Текст книги "Европейская поэзия XVII века"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 45 страниц)

Стр. 417. «Нет, меня не веселит…» – Фрагмепт из драмы «Стойкий принц» (д. I, явл. 3), которая написана в 1629 г. и впервые напечатана в 1640 г.

Стр. 417. Наставленья Педро Креспо сыну. – Фрагмент из драмы «Саламейский алькальд» (д. II, явл. 15); время ее создания определяется приблизительно между 1640 и 1645 гг.; первая публикация в 1651 г. Это одна из самых демократичных по духу пьес Кальдерона. Приводимый фрагмент весьма напоминает наставления Дон-Кпхота Санчо Пансе из романа Сервантеса.

Стр. 419. С л е и е ц. – Фрагмент из драмы «Ересь в Англии», написанной около 1634 г. и впервые напечатанной в 1684 г.

Стр. 420. Щедрость. – Фрагмент из драмы «Знание добра и зла» (д. I, явл. 12); пьеса датируется между 1625 и 1627 гг., напечатана впервые в 1636 г.

Терпандр – древнегреческий поэт (VIII в. до п. э.).

Александр. – Имеется в виду Александр Македонский (356–323 гг. до п. э.). Анахроннзм здесь объясняется тем, что Кальдерон опирался на легендарную традицию, для которой очень характерны диалоги типизированных «царя» и «мудреца», не имеющих прямого отношения к реальпой истории.

Стр. 420. Презренье к славе. – Фрагмент из драмы «Ересь в Англии».

Стр. 421. Утешение. – Монолог Росауры из драмы «Жизнь есть сон» (д. I, явл. 3), которая написана в 1631–1632 гг. и впервые опубликована в 1636 г. Источником фрагмента обычно называют книгу Хуана Мануэля «Граф Луканор» (пример X), куда эта история могла попасть из многих средневековых источников. Однако более вероятно, что – наряду с книгой Хуана Мануэля – источником для Кальдерона послужил анекдот из жизнеописания Абд ал-Рахмана ибн Марван ал-Ансари ал-Канази ал-Куртуби (952/953—1013), знаменитого арабского мыслителя.

Стр. 422. Рассказ Фабьо о мартышках. – Фрагмент из драмы «По секрету вслух», написанной около 1642 г. и напечатанной в 1715 г.

Оран. – См. прим. к с. 351.

Тетуан – приморский город на территории нынешнего Марокко, основан в 1492 г. беглецами из отвоеванной испанцами Гранады.

Стр. 422. Рассказ Фабьо о блох е. – Фрагмент из той же драмы.

Стр. 423. К цветам. – Монолог Фернандо пз драмы «Стойкий принц» (см. прим. к с. 417); написанный в форме сонета, этот монолог почти всегда включается в антологии испанской поэзии.

Стр. 424. «Рассыпанные по небу светила…»– Ответный монолог Феникс пз драмы «Стойкий принц».

Хуан Перес де Монтальван(1602–1638) – Поэт, прозаик и драматург, автор около шестидесяти комедий. Страстный почитатель Лопе де Вега, он получил исключительное право на издание произведений великого драматурга. Учился в Алькала-де-Энарес; доктор теологии. В 1625 г. принял священнический сан. Сын придворного книгопродавца, Перес де Монтальван подвергался жестоким насмешкам за «аристократизацию» собственной фамилпп (его отец был просто Пересом), за подражательность Лопе и претенциозность. Среди насмешников самым жестоким был, конечно, Ко. ведо. Первое стихотворное произведение Монтальвана – «Орфей на испанском языке» (1624), поэма в четырех частях, авторство которой настойчиво приписывали Лопе де Вега, и великий драматург столь же настойчиво утверждал, что автором «Орфея» был Монтальван. В том же году вышел в свет сборник новелл Монтальвана «Случайности и чудеса любви», проданных с огромной по тем временам выгодой. Драмы и стихи Монтальвана издавались неоднократно с 1635 по 1638 г. Поэт умер, сойдя с ума, что было предречено ему Кеведо.

