Текст книги "Тайны Космера (сборник) (ЛП)"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 35 страниц)

«Джеммелу следовало предупредить!»

Покрытие на пуговицах он едва ощущал, но все равно почувствовал себя дураком. Старик прав: Кельсер не думал как алломант. Он уделял слишком много внимания внешним атрибутам, а не тому, что может его убить.

Кельсер продолжал отступать, не сводя глаз с противника и вознамерившись больше не совершать ошибок. Ему доводилось участвовать в уличных драках, но не часто. Он всегда старался их избегать – в драки по старой привычке всегда лез Доксон. В кои-то веки Кельсер пожалел о своей разборчивости.

Кельсер обогнул стол, ожидая, что Джеммел придет на помощь, однако тот не появился. Скорее всего, и не собирался.

«Он просто хотел найти Шезлера, – дошло до Кельсера. – Чтобы я сразился с другим рожденным туманом».

В этом было нечто важное… Все вдруг встало на свои места.

Кельсер зарычал, изумившись тому, какие звуки издает. Пылающий гнев толкал к мести, но не просто к мести. Нужно отомстить не только тем, кто причинил боль, но всему высшему обществу.

В этот миг вся его ненависть сосредоточилась на надменно вышагивающем Шезлере, которого дорогие инструменты заботили больше, чем жизни скаа.

Кельсер атаковал.

Оружия у него не было: Джеммел рассказывал о стеклянных ножах, но так ни одного ему и не выдал. Поэтому Кельсер поднял с пола осколок стекла, благодаря пьютеру не обращая внимания на боль в порезанных пальцах, и прыгнул к Шезлеру, целясь в горло.

Он мог и не победить. Шезлер был более опытным и умелым алломантом, но явно не привык сражаться с равным по силе противником. Он ударил Кельсера дуэльной тростью. Благодаря пьютеру Кельсер проигнорировал и эту боль и трижды вогнал осколок в шею Шезлера.

Все закончилось в считанные секунды. Кельсер споткнулся, боль вспыхнула с новой силой. Судя по всему, Шезлер сломал ему пару ребер – он ведь тоже жег пьютер. Аристократ дергался в луже собственной крови: пьютер мог спасти от многого, но при перерезанном горле бесполезен.

Шезлер захлебывался собственной кровью.

– Нет… – прошипел он. – Не могу… только не я… я не могу умереть…

– Все умирают, – прошептал Кельсер, выпуская из рук окровавленное стекло. – Все.

В его голове начала формироваться мысль, семя нового плана.

– Слишком быстро, – бросил Джеммел.

Кельсер поднял голову. С кончиков его пальцев капала кровь. Шезлер захрипел в последний раз и затих.

– Ты должен научиться толкать и тянуть, – сказал Джеммел. – Танцевать в воздухе, сражаться, как настоящий рожденный туманом.

– Он был настоящим рожденным туманом.

– Он был ученым. – Джеммел подошел к трупу и пнул его. – Для начала я выбрал слабака. В следующий раз так легко не будет.

Кельсер вернулся в комнату со скаа и освободил их, одного за другим. Большего он для них сделать не мог, но пообещал, что выведет их с территории крепости. Может, получится отправить их в местное подполье: Кельсер провел в Мантизе достаточно времени, чтобы обзавестись некоторыми знакомствами.

Развязав всех, Кельсер обернулся и увидел, что скаа сбились в кучку и смотрят на него. Взгляды некоторых оживали, многие заглядывали в комнату, где лежало тело Шезлера. Джеммел изучал тетрадь на столе.

– Кто ты? – спросила почтенная женщина, с которой он говорил ранее.

Кельсер покачал головой, не спуская глаз с Джеммела.

– Человек, который пережил то, что не должен был пережить.

– Твои шрамы…

Кельсер глянул на свои руки, после Ям покрытые сотнями крошечных шрамов. Когда он сбросил куртку, шрамы оказались на виду.

– Идем. – Кельсеру очень хотелось прикрыть руки. – Нужно переправить вас в безопасное место. Джеммел, во имя Вседержителя, что ты делаешь?

Старик что-то проворчал, листая тетрадь. Кельсер подошел к нему и тоже в нее заглянул.

Надпись на странице гласила: «Теории и предположения касательно существования одиннадцатого металла. Личные заметки Антиллуса Шезлера».

Джеммел пожал плечами и бросил тетрадь на стол. Потом среди упавших инструментов и прочего лабораторного инвентаря придирчиво выбрал вилку, улыбнулся и сам себе усмехнулся.

– Вот, вилка что надо. – И сунул ее в карман.

Кельсер забрал тетрадь. Вскоре он уже выводил раненых скаа из крепости, пока солдаты рыскали по двору, пытаясь понять, что происходит.

Как только они снова оказались на улицах, Кельсер повернулся к сияющему зданию, из прекрасных окон которого лился разноцветный свет. Сквозь завитки тумана донеслись панические крики стражников.

Онемение исчезло. Он нашел, чем его заменить. У него появилась цель. Искра снова вспыхнула. Раньше он мыслил недостаточно масштабно.

План начал складываться. План настолько дерзкий, что он едва смел его обдумывать.

Месть. И не просто месть.

Кельсер скользнул в ночь, в поджидающий туман и отправился на поиски мастера, который сошьет ему туманный плащ.

