Текст книги "Посланник (СИ)"

Автор книги: Борис Мишарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)

  Ему показалось, что очень долго ждал он на остановке у дома. И вот она вышла из автобуса. Николай рванул прямо к ней.

  – Извините, девушка, можно вас спросить? – Она остановилась, давая понять, что можно попробовать. – Еще раз извините, я не стану спрашивать вас, где находится нофе-лет. И догадываюсь, предполагаю, что вы не знакомитесь на улице. Я просто спрошу – и как же мне быть? – Николай доверчиво улыбнулся. – Может пригласить вас в кафе на ча-шечку кофе? Здесь есть, как раз, рядышком и кафе. Я иногда бываю там, когда становится совсем скучно и одиноко. Пойдемте? Это совсем ненадолго.

  Может быть его улыбка или кафе, в котором она-то бывала на самом деле, или возраст с разницей в 20 лет. Может что-то другое, но она согласилась.

  – Ура! – воскликнул Николай и даже слегка подпрыгнул.

  Девушка засмеялась.

  – Идемте, загадочный шутник, а то я и вправду передумаю.

  – А вот этого – не надо. Так как вас зовут, синеокая?

  Она даже остановилась.

  – Как вы сказали? – Переспросила она.

  – Синеокая, – недоуменно ответил Николай.

  – А что – совсем не плохо, мне нравиться. Терпеть не могу синеглазки – как-то грубо и противно. А зовут меня Ирина, – девушка улыбнулась.

  – Николай, – представился он.

  Вошли в кафе и он заказал два кофе.

  – Ох, и назнакомлюсь я с вами на свою голову...

  – Что вы, Ирина, разве я чем-то обидел вас? А хотите – исполню ваше желание...

  – Нет, простите, – она нахмурилась, – был такой фильм – "Исполнитель желаний". Так вот: героя там играл сам дьявол. А вы тоже из рода чертей?

  – Что вы, Ирина, как можно... Я – чистый ангел. Ангелы не только ранят сердца амурами, но и оберегают.

  – Да, это правда, – она задумалась. – А я всю жизнь мечтала съездить во Фран-цию...

  Она даже опешила немного – фраза вырвалась самопроизвольно и не к месту, чего она никак не ожидала. Он попытался успокоить ее.

  – Видите ли, Ирина, – осторожно начал Николай, – если я отвечу вам правдой – вы обидитесь. Значит не всегда необходимо говорить правильные слова, иногда лучше слукавить.

  – С этим не смогу согласиться. Правда всегда лучше лжи – возразила убежденно Ирина.

  – Только иногда глаза колет.

  – Да, Николай, так бывает. Но я бы все равно предпочла правду, пусть и горькую.

  Николай задумался. Он практически на сто процентов знал исход своего сообще-ния. Но что-то смущало его. Может ее приятные голубые глаза или все лицо в целом – манящее, зовущее и доброе. И все же он решился сказать:

  – Я знаю, Ирина, что вы сейчас неправильно поймете меня, хоть и твердите о правде. Вы мечтаете о Франции, а я как раз тот, кто может организовать эту поездку. Прямо сейчас, если пожелаете.

  Она усмехнулась печально и грустно.

  – И вы туда же... Думала, что просто попьем кофе, но, видимо, с мужиками по-другому нельзя. Все хотят наобещать, насладится и пакостливо сбежать.

  Она поднялась как-то тяжело, с печалью в глазах, но Николай остановил ее.

  – Ирина, я же предупреждал, что вы не так меня поймете. Вы, борец за правду, ис-катель истины... Да вы просто не хотите эту правду слышать и видеть. И понимать ничего не желаете... Как же вы живете... без веры в людей, без веры в то, о чем утверждали совсем недавно. Разве так можно, Ирина?

  Она долго и внимательно смотрела в его глаза, не говоря ни слова, потом так же тяжело опустилась на краюшек стула, словно показывая, что присела ненадолго.

  – И лицо не лгуна, и глаза добрые. Но, все же послушайте прописную истину. Может у вас и есть желание свозить меня во Францию, и думаю не бескорыстно, естест-венно. Оплата, конечно, натурой... Но, сейчас это не возможно. Вы не подумали об одном – у меня просто нет загранпаспорта, а его оформление займет месяц или три. Даже, если вы крутой – неделю. Вот и получается, мил человек, что вы лжец, извините.

