Текст книги "Саммаэль"

Автор книги: Антон Черниговский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава 12. Неприятности на Нью-Гарке

Как на фотографии, подумал Саммаэль. Мы в точности там, откуда был сделан тот снимок.

Душное жаркое марево накрыло посёлок. И так же, как на той фотографии, небо затянуто было белесой дымкой. Буря, подумал колдун. Будет буря. У нас пара часов на то, чтобы забрать корабль и уйти. Либо уйти без корабля. Потому что – ох, блин! – корабль на полосе, рядом антенная мачта местной радиосвязи… и этой мачтой его к вечеру и приложит. Разобьёт радиолокатор – и систему охлаждения.

Поэтому – осмотреться, и действовать быстро.

– Поганое место, – шепнула Милена.

Да, чего уж хорошего. Дыра как дыра, самая, блин, Периферия: коли сюда жизнь закинула – так здесь уже и помрёшь… и помрёшь, между прочим, быстро. Потому что жить здесь, в «условно-пригодном климате», с перебоями со жратвой и с энергией, не хватит никакого здоровья, – а убраться отсюда не хватит никаких денег.

Если, конечно, ты не колдун. Или не…

– Смотри, – колдун указал Милене на старика в грязном комбинезоне, развешивающего бельё в тени рифлёного ангара напротив. У старика не хватало двух пальцев на левой руке. Мизинца и безымянного. Срезаны были под корень.

– Пират?

– Нет, не пират. Мафия. Пираты пальцы не режут. Пираты, – Саммаэль всё не мог отдышаться, хватал ртом тугой обжигающий воздух. – Они здесь по большей части принципиальные. Против Метрополии, за независимость. А мафия не принципиальная, им всё равно, с кого стричь. Хоть с Арденны, хоть с «независимых», хоть с самого чёрта. Если у чёрта есть кошелёк.

– Фрегат у этого старика?

– Сейчас… – Восьмипалый дёрнулся, как будто почувствовал, что его читают. Хотя, ведь не мог почувствовать, не тот случай… – Нет, фрегат не у него, фрегат у коменданта станции. Ты готова?

– Да, готова. Пошли.

Как вышли из тени ангара, жара навалилась с удвоенной силой. Миленка уцепилась за руку потной ладонью, – то ли защитить, то ли самой защититься. Посёлок; от силы четыре десятка домов, не домов – двухэтажных бараков; механики, связисты, диспетчера дальней связи. Дыра как дыра, всего населения пятьсот человек; была бы Нью-Гарка вахтой, работали б на заправке да на ретрансляторах год через трое… не будь планета так далеко от крупных транспортных линий.

Комендатура. Типовые контейнеры в два этажа, расчаленные – чтобы ветром не сдуло – кручёным стальным тросом. Паренёк в степном камуфляже у лесенки, молодой, нескладный, чернявый пушок над верхней губой…

Рик. Ричард Гейл. Сын коменданта.

– Привет, Рик.

– А… – Рик, ты меня знаешь. – Ааа, привет, – хлопнул пятернёй по ладони.

– Батя у себя?

– Да. А что, надо чё-то от Бати?

– На фрегат нашли покупателя.

– Щас, я ему позвоню…

Без звонка не пустит? Нет, без звонка только на хуй пошлёт.

– Бать, – говорил Ричард в трубку. – Тут фрегат покупать пришли. Да двое из Метрополии, – блин, пацан, да что ты мелешь? На хрена-то про Метрополию? Эх, не уследил… – Не, наверное, вчерашним прибыли. Да, хорошо. Щас зайдут.

– Проходи, Батя ждёт, – повесил трубку на рычаг.

– Как он?

– Да, – Ричард поморщился. – Хуёво. Голова всё болит.

Инсульт, прочитал Саммаэль. Уже третий, после контузии. Второй был год назад, когда планету чуть было не уничтожило ударное соединение Федерации; а третий – на днях, после очередной стычки с Восьмипалым.

Поднялись на второй этаж по наружной лесенке; Миленка опять уцепилась за руку. Тише воды, ниже травы, подумал колдун; да, поняла, ответила демонесса.

Комендант, полковник запаса Абрахам Гейл, был плох. Нестарый ещё мужик, в трезвом уме, твёрдой памяти, – кровоизлияния повредили часть моторных центров, но не затронули высшую нервную деятельность. И каково ему было в этом обрюзгшем, беспомощном, жиром заплывшем теле… каково ему было, кстати, покупать подгузники у Восьмипалого – и ждать, когда Восьмипалый его убьёт.

Но что самое неприятное, инсульты сделали его частично резистентным. Читать его было можно, а вести – нет.

