Текст книги "Тайны Космера (сборник) (ЛП)"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)

Часть 6. Герой

1

Кельсер бежал по разрушенному миру. Как только он шагнул с океана на туманную землю Последней империи, беда стала очевидной. Его встретили руины – обвалившиеся дома, разбитые улицы. Целый город словно соскользнул в океан. Кельсер понял, в чем дело, только когда поднялся на холм и заметил туманные остатки домов, торчащие из океана дальше по побережью.

Потом стало лишь хуже: пустые города, огромные кучи пепла. Они проявлялись на этой стороне как холмы, и Кельсер не сразу понял, что у него под ногами.

Спустя несколько дней он миновал маленькую деревню. В одном доме сбились в кучку несколько сияющих душ. На его глазах обрушилась крыша и погребла всех под пеплом. Три огонька сразу погасли, оборвав связи с физическим миром, и души покрытых пеплом скаа вывалились в когнитивную реальность.

Охранитель их не встретил.

Кельсер схватил за руку пожилую женщину. Она вздрогнула от его прикосновения и уставилась на него выпученными глазами.

– Вседержитель!

– Нет, – сказал Кельсер. – Но почти. Что происходит?

Женщину потянуло прочь. Ее спутники уже исчезли.

– Конец… – прошептала она. – Всему конец…

И растаяла. В руке встревоженного Кельсера осталась лишь пустота.

Он побежал дальше. Его терзала вина за то, что он бросил лошадь в лесу, но там ей точно лучше, чем здесь.

Неужели он опоздал? И Охранитель уже умер?

Кельсер мчался со всех ног, стеклянный шар оттягивал мешок. Возможно, дело в спешке, но он ощущал еще большую целеустремленность, чем по дороге к океану. Ему не хотелось смотреть на погибающий мир, на смерть вокруг. Уж лучше загнать себя до изнеможения, что он и делал, отдавая последние силы.

День за днем, неделя за неделей. Не останавливаясь, не оглядываясь. До тех пор, пока…

«Кельсер».

Он резко замер посреди поля. Ветер разносил пепел. У него возникло отчетливое чувство: в физическом мире сгустился туман. Сияющий туман. Сила. Он не видел его на этой стороне, но ощущал повсюду вокруг себя.

– Мутный? – Кельсер поднес руку ко лбу. Неужели показалось?

«Не туда, Кельсер, – сказал голос, будто издалека. Да, это Охранитель. – Мы не… не… там…»

На Кельсера обрушилась неимоверная усталость. Где же он находится? Он крутанулся на месте, выискивая ориентиры, но это было непросто. Пепел засыпал каналы. Кельсер вспомнил, как пару недель назад плавал в земле, чтобы их найти. Потом… он просто бежал…

– Куда? Мутный?

«Так… устал…»

– Я понимаю, – прошептал Кельсер. – Мутный, я понимаю.

«Фадрекс. Иди в Фадрекс. Ты близко…»

Фадрекс? Кельсер бывал там в юности. Это к югу от…

Он различил вдали едва видимую в когнитивной реальности зыбкую вершину горы Мораг. Значит, север там.

Повернувшись спиной к пепельной горе, Кельсер понесся изо всех сил и будто в мгновение ока добрался до города. Его ждало радостное, желанное зрелище – души.

Город жил. Стражники дежурили в башнях и на высоких стенах, окружающих город. Люди гуляли по улицам, спали в постелях, наполняли дома прекрасным ярким светом. Миновав городские ворота, Кельсер попал в чудесный город, где люди все еще боролись, и, окунувшись в теплое сияние, понял, что не опоздал.

К несчастью, это место привлекало не только его внимание. Во время бега Кельсер противился желанию глянуть вверх, но теперь ничего другого не оставалось, и он увидел бурлящую массу. Похожие на черных змей отростки переплетались, заполонив собой все небо до горизонта. Разрушитель следил. Он был здесь.

А где же Охранитель? Кельсер шагал по городу и восстанавливал силы после долгого бега, наслаждаясь присутствием других душ. Он притормозил на каком-то углу и заметил под ногами кое-что – тончайшую прядь света, как очень длинный волосок. Опустившись на колени, он подобрал ее и понял, что она тянется по всей улице, невообразимо тонкая, слабо сияющая и при этом такая прочная, что не разорвать.

