Текст книги "Синдром Коперника"

Автор книги: Анри Левенбрюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

Глава 53

– Итак. Сперва я занялась банком. У меня скверные новости, Виго.

Поставив чашку на стол, я потер лоб, приготовившись к худшему.

– Твой банковский счет закрыт.

– Что-что?

– Твои родители, или те, кто себя за них выдает, вчера закрыли твой банковский счет.

– Но… Разве такое возможно?

– Они твои законные опекуны. Видимо, из-за твоего психического расстройства у них есть такое право. Счет закрыли вчера в десять тридцать.

– Вчера? Но… А как же мои деньги? Как мне теперь быть?

– Не знаю. Ничего не скажешь, это совсем некстати… У тебя не было накопительного счета в другом месте?

– Да нет же! Я всегда предпочитал иметь наличные. На днях, когда я заходил домой, я забрал то, что у меня было, но на это долго не проживешь! Ах, негодяи! Что же мне делать?

На лице Аньес отразилось замешательство.

– Какое-то время я могу тебе помогать, Виго. Пока ты живешь у меня, тебе ничего особенного и не нужно, а потом, думаю, тебе все равно придется найти работу. Так или иначе, когда-нибудь надо начинать работать!

– Но ведь это полный бред! – в панике воскликнул я. – Ты не понимаешь! У меня больше ничего не осталось! Ничего! Ни имени, ни личности, ни родителей, ни денег! Я больше не существую, Аньес!

В отчаянии я откинулся на спинку дивана.

– Не стану же я жить за твой счет, – прошептал я, закрывая глаза. – Хватит и того, что я живу у тебя…

– Мы найдем выход, Виго. Сейчас не это самое главное.

Я не шевелился, пытаясь взять себя в руки. Нельзя поддаваться панике. Я открыл глаза и повернулся к Аньес:

– Во всяком случае, это значит, что мои родители где-то неподалеку…

– Да, люди, которые выдают себя за твоих родителей. Они здесь и, как видишь, твердо решили лишить тебя всяких средств к существованию. По-видимому, это подтверждает, что они на стороне тех, кто тебя ищет.

Обескураженный, я протяжно вздохнул.

– Телем, доктор Гийом, родители… Единственные люди, которым я доверял…

– Если наши подозрения верны, Виго, эти люди манипулировали тобой больше десяти лет. Они всегда тебе лгали. А теперь, я думаю, они знают, что ты раскрыл их ложь, и пытаются добраться до тебя. В частности, оставив тебя без денег.

Я вновь погрузился в молчание. Мной опять овладевала ярость. Отныне просто узнать правду мне не достаточно; я должен заставить их заплатить! Заплатить за ложь, за все их махинации.

– А их собственный счет? – продолжал я. – Ты нашла банковский счет родителей?

– Нашла. Действительно, в том же отделении банка был счет на имя Марка и Ивонны Равель… Но он был закрыт одновременно с твоим. Что не мешает этим именам быть вымышленными… Да и Центральная служба регистрации подтвердила, что твое удостоверение – фальшивка…

– Но может быть, изучив их банковский счет, удастся что-то разузнать о них самих? Выяснить, кто они на самом деле?

– Для этого, Виго, понадобится начать предварительное расследование, то есть получить согласие прокурора. Уголовно-процессуальный кодекс – не шутки! С этим расследованием я и так уже вышла далеко за границы дозволенного. Пришлось обходить закон и просить о поблажках уступчивых коллег, и, признаюсь, мне это совсем не по душе. Если мое начальство дознается, мне несдобровать. Теперь тебе решать. По-моему, у нас вполне достаточно доказательств, чтобы передать их прокурору. Тогда у уголовной полиции будут все основания начать расследование…

– Нет! Нет, Аньес! Ты обещала помочь мне разобраться, прежде чем обращаться к властям. Теперь у нас есть доказательства, что я не псих, что я все это не выдумал! Нам известно, что за этим что-то кроется! Десять лет мною кто-то манипулировал. Я сам хочу все понять. Ты же видишь: я был прав, никому не доверяя. Все те, кто был рядом со мной последние десять лет, меня предали. Я никому не могу доверять, Аньес, даже правосудию!

