Текст книги "Вне времени (ЛП)"
Автор книги: Бет Флинн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
еще не понятно, что означает пропавший король, если это вообще что-либо означает.
Теперь, когда Джинни заснула, он крепко прижимал ее к себе и подавлял растущий
гнев. Они подслушивают все, что происходит в его доме. Каждый шепот, каждый смех, все интимные тайны. И как заниматься любовью, зная, что они слушают? И как не
усугубить ситуацию, если они с женой не были вместе почти месяц. Оба уже готовы
взорваться от потребности друг в друге, и он ненавидит это. Ненавидит их.
Томми должен был упиваться любовными ласками, а вместо этого скрежетал
зубами и имитировал соответствующие движения и звуки ради Джинни.
Глава 71
2000, северная Флорида,
За три дня до казни Гризза
После прогулки по тюремному двору они вернулись в комнату, которая возможно
прослушивалась. На случай, если это так Гризз объяснил, о чем нужно говорить. Он
полагал, что они с Томми тоже должны дать какую-то информацию NNG.
– Почему ты вообще стал возиться со мной? – спросил Томми, когда они вошли в
комнату. – Почему забрал меня от Карен той ночью? Почему в течение многих лет
позволял думать, что я брат Блу? Я бы все еще не знал, что Кэнди моя мать. Я провел
небольшое расследование после суда над тобой. Ведь она моя мать?
– Да, Кэнди твоя мать, Грант. Она забеременела и бросила тебя на мать и сестру.
– Это я знаю. Но как ты узнал обо мне?
– Когда тебе было лет семь Карен принесла фотографию в «Красный краб».
Школьное фото. Ты, должно быть, воспитывался в приемной семье, когда был сделан
снимок, потому что выглядел хорошо. Был ухоженным.
– Да, возможно. Я мотался из одной приемной семьи в другую. Одни хорошие, другие не очень, но меня кормили.
– Так или иначе, она настаивала, что ты от меня. Карен сказала, что мать сбежала, а у нее нет денег, чтобы заботиться о тебе. Кэнди ушла еще раньше. Карен заявила, что, если я не дам денег, она соберет шмотки. И однажды ты вернешься из школы, а ее нет.
– Ты дал ей денег на основании фото? Если моя мать была проституткой, я мог
оказаться чьим угодно ребенком.
– Верно. Но кое-что заставило меня поверить. Во-первых, я посчитал, что ты
похож на меня в этом возрасте. Во-вторых, об этом говорила дата твоего рождения.
Зачатие совпадало со временем, когда Кэнди ушла с улицы и осталась в квартире над
гаражом. Рэд пытался отучить ее от наркотиков. И сбросил ее на меня и Энтони. Сделал ее
заключенной. Мы должны были меняться, не выпуская ее из поля зрения. Когда мы
отсутствовали, Рэд оставался с ней. Она определенно не встречалась ни с кем. Аксель
несколько месяцев находился в колонии для несовершеннолетних, так что его не было
рядом. В любом случае, он не спал бы с ней, – Гризз понимающе ухмыльнулся. – Но мы
с Энтони спали с ней каждый раз, когда представлялась возможность. Она соглашалась.
Пыталась таким образом убедить нас позволить ей вернуться на улицу. Мы были
молодыми и озабоченными маленькими засранцами. Рэд позволил ей уйти, думая, что она
чиста. – Он пожал плечами. – Я никогда больше не видел ее. Только той ночью, когда
она приехала в поисках тебя в мотель.
Томми просто смотрел. И ничего не говорил.
– Ты, черт возьми, уж точно не наполовину индеец, – выпалил Гризз. Затем
покачал головой и добавил: – Черт, возможно, ты не мой ребенок. Может, я ошибался
все эти годы.
Томми нахмурился.
– Ты не ошибался, – тихо сказал он. – Раньше я думал, что, возможно, ты, а не
Блу, мой старший брат. Но я не подозревал, что ты мой отец, пока на суде не услышал
показания о Кэнди. Тогда я начал копать дальше, но ничего не добился. Потребовалось
время, чтобы убедиться. Только около года назад, когда нашли Мо, я подумал, что можно
сделать несколько тестов, – он сделал паузу. – У нас с Мими одинаковые ДНК.
