Текст книги "Неоновое солнце"

Автор книги: Антон Кротков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 38 страниц)

– Ну отпусти её, ну пожалуйста! – взмолилась женщина, глядя в ужасное лицо. – Возьми лучше меня, а её оставь.

Но монстр с дьявольской улыбкой продолжал тянуть на себя. Маргарита видела, как гибнет её ребёнок, потеряв надежду вырвать её из лап смерти, она бросилась навстречу хищнику. Неожиданно отчаянный бросок спугнул убийцу, он издал резкий звук, похожий на вопль ужаса и бросился наутёк. Маргарита не сразу осознала, что произошло. Вначале она решила, что их с дочерью снова спасло чудесное заступничество. Но затем сообразила, что вероятно на кожу охваченного загадочной болезнью человека попали брызги воды и вызвали у него реакцию неосознанной паники.

Глава 60

С рассветом пришла пора подводить итоги кошмарной ночи. Неподалёку дымился остов сгоревшего автобуса, в его зияющих окнах хорошо просматривались обугленные «мумии» пассажиров. Некоторых пламя превратило в зловещие фигуры с распахнутыми ртами и вскинутыми руками, казалось мертвецы посылают проклятие тому, кто должен был их спасти, но не сумел.

Не менее ужасная участь постигла тех, кто не сгорел заживо – улица была усеяна их окровавленными останками. К счастью, Вика не могла этого видеть, поразившая девочку слепота всё сильнее представлялась капитану Сенину высшим милосердием, ибо даже взрослый разум не выдерживал окружающей мерзости. Вас Вас тоже предпочёл бы многого не видеть. Бормоча себе что-то под нос, часто повторяя «господи», он то и дело снимал свои старомодные очки в массивной пластикой оправе и, близоруко жмурясь мокрыми глазами, машинально протирал стёкла платком, снова надевал и вздыхал. Он будто постарел лет на десять за эту ночь, от военной выправки ничего не осталось.

Сейчас Сенин чувствовал себя гораздо хуже, чем в тот момент, когда выпрыгнул из автобуса. Живот так раздуло, что пришлось снять ремень и придерживать брюхо рукой, чтобы не так сильно отдавало болью при ходьбе. Несколько раз его вырвало. Что-то очень плохое происходило у него внутри, и самое скверное, что помочь-то ему теперь было некому, военврач погибла у него на глазах.

«Ничего, как-нибудь всё образуется» – уговаривал себя капитан, спеша уйти прочь от запаха палёной человечины и режущего душу чувством вины зрелища. Бредущая рядом девочка держалась за полу его офицерской куртки.

Заметив впереди очередной труп, Вас Вас опять болезненно сморщился и отвернулся, руки машинально сдёрнули с переносицы очки и снова взялись протирать их линзы, а ноги повернули к противоположному краю улицы. Но обойти мертвеца не получилось. Прямо под ногами капитана на асфальте ветер перебирал страницы раскрытого томика, такой же миниатюрный поэтический сборник Пушкина он видел в руках лишь одного человека… Так вот кого настигла тут смерть! Труп несчастной поэтессы с такой милой фамилией легко было узнать по остаткам одежды и толстой чёрной косе. Вас Вас попытался не смотреть на погибшую, ему бы хотелось запомнить её другой. Но тут его пронзил страх: мёртвое тело как будто шевельнулось. Мужчина вздрогнул и стал торопливо снимать с плеча автомат. К счастью, ему это лишь показалось.

Тело, точнее скелет несчастной Бабушкиной – почти все мясо было буквально обглодано с костей – был покрыт толстой коркой запекшейся крови. Голова едва держалась на перегрызанном в районе шеи позвоночнике. Как ни жутко это было видеть, но с такими повреждениями восстать из мёртвых тело уже вряд ли способно.

Капитан снял с себя офицерскую куртку и накрыл им верхнюю часть растерзанного тела. Это всё, что он мог для неё сделать.

