Текст книги "Мои двенадцать увольнений (СИ)"
Автор книги: Артем Комаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 40 страниц)
Чемодан был собран еще вчера, осталось туда закинуть платье, белье и туфли. Душ освежал. Футболка, джинсы, кеды, на время полета о дресс-коде можно забыть. Мои вещи отнесли вниз. Можно еще позволить себе выпить кофе в клубе перед уходом.
– Николь? Я думал, ты уже улетела?
– Бизон, привет. Пока нет, но скоро.
Поцеловала подставленную щеку.
– Пошли поболтаем.
– Я как раз собралась пить кофе.
– И я, перед отъездом. В аэропорт поедем вместе, есть что обсудить.
Мы сели в удобные кресла за небольшим столиком, официант расторопно принял заказ.
– Ты уже посмотрела новые рендеры квартиры?
– Не успела. Можно совместить кофе и обустройство.
Планшет сближает.
«Неплохо, хоть какое-то подобие дома становится, а не выставка авангарда».
«Этот тут еще что делает? Это не отель, а клуб любителей Ники».
Ревность, злость, раздражение, вместо прекрасного совместного утра. Вместо страсти, одиночество, словно и не было ночи.
Николь смеялась, разговаривая с Бизоном, доверительно ему что-то рассказывала. Привычно прикасалась к нему. А я-то переживал, что сделал что-то не так, испугал ее своим напором, не сдержался, а все проще. У нее есть Рома, он важней, ему она доверяет, он всегда рядом. А я прозапас, не дождалась Зуброва, согласилась на меня.
Ярость росла и требовала выхода. Ревность и что-то еще, что останавливало дыхание и сковывало грудь, слишком похожее на боль. С трудом я взял себя в руки. Кивнул в ответ Зуброву и протянул руку для приветствия.
– Доброе утро.
Привычная улыбка, холодные глаза, словно и не было ничего, словно и ее вчерашней не было.
– Доброе. Что так рано встали? Вылет же вечером.
– Это у Вас вечером, Андрей Владимирович, а у меня через два часа.
– Мы сейчас кофе допьем и поедем в аэропорт, – добавил Роман, – такси уже нас ждет.
«Нас! Что значит нас? А значит, что тебя радом с ней не было и не будет. Рому она тут ждала, а на тебя от скуки согласилась».
Ерец упорхнула в компании своего давнего приятеля, пожелав мне хорошего дня. Приеду, разгоню протокольный отдел к чертовой матери, как так можно было купить билеты?!
Сейчас не пойду за ней. Сейчас только способен ввязаться в драку с Бизоном, и окончательно все испортить. Мне надо взять себя в руки и стать обычным. Я не ревновал ее к Андриесу, знал, что в нем она ничего найти не может, не ревновал в Аркаше, зная, что это всего лишь развлечение, ей пары тоже нужно спускать, даже ее бывший муж не вызывал опасений. А Рома другое. Никогда раньше не чувствовал такой ненависти и ревности, я ревновал ко всем ее мужчинам, что были до меня, что научили многому, ненавидел Зуброва, если бы он не появился у меня был бы еще один день с ней. Я мог бы ее уговорить улететь в Париж. И всю дорогу мы провели бы, занимаясь любовью. Ночью мне казалось, что для нее существую только, мое имя на ее губах, ее тело в моих руках, но утро все расставило по местам. Одна ночь, всего одна ночь, когда она была моей. Остыть, нужно остыть и понять, что делать дальше.
Ковин злился, хоть и пытался скрыть это. Скорей всего он уже сожалеет о проведенной ночи, мы во многом слишком похожи. У нас одни и те же запреты. А я не хочу ни о чем сожалеть, это уже прошлое, пусть оно будет радостным, а иногда даже прекрасным.
– Николь, вы уже уезжаете?
– Да, Андриес, мне пора.
– Жаль, я так надеялся провести с Вами больше времени.
– Приезжайте в Москву, погуляем по паркам и площадям.
– Приеду, Николь.
Бедный мой чемодан чуть не разорвали два товарища, желающих отнести его в машину. Бизон посмеивался над Бушем и Самсоновым. А я все ждала вылета разъяренного Ковина, но шеф не появился. Что ж, последняя неделя работы с ним станет тяжелой, и каким облегчением для него станет новость, что больше не вернусь.
