Текст книги "Мои двенадцать увольнений (СИ)"

Автор книги: Артем Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 40 страниц)

– Вы меня переоцениваете, а потом Петр Викторович уехал всего лишь в командировку.

– Такие как он оттуда не возвращаются, Маскалеко с него семь шкур спустит и работать заставит, ему плевать, кто у нас там папа, а кто мама.

– Так теперь представляю, какие слухи обо мне пойдут.

– Будешь у нас главным пугалом.

– Спасибо за назначение. Приходите чай пить.

– Приду.

Так я стала местным пугалом, даже еще не показав в полной мере свой вредный характер. В обед прибыл курьер с цветами, как вы могли догадаться от Чистина, огромный букет белоснежных лилий, вот и сделал миллиардер свою первую ошибку, терпеть не могу эти цветы, но этот промах компенсировался билетами на оперу.

Вот и незаметно наступила осень, «прекрасная пора, очей очарованье…» и незаметно приблизился день похода в театр, открытие сезона. На море в этом году я так и не попала, о чем опять тяжко вздыхала периодически, с печалью поглядывая на отпускные фотографии друзей. Моя суббота как всегда прошла в трудах и заботах, после уборки «свободных» территорий занялась приготовлением к выходу в свет. Привела в порядок тело, сделала маску для рук и побаловала ножки ванночкой с аромомаслами. Волосы слегка подкрасила специальным шампунем, и у них появился медный оттенок, не слишком яркий, но слегка оживил каштановый, что сменил «мышиный». Перед походом в театр планировалось посещение ресторана, полазила в интернете и выяснила меню, сразу выбрав себе блюда и вино, занялась макияжем и прической. Челе ходил по моему столику, норовя засунуть нос в каждую баночку, то и дело приходилось на него шикать или оттаскивать от склянки. На что котенок обижался и пытался оцарапать, но я ловко уворачивалась. Волосы собрала вверх, несколько прядей специально выпустила, словно морской бриз растрепал прическу. Времени еще было полно, и я немного повертелась перед зеркалом, примеряя наряды, шкаф давно нужно разобрать и часть вещей отдать или отвезти к матери, пара новых костюмов так и не вместилась туда и весела в чехлах на месте картин, а несчастные полотна громоздились на подоконнике. Так в баловстве я провела около часа, меня отвлек писк телефона, короткий, видимо ошиблись.

Никогда мне не стать настоящей соблазнительницей, они же долго одеваются, медленно спускаются, а кавалер их томиться в ожидании. Я уже была одета и высчитывала время, за которое успею добраться до ресторана. От предложения заехать отказалась, еще чего не хватало, не нужно ему знать, где я обитаю. Окинула себя с головы до ног, и осталось довольна. Длинное прямое платье делало стройней, шпилька добавляла рост, цвет плавно переходил от приглушенно желтого к медному, а затем к огненно-красному, словно листва осенних лесов. Красные атласные туфли завершали образ, из-за них я когда-то чуть на самолет не опоздала, Минкин долго мне вспоминал эту коробочку. Аксессуары я подобрала из янтаря, много лет назад мне их привезла Анфиса Меркулова из Калининграда, толстые браслеты и оригинальное ожерелье, чем-то напоминающее галстук – толстая золотая цепь, как бархотка обхватывала шею, а цепочка янтаря спускалась вниз, постепенно меняя оттенок от светло-медового к почти зеленному и размер от небольших до более крупных, его можно было носить как спереди, так и сзади, сейчас пустила его по спине.

Такси ждало у подъезда, и под восхищенные восклицания Ладочки я выпорхнула из квартиры. Настроение было просто изумительным, давно я не ходила на свидания, а в опере была последний раз года три назад. Официант проводил меня к столику на просторную веранду, утопающую в зелени. Егора Сергеевича еще не было, официант передал мне его сожаления по-поводу опоздания, начало «романа на неделю» было «обнадеживающим».