Гризз просто кивнул. Показалось, что Томми увидел мелькнувшую на его лице
вспышку удовлетворения.
– Тогда почему ты убил ее, когда она пришла в мотель той ночью? – Продолжал
Томми. – Все, что нужно было сделать, это приказать, чтобы она солгала. Сказала бы, что кто-то другой мой отец, а Блу – ее брат или что-то в этом роде. Почему ты убил ее?
– Не хотел, чтобы она ворошила дерьмо. И чтобы кто-то знал, что ты мой сын.
Томми рассмеялся.
– Да ладно. Кому какое дело, твой я ребенок или нет?
Гризз серьезно посмотрел на него.
– У меня были веские основания убить ее. Ты не знаешь, сколько врагов я
приобрел за все эти годы, они не стали бы думать дважды, начиная охоту на тебя, чтобы
добраться до меня. Я спасал твою жизнь, когда убил ее.
– Да, без сомнений.
Теперь он подыгрывал, как и велел ему Гризз. На случай, если они подслушивают.
Мужчина во время прогулки объяснил, что протрезвев, Кэнди начала копаться в смерти
отца. Она вспомнила некоторые слова Рэда. Они пронюхали об этом, сказав Гриззу, что, если она когда-нибудь появится, ее нужно устранить. Немедленно. Она представляла
угрозу. Гризз выполнял приказ. Он был честен с Томми, признавшись, что, убивая ее, не
чувствовал угрызений совести. Это просто часть работы.
Сейчас в комнате Гризз хлопнул рукой по столу.
– Черт возьми, Грант, послушай. Я знаю, что ты долгое время ждал, чтобы быть с
Кит. Ты хочешь это разрушить? Ты хочешь разворошить все мерзкое дерьмо, в которое я
раньше был вовлечен? Блу помешает Лесли написать в ее гребаной статье, что ты мой
сын, – он провел рукой по волосам и пробормотал: – Я все еще не могу поверить, что
позволил тебе уговорить меня на это. Блядь! Ты сказал, что Кит говорила о том, что
необходимо поставить точку, и я хотел, чтобы у нее было это. Я знал, что глупая сука не
работает на серьезный журнал, как утверждает. Я полагал, что все просто сойдет на нет. Я
практически ничего не делал, пока Кит не позвонила мне.
Это последнее заявление привлекло внимание Томми. Он отошел от сценария.
– Джинни звонила тебе?
– Да, я уже поговорил с тобой, и все еще размышлял над этим, когда получил
известие от нее. Я едва не уронил гребаный телефон, когда услышал ее голос. Она
сказала, что действительно нуждается в этом интервью. Чувствует, что не полностью
исцелилась от всех этих лет в банде, от того, что видела и знала, что они делали. Это
важно для нее, но репортеру нужно больше. Необходимо поговорить и со мной тоже, чтобы увидеть, что в интервью она говорит правду. Кит сухо сказала, что я должен ей.
– Гризз, Джинни не звонила тебе.
– Не говори, что она мне не звонила, – прорычал он. – Я, блядь, говорил с ней.
– Когда до этого ты в последний раз разговаривал с Джинни?
– Она позвонила, чтобы сказать, что вы назвали сына в честь меня. Когда он
родился? Десять лет назад? Мы тогда говорили меньше минуты.
Томми покачал головой.
– Не могу поверить. Не могу, блядь, в это поверить.
– Во что ты не можешь поверить?
– Это не твоя вина. Я тоже их путаю по телефону.
– О чем, черт возьми, ты говоришь?
– Это была Мими, – сказал Томми. – Тебя обманула Мими.
Гризз откинулся назад и тяжело посмотрел на него.
– Ты, блядь, издеваешься надо мной? Откуда ты это знаешь? Зачем ей это делать?
– Я не уверен, но узнаю. Она обрабатывала и Джинни. После того, как появилась
Лесли, Мими очень заинтересовалась. Сказала матери, что, возможно, это помогло бы ей
забыть все. Дать интервью как способ закрыть дверь в прошлое, ее жизнь в банде. Мими
отдалилась от нас в последние несколько лет. Типичные подростковые проблемы я
полагаю, но знаю, Джинни рассматривала статью как способ сблизиться снова.
Гризз стал очень серьезным.
