Текст книги "Мои двенадцать увольнений (СИ)"
Автор книги: Артем Комаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 40 страниц)
Так, с этой стороны цветы свою порцию позитива получили, можно идти к другим.
– Был я маленьким в садике. Однажды пришел какой-то дядя и воспитательница собрала и передала меня ему. Я шел, не смея пикнуть. Когда пришли домой – оказалось, что просто папа сбрил усы и бороду.
– Я тоже сбрил.
И как он может так тихо подкрадываться, у меня аж лейка из рук выпала от неожиданности.
– Надоело быть обросшим волкодавом?
– Решили давить ухоженным. Как прошел вечер?
– Нормально, с Вами он прошел бы лучше. Отпустил Ольгу почти сразу.
Опля, значит, дома она была раньше меня, я так тоже хочу.
– Как прошло свидание?
– Мы же вроде решили, что в мою личную жизнь не влезаете.
– Но я тоже человек, могу и переживать за сотрудника. Для хорошего свидания, Вы слишком рано на работе, а вдруг было все плохо, тогда от Вас лучше держаться подальше.
– Все было нормально.
Просто ничего не было.
Мы действительно работали почти душа в душу, не ругались и не выясняли кто сильней. У нас уже однажды был такой период затишья, закончилось все первоапрельским увольнением. Тут тоже все закончится увольнением, правда, серединофевральским, но до этого еще предстоит гранд-тур-вояж.
Сопровождала Ковина только в «красные» дни, хоть он и пытался уговорить меня на почти ежедневные променады. Ладочку и Челе перевезла. Себе квартиру так и не нашла, жила у мамы, или в дни сопровождений обитала в опустевшей комнате Лады, соседка уговаривала перебраться к ней в новую квартиру, но я привыкла быть сама по себе и стеснять не хотелось. Но позавчера в коммуналке отключили электричество и тепло, и ночевать там стало невозможно. Недосып уже начал сказываться, да и просто усталость от дороги. К вечеру четверга мне просто хотелось растечься по столу и никуда уже не идти. Мысль притащить на работу еще и раскладушку преследовала меня уже несколько дней, а можно обосноваться в комнате отдыха Андрео, жаль, что он уходил очень поздно и перед уходом старательно выгонял меня, чувствует, волкодавчик, что хочу завладеть его территорией.
– Что случилось?
Принесла нелегкая.
– Устала.
– Вы уже вторую неделю как выжатый лимон.
– Квартиру никак не найду ближе к работе, из Щелкова добираюсь почти каждый день. Дорога утомляет. Сейчас соберусь и пойду домой.
– Давайте, отвезу.
– По Щелковке? В это время там убийство, можно часа три ехать и не доехать.
– И как собираетесь добираться?
– Электричкой, это такой поезд.
– Знаю, что такое электричка. Поехали, провожу.
Я выскочила из кабинета на зов начальства, но вернуться все же пришлось, зонт забыла. В обед матери прикупила такой замечательный зонт-трость, красоты невероятной, вернется мамулькин из санатория, а в коридоре такая прелесть ждет.
Ковин действительно увязался меня провожать, на Ярославском вокзале пыталась от него отделаться, но в итоге он сидел напротив меня и читал свои обожаемые отчеты.
– Обратная электричка через десять минут. Вот билет.
– Отчетов как раз еще на час осталось.
– Спасибо. До завтра.
– Отсюда недалеко до дома?
– Совсем чуть-чуть.
Полчаса ходу. А на такси получится почти час, мост один и все ломятся через него, вечный затор, уже сейчас видно, что дорога стоит мертво, и сократить путь через площадь не получится. Так что ножками, Николь Александровна, ножками.
Вышедшие пассажиры расселись по такси, а Ерец и еще пара человек пошли по аллее. Вбитое матерью в детстве «провожать надо до дверей» заставило меня идти за Николетткой, лучше убедиться, что она действительно дошла нормально до дома, чем потом до утра упрекать себя в неджентльменстве. Город был мало освещен, магазины и палатки уже не работали, мост над черной рекой, и дорога в темноту.
Я видел, как Ерец шагнула за забор, а следом за ней нырнула тень.
– Как глаза, Андрей Владимирович?
