Текст книги "Мои двенадцать увольнений (СИ)"

Автор книги: Артем Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 40 страниц)

Встреча прошла относительно быстро для этого учреждения – очередная «разнорядка» в каких программах и в каком объеме надо поучаствовать. Несколько миллионов надо будет пустить на благие дела в регионах, это уже задача СБ, проследить, чтоб деньги дошли до адресатов, не растворившись в карманах чиновников. Только все как всегда долго и нудно, много времени на втирание как это нужно стране и полдня ушло в пустоту.

– Поужинаем?

– Нет, меня уже Ромка ждет – не должется, обещал в интересное место сводить.

– И вы меня на него променяете?

– Конечно, в свободное от работы время, уже восемнадцать давно.

– Слава отвезет.

– Такси уже вызвала.

– Вы не забыли об отлете?

– Разве я могу забыть о Сингапуре. Какое-то магическое место, почему-то именно в июле туда всех потянуло, даже Зубров пролетом будет.

«Может и магическое, только вот все мои планы в черту, на нас время и не оставила. Да и Зубров мне там меньше всего нужен. Может у черту Сингапур? Не получится, у меня там четыре выступления. Черт подрал бы Ники с ее активностью, из недели отдыха не осталось и дня свободного. И Зуброва к черту».

– Шеф, все нормально? Или вы от приступа голода зубами скрипите?

– Все нормально.

– Ну, раз нормально, тогда может отпустите мою руку, а?

Отпустил, хотя совершенно нецивилизованная часть меня требовала взвалить на плечо и тащить в ближайшую пещеру, желательно с огромной кроватью. Но цивилизованная часть все еще сдерживала, хоть ей это удавалось все хуже и хуже. Помог Николь сесть в машину, захлопнул дверцу. Следом подъехал Слава, ничего не спрашивая повез обратно в офис.

Господи, взрослый же мужик, ну какие фотообои с зубрами на стенах, а? какая женщина выдержит такое в своей квартире? С другой стороны, что ждать от мужчины, знакомством с которым как раз зубрам и обязана. Пришлось брать дизайнера на себя, останавливать креатив и делать пригодное для житья помещение в двести пятьдесят квадратов. Не думала, что так сложно выбрать фактуру, цвет, хотя бы понять что действительно хочешь, вот что уж точно не хочу было понятно сразу. Почти до утра провозилась с образцами. Дизайнер стонал, что опять надо все менять. Вот интересно, он чем думал когда из семейного гнезда почти ночной клуб сотворил с зеркалами, леопердовыми расцветочками, бизончиками на стенах?

Утром пришлось уехать к себе, надо вещи собирать, а Бизон с дизайнером все продолжали выбирать.

Завтра вылет в Сингапур, самолет ждать не будет.

И почему мне так хочется опоздать на рейс?

Шеф выдернул из моих рук чемодан и понесся в вип-зал, только у меня-то туда хода нет. Ладно, теперь мои вещи точно долетят до Сингапура, надеюсь, мое тело где-нибудь затеряется. Мне выдали посадочный талон, прошла все необходимые процедуры для перехода на территорию без границ и гражданств. Народ с круглыми глазами носился по дути-фри. А я пыталась найти приличные кафе, чтоб выпить чай и съесть какую-нибудь печеньку. Эх, не успела я выбрать ничего на витрине, шеф уже разыскивал.

– Вы где?

– Чай покупаю.

– Его и так подадут.

– Вам подадут. А мне самой идти надо.

– Не понял?

И что непонятного, он в випе, я в стандарте. Хотя если брать цену за чашку чая, это вип, если говорить о вкусе сего варева, то это экономский эконом в кубе.

– О, уже посадку на самолет открыли.

– Значит, в самолете увидимся.

Не стала я расстраивать шефа, что в самолете мы не встретимся, у него отдельный вход, вип места, да и после полета мы можем не пересечься, у него крутой отель в самом центре города, у меня где-то на окраине. Но что поделаешь, такие прописаны представительские расходы на мою персону. И так решили мне командировочку организовать совсем забыв, что в первую очередь не я от этой организации пострадаю, а они, и регламенты не спасут.

