Текст книги "Неоновое солнце"
Автор книги: Антон Кротков
Жанры:
Постапокалипсис
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 38 страниц)
Внизу, по ту стороны стены, возле запертых ворот металась девушка и пронзительно умоляла её впустить. Охранники с большим интересом наблюдали за фигуристой молодой бабёнкой, но и не думали отвечать на её мольбы.
Жгутов едва взглянув вниз, сразу потерял интерес к девице, зато кивнул Легату на головы на кольях:
– Как думаешь, сработает?
– По-моему зомби наплевать на все ваши уловки. К тому же днём они не охотятся, а ночью могут и не разглядеть ваш сюрприз – ответил Стас, и указал глазами вниз:
– Не понимаю, почему бы вам не впустить человека?
Жгутов будто не услышал его, зато он прикрикнул на дозорных:
– Зачем нас сюда позвали, дармоеды?! Что за экстренность такая! Весь день тут непонятно чем занимаетесь, всё равно до наступления сумерек всё будет спокойно. И что эта дура тут голосит, можно подумать, что за ней гонится целое стадо прожорливых упырей.
– У неё на футболке свежая кровь, и на волосах тоже – сообщил Легат.
– Действительно, – удивился Жгутов и поднял озадаченные глаза на Стаса. – Как думаешь, что с ней могло случиться? Ведь сейчас же день.
В этот момент будто дремавшая вторая голова вдруг распахнула глаза, словно заметила что-то вдали.
Внезапно из проулка появилась целая толпа одичавших горожан.
– Ого, гляди кореш, братва синюшная пожаловала! – токнул дружка в бок один из урок. Его приятель, придуриваясь, поприветствовал гостей протяжным воем. Ему тут же ответили с той стороны.
Легат не мог поверить собственном глазам, и не он один.
– Что происходит? – растерянно промямлил Жгутов.
– Кажется вашим планам не суждено сбыться, – мрачно ответил ему Легат. – Как можете сами видеть теперь эти существа убивают и днём. Не думаю, что у вас хватит людей и всего остального, чтобы отбиваться скруглыми сутками. Боюсь, что стать новым хозяином города, как вы мечтаете, при таком раскладе не получится.
Впрочем, скоро Стас заметил разницу между «дневными» убийцами и ночными. Это явно бросалось в глаза. Те, что приближались сейчас к воротам тюрьмы, явно были медленнее. Они не бежали, а тащились, как старя рухлядь: ковывяли пошатываясь, по-стариковски шаркая и подволакивая ноги. Да и выглядели будто иссохшие «обугленные» мумии, из которых отжали все жизненные соки – какие-то все скрюченные, с обтянутыми кожей лицами, на которых даже издалека выделялись тёмными провалами впалые глаза и щёки. С такими немощными шаркунами вполне можно воевать.
Тем не менее бьющейся в ворота девушке грозила ужасная гибель. И Стас снова обратился к Жгутову:
– Надо впустить её!
На этот раз «Гражданин Начальник» уже не мог сделать вид, что не расслышал его просьбу, поэтому приказал одному из своих людей:
– Ты слышал, Самойлов! Надо спасать человека. Вели поскорей открыть ворота, – а сам незаметно подмигнул подчинённому. Но Легат этого не видел, в этот момент он перегнулся через ограждение вышки, чтобы ободряюще крикнуть девушке:
– Сейчас вас впустят. Только оставайтесь на месте, никуда не убегайте, вы поняли меня?
Девушка подняла на него полное ужаса и надежды лицо и молитвенно сложила ладони. Она готова была упасть перед ним на колени:
– Умоляю, только скорее!
– Вы ранены?
– Нет, это кровь Германа – полным дрожи голосом выкрикнула беднажка, указывая на кровь на своей футболке. – Они внезапно напали на нас...мы привыкли, что в светлое время суток безопасно и спокойно шли по центру улицы. Они окружили нас и загрызли моего молодого человека прямо у меня на глазах, от него осталось только большое кровавое пятно на асфальте. Мне случайно удалось вырваться.