...Вас Вас очень надеялся, что чёрная тоска в его душе рассеется под лучами жизнерадостного солнца с быстротой утреннего тумана, и боль отступит сама, ведь вручённая его заботам девочка так нуждалась в его оптимизме, беззаботности, силе. Но быть лёгким и весёлым не получалось. Невозможно было вот так сразу забыть погибших… Да и идти становилось всё труднее из-за чёртова живота. И угораздило же его подхватить инфекцию именно теперь, когда и помощи попросить не у кого! И ни одной работающей аптеки или магазина вокруг! Большая часть витрин либо закрыта стальными жалюзи, либо разбита и разграблена. Тем не менее он должен что-то придумать, чтобы найти в этой каменной пустыне пропитание для себя и ребёнка, а если повезёт, то и необходимые ему медикаменты.

Подсказка пришла через час, внезапно, в виде облака из тысяч голубей, кружащих над одним местом вдали – верный признак того, что там могут находится выжившие и иметься еда.

Наконец удача. Брошенный хозяевами и персоналом огромный гипермаркет немецкой компании «Глобус» наверняка мог легко «выдержать» многодневное разграбление. Во всяком случае пока никто не пытался предъявить права на оставленные без присмотра товары и прогнать новых пришельцев. Правда и особой радости на встречных лицах Сенин тоже не замечал. На него косились даже с опаской. Почему? Это Вас Вас вскоре понял. Толкающие навстречу свои тележки с небогатыми трофеями обыватели побаивались его военного камуфляжа и автомата. Люди быстро привыкали к мысли, что надо избегать встреч с теми, кто может по праву сильного отобрать у них еду. От этого Сенин чувствовал себя неловко, да и воспитание мешало с ходу присоединиться к участию в разграблении чужой собственности.

«Но у меня же есть банковская карта! Если на кассе вдруг появится кассир, я смогу расплатиться за всё, что возьму» – успокоил он себя.

– Ты не против, если мы немного времени посвятим покупкам? – наклонился он к своей маленькой спутнице.

– Хорошо. Но при условии, что ты пообещаешь потом отвести меня в Макдоналдс или в кафе-мороженое, папочка, – неожиданно чётко поставила условие избалованный ребёнок. Вот так потерянный воробушек!

Повышать голос на детей Вас Вас хронически не умел, он и в школе то своей слыл добряком, чего, кстати, стеснялся. Потому-то и военную службу воспринимал как отдушину, ведь тут он мог быть другим: в офицерской форме легко выглядеть строгим и властным. А там, – в его настоящей жизни, – коллеги и учащиеся его нисколечко не боялись и обожали.

Но что можно обещать ребёнку в этом разорённом магазине? Сенин задумчиво оглянулся и предложил компромисс:

– Видишь ли, думаю, тут нет Макдональдса. Но, если хочешь, я куплю тебе что-нибудь вкусное. Что ты любишь?

Девочка не удивила его своими пристрастиями, как большинство её сверстников, она обожала чипсы, всякие шоколадки и сладкую газированную воду.

Для путешествия по торговому залу Вас Вас выбрал тележку в виде детского автомобильчика, он усадил Вику в ярко-жёлтую пластмассовую кабину, и они покатили вдоль прилавков. Как и следовало ожидать, поспели они к разбору остатков. Оставалось радоваться хотя бы тому немногому, что ещё не успели прибрать к рукам другие. В отделе детских вещей заботливому «папочке» попался симпатичный свитерок, как раз Викиного размера, и ещё тёплые колготы, в которых ей будет не так прохладно по ночам.

Затем вышли к отделу, почему не подвергшемуся разграблению. Что ж, нынче люди озабочены поисками не духовной пищи, а обычного хлеба и колбасы. Тем не менее Вас Вас снял с прилавка одну из книг. Очень кстати пришёлся попавшийся на глаза рюкзак с большими карманами, в него можно будет потом всё сложить.

