Текст книги "Невидимки (ЛП)"

Автор книги: Бентли Литтл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

15.

На следующий день я осознал себя совершенно невидимым. Полностью. Меня никто не видел и не слышал. Я превратился не просто в Невидимку. Я вообще не существовал.

А я-то думал, что всё закончилось. Решил, что смогу вернуться к работе, что моё состояние само начнет обращаться вспять, что всё вернется в норму, но, когда я вышел из машины и прошел в здание мэрии, я понял, что никто меня не видел. Я вошел внутрь, прошел мимо секретаря мэра и та не обратила на меня внимания. Я стоял прямо у дверей кабинета Ральфа. Тот смотрел сквозь меня.

– Ральф! – позвал я.

Нет ответа.

Я принялся играться с его вещами, дурачиться, брать предметы и переносить их из одного угла в другой. Только, какой во всём этом был смысл? Я развернулся и ушел. Впервые я осознал то, что должен был осознать уже давно: мне не хотелось возвращаться на работу.

Мне не хотелось вообще здесь оставаться.

Не хотелось больше жить в Томпсоне.

Я сел в машину и вернулся домой.

В пути я размышлял над тем, кто я и что я, о своих желаниях. Тестировать товары? Быть подопытным кроликом в человеческом обличье? Какой от всего этого толк? Неужели в этом и есть смысл существования? Возможно. Как однажды сказал Ральф: «Кто-то же должен».

Кто-то, но не я.

Возможно, жизнь и работа в Томпсоне и приносила Невидимкам какой-то смысл в их существование. Возможно, страна производила хорошие товары, потому что мы прилежно выполняли свою работу. Благодаря нам, наверное, товаров производилось всё больше, всё больше появлялось рабочих мест, а те, кто эти товары покупал, были счастливы. Возможно, часть ответственности за всё это лежала в том числе и на Невидимках Томпсона.

Только мне всего этого было недостаточно.

Томпсон был лишь копией «Автоматического интерфейса». Я тут никто. И ничто.

А мне хотелось быть хоть кем-нибудь, хоть чем-нибудь.

Я остановился возле дома и какое-то время сидел в машине. Увидел в окне Джейн, как та пылесосила гостиную.

Всё пошло коту под хвост. Всё. Абсолютно. Дорога, которой я шёл, окончилась тупиком. Ужас Простых Людей завершился кровавой баней, а город, где жили подобные мне превратился в то, от чего я пытался сбежать.

Что мне теперь делать? Куда податься?

А как же Джейн?

Я ещё недолго посидел в машине, затем зашел в дом и всё рассказал Джейн. Она решила позвонить своим друзьям.

Её никто не слышал.

Мы поехали в центр, погуляли по магазинам. Нас обоих никто не видел. Мы были невидимы. Джейн вытащила меня оттуда, но и я затянул её туда, и теперь мы оба застряли в этом междумирье, невидимки среди Невидимок.

Джейн становилась всё тише и тише, пока осознание происходящего постепенно до неё доходило.

– Я не вижу никаких странных штук, – сказала она мне.

– Я тоже, – ответил я. – Полагаю, с этим покончено.

– Значит, мы застряли. В этом положении.

Я кивнул.

Она выронила сумочку и расстегнула блузку.

– Ты что делаешь? – спросил я.

Она уже расстегнула лифчик, скинула туфли, расстегнула и стянула джинсы.

– Прекращай! – Меня это уже начинало пугать.

– А что? Никто же не видит.

Она спустила трусики.

– Джейн!

Она подбежала к пожилой паре, взяла руку мужчины и приложила к своей груди.

– Смотри, какие сиськи!

Мужчина нервно одернул руку. Хоть он и чувствовал её, но он её не видел и не слышал.

– Джейн!

– Отлижи мне! Полижи мне письку!

Джейн стояла голая посреди торгового зала и выкрикивала ругательства, но никто не обращал на неё внимания. Я прошел в магазин постельного белья, взял оттуда халат, накинул его ей на плечи и отвел в машину.

После этого я отвез её домой.

16.

Следующие два дня Джейн провела в постели. Поначалу я переживал, что она не справится с таким ударом. Я не ожидал от неё подобной реакции, и меня это напугало.

Но на утро третьего дня она проснулась раньше меня, и к тому моменту, когда поднялся я, уже готовила завтрак.

– Временное помешательство, – сказала она, когда я прошел на кухню.

Я сел за стол, налил в стакан апельсинового сока, притворяясь, будто ничего необычного не произошло.