– Мне это не нравится. Мне это совершенно не нравится. Ты выяснишь, что это за
херня и исправишь все. Я доверил тебе своего ребенка. Держался в стороне в течение
пятнадцати лет, полагая, что у тебя все под контролем. И теперь ты говоришь, что Лесли
получила интервью со мной и Кит, благодаря Мими? Мое время почти истекло. Ты
исправишь это, Грант. Ты слышишь меня?
– Да, я слышу тебя. Может и ничего страшного, но я уверен, что докопаюсь до
причины.
Единственное, что Гризз не рассказал Томми, это то, что когда родился Джейсон, он прекратил вести наблюдение за Мими. У него была возможность по фото наблюдать
как она взрослеет, но он остановился, когда Кит продолжила жить своей жизнью и родила
еще одного ребенка. Боль была невыносимой.
– Хорошо. И ты должен обещать мне кое-что еще, – теперь Гризз возвращался к
сценарию, который они обсудили во дворе. – Ты просил меня поверить, что это не ты
меня подставил. Я поверил. Ты просил меня понять обман, когда в молодости ты хотел
быть с Кит. Я понял. Прощаю тебе это. Но говорю, что иду на смерть, давая тебе свободу
двигаться дальше с женщиной, которую я люблю. Единственной женщиной, которую я
когда-либо любил. Теперь ты должен обещать мне кое-что. Просто позаботься о ней и
моей дочери, – он сделал паузу, внимательно глядя на Томми, – и о моем внуке.
Позаботься обо всех них. Ты сможешь сделать это?
– Да, Гризз. Я смогу сделать это.
– И еще одно, – добавил он быстро. – Скажи Кит, Джинни, что я сожалею.
Хорошо? Скажи ей, что я сожалею о многом, но не о том, что любил ее. Я никогда не
пожалею об этом. И она не ответственна за то, что я оказался здесь. Она, вероятно, думает, что это из-за Джен, нашедшей ее кошелек, но это не так. Я здесь из-за того, что
сделал. Не из-за нее.
Сейчас в их постели Джинни глубоко вздохнула. Томми тряхнул головой, избавляясь от воспоминаний, и притянул ее ближе. Ее аромат опьянял. Он держал жену в
объятьях, вдыхая и вспоминая, как полюбил ее с самого первого взгляда. Вплоть до
недавнего времени она думала, что это произошло, когда ее привезли в мотель. Затем, когда он рассказал, что приезжал с Гриззом несколько раз проверять ее, она подумала, что
это случилось, когда она вылила лимонад на голову Кертиса Армстронга. Он улыбнулся
воспоминаниям.
Он осторожно выпустил ее из рук и тихо спустился в свой кабинет. Щелкнул
выключателем и подошел к столу. Он выдвинул ящик и открыл потайное отделение.
Затем очень тихо достал маленькую коробку.
Та самая коробка, которая лежала в комоде в ночь, когда Гризз пришел за ним. Та
самая коробка, которую он хранил на протяжении прошедших тридцати двух лет.
***
– Эй, новенький? Правда, что у тебя нет настоящих родителей? И тебя дали
взаймы какой-то семье лузеров, которая побрила тебя налысо, потому что было полно
вшей?
Послышался смех. Томми просто смотрел в книгу из библиотеки, делая вид, что не
слышит. Шел тысяча девятьсот шестьдесят седьмой год. Ему было восемь.
– Наверное, у него и в ушах жучки, и он нас не слышит, – подхватил другой.
Томми продолжил читать книгу и не стал смотреть. Во время утренней перемены
он сидел на земле, прислонившись спиной к дереву. В этой школе он сегодня первый
день. Он не думал, что его приемные родители лузеры. Они хорошие люди, и он не винил
их за бритье головы. На самом деле он испытывал облегчение.
Он смотрел на страницы и продолжал игнорировать их. Прежде чем понял, что
происходит, книгу выхватили из его рук и, потянув за полы рубашки, подняли его на ноги.
Его первой мыслью было: «Пожалуйста, не порвите мою новую рубашку».
Но не успел он отреагировать, хулиган отпустил его и покачнулся назад. Томми
удалось устоять. Все, что он мог делать, это смотреть.
Он не видел, как она подошла. Она была выше Томми. Повернувшись к нему
спиной, она встала перед мальчиком, которого только что толкнула на землю. Уперла
руки в боки и сказала:
– Прекрати задирать всех, Артур. Попытайся читать книги время от времени.
