Текст книги "Хранители секретов (ЛП)"

Автор книги: Бренда Дрэйк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Я рассеянно ходила вокруг людей, думая о сне, который мне приснился, и о записке, подсунутой под дверь. Мне не снилась Асила с тех пор, как я покинула Асил. Ни разу с тех пор, как вернулась в человеческий мир. Я подумала, что она может вторгнуться в мой сон только в мистическом мире. Это была довольно солидная теория. Бастьен отмахнулся от записки, как будто кто-то пытался помешать мне завоевать симпатию для Тода. Это имело смысл для меня, но все еще ныло в уголке мозга, заставляя беспокоиться о сегодняшнем разбирательстве.

Я остановилась у книжного магазина и переступила порог.

– Buongiorno, – сказал из-за прилавка очень ученого вида молодой человек в очках и с яркой улыбкой.

– Доброе утро, – пробормотала я, просматривая книги на полке.

– Американка?

– Да.

Он поправил стопку журналов на стойке.

– Пожалуйста, скажите мне, если вам понадобится помощь.

Я кивнула.

– Спасибо.

Я провела пальцами по корешкам книг и остановилась на одной, которая привлекла мое внимание – «Опасности принуждения». Я купила книгу на деньги, которые дал мне Бастьен, и нашла скамейку у фонтана в центре площади.

Осторожно переворачивая каждую потрепанную страницу, я впитывала информацию. Только чародей мог совершить нечто подобное. Человек под контролем будет делать все, что захочет чародей. Чародеи жили долго. Принуждение кого-то укорачивало жизнь чародея. Если чародей будет слишком долго контролировать свою жертву, он быстро состарится и умрет. Если чародей умирал, принуждая жертву, жертва становилась злой и никогда не возвращалась в свое нормальное состояние до принуждения.

Там были страницы и страницы тематических исследований по принуждению и результатам, которые были на мастере использования. От этих графических картинок у меня стало кисло во рту. Зло искажало лица жертв, и их глаза становились такими светлыми, что радужки были едва видны.

Часть меня думала, что, возможно, Арик находился под принуждением. За исключением того, что появлялось чувство, которое окружало кого-то, кто был. Я испытала это с Фейт, когда она была под одним из них, чтобы убить меня, пока я была в Асиле. Воздух вокруг меня сгустился, и казалось, что зловещая энергия, словно невидимые существа, ползет по моей коже. С Ариком я этого не чувствовала.

Ник пересек площадь и подошел ко мне, запихивая виноград в рот.

– Эй, а вот и ты. Мы искали тебя повсюду.

– Я здесь уже почти час. – Я закрыла книгу. – Думала, что после вчерашнего тебя уже тошнит от винограда.

– Смешно. Но серьезно, я никогда раньше не пробовал виноград, который был бы таким… виноградным.

Бастьен подошел к нам.

– Ну что, пойдем? Разбирательство начнется в ближайшее время.

Я засунула книгу в сумку.

– Да.

Мы пришли на арену и заняли те же места, что и вчера. В отличие от предыдущего дня, здесь было полно народу. Там почти не осталось мест. Я чувствовала себя неловко, ожидая, когда войдет Совет. Это сообщение все не выходило у меня из головы. Тод несколько раз потер затылок. Он не мог усидеть на месте.

Совет Чародеев гуськом вышел на арену и занял свои места за круглым столом. Они не сидели, а просто стояли, как будто чего-то ждали. Около дюжины охранников с мечами и щитами окружили сцену. Боковая дверь внезапно открылась, и две женщины и пятеро мужчин вошли внутрь, а затем сели на удобные сиденья прямо напротив нас. Среди них был и Мерл.

– Они выглядят очень важными, – сказал Ник, осматривая чародеев. Он вытащил кусок хлеба и принялся его ковырять. – Это лучше, чем кино.

Я толкнула его локтем.

– Неужели?

– Стоп. Ты заставила меня бросить хлеб.

– Ну, веди себя соответственно возрасту. Это серьезно.

– Я веду себя так, как подобает моему возрасту. Ты мне не мать. – Он взял кусок хлеба и отряхнул его.

Я повернулась к Бастьену.

– Что здесь делает Мерл?

– Высшие Чародеи из главных убежищ должны присутствовать на всех приговорах, когда смерть является возможным наказанием. Они примут окончательное решение и смогут помиловать заключенного, если сочтут, что приказ слишком суров.

