Текст книги "Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

Пятая лекция

Относительно изучения возможного развития человека я должен установить один очень важный пункт. У человека есть две стороны, требующие развития, иначе говоря, имеются две линии возможного развития, по которым необходимо продвигаться одновременно. Эти две стороны человека или две линии возможного развития суть познание и бытие.

Я уже неоднократно говорил о необходимости развития познания, в особенности самопознания, поскольку одной из самых характерных черт нынешнего состояния человека является незнание самого себя. Люди в общем понимают идеи о различных уровнях познания, идею относительности знания и необходимости совершенно новых познаний. То, чего они по большей части не понимают, это идеи бытия, как чего-то совершенно отдельного от познания; и далее идеи об относительности бытия, возможности различных уровней бытия и необходимости развития бытия отдельно от развития познания.

Русский философ Владимир Соловьев использовал термин «бытие» в своих работах, говоря о бытии камня, бытии растения, бытии животного, бытии человека и о божественном бытии. Это лучше, чем обычное понятие бытия, поскольку обычно бытие человека рассматривается так, словно оно ничем не отличается от бытия камня, растения или животного. С обычной точки зрения камень, растение или животное есть или существуют, точно так же как человек есть или существует. В действительности они существуют совсем по-разному. Но подразделение Соловьева недостаточно. Такой вещи, как бытие человека, нет. Люди для этого слишком различны. Я уже объяснял, что с точки зрения изучаемой нами системы понятие человека подразделяется на семь понятий: человек № 1, № 2, № 3, № 4, № 5, № 6, № 7. Это означает наличие семи категорий бытия: бытие № 1, № 2, № 3 и т. д. Вдобавок нам уже известны более тонкие подразделения. Мы знаем, что могут быть самые различные люди № 1, самые различные люди № 2 и № 3. Они могут жить полностью под влиянием А, под равным воздействием А и В, под большим влиянием В. Они могут обладать магнетическим центром. Они могут вступить в соприкосновение с влиянием школы или влиянием С. Они могут быть на пути к человеку № 4. Все эти категории указывают на различные уровни бытия.

Идея бытия стала самим основанием мышления и речи о человеке в религиозной мысли. Все другие подразделения считались неважными в сравнении с религиозным: люди делились на язычников, неверующих или еретиков, с одной стороны, и на истинно верующих, праведников, святых, пророков – с другой. Все эти определения относились не к различиям во взглядах и убеждениях, т. е. относились не к знанию, но к бытию.

В современной мысли люди игнорируют идею бытия и различные его уровни. Напротив, они верят в то, что чем больше в бытии человека разногласий и противоречий, тем он интереснее, тем больше блеска. Широко признано, хотя и молчаливо (а иногда и не молчаливо), что человек может предаваться лжи, быть эгоистом, ненадежным, неразумным, извращенным – и все-таки быть великим ученым, философом или художником. Конечно, это совершенно невозможно. Такая несовместимость различных черт в чьем-либо бытии, считающаяся признаком его оригинальности, на деле означает слабость. Нельзя быть великим мыслителем или художником с извращенным или неустойчивым умом, так же как профессиональным боксером или цирковым атлетом не может стать чахоточный. Широкое распространение идеи, будто непостоянство и аморальность означают оригинальность, несет ответственность за многочисленные научные, художественные и религиозные подделки нашего времени, а возможно, и всех времен.

Необходимо ясно понять, что означает бытие и почему оно должно расти и развиваться наряду с познанием, но независимо от него. Если познание перерастает бытие или бытие перерастает познание, результатом в обоих случаях всегда будет одностороннее развитие, а оно никогда не идет далеко. Одностороннее развитие неизбежно приходит к серьезному внутреннему противоречию и останавливается на нем. Чуть позлее мы можем поговорить о разного рода вариантах одностороннего развития и их результатах. В жизни мы обычно встречаемся с одним, когда познание перерастает бытие. Результатом оказывается догматизация каких-либо идей и последующая остановка развития познания из-за утраты понимания.

