Текст книги "Сат Чит Ананда"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)

Но, возможно, если ты достаточно бдителен, а я вижу, что это так и есть, ты можешь превратить страдания в блаженство. Это одна из самых важных вещей, которые ты можешь понять. Почему все религии настаивали на том, что их святые и мудрецы должны быть очень строгими, аскетичными, должны чуть ли не мучить себя? Они не были увечными, как ты, но они всячески старались сделали себя увечными.

Двенадцать столетий назад в Александрии был один христианский святой. Он сидел на старой колонне тридцати футов высотой. Это была разрушенная колонна прекрасного храма. Он не покидал этой колонны, пока был жив, никогда не спускался. Вы можете представить, как он страдал. Он сам себе создал эти страдания. Ему приходилось спать на этой колонне, это было очень опасно. В любой миг он мог упасть. Ему приносили еду к подножию колонны, и он подтягивал ее веревкой наверх. Прямо там он испражнялся и писал с верха колонны. У него не было крова, он был открыт перед солнцем и дождем, на холоде и в жару он был не прикрыт. И он стал очень известным.

Это не единственный случай. Миллионы святых разных религиозных традиций вели себя подобным образом, они создавали сами себе страдания, постились, например. Один индуистский мистик даже выколол себе глаза. А глаза – это самая чувствительная часть вашего тела. На восемьдесят процентов вы связаны с существованием через глаза. Четыре других органа чувств, вместе взятые, занимают только двадцать процентов. Выколоть глаза собственными руками – означает на восемьдесят процентов разрушить свою жизнь. Но его очень сильно уважали.

Что случилось со всеми этими людьми? Я видел в Индии святых, которые стояли на одном месте двенадцать лет и больше, они ни на одно мгновение не садились и не спали, просто стояли. У них было специальное приспособление, на которое они клали руки; постепенно верхняя часть тела высыхала, а ноги становились толстыми, как у слона. И даже если потом они хотели согнуть их, им это уже не удавалось.

Я видел святых, которые пили только чай и не принимали больше никакой другой пищи. Но чай – это не пища, он не питает тело. Все эти люди находились в иллюзии, что когда вы живете комфортно, не страдая, без боли, вы можете забыть себя, потерять осознанность.

Я не поддерживаю это; но что касается тебя, Према Амидо, ты не сам создаешь свои страдания. Страдания к тебе просто пришли. Ты можешь пользоваться ими для того, чтобы оставаться бдительным. И ты правильно замечаешь, что боль помогает тебе чувствовать, что ты все еще живешь. Я видел, как ты смеешься. Ты не можешь танцевать, но я видел, что ты хочешь танцевать, я видел твои усилия. Тело не дает тебе такой возможности. Ты не можешь с этим ничего сделать, но можешь использовать это естественное страдание для того, чтобы быть более осознанным, более сознательным. И тогда внезапно ты будешь благодарен даже страданию.

Я не говорю, что люди должны создавать себе страдание, это глупо. Я хочу сказать, что если вы будете страдать, используйте это страдание для внутреннего роста. Это разумно. Према Амидо, я вижу силу разума в твоих глазах, вижу сознание, которое хочет праздновать. Даже если твое тело не сотрудничает с тобой, не беспокойся. Однажды тело умрет, тело каждого умирает. Но вы сами не умираете. Вы будете вечно живы. Ваше сознание, вот что имеет в действительности значение.

Это очень хорошо. Ты можешь расти даже благодаря страданию. Ты можешь расти благодаря чему угодно, любым обстоятельствам, в которых окажешься. Рост возможен благодаря чему угодно. Просто продолжайте наслаждаться даже болью, потому что она помогает вам быть бдительными. Многие люди, чьи тела не увечны, как твое, могут, в конце концов, упустить. Им так приятно находиться в теле, что они отождествляют себя с телом. Но ты не можешь отождествлять себя с телом, потому что оно приносит тебе слишком много страданий. Тебе приходится отличать себя от тела, и благодаря этому ты обретаешь чувство свидетеля, наблюдателя, бдительность.