Послесловие

Этот рассказ был изначально опубликован в настольной игре по циклу «Рожденный туманом» от Crafty Games. Когда мы заключали контракт, я пообещал им рассказ, чтобы порадовать фанатов.

Я понял, что хочу написать про Кельсера и логично обратиться к тому времени, когда он стал рожденным туманом и обучался новым умениям. Было важно показать Джеммела (Кельсер упоминает его в основном цикле), поскольку через него Разрушитель заставил Кельсера совершить все то, что он совершил в первом томе трилогии.

В то же время я понимал, что этот рассказ попадется тем, кто не знаком с циклом. Я много играл в ролевые игры и знаю, как это бывает: один-два игрока западают на сеттинг и проходят всю кампанию, таща прицепом остальных участников команды, незнакомых с игрой.

Одна из моих целей заключалась в том, чтобы этот рассказ стал своеобразной «визитной карточкой» мира рожденных туманом. Мне хотелось, чтобы мастер игры мог выдать его игрокам, не знакомым с книгами, а они настроились на нужный лад, быстро поняли магическую систему и получили краткое введение в цикл.

Рассказ более разъяснительный, чем остальные повести и рассказы этого цикла в сборнике, в которых предполагается, что вы уже знакомы с персонажами и мироустройством.

Алломант Джек и ямы Эльтании

В этой истории содержатся небольшие спойлеры к роману «Сплав закона» из цикла «Двурожденные».

Эпизоды 28-30

Специальное ограниченное издание всех трех эпизодов!

Подготовлено к печати и снабжено примечаниями Хандервима, верного террисийского управляющего самого Джека!

Это еженедельное письмо я начну с того, что проснулся с дикой головной болью.

Боль эта, дорогие читатели, была поистине невообразимой: в голове грохотало, будто палили разом из сотни винтовок. Вокруг стояла темень, лицо мое покоилось на холодном камне. Я застонал и перекатился на колени. В глазах зарябило, и мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.

Что со мной стряслось? Я припомнил схватку со звероподобным поединщиком-колоссом. Габаритами он не уступал парорельсовому двигателю, и силища была под стать. Я уложил его пулей в глаз, разве нет? Разве не добился я тем самым доверия всего клана?[а] а
  Действительно, таков и был исход храброго, возможно, даже безрассудного плана Джека, см. двадцать шестой эпизод. На тот момент Джек уже три эпизода был «королем» колоссов, пережил последние вызовы и приблизился к разгадке тайны о сокровище Выжившего.


[Закрыть]

Я поднялся и осторожно ощупал затылок. Засохшая кровь. Не пугайтесь, рана была неопасной. Попадал я в переделки и похлеще. Чего стоит только случай, когда я тонул в океане: руки связаны, ноги тянет на дно металлический бюст Выжившего[б] б
  См. «Алломант Джек и маска веков», четырнадцатый эпизод. Правда, там Джек пишет, что это был бюст лорда Рожденного Туманом. Интересно, Джек когда-нибудь перечитывает свои заметки после публикации? К счастью для меня, похоже, что нет.


[Закрыть].

Судя по сухости воздуха и свисту ветра в трещинах скал, я по-прежнему находился в Дикоземье, что радовало. Эти земли, богатые на приключения и угрозы, – моя естественная среда обитания. Обожаю трудности, с которыми приходится здесь сталкиваться. Боюсь, я зачахну, если буду засиживаться в унылой безопасности изнеженного Эленделя.

Моя темница представляла собой естественную пещеру с неровными стенами и свисающими с потолка сталактитами. Впрочем, пещера была неглубокой и, как выяснилось, заканчивалась всего в нескольких футах позади того места, где я очнулся. Значит, с этой стороны не выбраться[в] в
  Казалось бы, с чего вдруг Джек решил, что ему необходимо бежать, если еще не выяснил, что сидит в тюрьме, и даже не пробовал выйти из пещеры? Если у вас возник такой же вопрос, позвольте напомнить о последних восемнадцати случаях, когда Джек просыпался с головной болью в начале эпизода. Каждый раз выяснялось, что он так или иначе попал в плен.


[Закрыть].

Опасаясь нарваться на выстрелы, я подобрался к выходу и выглянул наружу. Легкий холодок подтвердил мою догадку: меня держали довольно высоко в горах. Пещера располагалась в склоне небольшого отвесного каньона, далеко внизу поджидала россыпь округлых скал.

C противоположной стороны каньона за пещерой наблюдало несколько синих здоровяков. Это были старые колоссы: шкуры натянутые и потрескавшиеся, тела покрыты татуировками и обернуты лоскутами кожи убитых и съеденных людей[г] г
  Джек пребывает в блаженном неведении относительно современных представлений о колоссах, согласно которым они редко (если вообще) используют человеческую кожу как трофей. Более того, сообщения о том, что колоссы едят людей, сильно преувеличены.


[Закрыть].

– Зачем вы меня сюда засадили, зверюги? – прокричал я. Мой голос эхом разнесся по каньону. – И что вы сделали с прекрасной Элизандрой Драмали? Если с ее прелестной головки упал хоть один волос, вы познаете гнев разъяренного алломанта!

Ответа от дикарей не последовало. Они сидели вокруг тлеющего костерка и даже не повернулись в мою сторону.