Тише воды, ниже травы, напомнил колдун Милене.

– Что у вас? – спросил комендант с натугой.

– Вы продаёте фрегат, «Вайверн Даблъю-242», – сказал Саммаэль.

– Сорок, – слова давались коменданту с трудом.

Красная цена тридцать пять тысяч, подумал Милена. Тихо, ответил колдун.

– Сорок тысяч, – подтвердил Саммаэль вслух, и полез в бумажник за картой.

– Восемьдесят! – неожиданно громко сказал комендант.

Что за…

Карточка. Коменданту Саммаэль протянул обычную, белую с синей чертой, а чёрная карта оставалась в бумажнике… но Гейл там её углядел. И отнюдь не был этим доволен.

– В объявлении было указано…

– С вашими документами, – заговорил комендант через силу. – Вы можете забрать фрегат и бесплатно. И отчитаться потом на Айзене перед генерал-лейтенантом Рейнхолдом.

Что за…

Коменданта нетрудно убить, подумала демонесса.

Нет. Не хочу.

– Простите… Рейнхолд?! Кто это?

– И только не говорите мне…

– Я не знаком с генерал-лейтенантом Рейнхолдом!

– И откуда тогда…

– Эту идентификационную карту, – Саммаэль бросил чёрную карту на стол. – Мне выдал паршивый капитан отдела спецопераций. На планете Дейдра. Причём, я этого капитана об этом и не просил! И я никогда не был на Айзене, не знаком с Рейнхолдом, и даже воинского звания не имею! Я гражданский!

– Вы хотите сказать…

– Похоже, господин полковник, – Саммаэль не стал поминать про «запас». – Доступ к правительственным линиям связи сейчас может получить любой идиот.

– Скажите, – комендант пожевал губу. – В Федерации действительно такой бардак?

– Даже хуже.

– С какой целью гражданское лицо приобретает боевой фрегат?

– Поисковая экспедиция. В Сумеречье.

– Этот корабль не пройдёт…

– Дооборудую.

– Ни один пилот…

– Найму Вессона.

При упоминании Вессона глаза коменданта снова на миг загорелись, – помнил он Вессона, помнил и уважал… но взгляд снова быстро потух.

– Тридцать пять, – произнёс Гейл еле слышно.

– Согласен. Оформляйте.

– Документы на сейфе, – выдавил из себя комендант, непослушными пальцами протягивая карточку через сканер. – Корабль на полосе, без вооружения, заправлен по минимуму. Акт приёма-передачи подпишете с борта корабля своей картой.

– Ключ?

– Ключ выдам пилоту, имеющему лицензию. Наймёте пилота, направьте ко мне.

– Порекомендуете?…

– Бергман. Других пилотов здесь нет. Бергман – в баре. Узнаете сразу. Либо говорите с Восьмипалым.

– Спасибо, – Саммаэль забрал карточку и документы.

Валите отсюда, на удивление громко подумал комендант.

Валим, проговорил про себя Саммаэль. И уже, выйдя из кабинета и скатываясь по лесенке вниз, – понял, зачем коменданту эти тридцать пять тысяч. Уйти отсюда. Даже не на Дейдру, – на Сьерру. Уйти, вместе с женой и Риком; бросить станцию, которую сам же и строил, которой сам же и управлял, все долгие одиннадцать лет…

И оставить станцию Восьмипалому.

– Брр, – поёжилась Милена.

– Это не всё, – напомнил колдун. – Ещё Бергман. Чувствую, с Бергманом будет не легче.

– И уйти до бури.

– Да, и уйти до бури.

***

Бергмана, как и обещал комендант, Саммаэль узнал сразу. Бергман был страшен. И Бергман был пьян.

– Били, били, колотили, – бормотал Бергман в пустую рюмку. – Рожу в жопу превратили.

Да и действительно, подумал колдун, рожу – в жопу. Потому что брали куски кожи с ягодиц, лепили на физиономию, прямо поверх ожогов, – и шили через край суровой хлопчатобумажной ниткой. На кухонном столе, продезинфицировав спиртом. Здесь шили, не в Метрополии. Потому что Бергман здесь очень недавно.

Сел за столик, примерился, – Милена испуганно пискнула, – и содрал с пилота алкогольный угар. Но вот вместе с угаром…

…Групповая цель! Маневренная одиночная цель! Легкий штурмовик – здесь не должно быть штурмовиков! Приоритет обстрела! Батареи на автоматику! Выходим из ордера… нет никакого ордера! Ракетно-артиллеристский обстрел, потеряно три корабля, лучевой удар, повреждены батареи СПРЗ[44]44
  СПРЗ – система противоракетной защиты.


