Текст книги "Капитаны космического океана"

Автор книги: Ашот Шайбон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

НАБЛЮДАТЕЛИ

Прибывшая на Луну комиссия должна была детально ознакомится с фактами нападений и допросить пленников. Состояла она из трех авторитетных ученых-астрофизиков: Арчибальда Мейзингера от Европы, Халеда Халара от Азии и Андора Мосала от Генбалии.

Первое же сообщение комиссии, отправленное на Землю, не оставляло никаких сомнений в ее беспристрастности.

«Ознакомившись с инфраструктурой лунного города Гримальди, а также с расположенными вне его базами-складами, мы нашли, что все они имеют исключительно мирную направленность и представляют собой чисто гражданское и научное назначение и служат на благо человечества.

Горечью и гневом наполнились наши сердца, когда мы познакомились с преступными личностями, которые после неудачного коварного нападения совершили вынужденную посадку на Луне.

С помощью организации «Альфа Центавра» мракобесы Генбалии направили на Луну атомные и водородные заряды, которыми управляли пилотируемые космические корабли. Гримальдийцы уничтожили атомные ракеты и заставили пилотов-наводчиков совершить посадку.

Благодаря спасательным экспедициям из Гримальди преступникам – Остину Штоку, мадам Скальпи и Майклу Дуде – удалось спастись от неизбежной гибели.

Следствие по делу осуществлялось представителями администрации и следственных органов Советского Союза.

Обвиняемые признались в подготовке со стороны организации «Альфа Центавра» новых преступлений против СССР.

Как сообщил Остин Шток, «Генбалия планирует создать вокруг Земли сеть орбитальных космических станций, которые станут складами и носителями ядерных ракет. С помощью небольших атомных торпед с их помощью окажется возможным взять на прицел любые точки на земном шаре».

Мадам Руже, которая в последнее время порвала с организацией «Альфа Центавра», подтвердила показания пленников.

«Для действий на искусственном спутнике назначены особые люди. Асиюл и Покар будут обслуживать специальные телескопы, радарные устройства и фотоаппараты, связанные с большими оптическими экранами. С их помощью они будут постоянно держать в поле своего зрения большие города Советского Союза.

Таким образом, – говорилось далее в заявлении комиссии наблюдателей, – всяческие утверждения властей Генбалии о мирном назначении орбитальных станций являются ложью. Истина же состоит в том, что Генбалия намеревается создать вне пределов Земли космические военные базы.

По признанию Майкла Дуде, если б Генбалии удалось создать базу на Луне, то их дело стало бы намного проще – не только Земля и Луна, но и вся Солнечная система оказалась бы под властью Генбалии.

Таким образом, мы подтверждаем, что факт нападения на Луну полностью соответствует действительности.

Мы также считаем, что вся прогрессивная общественность Земли должна возвысить свой голос против чудовищных планов «Альфы Центавра» и Генбалии».

Следующее сообщение комиссии было полностью посвящено проводимым на Луне научным экспериментам и их результатам.

«…На Луне ведется плодотворная работа по выяснению ряда вопросов, до сих пор остающихся загадкой для земных физиков и астрономов.

Здесь исследуются проблемы преобразования материи при сверхвысоких и сверхнизких температурах, которые практически недостижимы в земных условиях. А на Луне уже фактически получают сверхвысокие и сверхнизкие температуры, в условиях которых и изучаются различные состояния материи.

Радиоактивные изотопы произвели подлинную революцию в различных областях науки. Так, давно было известно, что клетки мягких органов человеческого тела постоянно обновляются, однако о костных клетках ничего не было известно. Теперь же неопровержимо установлено, что и клетки человеческого скелета регулярно обновляются раз в год.

В Гримальди живут и работают сотни ученых из самых разных областей науки.

На высокий уровень вышло изучение Земли из космоса и с Луны.

Помимо того, здесь изучают особенности воздействия на живые организмы повышенной и пониженной гравитации, интенсивного солнечного света, ультрафиолетовых, инфракрасных лучей и космического излучения. Собран огромный научный материал о процессах, происходящих в самых высоких слоях земной атмосферы, благодаря чему становятся возможными точные прогнозы погоды. В Гримальди вскоре будет запущена межпланетная телевизионная станция, благодаря которой жители Земли смогут увидеть на своих телевизионных экранах пейзажи иных планет – начиная от Меркурия и кончая планетами-гигантами и их спутниками…»

Комиссия наблюдателей провела на Луне немало времени, ознакомилась, осмотрела и изучила многие достопримечательности Гримальди и самой Луны, после чего приготовилась отбыть на Землю.