– Лучше, уже почти не жжет.
Из больницы мы поехали на такси, дорога в два часа ночи была свободной. Да уж, проводил начальник на свою голову. Иду я через заброшенный парк, никого не трогаю, привычно готова к неприятностям и тут на мое плечо чья-то рука опускается. Ну, я с перепугу саданула зонтиком и с разворота полбаллончика слезоточивого газа выпустила в тень.
– Ерец! Мать твою!
Вдруг взывала тень голосом Ковина, а я-то уже почти до конца парка добежала, пришлось возвращаться, правда, на всякий случай в одной руке зонт держала, а в другой телефон с включенным фонариком. Упавший на колени в грязный снег и рыдающий Андрео зрелище не для слабонервных. Слезоточивка-то качественная оказалась, почти час жуткой боли был начальству обеспечен, в больнице как могли, помогли, выписали какие-то капли, но Ковин наотрез отказался их закапывать.
Пришлось везти шефа к себе, дергать Славу ночью не хотелось, да и чем меньше людей о происшествии знает, тем меньше слухов. Не думаю, что Андрео будет под коньячок кому-то об этом рассказывать. Присутствие Ковина в квартире нервировало, я все ждала, что он окинет мои «хоромы» презрительным взглядом и выскажется о них неодобрительно. С другой стороны он подобного никогда себе не позволял не в моей комнате, не в Ладиной, с чего вдруг он будет вести себя по-другому у меня дома? Просто сюда никогда не проникала работа, просто это место, которое я все еще считаю домом, просто это важно для меня. Но шеф, словно тысячу лет здесь находился, его все устраивало и чужим он здесь не казался. Постелила начальству в маминой комнате, там диван был больше. Надеюсь, утром он меня не придушит.
– Как глаза?
– Не болят уже.
– Красные немного. Может быть все же капли?
– Нет. Что на завтрак?
– Каша овсяная, сырники со сметаной и есть еще шоколадка к чаю.
– Обойдусь без шоколада. А кофе есть?
– Только растворимый.
– Это не кофе. Вы всегда с перцовым баллончиком ходите?
– Только если поздно возвращаюсь. Раньше там было безопасно, но как общагу закрыли, ее облюбовали разные темные личности.
– Удара зонтом было бы достаточно.
– Он не каждый день со мной. Очень злитесь?
– Нет. Просто в следующий раз буду сразу провожать до дверей.
– А что вы за мной пошли?
– Приучен в темноте женщин не бросать. Да и обманули, в итоге до дома совсем не чуть-чуть.
– По местным меркам очень даже недалеко. Почти центр города. Если через пятнадцать минут не выйдем из квартиры, попадем в пробку.
– Тогда надо быстрей пить чай, – подмигнул шеф и стрескал еще один сырник.
Потом мы долго собирались, не, не так, я долго собиралась, и все никак не могла собраться, Ковин на мои метания по прихожей наблюдал с легкой усмешкой. Наконец мне все же удалось взять, все что хотела, не прихватить лишнего и при этом остаться только с одной сумкой, без пакетных довесков.
– Уложились, пятнадцать минут ровно, – прокомментировал, ожидая лифт Андрео.
Отвечать не стала, слишком все это напоминало сценку из другой, чужой жизни.
– Вы решили остаться на площадке? – спросил шеф из лифта.
– Только дверь проверю.
– Закрыли, я слышал щелчки замка.
– Точно?
– Да, – но я все же дернула ручку, чтоб убедиться. Шеф терпеливо нажимал кнопку, не позволяя дверям закрыться, кто-то этажами ниже уже начал барабанить по дверям. На шестом этаже к нашему дуэту присоединился дядя Костя и его дог. Хвостом это чудовище отбило мне все бедро.
– Выходите, женщины и дети выходят первыми, – подковырнул Ковин. Благо, сосед не читал инструкцию и выбежал со своим баскервильским чудовищем первым.
До остановки было недалеко, в конце дома. Жаль, что палатка с хлебом еще не работала, а то бы набрала себя пирожных в дорогу. Разбитая газелька набрала пассажиров и тихо потащилась по своему маршруту.
– Мы же вышли вовремя, почему стоим?