До того, как Артур встал на ноги, раздался крик:
– Гвиневра! Иди сюда сию же минуту.
Девочка посмотрела на трех хулиганов и неохотно направилась к своему учителю.
Один из них посмотрел на Томми.
– Лучше следи за своей спиной. Не всегда будет рядом тощая девчонка, чтобы
драться за тебя.
Не успел он ответить, Артур и другой мальчик уходя, крикнули через плечо:
– Давай, Кертис, мы достанем его позже.
– Гвиневра, – сказал Томми вслух. Он поднял книгу и направился к очереди у
питьевого фонтанчика.
Остальная часть утра прошла не так уж плохо. Он наслаждался учебой, и
некоторые дети даже улыбались ему. Томми задавался вопросом, в каком классе учится
Гвиневра. Возможно, он увидит ее в столовой. В классе стояла тишина. Дети корпели над
таблицей умножения. Он примчался очень быстро и понял, что весь день не был в туалете.
Слишком нервничал, чтобы сходить, когда пошли всем классом. Он встал и медленно
подошел к учительнице.
Та с доброй улыбкой подняла глаза.
– Да, Томас?
– Могу я сходить в туалет, мэм?
Она кивнула и спросила, знает ли он, где это. Он сказал, что знает и тихо вышел.
Томми вышел из уборной для мальчиков и возвращался в класс, когда услышал ее
имя. Две учительницы разговаривали в классе. Он притормозил, проходя мимо двери.
– Я смотрю, Гвиневра опять за свое, – сказала одна из них с улыбкой в голосе.
– Да, кажется, в последнее время она сует нос везде.
– Каков последний крестовый поход?
– Прихватки. Она шьет прихватки на продажу, потому что хочет купить Кенни
Шульцу новую обувь. Он ходит в обносках брата, а они слишком большие. Он постоянно
спотыкается о свои ноги.
Томми услышал звук выдвигаемого ящика.
– Где она взяла деньги, чтобы наделать прихваток? Разве она не из нуждающейся
семьи? – спросила другая учительница с замешательством в голосе.
– Кажется, одна дама из столовой дала ей комплект прихваток. Сказала, что
внучка ее соседа получила его в подарок, но ей они не нужны, так что, сосед спросил
даму, может, они понадобятся кому-то из детей в школе.
– Это очень мило, что она использует их, чтобы помочь кому-то еще. Почему вы
держите прихватки в своем ящике?
– Мне неловко, но это – школьные правила. Я сказала, что она может продавать
их только до или после школы, и, честно говоря, не знаю, сколько денег она сможет
заработать, продавая их по пять центов.
Томми слышал, как ящик стола закрылся, и нырнул за шкафчики. Он надеялся, что
они выйдут из класса и пойдут в другую сторону.
– Ладно, нам лучше продолжить занятия в классах, или не останется времени, чтобы съесть ланч, – сказала первая, когда они вышли наружу и двинулись в
противоположном направлении.
Томми вздохнул с облегчением, что его не поймали за подслушиванием. Он
подошел к двери и повернул ручку. Не заперто. Он быстро подбежал к столу учителя и
открыл верхний ящик. Ничего. Открыв следующий ящик, увидел их. Небольшие
прихватки, сшитые из лоскутков окрашенной ткани. Они лежали в прозрачном
полиэтиленовом пакете, на дне которого он рассмотрел три пятицентовых монеты. Она
продала три. Он залез в карман и вынул те две монеты, которые приемные родители дали
ему на ланч. Он тщательно выбрал две прихватки из пакета и спрятал их под рубашкой.
Он бросил тридцать пять центов в пакет, вернул в ящик и осторожно закрыл его.
Он возвращался в класс, испытывая какое-то совершенно новое чувство. Счастье.
Он был рад сделать это для Гвиневры. Его либо ненавидела сестра, либо жалели
незнакомцы. Томми не имел возможности отдавать, и ему понравилось это ощущение. Он
не волновался, что не осталось денег на ланч. Голодал и прежде, поголодает и сегодня.
Для нее.
