Текст книги "Делира. Рабыня для воина (СИ)"
Автор книги: Арина Зарянова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)
Глава 11
ГЛАВА 11
Приходила в себя медленно, слово вырывалась из цепких лап глубокого сна. При этом голова оставалась ясной, дрожащие мысли уже заполошно бегали по кругу. Мне отчаянно не хотелось возвращаться, сталкиваться с жестокой реальностью и… злым как тысяча шайтов Ритаром. Я бы притворилась спящей, вот только естественные потребности были со мной не согласны. Пришлось открывать глаза.
Со всех сторон подкрадывался вечер. Светило спряталось за горой, первые звезды одинокими каплями упали на небосклон. Вокруг высилась густая поросль кустарников и невысоких деревьев, надежно укрывая место стоянки. Ни Ритара, ни сауров поблизости не наблюдалось.
Я осторожно села, осмотрела руки, ощупала ноги, лицо, но ран так и не обнаружила. Воин все вылечил. Теплая искорка благодарности зажглась внутри, но тут же погасла, напоровшись на ледяные иголочки страха. Какое меня ждет наказание? Выпорет, ударит? Поэтому вылечил? Что он задумал?
Увлечься предположениями и скатиться до состояния паники не дал пресловутый зов природы, его становилось все труднее игнорировать, поэтому я осторожно встала, придерживая одной рукой разорванный пояс штанов, а другой стягивая на груди полы туники, и осмотрелась. Проблема с одеждой решилась быстро – вокруг было полно травы, их которой я соорудила пояс. В поисках уединенного места пришлось уйти дальше в рощицу, при этом я постоянно оглядывалась, чтобы не потерять место стоянки. Неожиданно для себя поняла, что тело слушается отлично, я была бодра и полна сил, будто и не было этих жутких часов у кочевников. Наверняка Ритар приложил руку, вот только зачем? Мысль о благородных мотивах приходила мне в голову, но была тут же отметена за абсурдностью. Скорее хочет наказать, а лишние раны только помешают.
Вернувшись назад, я более внимательно оглядела местность. Трава в нескольких артах от небольшого прогоревшего костра была сильно примята. Значит сауры здесь точно потоптались, только воин зачем-то увел их с собой. На теплых камнях обнаружился приготовленный кусок мяса и какие-то корешки. Не став ничего трогать, – вдруг это для двоих ужин, а я все слопаю? – я села одеяло и принялась ждать своего хозяина. Нервная дрожь то и дело пробегала по телу. Вспоминать о том, кем на самом деле оказался мужчина, было страшно. Айкары – каста наемников, профессиональных убийц… Нет страшнее и хладнокровнее существ на этом свете. Любому это известно. Стать их добычей – гарантированная смерть. Убить айкара может только другой айкар.
Размышляя об этом, я отгоняла кровавые картинки, что до сих пор стояли перед глазами. К горлу подкатывала тошнота, стоило вспомнить разрубленные тела, и только она немного притупляла чувство голода. Но вскоре последний победил. Живот уже сводило, аромат сочного кусочка мяса пробивал на слюну, а Ритар так и не появился. В итоге я не выдержала. Мысленно уговорила себя съесть только половину, а когда вернется наемник, уточнить, можно ли мне вторую.
Пища Покровителей оказалась мягкой и сочной не только на вид. Я глотала не жуя, спеша поскорее насытиться. В этот момент я больше напоминала саура, разрывающего зубами чью-нибудь тушку. Даже прикрыла глаза, наслаждаясь трапезой, и поэтому совершенно не заметила, как вернулся Ритар. Просто внезапно почувствовала, что не одна, и распахнула глаза. Гулко сглотнула, встретив ледяной взгляд мужчины, испуганно икнула, выронила мясо на одеяло и отползла назад.
Прошло несколько томительных мгновений, пока я, обомлев от страха, ждала действий воина. Сердце стремительно ускорило свой бег, кровь набатом стучала в висках, руки, на которые я опиралась, стали ощутимо подрагивать. А наемник продолжал сверлить меня сверкающими черными глазами.