Впервые я обрадовалась требованию авиакомпании «выключить телефон». Сделала это с радостью, еще не хватало в самый ответственный момент, когда самолет взлетает, а я усиленно молюсь, чтоб мы оторвались от земли, и ничего не отвалилось, услышать бурчания от шефа. Спать не хотелось, кино смотреть тоже, книги в планшетке все уже давно зачитаны до дыр, остается только петь.

«В бананово-лимонном Сингапуре, в буре,

Запястьями и кольцами звеня,

Магнолия тропической лазури,

Вы любите меня».

Песенку Вертинского напевала почти весь полет, правда, беззвучно, шевеля губами, сосед не выдержал и попросил не молиться. Ноги отваливались, я пыталась разминать их во время полета, но тот же сосед бурчал каждый мой пролаз через него, пришлось терпеть.

Стюардесса умудрялась ходить по салону, призывно покачивая бедрами, улыбаться и поправлять кресла особо бурчащем пассажирам. Я вроде и не бурчала, но почему-то она направилась ко мне.

– Вас спрашивают в первом классе?

– А можно сказать, что меня нет?

– То есть?

– Нет меня и все. Нет такого пассажира. Не зарегистрировалась.

Стюардесса, не Жанна к несчастью, даже растерялась.

– Этой мой шеф, и так на работе достал еще и в полете хочет.

– Хорошо, – с пониманием дела кивнула бортпроводница.

Два варианта или с собой стоять заставит весь полет, чтоб гениальные мысли слушала, или, что хуже место свое отдаст, я потом майся осознанием своей наглости, что загнала шефа в малогабаритку и повредил он там себе спину и ноги, это я тут с моим ростом хорошо вписываюсь, а он же потом все две недели будет мне припоминать боль в ногах. Не, лучше здоровый и бодрый шеф, чем разбитый и сердитый.

Только вот шеф не поверил, пошел проверять, благо, выходя из кабинки для всяческих нужд, успела его заметить. Обозревал салон, юзом обратно в кабинку. Через десять минут выбралась.

– Может вам уголька активированного? – сочувственно спросила дама, ожидающая под дверцей кабинки.

– Спасибо, наглоталась уже, жду эффекта.

Продолжила напевать Вертинского, чему мой сосед не обрадовался. К счастью, наконец-то объявили снижения.

И первое что я услышала спустившись с небес на землю:

– Мать вашу, вы где?

– Из аэропорта выхожу.

– Идите быстрей.

Ну, возможно мое передвижение отдаленно напоминало продвижение вперед, но мне казалось, что я делаю такие микроскопические шаги, что так и остаюсь на месте. Мой багаж был у шефа, а то я бы еще полчаса точно простояла у конвейерной ленты в ожидании чемоданчика, и выползла из аэропорта.

– Что так долго?

– Ну, это у вас випроход, а нам простым смертным такие блага недоступны. Вон Ваш трансфер из гостиницы.

Я развернулась и пошла к такси.

– Вы куда?

– В гостиницу.

– Машина в другой стороне.

– Мы живем в разных гостиницах.

– Как это?

– Вот так. Вы в Карлтоне, я чуть попроще.

– Садитесь в машину, жить будете со мной.

– Ха.

– В одной гостинице со мной.

– Да там номеров нет.

По деньгам, что мне положены по должности, там нет номеров. Странно, часть привилегий почему-то у меня как у его замов, а часть как у простого клерка, но хоть отпускные в евро выдавались.

– На месте узнаем. В машину, Ерец, я уже зажарился Вас ждать. И Ваши вещи у меня.

– Не надо было меня ждать, сама бы добралась, – бурчала я, усаживаясь в машину. А вещи? Еще куплю.

Большую часть поездки я высовывалась из окна, чтоб рассмотреть город. Ковин то и дело затаскивал меня обратно, потом просто закрыл окно и приказал сидеть на месте. Гостиница была просто огромной. Наши вещи тут же забрали, пока Ковин выяснял про номера, я разглядывала окружающую обстановку. Все как в красивых заграничных кино – респектабельные мужчины, красивые женщины, кожаные диваны, цветочный композиции в широких вазах, тележки с багажом, расторопные портье и ощущение денег, больших денег. Через сколько командировок я привыкну к таким видам? Правильный ответ – не через сколько, они просто больше не предвидятся.

«Не маловато ли я взяла вечерней одежды, тут, наверное, и на ужин надо спускаться при параде».

