Текст книги "Тигры Редфернов (СИ)"
Автор книги: Аргентина Танго
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
Глава 15
Энджел побледнел, его губы напряженно сжались, глаза сузились.
– Процесс, – повторил Рагнихотри. – Я знаю, что человек превращается в консультанта, если выживает при прохождении некоего процесса.
– Но вы сами – не из числа консультантов? – спросила Маргарет.
– Нет, милая фройлен, я всего лишь смог поймать одного и провести некоторые исследования. К несчастью, экземпляр от меня сбежал, а изловить второго не удалось. Я удивлен, что вы, многоуважаемый, об этом не знаете.
Энджел молчал. "Вот к чему приводит отсутствие связи между ними и вами! – сокрушенно подумала мисс Шеридан. – Вы бы хоть переписывались, тогда бы мы прижали этого гада куда раньше, чем он нас! И не оказались бы в такой… такой…"
– Итак, я хочу услышать от вас, для начала, краткое описание всех стадий процесса. Начнем с характеристик кандидатов и их подготовки.
Энджел молчал.
– Если вы намекаете, что не станете отвечать, то советую вам трижды подумать. В сущности, я прошу у вас совсем немного.
– Но разве вы не создаете покорную вам нежить? – воскликнула Маргарет. – На что вам консультанты?
– Фройлен, – засмеялся Рагнихотри, – но ведь производить можно не только улучшенных людей, но и улучшенных... нелюдей.
Энджел едва заметно вздрогнул.
– О Господи, но зачем?! – в отчаянии вскричала мисс Шеридан. Рагнихотри нежно погладил четки.
– Возможности, – промурлыкал он. – Возможности и власть. Неужели вы занимаетесь магией не ради этого?
Девушка изумленно замерла. Подобная мысль никогда не приходила ей в голову.
– Власть, – тихо сказал Редферн. – Видите, Маргарет, все эти твари одинаковы.
– А вы, несомненно, бьетесь только за идею, – насмешливо отозвался хозяин нежити. – То-то вы так богаты. Впрочем, вы получили большое наследство – после того, как вся ваша семья в едином порыве исчезла с лица земли. Однако довольно, – в голосе Рагнихотри впервые прозвучало нетерпение. – Мы потратили достаточно времени. Отвечайте.
– Что вы знаете о моей семье? – спросил Энджел, смерив его тяжелым взглядом.
– Процесс, герр Редферн, вернемся к процессу. Я весьма подробно ответил на ваши вопросы, теперь ваша очередь.
– Что вы знаете о моей семье? – медленнее повторил Редферн. Его голос стал ниже от ярости.
– Не надо, – прошептала Маргарет, в тщетной попытке его утихомирить.
– Я непременно поделюсь с вами своими познаниями, уважаемый герр, но только в обмен на ваши. Меня, в сущности, пока интересует лишь один вопрос...
– Ты слишком мало знаешь, пес, о моей семье, – глухо прошипел Энджел, – и обо мне тоже!
Рагнихотри побарабанил пальцами по колену.
– Мне кажется, вы не совсем отдаете себе отчет в своем положении, – наконец изрек он. – Ляйднер, займитесь фройлен.
Кровь отхлынула от лица Маргарет, сердце оборвалось и замерло.
– Н-но... – пролепетала девушка; Ляйднер схватил ее за руку и рванул к себе. – Пусти! Энджел!
На Редферна бросились сразу трое, и больше Маргарет ничего не видела: все заслонила гнусная рыжая рожа. От моряка нестерпимо воняло пОтом, табаком и грязной одеждой. От страха и омерзения ноги у девушки подкосились, она услышала короткий свирепый крик Энджела, кто-то еще заорал от боли, и тут Ляйднер прижался ртом к ее губам. Маргарет затошнило, особенно когда он впихнул ей в рот язык. Этот кислый, невыносимый привкус! Она сдавленно вскрикнула и укусила гада за язык, вслепую царапая поганую морду. Ляйднер испустил глухой вопль, оттолкнул мисс Шеридан и влепил ей затрещину. Маргарет повалилась на пол и поспешно отползла от моряка.