[Закрыть]! Лучевой удар… нет, электромагнитный удар! Реактор номер один потерян! Реактор номер два потерян! Выйти из боя! Команда живучести – по местам стоять, спасение корабля обеспечить! ВСУ запущена, пиропатроны готовы[45]45
  ВСУ – вспомогательная силовая установка. «Пиропатроны» – имеются в виду пиропатроны аварийной посадки.


[Закрыть], второму пилоту приготовиться к аварийной посадке! Касание атмосферы! Командир – кровь залила лицо, этот мудак не пристегнулся, этот мудак никогда не пристёгивался, виском и об угол пульта! Первый помощник, сменить командира… некому сменить, первый помощник в машинном! Утечка азота, утечка горючего! Старший механик мёртв, но реактор номер один… Реактор номер один – четверть номинала! Тяга, тяга! Второй пилот, держи штурвал… да как я его удержу, я стажёр, пилот третьей категории, я в жизни не управлял ничем тяжелее корвета! Плотные слои, аэродинамическое торможение, держи штурвал, держи штурвал! Куда ты его тянешь?! Срыв потока, помпаж[46]46
  Помпаж – нарушение устойчивой работы турбореактивного двигателя. Сопровождается вибрацией и резкой потерей тяги. Приводит к остановке двигателя – или к его разрушению.


[Закрыть] носового двигателя! Носовой подъёмный потерян! Включить носовой маневровый! Высота… приготовиться к удару! Удар! Кувырком, кубарем, уши через нос, выдержали б ремни! Доложить о повреждениях! Пожар в машинном! Реактор номер один под нагрузкой! Покинуть корабль! Покинуть корабль! Куда вы его потащили, он минуту как мёртв! Куда вы его… куда вы их в шлюз?! Через шлюз не пройти! Аварийный носовой люк, вверх, вверх, к свету, к воздуху!..

…Взрыв вспомогательной силовой установки…

Ой.

Оказывается, это Милена. Это Милена трясла колдуна за плечо.

Спасибо, Мил.

Что случилось?

Зря взялся лечить этого погорельца.

Без него мы отсюда не выберемся.

Верно.

Что было с Бергманом дальше, как он выжил, единственный из экипажа, как продержался целых два дня, в заражённой степи и с такими ожогами, – Саммаэль и знать не желал. Но нашли его уже после того, как Сьерра ушла с планеты. Младший лейтенант Карл Бергман, пилот третьей категории, выжил; да только с тех пор отнюдь не хотел за штурвал.

А вот нужен ли мне такой пилот, подумал колдун. Всё-таки нужен. Сам я с фрегатом не справлюсь. Не потяну, даже если считаю с Бергмана всю его память.

А Бергман тем временем очумело тряс головой. Не понимал, куда оно делось, всё только что выпитое. И откуда они взялись, эти два столичных хлыща. Хлыщ со хлыщихой.

– Чё? – Бергман исподлобья уставился на Саммаэля.

– Вы Карл Бергман, пилот третьей категории.

– Ну.

– Необходимо перегнать мой фрегат. Оплата стандартная.

– Фрегат? – Бергман завертел головой по сторонам. – Где?

– На полосе, вторая площадка.

– А. Купили Батину «Виверну». То есть… Батя, чё, отсюда теперь уйдёт… – соображал Бергман туго. – Ой. Так здесь, ёбть, и совсем теперь делать нечего…

– Фрегат, – напомнил колдун с нажимом. – Перегнать. Вы уйдёте отсюда раньше, чем Батя.

– А…

Бергман наконец-то собрал мозги в кучку. Поднял голову, посмотрел уже почти что осмысленно.

– Каков порт назначения?

– «Мэлхейм-пассажирский».

– Нет, – твёрдо сказал пилот.

Да что они все, сговорились, что ли, не на шутку разозлился колдун. Взять дрын, и по репам их всех, по репам… по тыквам гнилым…

Тихо, тихо, теперь уже Милена его успокаивала.

– Поясните причины вашего отказа, – недобрым шепотом прошипел Саммаэль.

– Да вы што думаете, – Бергман тоже разошелся. – Это Нью-Гарка дыра? Нет, это Мэлхейм дыра! Такая дыра, что дырявее не бывает! Потому что Мэлхейм, ёбть его, – это санаторий! Са-на-то-рий! И ходят туда одни туристские чартера! Нет там кораблей, нет там пилотов, нет там регулярных рейсов, и заказов там тоже нет! Чартер пришел, чартер ушел! Экипаж не меняется!

– Я оплачу? вам билет от Мэлхейма до Дейдры, – с нажимом выговорил Саммаэль. – На Дейдре вы работу найдёте.