Стр.425. «Идет Ревекка, ливнем золотым…» – Сонет написан на основе библейской истории о первой встрече и любви Ревекки н Исаака, одного из патриархов еврейского народа (Бытие, XII–XV).

Стр. 426…младая Дина, изменив свой вид… – Дина – дочь Иакова и Лии, героиня того эпизода Библии, где рассказано о соблазнении ее сыном царя в городе Сихем (Бытие, XXXIV).

Сальвадор Хасинто Поло де Медина(1603–1676) – Поэт и гуманист. Поло де Медина объявил себя противником гонгоризма, хотя влияние этого течения в его стихах вполне ощутимо. Как и многие из его современников – поэтов, он вступил в монашеский орден и занимал пост секретаря у епископа Луго. После него осталось довольно большое литературное наследство, которое включает множество сатирических стихотворений. Наибольшую славу ему принесло произведение «Нравственное руководство Лелию», нечто вроде трактата о практической морали, куда введены сонеты, завершающие, как правило, главы трактата.

Габриэль Боканхель-и-Унсуэта(1608?—1658) – Поэт и драматург. Служил библиотекарем во дворце кардинала-инфанта дона Фернандо, которому посвятил поэму «Лира муз» (1637). Учился в Алькала-де-Энарес, с 1637 г. занимал пост официального хрониста. Его поэтическое наследие полнее всего представлено в сборнике «Рифмы и проза, а также история Леандра и Геро» (1627), где явно влияние двух великих – и весьма разных – поэтов того времени: Гонгоры и Кеведо. Излюбленной формой стихов Боканхеля были сонет и романс.

Франсиско де Трильо-и-Фигероа(1615?—1665?) – Поэт и историк. Почти всю жизнь прожил в родном городе Ла-Корунья и в Гранаде. Молодым человеком принимал участие в итальянских походах. Его поэзия создавалась при серьезном влиянии Гонгоры. Помимо длинной исторической поэмы (весьма посредственного качества) «Неаполисеа», Трильо-и-Фигероа сочинил много лирических стихотворений, изданных в сборнике «Любовные, сатирические и героические стихотворения» (1651), где преобладают переводы из Анакреонта, стихи на библейские темы. В подражание Овидию он сочинил поэму «История Леандра».

Франсиско Лoпec де Сарате(1580–1658) – Поэт-гонгорист, драматург. В юности был солдатом, позднее служил секретарем у Родриго де Кальдерона, одного из влиятельнейших министров Филиппа III. После казни Родриго де Кальдерона в 1621 г. Лопес де Сарате занимался исключительно поэзией. Он пользовался покровительством многих знатных вельмож и был очень популярен в литературных кругах, где ему присвоили прозвище «Рыцаря Розы», поскольку один из лучших его сонетов был посвящен этому пиетку. Лопеса де Сарате хвалили в своих произведениях Лопе де Вега и Сервантес (за поэму «Изобретение креста»). Впервые его стихи были опубликованы в 1619 г., более полное издание – сборник «Любовные и героические рифмы» – вышло в 1625 г.

Бернардо де Бальбуэна(1562–1627) – Поэт и теолог. Годился в вице-королевстве Новая Испания и учился в Гвадалахаре (Мексика). Юношей отправился в Испанию, учился в университете Сигуэнсы и защитил там в 1607 г. диссертацию по теологии. Избрав церковную карьеру, Нальбуэна занимал высокие посты на Ямайке и в Пуэрто-Рико. Всю жизнь писал стихи; выше всего он ценил свои поэмы, которые содержат немало удачных фрагментов; но они не имели особенного успеха по причине невероятной длины. Из них очень известна (фрагментами всегда входит в антологии) поэма «Бернардо, или Победа при Ронсевале» (1624). Приводимый в данном томе отрывок взят из поэмы «Величие Мексики» (1604), написанной элегантными терцинами. Творчество Бальбуэны в равной степени принадлежит испанской и мексиканской литературам; его произведения – характерный пример того, как веяния и традиции метрополии реализовались в культурной жизни американских колоний Испании.