  – Да-а, Ирина, – огорченно произнес Николай, – или вы не хотите слышать, или совсем живете без веры. Жаль... Но, поступим вот как – сейчас поедем в управление пас-портно-визовой или миграционной... как ее там... Но вы поняли. Оформим паспорт за полчаса, а через час у вас рейс на Париж. Не беспокойтесь – я останусь здесь и не потре-буется никакой натуры. Поехали.

  – Простите, – удивилась Ирина, – вечер и паспортный стол закрыт, да и билеты берутся заранее.

  В ее голосе уже не было той уверенности и что особенно радовало – тоски.

  – Паспортную службу откроют, пока мы едем туда, все будет абсолютно законно, а полетите моим самолетом – там не нужны билеты.

  Ирина снова долго смотрела на него. Но уже серьезно, внимательно и без печали.

  – Я видела фильм "Укрощения огня", там Кирилл Лавров играл академика Коро-лева. И он тоже предложил даме свой личный самолет. Вы из них, Николай?

  – Нет, Ирочка, я не из них. – Он ласково улыбнулся. – И никакого отношения к ракетам, космосу, ядерному оружию, т.д. и т.п. не имею. Но я тоже имею самолет и мой начальник личной охраны, представьте себе, Ирина, тоже генерал. Хотя сам я – абсолютно гражданский человек. Так едем, Ирина?

  – В Париж?

  – Нет, Ирина, – он улыбнулся, – пока только в паспортную службу, а в Париж вы полетите одна, как я и обещал.

  – Николай, я вам верю. Этого достаточно, что бы отказаться от поездки? Хотя бы сейчас.

  – Вполне. – Михайлов еще раз ласково улыбнулся. – Тогда, может быть, поужина-ем в более приличном ресторане?

  – Спасибо, Коля, но мне не хочется в ресторан. Здесь так спокойно и уютно, не гремит музыка, никто не скачет...

  Михайлов рассмеялся. Но в душе засвербело – насколько она печальна и одино-ка...

  – Тогда ко мне домой?

  – Сразу домой? – Мгновенно парировала Ирина.

  – Я имел в виду...

  – Не надо, – перебила его Ирина, – я же сказала, что верю вам. Вы же имели в ви-ду, что будете вести себя прилично?

  – Именно так.

  – Что ж, Николай, давайте продолжим знакомство в вашем доме. Это далеко от-сюда?

  – Как вам сказать – поездка займет около часа времени. Нет, сейчас, наверное, ми-нут сорок. Но вам надо зайти домой или позвонить хотя бы, что бы не беспокоились и не потеряли.

  – А вы, Николай, действительно очень внимательны и добры – это радует. Пой-демте, я позвоню по дороге.

  Ирина ехала с Николаем в машине и уже мало чему удивлялась. Почему-то пове-рила ему про самолет и Париж, а теперь уже не сомневалась и в этом. Простого человека или бандита не будет сопровождать такой кортеж с мигалками. Она не обеспокоилась и тому, что свернули они с основной трассы в лес, и не удивилась КПП, контрольно-пропускному пункту с солдатами. Положилась на судьбу и на будь, что будет. Мужчина ей нравился, лишь бы потом не заплакать. А как это узнаешь сейчас? А может, и счастье привалило ей. По крайней мере, он не из тех, кто пристает к незнакомым девушкам. Но ведь пристал... Она улыбнулась. Да, он старше ее, старше лет на двадцать, наверное, а может и вдвое. Зато не эта молодая хорохорящаяся размазня, с которой и поговорить-то не о чем и один блуд в глазах. Ревновать, наверное, будет страшно – но как себя поставишь и поведешь, так и будет. Не будет повода – не будет и ревности. Просто не надо давать этот повод. И тяжело придется – ведь человек необычный, гений, наверное. Они по существу замечательные люди, но с прибамбасами, а интересно – у него какие? Ведь придется под-страиваться. Подстраиваться?