– На хуй мне ваш билет, – Бергман поморщился. – Сам себе оплачу?! Вы го?ните «Виверну» на Мэлхейм. Ну ясно, я не пилот, а дерьмо; но от Мэлхейма-то вам пилот понадобится! А на Мэлхейме вы не найдёте пилота!

Нет, всё-таки дрын. И дрыном по тыкве. Либо брать этого мудака на ведение – и не отпускать до конца рейса…

– В данный момент на станции «Мэлхейм-пассажирский», – Саммаэль повысил голос. – Находится безработный пилот первой категории Валентайн Вессон.

И добавил про себя со злорадством: «ага, тот самый Вессон. Тот самый, который отправил тебя на грунт».

Бергман, кажется, вспомнил. Вспомнил, как падал на грунт без мотора, с самой переходной орбиты. Вспомнил, сдулся и сник; и, кажется, вправду стал меньше ростом и у?же в плечах.

– Вессон, значит… Вы позволите стукнуть ему в торец?

– Нет, не позволю. Условия договора стандартные, стучание в торцы в оплату не входит.

– Хорошо… – пилот наморщил изрезанный лоб. – Я отведу ваш фрегат на Мэлхейм. Когда вылет?

– Прямо сейчас. Вещи бросаете, стоимость компенсирую, – да нет у него здесь вещей! Прибыл сюда голый и малость обугленный, и хозяйством не обзавёлся! – Ключи от корабля получите в комендатуре, встречаемся на полосе.

– Хорошо. – Бегрман чуть было не выдал «есть, сэр!», но вовремя удержался. – Вылет через пятнадцать минут.

Пойдём и мы тоже.

Сейчас, Милена тронула Саммаэля за плечо. Минералки куплю.

А барменша-то смотрела волчицей. Слышала разговор, слышала; а с Бергманом-то она тут жила, а тот хоть и пьёт – а всё же с хуем, хуй в аварии не пострадал. Слышала всё, слышала, – да возражать не решалась. Когда-то и Вессон от неё так улетал; а вот теперь улетает Бергман. Не везёт бабе на мужиков. Впрочем, подумал Саммаэль, здесь всем скоро не повезёт. Как начнут тут… пальцы рубить…

Милена вернулась к столику с двумя бутылками минералки. Идём, шепнул Саммаэль.

Солнце исчезло, небо затягивали штормовые тучи. А духота только усилилась. Успеть бы. Вроде бы, успеваем.

– Мил.

– А?

– Пойдёшь со мной на Мэлхейм? Кораблём? А то я уж не знаю…

– Конечно, пойду!

– …Я уж не знаю, что будет с Вессоном, – всё же закончил колдун.

Люк был открыт, трап – опущен. Пилот суетился на борту.

– Так, горючки до Мэлхейма впритык, ракет нет… впрочем, артиллерия приличная, если что – отбрехаемся. Кислород, азот, вода, поглотители в норме, продуктов на полный экипаж. Реакторы горячие, их Батя с утра прогревал, как знал, что вы за фрегатом придёте…

– Готовность к взлёту? – перебил его Саммаэль.

– Минутная…

– Так регистрируйте рейс!

– А. Сейчас, сейчас, – Бергман угрохотал в ходовую рубку.

Задувало. В открытый люк Саммаэль видел, как «колбаса» ветроуказателя на мачте комендатуры вздрогнула, вытянулась в струну, и вновь опустилась вниз.

– Говорят, штормовое предупреждение! – закричал Бергман из рубки. – Взлёт на ваш риск!

– Приказываю взлетать! – крикнул в ответ Саммаэль.

– Акт приёма-передачи, – напомнила демонесса.

– А. Да. Акт.

Нашёл терминал шлюза, провёл картой. Главный административный интерфейс, допуск судовладельца, судовые документы… вот он, акт передачи. «Передал» – Абрахам Гейл. «Принял» – Саммаэль. Дата, время, цифровая подпись. «Отправить».

Ухнул пневмопривод. Сложился и спрятался под обшивку трап; тяжёлая дверь пассажирского шлюза со вздохом встала на место.

Прошли в ходовую. Бергман сидел в кресле первого пилота – эх, не по чину ему, не по чину, да что же поделать, – сидел напряжённо, правая рука на рычагах управления тягой, левая на штурвале. Не хотел взлетать, не хотел; не хочется в небо, когда помнишь, как оттудова падал…

– Готовность?

– По вашей команде… – и всё-таки добавил: – Сэр.

– Взлёт.

– Есть взлёт!

А как скомандовали – так ему полегчало, с отвращением подумал колдун.