– Мутный? – Кельсер последовал за прядью до того места, где она соединялась с еще одной прядью – похоже, сеть охватывала весь город.

«Да. Я… пытаюсь…»

– Молодчина.

«Я не могу говорить с ними… Я умираю, Кельсер…»

– Держись, я кое-что нашел. Оно у меня в мешке. Я забрал его у тех существ, о которых ты говорил, – Айри.

«Я ничего не ощущаю».

Кельсер призадумался. Не хотелось показывать шар Разрушителю. Он подобрал прядь Охранителя, сунул ее в мешок и прижал к шару.

– А теперь?

«А-а… да…»

– Может он тебе помочь?

«К сожалению, нет».

У Кельсера упало сердце.

«Сила… сила принадлежит ей… Но она под властью Разрушителя, Кельсер. Я не могу… не могу отдать ее…»

– Ей? – спросил Кельсер. – Вин? Она здесь?

Прядь завибрировала в пальцах Кельсера, как струна музыкального инструмента. Издалека по ней катилась пульсация.

Кельсер последовал к ее источнику, снова отметив, как Охранитель окутал город своей сутью. Возможно, он решил, что раз уж его силы на исходе, то нужно осесть на город защитным слоем.

Охранитель привел его на небольшую городскую площадь, заполненную сияющими душами и кусочками металла на стенах. Как же ярко они сияли, особенно после долгих месяцев в одиночестве. Возможно, одна из этих душ Вин?

Нет, это нищие. Кельсер прошелся между ними и, касаясь кончиками пальцев, снял их образы в другой реальности. Все в пепле, кашляют, дрожат. Опустившиеся на самое дно мужчины и женщины Последней империи, которых сторонились даже скаа. Несмотря на все свои великие планы, Кельсер так и не смог улучшить жизнь этих людей.

Он замер на месте.

Этот последний нищий, привалившийся к старой кирпичной стене… что-то с ним не так. Кельсер вернулся, снова дотронулся до его души. Руки и лицо мужчины были обмотаны повязками, из-под повязок на голове торчали белые волосы. Совершенно белые волосы, цвет которых не смог скрыть даже въевшийся пепел.

Кельсера вдруг пронзило болью, от кончиков пальцев прямо в душу. Он отскочил, а нищий посмотрел в его сторону.

– Ты! – воскликнул Кельсер. – Бродяга!

Нищий зашевелился, но потом отвернулся и зашарил взглядом по площади.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался Кельсер.

Сияющая фигура не ответила.

Кельсер потряс рукой, пытаясь унять боль. Пальцы онемели. Что это было? И как беловолосый Бродяга сумел воздействовать на него в этой реальности?

На соседнюю крышу приземлилась маленькая сияющая фигурка.

– Проклятье. – Кельсер перевел взгляд с Вин на Бродягу, тут же бросился к стене дома и принялся отчаянно карабкаться на крышу. – Вин! Вин, держись от этого человека подальше!

Разумеется, кричать было бесполезно. Она его не слышала.

Кельсер все равно схватил ее за плечи и увидел в физической реальности. Когда она успела стать такой уверенной, такой искушенной? Раньше она сутулилась, но теперь стояла как женщина, у которой все под контролем. Распахнутый от удивления взгляд сменился проницательным прищуром. Волосы отросли, и от ее хрупкой фигурки теперь веяло гораздо большей силой, чем во время их первой встречи.

– Вин, – сказал Кельсер. – Вин! Послушай, пожалуйста. От этого человека одни неприятности. Не приближайся к нему. Не…

Склонив голову, Вин спрыгнула с крыши, подальше от Бродяги.

– Проклятье, она и правда меня услышала?

Или это просто совпадение? Кельсер спрыгнул за Вин, не беспокоясь о высоте. Он больше не владел алломантией, но почти ничего не весил и мог падать безо всякого вреда для себя. Мягко приземлившись, он побежал за Вин по пружинистой земле. Он старался не отстать и мчался сквозь дома, не обращая внимания на стены. И все-таки она от него отрывалась.

«Кельсер…» – прошептал голос Охранителя.

Его прошила вибрация – знакомая дрожь силы, тепло внутри. Похоже на то, как горят металлы. Его наполнила суть самого Охранителя.