Рядом с ней валялся труп с раздавленной гортанью, около него корчился и дико завывал моряк, держась за глаза – из-под его пальцев густо текла кровь, четверо доргернцев вцепились в Энджела, а бородач-мазандранец невозмутимо наблюдал за ними с высоты своего роста. Ляйднер, сплюнув кровавую слюну, кинулся на Маргарет и задрал ей юбки.
Лицо девушки залила жгучая краска стыда и гнева. Ляйднер захохотал, показывая пальцем на бриджи под ее юбками, и подтащил Маргарет поближе, наматывая на руку ее подол. Ей никогда не было мерзко и унизительно, но когда моряк носком сапога раздвинул ей ноги, страх Маргарет мигом сгорел в полыхнувшей ярости, и она со всей силы пнула гада в пах, как ее учил Энджел.
Ляйднер завопил, согнулся в три погибели, прикрываясь руками, и отшатнулся. Маргарет вскочила. Ее наставник отбивался от троих матросов, а четвертый вдруг бросился на нее сзади и повалил на пол. Девушка вскрикнула, яростно извиваясь, но он навалился на нее всем телом, рванул блузку – пуговки за прыгали по полу – и стиснул грудь. Такой же вонючий и мерзкий, как Ляйднер! Даже хуже, потому что прижимал ее к полу всем телом и елозил пальцами в ее лифе. Маргарет забилась под ним, сдавленно шипя. Сверху что-то сипло рявкнул Ляйднер, и матрос рывком поставил девушку на колени.
Ляйднер подковылял поближе и пнул ее под ребра. Маргарет задохнулась от боли и повисла в руках матроса, хватая ртом воздух. Ее снова швырнули на пол, кто-то схватил ее за волосы и прижал голову к полу, чья-то рука пролезла ей между ног и больно сжала. Щелкнул выкидной нож. Маргарет собрала остаток сил, яростно дернулась, высвободила руку, схватила матроса за палец и выкрутила так, что раздался хруст.
Доргернец заорал, Ляйднер сгреб в кулак волосы девушки и вздернул ей голову. Нож мелькнул около ее глаза, и тут раздался громкий властный окрик. Сбоку вспыхнуло что-то оранжевое, и матросы неожиданно выпустили Маргарет.
Она поднялась на локтях и вскинула голову. Рядом с первым трупом уже лежал второй, со свернутой шеей, неподалеку, все еще подвывал доргнернец, скорчившись и закрывая руками окровавленное лицо. Двое уцелевших гадов с трудом удерживали на месте Энджела. Наставник вырывался, но все слабее и слабее – его опутывали светящиеся оранжевые узоры. Рагнихотри протягивал к нему руку – узоры на ней, точь-в-точь такие же, тоже светились и шевелились, приподнявшись над кожей.
– Однако, – изрек хозяин нежити и опустил руку. Оранжевые кружева исчезли; он отрывисто приказал матросам что-то на доргернском, и они отпустили Энджела. Он упал на колено и оперся рукой на пол, тяжело дыша. Маргарет со слабым стоном метнулась к нему, и наставник прижал ее к себе. Девушка, дрожа, съежилась в его объятиях и чуть слышно всхлипнула.
– Не надо, – шепнул Энджел. – Не здесь.
Маргарет вытерла ладонью глаза и осторожно ощупала его. Слава Богу, он, кажется, был цел – никаких переломов, только ссадины и кровоподтёки.
Подвывания матроса стихли; послышались мягкие, почти бесшумные шаги и шорох длинных одежд. Рагнихотри остановился перед Энджелом. Рядом высился огромный мазандранец.
– Неужели такая живучесть, – вкрадчиво осведомился хозяин нежити, – тоже передается по наследству?
Энджел молчал. У Маргарет тоже пропало желание разговаривать, и она только потеснее прильнула к наставнику.
– Вы убили двоих и вырвали глаза третьему, – продолжал Рагнихотри, – но, к счастью, брахманская магия на многое способна. И сейчас вы убедитесь в этом на своей шкуре.
