Текст книги "Путь тени"

Автор книги: Брент Уикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 37 страниц)

– Я так боюсь, Кайлар.

– Я тоже, – ответил он.

Элена взяла его за руку.

Благодарности

Все началось после седьмого класса. В тот год учительница по английскому, Нэнси Хелгат, посоветовала мне почитать ребятам во время ланча Эдгара Алана По, и меня зауважали. Я читал «Колодец и маятник», «Беренику», «Ворона», а одноклассники слушали, глядя на меня квадратными глазами. Я же посматривал лишь на одну девчонку, высокую и умную Кристи Барнс. Я был к ней неравнодушен и побаивался ее.

Вскоре я приступил к своему первому роману, уверенный в том, что когда-нибудь стану учителем английского и женюсь на Кристи Барнс.

Эта книга не появилась бы на свет, не помоги мне мама. Читать я научился поздно и возненавидел это занятие. Крики учительницы в первом классе «Сбивчиво! Что за предложения!», злившейся на меня за запинки и ошибки в чтении, естественно, ничуть не помогли. Мама забрала меня из школы и целый год занималась со мной дома (тут можете отпустить шутку насчет моих коммуникативных способностей). Благодаря ее стараниям и терпению я полюбил читать.

Спасибо младшим сестренкам, Кристе и Элизе, вечно просившим рассказать им на ночь сказку. Подающему надежды автору-подростку без благодарных слушателей никуда. Все принцессы в моих книгах – их вина.

Одно дело много читать, совсем другое – любить писать. Моя учительница по английскому в старших классах, Джил Презо, была преподавателем от Бога. Она из тех, кто может и поругать, и подбодрить; на ее уроках всерьез работаешь, а ее твердыми четверками гордишься. Миссис Презо сказала, что грамматические правила, которым она нас учила, я не имею права нарушать до тех пор, пока не опубликуют мою первую работу. Я примирился с этим постановлением.

Учась в колледже, я какое-то время раздумывал, не податься ли мне в политику. Ужас. Я не совершил чудовищную ошибку благодаря нескольким людям. Во-первых, промышленному шпиону, с которым мы познакомились в Оксфорде. Он прочел один мой рассказ и воскликнул: «Хотел бы и я так». Представляете? Во-вторых, мой лучший друг Нейт Дейвис, будучи редактором студенческого литературного журнала, провел конкурс на лучший короткий рассказ. И – о чудо! Я выиграл денежный приз, заработав чуть больше прожиточного минимума, что вскружило мне голову (потом я долгое-долгое время не получал подобных сумм). В-третьих, когда я начал писать новый роман и вечерами пытался засесть за домашнюю работу, ко мне неизменно приходил Джон Лоу и спрашивал: «Уикс, готова новая глава?» Меня это раздражало и вместе с тем радовало. Тогда я понятия не имел, что Бог посылает мне редактора.

Благодарю организаторов программы по поддержке писателей Айовы – за то, что дали мне от ворот поворот. Я и теперь порой люблю носить черную одежду и пью кофе латте, но благодаря им уяснил нечто крайне важное: я должен писать то, что идет от души, и не подстраиваться под чужие вкусы.

Я в неоплатном долгу перед женой, Кристи, и ни капли не преувеличиваю. Благодаря ее вере в меня я шел и шел вперед. Ее способность жертвовать собой не перестает поражать воображение. Если бы не мудрость Кристи, моя писательская карьера закончилась бы, не успев начаться. Хочешь, чтобы издали твою книгу, преодолей массу препятствий. Мечтаешь жениться на женщине вроде Кристи – научись почти не замечать их.

Мой агент, Дон Маасе, понимает роман настолько, что я вижу в нем соперника. Дон, ты моя надежная проверочная служба, мудрый учитель и вдохновитель. С твоей помощью я стал писать намного лучше.

Огромное спасибо удивительной команде редакторов издательства «Орбит». Деви, благодарю за понимание, внимательность и за то, что ты помог мне разобраться в незнакомых мне тонкостях. Тим, спасибо, что поверил в меня. Дженнифер, ты первый человек, с кем я познакомился в «Орбит». То, что на мое электронное письмо ты ответила без промедлений, сыграло для меня очень важную роль. Потом ты же прислала документы, и я наконец понял, что не сплю. Алекс, спасибо за великолепный дизайн веб-страницы, за потрясающие рекламные постеры, за полностраничную рекламу в «Нью-Йорк тайме» и за отличные плакатики в «Бордерс». Они – просто загляденье. Лорен, спасибо, что приняла мои черновики и превратила их в настоящую книгу. Хилари, первоклассная литературная сотрудница редакции, тебе особое спасибо за подсказанные два слова. Они украсили роман.