Кельсер мог бежать быстрее, прыгать дальше. Это была не настоящая алломантия, а нечто более грубое и изначальное. Оно прокатывалось через него волнами, согревая душу. С его помощью Кельсер настиг Вин, когда она остановилась перед большим домом. Она тут же понеслась дальше по улице, но на этот раз ему, пусть и еле-еле, удавалось держать темп.

И она знала, что он рядом. Кельсер чувствовал это по тому, как она прыгала, пытаясь оторваться от погони или хотя бы увидеть преследователя. Хороша, ничего не скажешь, но Кельсер играл в эту игру десятки лет до ее рождения.

Вин его чувствовала. Почему? Как?

Она ускорилась, и он тоже, хотя и с трудом. Его движения были неловкими. Сила Охранителя толкала вперед, но без изящества истинной алломантии. Он не мог притягивать и отталкивать металлы, лишь, подскакивая, хвататься за зыбкие стены домов и неровными прыжками бросаться дальше.

И все же Кельсер широко ухмыльнулся. Он и не осознавал, как сильно скучал по тренировкам с Вин в тумане, когда состязался с другим рожденным туманом и наблюдал, как его подопечная понемногу приближается к совершенству. Теперь она была хороша, даже чудесна. Она с поразительной точностью оценивала силу каждого толчка и баланс собственного веса относительно якорей.

Столько энергии, столько восторга. Он почти позабыл обо всех проблемах. Погоня за Вин почти затмила все остальное. Если бы он мог танцевать с ней в ночном тумане, поиски способа вернуться к жизни в физической реальности отошли бы на второй план.

Они добрались до перекрестка и свернули к окраине города. Вин понеслась вперед на лучах стали. Кельсер, в котором пульсировала сила Охранителя, приземлился и приготовился к очередному прыжку.

На него опустился угольно-черный туман – чернота кромсающих шипов и царапающих воздух паучьих лап.

– Надо же. – Голос Разрушителя раздавался со всех сторон. – Ну и ну, Кельсер? И как я не заметил тебя раньше?

Сила душила Кельсера, придавливала к земле. Вдалеке за Вин увязалась фигурка из черного тумана, пульсирующая в знакомом ритме, – обманка.

«Как раньше, – подумал Кельсер. – Он уже изображал Мутного, чтобы обдурить Вин». Он тщетно попытался вырваться.

Охранитель в голове Кельсера по-детски всхлипнул и покинул его. Согревающая сила истаяла. Удивительно, но вместе с этим ослабла и способность Разрушителя удерживать Кельсера. Ему удалось подняться на ноги и, пробившись сквозь завесу колючего тумана, шагнуть на улицу.

– Где ты был? – спросил Разрушитель.

Сила позади Кельсера сгустилась и приняла форму уже знакомого парня с рыжими волосами. На этот раз шевеление паучьих лап под кожей было не так заметно.

– Везде понемногу. – Кельсер поглядел вслед Вин. Ее уже не догнать. – Решил ознакомиться с достопримечательностями. Выяснить, что может предложить смерть.

– Ах, как уклончиво. Ты навещал Айри? И, полагаю, вернулся ни с чем. Да, нетрудно догадаться. Я только хочу узнать, почему ты вернулся. Я был уверен, что ты сбежишь. Твоя роль подошла к концу, ты сделал все, что мне было от тебя нужно.

Кельсер опустил мешок на землю, надеясь, что удастся скрыть световой шар, и обошел вокруг проявления Разрушителя.

– Моя роль?

– Одиннадцатый металл. – Разрушитель забавлялся. – Думаешь, это совпадение? История, о которой больше никто не слышал, тайный способ убить бессмертного императора? И его преподнесли тебе прямо на блюдечке.

Кельсер воспринял эти откровения спокойно. Он уже понял, что Разрушитель коснулся Джеммела и что сам Кельсер был его марионеткой.

«Но почему меня слышит Вин?»

Что он упускает? Кельсер снова посмотрел ей вслед.

– А, дитя, – произнес Разрушитель. – Все еще думаешь, что она меня победит? Даже после того, как она меня освободила?

Кельсер развернулся к Разрушителю. Проклятье, как много известно этому существу? Разрушитель улыбнулся и шагнул к Кельсеру.

– Отстань от Вин, – прошипел Кельсер.

– Отстать? Она моя, Кельсер. Как и ты. Я знал это дитя со дня ее рождения, а готовил еще дольше.