Я сделала заказ, в ожидании еды, медленно потягивала белое вино, даже если и не придет, то время не пройдет впустую, место было замечательным и все треволнения рабочих дней уходили. Тихая музыка, шелест листвы и легкий теплый ветерок. Официант принес бутылку вина, привет от соседнего столика, я не стала себя утруждать поиском «дарителя», раз уж так хочется, пусть одаривают. Чистин ворвался на веранду, расточая вокруг себя аромат дорогого одеколона и размахивая каким-то диковинным букетом, напоминающим пирамиду и вызывающим у меня стойкую ассоциацию с кладбищем. Да, с букетами Егор не попадал. Вернее сказать «конкретно попал» он с букетами. Я выслушала извинения за опоздание, с видом оскорбленной невинности приняла букет, поставила его подальше и милостиво улыбнулась, Егор улыбнулся в ответ и сел напротив.

Мы мило беседовали, шутили. Все же он красив, такие мужчины годятся для краткосрочных ярких любовных романов, влюбляться в них не стоит, они все равно не оценят, им нужен азарт погони, а не семейный уют, хотя, бывают и исключения, которые нагулявшись, становятся образцами добродетели, когда встречают ту самую, но это точно не я. Пара недель, не больше, и просто давно никого не было. Веранда постепенно заполнялась, на моего спутника поглядывали шикарные дамы, но их ждало разочарование, сейчас Чистин был увлечен мной и остальные его пока мало интересовали. Не скрою, мне это льстило, мое удовлетворенное тщеславие мирно мурлыкало и было ласковым.

– Потанцуем?

– А здесь можно?

– Музыка есть, танцоры есть, что мешает?

– Действительно, ничего.

Мы танцевали, не обращая внимания на мнение окружающих.

– Мы не опоздаем?

– На премьеры неприятно приходить рано.

– Я чертовски не люблю опаздывать.

– Тогда мы приедем вовремя. Но у нас еще есть время на мороженое.

– Заманчиво.

Когда я возвращалась к столику, то успела разглядеть среди присутствующих Ковина, вот «повезло». Андрей Владимирович, кивнул в знак приветствия, больше никаких знаков или эмоций не последовало, но легкомысленность испарилась, и десерт уже не казался таким заманчивым. Какое-то время я задумчиво ковыряла мороженое, а потом мысленно послала Ковина в далекое далеко и выкинула его из головы.

Вот, наконец, настал тот час, когда мы должны были покинуть ресторан и направиться в театр. Я под руку с Чистиным покидала этот гастрономический рай, благополучно «забыв» букет, чем хороша обслуга в элитных заведениях, они все понимают, мой легкий взмах рукой и официант не стал напоминать о «пирамиде».

Доехали мы быстро. Я осматривала отреставрированные интерьеры, восхищалась работой мастеров. Чистин знакомил со своими друзьями, меня развлекали байками и сплетнями, время пролетело незаметно. Нас проводили в ложу, ранее здесь находились члены императорской семьи, потом высшее руководство страны, а сейчас любой способный заплатить. Все было видно и в тоже время, присутствовало ощущение интимности и уединенности. Свет погас, и я погрузилась в «Тоску», действие первое пролетело незаметно. И вот ревнивая Флория Тоска перед выбором – пасть и спасти любимого или дать его убить, знаменитая «Questo e il bacio di Tosca», я слушала и уносилась вместе с голосом… на землю меня вернул храп Чистина, Егор благополучно дрых, похрапывая и посвистывая. Даже в антракт он не проснулся, и не испытывая желания слушать высокохудожественный храп дальше, я ушла, оставив записку с пожеланием хороших снов. Насладилась оперой в полной мере!

Я даже не сразу узнал в этой девушке-осень Николь, яркая, уверенная в себе женщина, хрупкая и сильная одновременно. Ее приход не остался незамеченным, кто-то даже презентовал ей бутылку вина, она приняла, но не более. Вот появление Чистина меня немного расстроило, он был известным волокитой, и Ерец стоило быть осторожной, но я зря беспокоился, следов влюбленности на лице Николетты не было.