А вот с едой дела обстояли значительно хуже. Решив, что в их ситуации привередничать глупо, мужчина, почти почти не глядя, хватал и кидал в корзину всё, что выглядело съедобным или могло пригодиться в предстоящих странствиях по городу. Даже не гнушался подбирать с пола. Правда вскоре у него появились опасные конкуренты. Несколько раз пришлось отгонять крупных крыс, которые тоже претендовали на еду. Бросалась в глаза наглость и самоуверенность, с которой вели себя грызуны. В отличие от разобщённых, заражённых взаимной подозрительностью людей, крысы действовали дружно стаями, словно оспаривали у человека первенство в пищевой цепочке.

Улов выглядел жалким: немного подпорченных фруктов, упаковка макарон, буханка хлеба и куча жевательного спама из всяких шоколадок, орешков и семечек. Не густо, если учесть, что ему необходимо кормить ребёнка, да и собственный немолодой, к тому же больной желудок нуждается в диетическом питании.

Последняя надежда – отдел с манящей вывеской «Мясо, колбасы, рыба». Правда в его витринах-холодильниках остались лишь ценники, но интуиция подсказывала, что есть смысл поискать в подсобных помещениях позади прилавка.

– Ты пока посиди здесь, я недолго, – пообещал Сенин своей маленькой спутнице, а сам проник за прилавок и приоткрыл дверь в техническое помещение с надписью: «Холодильник. Вход только в спецодежде».

Выключатель освещения не работал, но у Вас Васа с собой имелся фонарик, надо лишь извлечь его из кармана и включить. Но раньше из темноты донеслось рычание, затем в свете фонарика появилась женщина в ошейнике, она смотрела на него и глаза её отливали голубоватым серебром, а бледная кожа выглядела как у привидения. Цепь не давала ей наброситься на чужака. Яростная, словно фурия, она щёлкала челюстями, злобно глядя на Сенина.

На полу уходящего во мрак коридора лежало чьё-то обглоданное тело.

– Глядите, – вдруг произнёс за спиной Вас Васа чей-то невозмутимый голос, – жертва свежая, возможно этот прыткий малый пытался проникнуть в их запасники прошлой ночью, каких-нибудь десять часов назад... Мясца захотел раздобыть, наивный, да и сам пошёл на мясо! – Последняя фраза была произнесена с каким-то злорадным смакованием чужой трагедии.

Вас Вас оглянулся на неопрятного человека с длинной неряшливой бородой и нестриженной седой шевелюрой, с проплешиной на макушке. Чудаковато и бедно одетый, как будто в чужие обноски, глаза за очками с сильными диоптриями выглядели неестественно огромными. За собой подслеповатый незнакомец прикатил пенсионерскую «авоську» на колёсиках. По первому впечатлению, опустившийся тип с тараканами в башке, а, впрочем, постигшая город катастрофа стёрла прежние социальные границы и признаки принадлежности к тому или иному слою, а параноидальными причудами нынче удивить кого-то сложно.

– Они хитрые, – загадочно протянул незнакомец с авоськой.

– О ком вы говорите, кто эти «они»? – спросил Сенин.

Чудак пожал костистыми плечами и с необъяснимой весёлостью объяснил:

– Ловкие люди. Деловые, предприимчивые, они быстро сориентировались и подсуетились, чтобы оградить найденные запасы от таких, как мы с вами. Вы их сразу узнаете, если увидите. В отличие от нас, они выглядят сытыми и довольными. Потому что всегда возвращаются в свои отлично защищённые норы с богатой добычей. Столкнулся я тут с такими…пока мужик сквозь меня разглядывал рекламный щит за моей спиной, его благоверная ударилась в проповедь – заявила, что если бы я был хорошим человеком, господь послал бы мне достаточно прокорма.

Пока чудик разглагольствовал, зомби, отбрасывая тень на стену склада, металась в ожидании, когда пришельцы переступят незримую черту и разделят участь того, кто лежит на полу. Её близкое присутствие нервировало капитана Сенина, но одновременно не отпускала надежда отыскать настоящие продукты.

– Мы стали зверьми, – вздохнул лохматый чудак, погрустнев, – Ведь в отличие от человека, другие животные в большинстве своём никогда не делятся едой с чужаками. Кстати, это не ваша девочка там сидит в детской машинке?

– Моя.