  Ирина словно очнулась и ей стало немного стыдно. Рассуждаю, как невеста – глупость какая. А почему глупость? Не чай же он меня везет пить и когда соглашалась поехать – о сексе даже не думала. Да и сейчас не думаю. Думаешь, думаешь – лезла в голову мысль – только не просто о сексе, о большем думаешь, планы строишь. Да что это я совсем... Она покраснела и попыталась переключиться от мыслей, стала смотреть на дорогу. Фары выхватывали лишь белый, белый снег на дороге да деревья на обочине, в темноте кажущиеся угрюмыми и таинственными, может быть немного страшными. Ирина не понимала себя, рушились все ее принципы знакомства и общения с мужчинами. Словно кто-то не давал произнести слово "нет" и толкал на общение.

  Николай молчал, наверное, давая ей собраться с мыслями, а мысли то все об од-ном...

  Но вот показался высокий забор и металлические, уже открывающиеся, ворота. Машины въехали внутрь, подбежавшие охранники открыли дверцу. Ирина успела заме-тить несколько домиков кроме основного коттеджа, но пока не стала ни о чем спрашивать.

  В холле к ним подошел мужчина. Николай улыбнулся как-то нервозно.

  – Это мой начальник охраны, Ирина, Фролов Иван Сергеевич, по званию генерал-майор. Воюю я с ним иногда, не без этого, но что делать? – Он развел руками. – Они бы хотели меня в клетку запереть, а я свободы хочу, свободы. Вот и воюем, но, в принципе, дружно живем, стараемся уважать друг друга. Извините, Ирина, необходимо соблюсти некоторые формальности, иначе он меня заклюет. Вас осмотрят и только потом разрешат нам общаться.

  – Благодарю, Шеф, вы облегчили мне задачу. Прошу, – обратился Иван Сергеевич к Ирине, указывая рукой на соседнюю дверь.

  – И что же – вы меня смотреть будете? – Возмутилась Ирина.

  – Нет, зачем же так – вас осмотрит другой наш сотрудник, женщина.

  Иван Сергеевич никак внешне не прореагировал на возмущение Ирины.

  Посланник поднялся к себе на второй этаж, где находились его личные покои, присел на кресло в холле и закурил. Он не стал думать, строить планы своего поведения на вечер с Ириной. Пойдет так, как пойдет. Хотелось бы лишь одного – что бы она не зна-ла, кто он. Не в разрезе фамилий и должностей, а в плане имущественном. Женщины ино-гда "клюют" не на человека, а на его деньги и положение. Но, скорее всего, на Ирину это не похоже. Поживем – увидим.

  Она вернулась к нему, поднялась на второй этаж, минут через десять, не раньше, достаточно удивленной процедурой осмотра. Не просто обыскали, как она это видела в кинофильмах, а донага раздели и все унесли. Предложили накинуть халат или голой посидеть в кресле, посмотреть телевизор. Вскорости все вернули – и вот она здесь.

  – Еще раз извини, Ирина, но это обязательная процедура. Такой осмотр проходят все, даже начальник охраны. Вещи и одежда подвергаются экспресс-анализу на наличие отравляющих веществ и всякой там пакости. Вот так меня берегут, – он улыбнулся. – Я не стал ничего заказывать без вас – вкусов не знаю. Есть несколько сортов водки, коньяка, красное и белое вино, пиво. Полагаю, если вы с работы, то и голодны.

  – Есть немного, скрывать не стану.

  – Отлично! А какие напитки? Вино, коньяк? Все настоящее и неплохого качества.

  Она задумалась на секунду.

  – Всегда предпочитала красное вино. Но, говорят, что хороший коньяк – это что-то особенное.

  – Ирина, вы прелесть? – Николай повернул голову в сторону, – Таня, – позвал он.

  Появилась та девушка, которая забрала в смотровой одежду.

  – Нам Луидор и покушать.

  Татьяна присела слегка.

  – Слушаюсь, Шеф

  Когда она ушла, Ирина рассмеялась.

  – Да-а, приседают по-женски, а отвечают по-военному. Вышколенные все. Она тоже охранник?

  – Не совсем. Скорее всего, горничная – постель застелить, расстелить, рубашки постирать, погладить, стол накрыть. Но и приемами рукопашного боя владеет, стреляет весьма неплохо. Они все здесь ФСБэшники.