У тебя может быть много трудностей, но любую трудность можно использовать как средство, так ты и должен сделать. Многие из моих саньясинов находятся в том же положении, что и ты, они в инвалидной коляске. Но вот что достаточно странно: я наблюдал за ними, и все они стали необыкновенно радостными, смеющимися, любящими.

Вчера ты задал мне другой вопрос, и я на него не ответил. Я почувствовал твою боль. Ты писал, что тебе бы хотелось полюбить кого-то. Я могу это понять, это естественный инстинкт, а инстинкт не знает о том, что твое тело увечно. Но люди так привязались к телу, что они не смотрят внутрь тела, на прекрасное человеческое существо. Они смотрят только на тело. Естественно, ни одна женщина не будет смотреть на тебя, и это тебя ранит. Меня это также ранит, именно поэтому я и не ответил на твой вопрос. Я ждал, пока ты задашь мне еще один вопрос. И после этого я хотел поговорить и о твоем первом вопросе.

Прими это как часть твоего страдания. Ты одинок. Не чувствуй себя одиноким. Просто чувствуй глубокое уединение, и пусть это уединение растет вместе с твоим осознанием своей боли и страданий. Прими то, что тебя, наверное, никто не полюбит, но ты можешь полюбить себя сам. Ты можешь любить деревья, они не такие суетливые. Ты можешь любить звезды в небе. Они не будут тебе капать на мозги: «Амидо, у тебя увечное тело». Ты можешь любить всю вселенную. И, возможно, где-то может найтись сострадательная женщина, достаточно медитативная, которая сможет разглядеть твое сознание, и ее не будет волновать твое тело.

В любом случае, женщины не слишком-то обращают внимание на тела мужчин. Они очень заботятся о своем собственном теле, но ни одна женщина не интересуется так сильно телом мужчины. На самом деле, когда мужчины занимаются с ними любовью, они закрывают глаза. Им не хочется видеть всю ту гимнастику, которой занимаются мужчины, влезая на них. Они молятся Богу, они закрывают глаза. Они не хотят видеть все эти упражнения, которые проделывают бедные мужчины. Они молятся Богу: «Когда же это кончится!» Потому что мужчина, который занимается любовью, становится совершенно другим. Его лицо искажается. Он потеет, пыхтит, кряхтит; любовь подобна восхождению на гору, она бросает определенный вызов. Мужчина сам понимает, что это глупо. Но, тем не менее, он пытается взобраться на вершину. Его интересует женское тело.

Большая часть мужчин не чувствует удовлетворения от жены по той простой причине, что она лежит практически как мертвая, с закрытыми глазами. Она становится просто жертвой, которая ждет, когда же этот парень закончит. И тогда мужчины начинают ходить к проституткам. Проститутки притворяются: они не любят своих клиентов, им нравятся только их деньги. Они стонут и кричат, как будто бы этот мужчина – великий любовник, как будто бы он удовлетворяет их. Это все притворство, игра. Таким образом они привлекают к себе мужчин, и так было все то время, пока существовал мужчина. Проститутка должна удовлетворить своего клиента. А самое большое удовлетворение клиенту приносит ощущение, что он может удовлетворить женщину. И когда он видит, что женщина мечется из стороны в сторону, стонет, он кричит: «О-ля-ля!» Все это игра. Когда она так притворяется, он чувствует себя отлично. Но жена ведет себя совершенно по-другому, потому что на первое место она ставит не клиента, а его деньги. Для нее это просто бизнес. Во-вторых, для нее это ежедневная деятельность. Когда мужчина пытается заняться с женой любовью, она постоянно находит предлоги. Иногда у нее менструальный цикл, иногда болит голова, иногда она слишком устала, иногда ей нужно просто готовить. Есть тысячи предлогов. Она хочет просто избежать этого.