Казалось бы, все ясно и понятно.

Оставалась, однако, еще одна животрепещущая тайна – тайна появления Аки Оки и Ика Оки, а затем и целой группы других йокайакибровцев, о которой ныне говорили все. Это обстоятельство крайне поразило членов комиссии и вызвало немало споров.

– Я хочу окончательно убедиться в их существовании! – заявил на расширенном заседании ученого совета Арчибальд Мейзингер.

После показаний Абека Аденца, профессора Славянского, супругов Галкиных, Николая Бардина и многих других, контактировавших с инопланетянами, члены комиссии решили заслушать также Уайда Бранда, мадам Руже и всех трех пленников из «Альфы Центавра».

Истории, рассказываемые ими, как и свидетельства других очевидцев, вгоняли членов комиссии в ступор: им и хотелось верить во вроде бы очевидное, и одновременно они боялись поверить в столь необыкновенное чудо, как существование инопланетного разума.

И когда они, уединившись, попытались свести услышанное к единому знаменателю, это привело к неизбежному столкновению мнений.

– Как можно усомниться в словах столь известных людей, как отец и сын Аденцы, Труберанц, Славянский?! – восклицал Халид Халар.

– Наконец, существуют и вещественные доказательства – те же самые иероглифы, выжженные на скале! – подхватывал Андор Мосал.

– Да и рассказ Николая Бардина вряд ли является плодом его фантазии, – соглашался и Арчибальд Мейзингер.

Но уже минуту спустя они бросались в другую крайность.

– Устные показания еще ничего не доказывают, – хмуро заявлял Андор Мосал.

– Мало того, откуда нам знать, что эти иероглифы на скале – не шутка какого-нибудь весельчака-гримальдийца? – робко предполагал Халед Халар.

– И все это словно бы делается исключительно ради подтверждения гипотезы Славянского! – изрекал Арчибальд Мейзингер.

– Но, господа, мне кажется, что мы все слишком вдаемся в сомнения, – после недолгой паузы вновь подавал голос Халар.

– Надо непременно поговорить с Уайдом Брандом, – тут же предлагал Халар. – Говорят, он целых два года прожил бок о бок с этим йокайакибровцем!..

– Да, непременно! – соглашался Мейзингер. – И с этой мадам Руже тоже!

На следующем заседании первое слово предоставили Уайду Бранду.

Он начал очень издалека. Рассказал о том, как нашел сначала в заснеженных горах осколки непонятного метеорита, а затем и самого Аки Оки – рядом с телами двух его погибших товарищей. Рассказал и о том, что осколки «метеорита» представляли собой смесь платины с драгоценными камнями, благодаря чему он сумел значительно увеличить свое благосостояние. Рассказал и о некоем аппарате Аки Оки, который они спрятали в горах перед тем, как отправиться в Москву. Аппарат этот очень напоминал радиопередатчик… Рассказал норвежский учитель и о том, что произошло на Острове Грез, а также о «великодушии» мадам Руже, когда он и Аки Оки, проживая в ее зверинце, вынуждены были сносить все капризы этой женщины…

На этот фрагмент рассказа Уайда Бранда присутствовавшая на заседании мадам Руже никак не отреагировала.

– Таким образом, единственным человеком, который пришел проводить меня и Аки Оки, была мадам Руже, – тем временем продолжал рассказывать норвежец. – Корабль был зафрахтован специально для нас и был нагружен всем тем, что могло понадобиться нам для отшельнической жизни на Тасмании. Во время плавания я понял, что после смерти Нетти Вудкок Аки Оки возненавидел меня, а если даже не возненавидел, то по крайней мере начал презирать… Экипаж нашего судна боялся Аки Оки и старался не встречаться с ним. Каждый вечер с наступлением темноты Аки Оки выходил из своей каюты на палубу, поднимался на мачту и, разместившись на рее, смотрел в звездное небо. Он мог очень долго сидеть вот так – совершенно неподвижно.

Наша размолвка страшно мучила меня, я просто места себе не находил от обиды. Шли дни. Я сам кормил Аки Оки, принося ему в каюту еду, которую забирал у юного помощника кока. Как-то однажды этот бедный мальчик осмелился заговорить со мной.

«Сэр, – сказал он, – наши матросы говорят, что этот ваш человекообразный приятель когда-нибудь просто растерзает нас!..»

Я стал успокаивать его, говоря, что Аки Оки очень добрый человек.