– О чем задумалась?
– Работа, как всегда.
– Прекращай о ней думать, хотя бы рядом со мной.
Бизон открыл дверцу, мы сели в машину.
В аэропорт мы добрались быстро. Вот уже и открыли посадку на наш рейс.
– Николь, ты куда?
– У меня билет в эконом.
– Ковин на тебе экономит.
– Да, паршивец этакий.
– Я ему это припомню.
– Сама отомщу.
– Долго ждать, давай отомстим ему прямо сейчас.
Бизон подмигнул и пошел к кассам. Летели обратно в соседних креслах. Ромка рассказывал о своих планах, в том числе и на меня, я кивала, поддерживая все его начинания, но мысли мои были все еще далеко от реалий дня. Жаль, что нельзя остановить солнце, до рассвета все еще было возможно.
– Подумай о моем предложении. Зная тебя, скинул все на почту. И я тебе до дома отвезу, так что не сбегай сразу из аэропорта.
– Хорошо.
– И квартиру поедем смотреть завтра.
– Нет, я буду у матери. Посмотришь ее без меня, фотки пришлешь.
Большую часть перелета я спала, бессонная ночь сказывалась, да и усталость последних дней. Машина остановилась около моего подъезда.
– Николь, ты обещала подумать над моим предложением!
– Помню, Ромка, подумаю.
Ответ я и так уже знала. Но вдруг что-то изменится за неделю. Закинула вещи в квартиру и унеслась к матери, показать фотографии, поделиться впечатлениями, спросить совета, да и просто соскучилась.
В понедельник в семь уже была на работе, сбились мои биологические часики, то проснуться не могу, то уснуть не в состоянии. Зелень моя буйствовала, даже капризные орхидеи решили цвести, жаль оставлять сад. На новой работе себе организую оранжерею или хотя бы фикус выращу.
Не только я с утра пораньше приехала на работу, Софья тоже прилетела, еще восьми не было.
– Ты не передумала?
– Нет. Эта неделя последняя. Липе дела я почти все передала, остались мелочи.
Первые дни после прилета Ковин был зол, хоть и пытался это скрыть, к середине недели вроде успокоился. Я сделала все, чтоб не оставаться с ним наедине, зачем лишний раз напоминать о том, что уже явно считал ошибкой. Большую часть всю неделю была в разъездах – командировки, семинары и встречи.
Протокольный отдел в полном составе в переговорной, разнос будет, и если честно, заслуженный, можно сколько угодно поддерживать друзей, но не за счет исполнения своих обязанностей. И не сработало про регламент.
– Это я должен помнить все суммы, или вы должна были мне об этом сообщить и предложить изменения? Мой помощник должен находиться рядом со мной, а не добираться из другой части города или лететь в другом самолете. Это элементарно.
Через полчаса изменения в регламент были присланы на рассмотрение. Пришлось мне их оценивать. После нескольких корректировок приняты. Будут Липа и Лев с комфортом добираться и расселяться в местах командировок, если с шефом естественно, а без шефа побудут простыми смертными.
В четверг совещание с группой нытиков в полосатых пиджаках затянулось, Липу позаимствовал Анрео, пришлось напоследок поприсутствовать на совещании управления недвижимостью. А мне еще нужно к продажникам.
– Лифт в другой стороне, Николь.
– По лестнице быстрей, всего-то три этажа вниз.
Я смотрел, как Ники легко и радостно сбегает по ступеням. Когда-то давно, почти два года назад, она также легко бежала вниз, а смотрел и думал, что она будет со мной, и только непонятная трусость заставила меня добавить «работать». Вот все эти месяцы я и пытался быть с ней и работать.
Или ее нет, или всегда кто-нибудь рядом, поговорить так и не получилось. А может и хорошо, что всегда кто-то третий присутствует, не уверен, что смогу держать себя в руках. Ее отпуск закончится, она вернется, будет со мной, и к черту работу, Романа и всех ее мужиков. Закрою ее в своей квартире, а лучше сразу в спальне. Первые часы она, конечно, будет спорить, вырываться и ругаться, а потом, потом буду ее целовать до тех пор, пока не капитулирует. Или поеду к ней, не так далеко от Северной Америки Южная. Жаль, что не могу отменить поездку, а то бы запер прямо сейчас.
