Текст книги "Воины света. Меч ненависти"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 45 страниц)

Волны бились о невысокий берег. Внезапно из-под воды показалась большая бесформенная голова. Ульрик тут же узнал лицо. Он постоянно видел его в кошмарах. Это был тролль, который так тяжело ранил Йильвину!

Всего лишь слово

Кальф поспешно взобрался на парапет второго палисада. Как раз за пределом полета стрелы собирались тролли. Их очертания отчетливо виднелись на снегу в лунном свете. Они образовывали колонну.

Кальф бросил взгляд вдоль укреплений. На некотором отдалении от него стоял каретных дел мастер. Зигвальд опирался на древко алебарды. Похоже, у него не было сил держаться на ногах.

– Где лучники? – крикнул Кальф.

Каретных дел мастер указал на отвесный склон к западу от палисада.

– Кодран послал их туда. Он хотел, чтобы на валу были воины, не дети.

Кальф кивнул. Запрокинув голову, он бросил взгляд на край утеса. Там ничто не шевелилось. Пешком отсюда туда было идти почти полчаса. Кодран хотел спасти детей и молодых мужчин. Рыбак вздохнул. Тролли два дня готовились к новой атаке. Может быть, им понадобится еще немного времени.

Второй палисад в конце холмов был не так высок, как тот вал, который они потеряли. Троллям будет легче подтягиваться. У них было слишком мало времени для того, чтобы укрепить защитные сооружения при помощи дополнительных бревен. Сражение будет более жестоким. Но мужчины, стоявшие здесь, были лучшими воинами. На первом палисаде погибли те, кто не был проворен в бою, или те, кому не повезло. Выжившие были серьезными противниками. А на баррикаде у самой деревни будут стоять самые лучшие.

Прозвучал сигнал рога. Тролли ниже по холму пришли в движение. Они возились вокруг чего-то, что лежало в снегу. Послышался барабанный бой. Медленный угрожающий ритм.

Кальф прищурился. Что происходит там, внизу? Воины троллей сформировали колонну. Рыбак поднял взгляд на утес. Лучники еще не добрались до позиций.

– Что делают эти ублюдки на дороге? – спросил хорошо знакомый голос.

Асла! Она не должна быть здесь! Кальф вздохнул. Пытаться отослать ее было бессмысленно.

– Думаю, тролли хотят произвести на нас впечатление, держась за руки, словно детишки, герцогиня! – крикнул Кодран.

Послышался смех. Усмехнулся даже Кальф. Вместе с Аслой вернулись надежда и смех. Он не понимал, как ей это удается. Это было похоже на чудо.

– Где твоя кольчуга, герцогиня? – спросил Зигвальд.

– Чтобы сражаться с троллями, которые держатся за руки, мне кольчуга не нужна. Возможно, если бы я вместо меча прихватила с собой большой половник, этого оказалось бы достаточно.

Внизу, на перевале, послышался одиночный крик. Тролли что-то подняли. Они не держались за руки, они что-то несли. Все вместе!

Под барабанный бой колонна пришла в движение. Кальф отказывался верить в то, что увидел. Это конец!

– Они несут ствол, – прошептал Зигвальд.

Это дерево, должно быть, видело приход и уход сотни лет и зим, прежде чем тролли срубили его. Ствол был более тридцати шагов в длину, а диаметром с большое колесо повозки.

Ритм барабанов внизу, в холмах, постепенно ускорялся. Несмотря на то что приходилось идти в гору, тролли ускорили шаг.

Кальф снова поглядел на утес. Лучников не было! Ничто не задержит троллей.

– Спускайтесь со стены! – крикнул рыбак. – Вниз, кому сказал! – Он схватил одного из мужчин и столкнул его обратно в снег. – Беги к длинным копьям.

– Что это еще такое? – яростно зашипела Асла.

– Вал не удержать. Они проломят его при первой же атаке. И тогда те, кто останется здесь, наверху, обречены на смерть. Беги в деревню! Я попытаюсь выиграть для тебя время. Возьми детей и стариков. Бегите в горы, в пещеры.