– Сожалею о вашем знакомом. А вы держитесь, сейчас мы вас вытащим.
– Типичный чистоплюй-интеллигент, – нарочито громко, чтобы быть услышанным сказал корешу один из урок про Стаса.
– Верно, Гвоздь! – хриплым гнусавым голосом согласился с ним подельник. – Вместо того, чтобы замочить эту п... с ушами за то, что она своими сучьими воплями привлекла этих ротоногих, он её спасать вздумал! Кхе, кхе, ладно бы для братвы мусор старался, чтобы людям, страдающим от отсутствия женского общества праздничный субботник подарить, так ведь наверняка нет...
Однако время шло, а ворота всё не открывались, что-то явно пошло не так. Между тем толпа истекающих слюной бредунов приближалась.
– Да что там у вас происходит?! – с досадой оглянулся на Жгутова Стас.
– Сам не пойму, – пожаловался тот и стал орать на подчинённых.
– Огонь, вашу мать! – взял на себя командование Легат. Но в присутствии настоящего начальника дозорные не спешили нажимать на спусковыек крючки.
– Ну что медлите, бараны, слышали же – огонь! – с нотками паники в голосе заорал на стрелков Афанасий Жгутов. Стасу вдруг показалось, что в его повидении присутствует явная наигранность. Бывший оперуполномоченный будто валял перед ним дурака, только для виду изображая страх перед надвигающейся угрозой. Тем не менее автоматчики открыли огонь. Правда стреляли они не больше минуты, ибо сразу у двоих (!) почти одновременно заклинило оружие, а их третий товарищ вместо того, чтобы палить без остановки за всех, закинул авомат за плечо и взялся помогать сослуживцам проверять оружие. И всё это в виду неумолимо приближающихся к воротам десятков одержимых убийством нелюдей! Как тут было не впасть в самое чёрное подозрение?
Жгутов вдруг картинно заметался по дозорной плащадке, стал кричать, изображая панику, но при этом не спешил предпренимать что-то конкретное, например, вызывать подкрепление. Перед Легатом явно разыгрывали спектакль, теперь он в этом уже не сомневался, хотя подоплёку происходящего понять никак не мог. Уж слишком рискованное это было представление, если только...захватившая власть в Бутырках шайка не сговорилась между собой тайно сдать тюрьму зомби! Но с какой целью? Что может быть общего у здоровых людей, пусть даже морально ущербных, с потерявшими всякий человеческий облик кровожадными существами?
«Только здоровых ли? – само собой зародилось в голове Легата подозрение. – Ведь если сегодня имел место прорыв заражённых на территорию, то почему подобное не могло случиться, например, вчера или позавчера! Только об этом основная масса охранников и заключённых могла так и не узнать». Стасу вспомнилась резанувшая ему ухо странная фраза бывшего опера про то, что он рассматривает зомби, как союзников: «В некотором смысле нам даже повезло с этим восстанием голубых гоблинов» – явно в запале обронил он ещё во дворе, перед тем как они поднялись сюда на вышку.
Стас попытался заглянуть в глаза Жгутову, но в зеркальных стёклах его очков увидел лишь собственное отражение. Тогда он покосился на продолжающих сидеть на корточках зеков: бледно-синеватая, покрытая синими наколками, кожа их могла быть такой не только от долгого пребывания в камере, от недостатка солнца и тяги к нательной живописи... Охранник слева что-то бормотал, будто перешёптываясь с нанизанной на ближайший к нему кол головой. Все, на что падал взгяд, казалось сюрреалистичным. Даже солнце над головой будто приобрело неоновый цвет, как сквозь ультрафиолетовые фильтры...или как при взгляде на светило через мутировавшую роговицу.
Стас покосился на ведущую вниз лестницу, но перед ним тут же оказася один из охранников и осклабился крепкими белыми клыками.