Благодарю и всех остальных сотрудников «Орбит» и «Гашетт». Вы по-настоящему трудитесь, а мы, вольные художники, разгуливаем себе в черной одежде, сидим в кафе и потягиваем кофе латте. Я назвал бы каждого в отдельности, но, увы, не знаю всех имен. Однако еще раз повторю: я признателен всему издательскому коллективу за то, что они приняли набор моих слов и сделали из них что-то толковое. В общем, верстальщики, художники-оформители, офисные работники, бухгалтеры, юристы и курьер – всем большое спасибо!

Сумасшедшим мечтателям требуется серьезная поддержка. Кевин, то, что ты мной гордишься, – лучший подарок от старшего брата младшему. Отец, я помню, как маленьким мальчишкой поделился с тобой опасениями о том, что космические корабли пробивают дыры в атмосфере, через которые с Земли может утечь весь воздух. Ты не стал ничего мне доказывать, а внимательно выслушал. Слушаешь и до сих пор. Джейкоб Кляйн, твоя вера в меня и наша многолетняя дружба бесценны. Ты был рядом с самого начала (если не ошибаюсь, в четыре утра, на Нидфелд). Ребята из колледжа Хиллсдейл (Джон «Недостающее Звено» Лоу, Нейт «Голова, как задница миротворца» Дейвис, А. Д. «Подружка уберет» Сигманн, Джейсон «Люблю сливочное масло» Сигманн, Райан «Таинственная морщина» Дауни, Питер «Боевая тревога» Колер, Чарльз «Камуфляж пустыня» Робисон, Мэтт «Любой соус» Шрэмм): вы лучшие соседи по съемному жилью в трущобах. Деннис Фоли, ты первый из писателей-профессионалов согласился уделить мне внимание и помочь советом. Ты пообещал честно сказать, стоит ли мне продолжать это дело или лучше найти нормальную работу. И сказал: стоит. Коди Ли, вспоминаю, как ты все это время восторгался, и каждый раз улыбаюсь. Спасибо! Шон и Диана Макней, Марк и Лив Потофф, Скотт и Кэрианн Бокс, Скотт и Керри Рюк, Тодд и Лизел Уиллиамс, Крис Гиш, Блейн Хансен, Брайан Рапп, Дана Пирсолл, Джефф и Сэнди Ньювилл, Кейт и Джен Джонсон – спасибо всем за то, что верили в нас. Благодаря вам ожидание и многолетний труд показались не только вполне приемлемыми, но еще и занятными.

Благодарю и тех, кто, узнавая, что я писатель, первым делом не спрашивал: «А твои книги издают?»

И наконец, спасибо тебе, любознательный читатель, который прочитывает все, включая выражения благодарности. Ты прекрасно понимаешь, что эти странички важны лишь для тех, чьи имена здесь упоминаются. Если ты такой чудак и оригинал, значит, мы с тобой найдем общий язык. Ты купил эту книгу, хоть и не знаешь, что я за писатель, стало быть, тоже поверил в меня. Предлагаю сделку: ты присылаешь мне пару страниц, а я дарю тебе сногсшибательное путешествие.

Интервью с автором

Чем вы занимались, прежде чем стать писателем?

Я начал не как все, то есть сразу стал писать. Большинство авторов сначала пробуют себя во множестве странных профессий и через них приходят к писательству. Я же знал, чему посвящу свою жизнь, с тринадцати лет. Я подумал, что попробовать стоит сразу, не убивать время на освоение более практичного ремесла и не ждать более подходящего момента. На жизнь зарабатывал за барной стойкой, потом преподаванием английского. Когда женился, мы с супругой решили, что мне стоит целиком посвятить себя писательству. Если ваша жена не находит бедность романтичной, не умеет быть немыслимо терпеливой и невероятно заботливой и не может жить без развлечений, тогда для вас этот путь закрыт. Нам же повезло.

Какие книги вы читаете? В основном фэнтези или что-нибудь еще?

Фэнтези – моя страсть, однако, как и многие другие писатели, я читаю книги совершенно разных жанров. Люблю историю. Она помогает понять психологию человека в отрыве от предрассудков современной культуры. Если сталкиваешься с чем-то необычайным в фэнтези, думаешь: «Что ж… понятное дело». Если о не менее странных вещах пишется в исторической книге, ты задаешься вопросом: «Возможно ли подобное? Почему люди с этим мирились?» Делается забавно, когда натыкаешься на нечто такое, что явно «позаимствовали» другие авторы. Как-то я читал об итальянском роде Борджа и внезапно понял, что Папа Александр VII – «Крестный отец». Марио Пьюзо этого не отрицает. Меня тоже увлекают любопытные исторические описания, я никогда не обхожу стороной полки с бестселлерами, к тому же литература была одним из моих основных предметов.

