Текст книги "Делира. Рабыня для воина (СИ)"
Автор книги: Арина Зарянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
– И в день помолвки в деревне устраивают праздник.
– Не совсем праздник. Вернее, не в том виде, как это принято у северян. Самое бурное поздравление – это дружеское касание у женщин, похлопывание по плечу у мужчин. Добрачные отношения у греян довольно… свободные. А помолвка означает, что теперь эти двое заняты друг другом и больше не доступны для других.
– То есть… отношения до брака у них в порядке вещей? – такое в мою картину мира плохо укладывалось.
– Даже больше. Это один из критериев отбора. Думаю, сама понимаешь, храм Киары не на пустом месте образовался. И чем… востребованней у мужчин девушка, тем она ценнее, – как ни в чем ни бывало пояснил воин.
Ох… Я чувствовала, как краска постепенно заливает лицо. Пусть в Номаду я узнала много нового и почти не стеснялась разговоров о сексе и разнообразных предпочтениях тамошних клиентов, но узнать про раскованные нравы греян было немного… дико. А на фоне скульптур из храма картинка вырисовывалась невообразимая.
Шумно выдохнула. Покосилась на веселящуюся молодежь, невольно отмечая не очень большое количество человек. Для поселения двадцать-тридцать парней и девушек, конечно, много. Но если представить, что практически все… друг с другом… вместе…
В поток бессвязных мыслей и образов ворвался приглушенный смех Ритара.
– Дели, у тебя такое лицо, будто тебе сказали, что звезда рухнет на землю.
– Ну как сказать… Теперь понятно, почему мы так мало знаем о греянах. Просто те, кто бывал здесь, предпочитают умалчивать о подробностях и правильно делают.
Пока услышанное нехотя укладывалось в моей голове, действия на пятачке у костра продолжали развиваться. И теперь к полураздетым девушкам присоединились уже привычно неодетые мужчины. На них были обычные набедренные повязки, в которых греяны щеголяли днем, но в сочетании с полуобнаженными девами, и волнующими прикосновениями тел, создавалось впечатление интимной наготы. Все это больше походило на прелюдию. Мое внимание привлекла одна пара. Греян вился вокруг девушки словно коршун. Ласкающе проводил рукой по одному плечу, исчезал и появлялся за другим. Чтобы в очередной раз подарить мимолетное касание и исчезнуть. Подобно хищнику, медленно загонял жертву в угол, чтобы напасть в удобный момент. Рывок, мгновенный захват, и вот она в его объятиях, разгоряченная "охотой", жаждущая сдаться, льнущая к своему личному светочу. Влажная линия соединения тел. Его грудь с ее спиной, его пах вжимается в ее упругие ягодицы. Сильные руки на подтянутом животе, в дразнящем движении под тонкой тканью юбки. Горящие глаза, прерывистое дыхание. А перед ней другой хищник. Она цепляет его взглядом, вниз-вверх по голому торсу, оценивающим, одобрительным. Закидывает руки за голову, оплетает шею того, в чьих объятиях дрожит. Бросает вызов: рискнешь, не побоишься соперника?
А он только рад. Подходит спереди, вплотную, но не касаясь, заявляет права. Мимолетный взгляд на конкурента, согласный кивок. Они не будут спорить. Они поделят на двоих.
Кажется, я всхлипнула вместе с греяной, осознавшей расклад.
Первый кладет ладонь на шею, тянет вверх подбородок, ласкает как кошку. Второй согнутым пальцем ведет вниз, следует жарким взглядом: по плечу, задевая вершинку груди, ладонью по талии, и резким движением впечатывает ее бедра в свои. Удерживает с силой несколько секунд, чтобы ощутила, поняла степень его жажды. Глаза в глаза…
– Ах… – сорвался с губ тихий выдох. И я со стыдом поняла, что живот сводит от желания, а между ног давно влажно.
От пронизывающего взгляда зудело плечо. Я знала, что Ритар смотрит. Знала, что все понимает. И от этого становилось неловко и одновременно пронзительно сладко, будто стояла перед ним обнаженной и читала восхищение в черных глазах.
От легкого прикосновения едва не взвилась в воздух, вынырнула из водоворота чужой страсти.