– Ты не можешь просто…

Кальф схватил ее и заставил посмотреть на троллей. До атакующих оставалось не более сотни шагов.

– Видишь бревно, которое они несут? Оно тяжелее всего того дерева, из которого сложен палисад. Как думаешь, что случится?

Асла оттолкнула его руки.

– Я останусь с тобой, – решительно произнесла она.

– И погибнут дети! Подумай о Кадлин. Вы должны бежать. Быстро!

Он поцеловал ее в лоб. А затем подхватил и спустил вниз со стены.

– Вниз, вниз, быстрее!

Большинство мужчин повиновались его приказу. Еще двадцать шагов. Барабанный бой грохотал в ушах Кальфа. Он прыгнул. Легко приземлился в снег.

– К длинным копьям! Мы пойдем в контратаку, чтобы сломать их строй!

Спотыкаясь, он спешил вперед, туда, где из снега торчал ряд тонких копий. Большинство мужчин просто пробегали мимо. Кальф не мог сердиться на них. Он просто схватил древко.

Тролли заревели, издавая вой, от которого кровь стыла в жилах. Их барабаны грохотали теперь быстрее, чем билось сердце Кальфа. Размахивая руками, рыбак собрал вокруг себя нескольких бежавших. Среди них были Кодран и булочник из Хоннигсвальда. Мужчины, которые никогда не стремились быть воинами. Они в отчаянной ярости сжимали длинные копья.

Кальф выстроил горстку храбрецов в ряд, когда таран с адским треском проломил вал. Тролли прорвались сразу же, при первом штурме. Бревна палисада надломились, словно травинки. В брешь тут же повалили первые враги.

– В атаку! – закричал Кальф.

Все вокруг померкло. Он видел только одного тролля-воина, нарисовавшего сажей широкие полоски на обнаженной груди. На троллей в бреши обрушился град стрел. Наконец-то! Однако обстрел не задержал чудовищ. Они чувствовали, сколь близка победа.

– В атаку! – все отчаяннее кричал Кальф. – В атаку! – Он кричал вопреки собственному страху.

Упершись ногами глубоко в снег, он вонзил копье в грудь троллю. Железное острие вошло глубоко в плоть, наткнулось на ребро, провернулось и вышло возле шеи.

Тролль запрокинул голову и зарычал. Внезапное движение вырвало копье из руки Кальфа. Он обнажил меч. Обеими руками обхватил длинную, обвитую кожей рукоять.

Противник сломал древко копья. Яростно размахивая им, он пытался держать Кальфа на расстоянии. Рыбак пригнулся, уходя от лезвия каменной секиры. Враг поднял левую руку. Меч угодил между исполинскими пальцами, со скрипом вспорол запястье и руку.

Кальфу заложило уши от крика. Его меч торчал из руки тролля. Серокожий отбросил человека в сторону. Мужчина упал в снег. Тяжелые ноги протопали мимо. Все больше врагов проникало в брешь, а у рыбака больше не было оружия, чтобы сражаться. Слезы ярости выступили на глазах, когда он поднялся и побежал. Он должен добраться до баррикады. Может быть, они смогут ненадолго задержать троллей там.

Тонкая линия копьеносцев, которых он повел на брешь, распалась. Большинство лежали мертвыми на снегу. Те, кто был еще жив, бежали.

Спотыкаясь, Кальф несся вперед. Тролли быстрее продвигались по глубокому снегу. Немного впереди он увидел Аслу. Она пыталась помочь нескольким мужчинам подняться и образовать новую линию. Здесь, на открытой местности, это было бесполезным актом отчаяния. Их сразу сметут.

Кальф наклонился и поднял меч убитого. Затем поспешил к Асле. Это было последнее, что он еще мог сделать, – умереть рядом с ней. Бежать было бессмысленно. Тролли догонят их задолго до последней баррикады.