– Когда ты впервые осознала себя Невидимкой, произошло то же самое?

– Нет. Только в этот раз. Синдром отложенного стресса, наверное. Просто сорвалась.

– Теперь-то всё нормально?

– Всё хорошо.

Я взглянул на неё.

– И что будем делать?

– А ты бы что хотел?

Я вдруг понял, что меня тут ничего не держало, ничего не связывало с этим местом. У нас здесь не было никаких обязательств, никаких долгов. Мы были свободны делать всё, что захотим.

– Не знаю, – признался я.

Она подошла к столу, переложила со сковородки на тарелку пару жареных яиц.

– Чего я точно не хочу, так это оставаться здесь, – сказала она.

– Я тоже. – Я посмотрел на неё. – Есть предложения, куда можно отправиться?

Джейн хитро улыбнулась.

– На побережье?

Я кивнул и тоже улыбнулся.

– Значит, на побережье.

Днём, пока Джейн собирала вещи, я позвонил Фелипе. Я не был уверен, здесь ли он вообще и не ушёл ли на ту сторону. Не был я уверен также, услышит ли он меня. Однако он был здесь, он меня слышал и обещал обязательно приехать. Я рассказал, как добраться до нашего дома.

Он прибыл через 15 минут. Выглядел он при этом ещё бледнее, и более размытым, чем в нашу последнюю встречу, хотя, казалось, что хуже некуда было. Но я его всё ещё видел, и Джейн видела. Несмотря на всё произошедшее, у меня стало тепло на душе и я, наконец, представил свою жену лучшему другу.

Ночь Фелипе провел с нами.

За обедом я рассказал ему, что произошло, что я видел, и что сделала Джейн.

Он кивнул.

– Значит, считаешь, способность других людей нас узнавать держит нас здесь?

– Это вполне вероятно.

– Тогда, почему я до сих пор здесь?

– Потому что я тебя знаю. – Я сделал глубокий вдох. – Потому что я вижу тебя. Я узнаю тебя. Я люблю тебя.

Он ухмыльнулся.

– Попытка – не пытка, да?

– Хуже-то не стало.

– А что будет, когда ты уедешь?

Я замолчал.

Он рассмеялся.

– Не переживай. Я не напрашиваюсь в компанию.

– Дело не в… – попытался объясниться я.

– Знаю, знаю.

Честно говоря, я раздумывал над тем, чтобы взять его с собой. Но сначала следовало поговорить с Джейн.

– А поехали с нами? – предложила Джейн. Я посмотрел на неё и кивнул в знак благодарности.

Он помотал головой.

– Моё место здесь. Тут живёт мой народ.

– Но…

– Никаких «но». Полагаю, мне хватит сил и веры, чтобы бороться с любым давлением. Никто не убедит меня в том, что я не существую.

Я кивнул, улыбнулся, но ощущение тревоги меня не покинуло.

Утром Фелипе помог мне отнести вещи в машину. Джейн, тем временем, прибиралась в доме. Ей не хотелось, чтобы новые постояльцы застали здесь бардак.

– Уверена, что мебель брать не стоит? – спросил я у неё. – Взяли бы прицеп.

Она помотала головой.

– Нет.

Мы были готовы отправляться.

Джейн села в машину и накинула ремень безопасности. Я повернулся к Фелипе. Несмотря на все наши различия, несмотря на разногласия, несмотря на всё произошедшее, мне было жаль с ним прощаться. Мы многое вместе пережили, и плохое и хорошее, всё это крепко нас связало. Я посмотрел на него, и его острый некогда взгляд померк, а по краям глаз выступили слёзы.

– Поехали с нами, – сказал я.

Он помотал головой.

– Я больше не исчезаю. Я возвращаюсь. Через несколько недель я окрепну. За меня не переживай.

Я посмотрел ему в глаза и понял, что он знал, что это не так. Это понимание искрой промелькнуло между нами.

– И куда направитесь? – поинтересовался он. – Обратно в Палм Спрингс? Может, удастся набрать новую команду террористов.

– Это не для меня, – ответил я, затем указал рукой на Томпсон. – И это тоже не для меня. Не знаю даже, что именно мне подойдёт. Это я и попытаюсь выяснить. Но ты оставайся здесь. Набирай новых террористов. Сражайся за будущее нашего народа. И продолжай верить.

– Буду, – тихо сказал он и добавил: – Берегите себя.