К шайтам, и это танец?
Облизала губы, попробовала собрать мысли в кучу, но провалила попытку.
– Пойдем, Дели, дальше здесь будет еще жарче.
Несколько секунд я непонимающе смотрела на протянутую руку. Вскинула голову вверх на поднявшегося Ритара.
– Еще жарче?
Покровители, этот низкий хриплый голос точно принадлежит мне?
Мужчина легко помог подняться, а меня прошибло разрядом молнии. Какая горячая у него кожа. Гладкая, упругая… Так хотелось ее потрогать, что зудели кончики пальцев. В голове тихонько тренькал предупреждающий звоночек, почему-то говоривший "нельзя". Только почему «нельзя», я не могла вспомнить. Действительно, почему нет, если я хочу касаться этого мужчины. Вот так кончиками пальцев водить по рукам до самых кистей, а затем обратно и положить ладони на гладкую грудь…
– Дели…
Глаза в глаза. Воздуха не хватало, меня трясло как в ознобе. Стремительный взлет, словно крылья за спиной, и я в надежных руках воина.
Где-то там – одобрительные возгласы на греянском.
Здесь – бездонное небо с искрами звезд.
Где-то там – прохлада ночи и стрекот цикад.
Здесь – уют жилища, мягкость одеяла, интимный полумрак, едва разгоняемый дрожащим огоньком свечи.
Где-то там – недовольный мявк Кота.
А здесь сильные руки, нетерпеливые поцелуи, сладостные стоны.
Безумие, жажда, страсть…
Касаться губами, ощущать соль на языке, прижиматься ближе, теснее, блуждать руками по коже, вонзать ногти в спину. Сильнее, ярче, неистовей. Впитывать его желание, пропускать через себя и отдавать стократ больше. Быстрее, резче, до звездного неба перед глазами, до крика, до дрожи.
Упала сверху на влажную от пота грудь, Ритар тут же прижал крепче к себе, неровно дыша мне в волосы. Ни слова друг другу. Мы так и лежали, соединенные в одно целое, осмысливая эту неистовую близость. В душе царило небывалое умиротворение, словно все так и должно быть. Будто части часового механизма долго не могли встать на место и, наконец, сошлись. Уже проваливаясь в сон, ощутила подзабытую волну тепла, с которой ведовское чутье подсказало: произошло нечто значимое, что положит начало… Знать бы еще чему?
Глава 22
ГЛАВА 22
– Больше не могу.
– Давай, Дел, осталось еще немного. Зайдем за тот холм и сделаем привал на ночь.
– Угу, – тяжело выдохнула и рухнула на мягкий мох у широкого дерева. – Ты говорил это три холма назад.
– Ур-мяв, – подтвердил мои слова Кот и плюхнулся рядом.
Мы оба довольно ясно дали понять, что с места не сдвинемся до завтрашнего утра.
Ритар возвышался над нами, сверлил суровым взглядом обоих по очереди, но ни капли понимания не нашел – мы отвечали единодушным молчанием и одинаково жалостливыми моськами.
– Шайт с вами! – махнул рукой наемник на своих безнадежных спутников.
С тяжелым вздохом я склонилась к боку левара, но не упустила из вида, что мужчина настороженно оглядывается по сторонам.
– Лучше бы нам дойти до темноты к тому холму, – хмурясь высказался он, однако, противореча своим же словам, сбросил с плеча сумку.
– Куда мы так спешим?
– В безопасное место. Относительно безопасное. Этот участок Пути таким назвать сложно.
– Из-за нурийцев?
– Наоборот, из-за их отсутствия. Вечный лес начинается как раз за тем холмом, – Ритар кивнул в ту сторону, куда мы двигались. – Здесь пролегает древняя граница земель греян, но как ты сама понимаешь, их больше беспокоит территория вокруг поселения.
– А те, которых мы встретили в лесу? Мне показалось, они как раз и охраняют свои границы.
Мужчина поморщился.
– Они выскочки, Дел. Молодняк, который решил показать силу. Встреться они с реальной угрозой, с той же бандой разбойников, удрали бы, поджав хвосты.