– Всего пять минут постоим, это небольшой затор.
Маршрутка быстро доехала до станции «Щелково», не знаю даже, чем больше она удивила Ковина – скоростью или тем, что не развалилась по пути. Пришлось брать билет для шефа, аппарат нехотя его выплюнул, потом подумал и доплюнул еще чек об оплате с карты. Интересно, часто эти аппараты випкарты оплевывают?
– И куда нам дальше?
Отвечать не стала, здесь хлебная палатка работала, побежала сразу пирожки покупать да пирожные отвоевывать пока остальные пассажиры не разобрали все.
– Будете?
Шеф покачал головой, ну, мне больше достанется, корзиночка с кремом и мармеладками, а внизу, под облаками крема еще и озерцо абрикосового варенья, красота, самое то для начала рабочего дня. Повела начальство к электричке, через турникеты страшные, мосты древние, людей неадекватных.
– Когда этот мост ремонтировали в последний раз?
– Не знаю, ступени подливают периодически, скоро коленями до ушей доставать буду при подъеме.
Электричка была свободной, для конечной станции это привычно, мы удобно расположились у окон, друг напротив друга. Ковин опять достал свои обожаемые отчеты.
– Поберегите глаза, к офтальмологу Вам надо, Шванин Борис Семенович, вы меня сами к нему записали, давайте сразу к нему проедем.
– Нормально уже все. А почему вы приезжаете на одну станцию, а уезжаете с другой?
– Подъедем к «Воронку», поймете.
Сотни человек штурмом взяли электричку, народ заполнил все пространство, было несколько несчастных, что не выдержали натиск и рухнули в проходе.
– Понял.
– Вы как хотите, я буду спать.
Для хорошего сна включила плеер на телефоне, а то продавцы всего подряд так и не дадут вздремнуть. Электричка дернулась, и я проснулась, все – Москва. Напротив меня сидела какая-то старушка. Андрео стоял в проходе и ждал моего пробуждения. Пришлось выдергивать шефа из людского потока, утекавшего под землю, куда приятней в метро заходить с улицы, немного прогуляться и без толпы пройти все турникеты. Через полчаса мы были в офисе.
На прием к Шванину записала, позвала Славу и дала четкие инструкции по доставке Ковина ко врачу, пусть Андрео окажется на моем месте, когда спорить бесполезно, тебя все равно запихнут к эскулапу.
Очередной вечер, очередное сопровождение. Это уже даже забавно, стоило кому-нибудь ко мне приблизиться с вполне понятными намерениями, как появлялся Ковин и отгонял страждущих. Сегодня он просто решил не отпускать меня ни на минуту. Даже пришлось отпрашиваться в дамскую комнату.
– Привет Васин, как жизнь?
Наткнуться на бывшего мужа перед дверью в туалет «редкая» удача. Хотя, у меня так давно не было нормально секса, что может и удача.
– Николь, спаси меня, там такая скукота.
– У меня не лучше.
– Давай сбежим, как в старые добрые времена.
– Старые добрые времена давно ушли. А ты тоже подался в доминирование?
– Боже упаси, Ники, я своим привычки не меняю.
– Значит, как и прежде спишь в носках.
– Ага.
Меня эти носки раздражали весь наш краткосрочный брак, в самих носках нет ничего плохого, они могут быть даже милыми и уютными, но не после целого дня носки.
– Руку убери от моего помощника, – прорычал шеф.
– Ему можно, Андрей Владимирович, он мой бывший муж.
– Бывший муж, значит.
– Да, Василий Васин.
Мужчины опять стали выяснять, кто тут самый главный, пришлось прервать соревнование, хотя Васин и держался прекрасно, но видеть, как очередной мой мужчина сдается шефу, не хотелось.
– Мы пойдем, нам еще надо имущество доделить. До понедельника, Андрей Владимирович.
Васина еще тащить пришлось, не доиграл он в гляделки.
Что я могу сказать? Васин по-прежнему хорош, очень даже хорош. Редкий мужчина в первую очередь думает об удовольствии партнерши. Только секс, никаких чувств, оказывается и так можно, но раньше была хоть какая-то симпатия, а сейчас равнодушие, просто физиология, встала, приняла душ, оделась и ушла. Тело на время пресытилось, повторять не хотелось, номер телефон я брать не стала.