– Ты передергиваешь. Правосудие никак не связано с этими людьми!

– Это ты так говоришь! А мне известно, Аньес, что у этих людей, судя по всему, большая власть и большие средства. С их помощью три человека десять лет жили под чужими именами посреди Парижа! Они смогли скрыть существование медицинского центра на последнем этаже самой высокой башни Дефанс. Смогли за сутки убрать известную фирму с площади Данфер-Рошро. Пока мы даже не знаем, с кем, собственно, имеем дело. И наверняка нас ждут новые сюрпризы. Так что я в самом деле предпочел бы закончить то, что мы начали, прежде чем обратиться к правосудию. Умоляю, Аньес, ты же обещала помочь! И наше расследование уже так продвинулось!

Она рассердилась:

– Ты хоть представляешь, о чем меня просишь? В конце концов, я же служу в полиции!

– А ты представляешь, что переживаю я? Аньес, я обнаружил, что я не шизофреник, каким-то образом я слышу чужие мысли, и люди, о которых мне ничего не известно, манипулировали мною больше десяти лет! Ты правда считаешь, что прокурор поверит мне без веских доказательств? Нам необходимо узнать побольше. Я тебя умоляю! Хотя бы еще несколько дней…

Она покачала головой.

– Ровно столько, чтобы понять, к чему все это может нас привести! – настаивал я.

– Имей в виду, что мне эта затея совсем не нравится…

– Это значит, что ты согласна помогать мне еще несколько дней?

Она заколебалась:

– Двое суток. И ни секундой больше.

Я облегченно кивнул.

– Начинаются выходные. Я не работаю. За исключением ужина в субботу вечером, эти два дня я проведу дома, и мы сможем вместе продолжить поиски. Но это все.

– Спасибо, – сказал я, сжимая ее руки.

– Надеюсь, я не совершаю самую большую глупость в своей жизни…

Она нервно выдернула руку.

– Тебе удалось узнать еще что-нибудь? – поинтересовался я, устраиваясь на диване поудобнее.

– Да… И это, возможно, начало следа. Сотрудник из Центральной службы регистрации, к которому я обращалась, узнал, кому принадлежит квартира, в которой ты жил с мнимыми родителями, – во всяком случае, в последние двенадцать лет.

– В самом деле? И кому же? – поторопил я ее.

– Офшорная фирма «Дермод», по официальным данным занимающаяся импортом-экспортом, как и большинство подставных фирм, зарегистрированных в налоговом раю.

– «Дермод»?

– Именно.

– Никогда о такой не слышал.

– В любом случае, это какая-то ниточка. Не знаю, куда она нас приведет, но попытаться стоит.

Я кивнул:

– Спасибо за все, Аньес.

– Искренне надеюсь, мне не придется жалеть о том, что я так подставилась ради тебя.

– Не знаю, как тебя и благодарить…

Она пожала плечами:

– Признаюсь, меня саму эта история страшно заинтриговала. Я по-прежнему убеждена, что нам следовало бы обратиться к властям, ну да ладно, не буду настаивать, но предупреждаю тебя: если запахнет жареным, хочешь ты того или нет, я свяжусь с прокурором.

– Согласен.

– Ну и ладно! На сегодня достаточно. Мне надо отвлечься.

– Да уж… С меня точно хватит, – улыбнулся я.

– В ресторан мы сегодня не пойдем. Я что-нибудь приготовлю…

– Тебе помочь?

– Не откажусь.

Глава 54

Дневник, запись № 173: воспоминание, уточнение.

Мое имя не Виго Равель. Мне двенадцать, может быть, тринадцать лет. Я на заднем сиденье универсала, большого зеленого универсала. Двое взрослых на переднем сиденье – муж и жена. Должно быть, мои родители. Мои настоящие родители. Но я по-прежнему не различаю их лиц. Это лишь смутные тени.