Хуан дель Валье-и-Кавьедес(1653?—1694) – Поэт и прозаик. Родился в Андалусии, в семье торговца, ребенком был перевезен в Перу. В возрасте двенадцати лет отец послал его в Испанию, где он пробыл три года и познакомился в Мадриде со многими знаменитостями культурного центра страны. Валье-и-Кавьедес дружил с Кальдероном и другими литераторами. Вернувшись в Перу, поэт очень скоро промотал отцовское наследство и умер опустившимся пьяницей. Современники считали его замечательным сатириком, продолжателем традиции Кеведо, у которого Валье-и-Кавьедес действительно учился мастерству. Валье-и-Кавьедес – один из самых ранних представителей новой перуанской литературы: тематика, тональность, словарный состав, интонация его стихов уже принципиально отличны от поэтической практики метрополии. В течение долгого времени стихи Валье-и-Кавьедеса не были напечатаны. Часть пз них опубликовал под названием «Зуб Парнаса» Рикардо Пальма в 1899 г. Позднее были найдены рукописи поэта, среди которых обнаружено, помимо сатирических стихов, немало лирических и мистических произведений.

Хуана Инес де Ла Крус(наст. имя – Хуана де Асбахо-и-Рамирес де Сантильяна; 1651–1695) – Считается в испаноязычной литературе поэтом первой величины. Она родилась и прожила всю жизнь в вице-королевстве Новая Испания, поэтому ее чтут как родоначальницу мексиканской поэзии. Писать стихи она начала в шесть лет и проявила величайшие способности к наукам. Двадцати уроков латыни ей хватило, чтобы приступить к сочинению стихов на языке классической древности. Ореол чудо-ребенка сопровождал Хуану все детство и отрочество. Страсть к поэзии и наукам определила ее дальнейшую судьбу: шестнадцати лет поэтесса приняла монашеский обет в ордене босоногих кармелиток. С тех пор вся ее жизнь была посвящена делам монастыря, заботам о бедных и, главное, занятиям литературой. Инес де Ла Крус писала прозу, драмы и стихи. Ее поэтическое дарование легко и органично выразилось в традиционных жанрах: сонетах десимах, редондильях, романсах. Школа гонгоризма, господствовавшая тогда в испаноязычной поэзии, определила главные черты стиля Хуаны Инее де Ла Крус. Философский склад ума, редкая эрудиция и богатство духовного опыта помогли поэтессе достигнуть исключительного своеобразия и глубины в любовной лирике – изысканных и лаконичных стихах. Большая часть сочинений Хуаны Инес де Ла Крус была издана тремя томами в Испании (1690

Стр. 433. Десима воину-сочинителю (из раздела «Литературных посланий»). Написана и издана в 1692 г. Адресат этого стихотворения точно не известен. Наиболее вероятная фигура – капитан дон Алонсо Р амирес де Варгас, лауреат нескольких поэтических состязаний (1665, 1683)

Стр.433. Сонет, в котором содержатся рассуждения о прихотях любви, – Напечатан в 1692 г. в разделе «О любви и сдержанности». Поэтесса при создании его опиралась на мощную стихотворную традицию аналогичных «споров» и «размышлений» у Боскана и других поэтов XVI в. (в ее наследии есть еще несколько сонетов того же рода)

Стр. 434. Сонет, в котором воображение тщится удержать уходящую любовь – Напечатан в 1692 г. в разделе «О любви и сдержанности».

Виденье горького блаженства, стой!.. – Вероятно, реминисценция из испанской поэзии «золотого века»; аналогичные начала стихов встречаются у Кальдерона («Самое страшное чудовище ревность») и Кеведо.

Как сталь магнитом… ты сердце притянул мое… – Сравнение страсти с магнитом введено в испанскую поэзию Кальдероном («Дом с двумя дверями»).

Стр. 434. Сонет, в котором содержится суждение о розе и созданиях, ей подобных. – Из раздела «Философско-моральных сонетов». Сонет впервые напечатан в 1692 г. Обычно начало его сравнивают с первыми строками кальдероновского сонета «Казались сада гордостью цветы…» (см. с. 423 наст. тома).