Всю обратную дорогу из «Красного октября» я слушал о вульгарности своего секретаря, как же хотелось послать все семейство далеко и надолго, но тогда можно забыть о любимой квартире – они ее не покинут никогда и каждое утро, оскорбленные и униженные, будут портить мне день, а апартаменты я уже ненавидил. Я был рад и горд, что хоть одна женщина в моем сопровождении на выставку обладала достаточным вкусом и понятием о стиле. Вот и сейчас Николь была одета безукоризненно, каждый штрих, каждый мазок был выверен и точен. Придется повысить ей представительские расходы, теперь обязанность «умного аксессуара» станет ее. Или все же предупредить ее о Чистине? Ладно, она девочка большая сама разберется.

Вечер был скучен и повторял все предыдущее вечера, ничего нового, ничего интересного, менялись только спутницы. Мероприятие было неинтересным, время присутствия, предусмотренное приличиями, уже истекло, и можно было с чистой совестью поехать в апартаменты, провести ночь с очередной дамой сердца. Все как всегда.

Светофор горел красным, и пришлось остановиться и пропустить пешеходов. Яркое пятно привлекло мое внимание, этим пятном оказалась Николь, она в своем «осеннем» платье, одна, улыбаясь, перебегала дорогу. Ну, что ж, за нее действительно не стоит переживать. Непонятно почему, но я был рад тому, что она шла одна. Зеленый вспыхнул, и я смог продолжить движение.

– Ах, вы мои бедненькие цветочки, совсем высохли.

Я привычно обрызгивала цветы на веранде, когда какой-то шум привлек мое внимание, на Ковина это не было похоже. Осторожно, стараясь не шуметь, я пробралась в кабинет, незнакомая женщина сидела в кресле Ковина.

– Доброе утро, Вы, наверное, Николь?

– Да, я Николь. А вы Оксана Борисовна?

– А мы знакомы?

– Я видела ваши фотографии в журнале, и Андрей Владимирович на вас похож.

Да, только в отличие от фотографий, оригинал был болезненно бледен и худ. Когда-то ей уже приходилось видеть эту болезненную худобу, мысль возникла и зацепилась, я стала выискивать другие признаки и к своему сожалению находила.

– Я хотела с вами познакомиться, много разного о вас слышала, решила составить о свое мнение.

– Наверное, свету уже некому перемывать кости, раз уж добрались до моей скромной фигуры.

– Скорей, Мариночке и Лерочке было нечем заняться. Но я давно знаю Минкина и он о вас очень высокого мнения. Зайцевы от вас в шоке, да и Петечка тоже. Захотелось узнать, кто разворошил муравейник. А так как мой сын не захотел удовлетворить мое любопытство, я приехала знакомиться.

– Надеюсь, вы не зря потратили свое время.

– Нет. Я рада, что наконец-то есть, кому дать отпор моему сыночку, его вспыльчивость мне хорошо известна, а вы в состоянии с ней справиться.

– Ценой увольнения.

– Это мелочи, пока вы сами не захотите уйти, никто вас не выгонит.

– Как только сделаю достойную приемную, с чувством выполненного долга отчалю.

– В этом мы с вами похожи, чувство долга нам знакомо. Как-нибудь приходите ко мне в гости, мне будет интересно с вами пообщаться.

– С удовольствием. Простите Оксана Борисовна, а Андрей Владимирович знает?

– О чем, дорогая?

– О вашем заболевании.

– Да, вы еще и чертовски наблюдательны. Нет, не знает, для него я придумала много отговорок и он с готовностью в них поверил.

– А может лучше все ему рассказать?

– Нет, я сделала свой выбор, я хочу уйти сильной.

– Это ваше решение.

– Вы должны пообещать, что ничего не скажите Андрею.

– Обещаю.

Дверь открылась, и в кабинет проник запах дорогого парфюма, а затем и хозяин кабинета.

– Привет, мама. Здравствуйте, Николь Александровна.

– Доброе утро, Андрей Владимирович.

Я быстро ретировалась из кабинета, оставив наедине мать и сына. Вот и сбылось, опять карты оказались правы, вот и смерть близкого человека, ну почему именно эта часть предсказания всегда сбывалась. Пятая колода улетела в урну, каждый раз, когда сбывалась смерть, я выкидывала колоду, на которой гадала. Через полчаса Оксана Борисовна ушла, еще раз взяв с меня обещание молчать. Это ее выбор, хоть я не была с ним согласна, я не вправе решать за нее.