Ковин вел меня в мой номер. Слишком высоко забрались, а значит…

– Это же не стандарт?

– Мой люкс.

Номер был больше чем моя съемная квартира, а мраморная ванная у панорамного окна так и притягивала к себе.

– А Вы где будете?

– В другом люксе. Пошли смотреть мой номер.

Тащить меня было совсем не обязательно, но мальчишка, что иногда просыпался в Андрео, хотел похвастаться, он даже не стал дожидаться лифта, бежал по лестнице, и я за ним. Номер был раза в три больше «бывшего» шефского люкса.

– Я поняла, Вы просто хотели номер побольше, вот и притащили меня в отель.

– Мне удобней, чтоб мой помощник была рядом, я бы тебя с собой поселил, но так и быть, не буду компрометировать.

– Меня сложно скомпрометировать в стране, где я никого не знаю.

– Тут был люкс с двумя спальнями, могу поменять два номера на один.

Привычное лукавство было в его глазах, Ковин пытался взять меня на слабо.

– Меняйте.

К счастью, номер был занят. Что ж, предложение спать в гостиной или с ним в одной спальне пришлось отвергнуть, ведь номер-то у меня есть.

– Часа через два сходим, поужинаем.

– Хорошо.

– В Клуб пойдем на тридцать втором этаже, сначала, у меня там встреча.

– Дресс-код. Видела требования в рекламном проспекте.

Большую часть отведенного времени я провела в двухметровой ванне с видом на город. Контрастный душ и я почти не хочу спать, хотя биологические часы пытались доказать мне обратное. Черный листовой чай добавил бодрости. Черное коктейльное платье на тонких бретелях, тонкие чулки телесного цвета, закрытые туфли на каблуках, на руке привычная старая «Чайка», клатч с самым необходимым. Волосы пришлось собрать в высокую прическу, но несколько непослушных завитков выбились и щекотали шею. Ярко накрасила глаза, губы немного блеском. Стук в дверь известил о приходе шефа.

– Как всегда, великолепны.

– Вы тоже ничего.

Смокинг, непривычно видеть шефа в нем, тогда я слишком просто оделась для сопровождения, сюда бы больше подошло платье в пол, фамильные драгоценности и скелет в шкафу.

– В следующий раз предупреждайте, что собираетесь надеть смокинг.

– Обязательно.

В Лаунж нас, конечно, впустили, но быстрый взгляд на мою несчастную «Чайку» дворецкого от меня не укрылся. Но мои родные часики я не променяю ни на что, подарок отца, немногое, что у меня осталось.

Пока Ковин встречался со своим знакомым, я пропала в библиотеке. Ему пришлось меня вытаскивать оттуда, а даже не успела прочесть все названия на корешках, правда на большей части книг я бы их не прочла, иероглифами в совершенстве не владела, а те несколько, что знала, не поместили бы на корешке книг. Ужинали мы в гостинице, впервые была в ресторане с Мишленовской звездой. С другой стороны какой-то забегаловке на улице не так давно присудили звездочку, может прогуливаясь по Сингапуру и оценю курочку со звездочкой.

Жаль, что меню без картинок, пришлось ориентироваться на состав, как-то суп из гнезд меня пугал, хотя и знаю что это деликатес, за который в былое время могли и убить, но пересилить себя не смогла. Решила шикануть и заказала салат с лобстером, можно было его и на основное блюдо заказать, но вспомнила, как однажды его разделывала, уделала все в радиусе трех метров. Бесстрашный Ковин все же заказал себе суп из гнезд, салат с креветками и утку с рисом. Я все же решила основным блюдом взять привычную лапшу с морепродуктами и черным соусом. От вина отказалась, организм начал активно требовать сон, и немного алкоголя вырубит меня моментально.

– Идите отдыхать, Ники. Вы сейчас уснете.

– Как вам удается быть таким бодрым? На вас смена часовых поясов совсем не действует?

– Действует, но у меня есть способ борьбы.

– Расскажете.

– Завтра. А сейчас идите отдыхать.

Закон подлости – как только легла спать, так организм проснулся и потребовал активности. Я немного погуляла по городу, наслаждаясь теплом, огнями и пряными запахами. В гостиницу вернулась ближе к полуночи.