Похоже, мое положение было не столь идеальным, как я решил поначалу. Склон снаружи пещеры оказался гладким, как стекло, и крутым, как цена за виски в забегаловке у Марли. Разумеется, попытку спуститься я бы не пережил, особенно когда так кружится голова из-за раны.

Но и просто сидеть сложа руки нельзя. Мисс Драмали, дражайшей Элизандре, наверняка грозила опасность. Будь проклята эта женщина и ее своеволие! Ей следовало остаться в лагере, как было велено. Я понятия не имел, что с ней приключилось, впрочем, как и с верным Хандервимом[д] д
  По правде говоря, я спал. День выдался нелегким. Уверен, что встревожился бы насчет Джека, приди мне это в голову. Однако выделенная колоссами кровать оказалась необычайно удобной.


[Закрыть]. Колоссы не посмеют причинить ему вред, так как принесли клятву террисийцам,[е] е
  См. двадцать пятый эпизод, в котором мы узнали про клятву колоссов не причинять вреда террисийцам и почему в нашем путешествии они относились ко мне с небывалым уважением. Я уделил некоторое внимание этому вопросу.


[Закрыть] но он наверняка переживает за мою жизнь.

Я не стал раздумывать над тем, как угодил в это ужасное место. Мне был нужен металл. В организме его не осталось: я сжег последние крохи, чтобы придать твердости рукам и взгляду, когда точным выстрелом уложил колосса-претендента на мой трон. К сожалению, похитители украли мой «глинт» – колоссы хоть и зверюги, но сообразили забрать оружие, особенно когда увидели, как я управляюсь со своим надежным револьвером. Флаконы с металлами они тоже забрали. Может, хотели проверить, нет ли в них виски. Некоторые алломанты из Дикоземья и правда употребляют подобные смеси, но я никогда этого не одобрял. Джентльмену-искателю приключений нужно всегда сохранять ясный разум[ж] ж
  Разве он не упомянул, как частенько пропускает стаканчик виски в дорожной забегаловке? Возможно, воровские притоны не считаются местами, где требуется ясный разум.


[Закрыть].

Мне бы очень пригодился мешочек с оловом, спрятанный в каблуке. К несчастью, потайное отделение открылось еще, наверное, во время первой стычки с колоссом-поединщиком. Мешочек потерян! Я мысленно отметил себе поговорить с Ранетт насчет ее хитроумных каблуков и о том, как они норовят открыться в самый неподходящий момент.

Беда! Алломант без металла! У меня осталось лишь одно оружие – мой ум. Хоть ума мне не занимать, его могло и не хватить. Кто знает, в какую передрягу угодила прекрасная Элизандра?

Преисполнившись решимости, я взялся исследовать пещеру. Шансов было мало, но эта местность как раз славилась залежами минералов. В тот день мне и правда благоволил Выживший: в дальней стене я заметил проблеск рудной жилы. Почти невидимый, я обнаружил его только на ощупь[з] з
  Да, в соответствии с тем, как он написал это предложение, он на одну строчку превратился в невидимку. Нет, он не позволит мне это исправить.


[Закрыть]. В полумраке пещеры я не смог точно определить, что это за металл, но выбора не было.

Во время нечастых наездов в Элендель я обнаружил, что пользуюсь репутацией едва ли не героя. Должен заверить вас, дорогие читатели, что я лишь скромный искатель приключений, не заслуживающий чрезмерного поклонения. И все-таки, пусть я никогда не желал славы,[и] и
  Э-э…


[Закрыть] я очень ценю свою репутацию. Поэтому, если бы мог, я бы стер из вашей памяти следующую часть рассказа.

Однако моей целью всегда было преподнести вам искренний и полный отчет о моих путешествиях в Дикоземье. Честность – моя главная добродетель[й] й
  Наверное, формально так и есть.


[Закрыть]. Итак, вот правдивое изложение того, что случилось дальше.

Я опустился на колени и начал лизать стену.

Мне никогда не хотелось выглядеть перед вами глупо, дорогие читатели[к] к
  Ну, после первого сборника уже слишком поздно…


[Закрыть]. Но чтобы выжить в Дикоземье, нужно хвататься за любую возможность. Так я и сделал. Языком.

Мои усилия были вознаграждены крошечной толикой олова, однако его хватило, чтобы на несколько мгновений усилить чувства[л] л
  Момент, когда Джек лижет стену, заслуживает здорового скептицизма. Мои исследования указывают на то, что весьма маловероятно отыскать чистую оловянную жилу в естественной пещере. Сомнительно, что в тех краях можно встретить хотя бы касситерит – оловянную руду, – да и то, для алломантии он недостаточно очищенный. Однако Джек не солгал, когда упомянул о потере мешочка с оловом. После того как его пленили второй раз, я нашел полный нераспечатанный мешочек на земле в лагере.


[Закрыть]. Я внимательно прислушался в поисках подсказок, как найти выход из сложившейся ситуации.

Мой усиленный оловом слух уловил два звука. Первый – журчание воды. Выглянув из пещеры, я увидел среди скал внизу ручеек, не замеченный раньше. Вторым звуком было странное царапание, словно когтями по ветке.

Я с надеждой поднял голову и среди поросли сорняков в скале обнаружил ворону. Неужели?

– Молодец! – провозгласила ворона нечеловеческим голосом. – Ты отыскал металл даже в тюрьме, Джек. Выживший доволен твоей изобретательностью.