Я настолько сосредоточилась на ожидании чего-то ужасного с его стороны, что вопрос расслышала не сразу.
– Ты наелась? – голосом можно было заморозить пустыню.
Растерянно посмотрела на валявшееся мясо, но сказать "нет" почему-то не смогла. Чтобы взять еду, придется приблизиться к мужчине, а сделать это я боялась то икоты, поэтому кивнула, соглашаясь. Ничего, потом поем.
Но сегодня мир был против меня. Ритар взял остатки моего ужина и швырнул в кусты, из которых вдруг вынырнула голова Тара, а я с немым отчаянием наблюдала как мое мясо в секунду исчезает за рядами острых клыков. Такой кусочек саур даже не почувствовал, а вот я в очередной раз сглотнула набежавшую слюну и накрыла рукой заурчавший живот. От обиды хотелось расплакаться.
Я сжалась в комок и напряженно ждала, что последует. Мужчина, казалось, вообще перестал обращать на меня внимание, подкинул веток в костер, поворошил угли и… принялся аппетитно хрустеть оставшимися корешками.
Настолько аппетитно, что мой живот в очередной раз издал громкое урчание. Водички что ли попить… Бурдюк лежал в паре шагов от меня, но сейчас это расстояние казалось непреодолимой пропастью, поэтому я продолжала сидеть, обняв руками колени, и разглядывать темный ворс одеяла.
Едва не взвилась в воздух, когда два корешка упали к моим ногам. Вскинула растерянный взгляд на наемника. Тот продолжал хмуро разглядывать костер, только бросил:
– Ешь.
Не в моем положении было перечить, поэтому осторожно взяла предложенную еду, понюхала, откусила совсем чуть-чуть… Ничего подобного мне пробовать не доводилось, но ведь и Ритару незачем меня травить.
Ничего так, вкусно, немного твердые и вязкие, но питательные. Надо бы спросить, как это растение называется, и где его найти. Потом когда-нибудь. Если останусь жива. Не прибьет наемник, так сама от страха умру.
Хотя сейчас он немного притупился. И то ли я решила приблизить свою кончину, то ли кровь от головы отлила в желудок, и мыслить здраво уже не получалось, я тихонько спросила:
– Что ты со мной сделаешь?
Голос был похож на едва слышный шелест, когда ответа не последовало, я подумала, что воин не услышал. Повторять не решилась и вернулась к своему занятию.
Я уже догрызала корешок, когда суровый голос произнес:
– Я жду твою версию.
Кусок застрял в горле. Я отчаянно закашлялась, на глазах выступили слезы. А когда смогла нормально вдохнуть, поймала раздраженный взгляд айкара.
Вздернутая бровь подтолкнула меня к действию и, запинаясь и поглядывая украдкой на мужчину, я рассказала, что произошло у озера после его ухода.
Я рассказала все, ничего не утаила. И про то, что происходило после моего похищения тоже.
Ритар молчал.
– Я не хотела, чтобы кто-то пострадал, – прошептала, опустив голову. – Не думала, что все так выйдет.
Я и сама понимала, как жалко звучат мои слова. Но чувство вины вынуждало сказать хоть что-то. Нет, не оправдать себя, а хотя бы извиниться за совершенную глупость. Меня так сильно напугала смерть… Я до последнего не верила, что Ритар может серьезно пострадать, даже когда на нас напали. Но стоило увидеть Ри, оседающую к моим ногам… и кровь… Да, именно в тот момент я поняла, что моя, казалось бы, безобидная затея, совсем не игрушки.
– О чем ты вообще думала, когда доверилась кочевникам? – прошипел Ритар, бросив на меня злой взгляд, но сразу нахмурился и отвернулся.
О чем думала? Мне так отчаянно хотелось вырваться из этой ловушки, что подошли бы любые средства. Но теперь… Глупо даже мечтать о том, что когда-нибудь мне удастся улизнуть от Ритара. Я думала, он обычный кочевник, воин… А оказалось гораздо хуже. У меня не осталось ни шанса. Сам не отпустит, а пытаться подговорить кого-то – отправить на верную смерть. Айкар своего не упустит.