Ковин уезжал поздно ночью, и в своей последний, уже нерабочий вечер я собирала его в командировку. Водитель забрал вещи, Андрей, как обычно, забыл бумаги на столике у входа, пришлось спускаться в парнинг.
– Николь, позвоню с днем рождения поздравить.
– Может быть, даже отвечу.
– Хорошо отдохнуть.
– А Вам заключить сделку.
– Возвращайся быстрей, Ники.
– О нет, Андрео, нет.
– Я буду ждать, а потом мы отпразднуем все вместе твои тридцать.
– Видно будет. Пока, Шеф.
– В следующий раз мы вместе поедем в эту чертову Южную Америку. До встречи, Николеттка.
«Не будет никакого следующего раза. Меня здесь больше никогда не будет. Я сделала, что должна и теперь не нужна. Прощайте, Шеф».
«Черт бы побрал все эти видеорегистраторы, и Славу с его отпуском. Сейчас бы затащил в машину. Но Виктор трепло, новой волны слухов не хотелось, она из-за них дергается, а когда частично они правдивы, то нервничать будет еще сильней. Даже просто обнять не могу. К чертовой матери работу, вернется, не возьму обратно, а то так и будет мешать».
– До встречи, Андрео.
Машина уехала, я привычно пошла к лифту. Странно было возвращаться в кабинет, который еще несколько часов был твоим, а теперь чужой. Посмотрела содержимое папок на полках, содержимое ящиков, еще раз проверила все документы и перечитала инструкции для Липы.
За окном уже начался другой день, а я все еще была в кабинете. Колода карт, которую спрятала за монитором, все, что осталось из личных вещей. Даже пасьянс сошелся, а значит, мне теперь здесь действительно делать нечего. Отдала ключи от кабинета и пропуск охраннику, он немного удивился, но обещал все передать Фролкиной. Воздух был свеж, и я поежилась, метро уже работало, а значит, скоро буду дома. Номер набирался быстро, давно все решила, осталось только сообщить о решении.
– Привет, Ромка, я принимают твое предложение.
Часть. Старые грабли на новый лад или Дракоша, хороший!
И почему я не могла выбрать опции, взяла весь пакет предложений? Квартира – да, кольцо-тоже, а вот с работой погорячилась. Не хотела я быть директором, но стала, теперь надо разбираться в своих обязанностях и возможностях. Пока только знала свой оклад и адрес конторы. Но не мог же Роман подсунуть мне гадость. Или мог?
Возвращалась домой, словно весь день мешки носила, усталость невозможная, невыносимая. Усталость, которую отдых не берет. А еще полное ощущения, что все делаю не так, неправильно, что не смогу, и все это ошибка, нельзя мне быть директором. Утром я брала себя в руки и шла работать, а вечерами рыдала от собственного бессилия. Зубров названивал и уверенным тоном говорил, что я все делаю правильно, еще бы мне ту же уверенность. Вот сегодня реанимация в пабе, темное чешской пиво, рулька и убеждения мужчины, что я то, что надо, ему и окружающим. На время даже поверю в это, ровно до очередного рабочего дня.
Вдох-выдох, улыбку на губы, уверенность как маска, и пошла не спеша по коридору. Да уж, ну и конторка, Бизон выкупил очередную фирму и поменял генерального директора и административного, вот и стояли мы стенка на стенку, с одной стороны Я и Максим Станиславович Горский, а с другой весь коллектив во главе с коммерческим директором и главным бухгалтером. У меня было пять (!) заместителей, вот уже которую неделю и пыталась понять, кто и чем из них занимается, очень забавно наблюдать путь своих поручений, поставив себя же в скрытую копию. Еще интересней комментарии в процессе переписке, замы же не в курсе, что айтишники мне подчиняются, и всю их почту могу без проблем читать. Ох, и как меня только не называли, в конечном итоге сошлись, что в переписке, чтоб другим было не понятно, они будут именовать меня «перец», да, не богатая фантазия у людей. Кажется, первым моим крупномасштабным решением будут увольнения.