Рыбак увидел, как поймали Кодрана. Тролль схватил его за волосы и рванул. Нога великана с треском опустилась на широкую грудь паромщика. Казалось, тролль давит насекомое. Паромщик сплюнул кровью и замер неподвижно.

Асла мягко коснулась руки Кальфа.

– Ты всегда рядом, – печально сказала она. – Жаль, я не поняла этого раньше.

Тролль, убивший паромщика, несся к ним. Он размахивал большой дубинкой.

«Так вот как выглядит смерть», – подумал Кальф.

В ночи прозвучало чужое слово. Тихо, но вместе с тем настойчиво. Противник опустил дубинку. Словно заколдованные, замерли сражающиеся. Из тени леса показалась хрупкая фигура в белой рубашке. Эльфийская королева проснулась!

– Возвращайся! – крикнула Асла. – Спаси детей!

Эмерелль шла прямо к ней.

– Значит, ты – Асла, – приветливо сказала она. – Благодарю тебя за гостеприимство.

Кальф наблюдал за тем, как постепенно отступали тролли, собираясь в небольшие отряды. Все они смотрели на королеву. Некоторые отчаянно жестикулировали. Мир крошился.

– Иди и спаси детей! – еще раз попросила ее Асла.

– Именно это я и собираюсь сделать. Пожалуйста, прости меня. Эта война не должна была перейти в мир людей. Я не видела этого… Я… Тролли пришли только из-за меня. Если я сдамся, сражения прекратятся.

– Нет, это не может так закончиться! – возмутилась Асла. – Столь многие умерли за тебя. Ты не можешь просто сдаться сейчас!

– Это единственный способ защитить детей. Если меня возьмут в плен, причины для сражений не останется. Прощай, Асла, и прости меня, если сможешь.

К Эмерелль подошел тролльский воин. Лунный свет сверкал на его лысине. Эльфийка и серокожий обменялись парой слов. Затем воин подал своим знак отступать.

Слезы ярости бежали по щекам Аслы. Кальф положил руку ей на плечо.

– Все закончилось.

– Ничего не закончилось! Какой властью обладает Эмерелль в качестве пленницы? Как она удержит троллей от того, чтобы завтра атаковать нас снова? Эти бестии сожрут нас. Они придут опять. Эмерелль не должна была уходить!

– Но, может быть…

Асла вырвалась из его объятий.

– Нет, может быть – недостаточно. Там, наверху, мой последний живой ребенок. Я заберу Кадлин и всех, кто захочет пойти со мной. Воспользуемся этим временем и бежим в горы.

– Я не пойду с тобой. Мое место – у последней баррикады. Если тролли нападут, я задержу их на столько, на сколько смогу. А если они отступят, то приду в горы и заберу тебя.

– Я… – Асла закусила губу. – Я буду ждать.

– Лут защитит нас, – уверенно произнес Кальф.

Он верил в Ткача Судеб. Этот бог всегда был к нему благосклонен.

Асла опустила взгляд.

– Может быть, – тихо сказала она.

А затем пошла наверх, в деревню.

Без чести

Кровь, яростно лая, бегала вдоль кромки берега. Тролль был слишком велик, чтобы выпрямиться в узкой пещерке. Ему пришлось встать на четвереньки, чтобы выбраться из воды. При этом он размахивал булавой, усыпанной каменной крошкой. Великан пытался ползком добраться до них, и это выглядело гротескно. Гротескно и пугающе.

Ульрик и Хальгарда отползли к самой нише-гробнице. На душе у мальчика было тяжко. От шума пришла в себя Йильвина. Нащупала рукой меч, который он ей принес. Нельзя же оставлять его троллю!

Удар дубины едва не угодил в Кровь. Крупная собака попыталась ухватить страшилище за горло, но негодяй повернулся на бок. Клыки Крови вонзились ему в плечо. Это было ошибкой! Гигант, хрюкнув, потянулся за собакой. Опершись на одну руку, другой рукой он схватил Кровь и швырнул ее о стену пещеры.

Ульрик услышал хруст. Лай превратился в высокий жалобный вой. Кровь встряхнулась, попыталась снова подняться на ноги, но задние лапы подломились.