Эта неделя была еще и неделей собеседований, Софья Васильевна предоставила отобранные ею резюме, и мне предстояло обзвонить кандидатов и назначить встречу. Часть кандидатов отпала уже на телефонных разговорах – раздражение, грубость, визжащий голос, угуканье, акценты все это существенно сокращало список. Одна из кандидаток согласилась встретиться сегодня, и мне предстояло потратить свой обед на отбор ценных кадров.

Я потихоньку офонаревала, за время пятиминутного «рассказа о себе», кандидатка успела произнести «ну» – тридцать три раза, «короче» – пятнадцать раз и «типа» – десять раз, за время телефонного разговора эти слова-паразиты не проявились, возможно, они не проявлялась по телефону, но работа предполагала и личное общение.

– Простите, Татьяна Афанасьевна, но, к сожалению, вы нам не подходите.

– А можно узнать почему?

– Ну, типа, ваша речь, типа не очень, короче если вы очистите свой лексикон, то тогда, короче, вам все типа удастся. Я понятно объяснила?

– Типа, понятно.

– До свидания и удачи.

Вот и первый облом, чувство было такое, что искупалась в помоях, отказывать всегда неприятно, но я еще испытывала чувство вины, словно это я ее обучала культуре речи.

Ковин вечером уехал, и я ушла с работы в положенные восемнадцать ноль-ноль. Давно мы с Ладой не устраивали себе праздник, не баловали себя чем-нибудь вкусненьким. Ужасно хотелось шашлыков, иногда мы с Ладой хулиганили и, захватив мангал, уголь и шампуры, выбирались на крышу и устраивали себе пикник. Можно сегодня это организовать, я уже ощущала вкус жаренной на углях баранины, и слюни заполнили рот. Но мой кулинарный порыв охладил рассудок, вылазки мы организовывали в выходные, а сейчас пока все сделаешь, замаринуешь, ночь наступит. Ладно, сегодня все куплю, а в выходные устрою пиршество.

Я долго стояла в задумчивости около рыбы, но так как я для себя не решила, что хочу больше – семгу или форель, взяла и то, и другое. К кассе я подошла с полной тележкой. С трудом дотащив сумки до квартиры, я, чертыхаясь, набила холодильник, Челе крутился рядом и все пытался умыкнуть рыбу. Ужин получился на славу, больше всех доволен был котенок, Ладочка скормила ему почти половину своего стейка и у животинки даже лапы на брюхе не сходились, он напоминал шарик. Я забрала Челе и завалилась в кровать, сон не шел и, дождавшись, когда все жильцы нашей коммуналки разбредутся по комнатам, залегла в ванной.

«От места слияния их плоти жар поднимался вверх по телу, и вновь возникла дрожь. Он крепко обхватил ее руками, зарывшись лицом в ее шею, толчки его стали сильнее и учащеннее. Движимая инстинктом, она раздвинула ноги шире, что немедленно привело к его более глубокому проникновению и усилению этого восхитительного трения»

Я проснулась от всплеска воды, несчастный любовный роман, который я пыталась прочесть уже полгода, плавал по поверхности воды. Ну, вот теперь, придется сушить, он будет весь корявый и пожелтевший, а я так и не узнаю, кто украл сервиз бабушки Клэр, поиски раритета то и дело прерывались бурными постельными сценами и я благополучно на этих интимностях засыпала. Я выбралась из ванной и пошла к себе. Челе развалился посреди кровати и нагло дрых, я подвинула котенка, чем тот был недоволен, и забралась под одеяло.

Очередной день принес с собой очередное собеседование, скоро я стану тонкой и звонкой, свой законный обед я тратила на поиск секретаря. В этот раз мне предстояло общаться с мужчиной, вот будет забавно, если это место достанется представителю сильной половины человечества. Хорошие рекомендации, хороший диплом, приятный голос, пока все хорошо, посмотрим, что будет при личном общении.