  – А почему все называют вас Шефом, разве не удобнее по имени отчеству?

  – Да они просто не знают, Ирина, ни имени, ни отчества. Почему-то так наверху решили, что это секретная информация. Из всех присутствующих вы одна знаете мое имя, а фамилию и отчество то же знать не будете. По крайней мере, пока.

  "Пока" – Ирину устраивало больше, чем "никогда". И она понимала, на что наме-кает Николай – это уже радовало.

  Стол накрыли гораздо быстрее, чем в ресторане, практически сразу. Принесли коньяк, название которого она и не слышала ни разу, минералку, клюквенный сок, поре-занный лимон, несколько салатов, красную рыбу на льду, покрытого пленкой, черную и красную икру, виноград, яблоки, апельсины, мандарины, груши, черешню... И, что осо-бенно ее поразило – свежую клубнику, словно только что сорванную с кустов.

  Ирина, конечно же, впервые сидела за таким столом и сейчас думала о том, как живут обеспеченные люди. Неужели у них такое каждый день? Ей, выросшей в семье учителя и простого строителя, видеть такого не приходилось, да и двухкомнатная квартирка ее семьи не могла сравниться с этим трехэтажным коттеджем.

  – Ирина, – прервал ее мысли Николай, – давайте нарушим некоторые правила. Я понимаю, что коньяк обычно подают после вторых блюд, перед кофе или чаем. Но прави-ла создают люди, а значит, иногда они и могут их нарушать. – Он разлил коньяк по бока-лам. – Я предлагаю перейти на "ты", – и, получив утвердительный ответ кивком головы, продолжил. – Хочу поднять этот бокал и выпить за то, что бы тебе понравилось в этом доме и что бы никогда не возникло желание покинуть его с обидой или отчаянием.

  Звон бокалов прозвучал торжественно-празднично, и Посланник предложил закусить Ирине не лимоном, а клубникой.

  – Да, Николай, у вас просто замечательно, а коньяк у меня почему-то всегда ассо-циировался с клопами. А этот имеет очень приятный аромат и вкус, очень легко пьется...

  – Мы же договорились на "ты", Ирина.

  – Хорошо, Коля, не обращай внимания. А ты академик? – Неожиданно спросила она.

  Посланник даже растерялся немного.

  – Нет, Ирина, не академик и даже не профессор. Я и не задумывался никогда над этим, под моим руководством работают академики, а мне, наверное, как-то не до того бы-ло, не до званий.

  – Я не знаю, Коля, кто ты, но мне как-то уютно у вас и спокойно. Мужчина, на-верное, на первой встрече должен вызывать опасение. Нет, не то слово, просто надо быть осторожнее.

  Ее откровенная простота удивляла и радовала.

  – Зачем? Человек всегда должен оставаться человеком и быть самим собой. Не иг-рать и не устраивать показухи. У меня нет возможностей знакомиться с женщинами, как у всех других мужиков. Где-то на катке, в ресторане, в театре, на приеме. Да меня, напри-мер, на каток и не пустят – соорудят и зальют прямо здесь, где-нибудь у дома. Но я все-таки мужчина и быть одному трудно. Вот увидел тебя на дороге, попросил установить личность и подошел на остановке у дома. Тебя бы могли и привести ко мне – но это уже лишение свободы и некрасиво. Вряд ли я смог бы потом завоевать твое сердце.

  – А ты хочешь его завоевать?

  – Хочу и не просто хочу. Хочу отдать тебе и свое. Вот такой я хотелка. Ты очень красива, Ирина, жизнь покажет, что у меня получится. А сейчас давай попросим горячее, полагаю, что свинина к коньку более подходит, чем говядина. А на десерт подойдет блю-до из говяжьих мозгов – прекрасная вещь, вкуснятина.

  После ужина Татьяна показала ей спальню и на вопрос о том, где отдыхает Нико-лай – ответила, как показалось Ирине, дерзко – "у нас таких нет". Но Ирина не собиралась уступать горничной и переспросила: "Где отдыхает Шеф"? "У себя", – последовал краткий ответ.