Но сегодня был мой день рождения, и все вопросы и самокопательство можно отложить на потом. Моя съемная квартира наполнилась людьми, все мои близкие друзья, бывшие коллеги, даже Катя с малышом приехала, только вот подарки у всех были почти одинаковые. Торжество закончилась, я пыталась разместить по квартире снимки, не сговариваясь, друзья выкупили почти все фотографии Вика.
«С Днем Рождения, Николеттка, в какой части Южной Америки спряталась?»
Отвечать не стала, но сон ушел, сожаление вернулось и уже привычная тоска.
Утром в понедельник слушала отчет о проведенных маркетинговых исследованиях рынка бумажной продукции. Если кратно, надо было купить в офис туалетную бумагу, салфетки, одноразовые стаканчики и тарелки. Ничего не купили, но провели целое исследование. Пришлось водителя с наличными отправлять в ближайший Ашан для оптовой закупки.
Тут вообще было принято разделение ответственности на неограниченное количество лиц. «А давайте посовещаемся и ничего не решим» – так бы я назвала стиль управления. Даже в мелочах этот маразм процветал. И как им удалось получить неплохие активы в управление? Чудеса. Потом мне рассказали как и откуда и почему.
Каждый новый день был для меня полон открытий, о своем расширении круга обязанностей я узнавала очень просто, на меня что-то сваливалось вдруг откуда-то и оказывалось очередной обязанностью. Вот и сегодня.
– Что это?
Кипа томов была на моем столе.
– Наш новый офис, завтра встреча с проектировщиками на площадке.
Я и проектная документация все равно, что обезьяна и граната, но как оказалась стройка тоже часть моей работы, даже один из замов должен мне помогать решать вопросы по данному направлению, но как оказалось, она знает еще меньше меня.
Телефон ожил, фамилия не порадовала, мне сейчас только разборок с бывшим шефом не хватает. Больше разборок боялась, что попрошусь обратно, вот прям сейчас. А самое плохое, что обратно возьмет, а я потом буду чувствовать себя предателем, вечно обязанной и проигравшей одновременно. Пришлось отбить смс.
«На совещании, перезвоню».
Единственный ответ почти за три недели, и на каком это она совещании? Она же в отпуске!
– Что, Лопух раскидистый, упустил Николеттку, вот знал, что нельзя тебе возвращать, – гремел в трубку Кравец.
– Она в отпуске!
– Какой на фиг отпуск! Ты на каком свете, Андрео? Сбежала она от тебя. Уже на других работает. А ты в отпуске. Лопух.
Николь все же перезвонила, ничего хорошего я не узнал, она действительно ушла, завтра встретимся.
Я приехал заранее. Вот и Николь под ручку с верным Ромео, она была открытой и счастливой, словно стены, что так долго ее сдерживали, рухнули. Со мной такой она не была. При моем приближении Ники вцепилась в Романа, ища защиты, может не так и хорошо я себя контролирую, как думаю. Потом она стала привычно насмешливой. Только глаза выдавали – напряжение, усталость, раздражение. Она хотела побыстрей от меня избавиться, чтоб не мешал ее жизни.
А может действительно не мешать? Она сделал выбор. Выбрала не меня, но это не проблема Ники, это только моя проблема. Сам виноват, у меня было так много времени, чтоб понять кто она для меня. Сам потерял, она не виновата.
– Ромка, ты пока осмотри площадку, а потом пойдем выбирать место для моего кабинета.
– Хорошо, Ники.
Ее рука соскользнула с его локтя, кольцо блеснуло. Ерец шагнула ко мне, готовясь к битве. Но битвы не будет.
– Почему ты соврала?
– Вы бы не отпустили.
– Не отпустил бы. Ты права.
– Мне больше нечего делать у Вас. Приемная идеальна, и я там не нужна.
«Так и написала в своем заявлении об уходе, в каждом из заявлений ты писала причину ухода, но я никогда их не читал, думая, что стоит мне только извиниться или настоять, как тут же будешь рядом. И «не сплю с начальством» распространяется только на меня, судя по счастливому Роману».