«Виверна» взлетала легко. Прыгнула на маневровых на сто метров кверху, за окнами распахнулась равнина, от горизонта до горизонта, чёрные тучи в белых росчерках молний, бахрома дождя слева, – а потом – так же мягко – стартовал маршевый атмосферный, и фрегат зарылся носом в серую дымку.

– Если что, я в каюте номер один. Об угрозах безопасности полёта сообщать по внутренней связи немедленно, – Саммаэль отстегнулся от кресла и встал. Высота тринадцать тысяч, если уж здесь не накрыло, то на верхушке атмосферного фронта проблем не должно быть. Взлетели. Успели. Идём в каюту, Милена, ну её на хуй, эту Нью-Гарку…

– Есть, сэр, – крикнул Бергман им вслед.

Глава 13. Очень Везучий Пилот

Договор на пилота Саммаэль заполнил уже в каюте. Четыреста по тарифу, сто семьдесят в компенсацию за «билет в один конец», полтинник за срочность, – и в ходовую рубку, на подпись. Пилот подмахнул не глядя.

Сходил ещё в ходовую подтвердить курс, уже после выхода в джамп. За бронестеклом горели сиреневые сполохи джамп-перехода, переливались малиновым и голубым, изменчивые, почти что живые; совсем не то, к чему привык Саммаэль при своих переходах…

От этого зрелища к горлу подступал противный комок.

Задерживаться в ходовой Саммаэль не стал, подтвердил, – «Мэлхейм, пассажирский» – и смотался в кают-компанию. Миленка с ногами забралась на диван, зажгла торшер, и читала на Саммаэлевом планшете, что характерно, бабский роман. Эх, демонесса, хмыкнул Саммаэль про себя, нашла что читать. Ещё бы привязать тебе розовый бантик… на хвост. Или ещё куда.

Впрочем, настроение стало получше. Всё, корабль в наличии. Теперь бы ещё пилота к этому кораблю… а не то штопаное убоище, которое сейчас за пультом.

«Виверна» шла мягонько, почти без противной «дрожи». Саммаэль даже чувствовал немного Милену, – и та даже немного могла отвечать. Не поленился, залез в корабельные спецификации, прочитал: «уровень подавления гравитационной частоты на номинальном режиме», было написано там, «не менее двадцати трёх». «Полностью безопасным для жизни» считался уровень «тридцать»; а старые гнилые «Вархаммеры» еле тянули «десятку».

«Виверна» шла мягонько. И быстренько – вот что значит нормальный корабль! До Мэлхейма, по прикидкам, дойти должны были дня за четыре; да оттуда неделю до Дейдры. Потом чёрт знает сколько на оборудование, понадобится, кстати, и док с кран-балкой, надо бы поискать аренду, – а потом скорость-то упадёт, потом будем-то не пустые ходить, а с полной загрузкой… ну да нестрашно.

Уф. Выбрались.

Пойти, что ли, отвлечь демонессу от её увлекательного чтива. Трахаться, впрочем, пока не хотелось; а вот обниматься – вполне, вполне.

***

– У нас горючее на исходе, – виновато сказал Бергман, когда Саммаэль вошел в ходовую рубку. – После выхода из джампа будем просить аварийной швартовки. А может быть, и буксир.

– А я тут при чём?!

– Лучше, если переговоры ведёт судовладелец.

Ну ты и дал, со злостью подумал колдун. Я впервые в жизни на этой жестянке, и правила переговоров всё равно возьму из твоей головы!

– Расчётная точка, – бормотал Бергман себе под нос. – Скорость… Тяга… Начало синхронизации…

Пилот медленно двинул на себя рычаг управления джамп-приводом. Фрегат мягко качнуло; сиреневые сполохи по сторонам вспыхнули ярче, заискрились малиновым и сине-зелёным, – а по курсу небо темнело, наливалось густой чёрнотой, разрасталась как будто дыра в пространстве…

Нет, поправил себя Саммаэль. Эта чернота впереди – никакая она не «дыра в пространстве». Она и есть пространство. Космос. А мы пока что не в космосе, а чёрт знает где.