Кандидат оказался приятной наружности, с правильной речью и хорошими манерами. Смущало меня пара вещей, то, что все рекомендации от руководителей-женщин, и его взгляд. Взгляд у мужчин бывает разный: один тебя осмотрит, разденет, высоко оценит увиденное и оденет обратно, и ему приятно и тебе; другой тебя взглядом разденет, облапает, словно в чем-то липком вывозит, и одеть забудет, может ему и приятно, но тебе как-то гадко. Кандидат относился ко второй категории. Но взгляд – это природное, можно смириться, если человек профессионален. В принципе, кроме его облапывающего взгляда, все остальное было вполне на уровне. Собеседование было окончено, ряд стандартных фраз, типа «мы вам позвоним» и прочие. Кандидат галантно распахнул дверь и пропустил меня вперед, я прошла, и по моей пятой точке шлепнули, видимо для ускорения. Вот и понятно, почему все его рекомендательные письма от женщин-руководителей. Представляю себе картину – утро, Ковин заходит в кабинет в сопровождении верного оруженосца и тот его ободряюще шлепает по заду. Картинка живо встала перед моими глазами и до своего кабинета я дошла хохоча.

– Ну, что, Екатерина, не будет у нас разнополого коллектива.

– Мальчик не прошел тест-драйв?

– Вроде того.

В кабинете меня ждало очередное «чудо» дизайнерской мысли, я так и не решила для себя, что он мне больше напоминает, хомут или погребальный венок, судя по отсутствию ленточки с соболезнованиями, все же хомут. И где он только эти «шедевры» заказывает? Хотя он говорил, что у него секретарь мужчина, может проделки верного Санчо? Нет бы подарить классический букет роз? Что изгаляться-то? Решил поразить оригинальностью? Конверта с запиской или билетами не было, значит, планов на ближайшее прослушивание высокохудожественного храпа не предвиделось. Закинул удочку и ждет реакции. А ее не последует, товарищ Чистин так и не удосужился оставить номер личного мобильного телефона, а на работу к нему звонить не собираюсь, если захочет поговорить, пусть звонит в офис, как обычно.

В приемной есть небольшой угловой столик, этот хомут будет там прекрасно смотреться. Я вынесла шедевральный хомут и под неодобрительным взглядом Кати пристроила его на трехногий столик. Ковин иронично осмотрел композицию, попросил кофе и удалился к себе.

Вечером освободилась поздно, совещание затянулось и, честно говоря, отобрало много сил. Я еле тащилась, вот уже и дом совсем близко, еще метров двести и подъезд. А в пяти метрах от меня стояла палатка с арбузами и дынями. Так захотелось арбуза, просто жуть. Каждый зелено-полосатый шарик тянул кило на десять, а то и больше. Не дотащу.

– Возьмите вон тот.

– А вы и в арбузах разбираетесь? Я думала только в цветах, Егор Сергеевич.

– В арбузах лучше. Вы все еще на меня злитесь?

– Вам повезло, «Тоска» не самое мое любимое произведение, вот если бы вы захрапели на «Онегине», то это были бы последние изданные вами звуки.

Чистин купил арбуз и вместе с этой ягодкой потащился за мной.

– Я вас провожу, не надо девушкам такие тяжести таскать.

– До двери лифта.

– Даже до двери квартиры пускать не хотите. Не говоря о чашечке кофе. Вы все же злитесь.

– Я редко кого пускаю к себе, жилье съемное, мне лишние проблемы не нужны. Да и сил нет совершенно, последние уходят на разговор с вами. Вот и мой подъезд.

– Я все же провожу вас до двери, оставлю вас около лифта и уйду, раз уж вы не хотите, чтоб я знал номер вашей квартиры.

– Хорошо.

Мы зашли в лифт и медленно потащились на нужный этаж.

– Я могу вас пригласить или вы сразу отвергнете все мои попытки?

– Пробуйте, но не сегодня.

– Я вам позвоню.

– Звоните.

Лифт поехал вниз, подъездная дверь хлопнула, и я стала пинать арбуз до квартиры, потом катила по коридору, и, наконец, через порог перевалила чудо-ягодку в свою комнатушку. Челе долго шипел на арбуз, выгнув спину, с вздыбленной шерстью, гарцевал вокруг.

Арбуз был просто восхитительным. Действительно человеческий организм странная штука, вот не было сил и вдруг они откуда-то взялись для бесконечной беготни от комнаты до туалета и обратно.