***
Фарлан подергал комиссара за рукав и прошептал:
– Куда это она? – и, подумав секунду, добавил: – Почему она – женщина?!
– Потому что, – процедил комиссар, залег у окна и осторожно выглянул наружу. К его неприятному удивлению, вампирки проявили зачатки тактического мышления и отступили в тыл толпы, прячась за спинами людей. Всего их было шестьдесят или семьдесят. Они окружили магазин плотным кольцом и пока что осыпали его камнями и кирпичами, благо их в Кинтагеле было в избытке.
– Они же ее убьют! – шепотом возмутился директор театра. – Как вы могли ее отпустить!
Джен стояла перед входом в их убежище, скрестив руки на груди и покачиваясь на каблуках. Камни и кирпичи не причиняли ей вреда, поскольку отклонялись в стороны, словно опасались за свою жизнь. Хотя скорее всего Джен как-то отклоняла их усилием воли. Ну, подумал Натан, наверное, она на такое способна.
Убедившись, что обстрел не дает результатов, толпа негодующе взревела и слаженно бросилась в атаку, как чертова дейрская пехота – чуть ли не нога в ногу. Вампирки обсели вершины руин вокргу и с любопытсвом наблюдали. Или же хозяин через них передавал прОклятым людям свою волю?
Джен вскинула руку; бегущих людей встретил огромный, развернушийся вокруг дома язык пламени. Фарлан сдавленно охнул и перекрестился пистолетом. Вопли ярости мигом сменились криками боли; первые жертвы повалились на землю и принялись кататься по ней, в тщетных попытках сбить неугасимое пламя.
– Джен! – рявкнул Бреннон, вскочил и ринулся к двери. – Не убивай их!
Он вырвался на просевшее крыльцо и тут же шарахнулся назад, прикрывая лицо руками: воздух вокруг так раскалился, что нельзя было даже вздохнуть. Отпрянув за разбитую витрину, Натан проморгался, взглянул наружу и, оторопев, осознал, что Джен медленно идет навстречу людям. К ее ногам от горящих людей стекались золотистые языки прозрачного огня, вливались в ее тело, и девушка становилась с каждым шагом все выше, ярче и все меньше напоминала человека. Из-под ее руки лился поток пламени и спиралью заворачивался вокруг дома, пожирая людей одного за другим. В треске огня раздавался нечеловеческий вой, раскаленный воздух наполнился едким запахом горелого мяса.
– Джен! – хрипло выдохнул Бреннон. Магазинчик окружила пылающая воронка, которая поднялась выше его крыши. Бааван ши заметались по руинам, заверещали, но теперь уже боялись спрыгнуть вниз и пройти сквозь огонь. Золотисто-алая фигура ведьмы плавно скользила над землей, и теперь уже криков умирающих было не слышно: люди в ее пламени вспыхивали, как спички, и сгорали за секунды.
Комиссару пришлось отступить вглубь магазина – воздух вокруг здания обжигал, как кипяток, стены принялись потрескивать от жара, сверху потянуло запахом гари.
– Сюда! – крикнул Фарлан, Натан обернулся – директор отполз за чудом уцелевший прилавок и махал оттуда пистолетом. На улице вокруг задымилась земля, крыльцо стало плавиться, и Бреннон поспешил укрыться за прилавком. В магазинчике уже стало невыносимо жарко, но еще можно было дышать. Свет пламени заливал его, словно дом стоял посреди огромного горна.
– Что это за чертовщина?! – взвыл Фарлан, едва Бреннон умостился за прилавком. – Кого вы сюда притащили?!
Толпа кончилась. Пламенеющий край огненной воронки вплотную подобрался к бааван ши. Вампирки с визгом бросились наутек, но воронка вдруг покачнулась и с громким вздохом раздалась вширь и ввысь. Красно-золотое пламя поглотило нежить, выкрасило узоры на ее телах в оранжевый, затем в коричневый, в черный и наконец сдавило в горячих объятиях так, что вампирки взорвались облачками пепла.
Бреннон вскочил на ноги и заорал во всю глотку:
– Джен, хватит! Очнись уже! Джен, слышишь меня?!