Фрегат вдруг тряхнуло. Схлынула по сторонам синяя пелена, чёрнота рванулась навстречу, ударили в глаза злые белые точки звёзд. И что-то ещё, продолговатое, серебристое, прямо по курсу и чуть правее…

– …Ёб твою мать, сто хуёв тебе в рот, лешего тебе в дюзы и двух в вентиляцию! – выл Бергман в радиопередатчик. А из радиопередатчика вторили – в два голоса и те же слова. – Ёб твою мать! Сто хуёв тебе в…

Корабль! Сука, корабль! – запоздало струхнул Саммаэль. В трёхстах метрах по курсу! Ещё бы чуть-чуть, вышли б из джампа с ненулевой относительной скоростью, – и уебались бы в борт ему, на хрен, к чертям собачьим, и было бы как на Аргосе! А это что?! – схватился колдун за голову. – А это ж, ёб твою, станция! «Мэлхейм», блядь, «Пассажирский»! Вон, плывёт себе по орбите! И не сорок тысяч от нас до неё, как положено, – а всего, нахуй, два километра!

А кораблик-то тот, серебристый, в своём был праве, запоздало сообразил Саммаэль. Колупался себе малым ходом, в охранной зоне космической станции… а мы тут, на всех пара?х! Так что нефиг тут Бергману материться.

– Бегман, – оторвал Саммаэль пилота от радиопереговоров. – У вас ошибка завершения джамп-перехода.

– Не у меня, – отмахнулся Бергман. – Опять эти помехи, ебббать их…

Да колдун и сам уже видел: ещё одна бело-сиреневая вспышка, ещё один корабль вышел из джампа, и вовсе не там, где был должен. В опасной близи к планете.

Блядь. Пора уже с этим что-нибудь сделать.

А пока Саммаэль пригляделся к экрану переговорника. Что-то номерок там регистровый был… очень знакомый. И пилот на экране – белобрысый, небритый, с частыми морщинками вокруг пожжённых ультрафиолетом глаз, – тоже, знакомый. И тоже, глазоньки-то скосил. На регистровый наш на номер…

– Вессон? Валь Вессон? – Саммаэль отпихнул Бергмана от передатчика.

– Откуда ты меня знаешь? – удивился пилот.

– Да… порекомендовали, – отмахнулся колдун. – Я же тут, собственно, к тебе!

– Ко мне? А ты кто?!

– Да позже! Давай-ка ко мне на борт, есть дело!

– Так, помедленнее, помедленнее, – забеспокоился Вессон.

– Уф, – Саммаэль выдохнул и перешёл на «вы». – Валентайн, я хочу предложить вам контракт. Мне нужен пилот в сложную поисковую экспедицию. Вот на этот корабль. Он, кажется, вам знаком…

– Да, это моя «Виверна»! Бывшая. Где вы её взяли?

– Выкупил у полковника Гейла.

– Старый чёрт, небось, на ней наварил, – неожиданно ухмыльнулся Вессон. – Как он?

– Плохо. Съел его Восьмипалый.

– Что, в прямом смысле съел?!

– Да не, в переносном… ещё один инсульт. Но может съесть и в прямом, ходит кругами, принюхивается.

– Да, этот может… А Рик?

– Рик на месте, в порядке.

– А?… – Вессон осёкся.

А хрен тут я буду о твоей Лайзе распространяться, буркнул про себя Саммаэль. Не хватало тебе узнать, что с ней трахался мой пилот. А то, не дай бог, не Бергман попрёт морду бить Валентайну – а Вессон полезет на Бергмана…

– Вообще, на Нью-Гарке хуёво, – ляпнул колдун. И ляпнул совсем невпопад.

– Так, так. Ну а что за контракт-то? – вновь всполошился Вессон.

– Лучше бы с глазу на глаз, – вздохнул Саммаэль. – Переходите ко мне на борт. Мы в охранной зоне станции, и ваша безопасность гарантирована Кодексом космических перевозок…

– Поговорить-то мы можем, – Валь усмехнулся. – Ну а ежели я откажусь?

– Уйдёте обратно на ваше корыто, а я поищу другого пилота.

– Ладно. Согласен. На «поговорить».

– Бергман, – приказал Саммаэль. – Приготовиться к шлюзованию…

– Не катит, – отрезал пилот. – Это «Рамблер», у него шлюз типа «Бэ».

– Хорошо. Валентайн, выводите шлюпку…

– А у нас тут их нету, – Вессон чуть ли не ржал.

– Блядь. Бергман, разъездной катер на дистанционное управление, принять на борт господина Вессона…

– И Мэллони! – донеслось из динамиков.

– Какого ещё, на хер, Мэллони?!

– Грэг Мэллони, мой бортмеханик, – хохотнул Валентайн.

А Мэллони поддакнул:

– Мы только в комплекте!

– Хорошо. Бергман, – с раздражением произнёс Саммаэль. – Принять уже на борт двух человек… и сидеть в ходовой не высовываться!

Последнюю фразу колдун сказал шёпотом. Чтобы Вессон её не услышал.

***

Итак, пробормотал Саммаэль, когда откинулась крышка шлюпочного люка.