Я удивленно посмотрела на Бастьена.

– Я не понимаю. Как они могли вынести ему смертный приговор, если у него его раньше не было?

– Ему действительно вынесли смертный приговор, но поскольку они сочли его сумасшедшим, он был возвращен к жизни. Теперь, когда они знают, что он был в здравом уме, но, возможно, принужден, смертный приговор в силе.

– Что? – рявкнула я. Моя вспышка заставила все взгляды на арене обратиться ко мне. Мерл нахмурился в мою сторону. Я наклонилась ближе к Бастьену и прошипела: – Ты хочешь сказать, что я вытащила его из виселицы только для того, чтобы он получил смертный приговор?

– Успокойся. – Он обвел взглядом арену. – Маловероятно, что он умрет. Улики говорят в его пользу, и они знают, что он говорил правду. Здесь никто не может лгать или использовать магию. Чары не позволят этого.

Аркрайт встала и поправила халат. Ее волосы, зачесанные назад, подчеркивали морщины. Сделав вступительное заявление, она повернулась к Верховным Магам.

– Добро пожаловать, Ваши Святейшества. Надеюсь, вы все имели возможность ознакомиться с записями вчерашнего заседания.

Мерл встал.

– Да, – сказал он и вернулся на свое место.

– Высшие Чародеи обладают властью отменить любое смертное решение, которое они сочтут необоснованным. – Она надела очки и стала читать лежавшую перед ней газету. – Тод из Даркдейла, пожалуйста, встаньте.

Тода трясло так сильно, что он едва держался на ногах. Один из охранников подхватил его под руку, чтобы удержать.

– Вы достаточно здоровы, чтобы продолжать? – спросила Аркрайт.

– Да, – ответил Тоуд.

– Вы осознаете возможность смерти?

– Да.

– У вас есть какие-нибудь последние слова для Совета? – сказала она.

Тод бросил быстрый взгляд на нас с Ником. Зловещая энергия окружила меня. Словно невидимые существа скользили по моей коже.

– Что я люблю Джана как брата и сожалею, что не могу предотвратить его смерть.

– Совет снял с вас все обвинения. – Аркрайт сняла очки. – Вы жестоко пострадали за преступление, которого не совершали. Убежища согласились возместить вам потраченное время. Асил согласился приютить вас до конца ваших лет.

Что-то длинное и тонкое пролетело над ареной, и я вздрогнула. Стрела вонзилась в горло Тода с тошнотворным, влажным звуком, и я испуганно вздохнула. Брызнула кровь, когда острие пронзило другую сторону его шеи. Тод рухнул вперед, перелетев через каменный барьер, отделявший сидячие места от сцены. Его безжизненное тело рухнуло на пол.

Я вскочила на ноги, руками закрыв рот. Нет, нет, нет, нет. Тод!

Арена взорвалась криками. Люди бросились к выходу.

Панические вздохи поглотили меня, и я практически задохнулась от воздуха, ворвавшегося в мои легкие. Не волнуйся.

Полетела еще одна стрела и вонзилась в грудь одного из охранников.

Успокойся. Вдох. Выдох. Я сосредоточилась, пока страх и шок не прошли через меня.

Одна за другой стрелы пронзали охрану.

Следующая стрела попала в живот одного из Верховных Чародеев. Он откинулся на спинку стула, и остальные пригнулись.

Я попыталась сформировать сферу, но ничего не вышло. Чары над ареной препятствовали магии. Я сбросила туфли и перепрыгнула через скамейку перед собой.

– Джиа, ложись! – закричал Бастьен.

– Уберите отсюда Ника, – приказала я и перемахнула через перила на сцену.

– Джиа! – испуганный голос Бастьена не остановил меня.

Мимо просвистела стрела, едва не задев меня, когда я спрыгнула на пол сцены. Я бросилась к ближайшему упавшему охраннику и подобрала его меч и щит, затем побежала к Верховным Чародеям, съежившимся за перилами перед сиденьями. Они стали легкой добычей. Барьер не давал большой защиты, так как стрелы летели с самой высокой точки арены. Еще одна стрела вонзилась в рыжеволосого Верховного Чародея. По тому, откуда летели стрелы, и как они разили, я поняла, что стрелявших, возможно, было двое. Чего я не знала, так это сколько у них стрел.