Айкар расстелил одеяло и предложил мне перебраться туда с влажного мха. Ноги болели нещадно, похоже, я растерла их в кровь греянской обувью, поэтому и запросила привал, но снимать местные туфли не спешила – представляла, чем это закончится. К такому стоило морально подготовиться.
Пока переползала на теплое местечко, Ритар достал из сумки хлеб и кисель. Насобирали нам в дорогу много всего, что-то в итоге наемник даже выложил – Линая переусердствовала с деликатесами.
Я с благодарностью приняла из его рук еду, вгрызлась в подсохший край булки и толком не прожевав, заговорила:
– Путь опасен из-за разбойников, это я могу понять. Но разве нурийцы не хуже?
– Нет, они просто не жалуют чужаков на своей земле. Это понимают и разбойники, поэтому участок Пути у Вечного леса самый спокойный.
Я задумчиво прихлебнула кисель.
– Мне казалось, тебе никто не страшен. Ты же айкар.
– Мне – нет.
– Я могу постоять за себя! – возмутилась подобным недоверием к моей скромной персоне, только мужчина еще больше нахмурился и покачал головой:
– Вот это и пугает.
Так хотелось сказать что-то едкое в ответ, но под суровым взглядом захлопнулась, надулась и больше решила с гадким тираном не разговаривать, а тихонько доедать свой вечерний перекус.
А как прекрасно начинался день!
Этим утром я проснулась на рассвете от неспешных поцелуев, томно потянулась и попала в крепкие горячие объятия, из которых меня не пожелали выпускать еще пару часов. Пришлось выползать из постели, когда утомленный ожиданием левар, напомнил о себе, запрыгнув на кровать и, конечно же, заняв едва ли не большую ее часть. Пусть он уже получил порцию еды и ласки от сердобольной Линаи, поесть второй раз был не прочь.
Об одежде позаботилась старейшина. Когда я увидела свои вещи, чистые и заштопанные, сложенные стопкой на столике у кровати, тут же устыдилась: пока мы с Ритаром развлекались, Линая обо всем подумала, тогда как я совершенно забыла про одежду. Вместе с моей рубашкой и штанами в стопке обнаружилась еще одна смена – более теплая, белье – вот чему радовалась как ребенок! – и ботиночки на плоской подошве. Ими я с радостью заменила свои сандалии.
Завтрак тоже вышел каким-то домашним и уютным. Старейшина про змей больше не шутила, добросовестно исполняла роль бабушки, которую навестил любимый внук, еще и с невестой. Пока мы с наслаждением уплетали нормальную домашнюю еду, греяна к моей радости и вящему неудовольствию Ритара делилась рассказами из его раннего детства. Наемник фыркал, хмурился, но за непроницаемой личиной все чаще проглядывало смущение. Еще бы! Суровый айкар просто не мог бегать по деревне голышом, и в ручей падал тоже не он, и, конечно же, не его напугал большой рогатый жук!
С каждой новой маленькой историей я все реже сдерживала смех, а мой «жених» добродушно ухмылялся. За то недолгое время, что внук жил в поселении, Линая, казалось, сохранила каждую частичку воспоминаний о нем. И еще более трепетно хранила мгновения его редких приездов.
Судя по внезапно посмурневшему лицу Ритара, он подумал о том же. Исподлобья глянул на старейшину, с оттенком сожаления вглядываясь в морщинистое лицо, и легонько пожал ее лежащую на столе руку. Насколько неловко мне было наблюдать интимный семейный момент, настолько же интересно и удивительно: наемник открывался мне с неожиданной стороны, о которой я раньше не помышляла. Я привыкла думать о нем, как о рабовладельце, как о несокрушимом воине, айкаре, не знающем страха и жалости, о сильном духом мужчине. Но за последние сутки узнала о мальчике с нелегкой судьбой, о преданном внуке, способном на теплые искренние чувства. Столько разрозненных образов постепенно складывались в один, вырисовывая противоположные грани одного и того же сложного, порой сурового, но искреннего человека. И это… заставляло снова пересматривать мое отношение к воину. И то, что я ощущала, все меньше походило на простую симпатию.