  Ирина задумалась – чем вызвано такое поведение прислуги? Правилами работы, желанием переспать или даже выйти замуж? Скорее всего, комплексом – правилами и желанием, чем черт не шутит. Надо бы избавиться от этих горничных. "Так, значит, и ты хочешь к нему в постельку" – поймала она себя на мысли. "А почему бы и нет? Ведь он за этим как раз меня и привез. Просто стеснительный – не пригласил сам в спальню. И как быть теперь? Идти самой – вульгарно". Она не понимала себя – прежде застенчивая дама, никогда даже не заговаривающая с незнакомцами, думала сейчас о постели....

  Посланник тоже думал об этом и корил себя, что не нашел повода пригласить к себе. Не стал ложиться, а вышел обратно в гостиную. Сел в кресло, закурил, включил те-левизор. Хотелось побыть одному, поразмышлять, а телевизор включил так, для фона.

  "Еще не все потеряно и можно зайти к ней – наверняка не спит. Но тогда она по-думает, что у меня не чувства, а похоть. А может и правда похоть? Нет, она мне нравится. Конечно, все определится позже, но утром я предложу ей остаться в этом доме. Интересно – о чем она сейчас думает, может о том же, что и я? Нет, женщины более медлительны и без прелюдий не примут скоропостижных решений. Надо немного поухаживать и все об-разуется. Судя по глазам, я ей понравился. Почему понравился, может, она удивлена бы-том, ведь для нее это роскошь?

  – А ты не смотришь телевизор, Николай...

  Он вздрогнул, не заметив, как она вышла из своей спальни.

  – И, правда – не смотрю.

  – О чем мысли?

  – Так... размышляю о тебе.

  – И мне не спится...

  – Так может мы вместе...

  – Может...

  Они видели и понимали, что оба волнуются и стало окончательно ясно, что не уйдут отсюда поодиночке. Николай подошел и взял ее на руки, а Ирина крепко обвила его шею руками.

  Утром, после приглашения остаться, она не задавала ненужных вопросов – надол-го ли и в качестве кого? Сказала лишь о своей работе.

  – Не волнуйся, милая, там все уладят и без тебя. А работу я найду тебе и здесь, ес-ли захочешь. Но, думаю, что ты дома одна сидеть не станешь. Я не общаюсь с иностран-цами и переводчик мне не нужен, и своего адъютанта заменить не могу. Но вы можете поделить неким образом обязанности первое время, а там ты сама освоишься, подскажешь чего-нибудь. Согласна?

  – Конечно, согласна, Коленька. Самое главное – быть рядом с тобой. Скажи – а как мне тебя называть на людях – Шеф?

  Николай засмеялся.

  – Все же просто, Ирочка, ко мне станешь обращаться по имени, а при разговоре с кем-то – конечно же, Шеф.

  – Все правильно, – покивала головой Ирина, – могла и сама догадаться.

  – Я сейчас уеду и вернусь в обед, а ты пока освоишься здесь, тебе все покажут. Потом поедем знакомиться к твоим родителям, но можно и привезти их сюда. Как тебе лучше?

  Это особенно обрадовало Ирину, значит у Николая серьезные намерения, а не так – переспать. Она не сомневалась в нем, но лишнее подтверждение всегда приятно.

  – Не знаю, Коля. И сюда хочется, и забрать бы что-то из дома надо.

  – Забирать как раз ничего не надо, и по магазинам ты ходить не станешь. Для тебя все привезут сегодня. И одежду, и обувь, и белье, и косметику, и все, что нужно женщине. Все новое, из магазина.

  Она хотела сказать, что вдруг ей не понравиться что-то или не подойдет, но про-молчала.

  – Хорошо, Коля, я тогда съезжу за папой и мамой.

  – И этого не надо, милая. Ты только позвони им, предупреди – их привезут. Объ-ясни, что выходишь замуж. За... за генерала, поэтому все немного секретно.

  – А я выхожу замуж?

  – Конечно, милая, за меня. И очень скоро сыграем свадьбу. Ты не против?

  Ирина лишь взвизгнула от радости и кинулась к нему на шею, потом заплакала.