– Она нас тут зажарит! – завопил Фарлан. Натан сорвал сюртук, накинул его на голову и бросился было к двери.
– Джен! Прекрати! Ты слышишь меня, Дженни?!
Одежда начала тлеть, комиссар задохнулся в обжигающем воздухе и попятился. Вокруг не было ничего, кроме ослепительно-алой огненной воронки, и в нарастающем реве пламени Натан уже сам себя не слышал. Невыносимый жар окатил его с головы до ног. Задыхаясь, комиссар забился за прилавок и рухнул на четвереньки. Огонь подбирался к ним со всех сторон, выжигая воздух. Но когда Фарлан уже засипел отходную молитву, пламя вдруг всколыхнулось и замерло. Директор театра удвоил усилия в декламации, а Натан чуть слышно просипел:
– Джен?
Глаза у него слезились, но ему все же показалось, что в алой пелене вокргу он различил прозрачный янтарный силуэт. Воронка вдруг вытянулась к небесам, содрогнулась и разлилась вокруг, затопив Кинтагел красно-оранжевой волной. Жар обрушился на голову Бреннона, как чугунная сковородка, и наступила горячая, как в аду, тьма.
…на лоб Натана легла прохладная ладонь, и комиссар с трудом разобрал голос Валентины, звучащий словно издалека:
– С ним уже все в порядке. Всего лишь сильный тепловой удар.
– А второй? – раздался низкий баритон консультанта.
– Просто обморок. Оба живы и здоровы.
Бреннон зашевелился, заморгал, разглядел через плавающий в глазах туман Валентину, поодаль – Лонгсдейла, и тут огромная рыжая морда прошлась по его лицу горячим, шершавым, мокрым и широким, как полотенце, языком. Когда жертва застонала и задергалась, пес сел около нее с удовлетворенным видом "Я сделал все, что мог". Его место над Бренноном заняла Валентина.
– Натан, как вы себя чувствуете? То есть я уверена, что вы здоровы, но…
– Где Джен?
– Здесь, – сказал Лонгсдейл. – Не бойтесь за нее, это всего лишь инициация.
– Чего это у нее? – тупо спросил Бреннон.
– Взросление. Я опекал ее, пока она была ребенком, а теперь она наконец выросла.
У ног консультанта Натан наконец разглядел край усыпанного пеплом кратера. Комиссар вскочил на ноги и ринулся к нему, едва заметив, что воздух почему-то остыл.
– Натан! – крикнула Валентина.
Пес бросился следом. Бреннон съехал на дно кратера. Джен лежала в середине, припорошенная пеплом, обнаженная, бледно-золотистая, с непривычно багряными волосами. Такая горячая, что Натан обжегся, едва попытавшись поднять ее. Пес схватил его зубами за штанину и потянул назад, но комиссар скинул сюртук, кое-как завернул в него девушку, шипя от ожогов, и подхватил на руки. Лишь поднявшись, он понял, что на соседней улице вовсю лупит пожарный набат, а по мостовой вдали грохочут копыта и колеса. Наверняка пожарная бригада…
В этот же миг он вспомнил, что немалая часть этого пепла кругом совсем недавно была горожанами Блэкуита, и без слов отдал ведьму Лонгсдейлу, когда тот, спустившись, решил забрать ее.
– Он все видел, – сказал консультант.
– Какой еще он?
– Хозяин нежити.
Бреннон оглянулся на Фарлана, который все еще был без сознания, на выжженный круг около магазинчика, и злобно процедил:
– Чудненько. Теперь я тоже хочу его увидеть. И поскорей!
***
Рагнихотри протянул руку к безглазому матросу. Оранжевые узоры стекли вниз и оплели его голову. Моряк испустил такой вопль, что Маргарет дернулась всем телом. Спустя минуту хозяин нежити отступил, а ослепленный матрос смолк и неуверенно поднялся на ноги. В его глазницах мерцали оранжевые огни. У Энджела вырвался вздох.