Вылезали по очереди – сперва долговязый небритый Вессон, потом коренастый, рыжий с проседью Мэллони. Стали посреди кают-компании, озираясь, оба в заляпанных синих комбинезонах, и фонило от них, от чертей космических, – так и моргал индикатор на крышке люка.

Хоть бы помылись.

– У вас там что, дивертор[47]47
  Дивертор – деталь термоядерного реактора, отвечающая за подачу топлива и вывод продуктов сгорания. Деталь сильно радиоактивная… как, впрочем, и весь реактор.


[Закрыть] потёк?

– Ага, – довольно хохотнул Мэллони.

– Ладно, проходите, садитесь.

Стукнул в дверь каюты номер один, Милена, мол, выходи. Милена вышла, встала у двери, протянула Саммаэлю планшет.

– Ох тыыы… – потянул Мэллони.

Нет, выглядела Милена, конечно, на все пять баллов… по шкале Саффира-Симпсона[48]48
  «Пять баллов по шкале Саффира-Симпсона» – катастрофический шторм: все деревья повалены, многие здания разрушены, ну и т. д.


[Закрыть]: чёрные брючки в обтяжечку, чёрная короткая куртка, черная футболочка с аккуратненькими красными буквами «Born to be wild»… лифчик, правда, в каюте забыла…

Но охнул-то Мэллони отнюдь не на сисечки под футболочкой! Мальчик и девочка. В чистенькой городской одежде. На чистеньком новом фрегате. И не где-нибудь – а на Периферии! Ясен пень, либо они сумасшедшие – либо они из Очень Специального Отдела. К примеру, из «Си-4».

Да, не подумал, не допетрил, разговор теперь будет тяжелый. Надо было комбезы надеть – да машинным маслом заляпать…

– Представимся, – сказал колдун, усаживаясь в кресло. – Меня зовут Саммаэль, мою напарницу Милена. И, – кивнул механику. – Вы почти угадали. Оба мы экстрасенсы. Правда, не федеральные. Работаем в частном порядке.

Мэллони удивлённо хлопнул глазами.

– Нам необходимо провести, – колдун продолжал. – Поисковую экспедицию в Сумеречье. Главная здесь Милена, поскольку она поведёт поиск на грунте. Эта вот «генеральская яхта», – Саммаэль хлопнул по кожаному подлокотнику кресла. – Обеспечивает навигацию, связь и приборную разведку. При необходимости – поддержку огнём.

– Так, помедленнее, – помотал головой Вессон. – Что именно мы там ищем?

– И каковы ваши отношения с отделом «Си-4»? – перебил его Мэллони.

Хорошие вопросы. Оба – хорошие. И отвечать на них надо. Потому что с парнями с этими работать нам долго, и работать с полною выкладкой. Так что лучше б им знать, за что мы тут боремся…

– Классно мы сегодня в вас вмазались, – Саммаэль помрачнел и сменил тему. – И этот вот транспорт, который из джампа после нас вышел… Мне показалось, или он зацепил атмосферу?

– Не транспорт, – оживился Валь, – Не транспорт это был, пассажирский. Но зацепил, да, броню поплавил. Выкрутился, на станцию ушёл, на ремонт…

– При чём тут… – встрепенулся было механик, но Саммаэль его перебил:

– Про взрыв на Аргосе-2, надеюсь, все знают?!

– Да.

– Да.

– Я покажу вам одну видеозапись. Чтобы снять вопросы о том, что мы ищем, и причём тут отдел «Си-4». Прошу, – Саммаэль подключил планшет к настенному монитору. – Внимание на экран.

А на экране снег заметал купола станции Аргос-1. Солнце едва пробивалось сквозь жёлто-белую дымку. Плац был исчерчен следами гусениц, – а снег кое-где растаял под выхлопом кораблей. И чёрные фигуры людей, в дыхательных масках и тяжёлых меховых куртках, и их блестящие стальные машины казались здесь чем-то лишним, чужим, ненужным. Как, впрочем, оно и было.

«А звука-то нет», сообразил Саммаэль, «микрофон замёрз». Вслух же сказал:

– Это станция дальней связи Аргос-1. Примерно месяц назад. «Си-четвёртый» отдел проводит эксперимент.

– Так, – нахмурился в монитор Мэллони, – У них гравитометр, локатор, астрометрия, маяк, штабная машина, связь… оружия нет!

– Персонал станции эвакуирован.

– С чего это вдруг?

– С того, что я предсказал, – Саммаэль сделал ударение на слове «я». – Что Аргос-1 столкнётся с очень серьёзной проблемой.

– Ага. А что за проблема? И что за эксперимент?