Неужели придется смириться с участью собаки на привязи?
Горло сжало спазмом, глаза защипало. Я часто заморгала, прогоняя непрошенные слезы, но одна все же сорвалась с ресниц.
– Мне придется тебя наказать.
Сказанные ровным тоном слова хлестнули по нервам подобно удару кнута. Нервно вздрогнув, я затравленно посмотрела на воина. Тот поднялся, сделал шаг к своей сумке. Что он в ней искал, я не стала смотреть. Воображение уже нарисовало столько ужасов и вариантов наказания, что впору было снова падать в обморок. Но спасительная тьма не приходила.
– Встань.
В голове зашумело, я даже не сразу сообразила, что мне нужно сделать.
– Снова игнорируешь мои приказы? – наемник не повышал голоса. Говорил ровно, тихо, но это не умаляло угрозы, сквозившей в каждом слове.
Отстукивая зубами дробь и ежась от холода, хотя вечер выдался теплым, я встала. Пытаться не показывать паники было бессмысленно, Ритару удавалось замечать абсолютно все. Я ожидала следующего приказа, когда мужчина приблизился. Резкое движение руки…
Я сжалась, прикрывая лицо кулаками и ожидая удара, но ничего не происходило. Моих рук коснулись горячие пальцы, веревка обхватила запястья, и только тогда я осмелилась украдкой посмотреть на воина. Но по лицу не прочесть никаких эмоций, будто он надел каменную маску. Лишь тяжелый сосредоточенный взгляд следил за тем, как очередной виток грубой веревки ложится точно к предыдущему.
Я уже знала, что последует за этим. Проходила ровно девять раз. Ничего нового, всего лишь еще несколько шрамов на спине. Страх ушел так же резко, как и появился. На смену ему пришло безразличие. Может, была бы толика разочарования, вздумай наемник проделать это день или два назад, когда мы вполне мирно сосуществовали рядом. Но не сейчас.
– За что я тебя наказываю? – спросил Ритар, отпустив мои руки.
– За то, что пыталась сбежать? – едва слышно вопросом на вопрос ответила я и удивленно посмотрела на воина, когда услышала:
– Нет.
Тот взял мой подбородок двумя пальцами, вынуждая не отводить взгляд.
– Ты ослушалась меня, – медленно произнес он. – Я приказал тебе молчать и не разговаривать с кочевниками. Наказание только за это, Делира.
Дальнейшее происходило словно в каком-то странном сне. Я совершенно не запомнила, как оказалась у дерева, лицом к стволу, на расстоянии шага. Заметила только, что Ритар перекинул конец веревки, накрепко связывавшей мои запястья, через толстую ветку так, что мне пришлось встать на носочки, чтобы не повиснуть на руках. Как он избавил меня от туники тоже не запомнила, кажется, она была безжалостно разорвана по швам.
Я висела, наполовину обнаженная, покачиваясь, когда переступала с ноги на ногу. Спину прикрывали только спутанные волосы, но и те Ритар сразу перекинул через плечо.
Могла представить, какой вид ему открылся. Теперь никакая мазь не скрывала уродливые белые полоски. Даже хорошо, что я их ни разу не видела.
Наемник стоял совсем рядом, я чувствовала исходящее от него тепло. Мне казалось, что еще немного, и он коснется рукой, проведет пальцами по коже… Но нет. Легкое волнение воздуха, шорох мелких камешков под ногами, и я остаюсь совершенно одна наедине со своими мыслями.
Что выберет Ритар? В случае с Хеисом я всегда знала, что это будет либо кнут, либо плеть. Ничего из этого я у айкара не заметила. Тогда что? Веревка, хлыст?
Спина ныла от напряжения. Я сжимала зубы в любую секунду готовясь к удару, хоть и понимала, что воина нет рядом. Нет хуже наказания, чем ожидание.
Неизвестность грозила свести с ума, когда я расслышала тихие шаги. Чем ближе они раздавались, тем неистовей билось о ребра сердце.