«Человек?!» – выпучил глаза мальчик и сразу убежал.

Прошло еще несколько дней. Экипаж стал относиться ко мне неприязненно. Я попытался сблизиться с ними, но безуспешно. Вскоре капитан прямо предупредил меня:

«Сэр, если вы дорожите своей жизнью, то вам лучше избегать общества матросов».

«Почему?» – спросил я.

«Ваш спутник, которого вы считаете человеком, оскорбляет их чувства и самолюбие…»

Я понял, что тучи сгущаются, что матросы готовы взорваться. Жизнь Аки Оки находилась в опасности.

Только одно успокаивало меня: две трети своего вознаграждения капитан и экипаж должны были получить от мадам Руже только по возвращении, да и то если я напишу письмо о том, что все прошло благополучно.

Я не спускал глаз с Аки Оки, а по ночам выходил вслед за ним на палубу и постоянно следил за ним.

А вскоре после этого произошел один случай, который изменил все, а матросы поняли, что Аки Оки намного умнее и благороднее, намного человечнее, чем все мы.

Была лунная ночь, наше судно лениво качалось на волнах. Я вслед за Аки Оки вышел на палубу. Неприязнь Аки Оки ко мне все еще сохранялась. Да, не забыть бы сказать, что при всей своей неприязни ко мне в эти дни Аки Оки тоже не переставал следить за мной.

Когда я вышел на палубу, мне показалось, что я заметил несколько теней, мелькнувших вслед Аки Оки. Тот в это время расположился на носу корабля и смотрел на расходящийся от форштевня белопенный бурун.

Все произошло в одно мгновенье. Вдруг раздался яростный крик, и я узнал голос мальчишки-поваренка.

Тут же словно из ничего появились матросы, вооруженные кто чем.

«Бей его! – закричал кто-то. – Он выбросил за борт мальчишку!..»

Я был всего в нескольких шагах от Аки Оки и видел все собственными глазами. О самих подробностях покушения на Аки Оки я узнал, конечно, позже… Мальчишка вдруг оказался за спиной Аки Оки. В руках у него был металлический прут. Поваренок размахнулся, издал вопль, и в это мгновенье Аки Оки повернулся. Его глаза полыхнули синим огнем. Железный прут со звоном выпал из рук мальчишки, а сам он упал и скатился с палубы в воду…

В тот же миг я крикнул Аки Оки:

«Кийака кибро айик, айик! (Мальчишка хороший, хороший!)»

Не успел я договорить, как Аки Оки одним прыжком перемахнул через борт…

«Разверните корабль, спасите его!» – закричал я, в отчаянии заламывая руки.

Наше судно замедлило ход, стало разворачиваться…

Я в отчаянии вглядывался в сплошную темень, но ничего не мог разглядеть. Капитан выскочил на мостик, и по его яростным командам я понял, что покушение было организовано без его ведома. Заговорщики, боясь напасть на Аки Оки, подговорили поваренка. Или, может быть, заставили, а то и просто подпоили и уговорили…

«Все пропало, все пропало!..» – в отчаянии твердил я. Корабль повернул и лег на обратный курс. Вот мы подошли к месту трагедии… Я первый увидел горящие синим огнем глаза Аки Оки. Он крепко прижимал к себе мальчишку.

Матросы стали бросать за борт спасательные круги с привязанными к ним веревками, но Аки Оки все никак не мог поймать их. Но вот наконец он ухватился за веревку, и надо было видеть, с каким страхом матросы вытаскивали его на палубу!.. И если б не решительность капитана, они бросили бы веревку и разбежались кто куда. Как только Аки Оки поднялся на палубу, я тут же дружески обнял его. Аки Оки постепенно успокоился, ео горящие колдовским огнем глаза погасли.

А мальчишка… Мальчишка был спасен, и ему уже ничто не угрожало.

С этого самого дня мальчишка стал любимцем Аки Оки. Да и отношение матросов к нему изменилось – страха уже не было. Через три дня мы достигли места назначения. Выбрав один из небольших островков, нас высадили на берег. Так началась наша робинзонада.

Не забыть бы сказать, что в своем письме мадам Руже я попросил ее выполнить одну мою просьбу. После нашего похищения Аки Оки постоянно беспокоился о том своем приборе, который мы спрятали в одной из пещер горы Анйохета. Я чувствовал, что этот прибор имел огромное значение для Аки Оки. Теперь я понимаю, каким уникальным аппаратом был этот портативный прибор и какой значительный интерес мог он представлять для развития радиолокационных систем!..