– Впечатляющие возможности, верно? – хмыкнул Рагнихотри и кивнул Ляйднеру. Он сцапал Маргарет и оттащил от Энджела. Она пронзительно вскрикнула и рванулась к наставнику. Мазандранец подхватил Редферна, как тряпичную куклу, перекинул через плечо и зашагал вглубь амбара. Ляйднер поволок девушку следом. Моряки топали за ними, а Рагнихотри степенно ступал впереди всей процессии. Он же зажег огонь в еще одной чаше, и свет озарил некое странное приспособление вроде наклонной лавки с ремнями по краям.
"Боже мой..." – Маргарет съежилась. Именно это Энджел разглядел в темноте, но... что это?
Наставник вдруг пристально уставился ей в глаза и не сводил с нее потемневшего жгучего взгляда, пока мазандранец укладывал его на доску, а ослепленный матрос затягивал ремни. Энджел глядел на девушку так пронзительно, словно хотел внушить ей какую-то мысль, и Маргарет подалась вперед, к нему.
– Одежу бы порезать, – подал голос Ляйднер. – Изгадит же...
– Ничего, – отозвался Рагнихотри. – Мы пока ограничимся одной ногой. Вот этой.
– Что вы собираетесь... – в смятении закричала девушка.
– Тихо! – властно оборвал ее Энджел. Мисс Шеридан смолкла. Матрос закатал ему правую брючину чуть выше колена.
– Я думаю, вы знакомы с этим устройством, – сказал хозяин нежити; на губах Редферна появилась издевательская усмешка. – Вы избавите вашу фройлен от крайне неприятного зрелища, если снизойдете до обещания вести себя прилично, не убивать моих служащих без всякого повода и наконец – до беседы на интересующую меня тему.
Энджел молча его разглядывал.
– Неужели вы думаете, что вынесете это с достоинством? – насмешливо спросил Рагнихотри. – Вы же даже не представляете, что вас ждет.
– Вы тоже, – ответил Энджел. Мазандранец зажал его ногу между двумя досками и закрутил зажимы. Маргарет нервно закусила губу. Господи, да пусть же Энджел хоть что-нибудь скажет!
– Давай, смотри, тварь, – прошипел Ляйднер и добавил несколько слов, которые она не поняла. Рангихотри отступил подальше и кивнул мазандранцу. Тот взялся за молоток и длинный кол; у Маргарет на миг пропало дыхание, и перед ней все поплыло.
– Боже мой, не троньте его!!
– Молчать! – рявкнул Энджел. Потом раздался глухой удар, звук разрываемой плоти и треск кости, но крика не последовало. Нос Маргарет заполнил запах крови, она задохнулась и повисла в руках Ляйднера. Он встряхнул девушку, но ей казалось, что она в обмороке, пока снова не услышала удар и треск. Маргарет зажмурилась. Ее била мелкая дрожь, зубы так стучали, что она едва не прокусила язык, когда хотела крикнуть "Прекратите, пожалуйста, пожалуйста, не трогайте его!"
Она шевельнула онемевшими от страха губами. О Господи, снова эти звуки! И запах крови, такой густой, что ее сейчас стошнит! Ляйднер что-то шипел ей в ухо, выкручивал руки, но боль доходила до нее медленно, словно тело находилось далеко, не здесь, и... она не слышала голоса Энджела.
– Энджел... – еле слышно, умоляюще позвала Маргарет, но он не ответил; Господи, почему?! Что с ним, Боже, неужели он... Девушка распахнула глаза. Все расплывалось и дрожало – и мазандранец, и Рагнихотри, и матросы вокруг, но в наступившей тишине она наконец различила тяжелое хриплое дыхание. Слава Богу! Живой!
"Конечно, живой, дура, зачем им мучить труп!"
Но если он жив и в сознании... о Господи, пусть он хотя бы не будет в сознании!
– Ну же, герр Редферн, – донеслось до нее, – скажите уже что-нибудь. Крикните, в конце концов. В самом деле, вам полегчает!
Перед Маргарет все потемнело. Чувство, вспыхнувшее в самой глубине ее сердца, было слишком черно для ненависти: жгучее, всепоглощающее, прозрачное, как зарево над пожаром. Сильнее, чем боль, больше, чем ненависть – оно обожгло ее изнутри, высушило в один миг, спалив без остатка все, что уже не имело значения. Ни боли, ни страха, ни сомнений, ни слез – одна лишь свирепая, испепеляющая, дикая ярость.