  IV глава

  Директор ФСБ Александр Бортовой нервничал. Нервничал, потому что не пони-мал многое в, казалось бы, простых вещах. Никаких формул и чертежей, никто не видел, не трогал и не ощущал эту сверхматерию. Но она есть и действует. Иначе как объяснить, что орудия не могли расстрелять танк с самого близкого расстояния, он стал неуязвим. И если, как утверждает Михайлов, таковыми вскоре станут самолеты, корабли и подводные лодки, то это прорыв. Величайший прорыв в науке, позволяющий диктовать свои правила любым политикам.

  Но как охранять того, чего нет, вернее то, чего никто не видел и не ощущал. Уче-ные академики не могут объяснить ничего. Каждому он дает конкретное небольшое зада-ние, но, даже связав все воедино, они не могут разгадать не только деталей, но и сути, смысла изобретения. Какой-то основной узел Михайлов держит лишь в своей голове, а без него невозможно понять, а, следовательно, и получить в реальности сверхматерию.

  "Что ж, значит, будем охранять его голову. Наверняка по Российским глубинкам есть куча талантливейших мужиков, которые и сами не подозревают об этом или не могут пробиться. Но этот пробился".

  Бортовой собрал своих сотрудников, что бы обсудить и согласовать конкретные мероприятия. Предусмотреть все возможные и невозможные действия в отношении Ми-хайлова спецслужб других государств, и даже бытовые возможные проблемы.

  Бортовой закрыл дело с кодовым названием "Посланник" и внимательно слушал генерала Федорова, начальника областного управления ФСБ. План мероприятий разрабо-тан четко и грамотно. Не нравилось лишь одна деталь.

  – Почему, Олег Иванович, вы настаиваете на том, чтобы не выпускать Посланника за границу? – спросил директор.

  – Александр Васильевич, я специально подчеркнул этот вопрос в плане. Ранее он не вызывал никаких проблем, потому что Посланник не собирался за границу. И даже если бы он поехал, то только с нашего согласия и у нас было бы время подготовиться. Но сейчас, в связи с его новым знакомством и, полагаю, скорой свадьбой, Посланник может потребовать вылет во Францию, например, в любое время суток нежданно-негаданно. У нас не будет времени подготовиться. Он может повезти туда свою возлюбленную и, есте-ственно, посетит парижские достопримечательности. Вы понимаете, Александр Василье-вич, что обеспечить его безопасность в данном случае очень сложно. Масса людей и...

  – Да, я понимаю, – перебил его директор. – Но как поведет себя Посланник в слу-чае отказа, вы это просчитали?

  – Предусмотреть все здесь практически невозможно, Александр Васильевич. Ве-роятно, устроит скандал, но – он же разумный человек и должен понять.

  – Понять что? – Вновь перебил директор. – Такие люди недисциплинированны... в плане охраны. И в чем будет заключаться этот скандал? Он может пойти на элементар-ный шантаж – отказ от работы. Тогда это будет стоить вам головы, Олег Иванович. Вы это понимаете?

  Генерал Федоров это понимал. Он понимал и то, что Посланник многое делает для России, но понимал и то, что он доставляет лично ему только одни проблемы.

  – Я исходил из того, Александр Васильевич, что отказ в выезде заграницу будет лучше, чем какой-либо теракт или убийство Посланника за рубежом. Вы понимаете сами, что там его будет легко похитить, а это еще хуже. Впрочем, товарищ генерал-полковник, вы вправе утвердить план со своими коррективами.

  Федоров весь вспотел и вытирал лоб и шею платком.

  – Перекладывание ответственности на другого.... Не замечал за вами, товарищ генерал-майор, подобной нерешительности... и трусости. – Недовольно высказался ди-ректор. – Вот его невесту действительно нельзя выпускать одну. Могут похитить, а здесь шантажировать Посланника. Я... мы не имеем права допустить в этом архиважном деле никаких проколов. Надо предвидеть, заранее предугадывать ситуацию, предотвращать возможные проблемы. Посланник – ученый, который неимоверно повышает боеспособ-ность нашей армии, а страну выводит на иной, более высокий политический уровень. И мы должны обеспечить ему все условия, я подчеркиваю – все условия для работы, отдыха и личной жизни. Надеюсь – это понятно всем. Ограничение передвижения тяготило бы любого из нас. Стране нужен ум, мозги этого ученого, что бы он думал о работе, а не о том, как обойти эти ограничения.