Женщину не интересует мужское тело. Сейчас, после того, как родилось движение за права женщин, появились такие вещи, которых никогда не случалось раньше, за всю историю человеческого развития. Появились мужчины-проститутки, появились специальные журналы – «Плейгерл», например, – которые стали противоположностью «Плейбоя». Но мне кажется, что женщинам это не свойственно. Это просто реакции против мужчин. Женщин больше интересует любовь, ваше бытие, сознание, дружелюбие.

Это возможно, Амидо, возможно только в моем ашраме – какая-то сострадательная женщина может дать тебе некий опыт любви. Человек должен превзойти секс. Но я понимаю твои трудности. Ты даже не испытал его, поэтому превзойти для тебя совершенно невозможно. Но я тебе советую не стремиться к этому. Возможно, природа и существование не хотят, чтобы ты занимался той же глупой игрой, что и все остальные.

Но биология есть биология. Она требует, чтобы женщина искала себе мужчину, и наоборот. Поэтому тебе нужно просто ждать в своем инвалидном кресле. Я знаю, есть такие сострадательные женщины, которые примут тебя вместе с твоим креслом. Они не будут спешить, потому что ты никуда от них не денешься, у тебя не слишком-то богатый выбор. Ты можешь держать глаза закрытыми. Тебе хватит одной женщины. Не будь таким романтиком. Оставь это для других.

Рональд Рейган всегда страдал от комплекса неполноценности из-за того, что у него был маленький член. Однажды он писал рядом с Миссом и заметил, что член у того был огромным.

«Боже мой, Эд, – воскликнул Рейган, – ну и здоровый же у тебя член!»

«Понимаешь, – ответил Мисс, – он у меня не всегда был таким большим. Но три раза в ночь я бил им по матрасу, и он начал расти, а я даже не знал об этом».

Рейган обдумал это и тоже решил попытаться. Когда он пришел ночью в кровать, Нэнси уже спала. Он решил воспользоваться тем, что она спит, и ударил три раза членом по матрасу. Нэнси проснулась и пробормотала:

«Эд, это ты?»

Вопрос: Возлюбленный Ошо, три дня я чувствовал такое небольшое пространство внутри, такое небольшое пламя. И мне захотелось защитить это маленькое пламя. Я почувствовал, что оно такое маленькое, и мне даже захотелось погладить его, приласкать, и у меня полились слезы. Возлюбленный Ошо, нормально ли это – заботиться о нем и наслаждаться его присутствием? Потому что пока мне трудно этим делиться. Я боюсь потерять это пространство?

Йогишвар, это происходит с каждым, когда он открывает внутреннюю жизнь. Это пламя. В начале оно маленькое. И возникает естественная тенденция ума защитить его и ни с кем не делиться. Но логика существования не соответствует склонностям ума. Если ты не будешь делиться им, ты его уничтожишь. Только если ты будешь делиться, оно будет расти. Тебе придется понять совершенно другую экономику. Мирская экономика говорит, что если вы будете делиться, ваших денег будет становиться все меньше и меньше.

Однажды нищий остановил одну машину и попросил пожертвовать ему что-то. Водитель был в хорошем настроении, потому что он выиграл большие деньги в лотерею всего лишь несколько минут назад. Он вытащил десятидолларовую купюру и отдал ее нищему. Когда он давал ее нищему, он увидел, что одежда нищего, несмотря на то, что она превратилась в лохмотья, когда-то была, наверное, очень дорогой. Его лицо также было очень интеллигентным. И говорил он также очень красиво, и это указывало на то, что он не из бедной семьи.

Естественно, он спросил у нищего: «Что с тобой случилось? Ты не похож на бедняка. Ни твоя одежда, ни манера речи, ни твое лицо не говорят об этом. Все противоречит тому, что ты бедняк. Ты, кажется, принадлежишь очень богатому классу людей!»

Нищий засмеялся. Он ответил: «Ты прав. Когда-то я ездил в машинах, которые были на порядок дороже твоей. Но я совершил ту же ошибку, которую ты совершил сейчас. Я раздавал свои деньги людям. Ты дал мне десять долларов, но я не просил у тебя даже одного доллара. Еще до того, как я спросил, ты мне уже дал десять долларов. Если ты и дальше будешь так все раздавать, ты скоро будешь стоять рядом со мной!»