– Да, это так, – подтвердил Николай Бардин. – Я тоже знаком с этим аппаратом. Именно с его помощью Аки Оки связывался с планетой Йокайакибро прямо с Луны!

– Вы подтверждаете, что такой аппарат действительно существовал и что этим сложным устройством управлял Аки Оки? – спросил Арчибальд Мейзингер.

– Да, разумеется! Это был настоящий ускоритель космических лучей… Благодаря ему Аки Оки мог направлять в космос радиолуч…

– Какую потрясающую новость сообщили вы нам, господин Бардин! – воскликнул Халед Халар.

– Должен сказать, что инопланетяне, обитавшие в Сияющей пещере, также имели подобный прибор, – вспомнил

Бардин. – Аки Оки часто запускал его. Еще я заметил, что йокайакибровцы очень осторожно обращались с ним, опасаясь, как бы не повредить…

– Очень хорошо, но давайте дослушаем господина Уайда…

– Я передал капитану письмо, в котором просил связаться с помощью капитана с моим хорошим другом Юлом Сконтом, который хорошо знает все окрестности горы Анйохета, и с его помощью достать прибор. Так прошел месяц. Мы уже приспособились к отшельнической жизни. Тот клочок суши, на который нас высадили, был почти не населен. Ближайший остров, на котором жило одно из тасманийских племен, находился в пятидесяти километрах от нас. До большого острова Тасмании, где проживало около двадцати тысяч человек и который являлся административным центром архипелага, было около двухсот пятидесяти километров. Все эти острова находились под контролем Генбалии. На нашем острове выращивали коноплю и производили гашиш. Единственный фермер и фактический владелец острова, генбалиец Гарри Бард, встретил нас крайне неласково. Его мрачная физиономия не предвещала нам ничего хорошего. Однако благодаря впечатляющему облику Аки Оки он несколько поостыл и разрешил нам поселиться на острове. Я выбрал красивое место на восточном берегу. Кстати, должен признаться, что благодаря мадам Руже с нами отправили полугодовой запас продовольствия. В общем, мы устроились даже лучше, чем я мог предполагать. Близость океана оказала благотворное влияние на Аки Оки. Он попросту влюбился в океан и чуть ли не весь день проводил в воде. Устраивал игры и гонки с дельфинами, чем вызывал даже удивление Гарри Барда, также любившего море. Аки Оки мог нырять очень глубоко и на удивление долго оставаться под водой. Он удивительным образом изменился и больше не чурался людей. Кроме того, Аки Оки удивительным образом привязался к детям островитян, водил их с собой купаться и плавать, причем довольно далеко от берега. Работники-островитяне были просто в ужасе, видя, как их дети плещутся вместе с инопанетянином, играют с ним, пытаются в шутку утопить и даже залезают на него, чтобы нырнуть с него, как с плотика…

Но вот однажды с соседнего острова к нам приплыло парусное судно. На нем оказался почтовый работник/который привез нам посылку. Мадам Руже в точности выполнила мою просьбу.

Увидев содержимое посылки, Аки Оки^чуть не потерял голову от радости. От восторга он даже несколько раз поднял меня и приложил к своему лбу.

«Айик, айик!» – все повторял он.

Аки Оки снова изменился: он перестал ходить плавать, больше не играл и не занимался с детьми, снова стал замкнутым и вновь погрузился в свои бумаги, рисуя непонятные схемы и свои загадочные иероглифы. Несколько дней он возился со своим прибором, видимо, приводя его в порядок и настраивая. А порой вдруг застывал и оставался таким задумчивым и сосредоточенным целые часы кряду. А через несколько дней я увидел, что прибора в нашей хижине нет – Аки Оки унес его, а я даже не заметил, когда и куда. Такое недоверие было очень обидно для меня, однако я ничего не мог поделать. Чуть ли не целую неделю Аки Оки пропадал в прибрежных скалах и не возвращался в хижину даже ночевать. Но однажды ночью он разбудил меня и позвал с собой. Было полнолуние, достаточно светло. Аки Оки привел меня на небольшую площадку на вершине одного из утесов, и я увидел тот самый аппарат. А еще через некоторое время – и его действие.