Еще только среда, я уже самой себе напоминаю половую тряпку, так же хотелось лечь у порога и больше никуда не тащиться. Как же раньше я наматывала столько километров и была полна сил и энергии? Моложе была, машин было намного меньше, я добиралась до Москвы на маршрутке за час, сейчас в лучшем случае полтора часа, а стандартно два, людей было меньше, теперь все время час-пик, и не было принято разговаривать по телефону на весь транспорт. Вот сегодня утром весь вагон слушал, как провела неделю одна из пассажирок, сколько раз, с кем и как. Вагон собрался юморной с минут через тридцать прослушивания интимностей, народ начал комментировать, давать советы и составлять рейтинги оприходованных мадам мужиков. А раньше сел и храпишь, и все рядом храпят, тишина, красота.
«Не поеду домой, тут останусь». На столе было уже почти удобно, пиджак сверну, и будет мне подушка. А пока и руки сойдут. Кажется, я все же задремала.
– Полночь уже, Николь Александровна. Поехали.
– Не хочу я никуда ехать.
А я могу из себя выдавливать и капризные нотки, голос-то сейчас был как у одной из его краль, губы только никак не хотели становиться уточкой.
– Поехали. Тут недалеко.
Садист, опять его сопровождать куда-то.
Ковин, зараза такая, отковырял меня от стола и потащил к лифту, попутно запихивая меня в пуховик. Туфли и пуховик, хорошее сочетание для зимы. Пришлось идти переобуваться. Сонливость ушла, осталась усталость и Ковин у лифта.
Опять он меня куда-то тащил, нет бы дать мне спокойно сдохнуть.
– Проходите, Николь.
Не люблю лофты, для меня они холодные, безликие и бездушные. И зачем в одну из таких коробок меня сейчас затащили?
– Апартамент сейчас свободен. Живите.
– Но…
– Ваши «но» я уже слышал в прошлый раз. Найдете квартиру, съедете, компания все равно за них платит. А мне нужен полный сил сотрудник, а не тень отца Гамлета.
– Спасибо!
– Завтра меня сопровождаете. Можете приехать позже.
Отдал мне ключи и исчез. И что это сейчас было? Маскарад «заботливый шеф» продолжается? Или я действительно так хреново стала выглядеть, что даже Андрео меня жалко?
Утром будильник разбудил меня привычно в пять, с каким же удовольствием его выключила и продолжила спать. Правда через час я все же встала. Душевая кабина вместо ванной, блеск стали, резкие углы и холод кирпичных стен. Не люблю я лофты, в очередной раз в этом убедилась. В холодильнике было пусто, в ящиках тоже, еды не предвиделось. Зайду в кафе, позавтракаю, а вечером в магазин, продуктов куплю, а то неизвестно, сколько я здесь пробуду. Да еще и переодеться не мешало бы.
Не повезло: моим соседом оказался заместитель финика, теперь вся контора будет знать, что я обитаю в доме для избранных. От предложения подвезти не отказалась, но удовольствие от поездки не получила, как же противно, когда к тебе пытаются подлизаться. Лижи всех кто рядом с начальством, пинай тех, кого пинает начальство, не забывай улыбаться тем, кто выше тебя по положению, недовольно морщись при виде тех, кто ниже тебя по положению, приблизительно так выглядел моральный кодекс Севы. Сейчас я близка к телу и мне надо льстить. К слову, голова у него работала замечательно, свою работу он знал и любил, из-за этого его и держали. Но сплетни разносил хуже баб. Черт, а в магазин-то я сегодня не успею, вечером же идти куда-то с Андрео.
Каша вернула мне прекрасное расположение духа, а сырник снизил язвительность до нуля. Лучше бы я осталась голодной.
– Да я сам видел, Ковин от нее ночью вышел. Вот и понятно, почему держат. Служебную квартиру заняла. Кто тут из секретарш при служебной-то?
– Иногда жалею, что не бабой родился, – вставил Леня-программист.
В моем прекрасном расположении духа я могла только застыть за дверью, воевать не хотелось, а вот рыдать – да.