Заметила одного из лучников наверху лестницы, прицеливающегося в Мерла. Лучник отпустил тетиву, и я перелезла через барьер и прыгнула перед стрелой, летящей к Мерлу. Я блокировала ее щитом, и она отскочила рикошетом.

– Двигайтесь со мной! – крикнула я Мерлу и остальным. – Мы идем к этой двери. – Я кивнула в сторону.

Я шагнула к двери, встав между Верховными Чародеями и стрелками. Еще одна стрела просвистела перед нами, и я отсекла ее широким концом меча. Стрела замерла на земле. Следующая стрела пролетела в футе от нас. Мы двигались так быстро, как только могли. Еще несколько футов, и мы доберемся до двери.

Я зашипела, когда стрела задела мою руку. Мерл толкнул дверь, и в нее ворвались остальные чародеи. Прежде чем закрыть за собой дверь, я бросила взгляд на сцену внизу. Аркрайт была пригвождена к столу стрелой, а мужчина рядом с ней откинулся на спинку стула, стрела торчала из его груди.

Из всех дверей ворвались охранники, и я заметила, что стрелок пытается убежать через ближайший выход.

Пия?

Стражники догнали ее, и она попыталась вырваться из их рук. Я проследила за взглядом Пии. Рейя замахнулась стрелой на охранника, пытаясь убежать. Мужчина бросился на нее с вытянутым мечом, вонзив клинок в живот.

– Нет! – закричала Пия.

Рея посмотрела на нее печальными глазами. Страж вытащил меч, и Рейя рухнула на пол.

Пия рухнула перед стражами.

– О, Рея! – Она опустила голову и зарыдала.

Я бросилась к ней по ступенькам.

– Но почему?

Она посмотрела на меня, и слезы покатились по ее щекам.

– Я… я предупреждала тебя, чтобы ты не приходила. Мы не хотели причинить вред ни тебе, ни Нику.

– Ты послала записку?

Она кивнула, и слезы брызнули ей на рубашку.

– Он – один из людей Конемара. Многие из наших людей погибли из-за Конемара. Женщины, дети, – рыдание оборвало ее фразу. – Наше убежище подверглось нападению из-за него. Тод заслуживал смерти. Ты – овца, Джиа. Ты слишком легко доверяешь. Ты думаешь, что есть только одна угроза.

– Зачем убивать Верховных Чародеев?

– Потому что Совет коррумпирован. Они стояли в стороне и позволили Мистикам напасть на наше убежище. Наши Стражи звали помощь. Никто не пришел. Никто не пришел… – она опустила голову.

Бастьен положил руку мне на плечо.

– Джиа, пойдем со мной.

Я повернулась к нему.

– Почему никто не откликнулся на призыв Сантары о помощи?

– Сигнал бедствия был заблокирован, – сказал Бастьен. – Мониторы не получили его вовремя.

– Это ложь, – отрезала Пия. – Сигнал был принят. Кто-то предпочел проигнорировать его. Есть тайная группа людей, которые хотят покончить с миром Мистиков. Они связаны с кем-то здесь. И поскольку Сантара боролась за права Мистиков, она стала мишенью этой группы.

– Слухи об этой группе ходят уже целую вечность, – сказал Бастьен. – У тебя есть доказательства, что сигнал был принят? Или доказательство того, что эта группа существует?

– Нет. – Пия опустила голову, побеждено. – Нет, но это не значит, что это не так.

– Тогда я ничего не могу сделать. Сегодня ты убила здесь многих. Ты пойдешь под суд за свои действия. – Бастьен повернулся к стражам и кивнул на Пию. – Заберите ее.

Пия рванулась в объятиях охранников.

– Джиа, Красный…

Мужчины потащили ее к выходу.

– Подожди, – сказала я. – Что она говорит?

Пия изогнула шею, глядя на меня полными боли глазами.

– Красный не нападал на Сантару. Кто-то другой…

Охранники втолкнули Пию в открытый проход, и дверь за ними захлопнулась. Девушка исчезла.

– Что она имела в виду?

Бастьен взял меня за руку и повел вниз по каменным ступеням.

– Она сама не знает, что говорит. Она сошла с ума. Красный вторгся в Сантару за несколько минут до нападения. Мониторы зафиксировали это.