Обычная экономика побуждает вас быть скупыми, потому что она связана с миром количества. Если вы отдадите кому-то какое-то количество, у вас станет на столько же меньше. Но мир сознания отличен от этого мира экономики. Мир сознания – это мир качества. Чем больше вы даете, тем больше у вас есть. Он следует по совершенно другим законам. Он следует по законам, которые противоположны законам обычной экономики. Но ваш ум знает только обычную экономику. Поэтому он боится, что если вы начнете делиться этим небольшим пламенем, его больше не станет, и вы снова будете во тьме. Но это не так. Истина заключается в том, что если вы не будете делиться, это исчезнет. Если вы будете делиться, это будет расти. Делиться – вот основной принцип высшего сознания для роста. Если вы хотите, чтобы это пламя стало самой вашей жизнью, огнем, пламенем, делитесь. И пусть вас не волнует то, что оно маленькое.

Семя всегда маленькое. Но если семя будет бояться упасть в почву, огромное дерево никогда не вырастет. На нем не расцветут тысячи цветов, и оно не принесет плодов и миллионы других семян. И все это может появиться всего лишь из одного маленького семени. Ученые говорят, что всего лишь одно маленькое семя может сделать всю планету зеленой. Но оно должно попасть в почву. Если оно будет защищать себя, если оно станет обороняться, если оно будет оставаться закрытым, вскоре оно станет гнилым и высохшим. И тогда ничего не вырастет из него.

Пусть ваше внутреннее пламя постоянно делится с другими, и тогда оно всегда будет свежим. И оно будет становиться все больше и больше по мере того, как вы будете становиться все меньше и меньше скупыми. Чем более вы сострадательны, чем больше вы любите, чем больше вы даете без мысли о возврате, тем больше будет становиться это пламя, тем более ослепительным оно будет. Поэтому не попадайтесь в эту ловушку ума. Ум ничего не знает о высшей экономике, о высшей математике, он знает только о низшем мире денег, вещей, и, естественно, его опыт говорит о том, что делиться не нужно.

Ты спрашиваешь, Йогешвар: «Нормально ли это – заботиться о нем и наслаждаться его присутствием?» Нет, это ненормально. Это как раз неправильно. Твой страх в этом: «Потому что пока мне трудно этим делиться». Нет, это не трудно. Каким бы малым это ни было, им можно поделиться.

Я рассказывал вам древнюю суфийскую притчу. Была темная ночь. Шел проливной дождь, была полночь. В хижину какого-то бедняка постучался прохожий. Эта хижина была такой маленькой, что там умещались только муж с женой. Муж сказал своей жене, которая была ближе к двери: «Открой дверь!» Жена не хотела. Она ответила: «Но куда мы его положим? У нас нет места».

Но ее муж, который был суфийским мистиком, сказал: «Не беспокойся. Если здесь есть место для двоих, найдется и для троих, чтобы они сидели и болтали. Ночь не очень длинная, половина ночи уже прошла. А этот человек потеряется в лесу, если мы его не пустим, во тьме ночи, да к тому же, там так льет дождь. Не будь такой отвратительной эгоисткой. И не слушай свой маленький ум, просто открой дверь!»

Дверь была открыта, вошел человек, полностью промокший. Суфий дал ему другую одежду, сухую, и сказал: «Прости нас, у нас маленькая хижина, мы бедняки, но наши сердца не бедные. Нам некуда тебя положить, но мы можем все вместе сесть. Я не знаю того, что там происходит в миру, потому что мы живем здесь в лесу. Многие годы я не был там. А ты кажешься мне мирским человеком, поэтому ты можешь сказать нам многое из того, что мы не можем узнать иначе, рассказать о том, что там происходит в миру! И так мы будем наслаждаться беседой всю ночь!»