– Ты в свою личную жизнь нос суй, Сева. А еще штатку посмотрел бы, и понял бы, что она приравнена к заму дира, так что ей все это по должности положено. Только не побежала она за квартиркой, как ты в первый рабочий день. Если бы не твои мозги, уже давно бы выгнал за сплетни.
Вот уж не думала, что защищать меня будет Финик, мы с ним столько раз ругались и бились, что все нас врагами считали. Буду теперь к нему терпимей. Через курилку пройти или обойти окольными путями? А черт с ними, сделаю вид, что ничего не слышала, не видела и не знаю.
– Доброе утро, мальчики.
Мой голос был дружелюбен, губы улыбались, а руки не потянулись к хлипкой шее Севы. А вот в своем кабинете раскисла, мне стало себя жаль и за себя обидно. На пустом месте сплетни. Зря позавтракала, голодной я бы их на место поставила, покусала бы, погрызла. Настроение было испорчено на весь день.
А еще очередной поход с шефом.
– Готовы?
– А не видите?
Забыла дверь закрыть. И вот стою на обозрении шефа в исподнем, а он вместо того, чтобы выйти, зашел в кабинет и дверь закрыл на замок. Шагнула в платье и повернулась спиной к шефу, пусть хоть что-то полезное сделает, молнию закроет. Что он и сделал, быстро и четко, по мастерски, волосы, которые обычно всегда попадали в зубья, были предусмотрительно убраны. Вот он – богатый опыт на кралях отработанный.
Панихидное настроение опять накрыло меня в машине.
– Что случилось?
– Ничего.
– Знаю я ваше «ничего», давайте рассказывайте все как есть.
– Слухи ходят, что вы с ней любовники, что застукали вас чуть ли не в постели, – пояснил Славик. Вот «большое спасибо» ему за это!
– И из-за этого расстроились, Ники, это все такая чушь.
– Чушь, но неприятная.
– Ники, это все от зависти. Плюньте.
– Плюну, завтра, а сегодня меня это расстроило. Иногда и я не железная.
– Это мне прекрасно известно. Есть два пути – или не реагировать, но вы уже расстроились, а значит, он не подходит.
– Или?
– Или – сплетни надо подогревать и поддерживать, пусть судачат, будут заняты и не увидят важного. Согласны?
– Мне что всем рассказывать подробности нашей связи?
– В мельчайших подробностях. Тем более что же мы спали вместе, – подмигнул шеф.
– Когда это? – возмутилась я.
– Когда мне пяткой по плечу заехали, или забыли? У Самсоновых, – подковырнул шеф, – представляете, что с ними будет от интимной подробности о ваших пяточках на моих плечах.
Развлекается Андрео, что ж, поддержим, мой голос стал ниже, и с интимными ахами я подхватила игру шефа.
– Ээээм, ооооооо, он столько, ах, столько, ах столько раз смог… смог аааааа, уволить меня, такого еще никому не удавалось.
Стонать в конце было не обязательно, но не сдержалась.
– Николь, ты хоть предупреждай, я чуть в столб от хохота не въехал, – странное дело, молчаливый Славик сегодня очень говорлив.
– Только ты, – почти шепотом говорил Андрео, но от такого шепота мурашки начинают бегать у неподготовленной публики, – одна ты. Не могу тебя забыть, не могу без тебя жить, не могу без тебя… и с тобой не могу, опять же уволю.
– Прекращайте, я же так точно в аварию попаду.
Мы переглянулись и начали ржать, Славик предпочел поднять перегородку, так было безопасней.
Вечер был долгим и нудным, стоило только мне начать движение к столу с закусками, как кто-нибудь обязательно хотел со мной переговорить.
Продукты так и не купила. Добралась до постели очень поздно. Обнаружила, что слышимость в лофте просто суперская, как мой сосед Сеня ходил до сортира и обратно шаркая ножками расслышала во всех подробностях. Проснулась в пять утра, голодная и злая. Быстро собравшись, направилась в круглосуточное кафе, полусонные официанты приносили мне завтрак, один кашу, другой чай, третий сырники.