Кельсер заскрежетал зубами.

– Так мило, – продолжал Разрушитель. – Ты и правда думал, что все это твоя идея? Падение Последней империи, конец Вседержителя… собственно, вербовка Вин?

– В идеях не бывает оригинальности, – заметил Кельсер. – Оригинальность есть лишь в одном.

– И в чем же?

– В стиле.

И он врезал Разрушителю по лицу.

Вернее, попытался. Как только к Разрушителю приблизился кулак Кельсера, он испарился, а через мгновение рядом с Кельсером появилась его копия.

– Ах, Кельсер. Разве это мудро?

– Нет, – согласился Кельсер. – Просто в тему. Отстань от нее, Разрушитель.

Разрушитель жалостливо улыбнулся, и тысяча черных шипов-игл выстрелила из его тела сквозь одежду. Они пронзили Кельсера как копья, раздирая душу, и накрыли ослепляющей волной боли.

Он с криком упал на колени. Его потянуло, как в самом начале, когда он сюда попал, только гораздо сильнее и требовательнее.

Рухнув на землю, он забился в конвульсиях. От души отлетали клубы тумана. Шипы исчезли, а вместе с ними и Разрушитель. Но, разумеется, на самом деле никуда он не делся, продолжая следить с неба, затянутого извивающимися отростками.

«Ничего нельзя уничтожить, Кельсер, – прошептал голос Разрушителя, вторгаясь прямо в разум. – Люди никак не могут это понять. Все лишь меняется, ломается, превращается в нечто иное… нечто совершенное. На самом деле мы с Охранителем две стороны одной монеты. Ибо когда я закончу, он наконец получит желанный покой, незыблемость. И не останется ни человека, ни души, чтобы этот покой потревожить».

Кельсер сделал несколько привычных вдохов и выдохов, как при жизни, чтобы успокоиться, и наконец с хрипом перекатился на колени.

– Ты это заслужил, – заметил Охранитель откуда-то издалека.

– Еще бы. – Кельсер поднялся на ноги. – Но попробовать все равно стоило.

2

Несколько следующих дней Кельсер пытался повторить свой успех и добиться, чтобы Вин его услышала. К несчастью, теперь за ним следил Разрушитель и каждый раз, когда Кельсер подбирался ближе, вмешивался и окружал его черным удушливым дымом, заставляя отступить.

Похоже, Разрушителя забавляло держать Кельсера за пределами лагеря Вин близ Фадрекса, но не прогонять окончательно. Однако каждый раз, когда Кельсер пытался обратиться к Вин напрямую, Разрушитель его наказывал, как родитель, который шлепает ребенка по руке, когда тот суется в огонь.

Это приводило в ярость, особенно из-за слов Разрушителя, засевших в голове. Все, что совершил Кельсер, – лишь часть замысла этого существа, чтобы освободиться. И он действительно неким образом воздействовал на Вин. Он мог ей являться – однажды увел ее из лагеря, и это случилось так внезапно, что озадачило Кельсера.

Он отправился вдогонку за сотворенным Разрушителем фантомом. Тот прыгал как рожденный туманом, и Вин поспешила за ним, явно решив, что обнаружила шпиона. Вскоре они покинули лагерь.

Кельсер остановился за пределами города и беспомощно проводил взглядом исчезнувшие вдали фигуры. Вин чувствовала Разрушителя, и тот затмевал Кельсера. Поговорить с ней не удастся.

Вскоре стало ясно, зачем Разрушитель увел Вин. На ее с Элендом армию колоссов напали. Кельсер понял это по суете в лагере и смог добраться до места действия быстрее, чем люди в физической реальности. На горный хребет над лагерем колоссов выкатили катапульты.

На чудовищ обрушилась смерть. Кельсеру ничего не оставалось, кроме как следить за внезапной атакой, в которой погибли тысячи колоссов. Он не слишком их жалел, но сколько жизней потрачено впустую.

Неспособные достать противника, колоссы взбесились. Любопытно, что их души начали появляться в когнитивной реальности.

И это были человеческие души.

Совсем не колоссы, а люди, по-разному одетые. Много скаа, но попадались солдаты, купцы и даже знать. И мужчины, и женщины.