На мой крик прибежал коридорный, потом администратор. Не знаю даже, кто из нас больше испугался – я, обнаружив в своей постели полуголую девицу, или девица, увидев меня. Моя брезгливость иногда не знала границ, номер мне заменили, теперь я жила на этаж ближе к начальству, но сообщать об этом Ковину не собиралась. Вино и фрукты стали мне компенсацией, а также приглашение на спа-процедуры.

Утром меня разбудил звонок начальства, за окном еще только начало рассветать, а мой шеф уж на ногах, и меня на них поставил.

– И это есть ваш метод?

– Да.

– Велосипеды?

– Пробежка. Но я помню, что ты не любитель бега. Так что по великам и заряд бодрости обеспечен на весь день, тем более, что нам еще Самсонова сегодня терпеть и открытие Конференции.

«Садист, мой шеф садист». Но педали послушно крутила, удобные велосипедные дорожки вдаль побережья, через парки, отдельно от машин, в некоторых местах даже над основной трассой. А может не такой он и садист, энергии действительно прибавилось, сон ушел и появился голод.

– Вы что действительно собираетесь там есть?

– Ага.

Я оставила велик у входа в небольшое фастфудовское заведение. Тосты, кофе, лапша. Ковин скривился при виде одноразовой пластиковой посуды.

– А это что?

– Вареные яйца, типа бенедикт, только в азиатском стиле.

– Я бы не советовал.

– Оглянитесь, тут полно людей и все они живы. И я хочу есть. Вам тоже тосты взяла с ореховой пастой, себе с маслом, на двоих с сыром, а еще мини-тостики на спажках. Кофе, шеф, вот ваш кофе.

Андрей с опаской посмотрел на странного вида жидкость. Но все же попробовал.

– Со сгущенкой?

– Наверное. Вкусно же, – мой тост с сыром точно был вкуснейшим. Шеф еще немного повозмущался, а потом пошел за добавкой кофе. Сладкоежка он у меня все же. Мы еще часа полтора покатались по паркам и вернулись в гостиницу. И я опять хотела есть. Может этот метод и позволяет быть бодрым, но и есть с него хотелось неимоверно. Надо принять душ, надеть что-нибудь простое, но офисное и успеть на завтрак в лаунж.

Мужчины уже сидели в удобных креслах и даже успели выпить кофе. Что ж, всем же известно, что женщины собираются долго, особенно когда им нечего надеть.

– Как тебе мой подарок, Андрей?

Самсонов не дождался от Ковина подробностей ночи, решил перейти в наступление.

– Не понравился, – ответила я, усаживаясь в кресло, – мужиков предпочитаю, а не дохлых швабр в постели.

– Николь?

– Эгы, это снова я. Он Вам девочку на ночь вызвал. А мне пришлось номер менять.

– Игорь, ты опять за старое, – с угрозой в голосе сказал шеф.

– Да, ладно, Андрей, уж и пошутить нельзя. Я ж не знал, что Ники тут тоже будет и за твой досуг можно не переживать, она же точно куда-нибудь влезет.

Хм, я решила обидеться на Самсонова, вот не буду с ним разговаривать… часа два. Эх, могла бы и догадаться, что это Игоряня учудил, и полночи бы не придумывала обличительную речь, о которой тут же забыла при виде велосипеда.

Сейчас встречи, потом официальное открытие Конференции, пара докладчиков, основное будет в последующие три дня, потом экскурсионный день и опять выступления, закрытие, отдых и очередная конференция, повторный забег и домой.

Гольф-клуб, место для встреч и заключения сделок, вот мужчины неспешно ведут разговоры, кажется, что речь идет о погоде, так спокойны и невозмутимы оба, а на самом деле состоялась сделка, только что был подписан основной документ, закрытый для большинства, самые важный договоренности достигнуты, дальше дело юристов. Через пару месяцев под вспышки камер будет подписан договор, но это уже показательные выступления. Самое важное уже случилось здесь, на солнечной террасе гольф-клуба. Документы, как обычно, лежали в моей сумке, отдам я их уже в Москве, шеф иногда был неаккуратен с бумажками, мог очередные гениальные идеи записать на договоре или случайно порвать представление. Случалось это, правда, редко.

– Голодны? – уточнил шеф, отправив очередной мячик в лунку.