Утром я долго собиралась на работу, все никак не могла выбрать костюм, в итоге надела белый, цвет не был запрещен положением о дресс-коде, но был не совсем офисным. Очередной день, очередное собеседование. Екатерине захотелось присутствовать при этом действе, и я милостиво согласилась. Девушка вошла в кабинет, немного резковатые движения, может такая манера поведения. Я спрашивала, она отвечала как школьница-зубрила, словно заучила правильные ответы, если собьешь, то несчастная растеряется. Я не стала сбивать. У Ковина была странная привычка, иногда, когда приносишь документы или отчитываешься о проделанной работе, он все возьмет или выслушает, тебя не отпустит восвояси, сам уставится в одну точку и сидит так от пяти до десяти минут, потом возвращается в себя и отпускает тебя. Вот это я и решила проделать с кандидатом на место. Через три минуты молчания ее взгляд стал бегать по моему лицу, через пять минут она начала елозить на стуле, через десять минут на лице девушки была паника. Я попрощалась. Екатерина хвостиком прошла за мной в кабинет.

– Вы ее запугали.

– А если бы на моем месте был Ковин, то вы бы сейчас вызывали реанимацию.

– Если бы на работу меня принимали Вы, я бы не прошла.

– Скрестить бы меня с тобой, просто идеальный секретарь получился – умный, красивый, исполнительный, предприимчивый, и умеющий прикусывать язычок в нужный момент.

– Так мы никого не найдем.

– Найдем, вся жизнь впереди. У нас есть еще десять минут на обед. У меня есть мороженное и можно кофе-гляссе сделать.

– Заманчиво.

– Беги за кофе.

Вечер у нас был спокойным, Ковин уехал по делам безвозвратно. В семь часов я выплыла из офисного здания. Погода была просто великолепной, тепло, сухо, листья уже начали менять окрас, хотелось гулять.

– Я могу составить вам компанию?

– Так и быть, разрешаю вам сопровождать меня, Егор Сергеевич.

– Николь, называйте меня Егором, можно даже Егорушкой.

– Хорошо, Егор. Как вам погода?

– Просто замечательная, Николь.

– О погоде поговорили.

– Поужинаем?

– Я не одета для выхода в свет.

– Вы прекрасно выглядите.

– Мне-то что это о вашем вкусе мнение ухудшится. Пойдемте.

– …Я кубарем летел со склона, лыжи были сломаны в трех местах, я же остался цел, только синяк под глазом. На следующий день я опять полез на склон… через неделю я его покорил, мне это стоило несколько пар лыж и сломанной руки.

– Вы настырны. А если цель не стоит затраченных усилий?

– Сам виноват, раз выбрал такую цель.

– Я всегда умудрялась найти неприятности. Если будет маленькая лужица на дороге, то ее содержимое обязательно окажется на мне. Ой, уже одиннадцать, как быстро время пролетело, мне уже домой пора, завтра опять на работу и опять общаться с кандидатами.

– Я вас провожу, до этажа.

– Если вас это развлекает.

Мы вышли на освещенную улицу, пока мы сидели в ресторане прошел небольшой дождик и вода собралась в многочисленных выбоинках дорожного покрытия. Егор отлучился на секунду. Машина пролетела мимо, окатив меня с ног до головы, мой белоснежный костюм стал в крапинку, лицо обрызгано грязью. Вот черт. Рядом кто-то начал сдержано смеяться. Букет роз в руках Чистина начал трястись, потом стали подергиваться плечи и через несколько секунд он уже хохотал во все горло.

– Вот и наглядное подтверждение вашим словам.

Мне хотелось чем-нибудь запустить в Егора, но взглянув на ситуацию со стороны, я тоже начала смеяться. Хохоча всю дорогу, мы все же добрались до моего дома, на этаже он меня покинул.

Опять утро и опять собеседование. Отсутствие обеда на моей фигуре никак не сказалось. Синий костюм был предельно консервативен и скучен, пусть сегодня будет такой стюардессный вариант, живости предал яркий шейный платок. На это раз Екатерина не захотела присутствовать на шоу.