– Понятно. Так это вы ради неё… – догадался плешивый. – Что ж, вы человек… – Впрочем он произнёс это без особого восторга – так, будто считал сопротивление рассчеловечиванию в себе в борьбе за выживание скорее недостатком, нежели достоинством.

Сенин не без содрогания заглянул в лицо снова подскочившей к ним молодой самки нового вида хищников, которое выглядело крайне озлобленным, её зубы непрестанно щёлкали, а волосы дрожали от ярости, она постоянно делала попытки дотянуться до него.

– Вы полагаете эту несчастную держат здесь ваши ушлые умники из продуктовой мафии?

– Продуктовая мафия, – нараспев повторил чудак – использованное Сениным выражение ему явно понравилось. – А то кто же! Заместо сторожевого пса. Они, эти торгаши, дьявольски изобретательны: ловят одержимых, как крыс, и сажают на цепь. И на кормёжку тратиться не нужно! Жаждущие пропитания людишки сами становятся ужином для чудовищ, которые теряют способность свободно охотится...

Но я погляжу, у вас серьёзное оружие. – Уважительно заметил лохматый чудак с клетчатой авоськой на колёсиках, голос его сразу стал жалобным. – Я уже много дней питаюсь одной гречкой и дешёвыми макаронами, а там есть всё: колбасы любых сортов, сыры, копчёная рыбка! Я это знаю, потому что бывал там прежде. Электрохолодильники работают от автономных резервных генераторов. Конечно, многое наверняка уже досталось крысам, но уверен, что и мы с вами не останемся разочарованными!

Сенин снова посмотрел на безумицу, она продолжала злобно таращится на него, рычать и бросаться. И при всём при этом чем-то её искажённый страшным недугом облик напомнил директору школы одну из его учительниц. Нет стрелять в неё, как ждёт чудик, он не станет.

Оказавшись вместе с Викой снова на улице, Сенин беззлобно назвал себя дураком и мокрицей. Но при этом он был рад, что не совершил убийство.

Вскоре Вас Вас обратил внимание на немолодую пару. Они выделялись на общем фоне. Мужчина и женщина примерно его возраста, аккуратно одетые, причёсанные, сразу видно, что благополучные – с розовыми упитанными, выспавшимися лицами. Даже вдвоём счастливчики с трудом толкали по парковке доверху наполненную тележку. Чего в ней только не было! Создавалось впечатление, что удачливая парочка наткнулась на золотоносную жилу. При почти опустевших полках внутри магазина, они умудрились затовариться первоклассными продуктами и чрезвычайно полезными вещами, обеспечив себе и своим близким сытое, беспроблемное существование на долгий срок.

В то время как большинство москвичей уже давно передвигались только на своих двоих из-за бензинового голода и были счастливы любому заплесневелому куску, эти двое прикатили на огромном прожорливом джипе, в багажник которого небрежно, с вальяжной ленцой, закидывали вакуумные упаковки с мясными деликатесами, заталкивали ящики с консервами и даже десятикилограммовые мешки с кормом для домашних питомцев.

Вас Вас решился подойти к ним: за себя он не стал бы никогда просить, но ему нечем было кормить ребёнка.

– Простите, вы не выручите нас чем-нибудь, чтобы я мог накормить свою девочку?

– Мы ничего не продаём! – окинул его хмурым взглядом благообразный джентльмен.

– А если вы не уйдёте и продолжите попрошайничать, то у нас в машине два пса бойцовой породы, – раздражённо, с презрением, предупредила женщина.

– Зачем же вы так, мы не попрошайки. Но разве будет справедливо, если одним достанется всё, а другим ничего? Я вижу у вас есть упаковка детского питания и йогурты, всего пара штук помогли бы нам продержаться этот день. Войдёте в наше положение. А в обмен я могу предложить вам что-нибудь из наших небогатых запасов.

Прежде чем снять и раскрыть свой рюкзак, капитан сдёрнул с плеча автомат. Хозяин джипа переменился в лице и замахал руками:

– Нет, нет! Нам ничего от вас не нужно!