Вот он снова позади меня. Почему так близко? Я почти ощущаю его дыхание на своей шее. Чувства обостряются до предела. Я зажмуриваюсь до рези в глазах, но не могу избавиться от видений. Знаю, что он смотрит, взгляд, скользящий по моей спине, практически осязаем. От этого становится не по себе. Я слишком беззащитна перед ним, открыта. Тело мелко дрожит от гремучей смеси страха и смущения.
Вздрагиваю, резко втягиваю сквозь зубы воздух, когда что-то прохладное и твердое касается между лопаток, движется вдоль позвоночника, вниз, до самой талии, и снова вверх. Острые грани, камни…
Перед глазами вспыхивает воспоминание о кинжале, которым я любовалась. Рукоять, богато украшенная драгоценными камнями. Липкий ужас раскрывает передо мной свои объятия, но я лишь отмахиваюсь, убеждаю себя, что нож не больнее кнута, рассекающего кожу одним ударом.
Острие тонкой иглой начинает свой путь от плеча наискосок через всю спину. Осторожно, едва касаясь, но стоит чуть надавить, и алая полоса добавит неразберихи в сетку старых шрамов.
Замираю, боясь даже вдохнуть, чтобы не пошевелиться. Выдыхаю, только когда Ритар убирает кинжал. Мучительные мгновения неизвестности, и теперь уже узкий клинок медленно скользит по боку до самого локтя. Секундная волна облегчения от того, что это не лезвие, и дыхание вновь сбивается, когда рукоять оказывается под моим подбородком, спускается по горлу… Клинок плотно прижимается к коже под грудью, и как только сталь перестает быть обжигающе холодной, ее сменяет острие.
Закусываю губу, мышцы живота сводит от напряжения, когда кинжал обводит по кругу пупок, рисует вензеля у кромки штанов.
Зачем он мучает меня? Почему нельзя просто наказать? Хочет напугать еще больше? По-моему, больше уже невозможно. Перед глазами и так темнеет от страха. Сейчас наемник просто играет, а что произойдет в следующую секунду? Ему стоит лишь немного нажать на лезвие, чтобы поранить. Остается успокаивать себя тем, что истечь кровью он мне не даст, вылечит.
Смех на грани истерики замирает в горле, когда кинжал в одно касание разрезает сооруженный мной пояс из травы. Штаны сползают до бедер, а дальше их рывком стягивает Ритар, оставляя меня в одних сандалиях.
Недоумение, растерянность, толика любопытства.
Наемник почти прижимается сзади. Левая рука ложится на горло, несильно сжимает, а клинок движется от колена к внутренней стороне бедра, застывает в сантиарте от промежности. Зажмуриваю глаза, подбираюсь всем телом и всхлипываю, когда плеча касаются обжигающе горячие губы. Волна жара омывает тело, будто воин через это мимолетное касание поделился своим теплом. Мой разум в полном оцепенении. Я уже не знаю, что думать, чего ожидать… Меня наказывают или… дразнят? К чему это все?
Кинжал исчезает, и я сжимаю ноги в безуспешной попытке унять напряжение. Мужчина отстраняется, прохладный вечерний ветерок остужает разгоряченную кожу, расслабляет. Но я снова заставляю себя собраться, ожидаю очередного укола или опасно-дразнящего скольжения лезвия, но вместо этого ягодицу обжигает удар веревки. Вскрикиваю больше от неожиданности, чем от боли. И прежде чем успеваю опомниться, та же участь постигает вторую ягодицу.
Воздух застревает в горле. Застываю в растерянности, прислушиваюсь к собственным ощущениям. Пониже спины чувствуется легкое жжение, но оно не причиняет неудобств. Это и есть наказание? Он собрался отлупить меня веревкой? Опасаюсь верить своим предположениям и радоваться раньше времени.
Страх растворился, будто его и не было. Зато точно появилось любопытство и какое-то нездоровое… предвкушение. Незаметно для себя втянулась в опасную игру, в которой нужно угадать следующие действия наемника. И это… будоражит. Каким-то шестым чувством понимаю, что он не сделает ничего плохого. Не теперь. Если бы хотел сделать больно, то не стал бы медлить… Наверное.