Это была она. Линдип, духовная наставница, которую Выживший посылал в самых трудных моих испытаниях[м] м
  См. седьмой эпизод, в котором Линдип появлялась последний раз. Повторюсь: я никогда не видел эту якобы говорящую птицу и не могу подтвердить ее существование.


[Закрыть]. Я давно подозревал, что она одна из Безликих Бессмертных[н] н
  Стоит ли обращать внимание, что Безликие Бессмертные принадлежат мифологии Пути, а не религии Выжившего. Теологическая неразбериха никогда не беспокоила Джека.


[Закрыть]. Согласно легендам они способны менять форму и принимать облик животных.

– Линдип! – воскликнул я. – С мисс Драмали все хорошо? Колоссы не причинили ей вреда?

– Не причинили, смелый путешественник, – ответила Линдип. – Но они похитили ее и удерживают. Ты должен сбежать, и быстро, ибо ее ждет ужасная судьба.

– Но как мне сбежать?!

– Ничего не могу посоветовать. Я наставница, но не могу решать проблемы за героя. Это противоречит заповедям Выжившего, который полагает, что люди должны выбирать собственный путь[о] о
  Подозреваю, что у Джека из-за травмы головы всю эту часть наблюдаются галлюцинации. Редактируя этот текст, я несколько раз желал и себе того же.


[Закрыть].

– Ладно, но скажи, наставница, почему меня снова пленили? Разве я не заслужил доверие клана колоссов? Разве я не их король? Я победил соперника!

Конечно, мое разочарование было очевидным, но надеюсь, дорогие читатели, я не упаду в ваших глазах после столь резких слов, прозвучавших в адрес моей духовной наставницы. Однако я был не только обеспокоен безопасностью дражайшей Элизандры, но и огорчен тем, что утратил доверие племени колоссов. Пусть они дикари, но они почти раскрыли мне свои секреты – секреты, которые наверняка приведут к символу в виде наконечника копья, окровавленным следам и сокровищу Выжившего.

– Точно не знаю, – сказала Линдип, – но подозреваю, дело в том, что ты убил соперника из пистолета. Ранее, завоевывая доверие клана, ты не стрелял во врага, а отпугнул его, зарядив пулю. Многие кланы рассматривают убийство на расстоянии как признак слабости, а не силы.

Безжалостные зверюги и правда дикари[п] п
  Как-то я обмолвился Джеку, что мой народ, террисийцы, одно время считались дикарями – по крайней мере, так говорится в анналах Гармонии. Джек положил ладонь мне на плечо и сказал: «Ничего страшного. Я горжусь тем, что у меня есть друг-дикарь». Он был так искренен, что я не осмелился объяснить, насколько это оскорбительно.


[Закрыть]. Пистолет – самое элегантное оружие, оружие джентльмена.

– Я должен сбежать и спасти прекрасную Элизандру, – сказал я. – Наставница, ты видела, как я попал в эту пещеру-тюрьму? Колоссы воспользовались неким потайным ходом?

– Да, я видела, о бесстрашный, – ответила Линдип. – Но это не та правда, которую ты хотел бы услышать. Нет никакого потайного хода – колоссы зашвырнули тебя снизу[р] р
  Думаю, подобное маловероятно, даже для истории Джека. Скорее всего, колоссы спустили его сверху.


[Закрыть].

– Ржа и Разрушитель! – воскликнул я. Несомненно, зверюги, напуганные моим могущественным оружием, предпочли уморить меня голодом, а не рисковать навлечь на себя гнев богов, убив собственноручно.

Нужно выбираться, и быстро. Я снова выглянул и заметил невдалеке грозовые облака. Это заставило меня задуматься. Мой взгляд вернулся к ручейку в каньоне. Как я упоминал, стенки каньона были почти гладкими. Словно… их обточила вода.

Да! Я разглядел характерные линии – уровень воды, когда река была стремительной и полноводной. Путь к спасению скоро откроется! И впрямь, вода от дождей, выпавших над равнинами выше по течению, скоро хлынула в каньон, а поскольку тот был очень узким, река начала вздуваться.

Я с возбуждением ждал подходящего момента, чтобы войти в реку, и, несмотря на тревогу, нашел время написать вам это письмо. Я спрятал его в особом водонепроницаемом кармане моих прочных штанов в надежде, что, если мне придет конец, оно как-нибудь доберется до вас, когда найдут мое тело.

Когда дождь ливанул и над каньоном, я больше не мог ждать и бросился в разбухшую реку[с] с
  Здесь заканчивается этот эпизод и начинается следующий – и нет, я не знаю, как Джек написал последний абзац после того, как спрятал письмо в штанах. В любом случае вы вряд ли поверили в его кончину, поскольку в сборнике три эпизода, а вы прочитали только первый. Однако многие читатели еженедельного выпуска и правда волновались, что Джек погиб. Точно так же они волновались в конце предыдущих трех сотен эпизодов. Мне частенько хочется разыскать этих людей и поинтересоваться, кому и за сколько они продали содержимое своих черепов. Лично я предпочитаю аудиторию сводных сборников, таких, как этот. Внимание читателей этих сборников к моим личным примечаниям доказывает их непревзойденный вкус и интеллект.


[Закрыть].