На какое-то мгновение мне показалось, что Ковин разозлится и начнет выяснять отношения. Но Андрей удивил меня.
– Будь счастлива, Ники.
– Буду, Андрей Владимирович.
– Если будет что-нибудь нужно, всегда помогу.
– Знаю, и всегда это знала. Спасибо!
Спасибо, что не было сцен и криков, спасибо, что отпустил меня. Спасибо!
– Я бы выбрал угловую комнату, в ней больше света. Прощай, Ники.
– Прощай, Андрей.
Он ушел. А меня ждет работа.
– Ну, что Ромка, пошли выбирать мне место для кабинета.
Главное не пойти за Ковиным, главное остаться сейчас здесь. Переждать, когда острый приступ тоски станет привычной ноющей болью. Я машинально крутила золотое кольцо на пальце, пытаясь успокоиться. Повернулась, улыбнулась и пошла с Бизоном выбирать место для моего кабинета. Угловое помещение, там больше света.
Неделю за неделей я билась о стены, изменить что-нибудь было нереальным, сопротивление было яростным. Ночами я рыдала, а утром наносила тональник, подкрашивала глаза и шла драться дальше. Без поддержки Ромки я бы давно сдалась, даже моей природной вредности уже не хватало.
Замов уволила через полтора месяца работы, со скандалами, драками и поливанием грязью. Я повысила оклады остальным сотрудникам, а на оставшиеся деньги наняла консультанта по управлению проектами. В результате были разборки с проектной организацией, оказалось, что проект лишь красивый фантик, по которому нельзя ничего построить. Со скрипом проект переделывали, вместо генподрячика Коммерческого директора, я выбрала другую компанию, потратив уйму времени на поездки по объектам, тендеры, встречи. Через три месяца мы должны переехать, а я еще ковролин для опен-спейс не смогла выбрать. Как же долго выбирала стеклянные перегородки, то слишком совковые, то не обеспечивают нужную звуконепроницаемость, то порожек не тот, то замки не там, и откуда во мен столько придирчивости вкупе с практичностью?
Второй час обсуждали классификатор статей бюджета, меня пытались уверить, что хочу их слишком много, а я продавливала, что мне это нужно для контроля, как могу управлять, если не знаю, куда идут финансы? Пытались обвинить в попытке разорить фирму после того, как прикупила совсем простенькую систему электронного документооборота и согласования. Через квартал собираюсь начать внедрение системы контроля поручений, но там будут бои еще круче, чем за классификатор. А сил у меня становилось все меньше и меньше.
День не задался. С утра ходила сдавать кровь, вышла вся перебинтованная, сначала пытались брать кровь из локтевого сгиба, так и не смогли, медсестра сетовала, что такое в ее практике за двадцать лет впервые, чтоб не взять кровь с четырех попыток. Позвали старшую, та долго рассматривала мои руки и решила брать кровь из вен кисти, как же это неприятно, словно тебе перца под кожу засыпали. Лица подчиненным вытянулись, когда я приехала в офис в бинтах. А сегодня еще очередное совещание по одному из проектов. У меня всегда начинал дергаться глаз, если звонили с бывшей работы, все ждала санкций к своим девочкам и мальчику, но их не было. Алимпиада говорила, что все стало спокойней, Ковин почти не злился, голос на совещаниях иногда повышал, но на замов. Рабочие моменты разные бывают, но в целом все спокойно и стабильно, старательно держат марку и пытаются достойно продолжать все мои начинания. Первые недели звонили все кому не лень, Софья долго пыталась выяснить, когда я вернусь, Вера пыталась вытащить меня в командировку, народ не верил, что я действительно ушла. Самым тяжелым был разговор с Савелием, он обиделся, что я «их бросила на произвол судьбы, и теперь он в Москву не поедет до тех пор, пока я не вернусь на работу», ничего, через пару месяцев остынет и приедет из любопытства. Не ждала я звонка с бывшей работы, день начался так «хорошо», что я опасалась отвечать на вызов.
– Да, Липа, что-то случилось?
– У нас ничего, просто хотела напомнить про юбилей Фролкиной.
– Я помню. Подарок уже купила, приехать не смогу, передам через кого-нибудь.
– Жаль, мы хотели Вас увидеть.