Собирались в путь мы так же неспешно, однако, как ни странно, на все ушло рекордно малое количество времени. Дольше я прощалась с саурами. Ри и Тара мы решили оставить в Тель-Минаре на попечение греян. Дальше вести за собой привычных к жаре животных было нельзя, они не выжили бы в прохладном северном климате. Поэтому самым лучшим вариантом стало отпустить нашу верную парочку. А чтобы не бросать на произвол судьбы привычных к человеческому покровительству ящеров, попросили греян за ними приглядывать. И я точно была уверена, что со зверьем все будет в порядке. Не совсем та свобода, которую я подразумевала изначально. Скорее, взаимовыгодное сотрудничество, что тоже весьма неплохо.
Вот только идти нам пришлось пешком. Недалеко от Тель-Минара пролегала дорога, соединявшая север с югом. Ей пользовались путешественники и торговцы, от того она и получила название «Путь». Но, как и все важные тропы, Путь был отнюдь не безопасным. Здесь частенько орудовали разбойники с намерением поживиться богатым товаром. Поэтому двигались мы не по самой дороге, а лесом вдоль нее.
И все бы ничего, только Ритар сразу задал такой темп, словно за ним шайты гнались, а новая обувь и мои ноги не выдержали подобного издевательства. Через пару часов пути ботинки начали натирать, еще через час, я явно ощущала болезненные мозоли. На мой жалобный вопрос, когда же мы сделаем привал, наемник не ответил ничего вразумительного, вернее, сначала указал на один холм, после него на другой. А после я не стала спрашивать, пока мои страдающие ступни не взмолились о пощаде.
Теперь же сидела и обдумывала наше положение. Мне не нравилось, когда Ритара что-то беспокоило. Если айкар ищет безопасное место, значит для этого есть все основания, но я точно никуда не дойду, если не подлатаю ноги. С усталостью можно жить, а вот с хромотой нет.
Задумчиво дожевала булку и запустила руку в шерсть левара. Странные ощущения одолевали меня. Такие разные чувства одновременно – спокойствие, страх, уверенность и предчувствие нерадостных перемен, – только определить, какое к чему относилось, не удавалось.
Копание в себе и попытки воззвать к силе нарушил айкар:
– Давай сюда свои ноги, посмотрю.
От неожиданности чуть было не сжалась в комок и не стала отнекиваться. Ну вот, подготовилась морально, называется.
– Может, я сама? – так, на всякий случай спросила.
Красноречиво выгнутая бровь дала понять, что для трепыханий не время.
– Дел, я видел, как ты хромала. Может опустим эпизод с ненужным упрямством?
Я нехотя развязала шнуровку, стянула ботинок с одной ноги, с другой… Уже пора затыкать уши?
Судя по стертой до крови коже на моих пальцах и заходивших желваках на скулах «жениха», пора. И прежде, чем разразилась буря, я перешла в наступление:
– Я спрашивала про привал! Два раза!
– И ни одного не сказала, что все настолько плохо! Дел, ты… – глубокий вдох и по-прежнему стиснутые зубы. Могла представить, какие слова вертелись на языке у наемника, но на мое счастье мужчина по большей части сердито сопел.
– Я не знала, что все НАСТОЛЬКО плохо, – пробурчала недовольно.
– Но хотя бы сказать, что тебе нужно переобуться, могла?
Ой, вот не надо так сверкать глазами. Могла, но не стала. Дура, знаю.
Ритар еще раз глубоко вздохнул:
– Надеюсь, когда-нибудь ты поумнеешь, – и больше не издав ни единого звука, сам занялся моими ногами. Промыл, залечил своей чудесной силой. А я с зудящим чувством стыда за ним наблюдала.
– Извини, – произнесла, когда мужчина напоследок пожал мои немного подмерзшие пальчики. – Это действительно было глупо.
– Удивительная способность… извиняться так, чтобы другие чувствовали себя виноватыми.
На щеках расцвел румянец. Вот и признавайся после такого в своей неправоте.
Наемник усмехнулся, покачал головой и встал.
– Обмотай ноги чем-нибудь, иначе снова натрешь.
Пришлось разорвать свою старую рубашку. Желтую ткань, подаренную Линаей, я ни в коем случае не хотела портить.