Он переглянулся со своей женщиной и выдавил из себя улыбку:

– Мы просто не так поняли друг друга. Конечно, разве ж мы не понимаем: ребёнка нужно кормить. У нас у самих дети и внуки. Берите, что вам нужно! Нам ничего не жалко. Нынче следует помогать ближнему своему. – Он сделал приглашающий жест в сторону открытого багажника.

Сенин принялся было благодарить. Мужик с благостной улыбкой кивал ему, его спутница тоже, и вдруг они разом, словно зайцы, зигзагами рванули наутёк.

Вас Вас пытался вернуть беглецов, кричал им вслед, что им нечего их бояться. Бесполезно. И так как на его крики хозяева джипа не реагировали, ему ничего не оставалось, как проводить их взглядом, пока оба не скрылись из виду. Когда это случилось, он озадаченно взглянул на свою маленькую компаньонку, вздохнул:

– Кажется эти люди приняли нас за разбойников. Неудобно получилось, испугали людей… Ну, что будем делать?

– Ты же сам сказал, что они решили, будто мы разбойники. А разбойники должны грабить – с детской непосредственностью подкинула простое решение Вика.

– Ты серьёзно? – наморщил переносицу мужчина и улыбнулся. – Ну хорошо, раз уж так вышло, мы воспользуемся их щедростью и возьмём самое необходимое, они же сами перед тем как уйти по-английски, то есть не прощаясь, предложили. По секрету говоря, я тоже не вижу ничего дурного в том, чтобы немножечко восстановить справедливость.

Они понимающе захихикали, словно обоим по семь лет, а случившееся было всего лишь такой игрой. Вас Вас подхватил кроху на руки и закружил, потом аккуратно поставил на ножки и присел перед ней, нежно обнял худенькое тело:

– Хорошо, что мы вместе, правда? Вместе шагать не так грустно, верно? И ничего не бойся, пока я рядом.

Набив рюкзак продуктами, Вас Вас так же прихватил из багажника джипа лопату. Оставалось ещё одно дело, прежде чем они отправятся дальше.

Пока проголодавшаяся Вика неподалёку с аппетитом уплетала йогурт, он, превозмогая боль в животе, копал могилу на зелёном газоне для несчастной Бабушкиной.

Похоронив по-христиански добрую женщину, Вас Вас вместо молитвы прочитал несколько пушкинских стихотворений из её томика.

В голову ему пришла идея соорудить подобие креста из каких-нибудь палок, выцарапав на нём имя усопшей, но затем мужчина спохватился: по кресту ночные хищники обнаружат останки. Как это не печально, но следовало затоптать свежую землю и накидать сверху какого-нибудь мусора, чтобы замаскировать могилу. .. В итоге лишь томик стихов остался лежать рядом на траве.

Закончив всё, мужчина молча постоял склонив голову,

затем повинуясь внутреннему порыву, устремил глаза ввысь: «То же чистое небо над головой, те же облака, как раньше...странно, будто земля не превратилась в Ад» – удивлённо подумал он.

Наконец, присев рядом с Викой, Вас Вас неожиданно понял, что совсем не хочет есть. От одного вида еды мутило. Зато он с умилением наблюдал за тем, как с аппетитом это делает его маленькая подружка. Своего родного ребёнка он «вживую» не видел уже шесть лет. После развода бывшая супруга увезла его на другой континент. Там она снова вышла замуж. Так что общаться с сыном удавалось лишь изредка и только по скайпу. И называл он его не папой, а мистером Бэзилом.

Вдруг Вас Вас почувствовал, что малышка смотрит на него как-то по-новому.

– Где мой папа? – произнесла Вика, словно проснувшись и не понимая, как она тут оказалась.

У капитана похолодело в груди. Этого то он и боялся. По осмысленному ясному взгляду девочки Сенин понял, что таинственнным образом поразившая её слепота, так же необъяснимо прошла. Случилось чудо, казалось бы радоваться надо, а он страшно напрягся, потому что как раз этого момента ждал со страхом, ибо не знал, как поведёт себя чувствительный ребёнок, когда вместо родного человека обнаружит рядом чужого дядьку, притворявшегося папой.