Кельсер разинул рот от изумления. Он понятия не имел, что представляли из себя колоссы, но такого не ожидал. Обычные люди, которых неким образом превратили в чудовищ? Он поспешил к тускнеющим душам умерших.

– Что с тобой произошло? – спросил он у одной женщины. – Как это с тобой произошло?

Она озадаченно посмотрела на него.

– Где… где я?

Через мгновение она исчезла. Видимо, ее слишком потряс переход. Остальные пребывали в похожем замешательстве и разглядывали свои руки, будто удивленные тем, что снова стали людьми, хотя многие, казалось, испытывали облегчение. Кельсер наблюдал за тем, как тысячи душ появлялись и исчезали. На другой стороне кипела бойня, отовсюду летели камни. Один прошел сквозь Кельсера и покатился, ломая тела.

Из этого можно извлечь пользу, но нужен кто-нибудь особенный. Не скаа и даже не коварный лорд. Нужен кто-то…

Там.

Кельсер помчался к одному только что появившемуся духу, пробегая исчезающие души насквозь и уворачиваясь от сияющих. Это был лысый человек с татуировками вокруг глаз – поручитель. Казалось, его не так сильно удивляло происходящее, в нем было больше смирения. Когда Кельсер до него добрался, долговязого поручителя уже начало затягивать.

– Как? – Кельсер рассчитывал, что поручитель больше знает о колоссах. – Как это с тобой произошло?

– Я не знаю, – ответил мужчина.

Сердце у Кельсера оборвалось.

– Твари, – продолжил мужчина. – Это же надо додуматься выбрать поручителя! Я был их смотрителем, и они так со мной поступили? Этому миру конец.

«Это же надо додуматься?» Поручителя затягивало в ничто, и Кельсер вцепился ему в плечо.

– Как? Пожалуйста, как это происходит? Как люди становятся колоссами?

Поручитель посмотрел на него и, исчезая, произнес всего одно слово:

– Штыри.

Кельсер вновь застыл в изумлении. Вокруг ярко вспыхивали и вываливались в когнитивную реальность души, после чего исчезали, будто догорали человеческие костры.

Штыри. Как у инквизиторов?

Он подошел к трупам, опустился на колени и изучил их. Да, так и есть. На этой стороне металл сиял, и в трупах виднелись штыри – небольшие, но яркие, как угольки.

В живых колоссах разглядеть их оказалось гораздо труднее из-за сияния душ. Кельсеру показалось, что штыри пронзают душу. Не в этом ли секрет? Он окликнул пару колоссов, и те повернулись в его сторону, после чего заозирались в замешательстве.

«Штыри меняют их так же, как инквизиторов, – подумал Кельсер. – Значит, так их контролируют? Пронзая душу?»

А безумцы? Их души надтреснуты, поэтому эффект схожий? Кельсер в раздумьях покинул поле и умирающих, хотя битва или скорее бойня, похоже, подходила к концу.

Кельсер пересек туманное поле перед Фадрексом и постоял в одиночестве, вдали от человеческих душ, пока не вернулась Вин. За ней следовала тень. В этот раз Вин ее не заметила и исчезла в лагере.

Кельсер присел около тонкого отростка Охранителя и прикоснулся к нему.

– Он всюду запускает свои щупальца, да, Мутный?

– Да, – еле слышно ответил Охранитель. – Смотри.

В уме Кельсера вспыхнула последовательность образов: инквизиторы, подняв головы, прислушиваются к голосу Разрушителя; Вин в его тени; незнакомец сидит на пылающем троне и с кривой улыбкой наблюдает за Лютаделью.

И юный Лестиборнес. На Призраке был обгоревший плащ, слишком большой для него, а Разрушитель вился рядом и нашептывал что-то на ухо голосом самого Кельсера.

Потом Кельсер увидел Марша под пеплопадом. Пронзенными штырями глазами тот незряче смотрел вдаль. Казалось, он не шевелится, плечи и голову засыпал пепел.

Марш… При виде брата Кельсеру стало тошно. По плану Марш должен был присоединиться к поручителям. Следовало догадаться, что произойдет дальше. Алломантию Марша заметили, как и его бурный образ жизни.

Пылкость и забота. Марш никогда не был таким способным, как Кельсер. Но как человек он всегда, всегда был лучше.