– Меня не будет в городе несколько дней, работа, черт бы ее побрал.
– Как всегда.
– Как Ковин?
– Нормально. Не кричит, правда, мрачен. Но он и раньше не отличался веселостью.
– И хорошо, что все нормально. Липа, мне на совещание пора. Пока.
– Пока.
Я долго не могла понять, почему так вытянулось лицо Горского, и почему проектировщики на меня странно косятся. Бинты снять забыла.
– Кровь на анализы сдавала, мне, как всегда, повезло, с пятой попытки только взяли.
– А, ты даже кровь с боями отдаешь.
– Почему даже?
– У тебя бойня по любому поводу.
– У меня? Какого Вы обо мне плохого мнения, Максим.
– Я восхищаюсь.
Сам не лучше, как рубанет с плеча, так головы и летят.
– Долго мы продержимся?
– Долго! Вместе мы непобедимы! Оле-оле-оле, Ерец, вперед!
– Оле-оле-оле, Максим, не отстает!
Шеф долго ржал и в очередной раз сказал, что мы друг друга долго искали. И нашли.
Кручу, верчу, запутать хочу, так можно описать большую часть таблиц от доблестного сметно-договорного отдела, понять, кто из участников все же выиграл тендер, было невозможно. У меня часы уходили на розыск этой информации, но самым сложным было потом найти сканы договоров, а зачем руководителю проекта знать сроки выполнения работ подрядчика, правильно, не за чем, секретная информация!
Тот, кто хочет научиться, научится. Много всего я переняла у Ковина, и сейчас меня это спасало, не приходилось изобретать заново велосипед, поступала также как он, часто очень жестко. Надеюсь, ему не сильно икается от каждого упоминания его всуе. Меня мало интересовали слова, тратить время на выслушивание «почему не сделали» на совещаниях быстро коллег отучила, есть неделя для того, чтоб решать проблемы, есть почта, телефон и личные встречи, чтоб обозначить проблемы и найти выход, а не раз в неделю вдруг высыпать все скопившееся и ждать решения по щелчку пальцев. Теперь осталось разобраться с финансами моего управления и понять, сколько денег мне нужно в ближайший квартал, а в течение месяца сделать и нормальные бюджеты по всем проектам. Господи, даже формы бюджета нет, просто табличка из пяти строк. Сделаю сама один образцово-показательный, остальные подхватят мои начинания, выбора-то у них все равно нет. Так, вот он мой многострадальный классификатор, выкинем ненужное, оставим необходимое, вот они договоры, вот она моя заветная табличка с графиками платежей и сроками выполнения работ. Включила Моцарта громче и погрузилась в творчество.
На почту поступили результаты моих позавчерашних кровавых мучений. Сказать, что они меня удивили, ничего не сказать, я была в шоке. Переслала их Олегу, тот попросил панику не разводить и себя не накручивать, все пересдать и тогда уже бить тревогу. Пересдавала все в другом центре, состояние у меня было апатичное. Хоть и советовал Олег себя не накручивать, но паникер, сидящий глубоко внутри, уже сделал свое черное дело. Я готовилась к плохому.
Совещание сегодня, Коммерческий решил собрать, ему же нечем больше заняться в субботу днем. Опять будут претензии и наезды, обидела я его персону сильно, сократила довольствие, перестал он из Турандот завтраки заказывать за счет фирмы, да машинку свою личную чинить за корпоративный счет. А он же предлагал совсем другие статьи оптимизации, как всегда за счет сокращения покупки канцтоваров и урезания чая-кофе для сотрудников, гениальные идеи. А я почему-то урезала представительский расходы для руководства и сократила часть таких нужных людей.
Но сначала встреча с Липой.
Ники выглядела уставшей, даже не уставшей, а замученной, и не пыталась это скрыть. Мешки под глазами, несвойственная ей бледность. А может я, как и Розин, хочу увидеть, что на новом месте ей плохо, убедить себя в этом? Почти два года назад, я был в этой же кофейне и наблюдал за ней, как же тогда меня возмутили слова ее бывших шефов, что она стала выглядеть плохо. А сейчас сам готов кричать на всю округу, что она выглядит плохо. Но чем больше я ее разглядывал, тем больше следов усталости находил. Телефон отвлек ее от созерцания горячего шоколада. Кого она может ждать в такую рань в кофейне?