– У меня чувство, что я всегда голодна, – какая лунка, я даже по мячу не попала, хорошо хоть клюшка в руках осталась.

Всю обратную дорогу я пыталась рассмотреть остров Сентоза, шеф привычно засунул меня обратно в салон и закрыл окно.

– Мы его позже посмотрим.

– Точно?

– Да. У нас здесь еще будут дела.

– Какие пожелания к моему виду на открытии?

– Стандартные, чтоб были рядом.

– Сейчас к Вонгу.

– Нет. Он сам приедет.

– Понятно.

Придется переодеваться, встреча будет в кабинете в лаунже, а сразу после нее на открытие конференции, и вместо удобных широких брюк и шелковой майки, опять влезать в платье. Моя старенькая «Чайка» в очередной раз была враждебно встречена, но внутрь меня все же пустили. Мы обменялись рукопожатиями. Какой же замечательный помощник у Вонга, никаких эмоций, вообще, зашла с легкой улыбкой, с такой же улыбкой попрощалась и ушла, через полчаса будем сравнивать наши записи, у кого версия правдивей.

Что ж, вот и пора идти на открытие, спасительные бутерброды я уже съела. Платье с открытыми плечами, длинной до середины икр, насыщенного лавандового цвета, вариация на тему бессмертного New Look Диора. Волосы пришлось собрать на макушке, спрятав все это под небольшую шляпку, собранную из шелковых цветочков лаванды. Черные туфли, черный клатч с лавандовыми шелковыми цветами, словно случайно зацепившимися за бархат. «Чайку» пришлось снять. Пара золотых колец да небольшой медальон на золотой цепочке, вот и все украшения.

Надо зайти за шефом.

«Нормально, я вся расфуфыринная, а он в джинсах и рубашке. Но ужин приперся в смокинге, на официальное мероприятие он пойдет в джинсах». Моему возмущению не было предела. Руки так и чесались долбануть ему еще раз клатчем по голове.

– Уже пора?

– Да. Через десять минут начнется.

– Николь, принято опаздывать.

– Терпеть не могу опаздывать. Вы так пойдете?

– Нет, конечно. Сейчас переоденусь.

«Вот скотина, где он галстук-то лавандовый отрыл. Ощущение, что часть моего платья отрезали для удавки на шее».

Вечер проходил под контролем шефа, он не отпускал меня от себя и на шаг. Ладно, так он вел себя в Москве, но тут-то вроде все воспитанные люди, или он стал еще мнительней. У меня сложилось впечатление, что если бы он мог, то привязал бы меня к ножке своего стула, но ему это не удалось, и между нами, к моему счастью, вклинился Самсонов. Хоть можно было поговорить с соседями по столику.

– Пора в номер.

Я достала из клатча свои обожаемые часики, пусть немного побудут на моей руке, мне в них спокойней.

– Нужно купить часы приличней.

– Когда я люблю, меня мало интересуют приличия, а эти часы я люблю.

– А когда любишь мужчину, тоже забываешь о приличиях?

– Полюблю, узнаю. Но как говорят знающие люди, у меня слишком много запретов.

– А если они исчезнут?

– А если вместе с ними исчезну и я?

Двери лифта открылись, вышла не на своем этаже, мне надо еще на один этаж выше, но шеф об этом так и не узнал.

Утром я проснулась рано, быстро привела себя в порядок, и к звонку шефа была в полной боевой готовности. Велосипеды звали, столько еще парков не охвачено, столько забегаловок не изучено.

– Вы действительно собираетесь здесь есть, – насмешливо спросила я, стараясь передразнить вчерашнюю брезгливость Андрео.

– Да. Что тебе взять?

– Тосты с сыром, с маслом и холодный чай.

Еще пару раз и такой завтрак войдет у меня в привычку, а может даже и некое подобие физкультуры войдет в мою жизнь.

– Кручу, кручу, кручу педали, кручу, – эх, чувствую себя котом Леопольдом, только без мышей. Хорошо-то как, даже в гостиницу возвращаться не хотелось, но пришлось, работа.

Спикер вроде говорил интересные вещи и правильные, но вот его попытки вставить шутки портили весь эффект, уж лучше бы подавала сухой текст, без эмоций и попыток рассмешить. Моя любимая часть – дебаты, две команды, два мнения, борьба, кто кого переубедит. Естественно я болела за шефа, а за кого же еще. Небольшой перерыв и опять выступления.