Возможно, он был прав. Никто в здравом уме не стал бы убивать столько людей. Пия была в бреду. Но мое сердце болело за нее и за Рею. Они стали моими друзьями. Мы вместе тренировались, ели вместе и тусовались. Но были и другие способы протестовать, кроме убийства людей, и я не могла сосредоточиться на том, что они сделали. Кроме того, Красный напал на их убежище.

Если кто-то и прыгнул в Сантару так скоро перед нападением, это скорее всего был он. И от одной мысли о Красном по моему телу пробежали мурашки. Я никогда больше не хотела встречаться с ним лицом к лицу. Но мой желудок сказал мне, что однажды мне придется это сделать.

На арену выбежали целители, ухаживая за жертвами. Кровь заполнила трещины на полу вокруг Тода. Его лицо выглядело умиротворенным, как будто он наконец-то был свободен. Я закрыла лицо руками и заплакала. Бастьен обнял меня.

– Ты меня напугала. – Его теплое дыхание коснулось моих волос. – Не знаю, что бы я сделал, если бы тебя похитили.

– Я – воин, помнишь? – Мои слова звучали жестко, но дрожь в голосе говорила об обратном.

– Ну, сегодня ты мне определенно напомнила.

Мерл пересек комнату и подошел к нам.

– Джиа, с тобой все в порядке?

Я высвободилась из объятий Бастьена.

– Да, я в порядке. Ты в порядке?

– Да, благодаря тебе. – Он улыбнулся, но это не смогло скрыть боль в его мягких серых глазах. – Сегодня ты спасла жизни. Если бы тебя здесь не было, пало бы еще столько же.

Я должна была спасти больше жизней или полностью предотвратить это. Когда пришла записка от Пии, в которой она просила меня держаться подальше, я должна была предупредить Совет. Из-за моего бездействия было убито несколько человек. Я опустила голову и проглотила эмоции, угрожающие вырваться из меня.

– Ты ранена, – сказал Бастьен, освобождая меня от навязчивых мыслей. – Надо бы подойти к целителю.

– Это всего лишь царапина. – Кровь сочилась через дыру в рукаве. – Где Ник?

– Я приказал охранникам отвести его в безопасное место.

– Не могу поверить, что Пия и Рея сделали это. – Я вытащила из раны кусок разорванной рубашки. Боль нахлынула на меня, и я поморщилась.

– Никто не знает, что будет делать человек, увидев, что его дом разрушен, – сказал Мерл, жестом приглашая к нам целителя. – Я послал сообщение профессору Этвуду. Он приедет, чтобы проводить вас с Ником домой в целости и сохранности. Бастьен, ты должен сопроводить Огюстена обратно в Куве. Он немного потрясен нападением.

Бастьен взглянул на нового Верховного Чародея своего убежища, прежде чем сказать:

– Да, конечно. – В его глазах стояла печаль. Было ли это только из-за того, что произошло на арене, или еще потому, что он думал о своем покойном отце, который когда-то правил Куве?

Я хотела подойти к нему, чтобы облегчить его боль, но целительница, маленькая итальянка с большими руками и темными волосами, осматривала мой порез.

Целителям нечего было делать с теми, кого поразили стрелы Рейи и Пии. Они исчезли. Оружие нашло свои цели – самые разрушительные мишени. Точность атаки напомнила мне дерево на кладбище у спортзала часовых. Порезы были близко друг к другу, вероятно, тренировочные выстрелы Пии и Реи. Я даже не знала, что у них есть луки и стрелы. Я никогда их не видела.

Целительница обработала мою рану, намазала ее какой-то слизью и перевязала руку. Маленькая девочка протянула мне жестяную кружку, наполненную водой.

Я улыбнулась ей сверху вниз, и она просияла.

– Спасибо.

– У тебя есть поклонница, – сказал Бастьен.

К нам подбежал охранник.

– Прошу прощения, Ваше Высочество. У мертвой девушки был передатчик. Мы слышали, как кто-то отдавал приказы. Этому человеку было поручено перехватить профессора Этвуда. Использовать его, чтобы заполучить Чиаве во владение Асила.

Они шли за дядей Филипом.

Я уронила чашку, и мое сердце упало вместе с ней.