– Где мой папа? – снова повторила Вика, глаза её наполнились слезами. – Когда вы отведёте меня к нему и к моей мамочке?

У Вас Васа было такое чувство, словно совершил что-то очень гадкое.

Глава 61

Белый дом, официальная резиденция президента США (Вашингтон)

После ухода генералов, в совещательной комнате остались только двое – президент Джек Джокерд и директор ЦРУ Артур Тёрнер. Впрочем, президенту уже не сиделось на месте:

– Послушайте, Артур, я хочу угостить вас фирменным бифштексом, приготовленным по моему рецепту под пиво, – объявил он главному разведчику, давая понять, что после напряжённого разговора с военными пришло время немного расслабиться и сменить обстановку. Президент даже демонстративно надел красную бейсболку с логотипом своей любимой бейсбольной команды из Техаса, показывая, что дальше разговор будет носить неформальный, приятельский характер – глава ЦРУ был ставленником Джокерда на этом посту и таким образом был обязан карьерой шефу, что подразумевало его абсолютную лояльность и преданность.

Мужчины проследовали мимо библиотеки, рабочего кабинета хозяина и жилых помещений. По пути Джокерд продолжал беззастоновочно болтать обо всём на свете, не давая цээрушнику и рта открыть:

– Резиденция – великолепна: комнаты обставлены элегантно, со вкусом. Это большая честь для меня – жить тут. Пора бы уж привыкнуть и восхищаться поменьше, а я всё кайфую от всего, что меня тут окружает. Первое время особенно испытывал очень сильные чувства оттого, что ночую в спальне, где спал сам Авраам Линкольн; обедаю в столовой и живу в тех же комнатах, где до меня жили Рузвельт, Вудро Вильсон, Трумэн. Просто с ума сойти, если вдуматься!

– Да, в этих комнатах витает великий американский дух, – поддержал энтузиазм рассказчика собеседник.

– Вот именно! Мой здешний кабинет и рабочий стол тоже превосходны. И телефоны там самые красивые, какие я только видел в своей жизни. Самая безопасная система в мире! – прямодушно делился не обученный высоким политесам Джокерд об аппаратах правительственной связи. Да и когда ему было учиться всяким аристократическим премудростям поведения, принятого в среде политического истеблишмента, ведь Гарвардов Джокерд не заканчивал, и в Белый дом пришёл прямо из бизнеса, где нравы намного проще. Он даже признался главному разведчику, что пользуется своим старым и плохо защищенным телефоном Android, с которого пишет в Twitter, вопреки возражениям советников.

Директор ЦРУ в ответ на такие полудетские откровения «экскурсовода» лишь понимающе кивал, не забывая приятно улыбаться, он то знал, что скрывается за этими чудачествами босса. Джокерд был настоящей акулой крупного бизнеса и отлично умел притворяться простатком и душкой, чтобы запутать собеседника и свести разговор к выгодной для себя тактике.

По пути Джокерд делал небольшие остановки перед висящими по стенам картинами и давал короткие комментарии, в которых тоже было много провинциального простудушия:

– В целом мне нравится коллекция предметов искусства Белого дома, хотя, когда я выкупил своё поместье, на стенах в доме висела серия фламандских гобеленов 16 века и полотен старых мастеров. Они достались мне в наследство от прежнего владельца ранчо почти за сто миллионов долларов. Прежний хозяин не слишком хорошо заботился о них, гобеленам и старым холстам годами приходилось мириться с существованием солнечного света. Отчего многие шедевры нуждались в основательной реставрации. Пришлось вложить ещё тридцать «лимонов», зато теперь все эти произведения искусства надежно защищены драпировками. Не хочу хвастаться, но ещё у меня в доме имеется внушительная библиотека с собранием многих первых изданий. Редкие книги помещены в книжные шкафы из многовековых британских дубов.

Правда Джокерд умолчал о том, о чём успели поведать всей стране раскопавшие некоторые пикантные подробности его жизни журналисты. Доставшуюся ему вместе с элитным особняком 19 века библиотеку он превратил в бар, а на стене в его спальне теперь висит не шедевр живописи, а его собственный. Но естественно, что глава ЦРУ и бровью не повёл, слушая пространные рассуждения об искусстве провинциального «искусствоведа».