Порыв теплого ветра овевает сзади, спину поглаживают пальцы, но следом веревка несколько раз подряд опускается на ягодицы. Все происходит настолько быстро, что и ветер от движений айкара и его пальцы кажутся нереальными. Но я знаю, как двигаются наемники, видела не раз. И понимаю, что сейчас Ритар использует именно эти свои умения.
Снова пальцы порхают по коже. Теперь дольше. Воин замирает совсем близко, не спешит растворяться в воздухе, чтобы снова отшлепать, просто стоит. Тело покрывается мурашками, когда его губы прижимаются к шее, а язык прочерчивает линию до уха. На горящую после танцев веревки кожу опускается рука. Сейчас она кажется приятно прохладной. Гладит, мягко сжимает плоть, а меня бросает в жар. Расслабленная нега окутывает сознание дымкой, я блаженно прикрываю глаза, впитывая ласку, спокойно выдыхаю, чувствуя, как напряжение последних минут отпускает. От этого контраста кружится голова. Я осознаю, к чему ведет его игра, но сейчас готова ее принять. И то, что последует – тоже. Ни негодования, ни отвращения, ни сопротивления. Ничего. Лишь любопытство.
Одна рука воина перемещается на мой живот, дарит легкие прикосновения, затем сжимает грудь, обводит по очереди напряженные вершинки сосков, пощипывает, ощутимо, но не больно. В то время как другая продолжает рисовать узоры на моих ягодицах, бедрах. Наемник проводит ребром ладони между полушариями, спускаясь к промежности, чуть задевает складки лона и отстраняется. Приятной тяжестью на талию опускается рукоять кинжала. Она повторяет путь руки воина, задерживаясь между ног, обводит, дразнит. Моя настороженность тает под умелыми руками, а вместо нее приходит пока неуверенное возбуждение. Оно зарождается где-то под грудью, стекается медовыми капельками к низу живота, заставляет кровь быстрее течь по венам, пульсирует между ног, требуя выхода.
Дыхание учащается уже не от страха. Оно становится тяжелым, прерывистым. Меня перестают волновать затекшие руки, ватные ноги, которые уже не держат. Даже то, что я подвешена на ветке дерева. Необычность ситуации, моя беззащитность, волнение, в противовес им уверенность мужчины, осознание его власти надо мной смешиваются в такой невероятный коктейль, что он оборачивается вспышками удовольствия от каждого прикосновения. Взывает к чему-то неизведанному в глубинах моей души, темному, опасному и одновременно желанному, тому, чему я сама не могу пока дать названия.
Воин раскрывает рукоятью кинжала складки лона, а затем проводит ей в обратном направлении, смазывая моими соками ягодицы. Меня потряхивает от новых ощущений. Никогда бы не подумала, что могу завестись от столь непривычных действий. Но то, что творит Ритар… волнует. Не будь я сейчас связана, может и испугалась своей реакции. Но у меня нет выхода, нет способа избежать ласк, остается лишь покорно принимать то, что готов дать мне наемник.
Возможно, я только успокаивала себя этим. Снимала ответственность за то, что готова отдаться своему мучителю и хозяину…
Да, я была готова. Ритар, прекрасно чувствуя мое состояние, намеренно мучил в ответ. Кинжал отправился в ножны, сам воин избавился от рубашки и теперь обнимал меня сзади одной рукой, прижимаясь вплотную обнаженной грудью к моей спине, рождая в теле еще большее томление. Ласки стали откровенней, он целовал мои руки, плечи, спину; гладил, сжимал, пощипывал, несколько раз совершенно неожиданно отвесил пару звонких шлепков по горящим ягодицам, чем сорвал стон наслаждения с моих губ. Мне нравилось быть покорной его воле. Чувствовать, как ловкие пальцы подбираются все ближе к средоточию моего желания, ощущать его там… Вдохи давно смешались со всхлипами.