  Генерал Федоров нарисовал здесь очень мрачную картину не случившихся воз-можностей. Но он плохо подумал о том, как предотвратить эти возможности. Пожелает Посланник поехать за границу – пусть едет. Можно организовать тургруппу только из наших людей. Проживание в соседних номерах, посещение достопримечательностей, рес-торанов всей группой – разве это ненавязчивая и ненадежная охрана? Думать надо, гене-рал Федоров, ваш план не утверждаю. Перерыв десять минут и продолжим.

  Генерал Фролов нервно курил в перерыве – теперь его очередь. Кажется все пре-дусмотрено, но чем черт не шутит. Совещание еще не началось, а он уже тоже вспотел весь. Как отнесется директор к его плану?

  – Товарищ генерал-полковник, охрана объекта осуществляется достаточными си-лами и средствами, – начал Фролов. – В связи с появлением новых людей, я имею в виду невесту Посланника, ее родственников и знакомых, план мероприятий существенно кор-ректировался. Предлагаю следующее – вместо внутренних войск, сейчас охраняющих пе-риметр объекта, передислоцировать сюда войска связи. Есть воинская часть, командиром дивизии которой является полный однофамилец Посланника. Его невеста уже сообщила родителям, что выходит замуж за генерала, так ей посоветовал сам Посланник. Это суще-ственно облегчает задачу. Во-первых – объясняется секретность работы, во-вторых, свя-зисты вызовут меньше подозрений и вопросов. Внутренние войска всегда кого-то или что-то охраняют. А что или кого? Со связистами этот вопрос отпадет сам собой. Однофамильца связиста можно и ограничить в передвижениях, запретить появляться вне воинской части. Это не ученые мозги. – Фролов заметил, как улыбнулся директор, и продолжил: – Пусть все думают, что Посланник и есть тот генерал. Генерал связист вряд ли вызовет большой интерес у иностранной разведки.

  – Хорошо, – подвел итоги директор, – пригласите ко мне этого генерала. Полагаю, что Президент одобрит данную передислокацию и даст необходимые указания министру обороны. Спасибо, все свободны.

  V глава

   Совершенно секретно

   Директору службы внешней разведки

   г-ну Фрадкину М.Е.

   экз. единственный

  Из достоверных источников в ЦРУ получено сообщение о том, что в России раз-работан новый танк, неуязвимый для орудий любого калибра. Первые успешные испыта-ния танка прошли около месяца назад под Иркутском.

  Справка – танковых частей и полигона под Иркутском нет. Возможно, ЦРУ по-лучило недостоверное сообщение. Однако источник сообщает, что агентуре в России даны указания о проверке указанной информации и сбору сведений. Нашему источнику неизвестно, откуда получена данная информация.

  Генерал-майор Измайлов В.С.

  Директор СВР прочитал сообщение и отложил его в сторону. "Все какие-то хит-рожопые стали, – подумал он, – и сообщение напишут и тут же под сомнение его поста-вят. Надо бы с Бортовым переговорить – а вдруг это правда". Он набрал номер.

  – Александр Васильевич, темка одна есть, не будешь в наших краях?

  – Что ж, Михаил Ефимович, заеду, если темка есть. До встречи.

  Он появился в СВР минут через пять.

  – Ты что, на ракете ко мне летел, – удивился Фрадкин

  – Было бы неплохо – иметь ракеты для передвижения, – улыбнулся Бортовой, – как раз мимо ехал, вот и завернул.

  – Будешь чай, кофе?

  – Нет, Миша, ничего не буду. Тороплюсь, что там у тебя за тема?

  Бортовой знал, что просто так Фрадкин его не пригласил бы, значит, нарыли они что-то по его службе или попросят оказать содействие в проводимой операции. Разведчик ничего не ответил – протянул чекисту лист бумаги.

  – Почитай.

  Бортовой побледнел и Фрадкин понял, что не зря пригласил его к себе. Видимо предстоит работа и его службе в этом направлении.