Теперь мне необходимо сказать несколько слов о понимании. Что такое понимание? Попробуйте сами задать себе этот вопрос, и вы увидите, что ответа нет. Вы всегда смешивали понимание со знанием или наличием информации. Но знать и понимать – это две совершенно различные вещи, и вам нужно научиться их различать. Чтобы понять какую-то вещь, вам требуется рассмотреть ее связи с каким-то более обширным предметом, более широким целым и возможные последствия такой связи. Понимание всегда есть понимание меньшей проблемы в отношении к большей проблеме.

Предположим, например, я показываю вам старый русский серебряный рубль. Это была монета размером с полкроны и соответствовала двум шиллингам с одним пенни. Вы можете разглядывать ее, изучить ее, заметить, какого она года чеканки, выяснить все, что можно, о царе, чей портрет на ее стороне, взвесить ее и даже провести химический анализ и определить полное содержание серебра. Вы можете выучить значение слова «рубль» и как его использовать. Вы можете выучить все это и, наверное, много больше, но вы не поймете смысла этого слова, если не выясните, что до войны его покупательная способность примерно соответствовала нынешнему английскому фунту, а нынешний бумажный рубль в большевистской России едва ли соответствует фартингу. Если вы это откроете, то вы поймете нечто о рубле, а возможно, и о некоторых других вещах, потому что понимание одной вещи прямо ведет к пониманию многих других.

Люди часто думают, что понимание означает обнаружение имени, слова, титула, ярлыка для нового или неожиданного феномена. Такой поиск или изобретение слов для неизвестных вещей не имеет ничего общего с пониманием. Напротив, если б нам удалось избавиться от половины наших слов, наши шансы понять некоторые предметы увеличились бы. Если спросить самих себя, что значит понимать или не понимать человека, то мы должны подумать сначала, можем ли мы говорить с ним на его языке. Естественно, без общего языка людям не понять друг друга. Он должен иметься в наличии, либо им нужно прийти к согласию относительно каких-то знаков или символов. Но предположите, что во время разговора вы приходите к разногласию относительно значения некоторых слов или символов; тогда вы вновь друг друга не понимаете.

Из этого следует принцип, согласно которому вы не можете понимать и не соглашаться. В обычной беседе мы очень часто говорим: «Я его понимаю, но согласиться с ним не могу». С точки зрения изучаемой нами системы это невозможно. Если вы понимаете другого человека, вы с ним согласны; если не согласны, то не понимаете. Эту идею трудно принять: это значит, ее трудно понять.

Как было сказано ранее, у человека имеются две стороны, которые должны развиваться в случае нормального хода его эволюции: познание и бытие. Но ни познание, ни бытие не могут оставаться в одном и том же состоянии. Если любая из них не становится больше и сильнее, она делается меньше и слабее.

Понимание можно сравнить со средним арифметическим между познанием и бытием. Оно показывает необходимость одновременного роста познания и бытия. Рост только одного и уменьшение другого не изменит среднего арифметического. Это объясняет также, почему «понять»– значит согласиться. Люди, понимающие друг друга, должны не только обладать равными познаниями, они должны быть равны по бытию. Только тогда возможно взаимопонимание.

Другая распространенная – особенно в наше время – ложная идея заключается в том, что понимание может быть различным, что люди могут, а тем самым и имеют право понимать одну и ту же вещь по-разному.

С точки зрения системы это совершенно неверно. Понимание не может быть разным. Понимание может быть только одно, все остальное – непонимание или несовершенное понимание. Но люди часто полагают, что они понимают вещи по-разному. Мы видим каждый день примеры. Как объяснить это кажущееся противоречие?

В действительности нет противоречий. Понимание означает понимание части в отношении ее к целому. Но идея целого может различаться у людей в соответствии с их бытием и познанием. Вот почему опять нужна система. Люди учатся понимать, понимая систему и все остальное в отношении к системе.

Но пока речь идет об обычном уровне, без всякого представления о школе или системе, тут нужно признать, что пониманий столько же, сколько людей. Всяк все понимает по-своему или в соответствии с той или иной механической тренировкой или привычкой; но все это субъективное и относительное понимание. Путь к объективному пониманию лежит через систему школы и изменения бытия.

Чтобы объяснить это, мне нужно вернуться к подразделению на семь категорий. Есть громадная разница между людьми № 1, № 2, № 3, с одной стороны, и людьми высших категорий – с другой. Реальное различие даже больше, чем мы можем себе представить. Оно столь велико, что вся жизнь с этой точки зрения может быть разделена на две концентрические окружности – внутренний круг и внешний круг человечества.