Теперь, в прохладном полумраке своего кабинета, Томми сидел за столом и
смотрел на прихватки в руках. Он вспомнил разочарование из-за того, что после того дня
уже не вернулся в школу Джинни. Какой-то государственный чиновник решил, что его
жизнь в семье не была в действительности настолько ужасна, чтобы оправдать расходы.
Поэтому его вернули Карен. Он вспомнил, как радовался, что приемные родители
позволили ему оставить новую рубашку. Улыбка исчезла, когда плохие воспоминания
стали возвращаться, но он немедленно затолкал их подальше, заменив мыслями о том, как
нашел ее снова.
Он едва не задохнулся в тот день, когда увидел ее, идущую по улице. День, когда
она продавала лимонад.
Его мысли прервал голос Джинни.
– Что у тебя там? – спросила она тихо.
Томми удивленно поднял глаза. Она устало прислонилась к дверному проему.
Сколько времени она простояла там? Он не слышал, как она последовала за ним вниз по
коридору. Он смотрел в ее большие карие глаза, и слезы начали собираться в его
собственных.
– Я хочу рассказать тебе о моменте, когда я влюбился в тебя, Джинни. Мне нужно
рассказать тебе о самом первом взгляде, – он смотрел на нее с любовью, которая
оказалась вне времени. – Я ждал долгое время, чтобы отдать их тебе, родная.
Глава 72
2000
– Ты была самой красивой невестой в мире, – сказал Томми, передавая ей
сладкий картофель. – Скажи маме, какой красивой она была, Джейсон.
– Ты была очень красивой, мама. Почему ты не выглядишь так красиво каждый
день?
Томми чуть не уронил миску, которую передавал, но Джинни просто рассмеялась.
– Потому что это был особенный день, и я позаботилась о том, чтобы выглядеть
красивой для вашего отца, – ответила она.
– Я не понимаю, зачем нужно было надевать белое, – вмешалась Мими. – Ты
слишком стара, чтобы носить белый цвет, мама. Не похоже на то, что вы с папой не
занимались этим.
– Занимались чем? – спросил невинно Джейсон, потянувшись за булочкой. —
Что вы делали? Я тоже хочу сделать это!
– Мими, не пытайся скрыться за сарказмом. Я видела, когда ты смотрела, как твои
родители произносят клятвы, у тебя были слезы на глазах, – вмешалась Картер.
Они сидели за обеденным столом. Томми и Джинни только что вернулись из
короткого, но запоздалого медового месяца. Они не смогли забронировать недельный
круиз для всей семьи, поэтому решили отложить его до Рождества. Именно Томми решил, что хочет настоящую свадьбу с Джинни, а не только регистрацию в здании суда, которую
они провели много лет назад. Он вспомнил, как поклялся однажды, что проведет ее по
проходу в церкви. А сейчас был так давно ожидаемый медовый месяц.
Они смогли организовать все очень быстро, пригласив только близких друзей.
Томми настоял, чтобы она надела белое платье. И так же, как та Джинни, в которую он
влюбился, она была прекрасна в своей простоте. Они устроили небольшой прием и
попросили, чтобы вместо подарков гости сделали пожертвования в местную
благотворительную организацию, которая помогала детям лучше адаптироваться в
приемных семьях. Дети остались в доме Картер и Билла.
Томми и Джинни только что вернулись домой и были очень рады встрече с Картер
и детьми. Подруга взяла детей, чтобы они помогли ей приготовить ужин-сюрприз.
– Не знаю, смогу ли я выдержать морепродукты четвертый вечер подряд, —
сказала Мими шепотом.
– Ты же знаешь, что Картер не ест мяса. Вы гостили в ее доме, поэтому жили по
ее правилам, – сказал Томми. – И что касается такой еды, я уверен, что она купила и
приготовила ее, поэтому твое мнение не учитывается.
– Как я мечтаю о жарком, – пробормотала Мими, закатив глаза.
– О, Мими, – фальшивым голосом пропела Джинни. – Я не могу дождаться, когда у тебя появится собственный подросток. Ты знаешь, говорят, расплата – тот еще
дьявол?
– Хрен, мама, – перебил Джейсон. – Я думаю, что это хрен, не дьявол. Корбин
сказал это о своем старшем брате однажды.
В этот момент раздался звонок в дверь. Мальчик вскочил и побежал открывать.