– Чёрт, не успели, тормозные олухи! – в этот момент с показной досадой чертыхнулся Жгутов, когда приблизившаяся вплотную к стене толпа инфицированных поглотила беглянку. Самые цепкие первыми крепко вцепились в добычу и безумно кусали и рвали на ней мясо вместе с одеждой. Жертва истошно кричала и вырывалась, но не было никакой возможности отбиться от окруживших ее горожан. От её криков мучители только впали в неистовство. У охваченных маниакальным стремлением убивать лишь бы утолить терзающий их ужасный голод мужчин и женщин, даже подростков, были совершенно безумные глаза. Трудно было вообразить, что творилось в их воспалённых мозгах, только ни одной нормальной мысли там точно не осталось. Они как бешеные животные кусали несчастную девушку, постоянно отрывая и проглатывая куски мяса. На её теле было уже множество рваных ран, а некоторые части тела отсутствовали.
И тут стало происходить совсем уж поразиительное. Отведав свежей плоти, зомби прямо на глазах взбадривались. Они превращались в тех самых стремительных бестий, которые с поразительной скоростью, яростью и силой действовали под покровом ночи. Вероятно вместе с тёплым мясом и кровью ещё бьющейся в агонии жертвы в канибалов вливалась её жизненная сила, запуская некий биохимический процесс в заражённых клетках их тел. Высасываемая из тело донора субстанция мощной вспышкой усиливала психоэнергетику биовампиров, превращая их в настоящих монстров. Словно серийные маньяки, которые уничтожая несчастную жертву, выделяют из нее биоплазмойд, заражённые тоже резко увеличивали свой биоэнергетический потенциал. Похоже, это была колоссальная энергия химического типа, она питала организм инфицированных, делая их многократно более опасными и неуязвимыми.
И пиршество только начиналось. Постоянно подходили всё новые группы. На всю эту голодную ораву одной жертвы не могло хватить. Но пока ещё её муки продолжались.
Происходящее по ту сторону тюремной стены было настолько ужасным, что даже привычный ко всему ветеран почувствовал тошноту, сердце его наполнялось состраданием к жертве. Одновременно ярость охватила солдата.
– Ну что, синяки, повеселимся! – процедил он сквозь зубы Легат, и буквально вырвал из рук молодого охранника доставленный им из музея старый немецкий пулемёт:
– Ну-ка, дай инструмент дяде.
Первой же очередью он прекратил страдания девушки. Затем стал поливать свинцом толпу упырей. Энергичный стук ган-машины поначалу наполнил душу Стаса бодростью и куражом.
Стреляя, он одновременно держал под контролём ближнее пространство вокруг себя. Мозг его начал работать в режиме стремительных импульсов, как у хорошего боксёра на ринге, задавая «реактивный» темп движениям своего тела и подхлёстывая скорость и реакцию. И прикидывал, как следует резко развернуть ствол пулемёта, когда на него набросятся эти мутные парни рядом, которым он больше не доверял. Если нападут сразу все, то пожалуй ему не успеть. Нет, никак не успеть, как не изголяйся.
«Что за хрень! – рассердился Стас на себя за такие пораженческие мыслишки. – Ты же мне, профи! Так напряги голову, бродяга! Придумай что-то по ситуации!... А если того, что ринется ко мне справа встретить прикладом в рыло, а левого – кинжальной очередью в брюхо, и сразу уйти кувырком назад и влево – там должна оставаться свободная зона. Только откатываться не вперёд, а непременно назад, чего никто из них конечно ожидать не может... А что, вполне подходящий вариантец – немного повеселел Легат. – Только тогда стрелять надо поэкономней, тем более что пользы от моей трескотни немного».