На работу приехала очень рано, еще уборщица не успела пробежаться по нашей вотчине и убрать следы вечерней работы. Напоминалки и пиналки успела направить до восьми, потом ушла в зимний сад, релакс с цветочками никто не прервал, полдевятого уже общалась с уральскими филиалами. Меня опять звали в гости, но командировки туда в ближайшие полгода не предвиделись да и запас булыжников еще не иссяк. Завтра в обед еще на репетицию идти, уговорили меня поучаствовать в номере на Новый год, вот не смогла я отказаться, придется тратить субботу на это развлечение. Девочки уже пришли, а вот руководство где-то задерживалось. Продуктивный день был, хоть и пятница.
– Вы готовы?
– К чему?
– К походу за прекрасным.
– Я только за сном готова идти.
– Вы от меня почту принципиально не читаете? Я же Вам написал, что идем в театр.
– Ответила, что мне ближе цирк.
– У Вас десять минут, чтоб собраться.
– Слушаюсь, шеф!
Отсалютовала, щелкая пятками. Платье надела, сапоги натянула, пуховик, теплый шарф и шапка почти до носа. Села рядом со Славой. Куртку в фойе скинула быстрей, чем шеф предложил помощь в разоблачении, я даже успела ее сдать и получить номерок, Андрео скроил недовольную гримасу. Боже, мой французский реально в минусе, весь спектакль мне казалось, что я перелистываю словарь. Иногда хотелось крикнуть – погодите, еще не перевела. Нужна практика, надо втрескаться во француза. Куртку свою я тоже быстро получила, бинокль не просто так брала. Шеф опять был недоволен, он-то хотел вести себя как джентльмен, только я от него такого поведения не ждала.
Андрео, как всегда, вызвался проводить меня до двери. Попыталась распрощаться с ним у лифта, но не получилось. Тесноватая кабина или просто шеф занимает слишком много места.
– Ники, – его губы слишком близко. Привычная легкая усмешка, прижался к моей щеке, царапая щетиной. Я взвизгнула, когда он подхватил меня на руки.
– Мы же договорились, Николеттка.
– О чем?
– Что теперь все слухи распускаем сами, тогда не так обидно, – прошептал мне на ухо Ковин.
Лифт наконец-то дотащился до моего этажа.
– Я могу и сама дойти до двери.
Но шеф шагнул со мной на руках из лифта.
– Такую женщину нужно носить на руках, – очень громко ответил Ковин, и слова явно предназначались для других. Я представила, как все прильнули к глазкам и смотрят, что же такое происходит в коридоре, к слову, была недалека от правды. Мой лофт был в самом конце длиннющего коридора, что ж шеф в хорошей физической форме, а вот моя терапия бывшим мужем, кажется, была не так долгосрочна, как хотелось бы.
– Надо было выбрать номер рядом с лифтом, – решила я все же поддержать шефа в окончательном и бесповоротном разрушении моей репутации.
– Пришлю планировки, выберешь лофт, который больше по душе, – смеясь, и опять очень громко сказал шеф.
– О, это шикарно, Андрей. А как же живущие в них?
– Переселю.
Мне послышался стук падающих тел. Ввалились в прихожую, я ржала в шапку, чтоб Сева не услышал. Ковин был сдержанней и самообладание не потерял.
– Что ищите?
– Еду. Есть уже хочу.
– Ее тут нет, я позавчера тоже искала, а купить не успела из-за сопровождения.
– Значит закажем.
– Вечер пятницы, ждать будем долго.
– Ничего, подождем.
– Может, в магазин сбегаю?
– Ага, и какую репутацию мне создадите? Скорострела, баба через пять минут сбежала.
– Ох, что вы от моей репутации оставили?
– Пусть завидуют, и Николь, вас должно волновать только одно мнение, мое, остальные пусть чешут языками, раз других дел нет, – шеф удобно устроился на моей кровати. Взяла ноут, пристроилась рядом.
– Что заказываем?
– А что предлагают?
И что за дурная привычка смотреть через плечо, еще и подбородком уперся, чтоб удобней было.
– Так, точно пиццу, давно не ел. Шампанского.
– К пицце?
– Хочешь красного вина?
– Минералки.
– Это же совсем не для романтичного вечера и страстной ночи с шефом.
– Думаете, они будут шарить в помойке?