Джинни просмотрела на подругу и тихо сказала:
– Дети возвращаются в школу на следующей неделе. Я закончу уборку гаража.
Картер кивнула.
– Дядя Билл! – крикнул Джейсон от двери. – Дядя Билл здесь. Он принес
подарок!
Несколько секунд спустя муж Картер, Билл, последовал за мальчиком в столовую.
– Извините за опоздание. Пробки сильнее, чем я ожидал. – Он поцеловал жену в
макушку, затем улыбнулся Томми и Джинни. – Как прошел медовый месяц?
Не успели они ответить, Джейсон затараторил:
– Что в коробке? Это свадебный подарок? Ты же знаешь, что они не хотели
подарков, ведь так? Почему в коробке дырки? Ты принес им подарок с дырками?
Билл рассмеялся и ответил:
– Нет, я не виноват. Коробка лежала на вашем крыльце, когда я приехал.
Он подошел к Джинни, и когда она встала, протянул ей коробку.
– Что это может быть? – спросила она.
– Открой ее, мама! Открой сейчас. Подожди, можно я открою? – Джейсон
заглядывал через ее плечо, почти подпрыгивая от волнения.
Это была необычной формы белая коробка, перевязанная большой серебряной
лентой. Джинни передала ее Джейсону и передвинула несколько предметов на столе.
– Здесь, милый. Поставь ее на стол.
Мальчик поставил коробку на стол и быстро развязал ленту. Когда поднял крышку, взволнованно завизжал:
– Посмотрите! Посмотрите, что нам подарили!
Он осторожно вытащил что-то из коробки и прижал это к своей груди. Оказалось, это крошечный черный котенок.
– Ооо, ты милая маленькая зверушка! И смотри, папа, смотри, что у него на
ошейнике. Я лучше сниму это. Оно тяжелое.
– Что это? – спросила Мими, выглядывая из-за Картер.
– Это – черный король. Такой же, как тот, который отсутствовал в новых
шахматах папы.
Взгляды Томми и Джинни встретились. Он понимал, что она не знает, что и
думать.
– Интересно, мальчик это или девочка, – сказал Джейсон, взъерошив котенку
мех.
Даже Мими встала и засуетилась возле малыша. Картер присоединилась к ним и
развязывала ленту, которой шахматная фигура крепилась к ошейнику.
– Мы можем оставить его, правда, мама? – спросил Джейсон, глядя на свою
мать. Не ожидая ответа, он посмотрел на отца. – Правда, папа? Мы оставим его, да?
– Да, сынок, – широко улыбнувшись, ответил Томми. – Мы можем его оставить.
Это был сигнал, который Гризз обещал из могилы. Их дом снова принадлежит им.
Прослушка прекратилась, и тот, кто мог проверить это для Гризза, должно быть, послал и
котенка.
Томми позже сказал, что думает, будто Гризз таким способом благословляет
Джинни быть счастливой. Кивка не достаточно. Он должен был заверить, что это
нормально – двигаться дальше и продолжать жить. Она согласилась.
– Как мы его назовем? – спросил Джейсон.
Глава 73
2000
По дороге к Картер Джинни опустила стекла машины и наслаждалась теплым
бризом. Дети вернулись в школу, а она запланировала уборку гаража, прежде чем взять
нового бухгалтерского клиента, надо надеяться, на следующей неделе.
Она подпевала любимой радиостанции семидесятых, вспоминая о прихватках, которые Томми вернул ей в первую ночь, когда они занялись любовью после короткой
разлуки, перед тем как обновить свадебные обеты. Когда муж поведал, сколько времени
он хранит их, она поняла, что правильно решила поверить ему и доверить их будущее.
Больше не осталось сомнений относительно подлинности его любви к ней.
Джинни ощущала неловкость, что не помнит инцидент на школьном дворе, который он описал, но она помнила прихватки. Он поддразнивал, что положит или
повесит их в своем кабинете. Она, наконец, согласилась, что пришло время отпустить
прошлое. Все прошлое. Пришло время убрать прихватки, шахматы Гризза и Мэвис, картину Мо и даже куртку Гризза.
Томми был рад, что она согласилась.
***
После разговора о прихватках они, скрестив ноги, сидели на полу кабинета.