* * *

Дорогие читатели, надеюсь, это послание застанет вас в добром здравии. Как вы помните, на прошлой неделе мое письмо завершилось тем, что я, презрев опасность, прыгнул в пучину. Я не сомневался – мне конец, и в некоторой степени рад сообщить, что выжил. Только «в некоторой степени», ибо вскоре вам кое-что откроется. Если вы хотите читать дальше, имейте в виду: содержание этого письма ужасно и может вызвать у самых чувствительных и юных из вас неприятные ощущения, даже тошноту.

Итак, я прыгнул из пещеры-тюрьмы в прибывающие воды реки. Считаю своим долгом серьезно предостеречь моих читателей против подобных поступков, разве что вы оказались в самом отчаянном положении. Паводковые воды в Дикоземье опасны, полны водоворотов и смертоносных скал. Будь у меня любой другой вариант, я бы, разумеется, выбрал его.

Река бурлила как бешеная. К счастью, у меня был опыт выживания в подобных условиях[т] т
  См. «Алломант Джек и воды ужаса», где можно найти несколько таких же невероятных примеров плавания Джека в водах с сильным течением и бурными стремнинами. Остается только удивляться, почему столь исключительные события никогда не происходят в моем присутствии.


[Закрыть].

Ключевой принцип плавания в таких водах – не бороться. Нужно плыть по течению, как корабль. Однако, чтобы просто удержаться на плаву в подобных условиях, требуются практика, удача и сила воли.

Отталкиваясь руками, я избежал встречи с самыми смертоносными скалами. Мой небольшой приток соединился с более полноводной Рэнсид – крупнейшей из здешних рек. Воды стало больше, течение замедлилось, и мне с некоторым трудом удалось доплыть до берега и выбраться из воды.

Измученный, все еще ослабевший от раны, я плюхнулся на берег. Однако не успел я вдохнуть свободы, как меня подняли в воздух несколько сильных рук.

Колоссы. Я снова оказался в плену.

Зверюги потащили меня, промокшего насквозь, прочь от бурлящей реки. В пыли за мной оставался мокрый след[у] у
  Не совсем понятно, что случилось с дождем, сыгравшим такую важную роль в побеге в прошлом эпизоде. Джек о нем больше не упоминает.


[Закрыть]. Я не сопротивлялся пленителям. Колоссов было шестеро, среднего размера: синие шкуры только начинали туго натягиваться, разрываясь в уголках ртов и на самых больших мышцах.

Они не говорили со мной на своем грубом языке, и я знал, что без пистолетов и металла не смогу одолеть шестерых разом. Пусть уж тащат, куда им угодно. Возможно, опять отправят меня в ту пещеру-тюрьму.

Однако колоссы волокли меня к какой-то несуразной рощице, спрятавшейся в маленькой долине между скал. Я никогда не бывал в том месте – более того, меня всегда отваживали, уверяя, что там пустошь. Тогда из откуда взялись деревья?[ф] ф
  Ненужное «из» – наименьшая проблема Джека, поэтому я его оставил. Только на этой странице мне удалось избавиться от шестнадцати лишних запятых. Еще Джек считает, что слово «колосс» выглядит лучше с восклицательным знаком в середине, и я до сих пор не выяснил причины. Чтобы не сойти с ума, восклицательные знаки я убрал, но боюсь, что уже слишком поздно.


[Закрыть]

За деревьями посреди засушливой земли скрывался небольшой оазис. Грунтовые воды изливались на поверхность родником. Любопытно, ведь основные источники обычно отмечены на моих картах.

Колоссы протащили меня мимо деревьев, вокруг родника. Я заметил, что он очень глубокий – настолько, что вода казалась синей и не было видно дна. Кромка водоема была каменной, и я вдруг понял, что его очертания смутно напоминают наконечник копья.

Неужели это оно? Место, где хранится сокровище Выжившего? Неужели я наконец его нашел?[х] х
  Ага.


[Закрыть] Я поискал взглядом второй знак – окровавленные следы, о которых говорится в легендах, и обнаружил их, когда меня, мокрого, протащили над камнями возле водоема.

Если вы давно путешествуете по Дикоземью, то знаете, что иногда настоящий цвет камня открывается благодаря воде. Такое редко случается в городе, где живут многие из вас, дорогие читатели, и где камни покрыты грязью и копотью. Однако здесь земля чистая и свежая. Стекающая с моего тела вода обнажила на камнях рисунок, очень похожий на цепочку следов, ведущих в водоем оазиса.

Точно! Следы не настоящие, но нетрудно представить, как они могли ввести в заблуждение добравшегося сюда усталого путника. Вымышленная история самого Выжившего, как он, истекающий кровью от копейной раны, останавливается здесь напиться, обрела смысл.

Колоссы украсили окружающие скалы рисунками и обернули стволы некоторых деревьев кожаными поделками. Место явно считалось у них священным, что объясняло, почему я никогда не слышал об этом оазисе и почему в этом районе пропадали люди. Любого, кто забредал сюда, убивали, поскольку он становился свидетелем того, что видеть не следовало.