– Про это чуть позже. Сейчас внимание на экран!

Камера повернулась. Верс, ещё с капитанской нашивкой на рукаве, вперился в пульт управления, потом бросил пару слов в камеру, – эти слова Саммаэль не запомнил, – потом снова опёрся рукой на пульт, прижал ларингофон к горлу – и прокаркал команду.

А вот эту команду Саммаэль запомнил, и запомнил отлично:

«Подрыв!»

Камера вновь развернулась на плац. Мелькнул в кадре Саммаэлев планшет с неясными цифрами на экране. А потом…

– Чёрт, помехи…

– Нет, не помехи, – Саммаэль остановил запись, отмотал на кадр назад. – Смотрим внимательно.

– Так, – заторопился Вессон, – Этот корвет стоял за транспортёром? Как он оказался перед?! А этот купол, там сталь пять миллиметров, и снега полметра поверх… мы что, видим его в разрезе?!

– Искажение топологии пространства. Это ещё не самое интересное, смотрите дальше.

Корвет на экране вернулся на своё законное место, и купол закрылся обратно. Всё стало как прежде; но люди вдруг засуетились, бросились к своим агрегатам, проваливаясь по пояс в снег. А потом изображение вновь выгнулось дикой дугой; борт штабной машины чуть ли не въехал в объектив камеры, а стены жилых куполов раздались по сторонам, и стали будто бы ниже. И снова – обратно.

Теперь всё на экране шло мелкой рябью. И – на мгновение – как на рентгеновском снимке: вместо брони транспортёра – рама, двигатель, аккумуляторы, механик-водитель, судорожно вцепившийся в рычаги, – и снова броня в разводах зимнего камуфляжа.

– Первые удары были самые сильные, – комментировал Саммаэль. – Дальше, как видите, существенных искажений топологии не наблюдалось… но появились другие эффекты.

Снег вдруг взмыл в воздух. Весь снег, с куполов, с транспортёра, из-под ног у людей. На мгновение всё скрылось из виду, завесилось снежной метелью. А потом – снег исчез. Пропал. Сразу и целиком.

Асфальт шёл волной. Транспортёр лежал на боку; люди – кто на ногах, а кто и на четвереньках, – бежали к корвету. Впереди – вприпрыжку, высоко задирая голени, – браво бежал капитан Джоэль Верс.

– А почему ты не бежишь? – тихо спросила Милена.

– А я бегу, – отозвался колдун. – Видишь, камера прыгает. Только мне не сдвинуться с места.

– Почему?

– Чёрт его знает.

Корвет наконец-то прогрел движки и взлетел; но сразу стал боком, потом неловко задрал нос. Солдат, не успевший попасть на борт, взмахнул руками, прыгнул, схватился за посадочную лыжу, – и…

– Он же попал под плазму! Там температура пятнадцать тысяч, его должно было!..

– Он этого даже и не заметил, – отрезал колдун.

Солдат уже снова поднялся на ноги, и снова бежал, бежал за корветом. Бежал на месте, нелепо перебирая ногами.

Потом вдруг исчезли цвета, всё сделалось чёрно-белым. А потом – исчезли и облака с неба. Но с небом было что-то не так: как будто лучи чёрного и белого света расходились из точки чуть ниже нежно-зелёного солнца, тянулись по сторонам, складывались в чёрный и белый вертящийся конус…

– Не может же быть! – Вессон уже кричал. – Не может же быть, чтобы планету затягивало в джамп-переход!

Может, сказал про себя Саммаэль. Ещё как может.

А всё уже шло к финалу. Купола станции стали прозрачными. Асфальт на плацу стал прозрачным. Сама земля стала прозрачной. В одно мгновение – резко, как на рентгене, – стали видны все подвалы, фундаменты, подземные туннели и трубопроводы, артезианская скважина и канализационный коллектор. Стал виден корвет, – он вышел уже за пределы посёлка, и теперь, натужно коптя мотором, пытался перевалить через холм. И – корвет был тоже прозрачным.

Камера пошла вниз, как будто тот, кто её держал, погружался в прозрачную землю. А вместе с ним погружались и транспортёр (как был, на боку), и штабная машина, и астрометрический спектр-фотометр, и давнишний солдат, и вся станция дальней связи…

А потом контуры дёрнулись, закрутились в спираль, сперва справа налево, потом слева направо, нежно-зелёный диск солнца описал оборот и сделался тёмно-зелёным, – а потом тёмно-серым. Справа налево, слева направо, опять справа налево – и всё вдруг разбилось, размылось в серый туман, в серую мокрую муть, на полтона светлее, на полтона темнее, без оттенка, без цвета, без разницы…