– Пошли.

– Так еще не закончилось.

– Я это уже слышал, он пока весь мир с одним и тем же текстом не объедет, новый не напишет. Пошли.

«Нет, ну он точно решил меня приобщить к большому спорту».

Мы сидели, смотрели, как вспотевшие игроки пуляют мяч.

– Что мы тут делаем?

– Приобщаемся.

– К чему? Это что хоть? Крикет или крокет?

– Крикет, крокет с молотками и воротцами.

– Недоделанный бейсбол, недобитый гольф.

– Хорошо, что вас вон та группа болельщиков не понимает.

Действительно хорошо, товарищи фанатично болели за игроков.

Шеф посмотрел на часы, недовольно поморщился. «Так, значит, притащил ты меня сюда не из-за спорта». Ковин стремительно поднялся и пошел в сторону здания клуба, я за ним, а что мне еще оставалось.

Ой, как же я люблю такие залы, со старой деревянной мебелью, классика вокруг, такое спокойствие и уверенность во всем. А главное шикарное меню. Правда, когда к нам подсел человек, которого так ждал Андрео, у меня чуть аппетит не пропал. Тибор, я много о нем из газет знала, но живьем увидела впервые. Мужчины недолго поговорили, основной смысл встречи я уловила. Что ж не будем мы работать в Хабаровске, это зона интересов Тибора.

– Ты же все поняла?

– Ага, прилетим, пойду, кому надо информацию сообщу, жалко, конечно, интересный проект бы получился.

– Будут другие. У нас еще три часа до следующей серии докладов. Может, сыграем?

– Я пас.

– Трусиха.

Мне кажется, что я одна производила шума больше, чем все остальные болельщики – кричала, свистела, громко комментировала и удивлялась, почему меня еще не вывели с поля.

– Мазила, – возмущено орала я шефу, – Как можно было не попасть по мячу!

– Давай, беги, быстрей!

Кажется, я даже начала понимать правила этой игры. Команды пожимали друг другу руки, болельщики ликовали.

– Мы же выиграли?

– Вообще-то мы проиграли с разгромным счетом.

– Как это? Вы же отбивали и носились туда-сюда по площадке.

– Мало носился, там уже был счет не в мою пользу.

– Жаль. Знала бы, сидела на лавке ровно и криками бы никого не смущала.

– А мне твои крики очень даже понравились, особенно «криворукий гамадрил».

Ну да, кричала и такое, когда мазал, а на хоккее я кричала и похлеще. Гостиница встретила уютом и прохладной ванной. «Куплю себе дом, и тоже сделаю там окно в ванной, чтоб сад был виден. А зимой облезлые ветки, – тут же вмешался почти здравый смысл, – Ставни красивые резные, вот и выход».

Сегодня все дамы решили быть до предела элегантными – шикарные платья, укладки, макияж, драгоценности. Я резко контрастировала с ними – распушенные волосы волнами, минимальный макияж, губы только ярче подкрасила, широкие серые брюки и белая блузка с воротом стоечкой, серые туфли и темно-серый клатч. Может, выступающие так преобразили дам – сегодня в меню все сплошь молодые интересные миллионщики, мой в том числе, а главное половина холосты. И как бы ты не была самодостаточна и сильна все равно хочется чтоб рядом было мужское плечо.

– Игорь Львович, теперь вы за мной следите?

– Андрей попросил присмотреть, чтоб в неприятности не влезла.

– В какие неприятности я могу тут влезть?

– А вдруг в торт упадешь.

– Здесь нет торта.

– Найдешь. И вообще, пошли за столик садиться, а то скоро наш выступать будет, прослушаем.

Темнота меня скрывала, я могла в открытую повосхищаться шефом, хорош же, умен-то как. Даже жаль бросать такое сокровище. Когда он выступает, просто завораживает, умеет держать других в напряжении и водить аудиторию на поводке, не тем он занимается, ему бы в политику, на трибуну, на броневик. И, как и в Плехановке, вокруг постанывали дамы. После выступления, на приеме пришлось отгонять от него и надоевших коллег, и слишком прилипчивых дамочек. Но женщины все же настырней мужчин, и пытались прорваться, рассчитывая на свой международный опыт, но как говорилось в одном древнем анекдоте «у меня двадцать пять лет стажа, у меня фиг проскочишь». Теперь я охраняла тело шефа, Андрео не возражал, и прижимал меня к себе все сильней.

