то ни другое ей не удается.

– У нас еще есть время, – объявляет Роберт. – Просто откройте дверь.

– О да, время, – произносит незнакомый голос за моей спиной. – Интересно оно устроено. Иногда тянется, как патока, и приходится очень сильно напрягаться, чтобы совершить хоть одно движение.

Я медленно оглядываюсь и вместо Холли и Джорди вижу троих мужчин. Похоже, они появились прямо из стены. Не могли же они спуститься по лестнице!

До сих пор самым большим и самым черным человеком, которого я когда-либо видел, был Люциус Портсмут. Это друг нашего профессора, про которого Джилли говорит, что он Рейвен – дядюшка девиц-ворон, ее любимый персонаж местного фольклора.

Так вот наши незваные гости тоже большие и черные. Но Люциус по сравнению с ними – благостный черный Будда. У них хмурые лица, злые глаза, и они сложены как грузчики – широкоплечие и здоровенные. Их кожа не просто черная, а цвета настоящего черного дерева – полное отсутствие света, как будто находишься внутри глубокой тени. Как и Роберт, они в костюмах, только их костюмы – солидные, черные, двубортные, с белыми рубашками, узкими черными галстуками, и, представьте себе, они в лакированных ботинках.

Один из них выставляет вперед ногу, и я слышу нечто напоминающее низкое глубокое ворчание охотничьей собаки. Сниппет скулит и прячется за Холли.

– А иногда, – говорит тот же самый незнакомый голос, который, как я теперь понимаю, исходит от мужчины, стоящего посредине, – время летит так быстро, что за ним просто не поспеть.

Роберт, держа гитару за гриф, встает, чтобы лицом к лицу встретиться с гостями.

– Это только наше с тобой дело, – говорит он. – Давай не вмешивать в него этих людей.

– Они с тобой, не так ли?

В этом голосе чувствуется угроза, несмотря на кажущуюся мягкость. Теперь другой мужчина шаркает ногой, и снова я слышу низкое горловое ворчание. Вот когда я догадываюсь, что это и есть ищейки. Не знаю, оборотни они, или те самые животные, о которых так любит говорить Джилли, или что-то третье. Единственное, в чем я уверен: они опасны и у нас неприятности.

Но Роберт, похоже, не собирается отступать ни на шаг. Он стоит с прямой спиной, излучая силу, с гитарой в левой руке. Другая рука заложена за борт его пиджака.

– Еще раз повторяю, – говорит он, – у нас с тобой могут быть кое-какие разногласия, но зачем втягивать в это дело еще кого-то? Не советую.

– А то что будет? Вытащишь свой старый кольт и выстрелишь в меня? И после всех этих лет ты все еще думаешь, что нас что-то может остановить?

– Это твое последнее слово? – спрашивает Роберт.

Голос у него мягкий, но так же полон угрозы, как и голос ищейки.

– Ну а ты как думаешь?

– Я просто хочу, чтобы ты это сказал ясно и четко.

Предводитель ищеек поворачивает голову направо, потом налево, улыбается обоим своим спутникам, потом отвечает:

– Ну, тогда говорю: вам всем крышка.

Роберт улыбается:

– Именно это я и ожидал услышать.

На лицах ищеек появляется такое же озадаченное выражение, какое, я уверен, сейчас и на наших лицах, но Роберт продолжает улыбаться. Рука, которая, как мы все думали, полезла за пазуху за оружием, появляется без него. Роберт берет гитару, выставляет ее впереди себя и дергает струну. Могу поклясться, что от этого звука дрожат кирпичные стены, окружающие нас. Дрожит даже цемент у нас под ногами. Ищейки делают вид, что ничего такого не происходит, а сами лихорадочно прикидывают, что это Роберт такое замышляет. Они знают, он что-то затевает, но не могут вычислить что. И я, честно говоря, не могу.