Я чуть не расплакался, по щеке потекла слеза и я не успел её смахнуть. Я посмотрел на Фелипе и, поддавшись внезапному порыву, крепко его обнял.

– Ты сам себя береги.

– Ага.

Я сел в машину.

– Прощай, – обратился он к Джейн. – Мы не так много времени знакомы, но мне кажется, я знал тебя всю жизнь. Когда мы странствовали вместе, Боб постоянно о тебе говорил. Он тебя очень любит.

Джейн улыбнулась.

– Я знаю.

Они пожали друг другу руки.

Я завёл машину и отъехал со двора. Я бросил взгляд на Фелипе. Тот помахал рукой.

Я тоже помахал ему.

– Прощай, – сказал я.

Когда мы отъезжали, он побежал за нами, и продолжал бежать, пока мы не ехали по дороге из города. Когда мы выехали за пределы Томпсона, он встал посреди дороги и принялся нам махать.

Я посигналил ему в ответ.

Мы ехали на восток, пока Фелипе не исчез за горизонтом, а Томпсон не превратился в маленькую, едва различимую точку.

17.

Пока мы не нашли постоянно жильё, нам приходилось селиться в мотелях.

В Лагуна Бич не было ни одного подходящего необитаемого дома, поэтому мы отправились на побережье, в городок Корона дель Мар.

Поначалу, я предполагал, что мы найдём понравившийся дом и будем жить там в своё удовольствие. Я думал, что не было никакого смысла искать собственное жильё. Решил, что жить по соседству с кем-то ещё окажется довольно удачной идеей. Мы были бы там, как призраки. Весьма забавно вышло бы.

Поэтому мы поселились в огромном особняке с роскошным видом на океан, принадлежавшем одной пожилой паре. Мы заняли комнату для гостей и мылись в гостевой ванной. Когда хозяева ложились спать, мы выходили на кухню.

Однако нам стало некомфортно жить по соседству с другими людьми, становиться свидетелями их личной жизни. Мне было неприятно наблюдать за людьми, которые думали, что их никто не видит, видеть, как они чешутся, слышать, как они бормочут что-то себе под нос, позволяют проявляться своим искренним чувствам. Так что мы переехали поближе к берегу, в Пасифик Пэлисейдс, где, наконец, нашли шикарный дом, принадлежавший некогда популярному артисту, у которого недоставало средств на оплату счетов. Дом уже два года как был выставлен на продажу.

Туда мы и заселились.

Дни шли своим чередом. Мы просыпались за полдень, большую часть дня проводили на пляже, вечером читали или смотрели телевизор. Было приятно, но я постоянно задавался вопросом: в чём смысл всего этого? Идея Фелипе о том, что у нас была какая-то особая судьба, что мы были созданы для чего-то особенного, меня никогда не прельщала, однако я не мог отделаться от мысли, что мой жизненный путь должен куда-то в итоге привести, что в моем существовании был какой-то смысл, какая-то цель.

Но ничего этого не было.

Не было никакого смысла. Мы жили, мы умирали, а в промежутке пытались что-то сделать. И всё. Точка. Не было ничего, что можно было бы выделить из серии разрозненных эпизодов, называемых моей жизнью. Моё появление на свет ничего ни для кого не изменило.

А потом Джейн сказала, что беременна.

И всё изменилось.

Вот он – смысл, решил я. Может, я оставлю след в истории, а может и нет. Но после меня останется ребенок и то, кем он станет, зависит от меня и от Джейн. И, возможно, наш ребенок сыграет значительную роль в этом мире. А, может, и нет. Но может, его или её ребенок сыграет. И, что бы ни произошло, как далеко бы ни протянулась эта цепочка, начало будет положено мной.

У меня появилась цель.

Я вспомнил слова Ральфа о том, что дети Невидимок сами всегда становились Невидимками. Я рассказал об этом Джейн, но ни ей, ни мне не было до этого никакого дела. Она заявила, что жизнь в Пасифик Пэлисейдс ей не нравится, ей хотелось, чтобы наш ребенок рос в иных условиях, поэтому мы снова переехали, на этот раз поближе к берегу, в дом в Кармеле.

Первый триместр прошел успешно, мы с Джейн чувствовали себя счастливыми как никогда прежде. Мы попытались выйти на связь с её родителями, но те нас не видели и не слышали. Мы, конечно, ожидали подобного, но результат нас всё равно разочаровал. Впрочем, ненадолго. Нам было чем заняться, было чему радоваться. Мы зарылись в книги в поисках подходящего имени. Читали руководства для молодых родителей. Крали детское питание, мебель, одежду.