С этой секунды Легат стал резать короткими жалящими очередями, делая большие паузы, потому что если от перегрева ствола пулемёт в решающий момент заклинит, ему точно амба. Да и патронной ленты надо оставить про запас. Мозг занялся вычислениями с учётом выуженных из памяти характеристик MG-42, надо было поскорей подсчитать необходимый остаток огневого ресурса с учётом количества патронов в стандартной ленте и темпа их расхода. Лучше было вообще не жечь патроны, тем более что толку от такой стрельбы немного, хотя весь досчатый настил под ногами уже усыпан гильзами, а ствол пулемёта сильно нагрелся. А ведь в руках у него был грозный пулемёт, который наши деды в войну прозвали «Косторезкой Гитлера» и «Пилой Гитлера»! Только создавалось ощущение, что зубья этой пилы затупились. Зомби демонстрировали поразительную неуязвимость! Пули в палец толщиной, каждая десятая из которых была маркирована красной краской как разрывная, для них были всё равно что комариные укусы или максимум пожаливания пчёл! Попадая в нелюдей, раскалённые шмели только обозляли их. Толпа внизу с лютой ненавистью жадно сверкала своими дьявольскими зенками на жалящего их стрелка и пускала слюну. Пока самые удачливые доедали труп убитой девушки, основная масса готовилась к штурму. Но всей этой злобной рати ещё предстояло забраться на высокую стену.
Между тем Жгутов и его подручные, переглядываясь, стали потихоньку брать его в колечко.
Всё, пора! Стас пощупал то место у себя на груди, где в особом кармашке разгрузочного жилета у него хранилась «неразменная» гараната и... ощутил под ладонью пустоту! А ведь он берёг её имено на такой случай, – если возникнет реальная угроза повторить судьбу только что убитой несчастной девушки. Как же так! Как он, тёртый вояка! Мог забыть, что у него под угрозой убийства дочери урки отобрали всё оружие!
Так что подорвать себя не получится. И будто по закону подлости ровно через две секунды музейный экспонат в руках Легата всё-таки заклинило. От досады Стас заковыристо отматерился. Неужели предстоит пропадать так жалко?
Полный отчаяния взгляд его случайно зацепил на длинном стелаже у бортика вышки тяжёлую противотанковую гранату РПГ-40. Вот так сюрприз! Там похоже лежал такой же музейный экземпляр, как и те две немецкие «колотушки», которые он израсходовал в родном доме. Как она опала в тюрягу Стаса сейчас интересовало меньше всего, ясно лишь, что у местных были ещё поставки по каким-то своим каналам, помимо того старого боевого железа, которое он привёз с собой. Да, и всё-таки откуда взялась эта старушка? Подобные «артефакты» могли поднять из земли на местах боёв чёрные копатели, что впрочем вряд ли, учитывая особую опасность работы с такими находками. Более вероятно, что она многие десятилетия хранилась на каком-нибудь богом забытом армейском складе, да и то по недосмотру тылового начальства. С вооружения РПГ-40 давно сняли по причине крайней опасности в применении. Воспламенение запала и взрыв происходили сразу же после удара гранаты о препятствие. Причём достаточно было несильного удара любым местом. Сняряжённую гранату достаточно например было просто случайно выронить из руки... По этой причине в армии бойцов строго инструктировали вставлять запалы только перед самым броском. И только полный профан, который вставил запал и положил полностью снаряжённую «эрпэгешку» здесь на полку, может этого не знать. Стоит ей случайно упасть оттуда и от удара рванут почти два килограмма тротила, а это значит вышку со всему кто тут находится разнесёт в клочья...
Глава 102
Растерзав попавшую к ним в руки несчастную девушку так что от неё практически ничего не осталось, толпа в несколько сотен зомби ринулись к стене, подступы к которой были прикрыты спиралями колючей проволоки. Стремящиеся скорей взобраться на стену упыри уткнулись в спираль Бруно – противопехотное заграждение в виде цилиндрической спирали, сплетённое из нескольких пересекающихся стальных нитей колюче-режущей проволоки. Для обычных солдат препятствие – почти непреодолимое. Однако не чувствующие боли и страха существа принялись карабкаться по колючке как по лестнице, порванные до мяса собственные тела их не беспокоили.
– Почему никто не пытается их остновить? – повернулся к стрелкам Стас. Охранники нагло ухмылялись и молчали, никто из них и не пытался хотя бы для видимости стрелять по приближающимся тварям.
– Это бесполезно, – соизволил ответить один из них, – вы же сами видели, что пули их не берут.