Путник был очень счастлив, потому что его приютили. Если бы они его не приютили, он бы потерялся в лесу, в котором было много диких животных. И дождь был таким сильным, он дрожал от холода. Но в хижине, после того как они закрыли дверь, было тепло, и он вскоре начал чувствовать себя лучше; ему дали смену одежды, и он разговаривал с этим мистиком. А мистик был великим слушателем, он слушал о его опыте в мире, о том, что происходило в мире.

После этого раздался еще один стук. Теперь около двери сидел прохожий, и суфий сказал ему: «Пожалуйста, открой дверь». Тот не хотел открывать. Именно так действует ум. Всего лишь полчаса назад он был в таком же положении снаружи. Он полностью забыл об этом.

Он спросил: «Что ты имеешь в виду?» Открыть дверь? Но здесь нет места!»

Суфий сказал: «Именно это говорила моя жена, когда ты постучал в дверь. Я знаю, что нет места для того, чтобы сидеть здесь вчетвером свободно, мы сядем немного ближе, и нам будет теплее. Это хороший шанс, и не стоит его упускать. Открой дверь!»

Естественно, прохожий понял смысл. Он сам был в том же положении. Поэтому он открыл дверь. Другой прохожий, полностью промокший, стоял перед ними. Суфий обратился к жене: «Дай ему тоже сухую одежду и попроси прощения из-за того, что ему придется одеть женскую одежду, скажи, что у нас просто нет другой одежды. И мы будем сидеть ближе друг к другу. И не важно, мужские или женские одежды на нас; это не имеет никакого значения. Одежда – это всего лишь одежда!»

Прохожий так сильно замерз, что с удовольствием надел женскую одежду. Теперь они сидели очень близко друг к другу, прикасались друг к другу, но им всем было лучше, потому что всем им теперь было теплее. Суфий спросил у второго прохожего: «Мы говорим о мире и о том, что там происходит. Если тебе есть что рассказать, возможно, у тебя был какой-то интересный опыт, расскажи нам. Осталось провести небольшой остаток ночи. И потом вы сможете найти путь из леса. Я отправлюсь вместе с вами в следующую деревню. И оттуда вы можете пойти дальше куда захотите».

Другой путешественник начал рассказывать интересные случаи из своей жизни. Ночь они провели прекрасно, под музыку дождя и тишину леса, им было тепло, потому что они сидели близко, и слушали интересные истории. Потом снова постучали, но это был очень странный стук. Этот стук не был похожим на человеческий стук. Но суфий сказал: «Откройте. Это не человек, не беспокойся. Это осел, дикий осел. Но он очень дружелюбен ко мне. Но дождь такой сильный, что он просто не выдержал. И вот он пришел».

Но теперь новый путешественник, который был рядом с дверью, сказал: «Это просто сумасшествие. Тут нет места. Мы сидим слишком близко; где тут место для осла?»

Суфий ответил: «Мы люди, мы могли бы найти другое место, но этот бедный осел не сможет найти себе другого места, у него нет столько разума. Но осел знает, что я его люблю, он узнает меня. Не беспокойтесь, мы сидим, теперь мы можем встать, и будет достаточно места для всех, и мы сможем поставить осла между нами, и ему тоже станет тепло. Бедное животное, куда оно может пойти?»

Дверь пришлось открыть, и осел вошел внутрь. И теперь все они стояли вокруг осла. А прохожий, который пришел прямо перед ослом, сказал: "Ты кажешься очень странным человеком. Ты нарушил свой сон и сон своей жены, потом ты, вместо того чтобы сидеть удобно, впустил меня, и мы сели тесно. Теперь же ты впустил осла, и нам приходится стоять весь остаток ночи!»

Тот ответил: «Нет, я не странный. Я просто человечен, и я знаю, как делиться. Здесь есть место для бедного животного. Может показаться, что места немного, но места достаточно».