Мы подолгу гуляли вдоль берега, но со временем, когда живот Джейн стал больше и она начала быстро уставать, она стала заниматься упражнениями на дому. Мне она сказала, чтобы я продолжал гулять и хоть поначалу я противился, в итоге я согласился. Она сказала, что не хотела привязывать меня к своему состоянию. Ещё она признала, что ей хотелось побыть одной, чтобы я не болтался постоянно возле неё.

Я понимал её желания.

Одиночные прогулки по пляжу даже начинали мне нравиться.

А потом произошел тот случай.

Я прошел больше километра по песку и собрался уже повернуть обратно, когда заметил странное возмущение в воздухе. Я подался вперед и сощурился.

Вдали, на песчаном горизонте виднелась полоска фиолетового леса.

Сердце дернулось в груди. Я покрылся холодным потом, дыхание сперло. Я быстро побежал обратно к дому. Добравшись, я взбежал на крыльцо.

Джейн отчаянно визжала, взывая ко мне.

Прежде мне не доводилось слышать, чтобы она так кричала. Я никогда не думал, что в её голосе могло быть столько ужаса, но я слышал её и у меня внутри всё сжалось от страха. Я замер, боясь пошевелиться, но совершил над собой усилие и вошел в дом.

– Боб! – кричала она.

Через коридор я влетел в спальню.

Там я встретил убийцу.

Он сидел на нашей кровати. Он сорвал с Джейн одежду, уселся на неё сверху и прижал к её горлу лезвие ножа. Каким-то образом ему удалось выжить, вернуться и выследить нас.

Краем глаза он заметил меня и повернулся.

Его ширинка была расстегнута, наружу торчал эрегированный член.

– А, вот и ты. – Он ухмылялся. – А я всё жду, когда ты явишься. Хочу, чтобы ты посмотрел, как твоя женушка будет мне отсасывать. – Он потянулся в сторону, взял её порванные трусики, зарылся в них носом и принялся их нюхать. – Ммммммм, – протянул он. – Свеженькие.

Я резко шагнул вперед, он тут же прижал нож к её горлу, из пореза пошла кровь. Джейн вскрикнула.

– Не дергайся, – предупредил он. – Иначе я ей глотку нахуй порежу.

Я замер в дверном проеме, не зная, что делать. Какая-то часть моего сознания надеялась, что Фелипе всё-таки растворился в ином мире и сейчас он выскочит оттуда, затащит этого гада туда, откуда он явился и тем самым спасёт нас.

Только ничего этого не произошло.

Убийца наклонился вперед. Головка его члена уткнулась в крепко сжатые губы Джейн.

– Открывай пасть, бля, – приказал он. – Или я вырежу твоего выродка прямо из живота.

Джейн открыла рот и он сунул туда член.

Инстинкты взяли надо мной верх. Если бы я начал раздумывать, то никогда бы не сделал того, что сделал. Я бы испугался за жизнь Джейн и нашего нерожденного ребенка и так и стоял бы на месте. Но, когда я увидел, как его вставший член исчез у неё во рту, я, не раздумывая, бросился вперед. Я прыгнул ему на спину, обхватил руками голову. Он мог бы воткнуть нож в горло Джейн, но в этот же миг она стиснула зубы и убийца отчаянно завопил, потеряв контроль за ситуацией. Я потащил его за голову на себя, оттаскивая от Джейн и попытался ухватиться за нож. Его лезвие полоснуло по ладони, не сказать, что я не почувствовал боли, но я не остановился и продолжил выкручивать ему шею, пока не услышал отчётливый хруст. Вопли стихли, его тело обмякло, однако нож всё ещё лежал в ладони. Джейн выхватила его и воткнула ему прямо в промежность. По её животу хлынул поток крови, заливая простыни.

Она выдернула нож и воткнула его обратно, на этот раз в грудь.

Я повалился на спину, продолжая выкручивать ему шею и мы вместе очутились на полу.

Я вскочил на ноги, ожидая, что он будет всё ещё жив, но он был мертв.

Окончательно мертв.

Я огляделся и не увидел ни оранжевой травы, ни фиолетовых деревьев, никаких признаков иного мира.

Джейн продолжала держать нож, её трясло словно лист на ветру, она тихо всхлипывала, всё её тело было покрыто кровью, изо рта свисала слюна.

Я, наконец, ощутил боль от пореза и заметил, как на пол стекали струйки моей собственной крови. Не обращая внимания на порез, я подошел к Джейн и аккуратно вытащил нож из её ладони, поставил на ноги и вывел в соседнюю спальню.