– Тогда их надо гранатой. – Стас оттолкнул с пути одного из урок и раньше чем кто-нибудь из присутствующих успел ему помешать, схватил со стелажа противотанковую гранату. Как только в его руке оказалась увесистая смерть, появилось совершенно особенное чувство могущества – теперь он управляет ситуацией, а не она им. Оставалось просто «уронить» тротиловую дуру на пол и всё будет кончено. Однако, внимание Стаса уже привлёк один из штурмующих. Он выделялся из толпы своею ловкостью и главное обликом – был похож на большую чёрную обезьяну: почти двухметрового роста, полуголый, весь заросший чёрной шерстью, на голове взлохмаченная грива курчавых иссине-чёрных волос, лица почти не видно из-за сросшихся между собой бороды и усов, только глаза недобро сверкают из-под густых бровей. Необычный «дух» с разбегу взлетел на пятиметровую стену и стал ловко перебираться через провода, котороые должны были находиться под высоким напряжением. Однако «гориллу» почему-то не отшвырнуло тусячевольтным разрядом, воздух не наполнился вонью горелого мяса и расплавленного жира.
– Вот стерва, снова нас обесточила! – восхитился Жгутов конечно же имея в виду супругу стличного мэра, госпожу Любовь Вершинину, которая накануне своего появления решила облегчить себе переговоры о предоставлении убежища таким эффективным средством как шантаж.
– Сука! – злобно прошипел один из урок, который каким-то образом был в курсе происходящего. – Мало ей тех миллиардов, что она хапнула благодаря муженьку!
– Да ладно тебе, Гвоздь, – миролюбиво сказал ему кореш. – Просто хочется бабе ещё пожить на своей Калифорнийской вилле. Имея столько бобла идти на прокорм вбесившемуся пиплу, – это ж полное западло!
Стас не было жаль никого из находившихся на вышке. Они спокойно обсуждали жену мэра, посмеивались, будто в этот момент не решается судьба последней цитадели, ещё не поглощённой синей чумой. Оставалось просто разжать пальцы...
На его плечо легла рука Жгутова, дружеская внимательная:
– Не торопись, капитан с гранатой то – вкрадчиво посоветовал он. Только каким же дураком надо быть, чтобы поверить человеку, который одновременно обманывает своих коллег и прожжёных зэков. И всё же Стас медлил, он наблюдал за уже перебравшимся через проволочную сеть крупным гоблином, который готовился взобраться к ним на вышку.
– Кто-нибудь прикончит наконец этого синерожего дьявола?! – поинтересовался опер. – Иначе он полакомиться вашими мозгами.
К ним на вышку поднялись ещё двое охранников, в руках они держали нечто необычное. Эти штуки напоминали собой бластеры – оружие киногероев «Звёздных войн».
– Наконец-то! – оживился Жгутов. – Давайте для начала стрельните вот в эту обезьяну.
Стас посмотрел на обозначенную начальником тюрьмы мишень. Готовый к прыжку «дух» сидел на четвреньках прямо под вышкой и задрав голову смотрел на них, скаля крупные белоснежные клыки. Глаза их встретились, в них Легат увидел абсолютные джунгли. Впрочем... Стас обомлел, вдруг узнав в одичавшем дикаре сослуживца и друга, капитана полиции Вахтанга Карчаву.
– Вахо!
Легат поспешно обернулся к целящимся из «бластеров» охранникам:
– Не стреляйте! Я сам с ним всё решу.
Затем снова оборотился к Кучераве:
–Гамарджоба генацвале, ты узнаёшь меня, друг?
Для верности Стас повторил всю фразу по-грузински. Он подошёл к самому краю смотровой площадки и даже перегнулся через барьер, теперь их разделяло всего несколько метров.
– Не сходи с ума, капитан! – нервно предупредил за спиной Жгутов. Стас видел лишь друга, которого не мог потерять:
– Я же обещал, брат, что никогда не оставлю тебя, в какую-бы жопу ты не попал.
Зомби на стене будто услышал его, потому что перестал скалиться и склонил лохматую голову чуть набок, в глазах его появилось что-то от того прежнего Вахо. В ту же секуду ему в лоб влетел сгусток слепящей глаза плазмы. Прямо на глазах Легата расплавленная голова друга жидким кровавым киселём стекла ему на плечи, обмякшее тело Кучеравы завалилось назад и повисло на проволоке.