Йильвина ринулась вперед совершенно неожиданно. Эльфийка провела удар двумя руками в конечность, на которую опирался тролль. Она попала чуть выше запястья. Серебряная сталь пронзила плоть и кости. Людоед взревел. В бессильной ярости он поднял обрубок руки. Темная кровь пульсирующим потоком потекла из раны. Она брызнула в лицо эльфийке.

Ослепленная, та попыталась отползти от врага, но тролль схватил ее за ногу. Он в ярости ударил изувеченной рукой ее по груди, там, где из тела Йильвины торчала кость. Эльфийка выгнулась дугой. Меч выпал у нее из рук.

Тролль снова ударил по ране. При этом он издавал странные хрюкающие звуки. Йильвина больше не шевелилась. А чудовище продолжало лупить ее.

Хальгарда с плачем вцепилась в Ульрика. Мальчик нащупал в нише меч. Убийство не может быть честным. Никто не следует рыцарским правилам, которым учил его отец.

Наконец тролль оставил Йильвину. Вытянул из огня тлеющую ветку и прижал ее к обрубку руки. При этом он выл и чесался. Пещеру наполнил запах паленого жирного мяса.

Ульрик встал. Чудовище было слишком занято своей раной, чтобы обращать на него внимание.

– Тролль! – громко произнес Ульрик.

От боли урод катался по полу. Наконец он повернулся к ребенку.

– Умри!

Ульрик вонзил ему в горло клинок мертвеца. Затем отскочил назад. В шее тролля зияла глубокая рана. Серокожий недоверчиво смотрел на Ульрика. Он обхватил горло оставшейся рукой, издал булькающий звук, попытался выпрямиться и ударился головой о свод пещеры. Изувеченная рука потянулась к лежавшей у костра дубинке. Культя беспомощно ткнулась в оружие.

Тролль снова взглянул на Ульрика. Он не отваживался отнять руку от шеи. Между пальцами била кровь.

Мальчик выдержал его взгляд. Он должен был убить монстра, повторял он себе, хоть это и был бесчестный поступок. Эта бестия была людоедом! Его нужно было убить, и не важно, как именно.

Хальгарда негромко всхлипнула.

Ульрик взял ее за руку.

– Все снова будет хорошо. Все будет хорошо.

Он наблюдал, как подыхает тролль, и сам чувствовал себя мертвым. Он не ощущал ничего. Ни триумфа, ни ярости, ни даже страха.

Великан грохнулся вперед. Ульрик ждал. Он держал девочку за руку и смотрел на тролля. И только когда костер прогорел до темных углей, он отважился подойти к серокожему. Кровь, хромая, подошла к мальчику. Обнюхала тролля. Ульрик осторожно пнул великана носком. Тот не шевелился.

Мальчик облегченно вздохнул. Затем собрал оставшиеся ветки и, разворошив угли, снова разжег костер. Когда пляшущее пламя разогнало темноту в самые дальние уголки пещеры, он встал на колени рядом с Йильвиной. Эльфийка еле дышала. Мальчик не знал, как можно помочь воительнице. Порез он смог бы перевязать. Но это…

Наконец с помощью Хальгарды он подтащил эльфийку поближе к огню. Тролля они оба сдвинуть с места не смогли. Он был тяжел, как обломок скалы. После нескольких тщетных попыток они уселись как можно дальше от тролля.

Кровь улеглась у ног Ульрика. Она облизывала рану на задней лапе и негромко поскуливала.

– Я проголодалась, – сказала Хальгарда.

А мальчику все еще чудился запах горелой плоти тролля. Он не мог есть. В кожаной охотничьей сумке эльфийки он отыскал лишь кусок затвердевшего сыра. Протянул его девочке.

– А что будешь есть ты? – поинтересовалась Хальгарда.

– Я не голоден.

Хальгарда положила сыр перед собой.

– Мы поедим, когда ты проголодаешься.

Ее слепые глаза смотрели прямо на него. Она выглядела жутко: с седыми волосами и морщинистой кожей.