Глава 14

Я скинула туфли и побежала по мощеным улицам. Люди бросились врассыпную. Девушка с мечом и щитом, должно быть, пугала их. Тяжелые вздохи обжигали легкие, пока я бежала вниз по холмам к флигелю. Мои босые ноги, покрытые синяками и трещинами от ударов о камни, горели огнем. Оказавшись в туннеле, я создала световой шар. Шлепанье ног по покрытой лужицей каменистой земле разнеслось по коридору. За моей спиной послышались громкие шаги.

– Джиа! – крикнул мне вслед Бастьен. – Подожди нас.

– Что ты делаешь? – добавил Ник. – У нас нет никакого светового потока. Видишь? Я просто наткнулся на стену пещеры. Дерьмо. И она действительно неровная.

Я не остановилась. Я не могла остановиться. Дядя Филип шел за нами, и он был в опасности. Я нажала на защелку книжного шкафа, и он распахнулся. Библиотека Риккардиана была до жути тиха. Я высвободилась, держа меч перед собой, готовая нанести удар.

С моей стороны донеслось жужжание.

Я резко обернулась.

– Этна?

Она отчаянно подпрыгивала в воздухе рядом со мной.

– Он в этой стороне. Торопись. Скорее, скорее, скорее… – ее голос затих в ряду книжных шкафов. Несколько фейри устремились за ней.

– Расскажи мне об этом заклинании! – раздался мужской голос с другого конца комнаты.

Я напрягла зрение, чтобы разглядеть что-нибудь в темноте. Лунный свет осветил мускулистого мужчину с большим мачете в руках, нависшего над кем-то на полу. Свет упал на что-то над его головой. Мужчина носил корону – украденный Чиаве.

– Я… я не знаю, о каком заклинании ты говоришь, – сказал дядя Филип дрожащим голосом.

Я сделала глубокий вдох и задержала дыхание, скользя ногами по полу, придвигаясь ближе, почти не издавая ни звука.

– Ты знаешь о каком, – прорычал мужчина. – Том, что отпирает врата.

Дядя Филип быстро отполз от мужчины, но книжный шкаф позади него остановил отступление.

Мужчина сделал два мощных шага вперед.

– Это пустая трата времени. Ты никогда не откажешься от него. – Мачете сверкнуло, когда он потянул его назад. Прежде чем он успел замахнуться, я нацелила меч и метнула его, как копье. Лезвие пролетело по воздуху и вонзилось в верхнюю левую часть его спины, издав тошнотворный рвущийся звук, когда оно прорвалось сквозь его плоть.

Мужчина повернулся ко мне с испуганным выражением на лице и сделал несколько неуверенных шагов в мою сторону. Он поднял мачете и подержал его так несколько секунд, прежде чем выронил. Мачете звякнул о кафель. С гортанным стоном мужчина рухнул на пол.

Этна подлетела ко мне.

– Ты выглядишь больной. Дыши.

Я кивнула ей и сделала несколько глубоких вдохов, держась за бок. Дядя Филип, истекая кровью из раны на голове, неуверенно поднялся на ноги. Беспокойство в его глазах заставило меня съежиться на полу. Я стояла, не шевелясь. Все образы стрел и мечей, пронзающих и режущих людей, настигли меня. Я зарыдала в ладони.

Ник и Бастьен остановились рядом со мной.

Бастьен упал на колени и притянул меня к себе.

– Все кончено. Ты в порядке.

Ник поспешил на помощь дяде Филипу.

Я решительно покачала головой.

– Я убила его. Я убила его.

– Если бы ты этого не сделала, он убил бы профессора. – Он прижался губами к моему виску. – Это его вина. Он был плохим человеком. Ты можешь идти?

Я кивнула, и он помог мне подняться. Мои колени почти подогнулись, и он держал меня, пока я не успокоилась.

– Я хочу домой, – сказала я, покачиваясь.

Дядя Филип снял корону с головы мужчины.

– С тобой все в порядке? – спросил он. – Как ты узнала, где меня искать?

– Услышали через передатчик Рейи, – ответила я.

Дядя Филип вопросительно посмотрел на нас.

Бастьен держал меня за руку.

– Пия и Рея напали сегодня на слушание. Они убили многих. Я расскажу вам все подробности позже. Думаю, мы должны сначала все убрать.

– Да, – сказал дядя Филип, глядя на последствия засады.