Снаружи, теперь я в этом уверен, тянутся зеленые холмы нормандского побережья. За поросшими травой пригорками виднеются старые блокгаузы, несокрушимые бетонные кубы, словно говоря, что раны, нанесенные земле войной, никогда не затянутся. Вдали крутой глинистый берег нависает над неспокойным морем.

Я слежу за дурацкой мухой. Она садится, взлетает, медленно возвращается. Я знаю, что мне не удастся ее прогнать. Она здесь для того, чтобы отвлекать меня от тайн мира взрослых.

Спор на переднем сиденье становится все более ядовитым. Меня от них тошнит. Надоели. Я слышал все это уже раз сто. Все те же упреки, нападки, все те же свары.

Наверное, во всем виноват я, раз я здесь.

Потом машина останавливается. Я вижу, как мои руки хватаются за спинку переднего сиденья. Я слышу скрип песка под шинами, гул моря. Хлопают двери: бум, бум, бум, как три пощечины из моего воспоминания.

Я волочу ноги по безлюдному пляжу. Я бреду за взрослыми на расстоянии, так что они меня не слышат. Мы ступаем по гальке. Шум волн и порывы ветра заполняют весь мир.

Впереди я вижу длинный пирс, покрытый зелеными водорослями. Надо мной бьет крыльями чайка, и воспоминание вновь медленно гаснет.

Глава 55

Утром, выйдя из ванной, я застал Аньес в ее кабинете. Не дожидаясь меня, она занялась поисками в интернете. Стоя в дверях и любуясь ею, я с трудом сдерживал волнение: изящный затылок, пальцы, порхающие по клавиатуре. Я не мог забыть поцелуи, которые она мне дарила, и те несколько минут близости, что теперь казались утраченными навсегда, хотя я отдал бы все, чтобы наслаждаться ими вечно.

– Ты храпишь, Виго.

– Что?

Она не обернулась.

– Ты храпишь, как людоед! Мне было слышно даже у себя в спальне.

– Я… Прости, пожалуйста!

Она развернула кресло, и я наконец увидел ее лицо. Его освещала насмешливая улыбка.

– В жизни не слышала, чтобы кто-нибудь так храпел! Это просто ужас какой-то!

– Мне… Мне правда очень жаль!

Казалось, она наслаждалась моим смущением.

– Иди сюда, я, кажется, кое-что разузнала о твоей анонимке.

Я подошел к компьютеру.

– Посмотри-ка. Похоже, я выяснила, кто оставил тебе анонимку в гостинице.

– Серьезно?

Она показала на экран. Окно поиска было открыто на каком-то форуме.

– Это ник одного хакера, взломщика Сети, если хочешь. И не какого-нибудь там новичка…

В длинном списке сообщений она указала мне на повторявшуюся несколько раз подпись: СфИнКс.

– В самом деле. А почему ты говоришь, что это не новичок?

– Когда я прочитала твою анонимку, мне сразу показалось, что вроде бы это имя мне уже где-то встречалось. Наверняка в интернете. Я и решила проверить. И вот видишь… Взгляни, это тот самый загадочный человек, которому принадлежат скандальные разоблачения об Иорданском камне…

– Да-да, припоминаю. Пресловутое тайное послание Христа…

– Точно. Эти разоблачения наделали тогда много шума и помогли разрушить Acta Fidei, мафиозную организацию, проникшую в Ватикан…

– А при чем тут мы?

Она пожала плечами:

– Понятия не имею. Но теперь нам хотя бы известно, что его можно принимать всерьез. Я позволила себе отправить ему мейл. Надеюсь, ты не против. Посмотрим, ответит ли он нам! Я зарегистрировалась на форуме, так мы сможем получать и отправлять сообщения.

– И правильно сделала. А ты уверена, что это он подписался под запиской?

– Практически уверена. Мы все поймем по его ответу. Сам посмотри: написание точь-в-точь такое же – буквы через одну прописные.

– Да. Но все-таки это невероятно! С чего бы хакеру оставлять мне письмо в гостинице?

– Ну, судя по его сообщениям, я бы сказала, что он развлекается, раздувая политические, финансовые и тому подобные скандалы. Его сайт – нечто вроде «Канар аншене»[8]8
  «Цепная утка» (фр.) – еженедельный сатирический журнал.