Долгое время они молча вслушивались в потрескивание пламени.

– Эта пещера – могила, не так ли? – наконец произнесла девочка. – Король Озаберг, мертвый тролль, Йильвина умирает…

– Но мы еще живы, – пылко возразил Ульрик.

– Сколько осталось дров?

– Достаточно, чтобы продержаться еще несколько часов.

Мальчик подумал о темноте, которая настанет потом. От этой мысли стало неспокойно на душе. Он не боится темноты! Просто ее не любит…

– Если мы останемся здесь, то погибнем от голода. Если пойдем через воду, нас убьет зимний холод, – спокойно заявила Хальгарда.

– Мы пошлем Кровь. Она приведет подмогу. – Ульрик запустил пятерню в густую шерсть собаки. – Правда, Кровь? Ты немного отдохнешь, а потом пойдешь искать маму или Кальфа.

О чести и набитых животах

Бирга сняла янтарь с шеи умирающей человеческой женщины. В ее глазах без век читалось безумие. Шаманка сняла кожу с ее лица. И, несмотря на это, пленница улыбалась Оргриму. Герцог отвернулся. Вообще-то для него не было ничего нового в зрелище пыток. Такова жизнь. В каком-то смысле таким образом пленникам оказывали уважение. Они получали возможность отмыться от позора из-за того, что не сражались до смерти. Храбро державшийся под пытками возвращал себе благосклонность предков. Человеческая женщина была храбра!

– Что она сказала? – поинтересовался Думгар.

Бирга указала на другие трупы.

– Не больше, чем те. Похоже, Эмерелль скрывалась в мире людей на протяжении многих недель.

Герцог Мордштейна поковырял в зубах тонкой палочкой, затем сплюнул.

– Почему Сканга не знала этого?

Шаманка сунула янтарь в сумку, спрятанную в складках ее платья, спокойно вытерла окровавленные руки о снег. С каждым мгновением, оттягивавшим ответ, тишина становилась все более угрожающей. Думгар отбросил свою зубочистку и принялся нервно поигрывать кожаным ремнем, свисавшим с пояса. Тролльский князь носил только мех, обернутый вокруг бедер. Босой, как и большинство его воинов, он топтался в снегу.

– Ну так что, Бирга? Ты ответишь мне?

– Неужели поступков Сканги и нашего короля недостаточно для ответа? Неужели твой толстый череп состоит только из костей? Ты не понял, что произошло? Кто послал нас сюда? Сканга и Бранбарт! И кого мы находим? Эмерелль. Думаешь, они не знали, что тиранша здесь? Ты считаешь все это совпадением, игрой судьбы? Они хотели, чтобы мы поймали тираншу. Ты должен был получить возможность заслужить бессмертную славу. Поэтому ты здесь. А не ради того, чтобы сжечь парочку покосившихся от ветра хижин!

Герцог Мордштейна провел рукой по лбу.

– Пусть бы и сказали мне, чего хотят.

– Зачем? Чтобы ты шел на войну против людишек, дрожа от страха? Вспомни о пирах после твоих побед. Смог бы ты спокойно пировать, зная, что тиранша здесь? Преследовал бы врагов, словно волк на охоте, не давая им покоя? Ты знаешь ответ.

Оргриму нравилось, как шаманка играет с Думгаром. Но он ни на минуту не поверил ей. Если бы Сканга действительно знала, где Эмерелль, она послала бы его через звезду альвов на горе в самом конце фьорда. Хватило бы десяти воинов, чтобы захватить тираншу.

Думгар принялся беспокойно шагать взад-вперед.

– Все не совсем так! – Он посмотрел на Эмерелль. Эльфийка была связана и сидела на корточках с подветренной стороны разрушенного палисада. – Нам следовало бы убить ее прямо сейчас. Она – зло, которое нужно истребить. Разве вы этого не чувствуете? Она хочет нашей смерти!

Бирга рассмеялась.