Вопрос не во внешнем пространстве, вопрос во внутреннем пространстве. Конечно, здесь не было столько места, сколько во дворце. Истина в том, что во дворце места мало, не хватает на вас, в сердце императора нет места. И если вы поймете это правильно, вы поймете, о чем говорил суфий. Истинный император – это тот, у кого есть много внутреннего пространства и есть способность делиться с другими. Если человек стал императором, но у него нет достаточно внутреннего пространства, он нищий, внутри него нет места для других. Он не может делиться.

Не попадайтесь в эту ловушку. Нечто необыкновенно красивое происходит в вас. Если вы можете научиться высшей экономике жизни, способности делиться, пламя станет больше, чем вы, и я вам это гарантирую. Но если вы хотите, чтобы оно исчезло, защищайте его. Оно подобно свече. Если вы накроете ее чем-то, для того, чтобы защитить пламя, потому что дует ветер, пламя просто исчезнет. Если для того, чтобы защитить его, вы накроете его чем-то, считайте, что пламени уже нет. Но если вы будете держать его открытым, пламя будет достаточно сильным для того, чтобы не погаснуть на ветру. Оно не исчезнет так легко.

Ваше внутреннее пламя вечно. Оно не может умереть. Но если вы не будете им делиться, это будет означать то, что вы его не заслуживаете. И тогда оно будет становиться все меньше и меньше. В этом заключается несчастье ума. Вы боитесь все больше и больше, что оно исчезнет: «Теперь я должен защищать это пламя». И чем больше вы будете его защищать, тем больше вероятность того, что вы его уничтожите. Делиться – вот правило, согласно которому вы можете сохранить его. И не только сохранить, но сделать больше, помочь ему вырасти.

Рональд Рейган отправился в бар в Вашингтоне, он хотел посмотреть на какое-нибудь шоу. Он увидел, как рядом сидели три женщины: блондинка, брюнетка и рыжая.

Блондинке он сказал: «Я президент. Сколько нужно заплатить, чтобы провести с тобой ночь?»

Она ответила: «Двести баксов».

Он задал тот же вопрос брюнетке, и она ответила: "Триста баксов».

Потом он спросил у рыжеволосой, и та ответила: «Мистер президент. Если вы сможете поднять мою юбку так же высоко, как налоги, если вы сможете опустить мои трусики так же низко, как моя зарплата, тогда можете трахнуть меня так же, как вы трахаете всех своих избирателей, и это не будет стоить вам ни пенни!»

Глава 24

Энергетическое поле мастера – это лоно

Вопрос: Возлюбленный Ошо, вчера во время лекции, ваше бытие, ваша красота омыли меня громадной волной. Я снова стала ребенком с большими глазами. Это было подобно окну, которое открывается к чему-то неизведанному, еще не познанному. Возлюбленный мастер, не могли бы вы поговорить об этом?

Гьянеша, это удивление есть чистая любовь. Любовь, которая не обусловлена биологией. Это доверие. Доверие, которого у тебя не просили, которое не делает тебя рабыней, но дает тебе полную свободу. Это удивление – тайна, которая происходит между мастером и учеником. Возможно, в мире нет большего чуда, которое можно бы было сравнить с этим. Оно невидимое, особенно для тех, кто не знаком ни с чем подобным единению мастера и ученика. Это нечто относящееся к бытию.

Было бы хорошо провести такое сравнение. Секс – это взаимодействие двух тел. Обычная, так называемая любовь идет от сердца к сердцу. Доверие – это высшая форма любви, которая идет от бытия к бытию. И по мере того как вы идете глубже, все становится все более и более удивительным, все более и более невероятным, причем этот опыт становится все более и более определенным, так что вы не можете сомневаться в нем. Это передача, передача от бытия мастера к бытию ученика.

Твое описание очень точно: это подобно тому, как открывается окно. Внезапно там, где раньше была одна тьма, возникает холодное дуновение, и окно открывается, и все небо со всеми звездами становится доступным вам. Определенно, вас это удивляет. Ум останавливается. Из-за того, что ум останавливается, вы чувствуете себя так, как будто бы снова стали ребенком.