Дверь открылась и вошла красивая уверенная в себе женщина, запах духов сразу наполнил все пространство. Шли стандартные вопросы и столь же стандартные ответы, когда ко мне зашел Ковин, кандидатка тут же вся расцвела. Ей стало плевать на меня, она увидела Хозяина и решила его очаровать. Едва уловимое движение плечом и две верхних пуговки блузки расстегнулись, и в вырезе стало видно кружево лифчика. Нужно будет дома потренироваться, может пригодиться, хотя нет, предпочитаю, чтобы мужские пальцы медленно расстегивали пуговицы на блузке. Дама откинулась на стуле и закинула ногу на ногу, старательно копируя Шерон Стоун, при этом чуть не снесла мой стол. Я наблюдала спектакль, слушая указания Ковина. Андрео как-то не очень среагировал на все эти завлекаловки. Просто замечательно, работать-то ей со мной, я ее непосредственным начальником буду, на меня такие штучки не действуют. Или она собирается сразу занять мое место? Ковин ушел и кандидатка вернулась в свой образ, предназначенный для таких страшилок как я. И сегодня я не найду секретаря." Ох, и трудная это работа, из болота тащить бегемота".

Есть хотелось жутко. Я сегодня даже бутерброд не взяла. Сейчас залью голод чаем или кофе, заработаю гастрит, и моя язвительность возрастет вместе с кислотностью в желудке. Телефон затрещал.

– Николь Александровна, зайдите.

Я прошла к руководителю, надеясь, что бурчание моего желудка не слышно. Ковин стоял около двери.

– Мне нужно с вами поговорить, предлагаю совместить разговор с обедом, ведь эта дамочка оставила вас без него. Согласны?

– Конечно, Андрей Владимирович.

Ресторанчик, в который меня привел мой начальник, был уютным, а запахи витающие были так аппетитны, что уже было все равно, что собирался сказать мне шеф, лишь бы, что-нибудь оказалось бы в желудке. Я вцепилась в меню и стала вчитываться в заковыристые названия блюд

– Вы выбрали?

– Даже не знаю, что взять, глаза разбегаются.

– Здесь совершено замечательное мясо и восхитительные десерты.

– А разве те, с кем вы обедаете, не гоняют всю трапезу капустный лист по тарелке?

– Гоняют, но у нас деловой обед, и вы моя подчиненная.

– Я так голодна, что вас раззорю.

– Вычту из вашей премии.

– Да хоть из зарплаты, я так есть хочу.

– Так заказывайте.

– Боюсь, что закажу все меню и лопну.

– Тогда сделаю заказ за вас.

– Уже выбрала. А бы еще бокал сухого красного вина заказала, но боюсь, что вы обвините меня в алкоголизме.

– Я выпью с вами.

Официант принял заказ и бесследно растворился в обстановке. В ожидании еды я схрямкала весь хлеб, под насмешливым взглядом Ковина, но мне было совершенно плевать. Я была почти в экстазе от упавшего в мой желудок хлеба, и готова целовать всех подряд, даже Ковина.

– И о чем вы хотели со мной поговорить?

– А вы уже готовы воспринимать информацию?

– Я ее всегда готова воспринимать.

– А я думал, что вы без еды не способны работать.

– Способна, но только дня четыре, дальше смерть.

– Вижу ваш сарказм и иронию ничто не способно убить.

– Жалеете, что взяли меня на работу?

– Нет, пока нет.

– Хоть, что-то хорошее за день.

– А что это за девушка была у вас в кабинете?

– Хотите познакомиться? Могу дать телефон. Просто жаждет работать под вашим началом. Я могу уступить ей свое золотое место.

– Нет, уж таких особ и вне работы хватает.

– Тогда я правильно сделала, что ей отказала.

– И на что вы тратите свои обеды?

– На подбор второго секретаря.

– А он нужен?

– Нужен? Еще бы! По моему коварному плану Екатерина заберет часть работы как ваш помощник, а я слишком тщеславна, чтобы отвечать на звонки и подавать вам кофе.

– Но вы это делаете. Или чашка кофе для меня с утра это непосильная ноша?

– С утра – это даже приятно. Люблю поить с утра мужчин кофе, только обычно до утра их не хватает.