К внутреннему кругу принадлежат люди № 5, 6 и 7, к внешнему кругу – люди № 1, 2 и 3. Люди № 4 стоят на пороге внутреннего круга или находятся между двумя кругами.

Внутренний круг, в свою очередь, разделяется на три концентрических круга: глубочайший, к которому принадлежат люди № 7, средний, к которому принадлежат люди № 6, и внешний внутренний круг, к которому принадлежат люди № 5.

Это деление нас в данный момент не касается, для нас три внутренних круга образуют один. Внешний круг, в котором мы живем, имеет несколько имен, обозначающих различные его черты. Он называется механическим, поскольку все в нем происходит, все в нем механично, а люди, в нем живущие, – это машины. Его зовут также кругом смешения языков, так как люди, живущие в этом кругу, говорят все на разных языках и никогда не понимают друг друга. Всяк все понимает по-разному.

Мы подошли к очень интересному определению понимания. Оно принадлежит внутреннему кругу человечества и вовсе нам не принадлежит. Если люди внешнего круга, осознав свое взаимонепонимание, чувствуют нужду в нем, то им необходимо стремиться проникнуть во внутренний круг, ибо понимание между людьми возможно только там.

Разного рода школы служат как бы воротами, через которые люди могут войти во внутренние круги. Но это проникновение в круг, расположенный выше в сравнении с тем, в котором человек родился, требует долгой и трудной работы. Первым шагом в ней является изучение нового языка. Вы можете спросить: «Что за язык мы учим?» Теперь я могу дать вам ответ. Эго язык внутреннего круга, язык взаимопонимания между людьми.

Должно быть ясно, что, находясь за пределами внутреннего круга, мы можем познать лишь начатки этого языка. Но даже эти начатки помогут нам понять друг друга лучше, чем когда-либо могли понять без их помощи.

У каждого из трех внутренних кругов свой собственный язык. Мы изучаем язык внешнего, первого из них. Люди внешнего внутреннего учат язык срединно-внутреннего, а это язык глубочайшего круга. Если вы спросите меня, как это может быть доказано, я отвечу: только дальнейшим изучением себя самого и дальнейшим наблюдением. Если мы обнаружим, что вместе с изучением системы мы понимаем лучше себя и других людей или, скажем, некоторые книги или идеи, чем понимали их раньше, и особенно если мы обнаруживаем определенные факты, которые показывают, что вырабатывается новое понимание, то это будет если не доказательством, то по крайней мере признаком возможности доказательства.

Наше понимание, так же как и наше сознание, не всегда находится на одном и том же уровне. Оно всегда движется вверх или вниз. Это значит, что в один момент мы понимаем больше, в другой – меньше. Если мы заметим эти различия в понимании в себе самих, мы сможем осознать наличие возможности, во-первых, сохранения этих высших уровней понимания, а во-вторых, преодоления их.

Но теоретического изучения недостаточно. Вам нужно работать над своим бытием и над его изменением. Если сформулировать вашу цель с точки зрения понимания других людей, то школьный принцип таков: вы можете понять других ровно настолько, насколько понимаете самих себя и только на уровне вашего собственного бытия.

Это значит, что вы можете судить о познаниях других людей, но не об их бытии. Вы видите в них ровно столько, сколько сами имеете. Постоянной ошибкой является мысль, будто можно судить о бытии других. В действительности, чтобы встретить и понять людей высших ступеней развития, необходимо работать с целью изменения своего собственного бытия.

Теперь мы вернемся к изучению центров и к обучению вниманию и самовниманию, ибо они являются единственными путями понимания. Помимо подразделения на две части, положительную и отрицательную, которые, как мы видим, нетождественны в различных центрах, каждый из четырех центров разделяется на три части. Эти три части соответствуют самому определению центров. Первая часть является «механической», включающей в себя двигательные инстинктивные начала или одно из них – доминирующее; вторая часть «эмоциональная», третья – «интеллектуальная». Следующая диаграмма показывает положение частей в интеллектуальном центре. Центр разделен на положительную и отрицательную части; каждая из этих двух частей делится еще на три части. Таким образом, интеллектуальный центр состоит из шести частей.