Охранитель показал десятки других людей. В основном это были те, кто стояли у власти и вели своих последователей к гибели, смеясь и танцуя, в то время как все вокруг засыпал пепел, а посевы чахли в тумане. Всех этих людей либо пронзили металлом, либо они находились под влиянием тех, кого пронзили металлом. Следовало догадаться еще в Источнике Вознесения, когда в волнах пульсации Кельсер видел, что Разрушитель может говорить с Маршем и другими инквизиторами.

Металл. Ключ ко всему.

– Столько разрушено, – прошептал Кельсер в ответ на видения. – Нам ведь это не пережить? Даже если остановить Разрушителя, мы обречены.

– Нет, – сказал Охранитель. – Не обречены. Помни… надежда, Кельсер. Ты сказал, я… я…

– Я – надежда, – прошептал Кельсер.

– Я не могу спасти тебя. Но мы должны верить.

– Во что?

– В человека, которым я был. В… в план… в знамение… и в Героя…

– Вин. Она в его власти, Мутный.

– Ему известно не так много, как он думает, – прошептал Охранитель. – Это его слабость. Слабость… всех умных людей…

– Кроме меня, конечно.

У Охранителя хватило сил усмехнуться, и настроение Кельсера немного улучшилось. Он встал и отряхнулся, пусть в этом и нет смысла – здесь нет пыли, не говоря уж об одежде.

– Да ладно, Мутный, когда это я ошибался?

– Ну, в прошлый…

– Не считается. Тогда я не совсем пришел в себя.

– А… когда ты… пришел в себя?

– Только сейчас.

– Эту отговорку… можно использовать… когда угодно…

– Вот теперь ты уловил суть, Мутный. – Кельсер подбоченился. – Займемся планом, который ты запустил, когда был в здравом уме. Итак, чем я могу помочь?

– Помочь? Я… я не…

– Нет, давай-ка порешительнее. Смелее! Хороший лидер всегда уверен в себе, даже если это не так. Особенно если это не так.

– В этом нет… смысла…

– Я мертв. Мне больше не нужен смысл. Есть идеи? Теперь ты главный.

– Я?..

– Еще бы. Твой план – ты главный. Вообще, ты же бог. Должно же это как-то учитываться.

– Спасибо, что… наконец… признал…

Поразмыслив, Кельсер положил мешок на землю.

– Уверен, что это не поможет? Шар создает связи между людьми и богами. Я думал, он может исцелить тебя или что-нибудь в таком духе.

– О Кельсер, – сказал Охранитель. – Я ведь говорил, что уже мертв. Ты не можешь… спасти меня. Лучше спаси… моего преемника.

– Тогда я отдам его Вин. Это поможет?

– Нет. Ты должен… сказать ей. Ты можешь дотянуться… через трещины в душах… а я не могу. Скажи ей, что нельзя доверять… тем, кого пронзили металлом. Ты должен освободить ее… чтобы она взяла… мою силу. Всю силу.

– Хорошо. – Кельсер спрятал стеклянный шар обратно в мешок. – Освободить Вин. Легко.

Осталось придумать, как обойти Разрушителя.

3

– Эй, Комар, – прошептал Кельсер дремлющему парню, – ты все понял?

– Задание… – пробормотал нечесаный солдат. – Выживший…

– Нельзя доверять никому, кого пронзили металлом, – произнес Кельсер. – Скажешь ей точь-в-точь. Это твое задание от Выжившего.

Всхрапнув, парень проснулся. Он стоял на часах и вскочил на ноги, когда подошел сменщик. Кельсер с беспокойством оглядел сияющие души. Пришлось потратить несколько драгоценных дней, чтобы отыскать в армии человека, который не очень дружит с головой, с характерной душой безумца, и все это время Разрушитель не подпускал Кельсера к Вин.

Такие души не повреждены, как он однажды предположил. Скорее они просто… открыты. Этот парень, Комар, оказался идеальным вариантом. Он реагировал на слова Кельсера, но не настолько съехал с катушек, чтобы на него не обращали внимания.

Кельсер с нетерпением пошел за Комаром через лагерь. У одного из костров солдат принялся оживленно болтать с остальными.

«Скажи им, – подумал Кельсер, – распространи новость по лагерю. Пусть ее услышит Вин».