Начался расстрел толпы штурмующих. Вооружённые фантастическими ружьями надзиратели соревновались кто больше прикончит гоблинов. Заряды раскалённой до бела лавы вылетали из стволов с резким шипящим звуком. Каждый раз Стаса обдавало жаром. Но больше всего его потрясал эффект от попаданий необычных «пуль» в доселе неуязвимых зомби. Они буквально в пару секунд лишались голов. За десять или пятнадцать минут толпа из примерно трёх сотен опаснейших монстров была уничтожена.
– Самый лучший зомби, – это хорошо прожаренный зомби! – торжественно изрёк довольный Жгутов. И обратился Легату:
– Ну как впечатление? Я хотел тебе продемонстрировать наши новые возможности. Так что то абстоятельство, что эти твари перешли на круглосуточную охоту, в сущности уже не изменит баланса сил, который окончательно качнулся в нашу сторону благодаря этим новейшим пушечкам.
Стас мрачно молчал, не спеша разделить его восторги.
– Ты чем-то расстроен? Ах да, этот Тарзан оказался твоим дружбаном.
– Он был моим лучшим другом – процедил Стас, глядя в другую сторону, чтобы скрыть сами собой навернувшиеся на глаза скупые мужские слёзы.
– В самом деле? – Жгутов вскинул брови, подчёркнуто трагичным жестом снял очки, при этом глаза и лицо его уже приняли подобающее моменту скорбное выражение. – Что ж, мне жаль...
Выдержав положенную паузу, он произнёс в утешение:
– Не вини себя, капитан, ты бы всё равно с ним не столковаться, уж поверь. Они – недоговороспособны... А вот дамочка, которая здесь скоро нарисуется, вполне может оказаться нам полезна... Так что жизнь продолжается, кэп! И нам с тобой следует хорошенько поразмыслить над тем, как стать смотрящими в этом городе, после того, как мы выжгем из него всю заразу.
Глава 103
Ботанический сад, исследовательский бункер
Звонарёва долго не решалась покинуть своё убежище. Даже после того, как дверь за которой она скрывалась, перестала содрогаться от ударов и стихли яростные вопли и визг снаружи. Всё не верилось, что их оставили в покое. Ксения была так напугана, что ещё наверное сутки просидела бы взаперти, но доставшийся ей от Зои карапуз захотел кушать: всё произошло так стремительно, что в возникшей суматохе мать не догадалась оставить бутылочку с молоком для своего малыша. Так что пришлось набраться духу и отпереть дверь.
Вначале Звонарёва только выглянула в коридор. Её встретила гробовая тишина. Для верности Ксения даже несколько раз крикнула, слух не уловил ни малейшего движения в ответ. Только тогда журналистка решилась немного пройти по коридору. Бункер окончательно превратился в могилу. Больше всего Ксения опасалась наткнуться на останки растерзанной Зои: где именно она погибла по картинке с монитора понять было сложно.
Постепенно, шаг за шагом обследуя ближайшие помещения, журналистка добралась до столовой, где они несколько часов назад ужинали с хозяйкой бункера в последний раз. Ей повезло: в холодильнике нашлось сразу пять бутылочек с детским питанием.
Покормив малыша, Звонарёва направилась к лестнице, ведущей на поверхность. Она ещё не знала куда направится, но и оставаться в этом склепе не могла ни одной лишней минуты.
Выбравшись, женщина пересекла освещённое луной открытое пространство и вошла в ночной парк. Повеяло сыростью. Пахло влажною травою и гнилой древесиной, как в настоящем лесу. Некоторое время глаза привыкали к непроглядной темени, окутавшей её под лесной кроной. Ксения боролось с растущим страхом, ведь опасность могла таиться тут повсюду – за любым деревом, в густом кустарнике, на берегу расположеного где-то поблизости сумрачного прудика, откуда явственно тянуло речным духом и наползал грязно-серый туман. Куда она полезла?! Ещё не поздно вернуться и дождаться когда запоют птицы и рассветные лучи озарят парк. Разумный уровновешенный человек на её месте именно так бы и поступил, она же постоянно идёт на поводу у собственных эмоций.