– От этих можно всего ожидать. Так, давай еще и это закажем. И вот это еще…
– Еще, еще, еще, – громко с придыханием, требовательно, даже слегка капризно.
– Точно?
– Да, хочу еще, давай еще.
– Еще, так еще, Ники, разве можно тебе отказать.
– Ооооооооо. Да, да, да! – закричала я, активно припрыгивая на кровати. За стеной явно что-то разбилось от моего крика. Может Сеня по-старинке подслушивал через стакан?
– Ники, ты восхитительна! – громким шепотом сообщил Ковин, и шандарухнул спинкой кровати о стену.
– Да, да, да! – шеф собственноручно выдал мне роял-флэш, в первый раз из восьми выиграла у него в карты, это достойно восторженных возгласов. Мне ж в карты обычно везет, а тут проигрываю и проигрываю.
– Может уже хватит качать кровать, – тихо спросила шефа.
– Не хватит, пусть завидует, – Андрео в очередной раз ускорил ритм.
– А не слишком?
– С тобой не может быть слишком, с тобой только чересчур, – шеф подмигнул, застонал и шандарахнул спинкой кровати о стену еще раз. Мне пришлось поддерживающе простонать.
Все же дождались доставку еды. Шампанское с пиццей очень даже ничего, со стейком уже не так прекрасно, только меня начало в сон клонить.
– Мне пора, вы уже почти спите.
– Ничего удивительно, в четыре утра мне всегда хочется спать.
Пришлось проводить до двери. Андрео, в очередной раз слишком близко оказался к моему телу, правила игры и выпитое шампанское толкали прижаться к нему, запустить пальцы в волосы, и с сожалением протянуть – «уже уходишь». Ковин громко напомнил, что я могу выбрать любой лофт, и предложил соседский. Там опять что-то с грохотом упало, может сам Сеня завалился от потрясения.
Испугалась, что может стать все серьезным. Что вдруг барьер, что он сам старательно выставил полтора года назад, перестанет сдерживать. На мгновение замерла, его хватило, чтоб остановиться. Там, в узкой кабине лифта. Можно было продолжить, и не было бы игры. Сам решил, что будет только работа. А теперь?
Теперь приходится выбирать, думать о том, что дальше, это недостаток приходящего опыта и возраста, думать о последствиях своих поступков. Зная Николь, она просто ушла бы, не слушая, ничего не ожидая, ушла, не дав шанса. Ее барьеры, что позволяли жить, оставаясь собой, сохраняя немного детской непосредственности и легкости, что так не хватало во взрослой жизни, что заставляли подниматься и идти дальше, вытирать слезы и вновь улыбаться. Они не возникают просто так, и ломать их непросто. Со временем они исчезают или заменяются другими. Но она не готова перешагнуть и пойти дальше, а я не готов остаться без нее.
А когда же мои возникли? Может когда близкий друг разорил неплохую компанию всего за полгода, но зато переимел всех и хватался этим в барах, заказывая выпивку за счет друзей. Или из-за подарка бывшего собственника после покупки фирмы, с которой и началось его управление, молодая девица на столе, фантазия многих, вызвала только брезгливость. Возникали постепенно, из служебных романов, что ломали карьеры, из выяснений отношений бывших любовников перед всем коллективом, шантажей интрижками, обычное дело после удавшегося корпоратива. Сколько проектов было завалено, сколько информации слито из-за «безудержного желания». Постепенно проявилось «не на работе, не с коллегами, не с подчиненными». Сейчас далек от всего этого, служба безопасности успешно справлялась с защитой информации, разбираться в дрязгах между работниками уже не приходилось. Но барьер с надписью «не с подчиненными» так и остался, и сегодня был готов снести его в чертовой матери, точней то, что от него осталось. С ней всегда все не так. Отношения «шеф-подчиненная» наше взаимодействие слишком уж отдаленно напоминало. Всегда на грани, но эта грань была тверже алмаза, пока тверже. Ей нужно время, а мне терпение, много, только где его взять?
И все равно, за последнее время одна из лучших ночей, пусть и имитация.