[Закрыть] в интернете!

– Интересно…

– Да уж. Я пока не все просмотрела, но, видимо, ему можно доверять… Хотя и об осторожности забывать не стоит. В сети полно псевдожурналистов, якобы ведущих расследования и распускающих дикие слухи.

– Вроде того, который утверждал, что во время терактов 11 сентября никакой самолет на Пентагон не падал…

– Хотя бы… Но кажется, это не в стиле нашего СфИнКса. Я прочитала пару его статей об «Опус Деи»[9]9
  «Дело Божье» (лат.) – католическая организация, борющаяся за религиозное обновление.


[Закрыть] и о «деле Клирстрим»,[10]10
  «Дело Клирстрим» – дело, получившее название международной финансовой корпорации в Люксембурге и начавшееся с анонимного письма в прокуратуру с обвинениями в финансовых махинациях известных французских политиков, в том числе Николя Саркози.


[Закрыть] вполне стоящих… Ну а там посмотрим.

– Уже что-то! Надеюсь, нам удастся узнать об этом побольше. Ты завтракала?

– Нет еще. Давай позавтракаем вместе.

Остаток дня мы провели вместе за едой, разговорами и дальнейшими поисками в интернете. Они подтвердили наше первое впечатление о таинственном хакере. Но никакого ответа на послание Аньес не пришло.

Ближе к вечеру, когда я читал статью все того же СфИнКса о скандале, связанном с иракской тюрьмой «Абу-Грейб», в гостиной раздался возглас Аньес:

– Виго! Иди сюда скорей! Новости о теракте!

Я поспешил к ней и присел рядом на диван. В новостях показывали фотографию человека лет тридцати.

«…Жерар Рейнальд арестован сегодня утром в своей парижской квартире по делу о теракте 8 августа. Мужчина тридцати шести лет, ранее несудимый, подозревается в том, что был среди тех, кто подложил бомбы, приведшие к взрыву башни КЕВС. По нашим сведениям, подозреваемый, возможно, страдает тяжелым психическим заболеванием шизофренического типа…»

Я почувствовал, как Аньес сжала мою руку.

«…Этот неожиданный арест подвергает сомнению существование исламистского следа и причастность Аль-Каиды… Хотя следователь, ведущий дело, отказался от комментариев, из источника, близкого к полиции, нам стало известно, что остальные подозреваемые находятся в розыске…»

Оторопев, Аньес и я надолго замерли перед телевизором. Когда ведущий перешел к следующему сюжету, я повернулся к ней и только и смог выдавить:

– Вот дерьмо! Черт бы их побрал!

Аньес лишь кивнула в ответ. Она была ошарашена не меньше моего.

– Шизофреник… – прошептал я, помотав головой.

– Так не бывает… Это не может быть совпадением! Такое… просто немыслимо!

– Ты записала его имя? – встревожился я.

– Да-да. Жерар Рейнальд.

– Нам нужно выяснить, кто он. Наверняка мы как-то связаны. Наверняка!

Внезапно у меня возникла уверенность, что появился ключ к истине. Но пока мы ничего не могли поделать. Только принять эту новость, способную по меньшей мере вызвать смятение.

Аньес в конце концов решилась прервать наше оцепенение:

– Послушай, Виго, не будем же мы весь вечер сидеть и таращиться на экран, как придурки. Тем более что мне уже пора на ужин. И вообще мы должны радоваться: у нас появился новый след и подтверждение, что твоя история – не плод воображения и, возможно, существует прямая связь с терактом 8 августа.

– Теракт, совершенный в башне, где находился призрачный кабинет доктора Гийома!

– Ты полагаешь…

– Что я полагаю? – переспросил я, вставая.

– Ты думаешь, этот парень – такой же, как ты? Еще один пациент доктора Гийома, который мог взорвать башню?

– Звучит правдоподобно, не так ли? Что, если Жерар Рейнальд – не больший шизофреник, чем я? Он мог раскрыть обман доктора Гийома и из мести заложить бомбы в башне КЕВС…

Аньес медленно кивнула:

– Надо… Надо во что бы то ни стало разузнать о нем побольше!