  – Не прав твой Измайлов – есть такой танк, правда всего один пока, но есть. И ис-пытания действительно проходили под Иркутском. Этот танк не берет ни один снаряд и его создатель утверждает, что он способен выдержать прямое попадание ядерной бомбы. Представляешь, что это за танк? Он неуязвим для современного оружия.

  – Представляю, Саша, представляю. Есть какие-то мысли? – С интересом и озабо-ченностью спросил Фрадкин.

  – Какие там к черту мысли... Даже не представляю себе откуда утечка. Сложная предстоит работа, хотелось бы, что бы и ты помог мне в этом.

  – Понимаю, мои люди попытаются выяснить все возможное.

  – Главное, Миша, найти крота, кто мог сдать эту информацию врагу. Здесь свой замешан. Конечно, можно сменить весь персонал, но это вызовет неимоверный интерес. И сможем ли мы его контролировать, вот в чем вопрос. Поэтому, Миша, любая твоя информация из ЦРУ будет архиважной. Если ЦРУшники зацепятся, потянут ниточку, то бросят сюда все свои силы. Танк – это только начало. Будут еще корабли и самолеты. Представляешь себе неуязвимую армию, армию, которую невозможно уничтожить и победить. И мы должны сделать все, чтобы информация не просочилась за границу. Если мы вычислим крота, а это мы обязаны сделать в кратчайшие сроки, то даже неплохо, что американцы узнают о новом оружии. Это сделает их более сговорчивыми в политике. Ты пойми, Михаил Ефимович, это самая первостепенная наша задача. Очень жаль, конечно, но, полагаю, что крот среди военных. Людей, которые могут и должны уметь хранить информацию.

  – А почему ты отвергаешь ученых?

  – Какие там к черту ученые. Наши академики ни бельмеса в этом не понимают. Представляешь – пришел человек, обычный мужик, ни кандидат наук, ни профессор, ни-кто. Простой работяга. И предложил создать танк. Естественно – никто в это не поверил. Но он доказал, мгновенно доказал, что это возможно. Принес с собой две куклы, ничем не отличающиеся между собой куклы.

  – Какие еще куклы? – удивился Фрадкин.

  – Обыкновенные куклы, которыми девчонки играют.

  – Но куклы то здесь причем? – вновь перебил Фрадкин.

  – Да ты не перебивай – дослушай. Он предложил расстрелять эти куклы. Мы и на это долго не соглашались, предполагая, что из нас клоунов делают. Но, навстречу мужику все же пошли, в конце концов. Одна кукла разлетелась вдребезги от выстрела, а вторая так и осталась стоять не тронутой. Только пули об нее плющились и на пол падали. Мы ее и гранатами потом взрывали, и из огнемета жгли, и ничего – даже платьице не обуглилось и не потемнело. Академики ее наши обследовали и пришли к выводу – обычная кукла, не нашли никаких посторонних примесей в ее составе. Академики в шоке, мы все в шоке, а он и танк таким сделал, от снарядов даже краска не потрескалась. Поэтому академики ничего сдать не могут – они просто не знают ничего. Никаких формул и чертежей нет. И как он это делает – не знает никто. Но делает, и мы его охраняем.

  – Фантастика какая-то, – резюмировал Фрадкин.

  – Вот тебе и фантастика, Миша, а факт на лицо. Поэтому, очень прошу тебя, сде-лай все возможное, установи российский источник.

  Разведчик поломал чекисту все планы своим сообщением. Необходимо было до-ложить Президенту и лететь немедленно в Иркутск. А этого говнюка Федорова снимать с занимаемой должности и снимать незамедлительно. Сначала Бортовой не собирался этого делать, плохой план еще не повод к снятию, но после услышанного в разведке сомнений не осталось. И повод как раз был, никто не догадается о фактической причине.

  Бортовой летел в Иркутск, летел с двумя своими полковниками и генералом, но-вым начальником управления, которого одобрил Президент. Один из полковников станет работать непосредственно в управлении, другой у Фролова в охране. Задача одна – вы-явить и уничтожить крота. О том, что крот есть, не будет знать даже Фролов, рисковать не стоит. Полковникам даны особые полномочия, их вполне хватит разобраться с возмож-ным местным противодействием.