Пока Ксения остановившись размышляла, её окружала невероятная тишина, так что отчётливо можно было слышать биение собственного сердца. Малыш у неё на руках под надвинутой на личико специальной маской не мог её выдать своим внезапным писком. И вдруг среди разлитого безмолвия слух отчётливо уловил чьи-то тяжёлые шаги. Явно мужские. Неизвестный не таился и не подкрадывался, и всё же сердце Звонарёвой от накатившего ужаса едва не разорвалось; её прошиб пот. Ксения уже приучила себя к мысли, что любой случайный прохожий вероятней всего опасен для неё и надо всеми силами избегать встреч с кем бы то ни было, особенно ночью.
Ксения стала болезненно прислушиваться и оглядываться, пытаясь понять, откуда приближается опасность и стоит ли ей оставаться на месте в надежде не быть замеченной или надо немедленно бежать обратно к бункеру. Всматриваясь в темноту и пытаясь различить туманные очертания мужской фигуры, она прижалась спиной к толстому стволу ближайшего дерева, стремясь слиться с ним.
Справа показалась движущая тень, похожая на сгорбленную фигуру, бредущую сквозь заросли наугад. Ксения заметила её слишком поздно, человек вынырнул из тумана в каких-то двадцати шагах от неё. Возвращаться к бункеру было поздно, – на открытом пространстве, в свете луны, он сразу заметит её и наверняка нагонит, прежде чем она успеет захлопнуть за собой стальную заслонку. Однако оставался шанс, что мытарь пройдёт мимо. Ксения ещё сильнее вжалась в дерево и затаилась...
Всё вышло так, как она страстно хотела. Ничего не почувствовав, ночной странник торопливо проследовал мимо в сторону бункера. Он шагал прихрамывая и припадая к земле, словно принюхиваясь, бросаясь из стороны в сторону, словно ищейка, высматривающая дичь, и вероятно очень торопился. Нормальные люди так точно не ходят.
Вот он вышел из леса. Что-то заставило ночного ходока остановиться примерно на полпути между лесной опушкой и внешним сетчатым ограждением подземного убежища. Незнакомец словно прислушивался, настороженно оглядываясь по сторонам. Струюящийся сверху лунный свет хорошо освещал его фигуру. Вот он повернулся и Ксения узнала Игоря! Своего любимого человека и начальника. Он всё-таки пришёл за ней! Но как же ужастно он выглядит. Всегда одетый по последней моде с иголочки Игорь Константинович Волков сам на себя не был похож, с ног до головы он был покрыт отвратительной грязью, костюм превратился в лохмотья. Сердце Ксении заныло от боли и радости. А ведь она так мечтала об этой встрече!
Из глубины парка раздался призывной клич, Игорь тут же припал на четыре конечности и по-волчьи помчался на вой созывающего стаю зомби. Ксения провожала его полными слёз глазами. Плохо соображая, что делает, женщина сняла маску с личика малыша и слегка пощекотала его за ушком. Проснувшийся малыш открыл блеснувшие в ночи глазки и радостно залепетал.
Уже почти скрывшийся из-виду хищник резко остановился, словно налетев на невидимое препятствие, закрутился на месте. Наконец поднявшись на ноги, посмотрел в их сторону.
Глава 104
Окончательно Марго успокоилась лишь когда застрявшая в машине Даша смогла освободиться при помощи великодушно вернувшегося за ними фургонщика. К счастью, нога дочери почти не пострадала, девочка была цела, только майка на ней порвалась. Бородатый пятидесятилетний хиппи в молодёжном «прикиде» с большой осторожностью перенёс Дашу в свой фургон, а сам поспешил вернуться за руль, опасаясь появления целой стаи бродячих.
– Устраивайтесь как дома. Если голодны, можете перекусить тем, что найдёте в холодильнике. Аптечка справа в контейнере с красным крестом. – Рассказывал водитель, мельком оглядываясь через плечо к взятым на борт пассажиркам.