– Может, заглянуть в интернет?

– Давай, но по-быстрому, я и так опаздываю.

Мы снова засели за компьютер. Это уже становилось привычкой, которая пришлась мне по вкусу. Но и на этот раз мы не нашли ничего интересного. Не считая сообщения Франс-пресс, из которого мы узнали немногим больше того, что уже слышали по телевизору, никаких упоминаний Жерара Рейнальда ни один поисковик не выдал. Я вздохнул:

– Ты не проверяла, может, СфИнКс ответил на твое сообщение?

Аньес зашла на форум, но быстро убедилась, что ответа еще нет. Она огорченно пожала плечами:

– Сегодня мы уже ничего не узнаем. Мне пора. Тебя я не приглашаю, это ужин в компании полицейских…

– Не беспокойся…

– Постарайся отдохнуть, думать о чем-нибудь другом. Продолжим завтра.

Я кивнул. Но едва она вышла, возобновил поиски в интернете. Часами я пытался найти ссылки, где упоминались бы вместе имя задержанного, Протокол 88, центр «Матер»… Но так ничего и не нашел.

В первом часу ночи Аньес все еще не пришла. Обессиленный, я ушел спать в гостиную.

Глава 56

Утром я проснулся от резкого света. Аньес отдернула шторы и стояла передо мной с чашкой кофе в руке. Удивленный, я взглянул на часы видеомагнитофона. На этот раз они показывали реальное время: было уже 10 часов.

– Виго, я нашла координаты адвоката Жерара Рейнальда.

Она присела на край дивана и протянула мне кофе. Я с усилием приподнялся.

– Попытаемся с ним связаться? – предложила она.

Я нахмурился:

– Утром в воскресенье?

– А что такого? Чего нам ждать? Напоминаю, Виго, что твоя отсрочка скоро истечет. Что бы ни случилось, завтра я звоню прокурору.

Я хмыкнул:

– А ты ранняя пташка! Во сколько ты вчера вернулась?

– Около двух… Но у нас мало времени, Виго… Поэтому я взялась за дело спозаранку. И все ради тебя, старина…

Я улыбнулся. Хоть она и притворялась безразличной, я-то видел, что расследование захватило ее не меньше моего. Готов поклясться, ей было жаль, что завтра придется передать его в прокуратуру.

– Ладно, – сказал я. – Дай я хотя бы встану.

Я выпил кофе и пошел в ванную одеваться. Когда вернулся, Аньес протянула мне телефон:

– Позвони адвокату. Скажи, что хочешь с ним встретиться.

– Но… Как, по-твоему, мне с ним объясняться?

– Не знаю. Скажешь, что у тебя есть для него важная информация…

Я кивнул, хотя и думал, что Аньес гораздо больше подходит для таких переговоров. Она более убедительна. Но я не стану перекладывать на нее ответственность. Я взял трубку и набрал номер адвоката. Само собой, его контора была закрыта. Но автоответчик сообщил номер мобильного для экстренных случаев.

Через несколько мгновений я уже говорил с мэтром Блено. Он явно не слишком обрадовался, что его потревожили в воскресное утро. И я мог его понять. Но сейчас было не до приличий.

– Мэтр, мне необходимо встретиться с вашим клиентом, Жераром Рейнальдом. Я располагаю сведениями, которые, возможно, имеют огромное значение для его защиты, и мне надо переговорить с ним о теракте в башне КЕВС…

– Вы шутите? Это что, розыгрыш?

– Нет… мне надо увидеться с вашим подзащитным.

– О чем вы, месье! Он задержан!

– Я должен сообщить ему важнейшие сведения.

– Послушайте, месье, я даже не знаю, кто вы такой!

Я поколебался. Не мог же я рисковать, вот так запросто сообщив ему свое имя.

– По телефону я вам ничего не скажу. Вам придется поверить мне на слово. У меня действительно есть сведения необычайной важности… Мне необходимо встретиться с вашим клиентом.