Стр. 435. Сонет, который утешает ревнивца, докалывая неизбежность любовного непостоянства. – Напечатан в 1692 г. в разделе «О любви и сдержанности». В подлиннике он обращен к Альсино – имя, заимствованное у Гарсиласо де ла Веги (эклога III).

Стр. 435. Сонет, в котором поэтесса опровергает восхваления, расточаемые ее портрету пристрастной лестью. – Из раздела «Философско-моральных сонетов». Напечатан в 1689 г.

Стр. 436…Здесь обнаружит призрак, тленье, прах. – Аналогичные строки встречаются в финалах сонетов у Гонгоры и Кальдерона.

Стр. 436. Десимы, в которых благородные усилия разума противоборствуют тираническому игу с т р а с т и. – Из раздела «О любви и сдержанности». Напечатан в 1692 г.

А. Грибанов

ИТАЛИЯ

Джордано Бруно(1548–1600) – Филиппо по крещению, уже в 1563 г. он стал братом-доминиканцем с монашеским именем Джордано. В 1576 г. был начат первый процесс по обвинению Бруно в ереси, и он бежал из Неаполя в Рим, оттуда – на север Италии. Через несколько лет оставил родину, перебрался во Францию; скитался по Европе, бывал в Англии и Чехии, Швейцарии и Германии. В 1591 г. вернулся по приглашению некоего Дж. Мочениго в Венецию, преподавать последнему мнемотехнику – науку памяти; вскоре ученик донес на учителя в инквизицию; венецианская инквизиция выдала Бруно римской. Следствие велось восемь лет; Бруно отказался признать еретическими некоторые свои высказывания – как сделанные во время следствия, так и извлеченные из его сочинений; церковный суд передал не раскаявшегося еретика в руки суда гражданского, и Бруно был сожжен.

Философское творчество Бруно представляет собою последнюю фазу возрожденческого неоплатонизма, переросшего у Бруно в пантеизм, в котором властно заявляют о себе уже и материализм, и релятивизм, и монизм нового времени. И в том и в другом качестве – восприемника неоплатонического философствования мыслителей XV в. и героически-одинокого провозвестника построений века XIX – Бруно оказался противником всех и вся в своем собственном веке; его сочинения – яростная полемика с ортодоксией не только католической, но и различных протестантских исповеданий, со всяким, кто выдвигал или разделял истипы и мнения, не согласующиеся с мнениями Бруно. Ученая и художественная литература нового времени, посвященная Бруно, огромна: Бруно стал символом неколебимой веры в собственную правоту как правоту новой науки перед лицом средневекового мракобесия. Элемент художественности присутствует в большинстве произведений Бруно писателя плодовитого и страстного. Уже самая полемичность почти всех его сочинений настоятельно требовала от него ораторски-проповеднической интонации, а нетерпимость к чужим воззрениям сделала его постоянным оружием сатиру. Основные произведения Бруно написаны в форме диалога – со времен Сократа и Платона формы художественно-философской. Сверх том Бруно – автор одной из лучших комедий итальянского Возрождения «Подсвечник» (1582), неоконченной антиклерикальной поэмы «Ноев ковчег», многочисленных философско-лирических стихотворений.

Стр. 438. «Любви своей неся высокий стяг…» – Этим сонетом открывается второй диалог книги «О героическом энтузиазме». Бруно предваряет его репликой одного из собеседников, неаполитанского поэта Л. Тансилло (1510–1568): «Теперь энтузиаст начинает выказывать свои чувства и раскрывать раны, обозначенные па теле и в субстанции, то есть в существе души». И далее поясняет диалектику сонета: «Не существует ничего чистого и без примеси… все вещи состоят из противоположностей; откуда следует, что результаты наших страстей, вследствие сложности вещей, никогда не имеют в себе некоей приятности без некоторой горечи… и вообще при исследовании всегда оказывается, что одна противоположность является причиной того, что другая противоположность очень желательна и нравится».