С заходом солнца стало прохладнее, мы с Котом сидели прижавшись друг к другу, пока Ритар осматривал местность. Очень помог бы костер, но разводить его вблизи от дороги, когда в любой момент могли появиться разбойники, не лучшая идея.
Пошли долгие минуты, в течение которых я напряженно вслушивалась в каждый шорох. Успокаивало то, что левар лежал смирно и только лениво подергивал ушами.
Устав накручивать себя, попробовала расслабиться. Села удобнее, прислонилась спиной к дереву, положила ладони на землю. Как учила мама.
Вдох – ощутить движение воздуха вокруг себя, вобрать пространство, охватить внутренним чутьем… Выдох – пропустить через себя, почувствовать внутри поток, идущий из земли, слиться с ним сознанием, раствориться…
Я с тихим восторгом чувствовала, как тонкий ручеек силы наполняет внутренние резервы. Как же я тосковала по ее свежести среди чуждых мне песков. С каждым новым днем и наказанием, энергия покидала меня, оставляя пустоту внутри. А теперь понемногу, по капле, восполняла утраченное. У ведьм не так много способностей, но они чувствуют природу, силу, что пронизывает все вокруг. Они накапливают энергию из пространства внутри себя, чтобы потом выплеснуть в снадобья, наделить их дополнительной силой. Кто-то называет нас ведуньями, травницами, знахарками. Каждое из названий верно. Мы не нашептываем проклятия, не лечим щелчком пальцев, не насылаем дожди или засуху. Мы – такие же люди, как и все вокруг, с одной лишь разницей: мы можем видеть то, что скрыто от обычных глаз. Это знание достигается годами тренировок, обучением с младенческих лет. Никаких сверхспособностей нам с рождения не дано, чуть больший потенциал к восприятию потоков, и только. Так же, как и айкарам.
Столетия назад люди этого не понимали. Неизвестное всегда пугает, и если сейчас мы научились сосуществовать друг с другом, добились уважения других рас, раньше ведьм не любили. Боялись, а страх, как известно, порождает ненависть. Нас не гнали открыто, но людское презрение вынудило видящих женщин уходить в леса, становиться отшельницами, сбиваться в стаи, как диким животным. Одна стая находила другую, к ней присоединялась третья и так далее, пока все ведьмы не объединились, создали свою общину, добились признания другими. Так появилась Ведьмина Долина. Кто-то называл это место Пустошью, подпитывая байки о разрушениях и невзгодах, которые мы приносим. Те же, кто видел поселок хоть краем глаза, твердили не иначе как о небесном саду Покровителей.
В Ведьмину Долину приходили и самые обычные люди, которым некуда было податься. Здесь привечали всех одиноких, готовых принять наш уклад. Давали надежду, знания. В долине жили и мужчины. Вопреки расхожему мнению, что ведуньи – одиночки, многие из нас создавали союзы, семьи. Не всегда крепкие, не всегда удачные. Мужчины были вольны выбирать, хотят ли остаться, или уехать в город, чтобы строить дальше свою судьбу. Не каждый сможет посвятить жизнь служению женщине и ее делу. Часто родительское гнездо покидали дети. В основном мальчики, хотя и девочки могли выбрать иной путь, чем посвящение себя общине.
Так и существовала Ведьмина Долина. Своим трудом, силами. Ведьмы создавали снадобья, ездили по городам, чтобы их продать. Иногда заглядывали в будущее.
Так проходило мое детство до семи лет. Матушка воспитывала во мне свою смену, делилась знаниями и секретами, пока за мной не явился отец.
– Еще не спишь? – голос айкара прервал мои размышления.
– Нет. Пыталась обратиться к силе.
Ритар бросил в мою сторону нечитаемый взгляд.
– Так ты действительно ведьма?
– Наполовину, если можно так сказать.
– Разве можно быть ведьмой наполовину? – мужчина присел напротив, так же прислонившись к дереву и согнув ногу в колене. Рядом с ним в сгущающихся сумерках блеснула серебристая гладь ножа.
– Я прошла обучение, но не посвящение. Для этого нужно жить в Ведьминой Долине, а я зависла где-то посередине. Ни там, ни там не пришлась к месту.
– Почему?