Внутри фургон действительно представлял собой настоящий дом на колёсах, причём довольно комфортабельный. Было предусмотрено всё, что необходимо для длительной кочевой жизни в условиях отсутствия гостиниц, то есть оборудованы два спальных места и биотуалет за раздвижной пластиковой ширмой; имелись электрическая птитка, микроволновка, холодильник и телевизор. А ещё – рабочее место с откидным столиком, на котором светился экран раскрытого лэп-топа. И судя по чей-то-то двигающейся и хлопающей глазами физиономии в окошке скайпа, с мобильным интеренетом хозяин грузовичка тоже проблем не испытывал
– А у вас тут уютно, – бегло оглядевшись, признала Марго. – И спасибо, что всё-таки вернулись за нами!
– Не сотавлять же было вас в качестве закуски этому... – не подобрав слово, хохотнул бородач, впрочем , признался, что дело не только в гуманизме, просто его иностранных клиентов заинтересовала сумасшедшая, всерьёз утверждающая, что она супруга русского Президента.
– Верно я говорю, Генри? – обратился бородач со своего водительского места к физиономии на экране ноутбука. Иностранец живо залепетал по-английски, что вовсе не считает леди крейзанутой, а потрясён мужеством русских женщин, ведущих борьбу за выживание на улицах охваченной эпидемией Москвы. И что он очень хочет поговорить с одной из них, выразить леди своё восхищение.
– Ну как, пообщаетесь с Генри? – поинтересовался у Козыревой фургонщик.
– Немного попозже, ладно? – вежливо отказалась Марго. – Мне надо немного очухаться и привести себя в порядок.
– Я вас понял, – легко согласился бородач и обратился к иностранцу: – Извини, Генри, разговор откладывается на час.
Впрочем, бородач не слишком расстроился, что не удалось угодить выгодному заокеанскому клиенту.
– У меня нюх на сенсацию! – похвастался он, когда экран ноутбука погас. – Такой материал CNN купит не глядя за весьма приличную сумму. Мол «ещё не превратившиеся в зомби москвичи начинают поголовно сходить с ума!» – для заставки теленовостей лучшего анонса не придумаешь. Это же бомба!
– Я не сумасшедшая, – спокойно возразила Марго.
Бородач кинул на неё внимательный оценивающий взгляд:
– Нет, вы что взаправду первая леди?!
Козырева кивнула, заканчивая делать себе перевязку.
– С ума сойти! – восторженно подскочил на месте бородач. – В моём фургоне сидит почти президент Козырев!... Не пойму только, почему зомбяк погнался за вами в этот час. Обычно с рассвета до сумерек у них «тихий час».
– Вероятно его тоже заинтересовала первая леди, пусть даже с приставкой «экс» – проявила самоиронию Марго. Она удивлялась сама себе: после всего пережитого её ещё хватает на легкомысленную болтовню.
– «Экс»? – выразительно, с намёком на какие-нибудь пикантные подробности уточнил бородач. Любопытство его становилось назойливым, однако Марго понимала, чем обязана хозяину грузовичка.
– Да, мы в разводе – вздохнула она. – Не сошлись характерами.
– Ха! Это с президентом то не сошлись характерами! – не поверил Эрик, мол, врите больше, дамочка.
– Представьте себе. А теперь ваша очередь: расскажите что-нибудь о себе. Кстати, как вас зовут?
– Эрик. Но позывной у меня «Камикадзе».
Марго не сдержала улыбки, имея возможность вблизи рассмотреть это чудо природы. Из-под бело-зелёной кепки с нахлобученными поверх козырька огромными авиаторскими очками торчали оттопыренные красные уши, жидкая рыжая борода лопатой опускалась на грудь, в ней, словно два малюска шевелились розовые лепёшки пухлых губ. Один глаз фургонщика был жёлтый, как у тигра, видимо, линза. Хотя приглядевшись, она поняла, что справа ему в глазницу вставлен стеклянный глаз-протез. На майке у него был изображён череп под которым шла надпись «Охотник за головами».