– Ты видел мясо зайца, Думгар? Посмотри на нее, на тираншу. Ее руки связаны, она не может сплести заклинания. Во рту у нее кляп, она не может произнести слов силы. И глаза у нее завязаны, чтобы ее взгляды не натворили бед. Чего ты боишься, Думгар? Мысли о мести – вот и все, что осталось тиранше!

За словами Бирги последовала тишина. Оргрим разглядывал эльфийскую королеву. Она была такой маленькой и хрупкой! Ему не верилось, что она обладает огромной силой! Когда-то она приказала убить его. Оргрим думал, что, если когда-нибудь встретит ее, воспоминания о ночи на Шалин Фалахе и всех его прошлых жизнях вернутся. Но врата в минувшие дни оставались заперты. Может быть, так оно и лучше. Какое дело дереву до прошлогодней листвы?

– Разве вы не чувствуете зло, которое исходит от нее? – пробормотал Думгар.

Он опустился на колени в снег рядом с тираншей. Его рука нащупала каменный нож на поясе.

– Ты знаешь, зачем она нужна Бранбарту живой. Она должна встать на Шалин Фалах. И полететь, обнять пропасть, как мы когда-то. Как ты думаешь, что сделает Бранбарт, если узнает, что ты убил тираншу?

Думгар поднялся. Глаза его сверкали яростью.

– Ты мне угрожаешь?

Рука Оргрима словно ненароком скользнула к тяжелому боевому молоту, висевшему у него на поясе.

– Совсем напротив, Думгар. Я о тебе беспокоюсь. Я пытаюсь представить, что сделает Бранбарт, если узнает о гибели тиранши.

Тролль вообразил, как пробьет голову этому дураку. Нет! Нужно взять себя в руки! Нужно просто заставить Думгара действовать. Он был рожден для того, чтобы попадать в неприятности, если его не останавливать.

Герцог посмотрел на мертвых людей, привязанных к разбитым опорам.

– Может быть, он даст тебе возможность отмыть свою воинскую честь, отдав тебя Бирге. Боль очистит тебя, и твоя душа будет незапятнанной, когда снова облачится в плоть.

Думгар проследил за его взглядом. Нервно провел рукой по подбородку.

– Ну хорошо. Отведем ее обратно. Веди нас к ближайшей звезде альвов, Бирга! Мы пойдем в Снайвамарк.

– Ближайшая крупная звезда находится у деревни, которую уничтожил Оргрим, – пояснила шаманка. – Оттуда мы можем вернуться домой. Нам понадобится три-четыре дня, чтобы достичь этого места. По крайней мере если погода не изменится.

Оргрим выругался про себя. Он знал, что означает возвращаться.

– Значит, нам придется идти по разоренной земле, – заявил Думгар. – Наших запасов хватит еще на два дня. Нам нужно мясо. – Он решительно поглядел на Оргрима.

– Нет! – произнес герцог Нахтцинны. – Я дал тиранше слово.

– Тогда я освобождаю тебя от данного слова.

– Может быть, ты и распоряжаешься этим войском, Думгар, но не моей честью. Я обещал Эмерелль, что людишки будут жить, если она сдастся. И я сдержу слово.

– Какое мне дело до твоего слова, когда речь идет о пятистах голодных троллях? Мы завоюем деревню, и у нас будет достаточно припасов на обратный путь. Ты с ума сошел, Оргрим? Тиранша разве держала слово, когда сталкивала с моста тебя и меня? Ты ей ничего не должен! Завтра утром мы завершим эту битву, и я жду, что ты будешь сражаться!

– То, что когда-то сделала тиранша, для меня не имеет значения. Мое слово – это мое слово! И оно тверже гранита.

Думгар, на удивление, сохранил спокойствие. Даже улыбнулся.

– Значит, ты восстаешь против моих приказов, герцог Оргрим. Позволь напомнить, что король дал мне право верховного командования в этом походе. Бранбарт не одобрит того, что твое слово, данное Эмерелль, важнее для тебя, чем полный желудок его воинов. Я уже предвкушаю, как доложу ему об этом.