– Отец забрал меня к себе еще ребенком. Больше у него детей не случилось, а преемник был нужен. Вот он и готовил меня, чтобы унаследовать все, что от него останется. Да только умер слишком рано, я еще не достигла совершеннолетия. Поэтому весь довенат* отошел единственному подходящему по возрасту родственнику – дяде. Я могла бы вернуться к матери, но не захотела все бросать и просто так сдаваться, оставив свой дом на растерзание Кевару. Боролась, пока была возможность, но однажды он меня перехитрил и сплавил подыхать в Номаду.
На несколько минут повисло молчание. Я выдыхала и успокаивалась, благодарила землю за полученный ответ. Отряхнула руки, согнала Кота с одеяла и стала устраиваться на ночлег. Когда вернулась из мест не таких далеких, Ритар все еще сидел у дерева.
– Ты спать не собираешься?
– Нет, буду тебя охранять, – усмехнулся мужчина.
Я легла, подкатилась под бок левару и укрылась одеялом. Потом еще раз взглянула на наемника, раздумывая, сказать или нет, но решила, что совесть не позволит спать спокойно. Поэтому откинула край одеяла и похлопала рядом с собой:
– Ложись, сегодня никто не придет.
– Уверена?
– Абсолютно.
«Жених» еще сомневался.
– Сила хоть и начала возвращаться недавно, точность предсказаний от этого не меняется. Сегодня ночью нас никто не побеспокоит.
Когда Ритар лег рядом и притянул к себе, я спрятала улыбку у него на груди, ощущая привычное умиротворение.
А ночь расставила все по своим местам.
Общение с потоками после долгого перерыва принесло свои плоды. Однако то, что я узнала, перевернуло все с ног на голову и снова разрушило мой мир до основания.
Разрозненные туманные образы не давали покоя всю ночь и только под утро сложились в единую картину.
Я стояла в голубом подвенечном платье у алтаря. Вуаль скрывала обзор, но я знала, что нахожусь в храме Покровителей в замке отца. Мне хотелось поднять ткань, увидеть все своими глазами, посмотреть на того, кто черной тенью стоял рядом со мной. Но как в любом сне, тело оставалось неподвижно, руки висели плетьми вдоль тела. Пришлось ждать пока храмовник завершит свои заунывные молитвы, только потом вуаль исчезла. Если бы могла, я бы вскрикнула. Потому что ожидала увидеть кого угодно, только не Пса, верного прихвостня Кевара. Его знаки отличия нельзя было перепутать ни с чем. Черный балахон айкара, рукояти мечей за спиной и золотая нашивка с левой стороны груди в виде герба нашего довената, над которым была изображена волчья голова – символ личной охраны наместника.
Пса боялись все. Он, словно тень, всегда следовал за господином, руководил его личной охраной, объезжал земли, собирая налоги, иногда фактически замещал Кевара. О нем говорили всякое. Псом восхищались как умелым воином, которому нет равных в бою, но одновременно ненавидели за собачью преданность Кевару. Отсюда и взялась кличка, которую, впрочем, никто не рисковал упоминать при самом айкаре.
В последние годы он немного отдалился от нынешнего наместника, но только потому, что заменил павшего в бою воеводу и возглавил войско нашего довената в военном походе на западные племена тувоков, повадившихся нападать на окраины Верстана.
И вот Пес стоит рядом со мной. Когда он вернулся? Неужели война закончилась?
Но не успела я об этом подумать, как провидение преподнесло еще один сюрприз. Мой жених скинул капюшон. Такой знакомый блеск черных глаз, кривоватая усмешка…
– Нет…
Что-то кольнуло в груди, перехватило дыхание, даже в своем сне я начала задыхаться, сраженная догадкой. Все встало на свои места. И его появление в Номаду, и молчание, и этот шайтов обряд с ошейником.
Видение продолжилось, я по-прежнему не принадлежала себе, поэтому покорно вложила свою ладонь в руку Ритара, повторила клятвы верности за хранителем, дала связать нас нерушимыми узами. А объявил нас мужем и женой Кевар. Ах, как трогательно, дядюшка! Племянница нашлась, и ты решил выдать ее замуж за самого надежного человека во всем Верстане. От такого точно не убежишь и не спрячешься.