– Повторяю: это невозможно. Мой клиент под стражей, вы не можете с ним встретиться, и точка.

– Говорю вам, у меня есть сведения… Важнейшие сведения… Которые могут пригодиться во время процесса, и…

– Пусть так, но это ничего не меняет, месье… А теперь, если позволите, у меня есть дела поважнее…

– Он упоминал центр «Матер»? – перебил его я. Адвокат замялся.

– Упоминал, ведь так?

Снова пауза. Сомневаться не приходится. Название кабинета ему знакомо.

– Сожалею, но все сказанное моим клиентом, пока он под стражей, строго конфиденциально. И потом, я даже не знаю, кто вы такой, и не вижу, какое вы имеете отношение к этому делу…

– Я находился в башне во время теракта. Послушайте, скажите ему, что я кое-что знаю о центре «Матер». Просто скажите ему и тогда перезвоните мне.

Он вздохнул, но не отказался. Я дал ему номер своего мобильного.

– Жду вашего звонка, мэтр.

– Ничего не могу вам обещать.

Он отсоединился. Я самодовольно взглянул на Аньес.

– Уверен, что его клиент упоминал центр «Матер». Он явно удивился, когда я произнес это название.

– Значит, мы на верном пути.

На всякий случай я занес телефон и адрес адвоката в свою записную книжку.

Мы с Аньес провели большую часть дня в напрасных поисках новой информации в интернете, когда ближе к вечеру зазвонил мой мобильный. Я нетерпеливо схватил его:

– Алло?

– Это мэтр Блено. Послушайте, я готов с вами встретиться завтра, в понедельник, в одиннадцать утра.

– Не могли бы мы встретиться пораньше, сегодня вечером?

– Нет. Я готов встретиться с вами завтра, если вам действительно есть что мне рассказать.

– Договорились.

– В одиннадцать часов перед Дворцом правосудия.

– Я записал.

Он отсоединился. Я обернулся к Аньес.

– Дай догадаюсь, – сказала она с досадой. – Ты собираешься попросить меня не обращаться в прокуратуру раньше второй половины завтрашнего дня?

Я изобразил смущение:

– Адвокат не может встретиться со мной сегодня… Мы напали на след, Аньес, на стоящий след. Не можем же мы все бросить!

– Это неразумно, Виго! Твое расследование становится опасным…

– Но ведь это ты предложила позвонить адвокату. Я не отступлюсь, когда мы почти у цели.

– Ладно, дело твое! – бросила она устало.

Аньес разрывалась между желанием мне помочь и собственными тревогами, которые угадывались в ее напряженном голосе и взгляде. Мне было стыдно злоупотреблять ее помощью и гостеприимством в столь сложное для нее время. Видимо, она это почувствовала и попыталась отвлечь меня, снова предложив посмотреть фильм… Она приготовила ужин и выбрала из своей видеотеки старую американскую комедию.

Было в этой женщине глубокое и искреннее великодушие, самозабвение, которое меня трогало, хоть я и не мог выразить ей свою благодарность. Не раз, пока мы смотрели фильм, ее рука со сдержанной нежностью сжимала мою. Но ни один из нас не решился зайти дальше этих робких проявлений нежности.

Около одиннадцати зазвонил телефон Аньес. Она ушла к себе в комнату. Ее голос за дверью становился все громче, и вскоре разговор перерос в затянувшийся спор. Я разобрал лишь несколько слов, но и этого хватило, чтобы понять, что звонил ее муж. Несомненно, все обстояло куда серьезнее, чем говорила мне Аньес.

Когда наконец ее голос стих, в квартире повисло тяжелое молчание. Я не осмеливался пошевелиться, хоть и был уверен, что она плачет в одиночестве, бросившись на постель. Я переборол желание пойти к ней, чтобы оказать ей поддержку, в которой она так нуждалась. Но я бы не нашел нужных слов. Ведь я еще так мало ее знал. И однако, я никого не знал так, как эту женщину.

Аньес не вернулась в гостиную. Я лег около часа ночи, встревоженный, молча переживая свое огорчение.