– Даже Чистина?

– У меня есть особенность – не влюбляюсь, я вижу, что мне может дать тот или иной мужчина, с Егором пара развлечений, а дальше я его сломаю. Мою личную жизнь обсудили, мое тщеславие тоже. Так о чем вы хотели со мной поговорить?

– Моя мать от вас без ума. Хочет пригласить вас в субботу на обед.

– Оксана Борисовна замечательный человек. А это удобно?

– Если у вас нет других планов…

– Нет. Я с удовольствием с ней встречусь.

– Тогда я могу обрадовать маму вашим согласием.

– Можете, только адрес напишите. Простите…

Телефон зазвонил и требовал ответа.

– Да, Лена?

– Вы приедете на юбилей?

– Если пригласите.

– А вести его будете?

– Лена, ну это ты загнула. Если с Андреем Владимировичем договоришься, то буду.

– Ну, пожалуйста.

– Текст вышли. Я посмотрю.

– Спасибо.

Телефон отключила, пока разговаривала непостижимым образом на столе появились блюда, а даже не заметила когда их принесли.

– И о чем со мной должны договориться?

– В издательстве юбилей, меня хотят в качестве ведущей, все никак не могут отвыкнуть, что больше я не массовик-затейник.

– Если у вас на это есть силы, вперед.

– Силы есть, времени нет. Вы правы, телятина просто бесподобна. А если я попрошу рецепт, мне его дадут?

– Я договорюсь. Я могу вас называть Николеттой?

– Только если собираетесь меня уволить. Или в отместку я буду именовать вас Андрео.

– Пока я не собираюсь вас увольнять, Николь Александровна.

– Вы сами сказали – пока. У вас взрывной характер, у меня – не дай, бог. Я язвительна, не могу многое прощать, но если работаю, то работаю и на остальное мне плевать.

– Знаю, поэтому вас и взял.

– Только со мной сложно.

– Со мной тоже. Но мы с этим справимся.

– За это стоит выпить.

Бокалы звянькнули и вино было пригублено. А мой шеф все же адекватный человек. И мать у него замечательная. Жаль только, что карты правы.

Вечером Ковин меня и Екатерину в шесть отправил домой, просто вышел из своего кабинета и громогласно послал по домам.

Утро и опять собеседование. Хорошо хоть, последнее на этой неделе. Я решила надеть костюм от Шанель, оны был куплен для матери, но так и завис в моем гардеробе. В нем я выглядела лет на сорок, элегантная дама. А еще строгий пучок и очки. Но для сегодняшнего собеседования этот образ матроны подходил. Молодая девушка двадцати трех лет просто мечтала работать в этой фирме.

Лицо Екатерины было полно удивления, когда она смогла в этой даме узреть меня.

– Что Екатерина не ожидали?

– А можно некорректный вопрос?

– Можно.

– А сколько вам лет?

– Двадцать восемь.

– Но в этом костюме вам все пятьдесят.

– Знаю. Но, Екатерина иногда нужно жертвовать, ради высокой цели.

– Ради того, чтобы найти второго секретаря? Я уж лучше одна поработаю.

– А ты бы стала личным помощником Ковина?

– Нет.

– Почему?

– Мне нравится то, чем я занимаюсь, и я хочу научиться у вас всему, чему вы позволите.

– И чему? Хамству? Но это природное.

– Уверенности в том, что я профессионал.

– Вы профессионал, надо немного уверенности в себе. Вы умеете думать, а это главное.

– Меня всегда учили, что я должна стать тенью и угадывать каждое желание.

– Ой, Катя, я убедилась, главное оставаться личностью. Работа не вечна, новый руководитель, новая фирма, а ты я у себя одна. Угадай, что я сейчас хочу?

– Кофе.

– Угадала.

– Сейчас приготовлю.

– Замечательно.

Вот и настал час собеседования, дверь открылась, и мне захотелось воскликнуть фразой из фильма «А это что за буренка?», но я себя сдержала.

– Лариса Альбертовна?

– Нет, я, Римма Садретдиновна, я вместо нее, у нее свидание, вот, она и попросила меня ее заменить. Ну, мне тоже нужна работа, я и пошла, а что за работа?