Комар не замолкал. Остальные стояли вокруг костра. И слушали! Кельсер прикоснулся к Комару, пытаясь услышать его слова, но не мог ничего разобрать, пока его не коснулась прядь Охранителя. После этого слова завибрировали в его душе и едва слышно зазвучали в ушах.

– Так и есть, – подтвердил Комар. – Он говорил со мной. Сказал, что я особенный. Сказал, что вам никому нельзя доверять. Просто я святой, а вы нет.

– Что? – рявкнул Кельсер. – Комар, вот же дурак.

Дальше все пошло прахом. Мужчины вокруг костра начали переругиваться и толкаться, потом – драться всерьез. Вздохнув, Кельсер отошел в сторонку, присел на туманную тень валуна и стал наблюдать, как несколько дней упорного труда пропадают насмарку.

На его плечо легла чья-то рука. Оглянувшись, Кельсер увидел Разрушителя.

– Осторожнее, – сказал Кельсер, – ты мне рубашку собой испачкаешь.

Разрушитель усмехнулся.

– Я волновался, что оставил тебя без присмотра, Кельсер. Но кажется, ты хорошо послужил мне в мое отсутствие. – Один из драчунов врезал Дему по лицу, и Разрушитель поморщился. – Неплохо.

– Нужно доводить удар, – пробормотал Кельсер. – Вкладываться как следует.

Разрушитель расплылся в широкой, самодовольной, невыносимой улыбке. «Проклятье, – подумал Кельсер, – надеюсь, я не так улыбаюсь».

– Ты уже должен был понять, Кельсер, – сказал Разрушитель. – На любое твое действие у меня заготовлен контрудар. Сопротивление служит лишь Разрушению.

В этот миг прибыл Эленд Венчер, отталкиваясь от стали на зависть Кельсеру. Выглядел он очень по-королевски. Кельсер не ожидал, что из мальчишки получится настоящий мужчина – не считая дурацкой бороды.

Кельсер нахмурился.

– Где Вин?

– Гм? О, она у меня, – сказал Разрушитель.

– Где?

– Далеко. Там, где я могу держать ее в узде. – Разрушитель наклонился к Кельсеру. – Молодец, столько времени потратил на безумца. – И исчез.

«Как же я его ненавижу», – подумал Кельсер.

Разрушитель… по сути, он впечатлял не больше, чем Охранитель.

«Проклятье, – пронеслось в голове Кельсера, – я лучше них справляюсь со всей этой божественностью».

По крайней мере, он вдохновлял людей.

К сожалению, в их число входили Комар и остальные драчуны. Кельсер поднялся с камня и наконец признал факт, который так долго пытался избегать: он ничего не сможет сделать, пока внимание Разрушителя сосредоточено на Вин и Эленде. Нужно добраться до кого-нибудь еще. Может, до Сэйзеда? Или Марша? Если достучаться до брата, пока Разрушитель занят другими…

Оставалось надеяться, что защитные чары шара скроют его от глаз темного бога, как и после прибытия в Фадрекс. Нужно покинуть это место, освободиться от внимания Разрушителя и попытаться выйти на связь с Маршем или Призраком. Они передадут сообщение Вин.

От мысли, что придется оставить ее в лапах Разрушителя, было больно, но больше ему ничего не оставалось.

В тот же час Кельсер покинул Фадрекс.

4

Когда бог наконец умер, Кельсер был неизвестно где.

Он не мог определить, где находится. Поблизости не было городов, по крайней мере, не засыпанных пеплом. Кельсер хотел добраться до Лютадели, но все ориентиры исчезли, солнце не показывалось, и он не знал, в правильном ли направлении движется.

Все вокруг затряслось, туманная земля всколыхнулась. Кельсер резко остановился и глянул в небо, решив сначала, что дрожь устроил Разрушитель.

Но потом он почувствовал, в чем дело. Может, из-за того, что после пребывания в Источнике Вознесения у него осталась небольшая связь с Охранителем. А может, из-за той частицы, что бог поместил в него, как и во всех людей, – света души.

Какой бы ни была причина, Кельсер почувствовал божественный конец как протяжный вздох, отчего по спине побежали мурашки. Он вскочил, чтобы найти прядь Охранителя. Раньше они попадались всюду на земле, но теперь не осталось ни одной.

– Мутный! – крикнул Кельсер. – Охранитель!

«Кельсер… – завибрировал голос у него внутри. – Прощай».