Ты также прав, когда говоришь, что это нечто неизведанное, вместе с тем, это кажется очень известным. Это и то, и другое. Ты поняла это, это был твой первый опыт, когда ты родилась и открыла глаза, твои чувства были необыкновенно чувствительными. Каждый проходящий день делал их все более и более бесчувственным. То, что люди считали ростом ребенка, на самом деле было его смертью.

Ребенок знает кое-что, чего не знают даже пожилые люди. Но его знания такие простые, что он не может сформулировать их словами. Он не может ничего сказать об этом. Он видит розу в саду, видит зеленые, сочные деревья, но он не имеет никакого понятия о том, что такое зеленое и красное, что такое дерево и что такое роза, что такое цветок. Он видит все лучшими глазами, чем у вас, потому что ваши глаза слишком покрыты пылью. Жизнь – это постоянное путешествие, в котором ваши чувства устают, покрываются пылью, ваше зеркало больше не отражает, но только искажает. Иногда оно перестает искажать и больше не остается зеркалом. Толстый слой опыта покрывает его поверхность, так что оно не может больше ничего отражать.

Глаза ребенка чистые, такие же чистые его уши и все остальные органы чувств. В первый миг, когда он открывает свои глаза для этого мира, он наполнен удивлением. Но он не может передать этого. Он прожил девять месяцев в лоне, в темном туннеле. Никакой свет не проникал туда. Никакие розы там не цвели. Он был, практически, частью материнского тела. У него не было индивидуальности.

Он даже не мог самостоятельно дышать. Именно дыхание матери помогало ему получать кислород. Мать питала его. Он даже не мечтал... Он не был отдельной энергией. Он был подобен части тела матери: руке или ноге. Его жизнь зависела от жизни матери. Она делилась с ним жизнью.

Мгновение рождения – эго огромная травма, потому что ребенок естественным образом боится, беспокоится. Он даже не может себе представить, что родится в этом мире, в этой огромной вселенной, он не ведает о том, какие чудеса его здесь ждут. Он может себе представить только рождение или смерть. Только представьте себе ребенка, который выходит из материнского лона. Он не может себе представить в это мгновение индивидуальной жизни, не может представить себе того, что окажется в этой безбрежной вселенной. Девять месяцев он испытывал определенную жизнь, и потом он переходит в другую жизнь. Он не может представить себе того, что с ним случится дальше. Он может постигнуть только смерть, потому что состояние, в котором он находился девять месяцев перед рождением в этом мире, подобно смерти. Он был совершенно беспомощным. И он не хочет выходить.

Именно поэтому происходит такая борьба, и это требует от матери столько времени. Ребенок не хочет выходить из лона. Он цепляется за него, как может. Его жизнь меняется, и он воспринимает это как крушение. Он не понимает, что с ним происходит, кто заставляет его покинуть это уютное гнездышко. Именно ребенок приносит матери столько страданий при рождении, потому что он сопротивляется тому, чтобы выходить. Но ему приходится выйти. Он не может жить вечно в материнском лоне.

Есть одна очень интересная история... и раньше еще не было такого опыта, никто не жил в лоне больше десяти месяцев. Но один человек прожил в лоне восемьдесят четыре года. Его звали Лао-цзы. Это был очень странный человек. Вы не можете предсказать такого человека, не можете предсказать его действия. Восемьдесят четыре года он прожил в лоне матери. Когда же он родился, он был уже очень старым, все его волосы были седыми, у него была длинная борода, и странным было еще то, что он вышел из лона смеющимся. С самого начала своей жизни он вел себя так странно, как никто еще раньше не вел себя. Никто даже не пытался.

Эта история про Лао-цзы не может быть исторической, потому что о матери также следует думать. Носить ребенка восемьдесят четыре года... любая мать давно бы уже умерла.