– Ну, по крайней мере, корона вернулась, – сказал Ник, борясь со своим рюкзаком и моей сумкой.

Я огляделась в поисках Этны и ее фейри. Они исчезли.

Мы с дядей Филипом подождали, пока уборщики и несколько охранников не пришли забрать тело. Мониторы сообщили, что этот человек был из Сантары.

После того, как охранники заперли библиотеку, Бастьен повернулся, взяв мои руки в свои.

– Я должен идти. Я должен сопровождать Огюстена обратно в Куве. С охраной ты будешь в порядке. – Он разочарованно выдохнул. – Послушай меня. Сегодня ты была бесстрашна. Спасла жизни. Ты ведь можешь о себе позаботиться, правда? Арик просто сумасшедший, если не видит того, что я вижу в тебе. Ты хорошо поработала сегодня, Джианна. Оставайся в безопасности. – Он поцеловал меня в щеку.

Когда Бастьен уходил, мне словно камень в живот вонзился. Что-то внутри меня изменилось. Я не была уверена, что это было, но в тот момент, когда он исчез за углом, я хотела, чтобы он вернулся. Несмотря на то, что именно я сегодня прыгнула под стрелы, рядом с Бастьеном я чувствовала себя в безопасности. В безопасности так, как никогда раньше, даже с Ариком. Может, мне и не хотелось признаваться в этом, но я чувствовала себя так с того самого дня, как встретила его.

Карриг встретил нас с Ником в библиотеке Брэнфорда. Когда я, наконец, добралась до дома, бабуля обмазала меня всеми своими целебными отварами, прежде чем уложить в постель.

Она держала рюмку перед моим лицом.

– Вот, выпей это. – В нем был ее обезболивающий эликсир. Затем она посмотрела на Каррига. – Ты должен перестать подвергать ее опасности. Ей нужно какое-то время побыть нормальной девушкой.

– Я не собираюсь спорить с тобой, женщина. – Он переступил с ноги на ногу. – Согласен. Джиа пока будет отдыхать.

Я тоже не собиралась спорить. Я с нетерпением ждала, когда смогу стать нормальной на какое-то время.

Я опрокинула рюмку.

– А где папа?

– Он на работе. Уже почти восемь утра. А теперь отдыхай. – Она поцеловала меня в лоб, затем задернула шторы и ушла, кивнув Карригу, чтобы он следовал за ней. – Я зайду позже, чтобы проведать тебя.

– Ладно.

Все болело, но самой сильной была не физическая боль. Мне хотелось плакать. Я убила человека. Я убивала и раньше, но только зверей. То, что я видела, как умирают Тод, Аркрайт и чародеи, потрясло меня. Через несколько минут бабушкин эликсир успокоил меня, и я крепко уснула. Никаких снов Асилы. Никаких навязчивых образов стрел и мечей, пронзающих тела.

Только тьма.

***

Проснувшись, почувствовала чье-то присутствие в комнате и перевернулась на другой бок, думая, что это Дейдра. Вместо этого Ник сидел в моем рабочем кресле, поглощенный игрой на телефоне.

Я вытянула руки над головой, чувствуя острую боль в левом плече. Я поморщилась и снова прижала руку к боку.

– Что ты здесь делаешь?

– Я в няньках. – Он постучал пальцем по экрану.

– Очень смешно. Кто просил тебя следить за мной?

– Никто. – Он резко повернулся в кресле. – Ты единственная, кому я нравлюсь, так что я надеялся, что ты поправишься.

– Кто сказал, что ты мне нравишься?

Он пожал плечами.

– Ты спала десять часов, двадцать две минуты и ровно десять секунд. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать…

– Я поняла, – оборвала я его и приподнялась на подушках. – Думаю, что смогу проспать целую неделю.

– Может, тебе стоит принять душ? Ты вроде как воняешь.

Я ухмыльнулась.

– И ты удивляешься, почему тебя никто не любит.

– Ужин почти готов, – сказал он.

Я принюхалась, и то, что готовилось, действительно пахло восхитительно.

– Надеюсь, на вкус он так же хорош, как и на запах.

– Так и будет. Нана готовит.

Я свесила ноги с кровати.

– Хорошо, я спущусь через секунду. – Ноги дрожали, когда я шла в ванную. Я стояла под струями горячей воды, льющейся из душа, позволяя жару расслабить мои напряженные мышцы.