– Давай! – зашипел Ляйднер. – Вякни погромче! Уж тебе-то он ответит!
Снова раздался стук молотка о дерево, влажный чавкающий звук, хруст – но Энджел молчал. И она тоже промолчала. Только смотрела на него, не отводя глаз, вбирая запах крови, запоминая вид расколотых костей, разорванной плоти – и каждого из его мучителей.
– Ладно, – после паузы сказал Рагнихотри. – Попробуем по-другому.
Мазандранец бросил окровавленный кол на пол. Кровь блестела, как лак, в ней белели осколки кости. Хозяин нежити протянул руку над раздробленной ногой Энджела и что-то певуче замурлыкал на мазандранском. Оранжевые узоры стекли с его ладони, оплели остатки ноги. Редферн громко выдохнул и выгнулся на лавке, натянув ремни. Он все еще молчал, слышно было только похрустывание срастающейся кости и чавканье сходящихся мышц и кожи. Когда все кончилось, Энджел распластался на лавке. В волосах на ноге осталась круглые проплешины.
– Не слишком приятно без обезболивающего, да? – спросил хозяин нежити. – Теперь мы можем повторить все заново, пока вы, наконец, не снизойдете до разговора.
Энджел не ответил. Рагнихотри побарабанил пальцами по лавке и направился к Маргарет. Она исподлобья следила за его приближением. Он остановился перед девушкой, взял ее за подбородок, приподнял ей голову и немного покрутил.
– Но, быть может, юная фройлен уговорит вас...
Маргарет с полсекунды смотрела на Рагнихотри, а потом вывернулась и впилась зубами в его ладонь, поближе к большому пальцу.
Хозяин нежити испустил пронзительный высокий вопль и рванулся прочь, но Маргарет с мстительной радостью сжимала зубы все крепче и крепче, сглатывая стекающую в рот кровь. Наконец-то ему тоже больно! Больно по-настоящему! Она вонзала зубы все глубже, наслаждаясь визгом "могучего учителя". Жертва извивалась, Ляйднер пытался помочь, его захват ослаб, и Маргарет вырвалась на волю. Она метнулась к Энджелу и замерла позади него, положив руки ему на плечи. Кровь еще заполняла ее рот и стекала по подбородку.
Вопли Рагнихотри перешли в стоны с взвизгами. Он попятился от Ляйднера, баюкая прокушенную насквозь ладонь, и неверяще уставился на мисс Шеридан. Маргарет сплюнула его кровь, вытерла губы и улыбнулась.
– Schickse[1]! – крикнул Рагнихотри. Энджел издал короткий слабый смешок.
– Что вы так верещите? – сипло прошептал он. – Всего лишь маленький укус.
Маргарет стерла рукавом пот с его лба. Заметив краем глаза мазандранца, она с некоторым удивлением обнаружила, что тот насмешливо и довольно скалится.
Рагнихотри шептал над укусом, узоры оплели рану, и она стала затягиваться.
– Посмотрим, что вы скажете, когда вас здесь заменит эта fotze! – прошипел он. – Станете вы разговорчивей, когда в ее но... –он неожиданно смолк, уставившись в пространство поверх головы Маргарет отсутствующим взглядом. На его лице появилось смятенное, почти испуганное выражение. Хозяин нежити встряхнул головой, коротко бросил что-то по-доргернски и по-мазандрански, развернулся и устремился прочь. Матросы последовали за ним. Ляйднер ушел последним, то и дело оглядываясь на Маргарет.
– Бешеная сука, – пробормотал он на прощанье. Девушка фыркнула. Гигант-мазандранец внимательно смотрел на нее.
– Ваджу, – вдруг веско заявил он, с одобрением глядя на Маргарет. – Бахаду-ор ваджу[2]! – и скрылся во тьме амбара.
[1] доргернское ругательство
[2] храбрая девственница (мазандр.)