Какая же судьба мне уготована, раз меня притащили в это место?[ц] ц
  По описанию этого места можно подумать, что у Джека разыгралось воображение, но я побывал там лично и могу все подтвердить. Рисунки очень похожи на следы, и водоем формой напоминает наконечник копья. Колоссы никому не рассказывают об оазисе. Это кажется невероятным, но Джек и впрямь отыскал, где спрятано сокровище Выжившего. Я принимаю это как доказательство того, что Гармония присматривает за всеми нами, ибо только у божества может быть столь жестокое чувство юмора, чтобы постоянно позволять такому человеку, как Джек, добиваться столь поразительных успехов.


[Закрыть]

Разумеется, там были и другие колоссы. Некоторые настолько старые, что у них полностью полопались шкуры. Они сидели, завернувшись в кожу, чтобы остановить медленно сочащуюся кровь. Если вы никогда не видели старых колоссов, считайте, вам повезло. Их необъятные размеры могут сравниться разве что с их своеобразными чертами: носы и губы отсутствуют, глаза вылезают из орбит, лица – месиво красной плоти. Большинство колоссов умирает от сердечных приступов, не доживая до такого состояния. Эти же будут расти, даже когда с них слезут шкуры, пока не пробьет их последний час.

В давние времена таких убивали. Однако в наши дни престарелые колоссы пользовались уважением – по крайней мере, насколько мне известно по рассказам[ч] ч
  См. двадцать пятый эпизод этого сборника.


[Закрыть]. Подозреваю, что все места, где племена колоссов держат своих стариков, так же священны, как этот оазис.

Мои стражи бросили меня к ногам стариков. Я поднялся на колени, оставаясь начеку.

– Ты пришел, – сказал один старик.

– Ты не человек, – добавил другой.

– Ты победил нашего вождя и убил всех соперников, – произнес третий.

– Что вы со мной сделаете? – решительно спросил я, заставив себя встать на ноги.

Промокший и ослабевший, я все же хотел встретить свою участь с высоко поднятой головой[ш] ш
  Другими словами: «Я не мог сбежать немедленно, но лучше быть готовым при первой же возможности с детским визгом задать стрекача. Так что я поднялся».


[Закрыть].

– Тебя убьют, – ответил один.

– Так пожелала дочь одного из твоих соперников, – произнес другой.

– Ты должен присоединиться к нам, – сказал третий.

– Присоединиться к вам? – переспросил я. – Каким образом?

– Все колоссы когда-то были людьми, – сказал один из стариков.

Слыхивал я подобные утверждения. И понимаю, дорогие читатели, что принижал их значение, полагая глупыми и надуманными.

Однако с тяжелым сердцем вынужден признать, что я заблуждался. Сильно заблуждался. Меня настигла страшная правда. Старики были правы.

Колоссы – это люди.

Сам процесс ужасен. Чтобы принять человека в ряды колоссов, его протыкают маленькими металлическими штырями. Это запускает таинственную трансформацию, во время которой разум и индивидуальность человека сильно ослабевают. В итоге он становится таким же тупым и простоватым, как колоссы.

Колоссами не рождаются. Колоссами становятся. Их жестокость есть в каждом из нас. Возможно, именно это пытался поведать мне славный Хандервим[щ] щ
  Вообще-то нет. Но здесь соглашусь. Обратите внимание: к сожалению, то, что говорит Джек, правда. Как и другие ученые, я наблюдал процесс собственными глазами, и общепризнанно, что именно так все и обстоит на самом деле. И да, я несколько раз пытался объяснить это Джеку.


[Закрыть].

Они сказали, что я должен присоединиться к ним. Неужели таков мой конец? Утратив разум, влачить существование дикаря в отдаленной деревне?[ъ] ъ
  Не думаю, что такое возможно. Это все равно что делить на ноль.


[Закрыть]

– Вы говорили о дочери того, кто бросил мне вызов, – сказал я. – Кто это?

– Я, – послышался тихий, знакомый голос.

Обернувшись, я увидел, как из-за деревьев выходит Элизандра Драмали. На ней не было платья, только кожаные лоскуты, едва прикрывающие самые интимные места. Пожалуй, я воздержусь от подробного описания ее фигуры, ибо оно шокировало бы моих наиболее впечатлительных читателей[ы] ы
  Разумеется, это не остановило редакторов газет, и в оригинальном печатном выпуске появился детальный рисунок этой сцены.


[Закрыть].

Она по-прежнему была в очках, золотистые волосы собраны в обычный хвостик, но вот кожа… кожа приобрела синеватый оттенок, какого я никогда раньше не видел.

Элизандра, прелестная Элизандра, оказалась урожденным колоссом[ь] ь
  В первом издании этой истории предпоследний эпизод закончился прямо здесь. Как мне сказали, это едва не спровоцировало волнения, и на следующий день газетам пришлось опубликовать спецвыпуск с окончанием. К счастью, мы отправили все три эпизода вместе, одним пакетом. Не перестаю удивляться, с каким интересом встречают черновые отчеты Джека, вместо того чтобы подождать моих более разумных, снабженных примечаниями изданий. Недостаток вкуса у широкой публики стал одной из главных причин, почему я изначально покинул Элендель и отправился путешествовать по Дикоземью. Другим вариантом было застрелиться, но мои миролюбивые клятвы управляющего запрещают проливать кровь.


[Закрыть].

* * *

– Не может быть! – воскликнул я, уставившись на мою прекрасную Элизандру. Женщину, которую я любил и почитал превыше всех. Женщину, которая все это время неким образом скрывала от меня свою истинную природу.