Трилогия «Ночной ангел» – вещь довольно мрачная и полна сурового реализма. Как родилась идея написать такие книги?

На этот вопрос можно ответить по-разному.

Во-первых, хоть писатели и редко в этом сознаются, рождение идей – одна из самых сложных составляющих писательской работы. Лично я плачу одному человеку в Болгарии, он подкидывает мне дельные мысли, а я без особого труда превращаю их в романы. А если серьезно, идеи возникают в ходе тайной интернет-дискуссии, в Нью-Йорке. Попасть в список участников невозможно до тех пор, пока твою работу не напечатают, но никто не желает тебя печатать, если твоего имени нет в списке рассылки.

Во-вторых, самая мрачная часть трилогии – начало «Пути тени», в ней описывается насилие над детьми. Когда я приступил к работе, моя жена (она магистр психологии) занималась вопросами растления малолетних. Жертвы сексуальных домогательств нередко сами становятся насильниками. Жутко даже представить, как восьмилетний ребенок издевается над пятилетним. Возникает масса вопросов. Способен ли восьмилетний творить подобное зло? В состоянии ли взрослый насильник оправиться от нанесенных ему в детстве травм, виноват ли он в том, что и сам причиняет страдания? А подросток? Где проходят границы? Жена делилась со мной далеко не всем – разглашать подробности она не имела права, к тому же щадила мою психику. Однако и из того малого было понятно, что речь о настоящих преступлениях. Задумаешься о том, что подобное происходит с современными детьми, за которыми, так или иначе, присматривают взрослые, и делается жутко. Я совсем немного сгустил краски, чтобы все выглядело правдоподобно, но потом, признаюсь честно, несколько смягчил тон. Кстати говоря, недавно я прочел в одной статье, в «Лос-Анджелес тайме»: один член бандитской группировки утверждает, будто насилие в их среде процветает, но об этом не принято упоминать даже в гангста рэпе. По его словам, сексуальной агрессии подвергаются девяносто процентов молодых людей и все девушки. Если поверить ему хотя бы наполовину, становится понятным, почему эти ребята стремятся забыться с помощью наркотиков, совершают убийства и сами мечтают о смерти.

В-третьих, заявить, что трилогия мрачная и полна сурового реализма, все равно что сказать, будто Джордж Клуни был непривлекательным ребенком, которому не светило добиться успеха. Я к тому, что важно видеть цельную картину. Да, в этих книгах немало мрака и суровости, однако их вполне компенсирует надежда на спасение. Все зависит от того, сколько значения вы придаете надежде, сильна ли она или слаба и что вообще собой представляет. Что это? Стремление умной девочки, которая старательно выполняет домашнее задание, сдать экзамен на «отлично»? Или мечта получить премиальный купон в продовольственном магазине? Надежда наиболее сильна и ценна, если рождается в страдании. Спасение – пустой звук, если речь не об избавлении от такой тьмы, от которой даже бесстрашные герои предпочли бы где-нибудь спрятаться. На мой взгляд, эти книги – о борьбе с мраком за свет. Это отражено в названиях. Да, правильно, действия начинаются с мрака и суровости, однако без них свет и умиротворение были бы пресными, скучными, бессмысленными.

Под влиянием кого или чего вы решили написать трилогию?

Стивен Дж. Каннел как-то раз сказал: если у писателя спрашивают, кто на него повлиял, то он выдает «список имен покойных авторов». Мне, наверное, следует привести такие имена: Элиот, Стейнбек, Бовуар, Чехов, Фуко, Йейтс, Кьеркегор, но это будет нечестный ответ. По правде говоря, я и сам точно не знаю, под влиянием чего написал эти книги. Опа! Сейчас сформируется мой имидж. И на конвентах со мной будут беседовать только Клинтоны.

В юности меня зачаровал мир Толкина. Я ужасно злился: он разбудил во мне такую любовь к фэнтези, но написал всего лишь четыре романа. Я брал в руки книги других писателей фэнтези, однако они оказывались настолько скверными, что приходилось возвращаться к Толкину и перечитывать «Властелина колец». Потом я прочел Роберта Джордана. Написав в тринадцать лет свой первый роман, я до опасного приблизился к плагиату, а потом долгое время пытался освободиться от тени Джордана. Еще один гигант – Джордж Р. Р. Мартин. Именно он научил меня тому, что если ты убиваешь или калечишь кого-нибудь из главных героев, то, когда в очередной раз ставишь главного героя в опасное положение, читатели пугаются. Очень занятно создавать образы детей, особенно смышленых. Рисовать их не по годам развитыми и милыми – одно удовольствие. В этом смысле мне нравятся работы Орсона Скотта Карда. По-моему, это он назвал свое видение «непреклонно простым»: маленькие дети в его романах в основном сообразительные, невинные, потому что их внутренний мир раскрывается лишь частично, но не образцы добродетели.