Кевар, облаченный в парадное одеяние, что-то радостно вещал, а после объявил о свадебном подарке.
Нас с Ритаром пригласили во двор, а там, закованную в цепи, вели упирающуюся Лиру. Гордую флейру, рожденную чтобы свободно парить в небесах, тащили на цепи, как дворнягу, грозили копьями, чтобы не вздумала никого клюнуть.
Я в гневе обернулась к дяде.
– Это и есть твой подарок?! Издеваться на моей свадьбе над моим же флейром?!
Опасный огонек зажегся в холодных стальных глазах дяди. Не-ет, это было только начало.
– Ну что ты, дорогая моя племянница, – растекся патокой его голос. И вроде бы должен успокаивать, но создалось ощущение, что я увязаю в сладкой жиже, тону и не могу выбраться. – Мой подарок лучше. Я дарю твоей пташке свободу. – И взмахом руки приказал охране отпустить цепи.
– Лира, нет!
Я знала, что будет дальше… и не могла ничего сделать.
Лира взбесилась. Отряхнула цепи, одним взмахом крыла раскидала всю охрану, заклекотала, встав на задние лапы, угрожающе щелкая клювом. Кто бросил копье, я не видела, оно летело уверенно, точно в сердце.
Предсмертный крик разнесся над площадью. Я успела увидеть, как падает на землю моя половинка, обернулась к Ритару, читая в его глазах непонимание. Резкая боль пронзила грудь.
– Дели…
Рядом доносились наигранные причитания Кевара, но я видела только лицо предателя, которого успела полюбить, и слышала его молящий шепот:
– Дели, Дел, не уходи… Дели, проснись!
Рывок, глоток воздуха, словно вынырнула из-под толщи воды. Я в крепких объятиях мужчины, из-за которого мне суждено умереть. Он прижимает меня к своей груди, укачивая, как ребенка, и бормочет:
– Все хорошо, успокойся, это просто кошмар. Ты в безопасности. Тише, все хорошо…
Я заплакала.
Прижималась теснее, цеплялась за его рубашку, как за свою последнюю надежду. Не рыдала, нет, просто оплакивала свои надежды на лучший исход, свои чувства к этому мужчине. Несправедливость того, что я узнала его только сейчас, и что он именно тот, кем является. Сейчас я так отчаянно желала, чтобы он оказался простым воином, кочевником, да хоть рабовладельцем, шайт его задери! Но не правой рукой моего заклятого врага. Никогда в жизни я так сильно не хотела, чтобы мои видения не сбывались. Пусть это лишь вариант будущего, и есть призрачный шанс его изменить… Однако мой дар никогда не давал осечек. Да и как можно уговорить Пса предать хозяина? Скорее он меня убьет своей рукой, чем нарушит клятву, данную Кевару.
«Ненавижу, ненавижу!» – молча вопила душа, пока руки обнимали мужчину, завладевшего моим сердцем.
В один миг я потеряла все ориентиры, и нужно было отдышаться, найти опору в захватившем круговороте, и этой опорой стал, как ни странно, Ритар. Я позволила ему утешать меня, позволила себе насладиться его близостью, вдохнуть присущий только ему запах, разделить последние мгновения рядом, в иллюзии доверия, потому что потом ничего из этого уже не будет. Он не поверит, а проверять станет слишком поздно. Мне нужно было прийти в себя, набраться сил, найти дно, чтобы оттолкнуться и выплыть. Хотя бы попытаться.
Еще тихонько всхлипывала, мысленно отсчитывая минуты до конца, когда наемник первым нарушил молчание.
– Что тебе снилось? Ты плакала во сне, – широкая ладонь продолжила свой путь по моим волосам.
Так хотелось промолчать, оставить все как есть, но у меня больше не было на это времени. До Верстана осталось не так много, я должна хотя бы попробовать…
С тяжелым вздохом заставила себя оторваться от надежной груди.
– Это был не сон, Ритар. Видение.
Я встала с его колен, хмуро оглядываясь в предрассветных сумерках. Пора было завтракать и выдвигаться, хотя я бы с удовольствием поселилась прямо здесь. Или у греян. Может, Покровители так намекают, что нужно вернуться? Только Лиру ведь одну не брошу.