На каких-то стержнях торчали похожие на тарелочки диски, в верхней части аппарата ходил взад-вперед и тоже вращался какой-то полуцилиндр с несколькими сквозными отверстиями… Аки Оки отвел меня за каменную стенку, напоминающую окоп, и запустил свой аппарат. Из отверстий в полуцилиндре вырвались вертикально вверх красные лучи, а диски-тарелочки, внутренняя сторона которых словно состояла из множества крошечных алмазов, тоже завертелись вокруг своей оси, отражая эти красные лучи. А потом… Все вокруг нас словно заволок красноватый туман, и туман этот распространялся все дальше и дальше, приобретая более густой и насыщенный цвет. Вот туман покрыл весь берег, наполз на океан, стал ярко-красным. И вдруг океан стал прозрачным!.. В это самое мгновенье Аки Оки показал мне на

Луну. К своему великому изумлению, я увидел на Луне крошечную точку, однако она сверкала словно настоящая яркая звезда. Свет ее был прерывистым – впечатление было таким, словно на поверхности Луны лежит и переливается настоящая жемчужина!.. Эти прерывистые вспышки явно что-то означали, потому что Аки Оки шевелил губами, словно читая что-то. И вдруг все кончилось. Прибор перестал работать, и все вокруг вернулось к прежнему состоянию.

После этого прошло около недели. Все это время Аки Оки так и не появился в хижине. Я очень беспокоился за него, поэтому решил навестить его тайное убежище. И каким было мое удивление, когда я так и не нашел его!.. Прибора тоже не было, каменная стенка была развалена… Аки Оки исчез бесследно! Я обошел весь остров, расспросил всех, кого мог, но никто не смог мне ничего сказать… А однажды меня позвал к себе Гарри Бард. Когда я пришел к нему, он лежал в постели. Он выглядел похудевшим, глаза его запали…

«Господин Бранд, – начал рассказывать он, – однажды поздно вечером я возвращался домой и стал очевидцем подлинного чуда. Весь наш остров потонул в розовом тумане, а потом все затянула кроваво-красная тьма. Океан тоже будто горел в огне… Я просто онемел от ужаса, не в силах был ни крикнуть, ни позвать на помощь. И тут с неба в океан словно бы пала гигантская звезда, прочертив в красном небе сверкающую белую линию. В месте ее падения океан взбурлил, в небо поднялись огромные клубы пара… Из этих клубов появилось что-то страшное и чудовищное и поползло на берег. Когда эта сверкающая словно алмаз махина оказалась на берегу, в ее боку вдруг открылась дверь, и я увидел бегущего к этой махине Аки Оки, который нес в руках что-то большое. Из двери вылезли такие же существа и завели Аки Оки внутрь… Я не верил своим глазам! Через некоторое время лежащая на берегу махина вдруг стала вертикально, и я понял, что это огромное сигарообразное тело. Потом земля под моими ногами дрогнула, раздался страшный грохот, и больше я ничего не помню… С того самого дня я не могу подняться с постели, и если не умру вскоре, то это будет еще одно чудо…»

…Вот и весь мой рассказ, господа. Оставляю вам самим судить, откуда прилетел к нам Аки Оки и куда исчез потом.

Господин Николай Бардин утверждает, что вместе с двумя инопланетянами был в том самом космическом корабле, который по сигналу с тасманийского острова поспешил спасти Аки Оки…

– Да, это так, – подтвердил Николай Бардин, когда Уайд Бранд завершил свой рассказ. – И родина этих существ – Йокайакибро! Вот вам и разгадка иероглифов, оставленных ими на Луне… Оставленная инопланетянами надпись гласит: «…Оки Оки, Куни Оки, Фуни Оки, Бану Оки и Ика Оки прилетели с Йокайакибро. Они с планете Йокайа, побывали на Земле, опускались на Луну. Аки Оки, Фуни Оким и Бану Оки потерпели крушение при посадке на Землю. Йокайакибро – третья планета от Солнца… Ика Оки прекрасный человек, берегите ее!» Впоследствии, когда йокайакибровцы собирались покинуть Луну, они добавили новое сообщение: «Земля хорошая, Луна хорошая. Йокайакибро очень ждет Николая Бардина и Уайда Бранда».

– Простите, господин Бардин, – не выдержал Арчибальд Мейзингер, – как они назвали Венеру?

– Йокайа.

– Тогда почему же они называют себя не йокайцы, а йокайакибровцы?..

– На их языке «кибро» означает «дух», «душа», и название планеты вкупе с ее душой и дает «йокайакибро», то есть живая душа с Йокайи, обитатель этой планеты.

– Что ж, кажется, на сегодня мы полностью удовлетворены! – объявил Мейзингер от имени комиссии. – На следующем заседании мы обсудим прочие детали…