Стр. 438. «Даруя высшей истины прозренье…» – Этот сонет предпослан вместе с другими стихотворениями, итальянскими и латинскими, диалогу «О причине, начале и едином» (1584) и включен в первый диалог книги «О героическом энтузиазме» (1584). В последнем трактате Бруно пишет, что его сонет говорит о том, «что любовь сама по себе не слепа и не сама делает некоторых влюбленных слепыми, но лишь при посредстве низменных расположений субъекта; так бывает с ночными птицами, которые становятся слепыми при наличии солнца. Значит, сама по себе любовь освещает, проясняет, раскрывает интеллект, заставляет его проникать во всё и вызывает чудесные эффекты».

Стр. 439…В ее раю неистовствует ад. – В подлиннике: «Он позволяет увидеть все, что есть на небе, на земле и в преисподней».

Томмазо Кампанелла(1568–1639) – Страшные испытания выпали на долю Джан Доменико Кампанеллы, в пятнадцать лет сменившего свое крестильное имя на монашеское – фра Томмазо. Четыре инквизиционных процесса между 1591 и 1597 гг.; обвинения сравнительно легкие, обвиняемый знакомится с пытками, отрекается от своих заблуждений и в конце концов по приговору возвращается в родную Калабрию, глухую и нищую, которую оставил восемь лет перед тем без дозволения орденского начальства, в погоне за знаниями и всемирной славой. На родине Кампанелла оказывается в центре большого заговора, долженствовавшего опрокинуть власть испанцев, владевших Южной Италией; заговор объединяет господ и крестьян, горожан, монахов, бандитов, обещана помощь турецких пиратов; но он раскрыт, и из множества схваченных предательство и клевета главным ответчиком делают Кампанеллу. Гражданское и церковное обвинение на этот раз одновременны; пытки; Кампанелла расписывается под смертным приговором в своей полной виновности и – знаток тогдашних уголовно-процессуальных обычаев – разыгрывает безумие, выдерживая роль даже под трехдневной пыткой; сошедшего с ума после вынесения приговора – казнить нельзя, жизнь спасена. Двадцать семь лет заключения. В 1626 г. Кампанеллу освобождает ходатайство Рима, а через месяц уже он попадает в руки римской инквизиции – на три года. Потом короткие годы особого благоволения папы Урбана VIII, но происки завистников и испанцев заставили Кампанеллу бежать во Францию, где он и умер.

В духовном облике Кампанеллы черты, роднящие его с людьми Возрождения, сильнее не определившихся еще примет человека нового времени. Его жизненная драма более сходна с судьбой Т. Тассо, родившегося слишком поздно, чтобы сродниться со своим веком, а не Г. Галилея, создателя будущего естественнонаучного миропонимания. Столкновения с инквизицией не обнаруживают в Кампанелле атеизма, подлинной ереси пли антиклерикализма; недолгое время – когда он проповедовал восстание и в первые тюремные годы – Кампанелла склонен был к пантеизму и даже к богоборству, но, пережив религиозный кризис, он с неизбежной своею страстностью отдался служению грандиозной, как всё в его замыслах, цели – преобразования и всемирного распространения католической веры. Ее истины совпадали, по Кампанелле, с естественным законом природы, что делало, в его глазах, легким и неизбежным обращение всего человечества к истинной вере. Самый пафос борьбы с «далеким» знанием аристотелизма и защиты знания, основанного «на чувствах», разрешался у Кампанеллы в неоплатонизм, характерный для мыслителей уже минувшей эпохи Возрождения, равно с аристотелизмом отвергаемый Галилеем, Декартом и другими представителями новой науки и философии. Титаном Возрождения под стать и неколебимая вера в собственное великое предназначение: Кампанелла утверждал, что он «рожден от Разума и Софии» (поясняя: «Разум – вечный интеллект, София – сотворенная мудрость, проникающая всякое сущее»), и прямо называл себя Прометеем – похитителем «солнечного огня». И ненасытная всеохватность разума Кампанеллы, не сомневавшегося, что он сумеет свести воедино богословие и физиологию, астрономию и риторику, физику, логику и все прочие науки, – ставит его в ряд с Фичино, Пико, Леонардо. Самое разительное отличие его от предшественников – в отсутствии всякого почтения к классической древности. Разум, постигая сокровенную сущность всякой вещи, сливаясь с нею, приобщается непосредственно к мировой гармонии, учит Кампанелла.