– На следующие выходные я намерен выбраться на пару дней на своё техасское ранчо, пригалашаю и вас составить все компанию. Сами увидите мой небольшой личный музей. Конечно там у меня не Лувр, но многие музеи позавидовали бы. Заодно покажу вас своё хозяйство: я развожу отличных лошадей, а мои быки и коровы идут на экспорт! Поиграем в гольф, поразвлекаемся по-простому, одним словом отлично развеемся после душной атмосферы Вашингтона со всеми его интригами.

– С удовольствием, Джек. С моей стороны было бы глупость упускать такую возможность.

– Вот именно, – грубовато хохотнул Джокерд и довольно похлопал цээрушника по животу, после чего снова критическим взглядом окинул висящую перед ним на стене картину:

– Да, здешняя коллекция живописи тоже нечего...правда кое-что я распорядился поменять местами. Например до меня в овальном кабинете висел портрет президента Кенеди, но я выбрал Дуайта Эйзенхауэра. «Железный Айк» был твёрдым и умным, крепко стоял на земле. И умел противостоять напору генералов и боссов от военной индустрии. Он сам был выдающимся военным, победителем нацистов. Но при этом Айк, как крупный военный авторитет, понимал и говорил о «катастрофических последствиях даже успешной мировой войны», и подчёркивал, что «единственный путь к победе в третьей мировой войне – это её предотвращение».

– Хорошие слова, – закивал Тёрнер.

Они пришли в обеденную комнату в западном крыле, где их уже ожидал накрытый стол с только что приготовленными бифштексами и холодным пивом. Когда-то Джокерд владел компанией по производству бифштексов, которая со временем вышла из его бизнес-империи. Однако до сих пор он продавал стейки под своей маркой в разных местах, но уже от других производителей. Все, кто знал миллиардера не так близко, всегда удивлялись, что магнат, владелец десятков крупных корпораций в области высотного строительства, микроэлектроники, медиа, снисходит до столь несерьёзного бизнеса, но Тёрнер прекрасно изучил всю подноготную своего патрона и понимал его, как немногие. В душе Джокерд остался простым жёстким парнем, ковбоем, и порой его навероятно тяготит необходимость изображать из себя большого интелектуала. Он любит посидеть перед телевизором, предпочитая спортивные матчи и боевики. Книг почти не читает. В еде неприхотлив и обладает кулинарными предпочтениями водителя грузовика.

Однако чего Джокерду было точно не занимать, так это того самого здравого смысла и звериной интуиции, которые подчас позволяют даже не обременённым престижными дипломами дилетантам, принимать гораздо более взвешенные и эффективные решения, чем признанным экспертам. Именно на эти черты его характера директор ЦРУ Артур Тёрнер и собирался сделать ставку. И как только представилась возможность снова заговорить о деле, он принялся осторожно убеждать шефа, что не стоит воспринимать слова русского военного министра, как абсолютный красный свет против сближения с американцами перед лицом новой мировой угрозы.

– У нас есть партнёры в России, которые вскоре сформируют новое правительство. Так вот в новом кабинете появится новый силовик (Тёрнер с удовольствием употребил это ставшее популярным на Западе русское слово «силовик»). Он будет более сговорчивым.

Немного насытившийся Джокерд, потягивая пиво, слушал его и кивал.

– Так вот, – ровным приятным голосом продолжал Тёрнер, -Благодаря нашим молодым «чикагским мальчикам» Россия из врага снова превратится в нашего партнёра. Это вмиг заткнёт рот всем вашим врагам здесь в Вашингтоне.

– Так-так-так, – шутливо подытожил президент, – сейчас самая богатая группа русских олигархов скупит на корню их парламент, сформирует ручное правительство, поставит своего марионеточного президента и установит свою монополию в стране.

– А разве это плохо для нас? – шире прежнего улыбнулся Тёрнер.