Позже у меня появилось вечернее развлечение – я ходила в гости осматривать соседские лофты, комментировала, что мой все же лучше, хотя они все однотипные. Как же сослуживцы сроднились с квадратными метрами, и многие уже давно забыли, что жилье служебное, а не личное. Когда через месяц свалила, весь этаж выдохнул. Но до этого счастливого момента пришлось еще пережить Новогодний корпоратив. Я уже вспотела, нарезая круги вокруг стула, которые олицетворял собой Биг Босса, по задумке организаторов хоровод распрекрасных цыганок танцует вокруг Ковина. Я все время останавливаюсь сбоку от него, и он не должен меня видеть. Так было задумано. Но вот, чертов Андрео, решил встать на корпоративе с другой стороны сцены и все наше кружение, я замирала перед его носом в прогибах и тряске верхней частью тела, потом еще пришлось виртуозно вырваться из хоровода, чтоб фраза ведущего «Ромал, где цыганку потеря» имела смысл, за сценой снесла пожарного, он смягчил мое падение. Вторая часть моего участия в корпоративе была привычной – я появлялась за чужими столиками и как бы гадала. Список коллег, которых надо осудьбить, составляла сама, вечер был приятным до моего возращения за стол руководства, за которым ромал Ковин наконец-то находил свою пропавшую цыганку. Главное, что вести все это пришлось не мне, а танцевальный номер и скаканье по любимым коллегам это такие мелочи.
Но это дальше, а пока я кружила и отрабатывала тряску, вспоминая номер из КВН про «холодец». Я добралась до магазина и накупила столько, что до переезда хватило – вот как запугали меня голодные утра.
В понедельник наслаждалась пересказом слухов о моем романе с Биг Босом, Ковин в них выглядел как герой – супер-любовник, меня же определяли по-разному – кто жрицей любви, кто подстилкой, кто гетерой, а кто стандартно сукой. Но теперь меня это веселило, стук кровати и игра в карты с придыханием сделали свое дело. Сложней всего стало не ржать, идя мимо курилок, слыша очередной пересказ нашей ночи «страсти».
Обедала я все в том же кафе.
– Привет, Николь.
– Привет, Аркаша.
– Мне тебя не хватает. Я все понял, был неправ, давай попробуем сначала.
Он опять отрепетированным движением снял футболку все с той же несчастной русалкой. Бедная официантка, опять та же несчастная, опять уронила поднос, благо не с моим заказом.
– Тебе же нравится любоваться мужским торсом в обед.
Он реально кретин что ль?
– Твой торс я уже неоднократно видела, ничего нового там не появилось.
– Ники.
Он мне как бы завлекательно улыбался.
– Я не могу тебя забыть
– «Ты снишься мне ночами. Твой нежный запах вкус и цвет, стоят перед глазами. Когда тебя со мною нет, все в жизни так тоскливо, жить без тебя не могу, мое родное пиво!» Аркаша, мы уже все обсудили в прошлый раз. Ты мне неинтересен больше. Второй шанс я не даю. Не отсвечивай.
– Я буду тебя ждать.
– Не дождешься.
В этом кафе больше есть не буду, а то в нем посуды не останется.
Через какое-то время наш «роман» с шефом перешел из разряда горячих новостей в дела давно минувших дней, кто-то из соседей иногда пытался всколыхнуть обсуждение, то пошло переживание, что шеф меня не так часто и навещает, потом поползли слухи, что меня опять увольняют в связи с тем, что надоело мое тело Андрео и мне активно ищут замену, но я осталась на месте, и слухи не оправдались.
Незаметно подкралось итоговое собрание, да и конец года был уже виден, работы было море, и делалась она как-то медленно, вязко, нудно. В этот раз итоговым собранием занимался Лева, у меня было столько дел до отъезда, что на слет не пошла. Ковин вернулся со сборища в обычном состоянии, значит, ничего Левушка натворить не успел. Кравец решил не прилетать, по скайпу всех поздравил с наступающим и быстро привел статистические данные по своей деятельности. Через пару дней скакать козой на корпоративе, а сил на это уже не было. Но я все же отскакала, оттанцевала, отгадала и даже отсидела за столом с высоким начальством положенный час, потом благополучно смылась отсыпаться. Беспощадный Слава приехал сначала за мной, потом за Ковиным. Вот почему не наоборот? Лишние полчаса сна.