Литературное наследие Кампанеллы огромно, нет отрасли науки, от рассмотрения которой он уклонился бы. И латинский его стиль, и итальянский отличаются дерзким – и не понятым в его время – пренебрежением к школьным нормам подражания древним. Это позволило Кампанелле вылепить свое слово в необычном для той эпохи соответствии с каждым поворотом яростной мысли. Предела напряжения словесная ткань достигает и его поэзии. В произведениях, подчиненных классическому канону, слово всегда предстает в конечном счете носителем объективного, внеличностного смысла, и субъективизм, творческий произвол – у поэтов-маринистов, например, – оформляется лишь перестроением традиционных поэтических средств, так что центр творческого усилия обнаруживается в тематической новации. У Кампанеллы слово – даже тогда, когда он занят в стихотворении самыми отвлеченными метафизическими вопросами, – пропитывается волей и чувством, изменяет свою внутреннюю структуру, запечатлевая в себе полноту духовного и душевного изъявления личности в самый момент рождения каждого данного слова. Лирика маринистов обретает свой смысл в законченности произведения, где мгновенно вспыхнувшая метафора – «кончетто» – развертывается в картину. Лирика Кампанеллы – непрестанное извержение, в котором каждое слово – вполне самоценная картина, сиюсекундное творение автора. С одной стороны, таким образом, творчество Кампанеллы – новая фаза осуществления платонической поэтики, подразумевающей любовное, а значит, и лирически-взволнованное, проникновение в изображаемый предмет. Но, с другой стороны, лирическое изъявление у Кампанеллы ценно и значительно лишь постольку, поскольку оно индивидуально, как и у его современников – маринистов. Нарочитый, в одном случае, и неизбежно естественный, в другом, индивидуализм, рожденный потребностью овладеть неудержимо уносящимся временем, делает Кампанеллу и маринистов поэтами одного века, века барокко.

В 1606 г. Кампанелла упоминает о рукописном собрании своих стихотворений под названием «Кантика». В 1613 г. поклонник Кампанеллы Т. Адами «по своему разумению» выбрал из него восемьдесят девять стихотворений, к которым поэт написал «изъяснение», использованное и в наших примечаниях. Девять лет спустя эти произведения увидели свет – по-видимому, в Германии – под заглавием «Собрание некоторых философических стихотворений Сеттимонтано Сквиллы…» (то есть «Семишишечного Колокольчика» – «Семишишечным» называл себя Кампанелла, видевший особое предзнаменование в семи буграх своего черепа; «Сквилла», «колокольчик» – синоним слова «Кампанелла»). Изыскания ученых прибавили к этому семьдесят пять стихотворений; все прочее – утрачено.

Стр. 439. О себе. – Этот сонет выражает душевное торжество Кампанеллы, успешно выдержавшего в начале 1600 г. первые допросы и очные ставки.

…Взорлитъ над сонмом скал и бугорков! – К первым восьми строкам поэт сделал горделивое примечание: «Дивись, сколько противопоставлений в этом сонете!»

…В стране безмолвного всепониманъя – Примечание Кампанеллы («В Раю говорят только на языке понимания, смотри „Метафизику“») отсылает читателя к одной пз глав его трактата, где автор строит предположения о языке ангелов.

Стр. 439. Бессмертная душа. – Для датировки сонета нет падежных оснований. Кампанелла писал: «В этом сонете говорит душа и познаёт самое себя бессмертной и бесконечной, поскольку никогда не насыщается знанием и желанием, откуда и знает, что происходит она не от элементов, но от бесконечного Бога…» Во многих своих философских и богословских сочинениях Кампанелла одним из основных доказательств в пользу бессмертия души приводит ее ненасытное стремление к познанию.

Стр. 440. Прочла я Аристарха, Митродора… – В своей «Метафизике» Кампанелла утверждал, что астрономия «лучше всех других наук обнаруживает божественность человека». Потому здесь и назван среди авторов прочитанных книг Аристарх Самосский (конец IV – начало III в. до н. э.), знаменитый авторитет древней астрономии. История сохранила сведения о нескольких Митродорах, но кого из них имеет в виду поэт – судить нет возможности.