Этого автора упоминать не хотелось бы, но и он на меня очень повлиял. Шекспир. Его герои, даже злодеи, настолько сложные, что ими невозможно не восторгаться. У Шекспира я позаимствовал мысль о короле, раздумывающем, как быть с нарушившим закон другом.

Есть ли у вас любимые герои? Если да, то почему?

Самый любимый, признаюсь, – Дарзо Блинт. Он настолько ужасен! Я на днях читал статью о бесстрашных и чарующих героях, которые непреклонны в преследовании цели и используют других, потому что не отличаются ни слабостями, ни сострадательностью. Вспомните Джеймса Вонда. Психология называет таких социопатами. Блинт настолько силен и настолько загадочен, что писать о нем было особенно интересно. Ему плевать, что про него думают окружающие. На ложь и иллюзии у него нет времени, однако вся его жизнь – иллюзии и ложь. Он суров, на его лице – отпечатки пережитых испытаний. Он озадачивает, потому что сделал много добра и натворил много зла. Таковы все великие исторические персонажи. Константин сохранил Римскую империю, но уничтожил выступивших против него тридцать тысяч человек. Вашингтон и Джефферсон основали государство, в котором все люди считались равными, но имели рабов. Мартин Лютер Кинг и Джон Фицджеральд Кеннеди изменяли женам. Разумеется, тут все зависит от того, как мы смотрим на жизнь и на что можем закрыть глаза, но, так или иначе, все вышеперечисленные небезгрешны. Дарзо считает себя менее достойным человеком, чем он есть на самом деле, а на подобное способны лишь люди высоконравственные.

Еще, может чуть меньше, мне нравится Ви. В самом начале она не представляет собой ничего особенного, но потом превращается в такого персонажа, каких я никогда не встречал в фэнтези. Общая тенденция связана, наверное, со стремлением писателей создавать сильные женские образы. Зачастую в результате мы получаем тех же героев-мужчин, но с бюстами, иными словами – социопатов Джеймсов Бондов, только в женском обличье. Если они и способны на какие-нибудь эмоции, то эти эмоции никогда не бывают «слабыми». Все усложняется, если автор – мужчина, потому что ему над созданием таких героинь приходится работать кропотливее. В общем, не буду вдаваться в подробности, скажу кратко: мне понравилось, какой получилась Ви.

Однако, несмотря на всю мою симпатию к обоим героям, ни с тем, ни с другой я бы предпочел не сталкиваться. Они наверняка просто шутки ради отделали бы меня, живого места бы не осталось.

Кто из героев больше всего похож на вас?

О! Это очень просто. Мамочка К. Следующий вопрос?

Вы закончили работу над сагой о Кайларе. Планируете ли вернуться в его мир? Или у вас уже родилась идея для новой истории?

Планирую, но есть и новая идея. Парень в Болгарии времени даром не теряет. Над тем, что случится с Кайларом после «По ту сторону тени», проделана уже масса работы. События продолжают развиваться семнадцать лет спустя, главное действующее лицо – сын… Впрочем, лучше почитайте. Это будет тоже трилогия; вовсе не обязательно знакомиться сначала с трилогией «Ночной ангел», однако тем, кто уже ее прочтет, будет занятно провести с любимыми героями еще какое-то время.

Вместе с тем, хоть и Мидсайру – холст огромный, и на нем еще рисуй и рисуй, я уже создаю новый мир, и он меня восторгает. Другое колдовство, другие культуры… Художественное оформление получилось отличным, основные сюжетные моменты, по-моему, очень удачны. А остального – второстепенных героев, кто что будет делать, кто куда пойдет – я еще не придумал.

Вашу работу опубликовали впервые. Что в этом процессе вам больше всего понравилось?

В тот день, когда тебе звонят и говорят, что книги продаются, ты настолько потрясен, что радоваться не в состоянии. Это слишком волнительно. Ты до вечера ходишь с улыбкой до ушей и еще толком не понимаешь, что происходит.

Но самым удивительным для меня был звонок от редактора-француза, который сказал, что читал «Путь тени» ночь напролет и что подобное за двенадцать лет его работы случается нечасто. Я мечтал о том, чтобы люди не спали по ночам с моими книгами в руках, с тех пор как тринадцатилетним подростком написал свой первый роман. Но понимал, что для этого надо дождаться хотя бы первой публикации. Однако мне представлялось, что это будет какой-нибудь бедный парнишка, который на следующий день проспит весь урок математики. Никак не ожидал, что подобная участь постигнет редактора. Тот день был одним из лучших.