– Джинни, мне кое-что не дает покоя. В последнем интервью ты сказала Лесли, что она пропустила историю настоящей любви. Историю о человеке, который любил тебя
с первого взгляда. Я знаю, что ты говорила обо мне. Ты это имела в виду, когда говорила, что я всегда был твоей родственной душой? Ты считала когда-либо Гризза своей
родственной душой?
Джинни подтянула колени к груди и обняла их. Она не сразу ответила, просто
склонила голову набок, обдумывая то, что собиралась сказать.
Прежде чем она смогла открыть рот, он добавил:
– По языку твоего тела можно понять, что ты пытаешься решить, нужно ли
говорить мне правду. Не стоит лгать. Ты можешь сказать мне.
– Я сказала Лесли правду. Это – единственная история любви сейчас.
Томми кивнул. Он ничего не мог поделать с собой. Зная, каким будет ее ответ, он
все равно спросил.
– Это – единственная история любви сейчас, но это не единственная история
любви вообще, не так ли?
– Я знаю, что ты хочешь услышать. Что ты – моя первая и единственная
настоящая любовь и родственная душа. Бог свидетель, что я не хочу причинять тебе боль, но я не буду отрицать, что он был моей первой и настоящей любовью. Я имела в виду то, что я сказала – ты моя родственная душа, Томми. Но я также думаю, что у человека
может быть больше, чем одна. Я все еще считаю Гризза родственной душой. И я верю, что
его душа все еще жива. – Она поигрывала рукой мужа. – Я очень любила Гризза. И все
еще по-своему люблю его, несмотря на то, что его больше нет. – Она рассеянно
покрутила обручальное кольцо. Бросив быстрый взгляд на мужа, добавила: – Не
позволяй моим словам отнять у нас то, что мы имеем сейчас. Я не могу отрицать прошлое
и любовь к нему. Но это не означает, что я люблю тебя меньше, чем любила его. Его
больше нет. Ты здесь, и я люблю тебя. Это – правда. Я не чахну без Гризза. Я оплакиваю
его? Да, потому что он ушел навсегда. Но с каждым днем мне становится немного легче.
Прости, что я ответила так подробно.
Он поцеловал ее в волосы.
– Я понимаю.
Затем она нахмурилась.
– Знаешь, я всегда обижалась на инсинуации Сэма о том, что у меня
стокгольмский синдром. Я понимаю, почему он так думал, но это неправда. Никто не
видел наш брак изнутри.
– Кто мог? Гризз держал тебя в защитном пузыре. Будто в одном из тех
стеклянных снежных шаров.
– Томми, у нас с Гриззом был хороший брак и, да, я презирала банду, его
деятельность и некоторых его друзей. Но я действительно любила этого мужчину. Это
случилось не сразу, но постепенно я начала открывать его. Ты знал, что Гризз любил
звезды? На нашу первую годовщину я купила ему телескоп. Я думаю, он все еще в
гостевом домике над старым гаражом, – ее взгляд стал задумчивым.
– Откуда мне было знать нечто подобное? Гризз редко обсуждал личное.
– Он раньше брал меня на полуночные пикники. Мы отправлялись в разные места, где, как он знал, будет пусто. Зоопарк, парк развлечений. Мы даже лежали на палубе чьей-
то яхты и наблюдали за звездами однажды ночью, – она сделала паузу и добавила: —
Ему нравилось строить. Ты знал это?
– Нет, я не думаю, что и об этом мог знать.
– Он практически жил в доме на Теневых Ранчо, когда тот строился. Ему всегда
было мало. И я полагаю, что ты уже знаешь о его слабости к животным. Особенно
услышав историю о его собаке. Я думаю, что именно поэтому он согласился, чтобы
Картер поселилась в нашем доме и держала там животных.
Джинни уставилась в точку за его плечом, и он понял, что она еще не закончила. И
позволил ей выговориться. Это – то, чего они хотели.
– Я вставала и отправлялась в церковь каждое воскресенье одна, затем приходила
домой и находила Гризза на его любимом стуле с разбросанными повсюду газетами. Он
смутился, когда я поймала его за чтением комиксов. Для человека с таким трудным
характером он был очень уязвим, именно в это я влюбилась, Томми. Я по-настоящему
любила его.
Томми кивнул.