Элизандра была урожденным колоссом.

Как жаль, что приходится писать эти слова, мои верные читатели. Однако это правда – такая же правда, как и то, что сердце мое обливается кровью и что эта страница покрыта чернилами.

– Макияж, – пояснила Элизандра, застенчиво потупив глаза. – Как видишь, кожа у меня не такая синяя, как у других урожденных колоссов. Искусное применение пудры и перчатки помогли скрыть, кто я на самом деле.

– Но твой разум! – Я шагнул к ней. – Ты сообразительна и умна, не то что эти зверюги![э] э
  Согласно исследованиям отдельные урожденные колоссы не менее разумны, чем обычные люди, хотя очевидно, что это не касается колоссов, прошедших трансформацию. А также большинства искателей приключений.


[Закрыть]

Я протянул было к ней руку, но замешкался. Все, что я знал об этой женщине, ложь. Она чудовище. Не прекрасная аристократка, но дикое создание и убийца.

– Джек, это по-прежнему я, – сказала она. – Я родилась колоссом, но не прошла трансформацию. Мой разум ни в чем не уступит человеческому. Пожалуйста, милый, не смотри на кожу, загляни в сердце[ю] ю
  Я показал эту сцену Элизандре, и в ответ она рассмеялась. Понимайте как хотите. Однако замечу, что, когда мы с ней об этом говорили, она вовсе не стыдилась своего происхождения, хотя изначально пыталась скрыть его от нас.


[Закрыть].

Я не устоял. Она могла лгать, но все равно оставалась моей Элизандрой. Я шагнул в ее объятия, и в этот час смятения меня окутало ее ласковое тепло.

– Любимый, ты в смертельной опасности, – прошептала она мне на ухо. – Они сделают тебя одним из них.

– Почему?

– Ты прогнал их вождя, – прошептала Элизандра. – И правил кланом, несмотря на все наши попытки ставить тебе палки в колеса. Наконец, ты убил их великого поединщика. Мою мать.

– Поединщиком была женщина? – изумился я.

– Конечно. Разве ты не заметил?

Я посмотрел на стоявших поблизости колоссов: они носили набедренные повязки, но верх не прикрывали. Если и был способ отличить мужчин от женщин, кроме как… гм… заглянуть под набедренную повязку, я его не знал. Собственно, я предпочел бы оставаться в неведении насчет того, что некоторые из них женщины. Мои заскорузлые, задубевшие на ветру щеки больше не заливаются румянцем, ибо я повидал такое, отчего ваши деликатные умы покрылись бы кровавыми мозолями. Но был бы я способен краснеть, в тот миг непременно бы покраснел.

– Тогда прости, что убил ее, – сказал я, повернувшись обратно к Элизандре, которая все еще меня обнимала.

– Она сама выбрала жизненный путь, – отозвалась Элизандра. – И это был путь жестокости и убийств. Я по ней не скорблю, но буду скорбеть по тебе, дорогой, если ты попадешь к ним в лапы. Они говорят, что я так пожелала, но, конечно, это ложь, хоть они и не будут слушать мои возражения[я] я
  Здесь еще смешнее. Если вы знаете Зандру, то наверняка понимаете, что ни одно ее высказывание не обходится без трех ругательств и замечания относительно сомнительного происхождения Джека. Однако она, похоже, питает к нему нежные чувства. Непонятно почему.


[Закрыть].

– Зачем они оставили меня умирать в той пещере? – спросил я.

– Это было испытание, – ответила Элизандра. – Заключительное. Они освободили бы тебя через три дня, если бы ты не сбежал, но ты доказал, что достоин вступить в их ряды и стать новым полноправным вождем. Однако для этого ты должен пройти трансформацию! Ты потеряешь почти всего себя и превратишься в одного из них – существо, живущее инстинктами[аа] аа
  Для тех, кто запутался (как и Джек), – именно так становятся колоссами. У детей колоссов цвет кожи бывает от голубого до крапчато-серого, но не темно-синего цвета, как у настоящих колоссов. В целом эти дети – люди, пусть и щедро наделенные физической мощью. В двенадцать лет каждому ребенку предлагают пройти окончательную трансформацию. Отказавшиеся должны покинуть племя и жить среди людей. По моим оценкам, многие уходят, но, как и многие обычные люди, разочаровавшись в жизни в городах, возвращаются в племена колоссов и проходят трансформацию. После этого нет никаких различий между урожденными колоссами и теми, кто родился людьми.


[Закрыть].

Значит, нужно бежать. Подобная участь – гибель разума – хуже смерти. Я проникся к дикарям-колоссам большим уважением,[аб] аб
  Но, разумеется, не настолько большим, чтобы перестать звать их дикарями.


[Закрыть] однако вовсе не намеревался к ним присоединяться.

– Ты привела меня сюда, – понял я, глядя на Элизандру. – С тех самых пор, как мы нашли тебя в Дикоземье, ты направляла меня к этому племени. Ты знала об этом водоеме.

– По описаниям предмета твоих поисков я заподозрила, что сокровище спрятано здесь, – молвила моя прекрасная. – Но я не знала наверняка. Я никогда не была у священного водоема. Джек… как только тебя трансформируют, то же самое собираются сделать и со мной, против воли. Я сопротивлялась этому всю жизнь. Я не позволю им забрать мой разум, я слишком молода, – теперь не позволю!