Ученые доказали, что каждый ребенок рождается несовершенным. Многие другие животные рождаются совершенными. Именно поэтому они становятся совершенно независимыми от матери, от отца, и вскоре они начинают жить самостоятельно. Они не создают семьи. Семья нужна только беспомощному ребенку. Семья не создается ни для мужа, ни для жены, семья создается только для беспомощного ребенка. Ребенок несовершенен.

На самом деле, ребенку нужно, по крайней мере, четыре года для того, чтобы выйти из лона совершенным. Но мать не может выдержать четырехлетнего ребенка в лоне. Даже девять месяцев – это уже слишком. Только безграничное сострадание и любовь матери позволяют ребенку пробыть там так долго перед тем, как выйти на свет божий. Если бы детей рожали мужчины, можете быть уверены: в этом мире не родилось бы ни одного ребенка. Мужчина такой нетерпеливый. Девять месяцев... он бы никогда этого не выдержал: носить внутри себя такой груз, который растет с каждым днем. Вы не можете есть, не можете пить сколько хотите, потому что все пространство внутри вас занято, ребенок растет и занимает все пространство. Женщины очень терпеливы, и только благодаря этому человечество существует. Но выдержать больше девяти месяцев не может даже женщина. И наука считает, что каждый ребенок рождается в результате аборта – в том смысле, что он рождается несовершенным. И поэтому ребенок нуждается в поддержке, по крайней мере, четыре года. Это минимум, о котором я говорю. На самом деле, ребенок нуждается в поддержке семьи двадцать пять лет. До тех пор, пока он не обучится в университете, пока не получит степень, он будет оставаться зависимым. Он все еще будет частью лона.

Но первый миг рождения для ребенка – это необычайный опыт для него. Он ждет смерти. Он практически уверен в том, что умрет. Его жизнь разрушается из-за неизведанных сил. Почему же его выбрасывают из его дома? Он не знал никакой другой жизни. Единственная жизнь, которая ему известна – это жизнь в лоне. И когда он рождается, ему кажется, что он умрет, но внезапно вместо того, чтобы умереть, он рождается. Вместо того чтобы умереть, впервые он становится живым. Лоно было только подготовкой. Это не была его жизнь. Это была подготовка к тому, чтобы выйти в свет.

Лоно было просто теплицей, которая подготовила растения к тому, чтобы высадить их в сад. Нужно было время для того, чтобы они стали достаточно сильными, чтобы выдержать солнце, ветер, дождь и другие трудности, которые ставит перед ними существование, ответственность, которой облекает их существование. В тот миг, когда опыт смерти внезапно превращается в свою противоположность, опыт жизни, ребенок впервые удивляется, и это удивление никогда не вернется к нему снова до тех пор, пока он не родится снова духовно.

Лоно матери было только подготовкой. Лоно мастера – это другая подготовка. Энергетическое поле мастера – это лоно. И вы готовитесь в нем умереть для прошлого, умереть для личности, к которой вы относились как к себе, вы должны обрести новое качество жизни, о котором раньше вы даже не мечтали. Поэтому когда вы входите в эту новую жизнь, она приносит вам чувство сильного удивления. Вы не можете поверить в это. Но ты права: в том смысле, в котором ты поняла это и не поняла. Ты поняла то, что твое первое рождение похоже на это. Но сейчас происходит то же самое, только на более высоком уровне. Мастер – это твоя смерть, и также твое воскрешение.

Когда ты проходишь через мастера, ты собираешься войти в жизнь вечную. Ни одна мать не может дать тебе вечной жизни. Она может дать тебе только временную жизнь, жизнь тела, которое умрет раньше или позже. На самом деле, оно начинает умирать с мгновения первого рождения. Ему нужно семьдесят, восемьдесят или сто лет для того, чтобы попасть в могилу. Вам кажется, что в каждый день рождения вы празднуете жизнь? Вы ошибаетесь. Каждый день рождения празднует смерть. Каждый день рождения означает то, что прошел один год, и вы стали ближе к смерти на один год, и вы все больше и больше приближаетесь к могиле. Расстояние становится все меньше и меньше.