– Видение? – напрягся воин, тоже поднимаясь на ноги. – И что в нем?
Что в нем… Будто это так легко произнести. Попыталась выговорить страшные слова, но сознание, похоже, даже признавать отказывалось вариант развития событий с моей гибелью. Язык онемел, из открытого рта не донеслось ни звука. Словно, если не произносить чего-то вслух, то этого не произойдет. Может, действительно так?
И я смалодушничала. Дала себе отсрочку.
– Давай сначала поедим и будем собираться.
Обернулась к айкару. Тот с тревогой смотрел на меня, чувствовал, что что-то изменилось, но пока не понимал с какой стороны ждать подвох. Хмурая складка пролегла между бровей, взгляд испытующе скользил по лицу, ища хоть какой-то намек, но не находил.
– Хорошо, – нехотя кивнул.
Завтрак вышел не менее напряженным, сборы быстрыми и скомканными. Не успела оглянуться, как мы снова шли вдоль Пути, по узкой тропинке, которой пользовались, когда главную дорогу размывало дождем.
Я несколько раз порывалась заговорить, высказать все, что успела обдумать за это время, но снова смолчала. Не смогла произнести ни слова за всю дорогу. И даже когда в вечерних сумерках мы остановились на ночлег, все еще откладывала разговор на потом.
Я наивно надеялась, что отведенного времени мне хватит, чтобы подготовиться, но когда за спиной зазвучал голос Ритара, вздрогнула:
– Дели, ты стоишь и смотришь на это дерево уже минут десять. Сядь хотя бы.
Растерянно оглянулась вокруг. Наемник уже развел костер на небольшой полянке, а я остановилась лицом к дереву, обхватив себя руками за плечи. Кончики пальцев замерзли, а кожа покрылась мурашками – то ли вечер выдался прохладным, то ли холод шел изнутри.
Сказать бы, что думала о чем-то, так нет, просто застыла глядя в одну точку. Совсем не помнила, как это вышло.
Села поближе к костру, протянула к огню озябшие руки и поняла, что готова. Готова поговорить обо всем.
– Я видела свою смерть.
– Что? – хриплое.
– В моем видении… я умерла.
В оглушившей тишине я не решилась встретиться глазами с наемником.
– Но… как? Когда? – волнение в голосе Ритара меня почему-то позабавило. Мужчина пересел ближе ко мне, теперь нас не разделяло даже пламя костра. Мне же хотелось спрятаться, закрыться. Вскочила на ноги, сделала два торопливых шага и замерла, обессиленно опустив плечи. С трудом заставила себя повернуться к воину лицом, я должна была видеть его реакцию на мои слова, как бы страшно мне не было.
– Когда ты приведешь меня к Кевару… Пес.
Удивление на лице Ритара промелькнуло лишь на секунду и тут же сменилось непроницаемой маской. Не вглядывайся я так пристально, точно не заметила бы.
– Что ж… – после непродолжительной паузы проговорил он. – Даже лучше, что ты все знаешь.
– Что вы так изощренно решили меня убить?! – взорвалась я. И он так спокойно об этом говорит? Перед глазами вдруг помутнело, воздуха стало не хватать. Но прежде, чем я успела накрутить себя, Ритар повысил голос в ответ:
– Да не собирается никто тебя убивать! Что за глупости? Кевар послал меня, чтобы тебя спасти, и вот твоя благодарность?
Нервный смех вырвался из груди.
– И ты в это веришь? Ты пропустил мимо ушей все, что я тебе о нем говорила?
– Он заботится о тебе, а ты – просто глупая вздорная девчонка, которая переворачивает все с ног на голову!
Я открыла рот, чтобы возразить. Возмущение требовало выплеска, хотелось оскорбить в ответ, надавать это упрямому… тугодуму по голове, чтобы наконец перестал слепо следовать приказам и верить словам своего господина. Но вдруг сдулась, плечи поникли. Не сейчас. Он не услышит. Ритар ни за что не отвернется от него только из-за одних моих слов. И наши баталии ни к чему не приведут. Радует одно: что о планах Кевара наемник, похоже, даже не подозревал.