– Ты, наверное, не знал, что он боялся дантиста. Что его любимым цветом был
синий, и не поверишь, он готовил лучше, чем я, – она отрешенно улыбнулась. —
Однажды он взял меня на рыбалку. Поблизости находились дети, которые стреляли из
рогаток в мелких животных. Белок и птиц. Гризз остановил их и сказал, что нельзя
причинять боль животному, любому животному, только для спорта. Думаю, они
настолько испугались, что не возражали ему. Однако потом он научил их стрелять из
рогатки. Он был превосходным стрелком. Он поступил очень мило.
Томми ничего не сказал, просто продолжая слушать.
– Я потеряла работу из-за него. Я когда-нибудь рассказывала об этом? Когда я
работала на бухгалтерскую фирму в Мирамаре?
– Нет. Я думал, что ты ушла сама.
– Я позволила Гриззу думать, что ушла. Как-то раз дочь владельца подвезла меня
домой. Моя машина не завелась, и я не могла связаться с ним, чтобы он забрал меня. Она
ухватилась за возможность подвезти меня. По каким-то причинам я была интересна
людям в офисе.
– Что произошло? – тихо спросил он.
– Гризз не подходил к телефону потому, что был в гараже, ремонтируя один из
байков. Когда он услышал, что подъехал автомобиль, вышел посмотреть, кто это. В
грязной майке и гаечным ключом. Моя подруга подумала, что он грабит дом. Она
смутилась, когда я сказала, что это мой муж, – она отвела взгляд. – На следующий день
мне стали намекать, что планируются сокращения и что я должна, наверное, задуматься о
поиске другой работы. Я поняла, что это их способ от меня избавиться. И ушла прежде, чем поставила их в неловкое положение необходимостью уволить меня.
– И ты не рассказывала ему?
– Нет. Я не сказала, потому что каким бы ни удивительным тебе это ни
показалось, у Гризза тоже были чувства.
– Я не сомневался, что у него были чувства, Джинни. Я просто не видел, чтобы он
показывал их.
– Ну, он показывал их мне. Потеря работы не стала проблемой. Они пошли ко дну
шесть месяцев спустя. Их поймали на помощи одному из клиентов в уклонении от уплаты
налогов. Я был потрясена. Они казались мне честной фирмой.
В кабинете минуту стояла тишина. Томми посмотрел на жену, и она поняла, о чем
он думает.
– Что? – спросила она. – Скажи. Хотя, знаешь что? Не говори. Я знаю, что
будет. Ты скажешь, что Гризз имел какое-то отношение к их проблемам. Не говори и не
думай так, Томми. Просто не надо!
Ничего и не требовалось говорить. Томми понимал, что Гризз заметил бы
удивление на лице леди, которая подвезла Джинни домой. Он был слишком умен, чтобы
не увидеть, что жена уходит в отставку сразу после этого. Он разорил ту фирму, потому
что они посмели задеть самолюбие Джинни. Он неустанно защищал жену. Почти впадая в
крайность. Нет. Определенно за гранью. Он пытался восполнить то, что не смог дать
своей сестре.
Задумавшись об этом, Томми понял, что очень похож на Гризза. Он неустанно
добивался желаемого. И он получил это. Он получил ее. Единственное, что он когда-либо
действительно хотел. И пусть не так, как первоначально планировал, и пусть гораздо
позже, чем ожидал, но он победил.
Томми прервал тишину другим вопросом.
– И когда ты влюбилась в меня, Джинни? Ты сказала Лесли, что если бы не Гризз, ты не была бы замужем за человеком, в которого сейчас влюблена по уши. Ты
сопротивлялась в течение многих лет после того, как я женился на тебе. Когда ты поняла, что любишь меня?
***
– Но обе программы сконцентрировались на архитектуре и классическом
искусстве древнегреческой и римской культуры. Это было единственной школой
архитектуры в западном мире, пока Джонатан Сили не закончил Университет Иллинойса
как первый студент архитектуры в тысяча восемьсот семьдесят четвертом году.
Джинни резко остановилась, услышав голос Томми из гостиной. Она выглянула из-
за угла, и на ее глаза навернулись слезы. Это было в тысяча девятьсот восемдесят
восьмом. Томми сидел на диване и расположил Мими на сгибе своей руки. Другой рукой
держал один из архитектурных журналов и читал вслух. Девочка была очарована его