Разум поглотила пелена желания, а когда Ритар наконец обошел меня, окинул тело жадным взором, в его глазах я увидела отражение своего безумства. Он хотел меня, так же сильно, как я его в тот момент. Мужчина сгреб в кулак мои волосы на затылке, потянул, запрокидывая голову, и впился в губы неистовым поцелуем: огненным, жадным. И я ответила на него со всем пылом. Словно в лихорадке, мы неистово целовались, и в тот момент я не желала ничего больше, как ощутить его внутри. Хоть единственная близость с мужчиной несколько месяцев назад не вызвала восторга, сейчас мне все казалось таким естественным и единственно верным, что не возникло даже мысли, почему я это чувствую. Правильность происходящего и его исход ощущался на уровне инстинктов.
Я не заметила, в какой момент Ритар полностью освободился от одежды. Его пальцы, порхавшие по моему клитору, сводили с ума, а когда сначала один, а затем второй нырнул в жаркую глубину моего лона, хватило всего нескольких движений, чтобы я сорвалась в пучину оргазма. Кажется, я кричала.
Ноги подкосились, и мне пришлось полностью повиснуть на руках. Но это не продлилось долго. Вскоре я поняла, что падаю, но сильные руки не дали растянуться на земле. Ритар освободил от пут, перенес на одеяло, лег рядом. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я начала осознавать себя.
– Это и было наказание? – хрипло спросила, начисто позабыв с кем разговариваю. Мне было настолько хорошо, что мелочи о принадлежности кому-то не волновали вовсе.
– Частично. – По губам мужчины скользнула предвкушающая усмешка. – Это еще не все Дел… Твое наказание впереди, – прошептал он и склонился, целуя.
Неистовый водоворот снова закрутил меня в своих темных водах. У меня не было сил сопротивляться, да и желания тоже. Все, чего я хотела, здесь и сейчас принадлежать этому мужчине.
– Ритар… – простонала я, когда он снова подвел меня к границе, за которой маячило наслаждение, но отступил, не даря освобождение.
– Попроси… – выдохнулся мужчина мне в губы и отстранился, когда я потянулась за поцелуем.
– Пожалуйста… – едва не хныкала я от скручивающего в тугую пружину желания. Нестерпимо ныло внизу живота, между ног, тело горело от вожделения.
– Что? – коварная усмешка. Но и сам мужчина держался из последних сил. Он ощутимо дрожал и, казалось, вот-вот зарычит от напряжения.
– Возьми меня… – мои ногти впились в широкие плечи, оставляя заметные царапины, но сдерживать себя я больше не могла.
Сведя с ума ласками, то нежными, то почти грубыми, жадными, Ритар довел до черты, когда уже все равно; когда ничто не может унять огонь, бушующий в крови.
С последними словами воин закинул мои ноги себе на плечи и вошел рывком, на всю длину, до болезненного укола глубоко внутри. Я лишь отрыла рот в беззвучном крике, выгнулась дугой, впитывая новые ощущения наполненности, цельности, подчиняясь быстрым резким движениям мужчины. Зарождающаяся дрожь охватила тело в одно мгновение, как пламя сухую траву, и уже на грани я услышала рык Ритара:
– Ты – моя… Скажи…
– Да…
– Скажи… что ты… моя, – продолжал настаивать он, и я сдалась.
– Твоя… – стон слился с криком наслаждения, которое искрами разлетелось по телу, унося меня далеко за пределы реальности. Ритар последовал за мной мгновение спустя и с хриплым стоном тяжело опустился сверху. Но почти сразу приподнялся на локтях, всматриваясь в мое лицо. Глаза, цвета номадийской ночи гипнотизировали, прожигали насквозь.
Ритар ласково погладил скулу, тронул губы мимолетным поцелуем и откинулся на спину, притянув меня к себе. Сил сопротивляться не было, и я покорно устроилась под боком мужчины, положив голову на его руку.
Состояние было… странным. Я все еще пыталась отдышаться, тело стало ватным, и пошевелить даже пальцем оказалось выше моих сил. Мысли… Их не было совсем. В голове царствовал туман, а эмоции были выпиты до остатка одним наемником, который, кажется, пребывал в таком же состоянии. Не знаю, как долго мы так пролежали. Я слушала песню незаметно подкравшейся ночи, разглядывала темное небо – звезды здесь были еще ближе и ярче: стоит только протянуть руку и обязательно поймаешь одну. О чем думал Ритар, мне было неведомо.