Каждая из этих шести частей, в свою очередь, подразделяется на три части: механическую, эмоциональную и интеллектуальную. Но об этом подразделении речь пойдет намного позже, за исключением одной – механической части интеллектуального центра, о которой мы поговорим сейчас.

Деление центра на три части очень простое. Механическая часть работает почти автоматически; она не требует никакого внимания. Но именно поэтому она не может приспосабливаться к изменяющимся обстоятельствам, она не «думает» и продолжает работать так, как работала до изменения обстоятельств.

В интеллектуальном центре механическая часть включает в себя всю работу по регистрации впечатлений, воспоминаний и ассоциаций. Вот и все, чем она должна заниматься в нормальном состоянии, пока остальные части выполняют свою работу. Она никогда не должна отвечать на вопросы, адресуемые всему центру, не должна стараться решать его проблемы, ничего не должна решать. К сожалению, при ее нынешнем фактическом положении она всегда готова принимать решения и отвечать на вопросы всякого рода, отвечать узко, ограниченно, штампами, жаргонными выражениями, партийными лозунгами. Все они, наряду со многими другими элементами наших обычных реакций, представляют работу механической части интеллектуального центра.

У этой части есть свое название: «строевой аппарат» или «строевой центр». Многие люди, в особенности люди № 1, т. е. подавляющее большинство человечества, всю свою жизнь живут одним лишь строевым аппаратом, без соприкосновения с другими частями их интеллектуального центра. Для всех непосредственных жизненных нужд, для восприятия влияний А и ответа на них, для искажения и отвержения влияний С вполне достаточно строевого аппарата.

«Строевое мышление» всегда легко распознать. Например, строевой центр умеет считать только до двух. Он всегда все делит надвое: «большевизм и фашизм», «рабочие и буржуа», «пролетарии и капиталисты» и т. д. Наличию большинства современных слов-лозунгов мы обязаны строевому мышлению, не только лозунгов, впрочем, но и всех современных популярных теорий. Наверное, можно было бы сказать, что во все времена все популярные теории ходят строем.

Эмоциональная часть интеллектуального центра состоит в основном из так называемых интеллектуальных эмоций, т. е. желания знать, понимать, удовлетворения от познания, неудовлетворения от незнания, радости открытий и т. д., хотя опять-таки все они могут проявляться на самых различных уровнях.

Работа эмоциональной части требует особого внимания, но, находясь в этой части центра, внимание не требует никаких усилий. Оно притягивается и удерживается самим предметом, очень часто посредством идентификации, называемой обычно «интересом», «энтузиазмом», «страстью», «преклонением».

Интеллектуальная часть интеллектуального центра включает в себя способность к творчеству, конструированию, изобретению и открытию. Она не может работать без внимания, но в этой части центра внимание должно контролироваться и сохраняться усилием воли.

Таков главный критерий при изучении частей центров. Подходя к ним с точки зрения внимания, мы сразу узнаем, в какой части центра мы находимся. Когда внимания нет или это блуждающее внимание, мы находимся в механической части; когда внимание притягивается к предмету наблюдения или рефлексии и держится их, то мы и эмоциональной части; когда внимание контролируется и удерживается на предмете усилием воли, мы в интеллектуальной части.

В то же время этот метод показывает, как привести в работу интеллектуальные части центров. Наблюдая за вниманием и стараясь контролировать его, мы принуждаем себя работать интеллектуальной частью центров – тот же принцип относится в равной степени ко всем центрам, хотя для нас не так легко выделить интеллектуальные части в других центрах, которые работают без воспринимаемого или контролируемого нами внимания.

Возьмем эмоциональный центр. Сейчас я не говорю об отрицательных эмоциях. Рассмотрим только разделение центра на три части: механическую, эмоциональную и интеллектуальную. Механическая часть включает в себя самый дешевый деланный юмор и комическое в самом грубом смысле, любовь к тому, что возбуждает, ко всяким шоу, к пышным и сентиментальным зрелищам, любовь к бытию в толпе и бытию частью толпы; тяготение к массовым эмоциям всякого рода и к полному растворению в низших полуживотных эмоциях: жестокости, эгоизме, трусости, зависти, ревности и т. п.