– Довольно болтовни! – крикнул один из стариков. – Тебя трансформируют!

Другие колоссы начали в унисон хлопать в ладоши. Второй старик протянул дрожащую, окровавленную ладонь с пригоршней маленьких штырей.

– Нет! – воскликнул я. – В этом нет нужды! Ибо я уже один из вас!

Элизандра крепче сжала мою руку и прошептала:

– Что?

– Это единственный план, что приходит на ум, – тихо ответил я и провозгласил громче: – Я колосс!

– Невозможно, – возразил один из стариков.

– Ты не синий, – сказал другой.

– Ты не прошел трансформацию, – добавил третий.

– Я убил вашего поединщика! – объявил я. – Какое еще доказательство вам нужно! Хватило бы на это сил у обычного человека?

– Пистолет, – заметил один из стариков. – Чтобы стрелять из него, сила не нужна.

Ржа и Разрушитель!

– Тогда я докажу это в последнем испытании, – заявил я. – Ибо добуду вам сокровище Выжившего!

Колоссы замолчали и перестали хлопать.

– Невозможно, – сказал один из стариков. – Даже самые сильные колоссы потерпели неудачу.

– Значит, если я добьюсь успеха, вы поймете, что я сказал правду, – ответил я зверюгам.

Я подписался на верную смерть. Мне хотелось бы сказать вам, что моими губами в тот день управляла храбрость, но на самом деле это было лишь отчаяние. Я сказал то единственное, что пришло в голову, то единственное, что могло дать отсрочку.

Если легенды не врут, сокровище спрятано «напротив неба, поднятое самой жизнью». «Напротив неба» должно означать на дне водоема – таком глубоком, что и дна не разглядеть. Нужно нырнуть и достать сокровище.

– Невозможно, – произнес другой старик.

– Я докажу, что это возможно! – заявил я.

– Джек! – Элизандра держала меня за руку. – Ты дурак!

– Может, и дурак, но я не позволю им сделать из меня колосса.

Вдруг Элизандра притянула меня к себе и поцеловала. Мало что может меня потрясти, дорогие читатели, но в тот миг случилось невозможное. Временами она относилась ко мне с такой холодностью, что я был уверен: мои чувства навсегда останутся без ответа.

Но этот поцелуй… этот поцелуй! Глубокий, как водоем подле нас, истый, как учение Выжившего. Энергичный, как пуля в полете, и такой же невероятный, как попасть в яблочко с трехсот ярдов. Страсть согрела меня, отогнав холод промокшей одежды и страх трепещущего сердца.

Когда она отстранилась, внутри меня вспыхнул металл. Элизандра не была алломантом, но набрала в рот оловянной пыли и передала ее мне в поцелуе!

Восхищенный, я отодвинулся от нее и прошептал:

– Ты потрясающая!

– Проклятье, Джек! – прошептала она в ответ. – Наконец ты изрек хоть что-то умное[ав] ав
  Я считаю, что это единственная точная цитата Элизандры во всей истории. Она сказала мне по секрету, что угрожала отстрелить ему… гм… мужское достоинство, если он не включит эту фразу в официальную историю.


[Закрыть].

Колоссы снова начали хлопать. Я выбрал самый большой камень, который удалось поднять, и, сделав глубокий вдох, прыгнул в воду. Камень потянул меня на дно.

Глубоко. Необъяснимо глубоко[аг] аг
  И под этим он имеет в виду 18,3 сажени. Я вернулся и измерил.


[Закрыть].

Меня быстро поглотила тьма. Дорогие читатели, вы должны представить эту кромешную тьму, потому что у меня не получится описать ее как должно. Когда тебя поглощает темнота, это само по себе непередаваемое ощущение, но когда ты в воде и свет исчезает… в этом есть что-то в высшей степени ужасающее. Пока я опускался, дали сбой даже мои железные нервы, и я задрожал.

Ужасная боль ударила по ушам, хотя, может статься, это случилось из-за раны. Казалось, я падал целую вечность, пока не начали гореть легкие, а разум цепенеть. Я едва не выронил камень.

Я не мог думать. Боль от раны грозила захлестнуть меня, и я, хоть ничего и не видел, знал, что зрение затуманивается. Тело слабело, я проваливался в беспамятство. Я понимал, что умру в этих непроглядных глубинах.

В тот миг я представил, как Элизандра превращается в колосса и утрачивает свое очаровательное остроумие. Эта мысль придала мне сил, и я поджег олово.

Как я уже говорил, олово проясняет разум. Никогда еще я так этому не радовался. Туман в мыслях отступил.

Вода обожгла холодом, страшно болела голова, но я был жив.

Я опустился на дно. Не решаясь выпустить каменный груз, начал лихорадочно шарить вокруг одной рукой. Легкие горели, как подожженные металлы. Где же оно?

Есть! Вот оно. Нечто квадратное, искусственного происхождения – металлический ящик. Сейф?

Я попытался поднять его и сумел сдвинуть с места, но ящик весил не меньше моего камня. С ужасом я понял, что мне никогда не поднять его на поверхность. Мое тело слишком ослабело, мне не выплыть с такой тяжестью.

Значит, все зря? Если поднимусь без сокровища, меня или просто-напросто убьют, или превратят в колосса – в любом случае мне конец.