– Еще немного усилий, и Вы меня в себя впечатаете.

– Прости, милая, но мне нужна твоя защита.

– Милая? Вы перепутали талию, дорогой.

– О, нет, дорогая, моя рука там, где надо. Завтра у нас день отдыха.

Почти привычное поглаживание успокаивало и возбуждало одновременно, ощущение защищенности, обманчивое, желанное, невозможное. Позволила себе немного побыть в том мире, где остальных нк существует, есть только он и она.

– Ники?

Сожаление, странное, что иногда выползало и убеждало, что все могло быть по-другому, если бы не работа.

– Экскурсии, завтра экскурсии, – улыбнулась, немного отстранилась, пытаясь вернуться в границы допустимого.

– Это у остальных. А у нас отдых, Ники.

– А я хотела Остров посмотреть.

– Увидишь еще.

– Только с утра встречи, – сама же их и организовала.

– Да, а потом отдых.

– О, это же Андриес. Пойду с ним поговорю.

У Ковина руку что ль свело, еле выбралась из его объятий.

А, какое счастье хоть кто-то из знакомых нарисовался, Андриес Буш со своим милым прибалтийским акцентом, как же мне нравилось его слушать. Красавиц мужчина, с кривоватой ухмылкой и смеющимися глазами.

– Послезавтра ты с таким же восхищением будешь слушать меня?

– Конечно, дорогой, только тебя и буду слушать, – промурлыкала я. А Андрео тут как тут, вот все ему подслушать надо.

– Андрей, не возражаешь, если я украду Николь на танец.

– Здесь не танцуют.

– Ой, шеф, музыка же играет. Он не возражает, Андриес, пошли.

Ой, хорош мужчинка. Красив, умен, обходителен. Но почему-то мое тело молчало, да и счетчик даже не щелкнул. Несправедливо.

– Тебе еще не надоело на этом вечере.

– Надоело, но это моя работа.

– Опять пыталась сбежать?

– С чего ты взял?

– Андрей усиленно охраняет.

– Ты же знаешь, захочу сбежать, сбегу.

– Да. Это я точно знаю, ты тогда ловко сбежала, даже никто не успел среагировать.

Да, из загородного клуба я тогда сбежала быстро, как только поняла, что они тут надолго застряли и «радость» устройства друзей шефа по номерам достанется мне, так и слиняла через черный выход. Потом выслушать много чего пришлось.

– Хочешь, я покажу тебе Сингапур?

– Конечно, хочу.

– Завтра отвезу тебя на Сентозу.

– О, звучит заманчиво?

– Не отвезешь, у нас завтра с утра деловые встречи, – влез Андрео, – или Вы о них забыли?

– Помню, с восьми утра. Но ты же не уезжаешь сразу после выступления, Андриес?

– Нет, я тут еще недельку пробуду.

– Значит, Остров ты мне еще покажешь. Хотите выпить? Тут такой вкусный коктейль делают, сейчас принесу.

Меня не успели остановить, я сбежала, между двумя мужчинами, выясняющими отношения лучше не встревать. Стоило мне отойти, как массированная атака началась на моего шефа, дамочки, которых я так успешно отгоняла, решили попытать счастье, Андриесу тоже перепало женское внимание. А я? Воспользовалась моментом и смылась спать, правда, до сна еще пришлось несколько раз в ахах и охах поупражняться, чтоб тело успокоилось.

Тибор опять меня разглядывал, а я его. Вот вообще не поняла, зачем повторная встреча, но Ковин от нее отказаться не мог или не захотел, или просто в очередной раз решил проверить меня на прочность, после трех часов сна, как быстро и ретиво я соберусь. Ранее утро началось с делового костюма, дурманящего кофе, полунамеков, им-то все понятно, мне не всегда. Забрав один кусок, Тигр решил поделиться другим. И даже очень жирным, если я все правильно поняла.

– Выдохни, Ники, все нормально.

– Да.

– Кофе?

– Мороженое.

– Ок. Кто у нас там следующий в списке?

– Луркес.

– Это быстро.