Эмоциональная часть может сильно разниться у различных людей. Она может включать в себя чувство юмора или чувство комического, так же как и религиозные, эстетические, моральные эмоции, и в таком случае она может вести к пробуждению совести. Но в случае идентификации она может быть и совсем иной: ироничной, саркастичной, насмешливой, жестокой, упрямой, злобной, ревнивой – только не на столь примитивном уровне, как механическая часть.

Интеллектуальная часть эмоционального центра включает в себя силу артистического творчества (в этом ей помогают интеллектуальные части двигательного и инстинктивного центров). В тех случаях, где интеллектуальные части двигательного и инстинктивного центров, которые необходимы для проявления творческой способности, недостаточно образованны или не соответствуют этой способности по уровню своего развития, она может проявиться в сновидениях. Этим объясняются красота и художественность сновидений у людей во всем остальном малохудожественных.

Интеллектуальная часть эмоционального центра является также и главным местоположением магнетического центра. Если магнетический центр существует только в интеллектуальном центре или в эмоциональной части эмоционального центра, тогда он недостаточно силен и эффективен, всегда предрасположен к ошибкам и даже провалу. Но интеллектуальная часть эмоционального центра, когда она полностью развита и работает в полную силу, представляет собой путь к высшим центрам.

В двигательном центре механическая часть автоматична. К ней относятся все автоматические движения, называемые на обычном языке «инстинктивными»; в равной степени ей принадлежат подражание, имитационная способность, играющая столь большую роль в жизни.

Эмоциональная часть двигательного центра связана в основном с удовольствием от движения. Любовь к спорту, играм нормально должна принадлежать этой части двигательного центра, но когда с нею смешиваются идентификация и другие эмоции, то эта любовь к спорту очень редко в ней находится, а пребывает в двигательных частях интеллектуального и эмоционального центров.

Интеллектуальная часть двигательного центра представляет собой очень важный и очень интересный инструмент. Кому доводилось когда-нибудь хорошо выполнять физическую работу, какой бы она ни была, знает, что любого рода работа требует многих изобретений. Для всего, что делается, нужно изобретать свои собственные, пусть самые незначительные методы. Эти изобретения являются делом интеллектуальной части двигательного центра, как и многие другие человеческие изобретения. Сила подражания по своей воле голосу, интонациям, жестам других людей (эта сила развита прежде всего у актеров) также принадлежит интеллектуальной части двигательного центра. Но на высших и лучших ступенях к ней примешивается и работа интеллектуального и эмоционального центров.

Работа инстинктивного центра от нас слишком хорошо скрыта. Мы знаем реально, т. е. чувствуем и можем наблюдать, только сенсорную и эмоциональную части. Механическая часть включает в себя привычные ощущения, которые мы, как правило, вообще не замечаем, но которые служат основанием других ощущений; она включает также инстинктивные движения в единственно правильном смысле этого слова, т. е. все внутренние движения, такие, как циркуляция крови, движение пищи в организме, внутренние и внешние рефлексы.

Интеллектуальная часть весьма велика и очень важна. В состоянии самосознания или при приближении к нему можно вступить в контакт с интеллектуальной частью инстинктивного центра и многому научиться у нее в отношении функционирования машины и ее возможностей. Интеллектуальная часть инстинктивного центра – это ум, стоящий за всей работой организма, ум, который совершенно отличен от интеллектуального ума.

Изучение частей центров и их специальных функций требует определенного уровня самовоспоминания. Но помня себя, нельзя достаточно долго наблюдать или достаточно ясно почувствовать или понять разницу функций, принадлежащих различным частям различных центров.

Изучение внимания лучше, чем что бы то ни было, показывает части и центры, но изучение внимания опять-таки требует определенной степени самовоспоминания.

Очень скоро вы осознаете, что вся ваша работа над собою связана с самовоспоминанием и что без этого она не может протекать успешно. Самовоспоминание есть частичное пробуждение или начало пробуждения. И это естественно, ведь никакая работа не совершается во сне.

Перевод выполнен А. М. Руткевичем по изданию:

Ouspensky Р. D. The Psychology of Man’s Possible Evolution. N. Y., 1973.