– Да, Ромка. Нормально, опоздаю чуть-чуть. Пока.
В голосе ее не слышалась радость, а ведь только что она разговаривала с любимым мужчиной, мужем, ради которого меня бросила. Только безграничная усталость. Нет привычного лукавства, нет задора, нет ее. Только усталость. В какой-то миг мне показалось, что она сейчас разрыдается. Но Ники встряхнула головой, улыбнулась и приклеила привычную маску «со мной все в порядке». Что ж моя бывшая хозяйка приемной встречается с нынешней.
– Два горячих шоколада, три эклера и чай с можжевельником.
Все сделали быстро.
– Доброе утро, дамы.
Я сел за их столик. Удивление на мгновение, кажется, все же Ники немного мне обрадовалась, или мне так хотелось, Липа замерла и стала привычно нейтральной.
– На меня уже жалуются?
– Нет, сказали, что как только я ушла, так Вы стали лучшим шефом на свете, Андрей Владимирович. Надо было мне свалить раньше, – уголки губ слегка приподнялись, до привычной улыбки было далеко, но хоть что-то, подперла щеку рукой и разглядывала меня как забавный экспонат.
– Я не так говорила, – попыталась вставить Липа, – значит, на день рождения придешь?
– Приду, обязательно, только напиши, что надо подарить, а то куплю не то. И билеты на спектакль не забудь.
Липа чуть не убежала без заветного конверта, из-за которого и примчалась.
– Как ты, Ники?
– Устала немного.
– Вижу. Что ж Роман тебя не бережет совсем.
Не надо было это говорить. Губы Ники скривились в усмешке, а в глазах появились привычный огонек противоречия.
– Он меня также эксплуатирует как и Вы. Что ж Вы меня не жалели?
– Не мог без тебя и дня прожить.
– Вот и он не может.
– Может, он же тебя не к себе взял, а в болото закинул.
– Так и вы же подобное планировали, Андрео.
– Но я бы был рядом.
– И он рядом.
– Ники, вернись.
– Зачем? У Вас прекрасная приемная, мне там делать нечего.
– Не на работу. Ко мне вернись.
– Вернись ко мне, я все прощу?
– Прощу.
– А что прощать то собираетесь, Андрей Владимирович?
– Что ты меня оставила.
– Хм, не помню чтоб мы были вместе.
– А я помню. Ники, очень хорошо помню.
– Ну и Вас и память, как у слона или касатки. Мне пора.
– Рома ждет?
– Да. Рома. Прощайте, Андрей Владимирович.
– До скорой встречи, Николь.
Встреча будет скорой. Ты несчастна, действительно несчастна, может не до такой степени, как хочется мне. Но … Твой голос даже не потеплел, когда ты произнесла имя мужа, в глазах не появилась нежность, а она всегда появляется, когда ты говоришь о ком-то действительно для тебя важном. Ты просто испугалась, что все может быть серьезным и выбрала вариант проще, где все понятно. Твой брак ошибка, которую можно исправить. А значит, у меня есть все права бороться за тебя.
В следующем году один из подведомственных мне сараюшек нужно будет полностью реконструировать, но пока я не думала об этой задаче, важней было понять, куда у меня деньги исчезли из бюджета. В прошлом месяце были, а в этом вдруг испарились. Через час с Бизончиком встречаться, а у меня полный трындец в учете. Деньги я нашла, но появилась новая проблема – то ли человек случайно удалил целый квартал, то ли специально, то ли не знает, как формировать бюджет. Но с этим я разберусь позже. На встрече с инвесторами нам с Горским досталось сильно, так меня никогда не имели, не знаю, что они ожидали, но невозможно решить все проблемы махом, расходы мы сократили до минимума, доходы оптимизировали, или они ожидали, что прибыль сразу станет невероятной? Ромка потом рассказал, что это их обычное поведение, но пока я смазывала особо пострадавшие места. Впереди была вторая часть совещания, так что пришлось пить горячий шоколад, а не вожделенный коньяк. Последнее время я стала есть намного чаще, стресс сказывался на аппетите, вот нормальные люди худеют, а я наоборот могу слона съесть с нервотрепки. В моей сумке всегда был какой-нибудь запас еды и места он стал занимать все больше, а раньше в сумке в основном лежали регламенты, отчеты и распечатки, которые надо успеть просмотреть за вечер, ну и пара конфеток. Секретарь позвала в переговорную комнату. Отчет о проделанной работе за последние два месяца по проектам. Что ж второй раунд начинается – кто кого больше грязью польет.