Джокерд взглянул на часы:

– Вот что, сейчас должна появится моя жена и дочь. Поэтому предлагаю закончить этот разговор завтра утром. Приглашаю вас поиграть со мной в гольф.

Глава 62

Бункер в Ботаническом саду, Москва

Ксения Звонарёва не могла поверить: хозяйка бункера звонила её телевизионному начальнику Игорю Константиновичу Волкову. Её Игорьку! Но откуда Зоя вообще узнала про него?! Ксения была ошоломлена.

Оказалось всё просто как дважды два: во сне, в полубреду, она часто повторяла его имя. Да так эмоционально, что Зоя решила поискать столь значимого для гостьи мужчину в списке контактов её разряженного мобильника.

– Я только предупредила его, что если он хочет тебя увидеть, пусть захватит два ящика чешского пива моей любимой марки, на худой конец сойдёт немецкое – с ошеломляющей бесцеремонностью рассказывала Зоя. – Я когда делала запасы в свой «ковчег», то в спешке как-то упустила из виду, что мне его будет не хватать в продолжительной «автономке».

«Тоже мне благодетельницы выискалась! Да какое ты вообще имеешь право рыться в чужом телефоне без спроса, да ещё делать звонки?!» – раздражённо размышляла журналистка, глядя в самоуверенные глаза хозяйки бункера. – Разве я виновата в том, что произошло с твоим Сергеем? Чтобы превращать мою личную жизнь в объект для грубоватых забав».

Видя не слишком радостную реакцию гостьи, Зоя с усмешкой пожала плечами:

– Если не хочешь его видеть, мы его не впустим. Пиво возьмём и пошлём вон.

– Он и сам не приедет, – буркнула Звонарёва. – Игорь Константинович – человек очень серьёзный и прагматичный, чтобы учавствовать в сомнительных авантюрах.

Зоя задержала на ней внимательный взгляд, потом, будто стряхнув с себя всё постороннее, снова стала очень серьёзной и деловитой:

– Ладно, сейчас мне пора идти работать. Если хочешь, можешь что-нибудь посмотреть по домашнему кинотеатру, у меня большая фильмотека. Или музыку послушай. Кстати, в комнате отдыха есть кофе машина, можешь приготовить себе латэ или каппучино. У меня большие запасы отличного зернового кофе. Арабика. Высший сорт. Есть и растворимый в банках. Без него я не смогла бы нормально работать. А ты кофеманка?

Ксения кивнула. Зоя похвалила:

– Значит ты такой же как я сумасшедщий трудоголик. Мы все кофеманки. Для нас отличный кофе – предмет первой необходимости. После введения военного положения поставки кофе прекратились, но у меня его ещё на пятьдесят лет хватит.

– Значит, вы собираетесь сидеть тут ещё пятьдесят лет? – раздражённо поинтересовалась Ксения.

– Не знаю, – задумалась Зоя, и озорно сверкнула глазками, показала кончик языка. – Хотя нет, я слишком люблю мужиков... Конечно у меня припасена для «автономки» дюжина фалоиммитаторов, но это всё же не то...Ну ладно, Барби, обживайся тут, а мне пора!

– А могу я понаблюдать за вашей работой – попросила Звонарёва.

– Тебе это интересно? – удивилась исследовательница.

– Не все блондишки дуры – с вызовом ответила Ксения.

– А нервишки выдержат? – своим хриплым прокуренным голосом усмехнулась Зоя.

– Раз уж я тут, то надо привыкать. Иначе какой смысл вам меня держать и кормить.

Исследовательница разглядывала её словно любопытное существо на предметном стёклышке. Глаза её упёрлись в бэйджик на униформе гостьи, Зоя сдвинула брови с ироничной серьёзностью, чему-то загадочно усмехнулась, и медленно растягивая произнесла:

– Значит, просто гость...

– Но я не хочу быть просто гостем! Я хотела бы быть в чём-то полезной! – нашла как ей показалось железный аргумент Ксения.

– Хм, полезной,... – скептически повторила за ней хозяйка лаборатории. – Какое у тебя образование, Барби?