Ощущения стали приходить после. В мышцах чувствовалась приятная ломота, чуть тянул низ живота. Но больше всего горели запястья. Когда я смогла приподнять руки и осмотреть болезненные места, увидела, что кожа от соприкосновения с веревкой покраснела. Я лишь успела поморщиться, как мои ладони мягко перехватил наемник.
– Вылечу, – пояснил он на мою вялую попытку сопротивления.
И действительно, стоило ему провести пальцами по запястьям, как следы исчезли. С ними ушла боль.
Послав мужчине благодарную улыбку, я снова легла. Но пейзаж теперь не увлекал. Голова прояснилась, мысли начали крутиться вокруг того, что произошло между нами. И при воспоминании о том, с каким пылом я отвечала на действия наемника, к щекам прилило тепло. Если в прошлый раз можно было свалить все на зелье, то теперь… Ох, Покровители.
Понятно, что с этого момента наши отношения изменятся. Ритар и так слишком долго сдерживался. Но представить, как это будет, не получалось. Определить свое отношение к этому – тоже.
Отвлек от размышлений воин.
– Так тебя наказывали за непослушание? – Ритар провел рукой по моему боку, намекая на шрамы.
– Да.
– Повернись, – не приказ, просьба. Но прежде, чем я успела приподняться, мужчина сам перевернул меня на живот, отвел волосы со спины. Я напряглась, когда он дотронулся до поврежденной кожи, но быстро расслабилась, удобно устроилась, уложив подборок на руки.
Воин едва ощутимо водил по четким линиям, иногда дотрагиваясь, иногда просто проводя пальцем на расстоянии. Я чувствовала, что его интересовало, и не дожидаясь вопроса, ответила сама:
– Шестьдесят девять плетей. Если считать последний раз, то семьдесят, – голос звучал отстраненно. Я давно перестала переживать по этому поводу.
– Оно того стоило? – ровно спросил он.
– Да. И если бы не зелье, я бы никогда… – горячо начала я, но осеклась, вспомнив с кем разговариваю.
К счастью, Ритар никак не прокомментировал мои слова. Он, безусловно, знал, что по своей воле я бы не пришла тогда, но вряд ли мог понять, что это для меня значит.
– Хочешь, я уберу их? – тихо поинтересовался он.
Залечить шрамы? Вычеркнуть из памяти четыре месяца плена и из них три месяца избиений? Я была бы рада. Но еще слишком рано. Пусть служат напоминанием о том, что предать может любой…
– Не надо. Потом. Когда-нибудь…
Настаивать мужчина не стал. Укрыл нас вторым одеялом и лег рядом, больше не прикасаясь.
Молчали мы долго. Я думала, что наемник уснул, когда услышала:
– Как ты попала в Номаду?
– Дядюшка облагодетельствовал, – усмехнулась, не скрывая горечи.
– Дядя? – удивился мужчина.
– Да. Решил от меня избавиться. Сначала отправил подальше от… дома, а потом устроил похищение. Мы с мужем ехали в его поместье на окраине Верстана, когда на нас напали разбойники.
– Ты замужем?
– Была, – я пожала плечами. Для меня этот факт не имел особого значения. – Его убили при нападении.
– Почему мне кажется, что приносить соболезнования не стоит?
– Потому что так и есть. И прежде, чем ты сочтешь меня бездушной особой, поясню, что замужем я была ровно сутки. А знакома с мужем чуть больше месяца. Он попал к нам с каким-то родственником, можно сказать, случайно. Хотя я думаю, дядя и это подстроил. Невьер увидел меня, начал ухаживать. А стоило мне попытаться отвадить настойчивого поклонника… случилось невероятное! Я влюбилась! – зло выплюнула я и продолжила уже спокойней: – И как только проморгала, когда дядюшка начал меня травить. Приворот, самый обычный приворот. И вот после месяца ухаживания, в обход всех правил приличий, я оказываюсь замужем за человеком, которого совершенно не знаю, но все уверены (и я в том числе), что безумно люблю. Молодожены удаляются в поместье жениха, дядя сетует по поводу непутевой племянницы, которая сама же и настояла на отъезде, и не забывает утирать слезы умиления по поводу такой большой любви.