– Проклятье, Мутный. – Кельсер оглядел небо. – Прости! Я… – К горлу подкатил комок.

«Странно, – отозвался голос. – После стольких лет, когда я являлся другим после смерти, я даже не ожидал… что мой собственный уход выйдет таким холодным и одиноким…»

– Я здесь, с тобой.

«Нет, тебя не было. Кельсер, он расщепляет мою силу. Раскалывает ее на части. Она исчезнет… расщепится… Он ее уничтожит».

– Хрена с два. – Кельсер опустил мешок и вытащил сияющий, наполненный жидкостью шар.

«Он не для тебя, Кельсер, – напомнил Охранитель. – Сила не твоя. Она принадлежит другому человеку».

– Я отдам ей силу. – Глубоко вздохнув, Кельсер поднял шар и разбил его ножом Нажа, забрызгав руку и тело сияющей жидкостью.

Из Кельсера вырвались лучи силы, похожие на линии от поджигания стали или железа, только указывали они на все подряд.

«Кельсер! – Голос Охранителя окреп. – Веди себя достойнее, чем прежде! Они называли тебя своим богом, а ты ни во что не ставил их веру! Людские сердца – НЕ ИГРУШКИ».

– Я… – Кельсер облизнул губы. – Я понимаю, господь мой.

«Веди себя достойнее, Кельсер, – повторил, угасая, Охранитель. – Если наступит конец, уведи их под землю. Это может помочь. И помни… помни, что я сказал тебе давным-давно… Сделай то, чего не смог я… ВЫЖИВИ».

Слово завибрировало внутри, и Кельсер ахнул. Он узнал ощущение, вспомнил приказ. Он слышал этот голос в Ямах – голос, который пробудил его и толкал вперед.

Голос, который его спас.

Кельсер склонил голову, почувствовав, что Охранитель окончательно угас и что его затянуло во тьму.

Наполненный заимствованным светом, Кельсер ухватил потоки силы и потянул. Сила сопротивлялась. Он не знал почему: у него имелось лишь поверхностное понимание того, что он делает. Почему с одними людьми сила сонастраивалась, а с другими нет?

Что ж, ему и раньше доводилось тянуть за неподатливые якоря. Он дернул что есть мочи. Сила, словно живая, боролась, отказываясь повиноваться… пока… не сдалась и хлынула в него потоком.

И Кельсер, Выживший в Смерти, вознесся.

С ликующим криком он ощутил, как сквозь него течет энергия – подобная алломантии, но во сто крат сильнее. Беспокойная, текучая, пылающая сила омывала душу. Рассмеявшись, Кельсер взмыл в воздух, расширяясь, становясь всем и всюду.

«Это еще что?» – вопросил голос Разрушителя.

Кельсер обнаружил, что ему противостоит другой бог. Их сущности простирались в бесконечность. Один – ледяное спокойствие застывшей, неподвижной жизни, другой – хаотичная, дробящаяся, яростная тьма разложения. Кельсер ухмыльнулся, уловив глубочайшее потрясение Разрушителя.

– Что ты там говорил? На каждое мое действие у тебя заготовлен контрудар? Что теперь?

Разрушитель пришел в ярость, его сила вспыхнула гневным ураганом. Личность распалась на части, обнажив первозданную энергию, которая так долго плела интриги лишь для того, чтобы всем им пришел конец. Ухмыльнувшись еще шире, Кельсер с удовольствием представил, как разрывает на части это чудовище, убившее Охранителя, эту бесполезную, изжившую себя энергию. Как приятно будет его сокрушить. Кельсер повелел своей безграничной силе напасть.

И ничего не произошло.

Сила Охранения все еще сопротивлялась и отпрянула от его убийственного намерения. Как бы Кельсер ни давил, заставить ее причинить вред Разрушителю не получалось.

Враг завибрировал, затрясся, дрожь перешла в звук, похожий на смех. Бурлящий черный туман превратился в образ богоподобного человека, протянувшегося через все небо.

– О, Кельсер! – воскликнул Разрушитель. – Думаешь, мне не все равно, что ты сделал? Да я сам избрал тебя для этой силы! Идеально! В конце концов, ты лишь одно из моих проявлений.

Заскрежетав зубами, Кельсер вытянул перед собой пальцы, сотканные из бушующего ветра, словно хотел схватить и задушить Разрушителя.