– Они что, посылают за нами убийц? – выкрикнула она. – Посылают их за нами, потому что я не дала им заполучить тебя?

– Нет, – ответил я, поглаживая её по голове и усаживая на кровать. – Это всё. Он был один такой. И приходил он за мной. Не за тобой.

– А что если они пришлют ещё?

– Не пришлют. Это последний.

Я не понимал, откуда я это знал, но я был убежден в правдивости своих слов. Видимо, это был один из «толчков», как у Фелипе.

– Всё кончено, – сказал я.

И в кои-то веки я оказался прав.

Всё закончилось.

18.

Позже днём я зарыл труп.

Но сначала я порубил его на куски.

На следующий день мы собрали вещи и переехали в Мендосино.

19.

Ещё через четыре месяца Джейн родила мальчика весом под 4 килограмма.

Мы назвали его Фелипе.

20.

Иногда мне кажется, что мне повезло. Повезло быть Невидимкой. Внешность моя, может, и была обычной, но опыт точно отличался от остальных. Я видел то, чего нормальный человек никогда бы не увидел. Делал то, чего обычный человек никогда бы не сделал. Я прожил хорошую жизнь.

Мы живём в прекрасном мире. Я только сейчас начал это осознавать. Мы живём в мире, полном чудес. И, несмотря на то, что моё состояние мешало наслаждаться ими в полной мере, я знал об их существовании.

И я пытался научить этому своего сына.

Мне не было прощения за содеянное. Сейчас я в этом убежден. Убийство людей – это абсолютное зло, не важно, при каких обстоятельствах оно было совершено, чем оно оправдывалось. Убийство – это зло, вне зависимости от того, кто его совершает.

Если бог есть, простить меня мог лишь он.

За себя могу сказать лишь, что я учусь на собственных ошибках. Я прожил жизнь не впустую. Тот, кем я стал, очень сильно отличается от того, кем я был.

Видимо, в моих странствиях, в несвязанных между собой событиях, какими являлась моя жизнь, был какой-то смысл.

Я продолжал гадать, кто же мы такие. Потомки инопланетян? Генетические мутанты? Результат какого-то правительственного эксперимента? Я продолжал размышлять, но уже не был одержим этим вопросом, как прежде. Смысл моего существования не в этом.

Он в моём сыне. В Фелипе.

Не уверен, верю ли я в существование бога, дьявола, рая или ада, но я совершенно убежден, что в нашем бытии должен быть смысл. Я убежден, что у нашего появления на земле есть цель. Я не считаю, что смысл нашей жизни заключается в самой жизни. Не считаю я также, что наша цель – быть замеченными другими людьми. Не кажется мне и то, что наша задача – тестировать товары массового производства для усредненных американцев.

Я знаю, что у нас должна быть какая-то цель.

Может, когда-нибудь, я это выясню.

Может, это выяснит мой сын.

А что насчёт того, иного мира, который когда-то мне приоткрылся? Я и об этом размышлял. Что это? Ад? Рай? Нирвана? Неужели именно это место видели многочисленные гуру и мистики, когда настолько глубоко погружались в медитацию, что теряли всякую связь с реальностью? Или это другое измерение, существующее параллельно с нашим? Я читал и перечитывал «Великий бог Пан» и никак не мог принять это объяснение.

Однако альтернативной версии у меня не было.

Каким бы ни было объяснение существования этого мира, магическим или научным, само его наличие каким-то образом успокоило мои тревоги относительно жизни и смерти. Не знаю, переживал ли я вообще о том, что будет после смерти, но чувствовал я себя гораздо спокойнее. Я не знал точно, было ли что-то после смерти – да и никто не знал этого с уверенностью – но, я знал, что что-то было и меня это не пугало.

Мы по-прежнему живём в Мендосино, на берегу океана. По утрам я пишу, а Джейн присматривает за Фелипе и возится в саду.

Остальную часть дня мы проводим вместе.

У нас хорошая жизнь и мы счастливы, но меня не покидает чувство, что когда-нибудь нам захочется большего. Я иногда вспоминаю слова Джеймса о стране Невидимок, земле за морем, острове или полуострове, где подобные нам живут мирно, отдельным народом.

Мне кажется, это было бы отличным местом для детей.

Порой я смотрю на водную гладь и мечтаю научиться управлять лодкой.

© Перевод с английского: Деев К. С., 2019