– Мы экономим средства компании, бьемся за каждую копейку, – вещал коммерс.
– Да, а я из-за этой битвы не могу сдать работы.
– В срок все надо делать, тогда и сдадите!
– Николь Александровна, поясните по последнему штрафу, за что с нас заказчик снял двести тысяч.
– За столешницу.
– Она из золота что ль?
– Нет, из кориана. Пока коммерческое управление оптимизировало смету подрядчика, срок изготовления прошел.
– Мы опустили стоимость.
– В итоге подрядчик отказался выполнять работы.
– Вы как директор управления должны были принять меры.
– Я написала, что согласовываю сумму и поставила счета в оплату. Но сметно-договорной отдел не стал выполнять мое поручение, а бухгалтерия оплачивать счет.
– Из-за столешницы на двести штук штраф?
– Столешница стойки ресепшен. Без нее заказчик отказался принимать весь объект. И его прекрасно понимаю. На самом видном месте прореха. Я из собственных средств оплатила работы, но время наверстать не удалось, на два дня позже смонтировали, поэтому всего лишь двести штраф.
– А сколько мы сэкономили?
– По подсчетам СДО работы стоят на пятнадцать тысяч меньше, месяц переписки.
– И много мы так наэкономили?
– За два последних месяца из-за срывов нас штрафанули почти на миллион, ужали подрядчиков на сто восемьдесят тысяч.
– И что вы собираетесь с этим делать?
Хороший вопрос, я вот собираюсь выгнать еще десять человек, и нанять шесть, а еще надо решить вопрос с оплатой счетов, чтоб мои согласовывал сразу Горский.
– Собираемся упразднить СДО, в таком виде оно нам не нужно. В Управление Николь уже набираем людей, которые будут занимать только ее проектами, а в Коммерческом оставим пару человек на усмотрение Тараканова Ефима. Но результат будет виден на новых проектах. Сейчас мы согласовываем новые бизнес-процессы, скоро представим вам новую структуру Компании, – ответил Горский. Молодец, быстро принял решение.
– Все это нужно было делать раньше!
– Раньше надо было понять, что и как здесь работает и почему такие потери, а потом уже принимать решения об изменениях. Если считаете, что мы плохо работаем, ищите нам замену, только в это болото мало кто добровольно полезет.
Что ж, инвесторы нас не выгнали, значит, работаем мы хорошо.
– Ладно, я трудности люблю, а ты-то как на эти галеры попала? – потягивая коньячок, решил выпытать мой генеральный директор.
– А я просто больная на всю голову.
– Мы нашли друг друга.
– Ага.
Мой бокал с минеральной водой звянькнул об его рюмку.
– Как сейчас помню, я сюда шла работать административным директором.
– Да, Николь, быстро тебя повысили до исполнительного.
– За повышение!
Да, уж, повысилась, хотя Ромка предупреждал, но я же танк – грязи не боюсь.
Вести об упразднении СДО быстро облетели контору, хотя в субботу в офисе было только руководство и акционеры. Понедельник начался с разборок, которые не прекращались всю неделю, столько интересного о себе узнала, столько нового открыла, жаль, что мне это было не интересно. А вот попытка массового уничтожения информации меня заинтересовала, господи, ну неужели они думают, что я не побеспокоилась об этом. Доблестное айти уже давно все скопировало. Несколько папок начальника СДО меня заинтересовали. Очень любопытно, так и узнаешь откуда брались фирмы, что так бесследно исчезали, сделав малую часть работ даже не закрывающую аванс. Но этим уже будут заниматься Горский и Бизон. Меня в конце недели ожидало не самое приятное, очередное получение анализов. Олег поехал со мной.