Авторитет – рука чужая… Сорит – стрела… – Сорит – цепь силлогизмов. Кампанелла отвергает знание, основанное на силлогистическом рассуждении и авторитете – двух китах науки, античной и средневековой, – поскольку оно слишком «отдалено», опосредствованно. Идеал Кампанеллы – непосредственное знание, взаимопроникновение и слияние с предметом знания, каковым в конечном счете является божество. Такое отрицание наследия схоластики роднит Кампанеллу не с наукой нового времени, а с платонизирующей натурфилософией и мистикой Возрождения.

Стр. 440. О корнях великих зол вселенной. – Сонет написан, по-видимому, до духовного кризиса, пережитого поэтом-философом в «яме» Сант-Эльмо (см. ниже, прим. к с. 441). Кампанелла так пояснял его содержание: «…автор писал в „Метафизике“ о трех первоначалах или пропринципах (и называет их так: Мощь, Мудрость и Любовь); и всякое зло мира происходит от тирании – лжевластия, и от софистики – лженауки, и от лицемерия – лжелюбви… „Троической ложью“ здесь названы три зла, противостоящие метафизической и богословской Троице; и вредоноснее они бессилия, невежества и ненависти».

Стр. 440. О простом народе. – Крупнейший знаток биографии и творчества Кампанеллы, Л. Фирпо относит этот сонет к 1601 г. Возможно, сонет вызван к жизни теми поношениями, которые обрушились на философа после ареста в Калабрии. К сонету Кампанелла сделал такое примечание: «О звероподобностп подлого народишки никто не писал с такой правдивостью и с таким искусством. И ведь, если кто ему говорит, в чем его благо, и показывает его силу, он оборачивается против того; вот уж „огромный пестрый зверь“…»

Стр.441. Жалобная и пророческая мольба… – Канцона создана между июлем 1604 и мартом 1605 г., когда Кампанелла был ввержен в «яму» замка Сант-Эльмо. В самой страшной тюрьме Италии это была самая страшная камера: двадцать три ступени вели в сырое, лишенное света подземелье; охраняли Кампанеллу пятьдесят солдат, которых он назвал в одном письме «леопардами». Условия в «яме» были столь ужасны, что даже для папекпх юристов, отнюдь не склонных в ту пору к прекраснодушию, она была «тюрьмой слишком жестокой», и уже тогда ее называли «ямой Кампанеллы». Как указывал сам поэт: «Эта канцона – извлечение из псалма „Господи боже спасения моего“», и автор возносит ее к «Духу Святому». Названный псалом (Пс. 87) в мировой лирике – один из самых отчаянных воплей человеческого одиночества в крайних бедствиях.

Стр. 442. К вешнему Солнцу, умоляя о тепле. – Одна из трех «элегий, писанных латинской мерой», в качестве приложения завершающих «Собрание некоторых философических стихотворений…». Написана в тюрьме, к пасхе (как видно из текста) 1605, 1606 или 1607 гг.

Не к Янусу Двуликому… – Поэт, по предположению комментаторов, не хочет обращаться к Янусу, двуликому богу дверей (в подлиннике: «превратно принял мои слова Янус»), намекая тем самым на неосуществленную попытку побега из узилища в 1603 г.

…а к Фебу… – То есть к Солнцу, которое было жизненным центром натурфилософии Кампанеллы.

Стр. 443…хуже // ты мухи… – «Говорят многие, будто муха благороднее солнца, потому что у нее есть душа. А автор говорит, что солнце – все смысл и жизнь, и дарит жизнь низшим существам» (прим. Кампанеллы).

Стр.444…метни во мглу мою хоть проблеск света! – «Он только хочет видеть солнечный свет, которого, ввержен в яму, не мог видеть вовсе. И говорит солнцу, чтобы оно, раз он не может, обратилось бы к Богу, Первому Разуму; и так обращается к Богу от солнца, и молит его даровать ему свой свет, в коем отказывают ему слуги лживой земной справедливости» (прим. Кампанеллы).