Вспышки стрел, образы тел, падающих в лужи крови, и испуганное лицо человека, которого я убил, пронеслись в моей памяти. Я брызнула шампунем в ладонь и с силой втерла его в кожу головы. Стекло, окружавшее душ, сомкнулось вокруг меня. Шампунь стекал по моему лицу, обжигая глаза. В голове стучало, в ушах звенело, а тело неудержимо тряслось. Я соскользнула по стеклу на голую задницу, подтянув ноги к груди. Сначала пыталась бороться со слезами, но потом сдалась и заплакала. Я плакала изо всех сил, позволяя воде смыть мои слезы.

Выплакавшись, поднялась на ноги и закончила умываться. Вода стала холодной, и я дрожала, смывая пену с волос. Потом влезла в штаны для йоги, натянула капюшон и побрела вниз по лестнице. Папа встретил меня у арки, ведущей в столовую. Он обнял меня по-медвежьи, посылая осколки боли вниз по руке.

Я съежилась и отпрянула от него.

– Прости. – Его лицо исказилось от беспокойства. – Я совсем забыл о твоей ране. Ты в порядке?

– Да все не так уж плохо, – солгала я. Это было очень плохо, и я прижимала руку к боку, чтобы не шевелить ею.

Папа со Дня Благодарения поставил складной столик на одном конце официального стола из красного дерева. Лея, Каил, Яран, Демос и Арик заняли один конец, в то время как Дейдра, Нана, Фейт, Ник и папа заняли другой. Я опустилась на пустой стул, стоявший в центре между Фейт и Ником.

Поудобнее устроилась на стуле и осмотрела тарелки на столе, стараясь не смотреть на Арика.

– Жареная курица? – мой голос звучал хрипло.

Было странно видеть здесь Арика. Неудобно. Я вертела в руках нож для масла рядом с тарелкой. Но вполне логично, что его включат в список. Он был частью нашей команды. Это никогда не изменится.

– И картофельное пюре, – добавила Фейт.

– Я подумала, что нам надо поесть чего-нибудь такого, что прибавит веса твоим костям, – сказала Нана, беря блюдо с курицей и передавая его папе.

Миску передали Фейт, и она плюхнула огромную ложку на мою тарелку.

– Нана учит меня готовить.

– И она стала профессионалом. – Бабушка полила картошку соусом. – Она могла бы пойти на одно из этих кулинарных шоу.

Фейт засияла.

Я съела две порции всего, что было на столе. Я даже съела два кусочка бабушкиного яблочного пирога с карамелью. Мы сидели вокруг стола, болтали и смеялись. Я продолжала улыбаться, надеясь скрыть тот факт, что чувствовала себя неловко рядом с Ариком. К счастью, Демос и Яран заслоняли его от меня. Каждый раз, когда Арик говорил, все смотрели на меня, чтобы увидеть мою реакцию, что делало ситуацию еще более неловкой.

Когда нам всем надоело сидеть, мы убрали со стола. Я отнесла свою тарелку и чашку на кухню.

– Как рука? – Арик подошел сзади, напугав меня.

Стакан выскользнул из руки и разбился о кафель. Я опустилась на корточки и потянулась, чтобы собрать осколки.

Арик поймал меня за запястье прежде, чем я коснулась стекла.

– Осторожнее, а то порежешься.

Я посмотрела на него, наши глаза встретились. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем он отпустил меня.

Я выпрямилась.

– Спасибо. Я не думала об этом.

Фейт бросилась к нам с метлой и совком. Она быстро собрала осколки, переводя встревоженный взгляд на меня.

– Тебе не нужно помогать мыть посуду. Иди, отдохни.

Я кивнула и прошла через кухню в большую комнату.

– Джиа? – Арик шел прямо за мной.

Я сделала вид, что не расслышала его слов.

– Джиа, можно тебя на минутку? – Это не сработало. Он не отступит.

– Конечно, – сказала я. – Что случилось?

Он посмотрел мимо меня на остальных, собравшихся на диванах.

– Не могли бы мы пойти куда-нибудь в более уединенное место?

– Конечно. – Я вышла вслед за ним на крыльцо.

Мы стояли у перил крыльца и смотрели во двор. Из-под снега выглядывали клочки травы. Голые ветви деревьев трещали на ветру. Я обхватила себя руками, пытаясь согреться.