Даже в гольф-клубе был кабинет для особо рвущихся в работу. Встреча действительно прошла быстро, основные договоренности достигнуты уже давно, осталось только их оформит. Немного корректировки и готово. Принтер выплюнул последний лист договора и все, сейчас они все подпишут и с работой будет покончено.

Я все еще не теряла надежды смыться с остальными на экскурсию по Городу. Но не получилось, мы вернулись в отель, когда все уже уехали, шеф, словно специально затягивал возращение, то завернул утки с рисом купил, завтракать он, видите ли, захотел, то решил пройтись пешком через парк.

– Куда мы сегодня?

– Купаться, кататься на яхте, рыбачить.

– Хорошо, я город посмотрю.

– Ники, ты с нами.

– А кто-то уверял, что меня на рыбалку брать нельзя.

Нельзя меня брать на рыбалку, в этот раз я свалилась с яхты, вместе с удочкой улетела, наверное, на мою приманку клюнул кит, раз меня одним рывком с палубы сдуло. Позже, увидев фотки улова, так и не поняла как эта мелкота могла меня в воду макнуть.

Оставшуюся часть дня провела на пляже, пока мужчины рыбачили, они решили, что все плавстредства для меня опасны. Два немца приставали ко мне, приставали, но я упорно делала вид, что их не замечаю. Завязки лифа кто-то тянул.

– Щас кому-то будет 9 мая.

– Кому?

Глаза шефа смеялись.

– Я думала, что это немцы резвятся, а это великовозрастный русский болван.

– Всего лишь хотел спинку солнцезащитным кремом намазать.

– Уже намазали, до вас.

– Как всегда опоздал. Плавать идем?

– Да.

Какая же вода прозрачная, казалось дно вот оно под ногами, но дотянуться до него невозможно.

– Епть.

– Что случилось?

Ничего, просто лямки все же развязались, и теперь верх моего купальника держался только на шее. Помог, блин, развязал его окончательно, вот пусть теперь и вылавливает, эхтиандр. А я к берегу гребу. Под улюлюканье немцев шла к своему шезлонгу, точней плыла, покачивая бедрами, прикрывая одной рукой груди, а второй завлекательно помахивая, еще не хватало, чтоб я бежала под окрики каких-то мудаков, пусть лучше они получат сердечные приступы от перевозбуждения.

– Arme hoch, – подначивал один из немцев.

– Я тебе щас так хокну, – прорычал Андрео, дав пинка одному из приставанцев, второй ретировался со скоростью звука.

– Вот тебе и девятое мая.

– Да, Вас оставить нельзя на минуту.

– Ой, не дергали бы лямки, ничего бы этого не было.

– Вот Ваш лифчик.

– Да он мне уже не особо и нужен, я в номер собираюсь пойти.

– В номер еще рано, у нас другая программа по плану.

– Даже страшно спрашивать какая.

– Вам понравится.

Пришлось одеваться.

– Что уставились? Вы же говорили, что уже все видели?

– Не в таком ракурсе.

– Чем ракурс плох?

– Ракурс прекрасен.

– А знаете, тест для отбора секретарей?

– Нет.

– Надо поднять руки за голову, локтями вперед, подойти к плоской поверхности, – я подошла к Ковину, упершись локтями в него, – видите, мои локти коснулись Вас раньше груди.

– Вижу, – странным, почти страстным, шепотом сказал шеф.

– Значит, тест провален. Грудь должна была коснуться первой, не подхожу я Вам, – натянула футболку, – ну, идем?

У него точно вошло в привычку впечатывать меня в себя, и кажется я к этому уже привыкла.

– Сегодня нас еще ждут развлечения, только Игоря дождемся.

Дождалась на свою голову.

– Сволочииииииии!

Я его точно прибью, развлечение придумал, и Самсонова заодно, они меня вдвоем в капсулу запихивали. А потом она кааааааак выстрелит ввысь, я уже со всеми попрощалась, представив, как долетаю до родной земли самым быстрым способом. Сопровождалось все это отборным матом из моих уст. И какой дурак придумал это развлечение-рогатку. А если бы у меня сердце было слабым? Или мочевой пузырь? Или еще чего из выделительной системы? И главное потом еще видео скидывают, разве человек в здравом уме будет этот кошмар пересматривать?