Габриэле Кьябрера(1552–1638) – Один из знаменитейших литераторов своего времени, Кьябрера лирой сумел составить себе самое завидное положение в обществе, снискать расположение нескольких государей, выразившееся и в достаточных пенсионах. Скорый на руку, не раз подвергался преследованиям за самочинные расправы, по высокое покровительство непременно было на его стороне. Фундаментом всех успехов поэта были его эпические поэмы: «Готиада» (1582) с посвящением Карло-Эммануэле I, герцогу Савойскому, «Амедеида» (1582–1620), воспевающая подвиги одного из герцогов Савойских, «Флоренция» (год. неизв.), возносящая хвалы роду Медичи. Эти поэмы (как и объемистая театральная продукция Кьябреры) являют собою образцы блестящих риторических упражнений, весьма характерных для XVII в., но лишенных каких бы то ни было поэтических достоинств с точки зрения новоевропейского художественного вкуса. Более подлинного вдохновения и очарования современные критики находят в лирике Кьябреры. На переломе от Возрождения к барокко Кьябрера был самым одаренным и не– иппсимым из противников маринизма, господствующего направления гальянской поэзии века (о творчестве Марино см. прим. к с. 456). Если другие антимаринисты ориентировались на Петрарку и возрожденческий петраркизм, то Кьябрера противопоставил Марино и его эпигонам подражание греческой классике (следуя примеру французской Плеяды). В героических их образцом для Кьябреры был Пиндар, в канцонеттах – по-видимому, самих счастливых плодах его таланта – анакреонтика. Воспроизводя на родном языке строй древнегреческой лирики, Кьябрера провел и метрическую реформу, ставившую целью разработку соответствий метрике древних в рамках итальянского стихосложеппя. Отличительная черта лирики Кьябреры – редкостная музыкальность; многие его произведения были по самому замыслу мслическими (то есть предполагающими музыкальное сопровождение); Кьябрера сыграл заметную роль в этой отрасли европейской поэзии. Именно как мелический поэт он оказал большое влияние на поэтов «Аркадии».

Фульвио Тести(1593–1646) – С 1612 г. состоял на службе при дворе герцогов д'Эсте в Модене. В 1613 г. отпечатал в Венеции первое издание своих «Стихотворений», по большей части подражающих Марино. Во второе издание (1617) Тести включил несколько патриотических стихотворений, среди прочих – знаменитое обращение к Карло-Эммануэле I, герцогу Савойскому, с именем которого многие в Италии связывали надежды на освобождение от испанского владычества. Д'Эсте, опасаясь неудовольствия испанского вице-короля, изъял книгу и судил типографа; Тести вынужден был бежать. Тогда же он анонимно издал так называемый «Плач Италии»; в нем поэт горестно повествует о своих бедствиях и призывает герцога Савойского к борьбе. Красноречие и пафос этпх стихов создали Тести славу одного из лучших поэтов-патриотов Италии. Однако его антииспанские настроения оказались преходящими: в 1619 г., после покаяния, он возвращается ко двору. Честолюбие заставляет его добиваться все более высоких должностей и милостей; особенно успешно выступает он на дипломатическом поприще (Вена, Рим, даже Мадрид). Но в 1646 г., уличенный в тайных сношениях с Францией, Тести попадает в крепость, где вскоре умирает, за несколько дней до освобождения.

Зрелый Тести под влиянием Кьябреры в предисловии к третьему (1627) изданию своих «Стихотворений» отрекается от своих ранних маринистских опытов. Вслед за Кьябрерой он ратует за возрождение античной оды Пиндара и Горация, требуя от литературы прославления нравственных добродетелей. Стихотворения Тести, ясные и пластичные, проникнуты моральным ригоризмом; основные темы его творчества – испорченность света, тоска по скромным прелестям частной жизни на лоне природы и т. п.; в интимной лирике поэт следует Тибуллу, Проперцию, в подражании которым видит спасение от изощренностей петраркпзма и маринизма. Неудачны попытки Тести в эпическом и драматическом родах (три едва начатых поэмы, посредственная трагедия и начало трагикомедии). Напротив, большой исторический интерес представляет его огромная переписка.