– Я полагаю, что в наших отношениях произошло недоразумение. – Было так холодно, что его дыхание замерзло в воздухе.

Мне хотелось крикнуть ему, что я прекрасно понимаю наши отношения. Мы поцеловались. Мы говорили разные вещи. Мне это было совершенно ясно. Он использовал меня, пока не подвернулось что-то получше. Но я не закричала. Я ничего не сказала. Я просто слушала. Я устала от борьбы. Я устала плакать.

Я просто очень устала.

Он облокотился на перила и принялся изучать свои руки.

– Я не совсем понимаю, как все это произошло. Не знаю, что изменило мои чувства. Я прошу прощения за то, как все это произошло. Я должен был быть лучше и объяснить тебе это, прежде чем появиться с ней в тот день в кафетерии.

– Ты счастлив?

Он искоса взглянул на меня.

– Счастлив?

– Знаешь, она делает тебя бодрее? – Я употребила слово, которое показалось мне британским. Это звучало банально, но я умирала внутри, а юмор всегда делал вещи лучше.

Он даже не улыбнулся. Когда я подумала об этом, то поняла, что уже очень давно не видела его улыбки.

– Да, наверное.

Это было странно. Он предполагает? Это звучало так, словно он был безразличен.

Перестань искать трещины в их отношениях. Я знала, как это делается. Он боялся, что если признается, что счастлив, то это заденет мои чувства. Но знание этого не притупляло боль.

В этот момент в дверь ворвался Демос и протопал по веранде.

Я повернулась лицом ко двору, не желая, чтобы Демос увидел слезы, застилавшие мои глаза.

– Ты готов уйти, Арик? – сказал Демос. – Карриг и Шинед уже должны были вернуться из Асила.

Придя в себя, я обернулась.

– Почему они там оказались?

– У них была встреча с Бонифацио, – ответил Арик, и его лицо превратилось в бесстрастную маску. Он определенно мог легко включать и выключать свои чувства.

– Кто он? – спросила я.

– Он Верховный Чародей Сантары, – ответил Демос. – На повестке дня было обсуждение того, как справиться с мятежниками. Очевидно, Пия и Рея были не одни. Другие восстали против убежищ, не ответивших на сигнал бедствия Сантары.

Каил придержал дверь для Леи, когда они вышли на улицу. Яран вышел следом за ними.

– Итак, утенок, я слышала, что ты была настоящим задирой в Мантелло.

– Мы не собирались поднимать этот вопрос, – напомнил ей Каил.

– Мы же сказали – не при других, – запротестовала она. – Весь мистический мир говорит об этом. Ты – герой.

– Неужели? Я не чувствую себя таковой. Было ужасно видеть, как умирают люди. – Я оторвала от них взгляд и снова уставилась на двор. Когда же я перестану балансировать на грани слез?

Яран положил руку мне на плечо.

– Дальше будет легче. Просто нужно время, чтобы исцелиться.

Я заставила себя улыбнуться.

– Спасибо.

– Ты будешь завтра в школе? – спросила Лея.

– Нет, она берет несколько дней отпуска, – ответила бабушка с порога. – Джиа, ты должна уйти с холода. Ты же не хочешь заболеть, пока выздоравливаешь от раны. – Она вернулась на кухню.

– Скоро увидимся? – Лея обняла меня, стараясь не повредить руку.

– Определенно.

– Доброго вечера, – сказал Каил.

Я спрятала замерзшие руки под мышками.

– Доброго.

– Я зайду к тебе после школы, – сказал Яран.

– Звучит здорово, – ответила я.

Он сбежал вниз по ступенькам, чтобы догнать Лею и Каила.

Арик направился к ступенькам крыльца.

– Спокойной ночи. – Я развернулась и направилась к двери.

– Джиа.

Я остановилась, не сводя глаз с двери.

– Да?

– Я действительно любил тебя. Я подумал, что тебе следует это знать.

– Мне не нужно было этого знать, – сказала я сквозь стиснутые зубы и стала возиться с дверной ручкой, не сводя глаз с рождественского венка, который Фейт сделала и повесила там.

Не плачь, Джиа. Не плачь. Только не перед ним. Дверь со щелчком открылась, и я захлопнула ее за собой, оставив Арика одного на крыльце.