Осознала я масштаб подставы, уже в пути, когда меня перестали опаивать зельем. Сразу после того как… – скрипнула зубами, – этот ублюдок поимел меня прямо в карете. Час спустя на нас напали. Месяц пути, и меня передали с рук на руки Хеису. Все. Дальше ты знаешь.
Я замолчала, загоняя свою ненависть подальше. Для нее еще будет время.
– Почему ты считаешь, что твой дядя к этому причастен? – после недолго молчания спросил Ритар.
– Он давно мечтает убрать меня с дороги. Убить не может, устроить несчастный случай у него никак не получалось, вот… нашел другой способ.
– Даже если он решил выдать тебя замуж, разве не может быть нападение просто случайностью?
– Нет, – отрезала я, подводя черту в этой теме. – Оставим это, тебя там не было.
Больше возражать Ритар не стал.
Я же вернулась к тому, с чего все началось.
– Ты сказал, что наказываешь только за нарушение приказа. А за все остальное? – осторожно поинтересовалась я, все так же упорно глядя перед собой. Кто знает, может, воин пока просто развлекался, а самое страшное впереди? От этой мысли стало не по себе.
– Что именно?
– За то, что просила о помощи, за нападение… – бросила короткий взгляд на мужчину. Тот повернулся на бок, подпер голову рукой, задумчиво смотрел на меня и молчал. Настолько долго, что мне показалось, он придумывает новое наказание. Не такое мягкое как в этот раз.
– Я уже сказал в чем твоя вина, – наконец, спокойно проговорил он. – К тому, что кочевники напали, ты непричастна.
– То есть… Ты знал, что так будет? Что они попытаются меня украсть?
– Опасался… Так будет точнее. Но надеялся, что этого не произойдет. – И весомо добавил: – Если бы кто-то не ослушался и притворился немой, это снизило бы твою ценность. Возможно, в этом случае они посчитали бы тебя порченым товаром. И, кстати, не разговорись ты с той женщиной, твоих волос они тоже могли не заметить. Теперь понятно?
Я подавленно кивнула. Да уж… Вот поступок и его последствия во всей красе. Одно неизбежно тянет за собой другое.
– Ты сказал им, что мы останемся на ночь. Почему?
– Пусть бы думали, что у них есть время, и не спешили ничего предпринимать. Мы бы смогли спокойно поужинать, а ночью уехать подальше.
М-да, а вышло все иначе.
– Но с каких пор кочевники торгуют людьми?
– Из-за частых стычек с местным населением пару месяцев назад им запретили продавать свои товары на территории нескольких государств. Многим племенам это существенно усложнило жизнь. Поэтому работорговля стала одним из основных занятий.
– Пару месяцев? До нас никакие новости не доходили… Я не знала, что все так… изменилось, – оглушенная, пролепетала я.
Мне вспомнились слова Айдана… Если он за одну меня мог выручить столько денег, то понятно, почему поставлять рабов в Номаду предпочтительней, чем пытаться восстановить отношения с соседями.
– Дели, я не зря говорю, что можно делать, а что нет. Если я приказываю, значит на то есть необходимость, – наставительно произнес мужчина, и я не удержалась от шпильки:
– Разве это не потому, что ты мой хозяин?
– И поэтому тоже, – не повелся на подначку наемник. – Советую не забывать. Тебе же будет проще жить.
– А если я не хочу? Если я не хочу так жить?
Не ответил.
– Ритар, куда мы идем? Зачем я тебе? – повернулась на бок лицом к мужчине.
– Если я скажу, тебе станет легче? – мягко спросил тот, обнял меня и притянул ближе. – Я веду тебя в свой дом. Смирись с этим и не делай глупостей, – короткий поцелуй в губы ознаменовал конец разговорам. Мне оставалось лишь вздохнуть. Значит, еще не время. Одно радовало: воин – не кочевник, несмотря на сходство, и дом у него все же имеется, где бы он ни был.
